CC BY
172
УДК 931 (519) Э.Б. Дашибалов
ХУННУ И ДРЕВНИЕ КОРЕЙЦЫ: ОБЩНОСТЬ ГЕНЕЗИСА КУЛЬТУР
(Выполнено по теме гранта РГНФ № 08-01-00390)
Настоящая статья рассматривает культурные и исторические аспекты, которые касаются древних корейских государств Пуё и Когурё. Особое внимание уделяется отношениям между древними корейцами и центральноазиатскими культурами, в частности хунну.
Ключевые слова:Пуё, Когурё, происхождение древних корейцев, хунну.
E.B. Dashibalov
XIONGNU AND ANCIENT KOREANS: COMMON ORIGIN OF CULTURES
The article is devoted to historical and cultural aspects, concerning the ancient Korean states of Buyeo and Goguryeo. The special attention is paid to the relationships of cultures of Buyeo-Goguryeo and Central Asia, Xiongnu in particular.
Key words: Buyeo, Goguryeo, the origin of ancient Koreans, Xiongnu.
В летнем выпуске журнала «История Северо-Восточной Азии» за 2009 г. была опубликована статья итальянского исследователя Маурицио Риотто «Древние корейцы и хунну: что стояло за их взаи-мотношениями»? [Maurizio Riotto, 2009. P. 5-35]. Журнал «История Северо-Восточной Азии» выходит с 2004 г. при поддержке корейского фонда «История Северо-Восточной Азии». Журнал публикует статьи, посвященные экономическим, политическим, социальным и культурным аспектам истории Северо-Восточной Азии.
Статья Маурицио Риотто рассматривает сюжеты древней истории корейских государств Пуё и Когурё. Особое внимание уделяется отношениям между Когурё - Пуё и центральноазиатскими культурами, в частности хунну. Автор подчеркивает, что культуры хунну и древних корейцев (Когурё, Пуё) имеют много общих компонентов. Однако некоторые черты сходства настолько поразительны, что, по мнению исследователя, можно говорить о культурном родстве Пуё, Когурё и хунну. Рассмотрим примеры, приведенные итальянским ученым. Для нас важно, что автор оперирует материалами археологии хунну, в том числе памятниками хунну в Бурятии.
Риотто пишет: раскопки на Иволгинском городище показывают, что жилища хунну были оборудованы отопительной системой, которая представляла собой дымоход, выстроенный вдоль стены. Такая отопительная система очень схожа с корейским ондоль, который начал использоваться на севере Корейского полуострова примерно в тот же период. Археологические материалы показывают, что хунну занимались земледелием и разводили домашних животных. Риотто также высказывает мнение, что погребальный обряд хунну и древних корейцев имел общие черты. Хунну хоронили умерших в курганах, которые были широко распространены во многих сибирских культурах. Курганы были практически неизвестны в Корее вплоть до периода трех государств. Когда курганы впервые появились на Корейском полуострове, они выглядели как типично сибирские курганы.
Проанализировав китайские исторические хроники, Риотто приходит к выводу, что древнекорейские государства и хунну могли иметь общие черты в уголовном и обычном праве. К примеру, согласно «Саньго чжи» в Когурё, так же как и у хунну, не было тюрем. Отсутствие тюрем естественно для кочевых народов, каковыми были хунну, но как объяснить отсутствие тюрем в Когурё? Общим является также обычай левирата, характерный как для хунну, так и для Пуё с Когурё. Риотто отмечает, что среди множества народов китайские хроники выделят обычай левирата только у хунну и у древних корейцев.
Также итальянский исследователь выдвигает интересную гипотезу, что слово «тэнгри», которое хунну использовали для обозначения неба или бога, имеет общий корень с корейским словом «тан-гун». Изначально эта гипотеза была выдвинута знаменитым корейским ученым и писателем Чо Нам-соном (1890-1957), а в последнее время она вновь привлекла внимание исследователей. Риотто находит общие черты в искусстве хунну и древних корейцев. В качестве примера он приводит изображение так называемой «парфянской стрелы», которое было обнаружено на Корейском полуострове. Этот художественный мотив представляет собой конного всадника, скачущего на летящей лошади, а его туловище повернуто к стреле. Данный сюжет широко представлен в центральноазиатском искус-
стве; обычно его относят к скифо-сибирскому искусству. Присутствие такого сюжета в могилах Ко-гурё показывает, что художники Когурё были знакомы с центральноазиатскими культурами (возможно, через хунну?).
Риотто предполагает, что столь тесная связь между хунну и древними корейцами была обусловлена общим происхождением двух народов. В то же время он неоднократно подчеркивает, что пока не имеется убедительных доказательств в пользу его теории.
Летом 2009 г. на корееведческой конференции в Сиднейском университете был озвучен и опубликован доклад Б.Б. Дашибалова «Археология хунну: к вопросу о связи между традициями ранних монголов и древних корейцев» [Dashibalov, 2009, p. 265-268], в котором говорится, что китайские летописи писали о хуннах как скотоводческом народе, скитающемся в поисках пропитания по бескрайним просторам степей: «...не имеют ни городов, ни оседлости, ни земледелия...». Археологические раскопки в Бурятии подвергли сомнению фразу летописца об отсутствии оседлости и земледелия. Археологи, исследовавшие культуру хунну, установили существование у них оседлых поселений с высоким уровнем оседлой земледельческой культуры.
Хунну возводили разные типы поселенческих комплексов. Иволгинское городище, находящееся возле Улан-Удэ, укреплено несколькими рядами рвов и валов, внутри них размещены жилища и хозяйственные постройки. Исследованы и неукрепленные поселки, занимавшие достаточно большие площади, размещенные в поймах рек, - Дурены на Чикое и Енхор на Джиде.
Иволгинское городище - наиболее исследованное из укрепленных поселений хунну. Многолетние раскопки А. В. Давыдовой и последующие публикации служат важным источником реконструкции оседлой жизни хуннского общества [Davydova, 1968, p. 209-245]. Городище было расположено на берегу протоки Селенги. Поселок занимал достаточно большую площадь прямоугольной формы 348 х 216 м, ограниченную с одной стороны естественной водной преградой - руслом реки, а с трех других сторон валами и рвами. Планы Иволгинского городища показали, что оно имело линейную схему застройки и жилье располагалось прямыми улицами, выходившими к реке. В исследованной части поселка выявлены строения различного назначения - жилые, производственные, административные, хозяйственные объекты.
Больше всего было исследовано жилищ. Самый распространенный тип жилища - это землянки и полуземлянки с двускатной кровлей. В углу землянки располагалась печь, сложенная из каменных плит. От печи вдоль стен жилища проходил дымоход, являвшийся одновременно и отопительным каналом - каном. Материалы, полученные при раскопках поселения и могильника, дают полное представление о хозяйственной жизни хунну. Состав стада определяется костными остатками. Важно, что наряду с такими животными, как лошади, крупный рогатый скот, овцы и козы, в хозяйстве хунну большое место занимали свиньи и собаки. Держали они и домашнюю птицу, в раскопах встречаются кости курицы.
На развитое земледелие указывают найденные при раскопках поселений чугунные сошники, наконечники лопат, мотыги, серпы, зернотерки. По музейным коллекциям и материалам раскопок Иволгинского городища и поселения Дурены известно более 30 сошников. Хунны разрабатывали землю не только сошниками, но лопатами и мотыгами. На Иволгинском городище найдены зерна таких культурных растений, высевавшихся хунну, как просо, ячмень и пшеница. Зерна просо были найдены и в двух могилах Ильмовой пади, и в одном из курганов Ноин-Улы. Урожай убирался серповидными ножами длиной 17-20 см и серпами. Зерно мололи каменными зернотерками, образцы которых имеются в материалах исследованных поселений. Хранили зерно в хозяйственных ямах круглой формы диаметром около 2 м и глубиной 1,5 м, а также в очень больших керамических сосудах (на Иволгинском городище найден горшок высотой 1,09 м и диаметром 0,75 м).
Материалы археологических памятников Бурятии отчетливо демонстрируют, что оседлый земледельческий комплекс хунну имеет выраженные восточноазиатские истоки - это и полуземлянки с канами (ондоли), земледельческие орудия чугунного литья, культивирование проса, керамические традиции.
С.С. Миняев, изучая генезис культуры хунну в Бурятии, отмечал, что хунны являются пришлым народом в Забайкалье и Монголии. Раскопки в Бурятии на таких памятниках, как Дырестуйский могильник, позволили выделить погребальный обряд, характерный для ранних хунну. По мнению ученого, хуннские могилы в гробах и каменных ящиках сохранили «протосюннуские» традиции. Анализ скифских материалов дальневосточного ареала степей выявил ряд памятников, близких по обрядности к ранним хунну. Это могильники Дуннаньгоу, Наньшаньгэнь, Чжоуцзяди и другие. Данные комплексы занимают территории северо-востока КНР, восточные аймаки Внутренней Монголии, север-
ные районы Хэбэя, юго-запад Ляонина. С.С. Миняев считает, что хунну были одним из племен этнокультурной общности скотоводческих племен, обитавших в ареале северных земель княжеств Янь и Чжао [Миняев, 1998, с. 83].
Сопоставление погребальных обрядов хунну и предков корейцев проводилось археологом Ю.А. Заднепровским [1989, с. 6-9]. В 1988 г. он посетил один из крупнейших могильников эпохи Ло-лан в Северной Корее. Здесь, на юго-западной окраине Пхеньяна, были раскопаны могилы в деревянных срубах. По аналогии с хуннскими могилами с деревянными срубами, исследованными в Бурятии, Ю.А. Заднепровский предположил, что могилы в Корее оставлены хуннами. Также исследователь высказал предположение, что хунны пребывали в Корее длительное время со II в. до н.э. по II в. н. э.
Таким образом, полученные материалы позволяют говорить об общих корнях в культуре хунну и предков корейцев. Важно также, что ранняя история хунну протекала в непосредственной близости, а иногда и вплотную соприкасалась с протокорейскими племенами емэк и пуе. Тема взаимосвязи предков корейцев и хунну весьма актуальна и нуждается в дальнейшем исследовании.
Литература
1. Заднепровский Ю.А. Происхождение и этническая атрибуция срубных могил периода II в. до н.э. - II в. н.э. Северной Кореи // Проблемы археологии скифо-сибирского мира. - Кемерово, 1989. - Ч. 2.
2. Миняев С.С. Дырестуйский могильник. - СПб., 1998.
3. Dashibalov B.B. The Xiongny archaeology: questioning the connections beetwen the traditions of the early Mongols and an-
cient Koreans // The 6-th Conference on Korean Studies Association of Australasia. - Sydney, 2009.
4. Davydova A.V. The Ivolga gorodishche (a monument of the Hiung-ny culture in the Trans-Baikal region) // Acta Archae-
ologica. - 1968, 20.
5. Maurizio Riotto. Ancient Koreans and Xiongny: What was the nature of their relationship // Journal of Northeast Asian History, 2009. Vol. 6. N. 1.
Дашибалов Эрдэм Баирович - аспирант кафедры истории, археологии и этнографии восточного факультета Бурятского государственного университета. Улан-Удэ, e-mail: erdem 10120@yandex.ru
Dashibalov Erdem Bairovich - post-graduate student of deparment of history, archaeology and ethnography, Oriental faculty of BSU. Ulan-Ude, e-mail: erdem 10120@yandex.ru
УДК 930:294.3 А.А. Дашиева
О КОММЕНТАРИЯХ АТИШИ К «ХРИДАЯ-СУТРЕ»
Статья посвящена комментарию выдающегося буддийского мыслителя и проповедника Атиши к «Хридая-сутре», которая является одним из наиболее известных и часто цитируемых текстов буддийского канона.
Ключевые слова: буддизм, комментарий, мантра, пустота, форма, скандха, дхату, неведение, просветление.
A.A. Dashieva ABOUT ATISHA’S COMMENTARIES ON “HRIDAYA-SUTRA”
The article is devoted to the commentary of the outstanding Buddhist thinker and preacher Atisha on «Hridaya-sutra», which is one of the most famous and frequently quoted texts of Buddhist canon.
Key words:Buddhism, commentary, mantra, emptiness, form, skandha, dhatu, ignorance, enlightenment.
«Праджняпарамита Хридая-сутра» (shes rab kyi pha rol tu phyin pa snying po’i mdo), или «Сутра Сердца», - один из наиболее известных и популярных, наиболее часто цитируемых текстов буддийского канона. «Хридая-сутра» содержится в своде основных текстов раздела «Праджняпарамита» и относится к числу канонических текстов Махаяны.
«Хридая-сутра» имеет огромное значение в традиции тибетского буддизма. Она неоднократно издавалась в Тибете и за его пределами, обширно распространялась в рукописном виде. На протяжении многих веков «Сутра Сердца» играла немаловажную роль, именно она выполняла задачу пособия, на которое опирались при объяснении азов праджняпарамитской философии практически во всех традициях. Многие наставники вначале посвящали ученика в «Сущность Сердца» и лишь затем давали остальные наставления. «Хридая-сутра», написанная золотом и поднесенная в дар, считалась знаком наивысшего уважения и почитания.
