CC BY
122
УДК 81
О. П. ГЛУХОВА
ИНФИНИТИВНЫЕ КОНСТРУКЦИИ КАК СРЕДСТВО ВЫРАЖЕНИЯ СУБЪЕКТИВНОЙ МОДАЛЬНОСТИ В ТЕКСТОВОМ ПОЛЕ Ю. ПОЛЯКОВА
Ключевые слова: субъективная модальность, семантика инфинитивной конструкции, многофункциональность, экспрессивно-оценочные значения, безличноинфинитивные предложения.
Рассмотрена семантика инфинитивных конструкций с независимым инфинитивом, а также безлично-инфинитивные предложения в текстовом пространстве Ю. Полякова. Изучены особенности выражения субъективных смыслов предложения, значения возможности, невозможности, необходимости, долженствования, ненужности, вынужденности, т.е. те значения, которые формируют модальность как единую семантическую категорию.
O.P. GLUKHOVA INFINITIVE CONSTRUCTIONS AS MEANS OF EXPRESSION OF SUBJECTIVE MODALITY IN THE PROSE BY JURIY POLYAKOV
Key words: subjective modality, semantics of infinitive constructions, multifunctional performance, expressive means of the language, impersonal infinitive sentences.
The article is devoted to semantics of infinitive constructions with independent infinitive and impersonal infinitive sentences within the textual space of the prose by Juriy Polyakov. The author investigates special features of expressing subjective meanings of sentences: the meaning of possibility, inability, necessity, obligation, irrelevance and involuntarily. In other words, the author is interested in all the meanings that form modality as a unique semantic category.
Антропоцентрическая направленность современной лингвистической науки обусловливает обращение исследовательского внимания к различным аспектам, категориям и функциям языка, «маркированным» человеческим фактором. Модальность является функционально-семантической и коммуникативно-прагматической категорией, создающей живой контакт с внеязыковой действительностью и выражающей субъективное отношение автора текста к различным аспектам высказывания. Субъективная модальность как составная часть функционально-семантической категории модальности является одним из наиболее важных функционально-структурных компонентов художественного текста, формирующих его антропоцентричность.
Художественный текст, являясь искусственно организованной структурой, передает определенную картину мира и обладает высокой силой социального воздействия. «Вершину иерархии семантических компонентов содержания текста составляет индивидуально-авторская концепция мира, ибо любое произведение представляет собой субъективный образ объективного мира действительности. Как законченное речевое произведение, текст пронизан субъективностью и антропоцентрическими устремлениями, а антропоцентричность выражается в речи и как субъективно-модальное значение» [2, с. 66-67].
В качестве непосредственного объекта соответствующего исследования, предпринятого в данной работе, для нас стала художественная система писателя реалистического направления, нашего современника, Ю.М. Полякова, а предметом анализа явились языковые средства выражения субъективномодальных значений в прозаических произведениях писателя.
Для прозы Ю. Полякова характерна социальная острота и злободневность, сосредоточенность на внутренней жизни героев, динамичность сюжетных построений, яркость психологических характеристик, языковая точность.
Будет справедливым отметить тот факт, что произведения Ю. Полякова в лингвистическом плане совершенно не исследованы, в то время как произве-
дения этого автора, мастера современной художественной палитры текста, заслуживают внимания, в первую очередь, с точки зрения особенностей выражения субъективных смыслов предложения. Его прозу отличает насыщенность комплекса взаимодействующих модальных значений предикативной конструкции, а язык произведений ярко демонстрирует средства и способы, формирующие модальность как единую семантическую категорию. Материалом исследования явились следующие произведения Ю.Полякова: романы «Козленок в молоке», «Грибной царь», «Замыслил я побег», повести «Парижская любовь Кости Гуманкова», «Гипсовый трубач», «Сто дней до приказа», «Апофегей», «Демгородок». М.: Астрель: АСТ, 2008.
План выражения функционально-семантического поля субъективной модальности в произведениях Ю. Полякова, выступающий в виде отдельных модальных микрополей со своим центром и периферией, определяется планом ее содержания, основу которого составляют нравственно-эстетические позиции и художественные принципы писателя.
План выражения модальных значений формируется в его произведениях различными языковыми средствами, в числе которых инфинитивные конструкции, междометия, частицы, повторы, фразеологизмы, вводные слова, риторические и побудительные конструкции, эмотивная лексика, модальные глаголы и предикативы и др.
В рамках данной статьи нам представляется возможным рассмотреть семантику инфинитивных конструкций с независимым инфинитивом, а также безлично-инфинитивные предложения как одно из средств выражения субъективной модальности.
Под инфинитивными предложениями в лингвистике понимаются одночленные предложения, имеющие в качестве конструктивного центра независимый инфинитив [14, с. 262; 13, с.149 и др.].
Обладая максимальной функциональной емкостью и концентрацией специфических признаков категории, инфинитив может не только характеризовать действие (состояние) в отвлеченности от деятеля, но и участвовать в выражении отнесенности действия (состояния) к субъекту разной степени конкретизации: к реальному или потенциальному, определенному или неопределенному, конкретному или обобщенному производителю действия, носителю состояния.
Характерным как с современной, так и генетической точек зрения модальным значением независимого предикативного инфинитива следует признать значение долженствования или необходимости, <...> что не исключает наличия и ряда других модальных оттенков, составляющих специфику отдельных групп этих предложений [14, с.265].
В системе инфинитивных предложений важное место занимают предложения со значением объективной предопределенности, в которых выявляется семантика неизбежности, долженствования, предстояния, вынужденности, возможности или невозможности, ненужности, отсутствия необходимости, недопустимости. В предложениях этого типа нередко наличествуют частицы, наречия, например, безлично-предикативное слово лучше при инфинитиве употребляется в значении предпочтительности, частица хоть - в значении вынужденности: Сначала вместе с Лигачевым он затеял антиалкогольную кампанию и даже выступил по этому поводу в «Правде» с большой статьей под названием «Пить или жить?» Роман «Замыслил я побег». - Олешек, знаешь, мне кажется, лучше все-таки ей сказать, а то как-то нечестно получается. Роман «Замыслил я побег». И тогда он понял, что теперь с этим народом можно делать все, хоть дустом посыпать, ибо уже в минуту зачатия будущий человек заражается страхом перед властью! Повесть «Апофегей».
Основное значение инфинитива в сочетании с частицей бы дополняется оттенком желательности: - Может быть, таким образом она дает вам понять, что неплохо бы поскорее оформить ваши отношения? Роман «Замыслил я побег». И, все ускоряя шаги, чтобы поскорей удрать из этого горького, выморочного пространства, он взбегал по ступенькам, взмахивал перед охранниками удостоверением, вскакивал в стеклянный стакан - и возвращался в ту страну, где все люди сыты и веселы и говорят о том, куда бы лучше вложить деньги и стоит ли в этом году снова ехать в Грецию или же попросту взять да и махнуть на Майорку... Роман «Замыслил я побег». - Что это такое? - Это... понимаете... как бы вам объяснить... Роман «Замыслил я побег».
В предложениях со значением невозможности при инфинитиве обязательны отрицательные частицы не или ни-ни: Сквозь толпу активистов Чистяков продвигался медленно, многие знали его в лицо, бросались навстречу, тискали руку, он допускал, но любые попытки на ходу решить какой-нибудь горящий вопросик пресекал в корне: иначе до заветного стенда не добраться никогда. Повесть «Апофегей». Хорошенькое дельце: быть единодушно избранным коллективом, победить в безмолвной схватке с космонавтом Войцеховским и не попасть в Париж из-за такси! Вот уж действительно страна вечнозеленых помидоров! Повесть «Парижская любовь Кости Гуманкова».
Значительное место в прозе Ю. Полякова занимают предложения со значением субъективной предопределенности, выражающие воленаправленность -побуждение, желание, субъективно осознаваемую целесообразность или своевременность:
1. В предложениях со значением побуждения, направленного к адресату, чаще всего наблюдается отсутствие субъектного детерминанта в форме дат. п.: Я, например, замечал, как старшина Высовень, начав что-то делать неверно и заметив это, сам себе командует вполголоса: «Отставить!» Повесть «Сто дней до приказа». - Без моего разрешения не отлучаться! - строго предупредил рукспецтургруппы.- Накажу! Сейчас проходим таможенный досмотр! Повесть «Парижская любовь Кости Гуманкова». В предложениях с отрицательными частицами выраженная семантика ненужности может осложняться определенной императивностью: Более того: в карих Надюхиных глазах возникло то загадочно-задумчивое выражение, которое всегда выдает томящуюся в одиночестве женщину. Не путать с насмешливо-призывным взглядом женщины, томящейся в браке! - Роман «Козленок в молоке».
2. Отсутствующий субъект может легко определяться обстановкой речи и контекстом в конкретной личной форме: Она, конечно, знала о существовании в жизни дочери Башмакова, даже один раз встретила их, шляющихся в переулках возле дома и не знающих, куда пристроить свое вырвавшееся на волю вожделение. Повесть «Замыслил я побег».
3. Субъект может являться в известной степени устраненным и определяться контекстом или обстановкой речи в неопределенной или обобщенноличной форме: Но денег больше ни у кого не было, если не считать горстки сантимов, оставшихся у товарища Бурова в общественно-представительской кассе. Повесть «Парижская любовь Кости Гуманкова».
4. В предложениях со значением субъективной необходимости и желае-мости субъектный детерминант чаще всего присутствует даже при инфинитивном эллипсисе: - Мне бы опять что-нибудь про любовь! - заискивающе пробормотал он. - А вам про какую: про счастливую или несчастную? -уточнила Таня. Повесть «Сто дней до приказа».
5. В предложениях со значением субъективно осознаваемой целесообразности и своевременности субъектный детерминант может быть, а может и отсутствовать: В этой связи планы у Нади такие: выдать мамульку замуж за
образовавшегося поклонника, а уж потом и самой заарканить какого-нибудь потомственного доцента, вроде Желябьева, и обеспечить себе человеческую жизнь в этом идиотском обществе, которое рождено, чтоб Кафку сделать былью; подарить мужу наследника, а затем уже заняться настоящей личной жизнью - изменять с каждым стройным, загорелым мужиком, катающимся на горных лыжах или, на худой конец, играющим в большой теннис. Повесть «Апофегей». - Вон из-за того кошкодава дергаемся! - кивает кто-то из них на Зуба. - Морду ему набить! Повесть «Сто дней до приказа».
Оттенок облигаторности в инфинитивных предложениях можно считать значением предначертанности, предопределенности. Действие представлено как предполагаемое в будущем, но всегда связанное с настоящим, это может выявляться и при значительном временном разрыве между моментом речи и временем предполагаемого события: - Эксперимент... А я, выходит, кролик? - Тебя это так смущает? - В общем, нет. В нашей собачьей жизни кроликом побыть - это даже неплохо. Роман « Козленок в молоке». Но перед тем как сбежать, он посоветовал мне вложить деньги в акции АО ДДД. «Деньги должны работать, а не мы...» - молвил он на прощание, прикрывая здоровенный чернильный синяк под глазом - награду за подражательство. Роман «Козленок в молоке». В большинстве случаев действие представлено как нежелательное для субъекта, т.е. вынужденное, что не является строго обязательным. - Ладно, - смирился Арнольд, - в конце концов, вы спорите, а не я. Вам и расхлебывать. Роман «Козленок в молоке».
Значение необходимости совершения действия с указанием или без указания на определенное лицо выражено в тех предложениях, где субъект представлен и действие должно быть совершено именно им: - Ну, так чью койку мне завтра заправлять? - спокойно спросил я членов высокого совета. Никто не ответил. Повесть «Сто дней до приказа».
В восклицательных предложениях часто присутствующая семантика целесообразности/нецелесообразности усиливается особой экспрессивной интонацией:- Мне на них наплевать! Хотят в несколько раз больше, чем за отечественную программу, вывалить - пусть вываливают. Роман «Замыслил я побег». - Тебя за атомной войной посылать! - заорал Зуб. Повесть «Сто дней до приказа». Чтоб ты, Арнольд, понял, получается эдакая двойная уха! - Как не понять! - закивал Арнольд. Роман «Козленок в молоке». - А что разбираться! - быстро отозвался Шарипов.- Два «старика» из-за «сынка», как собаки, сцепились... Позор! Повесть «Сто дней до приказа».
Среди инфинитивных предложений, выражающих необходимость и долженствование, выделяются вопросительные предложения, которые, в свою очередь, делятся на два разряда - «прямо-вопросительные» и «обратно вопросительные» предложения» (по терминологии К.А.Тимофеев). Помимо семантики, присущей предложениям в прямом значении - стремление уточнить направленность действия, обратно-вопросительные предложения приобретают дополнительный оттенок невозможности действия, собственно вопросительная интонация при этом становится вопросительно-восклицательной. Для обратновопросительных инфинитивных предложений (по К.А. Тимофееву) некоторые ученые (например, Е.В. Шутун) использует термин несобственно-вопросительные предложения. Позицию облигаторного члена в предложении занимают дейктиче-ские слова, десемантизированнные местоименные компоненты (кто, что, к чему, зачем, где и т.д.), участвующие в выражении эмоционального отрицания невозможности [15, с.13]. Этим предложениям присущи экспрессивность, способность совмещать значение отрицания и выражение живой реакции на происходящее или сказанное. Структурной особенностью их является несовпадение плана выражения (вопросительная структура) с планом содержания (отрицательное
сообщение): А вечером, натолкав в сумку учебники и конспекты, я побегу на Ходынку - сторожить авиационный музей под открытым небом. «А что там сторожить?» - спросите вы... Повесть «Небо падших». Нередко предложения выражают нечто противоположное тому, что спрашивается: - Ну, конечно... Сейчас! Куда их девать-то, часы ваши? Скоро магазин «Тик-так» тут откроем! -ответила она с той чисто бабьей сварливостью, после которой обычно следует согласие (в значении - некуда девать ваши часы). Роман «Козленок в молоке». - Вы что, ничего не понимаете?! Они всех записывают! Всех! - А чего записывать? Господь, он и так всех новообращенных наперечет знает, - простодушно оправдывалась бабушка Дуня (в значении - не стоит записывать, нет смысла записывать). Повесть «Замыслил я побег».
Вопросительные наречия и наречные сочетания уточняют цель того действия, которое должно совершиться, а субъектом выражается сомнение или отрицательное отношение к необходимости совершения цели этого действия: - Жена, пока «амораловка» действует, отгул взяла и меня тоже отпросила. Сейчас за шампанским побежала. <> - А у тебя точно «амораловки» больше нет? - Нет, конечно! Зачем мне тебя обманывать? - искренне ответил я, косясь на бутылку, где еще оставалось граммов восемьсот (в значении - я тебя не обманываю). Роман «Козленок в молоке». Данные предложения преимущественно употребляются в утвердительной форме, но фактическое значение их следует признать отрицательным: А зачем ей, собственно говоря, нанимать кого-нибудь? Она и сама это может прекрасно сделать. Вывести парашют из строя очень легко - достаточно лишь вынуть шпильку, стягивающую купол, - и вся недолга (в значении - ей незачем кого-то нанимать). Повесть «Небо падших».
Таким образом, необходимо отметить, что асимметрия плана выражения и плана содержания служит условием для создания экспрессивности предложений данного типа, что позволяет передать значение эмоционального отрицания, в некоторых случаях это используется для привлечения внимания аудитории или для того, чтобы вызвать эмоциональную реакцию собеседника.
Интересен тот факт, что предложения без вопросительных слов чаще употребляются в собственно вопросительном значении. В интонационном отношении эти предложения более экспрессивны, например, в данном предложении семантика интонации вопроса содержит оттенок угрозы: - Что ты не понял, гнида двубортная?! Ты что нам говорил тогда, у костра? Забыл?! Напомнить?! Повесть «Парижская любовь Кости Гуманкова». Семантика необходимости может дополняется определенной степенью сомнения субъекта в совершении намерения: Побежать сразу после нанесенной обиды к мебельному магазину и взять левака? Повесть «Замыслил я побег». Модальность необходимости предложения иногда осложняется значением, заключенным в интонации вопроса, поскольку в последующем примере субъект неожиданно меняет свое решение и намерен прервать процесс разборки дивана рабочими. Необходимо отметить, что основное значение этого предложения дополняется оттенками сомнения и нерешительности субъекта речи: - А долго его назад скручивать? - робко полюбопытствовал Башмаков. - Раскручивать всегда легче! - философски заметил прапорщик. Повесть «Замыслил я побег». В семантике предложения может быть заключено значение сомнения, здесь на семантику необходимости накладывается желательность, что, однако, имеет лексическое выражение: Может, организовать СП и заработать валюту? Повесть «Парижская любовь Кости Гуманкова».
Можно констатировать: при выражении субъективного модального значения в инфинитивном предложении важную роль играют не только семантика инфинитива, часто - семантика положительной или отрицательной оценки, -
но частицы и интонация, благодаря чему предложение приобретает эмоционально-экспрессивную окраску.
В исследованиях последних десятилетий в качестве переходных конструкций в отдельный разряд инфинитивных предложений выделяются безлично-инфинитивные, совмещающие в себе признаки безличных и инфинитивных. В составе этих конструкций, по мнению ученых, обязательно наличие трех компонентов: независимого инфинитива, глагола-связки (в том числе и в нулевой форме) и отрицательного местоимения или наречия с префиксом не-. Глагол-связка передает объективное содержание предложения (пропозицию), а инфинитив с зависящим от него членом (распространителем) - субъективные (модальные или оценочные) значения [3, с. 105; 15, с. 9].
Вслед за этими учеными мы считаем необходимым также выделить в отдельный разряд инфинитивных предложений безлично-инфинитивные, наличие местоимений/наречий с префиксом не- позволяет отнести данный тип предложений к собственно отрицательным. Необходимо заметить, что в произведениях Ю. Полякова данные конструкции имеют высокую частотность употребления, они способствуют появлению предложений с семантикой «характеристика и оценка лица» и «субъективно-оценочное восприятие действительности», формируют эмотивное пространство произведения в целом.
Семантика отрицательного местоименного компонента позволяет выделить несколько модально-семантических типов безлично-инфинитивных предложений:
1. Предложения, выражающие невозможность совершения действия из-за отсутствия места, куда оно направлено или где оно происходит: Они просидели с Борисом Исааковичем до самой ночи, а когда за полчаса до закрытия метро Башмаков засобирался домой, Джедай сказал, что ему торопиться некуда, никто его не ждет и он, пожалуй, переночует у Бориса Исааковича. Роман «Замыслил я побег». - Дети? - понимающе улыбнулся Чистяков и почувствовал внезапно горькую обиду, которую сам себе объяснил так: как кошки, понародят ораву на двадцати метрах, а потом решай им жилищный вопрос - «афганцев» селить некуда! Надя кивнула и прикусила губу, но не так, как раньше, чтобы скрыть ненужную улыбку, а совсем по-другому... Повесть «Апофегей». - Мне некуда перезванивать. Лучше приезжайте ко мне как-нибудь в Цаплино. Поговорим. Почитаете стихи моим ученикам. Дети - замечательные критики! Адрес вы мой не потеряли? Роман «Козленок в молоке».
2. Предложения, выражающие невозможность осуществления действия из-за отсутствия времени: Валере было некогда заниматься на водительских курсах, права получила Лялька. Повесть «Апофегей».
3. Предложения, выражающие невозможность осуществления действия из-за отсутствия причины и цели: Не надо! Они все с желваками и все с проседью. Нечего из-за них напрягаться. Они нас вообще не знают и знать не хотят. Роман «Грибной царь». Они постановили, что Чистяков превысил необходимые меры самообороны, зарекомендовал себя драчуном, а с такой репутацией о серьезной общественной работе и думать нечего. Повесть «Апофегей». От безысходности Машрум, которому уже и за виски-то расплатиться нечем, соглашается. Роман «Грибной царь».
4. Предложения, обозначающие невозможность совершения действия из-за отсутствия объекта, на который оно направлено: Свирельникову показалось тогда забавным, что вся эта ураганная суета происходит для того, чтобы завтра утром он получил газету, в которой и читать-то, по совести, нечего. Роман «Грибной царь». - Олег Турандотович, - сурово и веско произнес Рыцарь Джедай. - Если ты не понимаешь таких простых вещей, то нам с тобой вообще не о чем говорить! Роман «Замыслил я побег».
5. Предложения, обозначающие невозможность совершения действия из-за отсутствия субъекта: Заступиться было некому: ни профкома, ни тем более парткома в «Альдебаране» давно уже не было. Роман «Замыслил я побег». - В том-то и дело, - затосковал Гена. - Генофонд нации разрушен. Пассионарность подорвана. Даже на фонарях нас развесить некому!.. Повесть «Замыслил я побег».
Выделенные модально-семантические разновидности демонстрируют своеобразие и самобытность безлично-инфинитивных предложений. В выражении основного модального значения в них наряду с грамматической формой глагола-связки важную роль играют семантика местоименного компонента, характер интонации, наличие вводных компонентов и модальных частиц.
Восклицательная интонация предложения подчеркивает и констатирует отсутствие возможности совершения действия, утверждая невозможность и нежелательность этого действия: - Нон, я, наверное, женюсь! - сообщил Михаил Дмитриевич, целуя ее в шею. - Ну и правильно - нечего шляться! Роман «Грибной царь».
Вводный компонент по правде усиливает степень истинности и достоверности сказанного - сказать было почти нечего. Автор речи подчеркивает, что молодые люди на самом деле говорили по телефону часами, «боясь отпустить друг друга в неведомую жизнь, таившую в себе угрозу для начинавшейся любви» [6, с.166]: Но говорили они часами совсем не из-за того, что им многое нужно было сказать друг другу. Сказать им тогда, по правде, было почти нечего. Те, кому есть что сказать, предпочитают молчать, ибо чувство от слов беднеет и иссякает. Роман «Грибной царь».
На семантику предложения со значением ненужности совершения действия может наслаиваиться значение модальной частицы уже с темпоральным оттенком, подчеркивающей не только нежность и трогательность героини, но и сигнализирующей о степени отношений между влюбленными: На груди у меня полуголая однокурсница дремлет с той трогательной доверчивостью, какую может позволить себе только женщина, которой скрывать от тебя уже нечего. Повесть «Гипсовый трубач».
В следующем предложении автор речи с помощью облигаторного местоименного компонента некому не отрицает возможности совершения действия, названного в инфинитиве - прикрыть, тем не менее указывает на отсутствие условий, необходимых для его осуществления, поскольку речь в тексте идет о перестановках в аппарате управления, а секретарь парткома, всегда защищавший Чистякова (автора речи), сам находился под прицелом критики: Ты -мой тыл, поэтому по тебе ударили. И время как удачно выбрали - прикрыть теперь некому. Повесть «Апофегей».
Безлично-инфинитивным предложениям присуще значение нейтрального отрицания возможности/рациональности действия, констатации, а в некоторых случаях - значение экспрессивного утверждения невозможности действия. Этот тип предложений, по мнению Е.В. Шутун, способствует созданию атмосферы безысходности [15, с. 19]. Ю. Поляков - мастер социального гротеска, жёсткий сатирик, блестящий наблюдатель жизни. Поляков действительно дает социальный срез общества, используя конструкции с отрицанием возможности, таким образом автор языковыми средствами выражает свой протест против нынешнего неустроенного разлагающегося общества, но отводит личную трагедию от каждого из своих героев, он одновременно смеется над героями и любит их, и в конце концов указывает им путь к свету.
В целом инфинитив играет важную роль в формировании субъективно-модальной перспективы высказывания, синтаксической и смысловой «связанности»
текста, он отличается многофункциональностью, богатством экспрессивно-оценочных значений, выступает в контексте средством передачи информативного содержания и воздействия на читателя, авторского отношения к фактам и событиям. Высокая частотность употребления инфинитивных предложений в прозе Ю. Полякова обусловлена актуализацией основных, ключевых смыслов художественного произведения, что выражается в индивидуально-авторской концепции мира.
Подытоживая сказанное выше, заметим: в ментальном пространстве произведений Ю. Полякова представлена ярко выраженная субъективная модальность, что, несомненно, определяется художественным мировоззрением автора, его эстетическим кредо, отношением к окружающей действительности, наполняет произведения автора полемической заостренностью, эмоциональным накалом и вместе с тем углубленным психологизмом.
Литература
1. Бабайцева В.В. Односоставные предложения в современном русском языке / В.В. Бабай-цева. М., 1968.
2. Бабенко Л.Г. Лингвистический анализ художественного текста / Л.Г. Бабенко, И.Е. Васильев, Ю.Б. Казарин. Екатеринбург, 2000. С. 66-67.
3. Лекант П.А. Система глагольных односоставных предложений в русском языке / П.А. Лекант // Ученые записки МОПИ. Т. 257. Вып. 16. Русский язык. М., 1969. С. 108-140.
4. Поляков Ю.М. Козленок в молоке / Ю.М. Поляков. М.: Астрель: АСТ, 2008. С. 444.
5. Поляков Ю.М. Грибной царь / Ю.М. Поляков. М.: Астрель: АСТ, 2008. С. 479.
6. Поляков Ю.М. Парижская любовь Кости Гуманкова / Ю.М. Поляков. М.: Астрель: АСТ, 2008. С. 243.
7. Поляков Ю.М. Замыслил я побег / Ю.М. Поляков. М.: Астрель: АСТ, 2008. С. 607.
8. Поляков Ю.М. Гипсовый трубач / Ю.М. Поляков. М.: Астрель: АСТ, 2008. С. 266.
9. Поляков Ю.М. Сто дней до приказа / Ю.М. Поляков. М.: Астрель: АСТ, 2008. С. 173.
10. Поляков Ю.М. Апофегей / Ю.М. Поляков. М.: Астрель: АСТ, 2008. С. 55.
11. Русская грамматика / под ред. Шведовой Н.Ю. М.: Наука, 1980. С. 709.
12. Теория функциональной грамматики / под ред. Бондарко А.В. Л.: Наука, 1990. С. 262.
13. Тимофеев К.А. Об основных типах инфинитивных предложений в современном русском литературном языке / К.А. Тимофеев // Вопросы синтаксиса современного русского языка под ред. В.В. Виноградова. М., 1950. С. 410.
14. Шутун Е.В. Структура, семантика и текстообразующие функции безлично-инфинитивных предложений: автореф. дис. ... канд. филол. наук / Е.В. Шутун. М., 2008. С. 21.
ГЛУХОВА ОЛЬГА ПЕТРОВНА - преподаватель кафедры русского языка и литературы, Набережночелнинский государственный педагогический институт, Россия, Набережные Челны ([email protected]).
GLUKHOVA OLGA PETROVNA - lecturer of Russian language and Russian literature Department, Naberezhnye Chelny State Pedagogical Institute, Russia, Naberezhnye Chelny.
