CC BY
19
YAK 81.367.5 ББК 81.2
A.M. ЧЕРВОНЫИ
A.M. CHERVONY
ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ МАНИФЕСТАМИ СУБЪЕКТА ВО ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКОМ ВЫРАЖЕНИИ
INTELLECTUAL DEMONSTRATIONS OF A SUBJECT IN A PHRASEOLOGICAL EXPRESSION
Статья посвящена проблеме формального выражения субъекта во фразеологических оборотах. Материалом для анализа послужили фразеологизмы французского, русского и английского языков. В статье рассматриваются функции семантического субъекта. Основное внимание в работе уделено выражению субъекта в его интеллектуальной функции. Особенностью рассматриваемых фразеологизмов является косвенно выражаемый или формально устранённый семантический субъект. В статье проводится структурно-компонентный анализ фразеологизмов, обозначающих человека - носителя знаний.
The article is focused upon the problem of a subject formal expression in phraseological units. The analysis is based on the material of phraseological units in French, Russian and English. In the article the functions of the semantic subject are analyzed. Special attention is paid to the expression of a subject in its intellectual function. The peculiar feature of phraseological untis under analysis is the implicated subject or as a mere formality the removed semantic subject. In the article the structural-component analysis of phraseological units denoting a man as a human being is given.
Ключевые слова: субъект, функция, фразеологизм, паремия, номинация, метафора, устранение, соматизм.
Key words: subject, function, phraseological unit, paremy, nomination, methaphor, removal, somatism.
Как известно, фразеологический ресурс любого языка формируется как коррелят национального лексикона с целью, с одной стороны, метафори-зации номинации или предикации, а с другой - стереотипизации языкового выражения суждений, ментальных репрезентаций (гештальтов) в виде готовых суждений, о которых упоминает ещё античная риторика [1].
Функционирование фразеологии всегда отмечалось субъективностью, так как идиоматика, а тем более паремии, выражали модальность высказывания и, даже когда составляли пропозицию, относились к «экспрессивно-оценочной рамке» высказывания [3].
Процесс высказывания, или актуализация суждения в речи, предполагает как минимум три ипостаси субъекта: 1) субъект говорящий (энунци-атор), 2) субъект переживающий (интенциональный) и 3) субъект действующий (протагонист) (ср. 3, с. 558-560). Во фразе, вышедшей из-под пера А.С. Грибоедова и ставшей паремией русского языка, «Нельзя ли для прогулок подальше выбрать закоулок?» и субъект говорения и адресат - имплицитны. Однако легко предполагаются и даже идентифицируются при просмотре спектакля, прочтения пьесы (Фамусов - Молчалин).
«Оторвавшись» от текста пьесы, фраза стала «летучей» и паремически употребляется в подходящих (стереотипных) ситуациях («говорящий выступает против появления в данном месте адресата»). С синтаксической точки зрения происходит «устранение» и поверхностного, и глубинного семантического субъекта, т. е. появляется так называемый «безличный» (он же, иногда) «риторический» вопрос [3, с. 401]. Однако с прагматической точки зрения мы имплицируем и говорящего, и адресата. Более того, мы констатируем аргументативную и иллокутивную цель данного высказывания.
Существуют ли фразеологически выраженные концепты, объединяемые в группы по полевому признаку? Мы отвечаем на этот вопрос положительно. Более того, по аналогии с лексическими полями концепты объединяются в более широкие ассоциативные образования, которые можно назвать концептами более высокого ранга, обобщающими концептами. Если вспомнить «семантические примитивы» А. Вежбицкой, то можно говорить о синтезе таких примитивов в более сложные образования - концепты, концептуальные поля. Например, выделяемый С.М. Кравцовым концепт «Поведение человека», с одной стороны, представляется «фразеосемантическим» полем и включает в себя, «микрополя» «Поведение агрессивное», «Поведение демонстративное» и т.п. (всего 14) [6, с. 110-111]. Однако, несомненно, языковых презентаций проявлений того или иного типа поведения человека бесчисленное множество, даже если попытаться ограничить определённые типы поведения во фразеологических формах, типологизировать, разбивая на микрополя. Ведь в одной речевой ситуации «dorer la pilule» может быть акси-ологически положительной или пейоративной (иронической и т.д.), в связи с чем самого пристального внимания заслуживает внимания проблема функционирования этих фразеологизмов в речи.
В обычном высказывании - суждении субъектом свойственно соединяться в первом лице: «Я - против! » - содержит в себе и субъекта локутив-ного акта и интенционального (интеллектуального) субъекта иллокутивного акта и протагониста, скрытого за Я, а на самом деле - Иванова Рихарда Си-гизмундовича, который выражает несогласие с переходом на зимнее время.
Нести ответственность (возможно и юридическую, например, в суде присяжных) придётся всем трём субъектам, онтологически объединённых в одном физическом (или юридическом) лице. Поэтому трудно представить себе высказывание типа «Je vois la paille dans l'oeil du prochain et je ne vois la pour dans le mien». Такая фраза противоречит «максиме такта» Дж. Лича: «не осуждать себя» [11].
Что функционально важного в метафорическом тезаурусе несёт фразеология, включающая паремию, а тем более «библеизм»? Назидательность, одной стороны (субъект высказывания обращается либо к адресату в качестве протагониста, либо характеризует 3-е лицо). С другой стороны - уход от ответственности, ссылка на общепринятое мнение, «устранение субъекта». Такие уловки давно знакомы логико-риторическим штудиям [10].
Но принципиально эксплицитный синтактико-семантический субъект «Я», «Je», «I» и т. д. могут заменить «метафоры, которыми мы живём» [7]. Так, Дж. Лакоф и М. Джонсон утверждают, «что процессы человеческого мышления во многом метафоричны. Это то, что имеется в виду, когда мы говорим, что концептуальная система человека структурирована и определена с помощью метафоры. Метафоры как выражения естественного языка возможны именно потому, что они являются метафорами концептуальной системы человека» [7, с. 27].
По мнению Г. Гийома, признавать в языке социальное явление, каким он является в силу его использования людьми в качестве средства экстерио-ризации и передачи своих мыслей и чувств, и не видеть в нем собственно человеческого явления, т. е. внесоциального, заключенного в самом человеке, говорящем или не говорящем, но думающем - это значит лишить себя всякой возможности познания его структуры, возникшей не из встречи человека с человеком, а из вечного противостояния человека и вселенной, универсума, из специфически человеческих условий этого столкновения, определённым зеркалом которых и стала структура языка [4, с. 162].
Каково же поведение «человека когнитивного»?
Во фразеологическом тезаурусе любого языка наблюдается стремление к метафорическому обобщению, гиперболизации для усиления пер-формативного эффекта суждения, возведённого в ранг истины. Однако непременным условием такой трансформации является устранение прямого
субъекта или даже адресата. Часто место протагониста занимает его метонимический представитель - соматизм. О соматизмах во фразеологии написано немало (см., напр., 5, 6, 7, 8).
Иногда происходит подмена семантического субъекта фразеологизма или паремии его объектом. Чаще всего, это связано с разнообразием слотов одного концепта, например, «любовь», «родина», «интеллигентность», «душа». Такие концепты этномаркированы и отличаются как количеством слотов, так и их наполнением. Однако для всех них существует универсальная пресуппозиция данности, «экзистенциальности»: «Когда говорят о России, высказывание превращается в констатацию - «умом Россию не понять», «хотели как лучше, получилось как всегда»: говорящий о России должен заранее согласиться с тем, что ничего небанального о своём предмете он не скажет. Высказывание о России ничего не высказывает, но смысл разговора не в том, что Россия непредсказуема, а в том, что мы это знаем. Россию можно только повторить, поэтому о России нельзя молчать: смыслом России является данность...» [8, с. 5].
Поэтому такие a priori данные концепты и их составляющие слоты, ложатся в основу «бессубъектной» фразеологии. А что для человека может быть более данным, чем его тело. Вот как метафорически выражают функциональные свойства фразеосемантического поля концепта «Голова» англичане: Drag by the head and ears - притянуть за волосы, за уши (об аргументах, объяснениях); Get (take) it into one's head (that, to do smth.) - вбивать, забрать себе в голову, вообразить; Get (put) smb. (smth.) out of one' s head - выбросить что-л., кого-л. из головы; Get through one's head - представлять себе (заставить кого-л. понять, поверить); Have a bad (no) head for smth. - плохо разбираться; Have a (good) head for smth - хорошо разбираться и т. д.
Фукнционально-семантическое ядро приведённого фразеологического поля head метафорически подменяет оцениваемого субъекта.
Как видим, функциональное разнообразие (значение) данных фразеологизмов, объединённых одним семантическим концептом, различно. Позиции субъекта и объекта не заняты во фразеологической парадигме, но легко восстановимы либо в позиции говорящего (о 2-3 лице: you / {s}he /it), либо в позиции метонимического протагониста «Out of my head!». Причём мы можем легко выявить аксиологический характер фразеологии, семантически, направленной на объект. Актуализируя в акте высказывания Субъект и Адресат, мы можем выявить интенциональность того или иного фразеологического высказывания или выражения.
Как, известно в оценке есть три принципиальных позиции: «+/-/0». Причём, категория оценочности амбивалентна, и то, что в одной ситуации кажется положительным, в другой приобретает либо отрицательный, либо нейтральный оттенок. Субъективность коррелирует с двумя первыми оценками (положительными или отрицательными). Третий вариант нам даёт «объективное» безличное суждение, прописную истину, «топос».
Существует мнение, что «.фразеологизмы - соматизмы русского языка наиболее часто употребляют пять компонентов: голова, глаз, сердце, рука, нога и семь - французского: tête, oeil, coeur, main, bras, pied, jambe» [5, с. 5]. Совершенно очевидно, что расхождение в количестве здесь объясняется номинативной асимметрией: рука - main, bras и нога - pied, jambe. При этом список далеко не закрыт.
Рассмотрим соматизмы, входящие во фразеологизмы интеллектуальной деятельности. Причём, мы по-прежнему выделяем субъект прямой номинации и метафорический субъект.
Человек - носитель знаний обозначен во фразеологическом сочетании антропонимом Un homme (m), femme (f) + prep. de + соматизм tete: un homme (une femme) de tête - умный человек. Особенностью данного фразеологического сочетания является прямая номинация человека-протагониста. Следует сказать, что во фразеологизме лексема голова с предлогами выпол-
няет функцию детерминатива. Этот детерминатив выражает положительную оценку умственному развитию субъекта (de tête).
Таким образом, чтобы «номинировать» человека - носителя знаний, со-матизм должен стать метафорическим детерминативом. Как писали М. Ла-кофф и М. Джонсон «Метафора и метонимия - это разные виды процессов. Метафора - это, прежде всего, способ постижения одной вещи в терминах другой, и таким образом её основная функция заключается в обеспечении понимания. С другой стороны, метонимии присуща в основном референциальная функция, т. е. она позволяет одной сущности заменять другую. Но метонимия это не только референциальный приём. <...> Выбор части определяет, на какой стороне целого фокусируется внимание. Когда мы говорим, что для проекта необходимы светлые головы, мы используем «светлые головы» для обозначения «умных людей». Существенно не то, что мы используем часть (голову) для обозначения целого (человека), а то, что мы выбираем отдельную характеристику человека, а именно ум, которая ассоциируется с головой» [7, с. 62].
Как показало исследование, метафорическая косвенная номинация осуществляется 5 типами фразеологизмов - сочетаний:
1) «соматизм tete + прилагательное»;
2) «соматизм tête + prep. de + cуществительное»;
3) «соматизм tête + prep. à + cуществительное»;
4) «соматизм tête + соматизм coeur»;
5) «соматизм tête во мн.ч. + prep. + субстанция, место и др.».
I. Фразеологизмы - сочетания «соматизм + прилагательное» номинуют человека-носителя знаний с позитивной и негативной стороны. Аксиология достигается благодаря семантике детерминантов - адьективов, сочетающихся с фразеолексемой. В рамках структуры фразеологического сочетания адъекти-вы выносят оценку соматизму и тем самым служат маркером, обозначающим интеллектуальный уровень субъекта. Во фразеологических сочетаниях данного типа выражается оценка качеств, которые лежат в основе внутренней формы фразеологических единиц рассматриваемого фразеосематического поля.
Аксиология, возникающая в результате переосмысления прилагательных, достигается путём выстраивания ассоциативных связей, образующихся между соматизмом и семантикой прилагательных, которые выражают психологические свойства человека, которые коннотативно подразделяются на:
1) а) положительные: tête posée или rassise - разумный человек;
б) отрицательные: tête écervelée - безрассудный человек;
2) качество мыследеятельности: tête bien ordonnée - здравый, методичный ум;
3) физические свойства с метафорической характеризацией:
а) его твёрдости: tête dure (твёрдая) - тупой, малоразвитый человек;
б) веса: tête légère - легкомысленная голова;
в) силы: forte tête - человек с головой, умница.
Прилагательные с дескриптивным значением, имея, естественно, аксиологическую составляющую, передают более яркий национальный культурный код, соотносимый с образом:
1) производимых действий:
а) передвижения без цели: tête vagabonde (от vagabonder - бродить) - непутёвая голова;
б) деструктивных действий: tête fêlée (треснутый) - ненормальный человек;
в) механистических, низкого качества: tête mal timbrée - ненормальный человек;
2) явлений природы: tete eventee (ветреный, легкомысленный - от vent - ветер) - бестолковый, безрассудный человек, вертопрах;
3) формы объекта: a level (плоская, уравновешенный) head - здравомыслящий человек; tête carre (досл. квадратная голова) - тупица.
Смежные с соматизмом голова лексемы cervelle (f) и esprit (m) сочетаются с прилагательными, указывающими на:
1) форму, незаполненный объем, пустоту: la cervelle creuse (впалый мозг) - безмозглая голова; l'esprit creux - пустая голова, бессодержательный человек la tête à l'envers - помутнённый разум;
2) свет: esprit eclaire - светлый, просвещённый ум, светлая голова; A clear head - светлая голова, ясный ум = dear headed.
Фразеологическое сочетание un panier perce - дырявая голова представляет собой сдвоенную метафору субъекта.
Сдвоенная метафора, по нашему мнению - номинация в результате которого субъект замещается не соматизмом, а метафорической формой, которая в свою очередь обозначает человека - носителя знаний и даёт характеристику его умственным способностям: корзина в значении голова и прилагательное дырявая выражают отрицательное отношение к субъекту.
II. «Соматизм tête + prep. de + существительное». Следует отметить, что в данном типе фразеологических словосочетаний детерминация субъекта достигается аналитически: de + существительное.
Во фразеологических словосочетаниях, в которых наличествует скрытая компаративность, помимо кода соматизма представлены следующие культурные коды:
1) материал - дерево: tête de bois - тупой человек; a wooden head - тупая голова, тупица;
2) птиц (голова): tête de linotte (голова коноплянки) - бестолковый, безрассудный человек;
3) животных (голова) - мула, осла, быка: tête de mule (de mulet, d'âne, de boeuf) - бестолочь;
4) рукотворные предметы - артефакты, (флюгер): tête de girouette -бестолковый, безрассудный человек;
5) продукты питания: овощи, фрукты, мясные изделия (choux - капуста, lard - сало): tête de choux - глупая голова, дурная башка; tête de lard -дурная башка.
Как видим, во французском языковом сознании низкий умственный уровень субъекта ассоциируется с признаками, присущими представителям животного мира, птицам, явлениям природы, продуктам питания, рукотворным предметам, материалу, его качеству и т. д.
III. « Соматизм tete + prep. à + существительное». Фразеологические сочетания данного типа несут негативную категорическую оценку интеллектуальному уровню субъекта. Предлог à в сочетании с субстантивом выражает предназначение субъекта, которое состоит в тяжёлой работе (работа для дурака) и у которого в голове только ветер.
1) особенностей работы (барщина, тяжёлая работа, наряд, даже расстрел): tête à corvées - дурак;
2) явлений природы (вольный воздух): tête à l'évent - бестолковый, безрассудный человек.
IV «Соматизм tête + соматизм coeur». Во французской лингвокультур-ной традиции ум находится в оппозиции к сердцу. Это противопоставление выражает фразеологизм mauvaise tête et bon coeur (досл. Плохая голова, но хорошее сердце) - человек безрассудный, но добродушный; Le cœur a ses raison que la raison ne connaît pas и т. д.
V. «Соматизм tête во мн.ч. + prep. + место». Например: Deux têtes dans un bonnet (sous le même chapeau) - две головы в одном чепчике, в одной шляпе - единомышленники. Множественный субъект в структуре фразеологического сочетания подчёркивает единство взглядов, мнений, единомыслие субъектов-протагонистов.
Функциональной особенностью данных оценочных фразеологизмов является метафорическое представление субъекта 2-го и 3-го лица в роли
оцениваемых по метафорическим параметрам их интеллектуальной деятельности.
Во французском вербальном сознании голова соотносится с воображением. Например: Sa tête est un (vrai) brasier - у него пылкое воображение. Со-матизм tête, выполняющий в предложении функцию подлежащего, не только метонимически отмечает человека, но и характер ментальных процессов.
В паремиях, дающих большую этническую маркированность оценке умственной сферы человека, отмечается взаимозависимость интеллектуального уровня человека с его физиологическими и антропологическими особенностями, с перспективами обучения и т. д.:
1) умственные способности - физиологические особенности носителя знаний: Tête de fou ne blanchit (jamais) pas - дураки не седеют;
2) умственные способности - качество характера: Ce qu'il a la tête il ne l'a pas aux pieds (au talon) - если он что-либо вобьёт себе в голову, он от этого не откажется;
3) размер головы и умственные способности: Grosse tête, peu de sens -большая голова ещё не означает большого ума, велика фигура, да дура. Во фразеологизме противопоставляются размер вместилища ума и качество содержания. Во французском языке существует синонимичный фразеологизм приведённому выше выражению En petite tête gît grand sens (досл. В малой голове содержится большой смысл) - мал золотник, да дорог;
4) качество умственных способностей - успех: Qui a bonne tête ne manque pas de chapeau - у кого есть голова на плечах, тот не пропадёт;
5) количество голов, умов - знания, мнения: Autant de têtes, autant d'avis (d'opinions, de sentiments) (vingt têtes, vingt avis) - сколько голов, столько умов;
6) низкие умственные способности - последствия для обладателя: Quand on n'a pas de tête, il faut avoir des jambes - дурная голова ногам покоя не даёт;
7) умственные способности - возможность обучения: A laver la tête d'un âne (d'un Maure, d'un More) on perd (son temps) sa lessive - дурака учить, что мёртвого лечить.
Таким образом, как показал лингвистический анализ французских фразеологических единиц, субъект - носитель знаний получает прямую (homme/ femme) и косвенную номинацию во фразеологических сочетаниях, имеющих в своём составе лексему tête и др.
Однако, на наш взгляд, ещё более важным концептом, выражающим субъекта когнитивного, является концепт «Langue - Язык». Он динамически проявляет сложный концепт «Интеллектуальная и речевая деятельность человека». Причём Язык - это Человек мыслящий и говорящий». Н.Д. Арутюнова пишет: Язык - это своего рода аналог человека. Как и человек, он соединяет в себе материю и дух. Он воспринимается одновременно умом и органами чувств. Этот дуализм языка, повторяющий двойственную природу человека, отражён почти во всех его дефинициях» [2, с. 7].
На примере метонимического субъекта «Langue» попробуем определить все стадии взаимодействия Я говорящего (А), Я интеллектуального (В) и Я протагониста (С). Причём, попытаемся отследить, с одной стороны, их степень эксплицитности, а с другой - разобьём их на три аксиологические группы: «поощрение речевой деятельности» (I), «запрещение речевой деятельности» (II) и « прочие характеристики речевой деятельности» (III). Таким образом, первую характеристику мы обозначим латинскими буквами, вторую - цифрами: ne vous (en) déplaise! разг. не в обиду вам будь сказано (I - А); je t'en dirai bien d'autres - я тебе ещё не то скажу (I - А); vous m'en direz tant! уж вы скажете!(П - А+В); . je m'entends bien (разг.) - я отлично понимаю, что говорю (I - А+В); J'appelle un chat un chat et Rolet un fripon - слова Буало о прокуроре парламента Роле - известном взяточнике (III - А+В); je vous en défie ручаюсь, что вы не сделаете этого (III - А+В); aussitôt dit,
aussitôt fait - сказано-сделано (III - С) и т. д. Последний пример с устранением субъекта и объективизацией фразеологизма наиболее представлен во французском фразеологическом тезаурусе.
Таким образом, проблема субъекта и его выраженности касается не только поверхностного (семантико-синтаксического) уровня [9], но и глубинного - когнитивного и прагматического - проявляемых во фразеологии и паремиологии. Эта парадигма приближается к изучению функционального аспекта субъективности в политическом речевом взаимодействии, рекламе, манипулятивной коммуникации и т. п.
Литература
1. Аристотель. Сочинения [Текст] : в 4 т. / Аристотель - M. : Мысль, 1975. -Т. 1. - 552 с.
2. Арутюнова, Н.Д. Наивные размышления о наивной картине языка [Текст] / Н.Д. Арутюнова // Язык о языке. - М. : Языки русской культуры, 2000. -С. 7-19.
3. Гак, В.Г. Языковые преобразования [Текст] / В.Г. Гак. - М. : Школа «Языки русской культуры», 1998. - 768 с.
4. Гийом, Г. Принципы теоретической лингвистики [Текст] / Г. Гийом - М. : Прогресс, 1992. - 224 с.
5. Городецкая, И.Е. Фразеологизмы-соматизмы в русском и французском языках [Текст] : автореф. ... канд. филол. наук / И.Е. Городецкая. - Пятигорск : ПГЛУ, 2007. - 22 с.
6. Кравцов, С.М. Картина мира в русской и французской фразеологии (на примере концепта «Поведение человека») [Текст] / С.М. Кравцов. - Ростов н/Д : ИПО ПИ ЮФУ, 2008. - 312 с.
7. Лакофф, Дж. Метафоры, которыми мы живём [Текст] / Дж. Лакофф, М. Джонсон. - М. : ЛКИ, 2008. - 256 с.
8. Мерлин, В. Производство удовлетворения. Очерки симптомологии русского тела [Текст] / В. Мерлин. - М. : Знак, 2006. - 232 с.
9. Червоный, А.М. Формы устранения семантического субъекта во французском предложении [Текст] : дис. ... канд. филол. наук / А.М. Червоный. -М. : МПГУ, 1995. - 210 с.
10. Шопенгауэр, А. Эристика или искусство побеждать в спорах [Электронный ресурс] / А. Шопенгауэр. - С.-Петербургъ, 1900. - Режим доступа : http:// www.home. arcor. de/rushbone /eristik. htm.
11. Leech, G.N. Principles of Pragmatics [Текст] / G.N. Leech. - London ; New York : Longman, 1983. - 250 p.
