CC BY
25
Гомцян Овсеп Арамаисович
аспирант кафедры социальной работы, психологии и педагогики
высшего образования Кубанского государственного университета
(тел.: 89183379184)
Институционализация новой системы образования: отечественная проблематика
Аннотация
Автором в ходе анализа динамики образовательной сферы в современной России отмечается, что качество образовательных услуг жестко связано с социальной стратификацией, значительные масштабы свежих интеллектуальных ресурсов оказываются невостребованными.
Annotation
The author in the course of analysis of educational sphere dynamics in modern Russia is noted that quality of educational services is rigidly connected with social stratification. Considerable scales of fresh intellectual resources appear unclaimed.
Ключевые слова: качество образования, институционализация системы образования, массовое образование, девальвация интеллекта, социальная стратификация.
Key words: quality of education, education system institutionalization, mass education, intelligence devaluation, social stratification.
Одним из декларируемых положений реформы
образования выступает демократизация учебного процесса. Причем, явный упор делается на отношения преподаватель-учащийся. Именно второго предполагается превратить из лишь впитывающего информацию объекта в активный субъект, участвующий в образовательном процессе едва ли не на равных с преподавателем. Однако практика воплощения подобного намерения реформаторов имеет свой существенный дисфункциональный оттенок, о чем обстоятельно рассуждает профессор Московского университета международных отношений Татьяна Панфилова.
По мнению названного исследователя, за фасадом риторики о демократизации образования скрываются механизмы, имеющие мало отношения к реальной демократизации. Если к последней еще можно как-то отнести снижение преподавательских требований к студентам (что вписывается в логику о большей комфортности учебного процесса, о чем будет сказано позже), то тезис умеренного сторонника реформ Н. Покровского по поводу "тотального управления качеством учебного процесса", говорит совсем о другом. Как полагает Т. Панфилова, здесь имеется ввиду "некий управленческий аппарат, находящийся внутри университета, но
обеспечивающий его функционирование в качестве экономической корпорации, а вовсе не образовательного учреждения в традиционном смысле".
Развитие событий, как следует предположить, подтверждает догадки Панфиловой и наталкивает на определенные не совсем оптимистичные выводы. Дело в том, что образовательная реформа проводится исключительно с позиции политической воли, при фактическом игнорировании мнений, идущих в той или иной степени вразрез с намерениями реформаторов. Присоединение отечественного высшего образования к Болонской системе "заведомо обеспечило чиновнику преимущественное положение в образовательном процессе по сравнению с другими его участниками. Подключение было осуществлено не только без согласия, но и без ведома подавляющего большинства преподавателей вузов. Их просто поставили перед свершившимся фактом" [7]. В результате ежегодно появляется множество все новых форм отчетности, роль которых в собственно учебном процессе сводится к трате времени, вполне по количеству сопоставимого "с учебной нагрузкой или с написанием небольшого научного труда".
Кроме того, рассуждения Покровского о необходимости тотального управления качеством образования имеют под собой реально ощутимый
311
процесс - растет количество обслуживающего учебный процесс персонала, что отвлекает на его содержание значительные финансовые средства. Вместе с тем, на зарплате преподавателей руководство вузов стремится экономить, как только возможно. Как не без удивления пишет Панфилова, "чем больше народу занято в организации учебного процесса, тем меньшее место в нем отводится преподавателю. Сегодня преподаватель вуза не принимает участия в решении ни одного принципиального вопроса, будь то организация учебного процесса или его содержание. Дело преподавателя - выполнять предписания чиновников и отчитываться перед ними по всем статьям" [7].
Точка зрения этого исследователя представляется вполне обоснованной. Утверждение о демократизации образования - не более чем голословная риторика с политическими целями. Социальная практика демонстрирует совсем иное: сжимание творческого потенциала преподавателя жестко регламентированными формальными показателями. Что касается студентов, то здесь раздекларированная реформой "свобода выбора" представляет не более чем иллюзию. На самом же деле выбор жестко обусловлен и ограничен. Но контингент с п о д о б ны м и и л л ю зиям и л егко п о д в е р же н управлению. Такого рода "демократизация" является подконтрольной бюрократическому аппарату и отвечает его интересам [7].
Мало кто из экспертов отечественного образования решается оспорить тезис о явном снижении качества последнего. С этим согласны как сторонники реформ (либералы), так и те, кто склонен отстаивать традиционные принципы образовательного процесса (консерваторы). Подобный факт имеет множество причин, различного свойства. Профессор А.В. Белоцерковский выделяет три условия, которые содействуют неуклонному снижению уровня подготовки выпускников высшей школы:
1) спрос на диплом о высшем образовании государственного образца вместо спроса на знания рождает временами предложение по завуалированной продаже дипломов в рассрочку;
2) вузы, стесненные недостаточным для развития финансированием, гонятся за количеством платных студентов, не меняя при этом методов и технологий обучения, рассчитанных на контингент с более высоким уровнем подготовки; 3) средний уровень подготовки выпускников средней школы в последнее время снижается, особенно с учетом массового прихода в вузы тех, кто еще недавно считался неспособным для получения высшего образования [2].
В целом соглашаясь с перечисленными
причинами, следует все же указать на ряд важных обстоятельств, которые проясняют суть обозначенной здесь проблемы. Начнем с того, что качество современного российского образования следует рассматривать в контексте общественной дифференциации, а точнее - социального неравенства.
Практика отечественного образования демонстрирует нам его очевидную роль в воспроизводстве социального неравенства. При этом, как считают российские исследователи, решению данной проблемы пока мало способствует введение Единого государственного экзамена (ЕГЭ), а также использование государственных именных финансовых обязательств (ГИФО).
В своем недавно вышедшем исследовании "Непрерывное образование в контексте модернизации" М.К. Горшков и Г.А. Ключарев отмечают, что в современной России иерархический статус начинает играть роль с момента получения самого раннего этапа образования и в дальнейшем имеет кумулятивный (накопительный) характер. Возникнув на уровне детского сада и начальной школы, эти неравенства продолжают развиваться и затем закрепляются в старших классах средней школы [3].
Названные исследователи справедливо указывают на дополнительные факторы, мешающие равному доступу к образованию. Это социокультурный и территориальный факторы. Так, две средние школы могут отличаться друг от друга на порядок, а то и на два по обеспечению учебным оборудованием, литературой, квалифицированными преподавателями. Как правил о, "сил ьная" школ а п редпочитается родителями, которые сами имеют высшее образование, тогда как "слабая" школа выбирается, наоборот, семьями, где родители не имеют высшее образование и соответственно не особенно заинтересованы в качестве обучения своих детей. И как показывают данные статистики сегодня в российские вузы поступают в 2,5 раза больше выпускников "сильных", нежели "слабых" школ. В то же время около 17 % российских школьников не имеют возможности выбора школы по той причине, что в их населенном пункте школа всего одна [3].
Тем не менее, вопиющий (особенно в сопоставлении с европейскими показателями) рост социально-экономического неравенства фактически привел к возникновению в России двух систем образования: для образованных и обеспеченных (преимущественно городских) и малообразованных небогатых (преимущественно сельских) семей. Соответственно, в первом
случае речь идет об элитном образовании, тогда как во втором - о массовом. Главным различающим критерием здесь становится качество образования.
В отношении массового отмечается более чем скромное качество предоставляемых образовательных услуг, не в последнюю очередь связано, как отмечают социологи, на фоне массового "движения" молодежи в вузы. Причем речь идет не только по массовым гуманитарным специальностям, но и по некоторым инженерно-техническим, сельскохозяйственным и медицинским специальностям [3]. При этом поляризация образования по оси "доступность -качество" только усиливается в последние годы. Принцип обратной пропорциональности доступности образования и уровня его качества серьезно усиливает общественную дифференциацию. О воспроизводстве в сфере российского образования властно-собственнических групп говорит факт неуклонно растущих частных вложениях родителей в качественное образование своих детей и самих себя. В результате складывается "реальность гипертрофированного неравенства" (М.К.Горшков).
Главным условием для имущественной дифференциации среди молодежи, а также усилением классовой дистанции в обществе в целом является плата за обучение на престижных факультетах. Как указывает В.Ф.Шаповалов на элитной специальности "государственное управление" стоимость обучения составляет 5-6 тысяч долларов в год. По его мнению, это свидетельствует о суживании элитного отбора и недопущении к рычагам государственного управления широких масс населении, что противоречит принципам демократии [8].
Соответственно другие социальные группы по тем или иным причинам не имеют доступа к качественному образованию и, следовательно, теряют возможность воспользоваться "социальным лифтом", который представляет собой образование, особенно в либерально-демократических обществах. Ситуация усугубляется еще и тем, что качество доступного и, скажем, массового образования не очень кого волнует. Так Иван Лещинский отмечает чисто формальный во многом подход к учебному процессу в многочисленных вузовских филиалах, созданных в провинции (как правило, в районных центрах) в основном для жителей из сельской местности. Вот как описывает указанный автор м а т е м а т и ч е с к у ю п од готовку ин же н е р о в -металлургов на заочном отделении такого филиала. "Вообразите себе лекционный курс высшей математики, вмещающий в себя
дифференциальное и интегральное исчисления, дифференциальные уравнения и основы теории вероятностей, прочитанный за 5 дней! Теперь приготовьтесь к еще одному удару. Экзамен по данной дисциплине принимается на шестой день. Несдавших не бывает - при условии своевременной оплаты обучения и, естественно, вручения старостой группы коллективной взятки экзаменатору" [6]. По идее каждая из четырех перечисленных дисциплин должна читаться, по меньшей мере, в течение полугодия и по ней проводится отдельный экзамен.
Из этого отрывка следует, что качеством массового образования не особенно озабочены ни поставщики образовательных услуг, ни потребители. Ситуация, по всей видимости, устраивает всех. Тем самым напрашивается заключение, что с понижением качества образования повышается его доступность.
Характерно, что по результатам исследований Л.Гудкова, Б.Дубина, А.Левинсона и др., весьма значительная часть россиян (45% в возрасте от 15 до 35 лет) считает, что им недоступно не высшее образование как таковое, но хорошее высшее образование [4].
Другое важное обстоятельство обусловлено по большей части сочетанием нескольких факторов: трансформацией отечественной экономики, где основной момент заключается в переориентации на сырьевой статус; некоторой инерционностью образовательной сферы, на которую в предшествующий период оказывал влияние фактор индустриализации; наконец определенной замкнутостью нынешней системы образования, ее недостаточной восприимчивостью к поступающим сигналам из внешней среды.
Речь пойдет о по-прежнему неотрегулированном взаимодействии рынка труда и образования. Другими словами, отечественный социум сталкивается с проблемами в сфере функции, определенной американским социологом Т.Парсонсом, как поддержание образца.
Как полагают М.Горшков, Г.Ключарев, учебные заведения России и отечественный рынок труда находятся как бы совсем на разных планетах. "Дело в том, что последние десять лет система образования развивалась неадекватно потребностям экономики не только по качеству, но и по структуре подготовки специалистов. Как следствие, в стране возник колоссальный и постоянно увеличивающийся разрыв между тем, кем люди хотят быть; тем, кто, по прогнозам государственных органов, нужен экономике; и теми, кто в итоге оказывается на рынке труда" [3]. ^
С одной стороны, молодые люди зачастую ^^
313
выбирают профессии интуитивно, в основном исходя из соображений популярности и моды. Диплом о высшем образовании, до сих пор воспринимается многими как "путевка в жизнь", и стремясь получить его молодые люди не задумываются, насколько реально высшее образование нужно будет в их будущей работе. С другой стороны, многие работодатели в современной России полагают, что диплом есть показатель общей культуры, и отдают предпочтение претендентам именно с высшим образованием, хотя в ряде случаев специфика служебных функций вовсе не требует его наличия. Так летом 2009 года в некоторые столичные вузы было подано до 60 тысяч заявлений, тогда как многие региональные техникумы и профтехучилища до сих пор не могут набрать себе студентов и вынуждены продлевать набор [5].
По данным ИТАР-ТАСС, публикуемым со ссылкой на Рособразование, к концу 2007 года система высшего образования обеспечивала подготовку специалистов на 60%, тогда как структура потребностей отраслей экономики в специалистах с высшим образованием составляла всего 35%. В то же время учреждения среднего профессионального образования обеспечивали подготовку специалистов лишь на 13% при наличии потребности в 45%, а начальные учреждения профобразования - на 15% при потребности в 20%.
Сложившийся дисбаланс между спросом и предложением на отечественном рынке труда порождает тенденции, в целом малоблагоприятные для российского социума. С одной стороны, это пресловутый отток интеллектуальных ресурсов в индустриально развитые страны, где условий для реализации больше. При этом нет особенных оснований считать, что данный процесс, начавшийся еще с 90-х гг., идет к своему завершению. Проведенный опрос выпускников 2008г. показал, что около двух третей обладателей свежих дипломов не исключают возможности выезда на работу за рубеж.
С другой стороны, наблюдается фактическая девальвация интеллекта, столкнувшегося с российскими реалиями. Как отмечает Авраамова Е.М., в поведении на рынке труда уже дипломированных специалистов имеется общий тренд - миграция в направлении от сложного интеллектуального, но малооцениваемого (в материальном смысле и в плане общественного признания) труда в сторону более простого, но выше оплачиваемого, а потому и более престижного [1]. Инновационно перспективные отрасли, касающиеся в основном
обрабатывающих производств не особенно привлекают молодых специалистов. Здесь наблюдается явный перевес оттока над притоком, в связи с чем эти отрасли уже испытывают кадровый голод.
Именно старшее поколение работников пока еще держит "на плечах" отрасли, в большей степени ответственные за ВВП. Популярностью у молодежи пользуются сферы финансов, управления и сервиса, в чем Аврамова видит результат адаптации к "сырьевой парадигме" экономического развития.
Таким образом, анализ динамики образовательной сферы в современной России дает основание для малооптимистичного заключения, что "система образования ориентируется на воспроизводство самой себя и, лишь частично, на спрос потребителей ее услуг - учащихся" [3]. Принимая это утверждение в качестве базового тезиса, можно констатировать ряд вытекающих следствий, касающихся качественных характеристик отечественного образования.
а) Качество образовательных услуг жестко связано с социальной стратификацией. Российское образование, как показывают исследования многих авторитетных социологов (М.Горшкова, Шаповалова и др.) вовсе не выступает в качестве обстоятельства, сглаживающего социальные неравенства, но, напротив, активно их воспроизводит. При этом данный момент проявляет себя как на входе, так и на выходе. То есть, выходцу из высших социальных слоев закончившему престижный дорогостоящий вуз проще решать проблемы восходящей мобильности, нежели представителю среднего или базового слоя, который может оказаться невостребованным на рынке труда.
б) Значительные масштабы свежих интеллектуальных ресурсов оказываются невостребованными, и основная причина заключается в сырьевой ориентации отечественного социума, периферийный статус которого не предполагает основную ставку именно на знания, интеллект. Другими словами, мы имеем избыточные интеллектуальный капитал, который либо ищет реализации в индустриально развитых странах, либо деградирует в российских условиях. Тем самым получается, что отечественный механизм во многом работает вхолостую. Это касается как избыточных ресурсов, так и массового высшего образования весьма низкого качества и, соответственно, мало востребованного на рынке труда.
в) В то же время, следует отметить новые оценки качества образования, которые навязываются политико-административными
314
СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ ВЫ< методами и связаны с присоединением отечественного образования к Болонской системе. Причем, формируемая новая система образования имеет принципиальные отличия от традиционной, бытовавшей в советскую эпоху и в целом дававшей положительный результат. В соответствии с этой задачей усиливается административный контроль за ходом ее реализации, что проявляется в жесткой бюрократизации учебного процесса.
1. Авраамова Е.М. Рынок труда и система образования: трудности перевода сигналов // Общественные науки и современность. 2011. №3. С. 60.
2. Белоцерковский А.В. Дороги, которые мы выбираем // Высшее образование в России. 2010. №2. С.34.
3. Горшков М.К., Ключарев Г. А. Непрерывное образование в контексте модернизации. М., 2011. С.39.
4. Дубин Б., Гудков Л., Левинсон А., Леонова А., Стучевская О. Доступность высшего образования: социальные и институциональные аспекты //Доступность высшего образования в России. М.: Независимый институт социальной политики. 2004.
5. "Дураков нет. Российские ПТУ и техникумы пустуют, так как все абитуриенты-2009 предпочли вузы" // Новые известия. 21 сентября, 2009.
6. Лещинский И. Высшее образование как привилегия в будущем. http://scepsis.ru/library/ id_1816.html
7. Панфилова Т.В.Реформирование высшего образования в России: демократизация или бюрократизация?" // Общественные науки и современность. 2010. №4. С. 71.
8. Шаповалов В.Ф. Чем и как собираются управлять наши управленцы (Наука управления и подготовки кадров государственных служащих) //Общественные науки и современность. 2005. №5. С.88.
315
