CC BY
227
век. Самара, 2000. С. 309—332; Юсупов Р.М. Антропология населения срубной культуры Южного Приуралья // Материалы по эпохе бронзы и раннего железа Южного Приуралья и Нижнего Поволжья. Уфа, 1989. С. 127—138.
10. Китов Е.П. Антропологические материалы срубно-алакульского времени Южного Зауралья // Вестник Челябинского государственного университета. Сер.: История. № 5 (106). Челябинск, 2008. С. 96-105.
PALEOANTHROPOLOGICAL DATA OF LATE BRONZE AGE FINAL PERIOD FROM
FOREST-STEPPE POVOLZHYE
А.А. Khokhlov (Samara)
Anthropological literature contains rather scarce data on the physique of representatives of Late Bronze Age final period cultures in the steppes and forest-steppes of Eastern Europe, Zauralye, and Western Kazakhstan. The article deals with the material obtained in Volgo-Uralye forest-steppe area, which belongs to Suskanskaya and Ivanovskaya cultures. Craniological complexes are singled out to make it possible to determine distinct analogies and within certain limits to refer them to one or other archaeological culture. The hypothesis is that Suskansk traditions origin could be connected with Zauralye Alakul timberwork groups who were familiar with Andronovskaya cultures. These groups might perceive cultural novelties and then introduce them into native environment of Volgo-Uralye and western areas.
Key words: anthropology, physique type, archeological culture, craniological complex, cultural novelties.
© 2009
И.А. Сорокина
ИМПЕРАТОРСКАЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ КОМИССИЯ И СТАНОВЛЕНИЕ ПОЛЕВЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ АРХЕОЛОГИИ
В статье сделан вывод, что основным вкладом Императорской Археологической комиссии в процесс становления полевой археологии в России было — осознание необходимости централизованной регламентации, последовательная борьба за её учреждение, активное её внедрение с 1889 года. Необходимость и жизнеспособность такого порядка подтверждены тем, что он не только не был уничтожен с приходом советской власти, но постоянно совершенствовался и укреплялся. Результатом этого стала система выдачи Открытых листов, что во многом способствовало сохранению археологического наследия России.
Ключевые слова: археология, Археологическая Комиссия, полевая археология, открытый лист, археологическое наследие.
Можно выделить три направления деятельности Императорской Археологической комиссии в области полевой археологии.
1. Личное участие ее членов в полевых исследованиях. Это работы И.Е. Забелина, В.Г. Тизенгаузена, Н.И. Веселовского, А.А. Бобринского и других, давшие замечательные результаты и обеспечившие ввод в научный оборот ряда известных памятников. Но не менее интересные результаты получали и другие исследователи того времени. Если же говорить о применяемой ими полевой методике и информативности отчетов, то качество их соответствует общему уровню того времени, не отличаясь в лучшую сторону.
2. Разработка методики полевых исследований. Здесь исключительная роль принадлежит сотруднику ИАК А.А. Спицыну, с 1895 по 1910 гг. издавшему четыре пособия по раскопкам, разведкам и обработке археологических коллекций 1. Эти работы имели огромное значение, так как они учили осмысленно вести работы на разных памятниках, наблюдать историческую ситуацию, сохранять археологические находки как в поле, так и при дальнейшем музейном
2
хранении. Последняя его брошюра по этой тематике вышла в 1927 г.2 и предназначалась краеведам, что хоть как-то восполнило лакуну в методической литературе до сер. 30-х гг. 20 века и при недостатке профессиональных археологов способствовало сохранению археологических памятников. Однако на рубеже XIX и XX вв. в области полевой методики имелись и другие весьма добротные разработки, сделанные Д.Я. Самоквасовым3 и, особенно, В.А. Городцовым4. Так что и в этом направлении роль ИАК не доминирующая.
3. Регламентация полевых исследований в России, то есть государственная функция ИАК. И вот это направление, на наш взгляд, является наиболее существенным. После преобразования ИАК с 1917 г. и до настоящего времени оно продолжало развиваться и составило существенную часть деятельности ряда археологических учреждений, сменивших ИАК: РАК (1917 г.), РГАК (1918 г.), РАИМК (1919 г.), ГАИМК (1926 г.), ИИМК АН СССР (1937 г.), ИА АН СССР (1957 г.), в настоящее время ИА РАН5.
Что такое регламентация полевой археологии? В основе любого археологического исследования лежит информация о памятнике. Состав и качество этой информации прямо связаны с соблюдением методики в поле и с требованиями к научным отчетам. Как бы хорошо не был раскопан памятник, он потерян для науки и общества, если отчет не содержит необходимой информации. Существует стандарт, определяющий принятый в данное время подход к получению информации о памятнике во время полевых исследований в поле и ее представлению в научном отчете и публикации. Для достижения этого стандарта необходим регламент действий археолога, тесно связанный с государственными правовыми актами. Он создается с помощью документов, разрешающих производство археологических раскопок и разведок с учетом их целесообразности и степени подготовленности к ним исследователя, а также определяющих действия с полученным материалом и коллекциями.
Имеются учреждения, на которые государство возлагает контроль за соблюдением установленных норм и за допуском к полевым работам, то есть регламентацию их. В России этот порядок возникает со второй половины XIX в. и действует до сих пор, благодаря чему удается сохранить значительную часть ар-
хеологического наследия и обеспечить поступление информации о памятниках археологии и полевых исследованиях в единый центр (хотя местоположение и ведомственная принадлежность его со временем менялись). Таким образом, Россия стала первой в мире страной, наладившей учет археологических исследований в государственном масштабе уже с конца XIX в. У истоков регламентации стояла ИАК, осуществлявшая ее с 1889 по 1917 г.
Изначально и до сих пор регламентация в России осуществляется на основе анализа заявок на полевые работы для определения их необходимости в каждом конкретном случае. Огромную роль, особенно с 40-х гг. XX в., играет научная экспертиза отчетов о полевых работах, дающая возможность определить квалификацию исследователя, качество примененной методики, полноту полученной информации. Данные обо всех работах накапливались в архиве ИАК и в сменивших ее при советской власти учреждениях. Они продолжают накапливаться и сейчас в Отделе полевых исследований и научно-отраслевом архиве ИА РАН. Централизованная регламентация позволяет получать данные о качестве и объеме полевых исследований и таким образом контролировать состояние памятников. Путь к ней был не прост. Рассмотрим его основные вехи.
Интерес к российским древностям развился под влиянием классического направления, связанного с ценными во всех отношениях находками в античных и скифских памятниках на Юге России (в Новороссии)6. Именно в этой области российской полевой археологии были сделаны первые шаги по регламентации раскопок. В связи с распространением кладоискательства и порчей памятников под видом научных раскопок стала очевидной необходимость мер как по охране археологических памятников и упорядочиванию организации полевых работ, так и разработки полевых методик.
Важнейшим явилось то обстоятельство, что полевая археологическая деятельность находилась под контролем властей. С 1-й пол. XIX в. археологическими памятниками ведало Министерство внутренних дел, поскольку их учет вели Статистические комитеты в рамках этого ведомства'. Методические «Правила, которые надлежит соблюдать при разрытии курганов и вскрытии в них древностей» и «Наставление, как надлежит поступать при открытии древно-
о
стей»8 были разработаны в 1843 и 1851 гг. Одесским обществом истории и древностей по поручению наместника Кавказа, генерал-губернатора Новороссии и Бессарабии графа М.С. Воронцова. С 1852 г. Общество было обязано согласовывать свои действия с правительственным органом — Комиссией для исследования древностей, созданной Министром внутренних дел, позже Министром уделов графом Л.А. Перовским. Разработанный им методический документ «Дополнительные правила для производства археологических разрытий в г. Керчи и его окрестностях»9 был утвержден императором Николаем I и стал основой для полевых работ на юге России. Восприятие полевых работ как дела не только научного, но и государственного значения сыграло основную роль в становлении централизованной системы их регламентации в России.
После смерти графа Л.А. Перовского руководство археологическими раскопками на Юге продолжила Комиссия под руководством графа С.Г. Строганова (Строгановская комиссия) в системе Министерства Императорского двора. Ею разработаны «Правила производства археологических изысканий в Керчи»,
направленные, однако, не на развитие методики, а на принятие мер по спасению находок от разграбления в процессе раскопок10. В 1859 г. Строгановская комиссия была преобразована в ИАК в том же ведомстве. Дальнейшие шаги по оформлению регламентации связаны с деятельностью ИАК как части государственной системы управления, ответственной за археологическое (в то время и архитектурное) наследие.
Требовались незамедлительные меры по охране археологического наследия. После реформы 1861 г. часть земли перешла к крестьянам. Памятники, особенно курганы, интенсивно разрушались и уничтожались распашкой и грабежом. Раскопки стали массовым явлением, однако часто производились неподготовленными лицами, и материал оказывался для науки потерянным. И властью, и археологическим сообществом осознавалась необходимость как запретительных мер, так и создания методической инструкции по полевым изысканиям, общей и обязательной для всех, ими занимающихся.
Согласно Положению об ИАК11, в ее задачи входил контроль за «всеми делающимися в государстве открытиями предметов древности», а также организация квалифицированных археологических раскопок и контроль за их качеством, хранение отчетов, представление наиболее выдающихся находок на высочайшее рассмотрение для определения их в музеи. Для организации полевых работ ИАК с 1859 г. выдавала Открытый лист (далее — ОЛ). Изначально это было своего рода командировочное удостоверение, дающее право передвигаться в пределах империи по служебной надобности и часто сопровождавшееся «подорожной» на получение лошадей и иной помощи от местной власти. К нему прилагалась письменная инструкция за подписью председателя Комиссии графа С.Г. Строганова с указанием задач и способов производства полевых работ, перечнем данных, подлежащих обязательной фиксации и иных методических аспектов12. В основе ее определенно были уже упомянутые «Дополнительные правила» Л.А. Перовского, по назначению узко ведомственные, но, безусловно, пригодные для более широкого применения. До 1889 г. ОЛ не было у лиц, подчиненных ИАК, — сотрудников Керченского музея. Членам и сотрудникам ИАК ОЛ заменялся «подорожной».
Для осуществления своих функций ИАК плодотворно сотрудничала с другими государственными ведомствами. В 1860—1880 гг. были предприняты следующие шаги.
1. 1862 г. Обращение ИАК в Главное Управление Путей Сообщения и Публичных Зданий (впоследствии Министерство путей сообщения) с просьбой сообщать о предстоящем строительстве железных и других дорог для своевременной организации археологических работ на месте строительства. Последовал Приказ по Министерству об обязательности археологического надзора, осуществляемого ИАК, производстве раскопок в случае обнаружения находок и включении в договоры на строительство пунктов об охране археологических древностей. Это начало охранной полевой археологии. В дальнейшем на работы в зоне железнодорожного строительства Открытые листы выдавались
13
неоднократно .
2. 1862 г. Обращение ИАК в Центральный статистический комитет при МВД о привлечении губернских и областных статистических комитетов к соби-
ранию материалов по памятникам археологии к картографированию их. По сути, речь идет о всероссийской программе учета объектов археологического наследия. Задача ставится та же, что и в принятом в 2002 г. Законе Российской Федерации №73 «Об объектах культурного наследия», — создание единого государственного реестра (ст. 15-17). ИАК разработала «Программу археологических исследований, по которым ожидается содействие статистических Комитетов». В 1863 г. Центральный статистический комитет издал соответствующий циркуляр для начальников губерний с приложением вышеуказанной «Программы». Начинается взаимодействие статистических комитетов и ИАК14.
3. 1866 г. Обращение ИАК к Министерству внутренних дел о запрещении раскопок без разрешения Комиссии. В ответном циркуляре Министерства губернаторам предписывалось оказывать содействие ИАК и пресекать незаконные раскопки. Подобные распоряжения отдавались также в 1882, 1884 и 1886 годах. Таким образом, к охране памятников широко привлекается, как мы бы сейчас сказали, региональная администрация15.
4. 1874 г. На III археологическом съезде принята «Инструкция для описания городищ, курганов и пещер и для производства раскопок курганов», составленная специально избранной комиссией (Д.Я. Самоквасов, В.Б. Антонович, Л.К. Ивановский) с привлечением видных ученых16. Но это мало изменило ситуацию. Большинство лиц, ведущих археологические раскопки, не признавало ее обязательной для себя. Все это делало очень актуальной работу по регламентации полевых исследований в целом, чем как раз и занималась ИАК.
5. 1882 г. Письмо ИАК в Синод о прекращении кладоискательства на церковных землях. Сотрудничество возникло не сразу. Лишь в 1884 г. Синод дал циркулярное распоряжение духовным властям о производстве раскопок на церковных землях только с разрешения ИАК, вновь подтвержденное в 1886 г.17
6. 1883 г. После обращений ИАК последовало распоряжение Министерства
государственных имуществ о предоставлении информации о древностях в
ИАК. Министерство выработало «Правила о сохранении древностей, находи-
18
мых на землях бывших государственных крестьян»18.
Итак, с начала 60-х по первую половину 80-х гг. XIX в. ИАК активно предпринимает шаги, ориентированные на привлечение внимания к проблемам сохранения археологического наследия различных государственных ведомств. Эти действия объективно направлены на создание единой системы государственного контроля и учета в области полевой археологии. На следующем этапе (вторая половина 1880-х гг.) происходит становление этой системы.
7. 1886 г. Постановление Государственного Совета «Об утверждении Устава и штата Исторического музея». Признан приоритет ИАК как правительственного учреждения с довольно значительными правами и средствами, а также научный приоритет как столичного учреждения с поддержкой Императорской Академии наук19.
8. 1887 г. В обращении ИАК к Президенту Академии художеств для представления императору Александру III ставится вопрос о необходимости выдачи
разрешений на археологические раскопки под контролем ИАК как центрально-
20
го государственного археологического учреждения .
9. 11 марта 1889 г. Указ императора Александра II о предоставлении ИАК
исключительных полномочий в вопросе регламентации полевых исследований на казенных, ведомственных и общественных землях и выдачи для этой цели Открытых листов. Извещены Министерство юстиции, Сенат и другие государственные ведомства, губернаторы и общественные археологические организации. Ограниченность системы состояла в невозможности контроля над частными землями (хотя этот вопрос и ставился впоследствии)21.
10. Апрель 1889 г. Совещание ИАК с представителями российских археологических Обществ и иных учреждений. Установлены правила подачи заявок на полевые работы и порядок их проведения, а также ответственность Общества за деятельность лица, на которое оно запросило ОЛ. Установлена обязанность исследователей сдавать в ИАК отчеты. Утверждена форма специального государственного документа, дающего право на производство археологических исследований — существующего и ныне ОЛ, действительного один год и возвращаемого в
ИАК22. Из переписки ИАК с Министерством народного просвещения и археологическими Обществами видно, что возникло большое сопротивление централизации. Региональные Общества, в том числе Русское (Санкт-Петербург) и Московское археологические общества, восприняли это как ущемление своих прав.
С начала регулярной выдачи ОЛ, с 1889 г. и до настоящего времени, следует выделить два типа документов, к ним относящихся, хотя называться они могли по-разному. Первый тип — «положения», правоустанавливающие документы, определяющие правила допуска к полевым работам, определение прав и обязанностей проводящих их лиц. Второй тип — «инструкции», методические документы, разъясняющие методы полевых работ, требования к полевой документации, приемы обращения с находками и т. д.
«Инструкции» появились гораздо раньше «положений» — и даже до введения ОЛ с целью хоть как-то перевести неграмотные массовые раскопки древностей в научное русло. Во время борьбы за введение централизованной системы регламентации требовались прежде всего «положения». Решения совещания 1889 г., зафиксированные в «Протоколах», не отражают методических вопросов, а выполняют функцию «положения», то есть правоустанавливающую в отношении специального документа — Открытого листа. Основой «Протоколов» явились разработки членов ИАК Н.И. Веселовского, В.Г. Дружинина, А.А. Спицына23.
Уже в 1889 г. новые правила регламентации реализуются, начинается планомерная работа — регулярная выдача ОЛ. Наступило время методических «инструкций». В 1894 г. Член ИАК А.А. Спицын предложил создать методическое руководство, исходящее от Комиссии, центрального учреждения, имеющего
право на выдачу ОЛ, и поэтому обязательное для всех24. В 1895 г. издано посо-
25
бие А.А. Спицына «Производство археологических раскопок»25. На тот момент это было исчерпывающее методическое пособие, но оно не было как-либо официально утверждено или принято археологическим сообществом и даже ИАК как основополагающая инструкция по полевым работам. С современной точки зрения, конечно, можно упрекнуть автора в некоторой методической ограниченности, но много и ценного, прежде всего системный подход к археологическим исследованиям. Тем более жаль, что эта и последующие его методи-
ческие работы никак не соприкасались с усилиями археологических съездов, направленными на решение тех же проблем. Основным фактором было соперничество двух основных археологических учреждений — ИАК и МАО. В результате с 1874 по 1911 гг. продолжала действовать весьма примитивная и давно устаревшая «Инструкция для описания городищ, курганов и пещер и для производства раскопок курганов», принятая на III археологическом съезде. Новый, общий, обязательный для всех лиц, занимающихся полевыми исследованиями, инструктивный документ, одобренный археологической общественностью и обязательный к применению, так и не появился. В этом есть значительная доля вины ИАК — идея А.А. Спицына об издании такого документа от ее имени развития не получила.
Делопроизводство ИАК было очень тщательным: с начала 90-х гг. выдача
26
ОЛ фиксировалась в описи, где также отмечался факт поступления отчета26. Надо сказать, что такая форма описи вполне современна. Подобные рукописные книги велись до установления в ОПИ компьютерной системы, то есть до конца XX в.
Руководили работой ИАК последовательно три председателя: граф С.Г. Строганов (1859-1882 гг.); князь А.А. Васильчиков (1882-1886 гг.); граф А.А. Бобринский (1886-1918 гг.). Именно при последнем председателе деятельность комиссии приобрела государственный размах. Это видно по соотношению общего количества дел комиссии и тех, которые связаны с выдачей разрешений на раскопки. Количество последних существенно возрастает с 1886 г. — времени вступления его в должность. Значительно увеличивают объем делопроизводства и отказы в выдаче ОЛ в ответ на многочисленные просьбы частных лиц, желавших заняться раскопками. Для таких случаев ИАК использовала стандартный бланк. В нем указывалось, что раскопки поручаются только опытным специалистам, зарекомендовавшим себя в этой области. Немалую долю делопроизводства составляли и обязательные уведомления губернаторам и иным «местным начальствам» о выдаче ОЛ на полевые работы на определенной территории. Количество ОЛ, выданных со времени вступления в должность третьего председателя ИАК графа А.А. Бобринского, резко увеличивается. К 1900 г. ежегодно выдавалось до 80 ОЛ. Конечно, не все работы производились, это также отмечалось в описи.
Интересно проследить, какие организации и в какой степени участвовали в полевых исследованиях после Указа 1889 г. Всего в 1889-1900 гг. было выдано 670 ОЛ. Выделяется шесть категорий организаций: ИАК, архивные комиссии, Ученые Общества (археологические и Русское географическое общество), Археологический институт (Санкт-Петербург), региональная администрация, Статистические комитеты. По 3 % ОЛ в описи указания на организацию нет. На совещании с Учеными Обществами в 1889 г., ввиду их сопротивления централизованной регламентации, была установлена двухступенчатая система подачи заявок, ликвидированная после 1917 г. В ИАК обращались либо напрямую сами исследователи, либо организации, бравшие бланки ОЛ и сами ихрас-пределявшие. Наибольшее количество ОЛ — 74 % — выдано от имени ИАК. Это работы членов ИАК, лица, которых ИАК специально привлекала для каких-либо полевых изысканий, а также исследователи, подававшие заявки в
ИАК от себя лично. Одинаково активны архивные комиссии и различные археологические общества — по 8 % ОЛ. Особенно следует отметить заявки Русского географического общества, проводившего описание археологических памятников в далеких сибирских и дальневосточных губерниях во время географических путешествий — 3 % ОЛ. Чуть меньше — 2 % — заявок от Археологического института. Указанная цель — полевая практика слушателей. Начинают запрашивать ОЛ губернаторы и иные администраторы — 1 %. Столько же приходится и на долю Статистических комитетов.
Подведем некоторые итоги. Представляется, что основной вклад Императорской Археологической комиссии в процесс становления полевой археологии в России — осознание необходимости централизованной регламентации, последовательная борьба за ее учреждение, активное ее внедрение с 1889 года. Необходимость и жизнеспособность такого порядка подтверждены тем, что он не только не был уничтожен с приходом советской власти подобно многим явлениям предыдущей эпохи, но постоянно совершенствовался и укреплялся. В результате система выдачи Открытых листов существует уже 120 лет и не имеет аналогов в других странах. Это во многом способствовало сохранению археологического наследия России, поскольку с самого начала помимо административного аспекта регламентация предполагала и научный: защиту памятников от неквалифицированных раскопок, максимально полное сохранение археологической информации в научных отчетах. Будем надеяться, что полезные традиции, заложенные Императорской Археологической комиссией, сохранятся.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. СпицынА.А. Производство археологических раскопок. СПб., 1895; он же. Разбор, обработка и издание археологического материала // ЗРАО. Т.Х. 1898; он же. Археологические разведки. СПб., 1908; он же. Археологические раскопки. СПб., 1910.
2. СпицынА.А. Разведки памятников материальной культуры. Л., 1927.
3. Самоквасов Д.Я. Условия научного исследования курганов и городищ. Варшава, 1878; он же. Раскопки древних могил и описание, хранение и издание могильных древностей. М., 1908.
4. Городцов В.А. Руководство для археологических раскопок и обработки добытого раскопками материала. Составлено С.И. Фляхом по лекциям В.А. Городцова. М., 1911; он же. Руководство для археологических раскопок. М., 1914.
5. В скобках указан год переименования.
6. Жебелев С.А. Введение в археологию. История археологического знания. Ч. I. Петроград, 1923. С. 32; Лебедев Г.С. История отечественной археологии: 1700-1917 гг. СПб., 1992. С. 61, 62.
7. Формозов А.А. Археология на страницах журнала Министерства внутренних дел. 1830-1860 гг. // Санкт-Петербург и отечественная археология. Историографические очерки. СПб., 1995. С. 28; РАИИМК, 1862, ф. 1, д. 27, л. 3.
8. Тункина И.В. Русская наука о классических древностях юга России (XVIII — сер. XIXвв.). СПб., 2002. С. 634, 635, 678.
9. РА ИИМК, 1851, ф. 6, д. 179, лл. 16-19.
10. РА ИИМК, 1857-1859, ф. 14, д. 6.
11. РА ИИМК, 1859, ф. 1,д. 1.,л. 50.
12. Одна из первых подобных инструкций была дана в 1859 г. К. Герцу по случаю исследований городища Фанагория и курганов на Тамани. РА ИИМК, 1859, ф.1, д. 11, лл. 4-6.
13. РА ИИМК, 1862, ф. 1, д. 26, лл. 1-5, 94.
14. РА ИИМК, 1862, ф. 1, д. 27, лл. 1,2,13, 14.
15. РА ИИМК, 1886, ф. 1, д. 50, лл. 1-3, 8; Охрана памятников истории и культуры в России: XVIII — начало XX вв. М., 1978. С.114, 115.
16. Труды III Археологического съезда. Т. I. Киев, 1878. С. LXIX-LXXШ.
17. РА ИИМК, 1882, ф.1, д. 52, лл. 21-23; ф. 1,д. 50, лл. 10, 20-24.
18. РА ИИМК, 1885, ф. 1, д. 11
19. РА ИИМК, 1887, ф. 1, д. 69, лл. 3,4.
20. Там же. Л. 8.
21. Там же. Лл. 105, 107, 184, 185.
22. Там же. Лл.126-145.
23. РА ИИМК, 1893, ф. 1, д. 200.
24. РА ИИМК, 1894, ф.1, д. 161, л.1.
25. Спицын. Производство археологических раскопок.
26. РА ИИМК, 1891, ф.1, д.200.
IMPERIAL ARCHEOLOGICAL COMMISSION AND HOME ARCHEOLOGICAL
FIELDWORK
I.A. Sorokina
The author of the article draws the conclusion that the principal contribution of the Imperial Archeological Commission to the archeological fieldwork resides in the necessity to recognize centralized regulation, to consistently pursue and promote setting it up since 1889. Such an order proved necessary and viable, which is confirmed by the fact that it did not disappear with the Soviet power, but developed and strengthened. It resulted in a carte blanche system that helped to preserve archeological legacy of Russia.
Key words: archeology, Archeological Commission, archeological fieldwork, carte blanche, archeological legacy.
