CC BY
117
Рец.: Фирсов С. Л. Искусившийся властью: история жизни митрополита Петроградского Питирима (Окнова). М.: Изд-во ПСТГУ, 2011. 236 с.*
В современной историографии Православной Церкви исследования судеб епископата и особенно научные биографии православных архипастырей по ряду причин остаются относительно редкими. Тем важнее и приятнее появление специальных работ, посвященных жизни православных иерархов, особенно такими противоречивыми и драматичными судьбами, как у последнего дореволюционного столичного архипастыря митрополита Питирима (Окнова). Биографическое исследование о нем, подготовленное видным историком Церкви и биографом ряда выдающихся деятелей эпохи заката и гибели Российской империи, в том числе и жизнеописания последнего монарха Николая II, С. Л. Фирсовым, вышло в свет в издательстве ПСТГУ.
На суд читателей представлена научная биография православного иерарха, выполненная в русле психолого-исторического исследования. При этом в центре внимания автора оказалась не только биография видного иерарха и других представителей епископата, но и вся жизнь Церкви, ее положение в социальнополитической обстановке той поры.
Почему доселе исторической наукой уделено сравнительно немного внимания русской иерархии? Отчасти дело в специфике и «немногословности» исторических источников, характеризующих деятельность даже видных представителей Церкви. Так, автор биографии митрополита Питирима вынужденно опирается на немногочисленные материалы синодальных фондов РГИА (послужные списки митрополита Питирима (Окнова)); должностную переписку архиерея со Святейшим Синодом, ведущуюся из разных мест его служения, а также материалы официальных биографий столичного владыки и широкий круг воспоминаний современников, соратников и очевидцев жизни архипастыря. В силу значительности положения столичного архиерея, его вхожести в высшие сферы и влияния на общественную, а не только церковную жизнь, о нем свидетельствуют также и многочисленные материалы современной событиям периодики, как светской, так и церковной. Однако большинство источников биографических сведений не свободно от корпоративных, политических и иных влияний и оставляет немало вопросов в характеристиках митрополита.
* Рецензия подготовлена в рамках работы по научно-исследовательскому проекту РГНФ № 11-31-00331а2.
Автор преследует цель объективного воссоздания биографии владыки Питирима с учетом всех психологических и социальных факторов становления его личности, формирования «духовной карьеры», возвышения в среде церковной иерархии и, наконец, приобретения в ней исключительного положения.
Чем особенно интересна судьба митрополита Питирима (Окнова)? Будучи, по мнению биографа, «обычным синодальным архиереем» (с. 43), в условиях определенной политической конъюнктуры (влияния на поставления иерархов императрицы Александры Федоровны, которая сама находилась под воздействием царского «друга» Григория Распутина, Анны Вырубовой и других далеких от традиционных церковных кругов лиц) он сумел занять исключительное положение в иерархии. При этом митрополит Питирим вошел в историю прежде всего как политическая фигура эпохи кризиса Империи (к тому же с небезупречной репутацией), а не как видный церковный деятель (что соответствовало бы номинальному статусу столичного архиерея).
Особый путь митрополита в церковной и государственной истории на фоне драматичных социально-политических реалий эпохи и стал основным предметом изучения С. Л. Фирсова.
На основе критического анализа материала официальной биографии митрополита Петроградского Питирима (Пг., 1916) и сведений современной событиям печати автор реконструирует начальный период жизни рожденного в семье клирика Рижской епархии Василия Окнова будущего митрополита. Отец его не был заурядным священником, отличался активной деятельностью, имел награды. Юный Павел (мирское имя героя книги) был отправлен на учебу в Рижскую классическую гимназию, где учился прилежно, но без особых успехов (с. 17—18). В 1879 г. Павел поступил в Киевскую духовную академию, по окончании которой в 1883 г. принял монашество с именем Питирим. Обращающий особое внимание на психологические факторы формирования личности и характера будущего архипастыря биограф отмечает особую привязанность его к матери, а также запомнившуюся современникам небывалую красоту (с. 17, 21).
Начало служения иеромонах Питирим проходил в Киевской семинарии, а с 1887 г. исполнял обязанности инспектора Ставропольской семинарии, где в 1890 г. стал ректором и был возведен в сан архимандрита. Уже на следующий год архимандрит Питирим стал ректором столичной семинарии. Однако на этом этапе официальное служебное признание отца ректора соседствовало со слухами о его «соблазнительном» поведении даже в среде воспитанников. С. Л. Фир-сов весьма критично разбирает подобные свидетельства современников, не принимая ни одну из сторон, но находит психологические факторы, показывающие подоплеку нелицеприятных слухов и подозрений.
В 1894 г. Питирим получает архиерейский сан, становясь епископом Новгород-Северским, викарием Черниговской епархии. Примечательно, что хиротонию тогда возглавил столичный митрополит Палладий (Раев), сына которого находящийся в 1916 г. в зените величия Питирим буквально проведет в обер-прокуроры.
Ранний архипастырский опыт — предмет особого внимания биографа. С. Л. Фирсов рассматривает его в свете свидетельств современников, в частно-
сти князя Н. Д. Жевахова. Согласно последнему, Питирим представлял собой тип архиерея-монаха (с. 32), при этом обладал даром красноречия, сумев произвести доброе впечатление на товарища обер-прокурора В. К. Саблера на торжестве открытия мощей Феодосия Черниговского в 1896 г. (с. 34). Спустя два месяца он стал епископом Тульским и Белевским, где сумел расположить к себе и паству. В 1904 г. епископ Питирим был перемещен на Курскую кафедру. Примечательны отзывы архиерея по вопросам церковной жизни, составленные в 1905—1906 гг.: в них он не представал ретроградом, напротив, поддерживал ряд перспективных церковных реформ (создание митрополичьих округов, увеличение епископата), хотя и не предлагал оригинальных идей. В 1909 г. владыка Питирим был возведен в архиепископский сан, оставаясь и на Курской кафедре «обычным синодальным архиереем» (с. 43).
Особую известность владыке принесло организованное им в 1911 г. открытие мощей святителя Иоасафа Белгородского, вызвавшее неоднозначные суждения. В том же году владыка был переведен во Владикавказ, что было скорее опалой (с. 47). В результате проведенной ревизии Курской епархии архиепископ Пити-рим был обвинен в покровительстве секте стефановцев (по сути хлыстовской). Сам владыка воспринимал свой перевод на Кавказ как катастрофу, доверительно прося о переводе настоятелем в московский монастырь (с. 51) (по синодальной традиции такая просьба сама по себе могла трактоваться как поиск «живого места», что особо характеризует владыку). Во Владикавказе владыка сильно сблизился с И. З. Осипенко, с которым с той поры стал неразлучен. О близости их ходили самые соблазнительные рассказы.
В 1914 г. пора опалы завершилась, около полугода владыка пребывал на богатой Самарской кафедре, а после был переведен в Грузию, получив четвертую по значимости кафедру Русской Церкви. На новой кафедре, осознавая не только церковный, но и политический статус своего нового служения, владыка Пити-рим проявил свои таланты обходительного, располагающего к себе человека: он спешно изучил грузинский язык и с первого дня пребывания на кафедре стал служить на нем, мгновенно расположив к себе знать и явно способствуя межнациональному сближению и умиротворению на Кавказе. В 1914 г. архиепископ впервые принимал на Кавказе императора и, по свидетельству А. А. Вырубовой, сумел произвести впечатление (с. 75). Владыка выезжал на театр военных действий. Вместе с тем существуют нелицеприятные свидетельства о попытках экзарха избавиться от Бакинского епископа и ректора семинарии в Тифлисе (с. 83—85), хотя в целом подобные действия были в русле синодальных порядков. Не оставил владыка в Грузии и своей склонности к фаворитизму, поощряя и возвышая И. З. Осипенко.
В это время в политическом центре кипели страсти, связанные с епископом Варнавой (Накропиным), ставленником Распутина, войну которому объявила часть влиятельных членов Синода. Императрица, очевидно, обратила внимание на позицию экзарха в этом отношении и после смерти осенью 1915 г. Киевского митрополита Флавиана предложила государю небывалую схему перемещения архиереев: Петроградского — в Киев с формальным повышением и сохранением первенства в Синоде, экзарха — в Петроград. Письма императрицы явно свиде-
тельствуют и о поддержке кандидатуры архиепископа Питирима Распутиным. По мнению С. Л. Фирсова, личное знакомство с Распутиным здесь не играло роль решающего фактора: «друг» царей в своем выборе исходил из простой формулы: «не враг и почтителен» (с. 92). В ноябре 1915 г. назначение состоялось.
«Пятнадцать месяцев у власти» — центральная часть исследования, в которой автор биографии убедительно показывает, что, став Петроградским митрополитом, владыка Питирим начал играть видную роль в политической жизни государства, влияя на назначения и отставки первых сановников, сведя через своего фаворита Осипенко близкое знакомство и постоянно общаясь со «старцем», устраивая приемы (по свидетельствам ряда очевидцев, принимавших самые неприличные формы) в стенах Александро-Невской лавры.
С. Л. Фирсов не просто повторяет обвинения владыки Питирима в занятии столичной кафедры «не по праву», но разбирает обстоятельства произошедшего, отмечая, что назначение состоялось вне синодального порядка и в обход более именитых кандидатов. А потому общество видело в нем «человека, сделавшего карьеру благодаря “старцу”» (с. 97—98). Владыка Питирим встал на защиту самого одиозного ставленника Распутина епископа Варнавы (Накропина), в чем разошелся с синодальными иерархами, но очаровал императрицу (есть основание полагать, что намеренно).
Биографа волнует не сам факт назначения, а «психологическая ситуация, которая сложилась в лавре после назначения владыки Питирима». В решении этого вопроса он опирается на широкий круг разноречивых воспоминаний современников, критически анализируя каждое свидетельство. Митрополит Пити-рим первым нарушил протокол докладов императору, добившись встречи с монархом в Ставке; не раз пренебрегал закрепленным за Киевским архипастырем первенством в Святейшем Синоде (с. 161), держа себя скорее как политический деятель, а не как церковный иерарх, дорожащий традицией. В частной жизни митрополита Питирима процветал прежний фаворитизм (в столице Осипенко приобрел особое значение), есть неопровержимые свидетельства его постоянных контактов с Распутиным (с. 108—109). Находясь в конфликте с обер-прокурором
А. Н. Волжиным (с. 121), владыка предпринял настоящую операцию по его смещению и провел на этот пост лояльного ему Н. П. Раева (с. 118, 156—157).
Даже искренне разделяемую им идею о реформе прихода владыка проводил в жизнь как политик (с. 127), желая закрепить за собой славу церковного реформатора. Окончательно же сформировала облик столичного архипастыря игра в большую политику, в частности двукратное участие в назначении премьера (с. 136—137, 176). Эта сторона его деятельности затмила собственно церковную работу, хотя потенциалом реформатора он, по мнению биографа, обладал (с. 181).
Предпочтенный владыкой путь политика, столь явно прослеживающийся в фактах его биографии и обоснованно давший заглавие исследованию, чреват не только взлетами, но и падениями. Очевидная связь владыки Питирима не только с монархией, но и «камарильей» предопределила трагический финал жизни митрополита. Февральская революция в одночасье решила судьбу митрополита Питирима — 28 февраля он был арестован (в действительности задержан) и доставлен в Думу. Под впечатлением от произошедшего (владыка по пути в Думу был
освистан), владыка Питирим 2 марта сам просил Святейший Синод об отставке и получил ее. Публично против митрополита был настроен и новый обер-прокурор
В. Н. Львов, внесший свою лепту в его развенчание (он выступил за церковный суд над митрополитом Питиримом (с. 203), который, впрочем, не состоялся). Синод тогда уволил владыку Питирима на покой, назначив приличную пенсию. Пребывал митрополит в Пятигорске, выехав откуда, нашел приют у митрополита Антония (Храповицкого) (с которым ранее конфликтовал) в Екатеринодаре. По свидетельству митрополита Антония, покинутый всеми приспешниками, включая и Осипенко, обобранный сопровождавшим его в поездке Н. Д. Жеваховым, он искренне раскаялся. 21 февраля 1920 г. в муках закончился сложный и противоречивый жизненный путь митрополита Питирима, отразивший все драматичные перипетии революционной эпохи. Тяготы последнего времени, по свидетельствам современников, изменили характер и поведение митрополита, что еще раз подтверждает закономерный вывод первой научной биографии архипастыря о том, что путь к вершинам церковной власти и участие в политической жизни двора были искушением, против которого Питирим не устоял.
В заключении, оставаясь на почве объективного анализа и последовательной критики исторических источников, автор монографии предостерегает об опасности полярной смены оценок в трактовке деятельности исторических личностей, в том числе своего героя. С. Л. Фирсов справедливо признает ошибочность любых оценок, данных в угоду современной конъюнктуре, но не нашедших подтверждения в сообщаемых источниками фактах. Продуктивность такого подхода не вызывает сомнений. Поэтому монографию С. Л. Фирсова должно признать ценным научным трудом, значимым как для практической биографики, так и для поиска соответствующих духу истинности подходов к изучению жизни церковных деятелей прошлого.
М. В. Каиль
«Господь уже в не малой мере явил Свою милость
в Америке»
Рец.: Американский период жизни и деятельности святителя Тихона Московского 1898—1904 гг. / Сост. А. В. Попов. СПб.: Сатисъ, 2011. 384 с.
В издательстве Сатисъ в серии «Русская Церковь в XX столетии. Документы. Воспоминания. Свидетельства» вышло интересное исследование санкт-петербургского священника А. В. Попова, о котором сам автор говорит: «Настоящая книга представляет половину первой части неопубликованного сборника, посвященного американскому периоду святителя Тихона (1898-1907)... Часть I (хронологическая)... напечатанная ранее в журналах (также в книгах)». Ранее мы
