CC BY
41
А.В. Карягина
ИНФОРМАЦИОННЫЙ ЭКСТРЕМИЗМ В СОВРЕМЕННОМ ГОСУДАРСТВЕННОПРАВОВОМ ПРОСТРАНСТВЕ
В статье излагается ряд подходов к определению понятия «экстремизм». Указывая на разнообразные его проявления, автор выделяет информационный экстремизм, который подразделяется на интеллектуальный и материальный; описывает тенденции развития информационного экстремизма и предлагает способы противодействия ему.
Ключевые слова: экстремизм, информационный экстремизм, речевое воздействие, экстремистские сообщества, экстремистские группировки, информационное пространство, материальный информационный экстремизм, интеллектуальный информационный экстремизм, коммуникация.
Экстремизму уделяется большое внимание в современном научном, политико-правовом и социально-практическом дискурсе. В настоящее время проблемы, связанные с данным явлением, активно обсуждаются на страницах публицистических журналов, в теле- и радиопередачах. Однако в силу сложности самого явления - исторической изменчивости и многочисленности вариантов экстремизма по линии «субъект-объект», а также идеологической насыщенности идейно-политическими и социально-философскими установками и предпочтениями исследователей, работающих в этой предметной области, -он с «трудом поддается» объективному и конструктивному рассмотрению.
Если же обратиться к этимологии этого понятия, то «окончательное смысловое значение слова “экстремизм” оформилось уже в XX в. В современном немецком языке под экстремизмом понимается предельно жесткая радикальная позиция. Экстремистом является крайне радикально (решительно) настроенный человек; в зависимости от политических убеждений это может быть левый или правый экстремист. Понятие “левый” в данном случае трактуется как принадлежность к политическому течению левого толка. В английском языке под экстремизмом также понимается пропаганда крайних политических мер» [1, с. 43-62].
По мнению С.Н. Фридинского, экстремизм - это «деятельность общественных, политических и религиозных объединений либо иных организаций, средств массовой информации, физических лиц по планированию, организации, подготовке, финансированию либо иному содействию ее осуществлению, в том числе путем предоставления финансовых средств, недвижимости, учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной, факсимильной и иных видов связи, информационных услуг, иных материальнотехнических средств, а также совершение действий, направленных на установление единственной идеологии в качестве государственной; на возбуждение социальной, имущественной, расовой, национальной или религиозной розни, унижение национального достоинства; на отрицание абсолютной ценности прав человека; на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации; на подрыв безопасности Российской Федерации, а равно публичные призывы к осуществлению указанной деятельности или совершению таких действий» [2, с. 8].
Ряд исследователей считают, что под экстремизмом необходимо понимать «приверженность к крайним взглядам и радикальным мерам решения тех или иных проблем» [3, с. 333]. Так, Ю.Е. Пудовочкин и Р.М. Узденов предлагают следующее его определение: «Экстремизм - это совершение преступлений в соответствии с определенной системой взглядов, воззрений, убеждений, возведенных в культ, с целью достижения определенного
результата, предусмотренного этой системой взглядов, в какой-либо области общественных отношений, существующий порядок в которой отрицается экстремистами» [4, с. 87].
Наиболее полной и аргументированной представляется позиция А.Ф. Истомина, Д. А. Лопаткина и др. Так, по их мнению, экстремизм - это деятельность объединений и организаций, должностных лиц и граждан, основанная на приверженности крайним взглядам, сопровождающаяся публичными, насильственными и (или) противоправными действиями, которые направлены на умаление и отрицание конституционных принципов, прав и свобод человека, общества и государства.
Проявления экстремизма в современном мире, конечно, разнообразны. Например, Р. Тамаев указывает на то, что существуют три основных его вида: политический,
национальный и религиозный [5, с. 57]. Однако в современных условиях интенсивного развития информационного пространства возникает тенденция перехода экстремизма и в пространство информационных технологий. В связи с чем появляется необходимость выделить такой вид экстремизма, как информационный.
Прежний образ «профессионального» экстремизма, руководствующегося идеологией и стремлением к национальному освобождению, действующего согласно определенным политическим целям и финансируемого правительствами, уже исчезает. На его место приходит информационный экстремизм, где один человек - носитель экстремистского (антиправового) сознания - в перспективе может стать более разрушительным по своему масштабу, чем самые многочисленные экстремистские группировки.
Рассуждая о «перспективе» такой ситуации, следует иметь в виду, что пока информационный экстремизм только набирает обороты и еще не вышел на мировую арену, хотя, учитывая темпы развития современных информационных технологий, расцвет этого вида экстремизма наступит очень скоро.
В этом контексте считаем необходимым выделить два основных направления информационного экстремизма в современном государственно-правовом пространстве: материальный (физический) и интеллектуальный.
Основным «оружием» материального информационного экстремизма является не нивелирование ценностей и символов существующего строя, а нарушение коммуникаций, деформация важнейших коммуникационных связей с целью возникновения хаоса в информационном обществе. Хотя следует учитывать, что не только экстремистское движение может использовать разрушение нормальных информационных и коммуникационных отношений в качестве своего оружия. Контрэкстремистское движение может также разрушить информационные связи между ячейками экстремисткой группировки, за счет чего и произойдет ее дестабилизация и скорее всего временное приостановление активности ее представителей.
Конечно, более подробно необходимо рассмотреть осуществление информационного экстремизма в рамках второго, интеллектуального, направления, поскольку оно имеет массовый и разрушительный характер: благодаря СМИ пропагандистские призыва
экстремистов становятся убеждениями широких масс, способных на насильственные и (или) противоправные деяния, совершаемые по мотивам религиозной, расовой, половой и иной социальной неприязни, а также призывы к таким действиям.
В целом же субъектом информационного экстремизма может стать как сообщество в целом, так и один человек. Главным методом информационного экстремизма является речевое воздействие. Он не стремится к власти над умами ради самой власти или ради сокрытия собственных целей, а хочет изменить существующий миропорядок и заявляет об этом открыто.
Вообще исследование проблемы речевого воздействия, влияния языковых механизмов на человеческое сознание имеет достаточно долгую историю, ее рассматривали и философы, и
литераторы, и лингвисты. В общем, целью любого речевого воздействия является побуждение объекта речевого воздействия к определенным действиям, которые будут отвечать потребностям субъекта речевого воздействия.
Также необходимо учитывать скрытый характер речевого воздействия на объект. В результате же и формируется представление о субъекте речевого воздействия как об активном участнике коммуникации, а об объекте - как о пассивном элементе этого процесса. Впрочем, сама цель коммуникации становится односторонней, т.к. способствует решению задач, удовлетворению потребностей только одного коммуниканта. Вследствие чего у субъекта формируется особое представление об объекте своего воздействия. Объект выступает как нечто овеществленное, с наличием нескольких «мишеней», при воздействии на которые возникнет некоторая реакция. Таким образом, субъект речевого воздействия находится в позиции явного превосходства над своим объектом. Поэтому именно этот аспект теории речевого воздействия можно применить в исследовании информационного экстремизма.
В целом информационный экстремизм выступает в качестве некой, как правило, осуществляемой за рамками механизма правового регулирования «неравноправной коммуникации», а экстремистские сообщества - ее субъекта. Таким образом, при исследовании информационного экстремизма «власть языка» следует связать с речевыми манипуляциями и неэтичным отношением к объекту. Соответственно, в рамках информационного экстремизма используются разнообразные механизмы, такие как лингвистическая демагогия, пропаганда и т.д.
Чем же отличается информационный экстремизм от других деструктивных проявлений речевого воздействия? Прежде всего, уже перечисленными выше характерными чертами экстремизма. Воздействие же на субъект - не цель, а лишь средство к ее достижению, причем основную свою задачу субъекты экстремизма не скрывают, а, наоборот, «выставляют» в качестве основы своей деятельности; зачастую они предают гласности то, что стремятся скрыть СМИ, воздействуя на аудиторию сценами насилия, недопустимой откровенностью и открытостью своих суждений.
Трудно спорить с тем, что в настоящее время проблема информационного экстремизма, разрушающего сложившиеся веками ценностные ориентиры общества, поведенческую мотивацию граждан, стоит особенно остро, т.к. «нынешний этап развития информационных отношений характеризуется возможностью информационного воздействия на индивидуальное и общественное сознание, вплоть до угрозы информационных войн, в результате чего неизбежным противовесом свободы информации становится проблема информационной безопасности» [6, с. 53-55]. Как следствие, экстремистские сообщества не только захватывают все новые сферы информационного пространства, но и с успехом прививают собственные аксиологические установки широкой аудитории. Таким образом, информационный экстремизм - это подготовительная ступень для других видов экстремизма, формирующая благоприятную среду для распространения разнообразных экстремистских идей и идеалов.
В результате механизмы речевого воздействия открывают почти безграничные (но требующие правового ограничения) возможности влияния на общества. Так, например, информационный экстремизм провоцирует появление множества так называемых «экстремистов-дилетантов». Экстремистская практика стала доступной каждому, причем не только как идеология, но и (что самое опасное!) как способ осуществления. При этом «экстремист-любитель» может быть столь же опасен, как и его «коллега-профессионал», более того, деятельность первого труднее отслеживать и предупреждать.
Еще одним следствием распространения информационного экстремизма,
свидетельствующим о явном усилении этой деструктивной практики, является изменение
самой структуры экстремистских группировок. Если раньше внутри одной организации или ячейки прослеживалась строгая иерархия, то в настоящее время за счет развития средств связи она может иметь особую сетевую форму: над экс-тремистами не стоит один харизматический лидер, который определяет идеологию и стратегию деятельности, напротив, существуют многочисленные лидеры даже внутри одной группировки, которые рассеяны по большой территории и обладают собственными источниками финансирования. В итоге возможность противодействовать подобному виду экстремистских организаций резко снижается. Однако возникновение и распространение подобной сетевой структуры делают экстремистскую группировку уязвимой для атак, направленных на разрушение коммуникаций между ее ячейками.
Именно исходя из этих тенденций и выделенных выше особенностей следует разрабатывать эффективные способы противодействия экстремизму в информационной сфере. В частности, устранение ценностного кризиса современного общества, когда старые ценности (формы отношения к общепринятым стандартам и образцам поведения) уже не эффективны, а новые в силу ряда факторов еще не выработаны. Поэтому экстремистские сообщества, формирующие и транслирующие эти «новые идеи», а также твердую уверенность в их незыблемости, пользуются особой популярностью. Единственный же способ вырваться из этого замкнутого круга - создать систему антиэкстремистских ценностей. Полагаем, что в этом и состоит основная задача современных СМИ, идеологической сферы государства, национальной информационной правовой политики.
Литература
1. Басалай А. Опасность: национальный экстремизм // Диалог. 1999. № 10.
2. Фридинский С.Н. Борьба с экстремизмом (уголовно-правовой и криминологический аспекты): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2003.
3. Иншаков С.М. Криминология. М., 2000.
4. Пудовочкин Ю.Е., Узденов Р.М. Теоретические конструкции определения экстремизма: проблемы и перспективы // Криминологический журнал. 2005. № 2 (8).
5. Тамаев Р. Борьба с экстремизмом: необходимо международное сотрудничество // Законность. 2007. № 6.
6. Жукова О.С., Иванченко Р.Б., Трухачев В.В. Информационный экстремизм как угроза безопасности Российской Федерации // Вестник Воронежского института МВД России. 2007. № 1.
