CC BY
97
(пис1еор1^ет, матричный белок 1 и неструктурный белок 1).
Лежащие в основе вне организма Т-клеточные реакции на нуклеопротеин, матриксный белок 1 и неструктурный белок 1 были значительно более выраженными у детей, которые ранее, 12 месяцев назад, получили АБ03В-адъювантную расщепленную пандемическую сплит-вакцину, в отличие от получивших неадъювантную цельно-вирионную вакцину. Усиление этих реакций через 21 день после сезонной вакцинации 2010-2011 гг. тривалент-инактивированной вакциной наблюдалось независимо от возраста или предшествующей пандемической вакцинации,
однако усиление реакции было больше в тех группах, в которых отмечался самый низкий первоначальный ответ.
Авторы показали, что у детей, ранее привитых пандемической 2009 г. вакциной НШ1, отмечались выраженные Т-клеточные-реакции через 1 год после вакцинации. Величины этих ответов зависят и от возраста вакцины, и от типа используемой пандемической вакцины НШ1. После проведенной в 2010-2011 гг. сезонной вакцинации тривалент-инактивированной вакциной отмечалось небольшое, но значимое усиление Т-клеточных-реакций.
О.Р.
Хроническая спонтанная крапивница
(Часть 1)
Р.Я. Мешкова Смоленская государственная медицинская академия
Chronic spontaneous urticaria
R.Y. Meshkova
Urticaria represents now an unresolved problem. Emergence of new scientific data, the modern medicines, which influence the immunological nature of a disease, demand numerous revision of questions concerning pathogenic mechanism, classifications, approaches to treatment and disease prevention.
Крапивница известна с античных времен, но до настоящего времени представляет собой нерешенную проблему. За последние несколько десятилетий неоднократно пересматривались вопросы патогенеза, классификации, подходы к лечению и профилактике. Эти изменения связаны прежде всего с интенсивным накоплением новых научных данных, созданием современных препаратов, позволяющих влиять на иммунологическую природу заболевания.
Согласно современным представлениям, крапивница - это заболевание, которое характеризуется появлением волдырей и/или ангиоотека, и включает несколько подтипов [1, 2]. Важно отметить, что волдыри могут иметь место и при других
заболеваниях, например при синдроме Миск1е-We11s, а ангиоотеки могут носить врожденный характер и не иметь гистаминовой природы.
При крапивнице волдырь (иШса) - это основной элемент сыпи, который представляет собой отек поверхностных слоев дермы с выступающим бледным центром, окруженный зоной гиперемии. Сохраняются волдыри от 1 до 24 часов. Типичным ассоциированным симптомом крапивницы является зуд, который может быть разной интенсивности.
Ангиоотек характеризуется отеком глубоких слоев дермы и подслизистого слоя, сохраняется до 72-х часов; ассоциированными симптомами могут быть ощущения онемения, распирания, болезненности, в меньшей степени зуда.
КЛАССИФИКАЦИЯ КРАПИВНИЦЫ
В 2012 году, на IV Международном конгрессе по крапивнице «иК,Т1САК,1А-2012» в Берлине, более 300 участников приняли рекомендации по диагностике и лечению хронической крапивницы [1, 2]. В основу данных рекомендаций положены клинические, а не патофизиологические аспекты крапивницы, как было в предыдущей версии.
ОБЗОР / REVIEW
Таблица 1. Классификация крапивницы (2012 г.)
Тип Подтип Определение
Спонтанная крапивница Острая спонтанная крапивница Спонтанные волдыри и /или ангиоотеки, длительность менее 6 недель.
Хроническая спонтанная крапивница Спонтанные волдыри и/или ангиоотеки, длительность более 6 недель.
Физическая крапивница Холодовая контактная крапивница Вызывается холодным воздухом, ветром, жидкостями, объектами.
Замедленная от давления Вызывается вертикальным давлением. Волдырь спустя 3-12 часов.
Тепловая контактная крапивница Вызывается путем локальной тепловой экспозиции.
Солнечная крапивница Вызывается иУ и/или видимым светом.
Дермографическая крапивница (крапивница трения) Вызывается механическим раздражением, волдыри возникают через 1-5 мин.
Вибрационная крапивница Вызывается вибрацией.
Другие типы крапивницы Аквагенная крапивница Вызывается водой.
Холинергическая крапивница Вызывается при повышении температуры тела (например, во время упражнений).
Контактная крапивница Вызывается контактом с триггерными субстанциями.
Анафилаксия/крапивница, индуцированная упражнениями Вызывается физическими упражнениями.
Предполагается, что такой унифицированный подход облегчит врачам любых специальностей, встречающимся с больными крапивницей, поиск адекватных путей лечения. В этом же документе представлена современная классификация крапивницы (таблица 1).
Следует отметить, что физические крапивницы являются индуцированными. Среди пациентов с хронической крапивницей 1/5 часть приходится на физические крапивницы [3]. Хроническая спонтанная крапивница (ХСК) в 40% случаев сочетается с ангиоотеками. В 10% случаев ангио-отеки являются основным и единственным проявлением хронической крапивницы [2]. Ранее с крапивницей связывали целый ряд заболеваний, которые в настоящее время в этой связи не рассматриваются. Например, мастоцитоз, уртикар-ный васкулит, семейная холодовая крапивница, наследственный ангионевротический отек и др.
РАСПРОСТРАНЕННОСТЬ
Несмотря на то, что крапивница достаточно часто встречается в клинической практике, работ по эпидемиологии данного заболевания крайне
недостаточно. По данным исследований, проведенных в Северной Америке, эпизоды острой спонтанной крапивницы имеют место у 20% популяции, тогда как хронической спонтанной крапивницей страдает не менее 1% популяции [4]. В 2014 году были опубликованы результаты эпидемиологического исследования в Германии детей начиная с младенческого возраста до 10 лет. Оказалось, что ежегодно крапивница возникает примерно у 1% детей, при этом к возрасту 10 лет крапивница встречается у 14,5% мальчиков и 16,2% девочек [5]. Частота встречаемости крапивницы среди других форм болезней с поражением кожи была исследована у 11040 пациентов в возрасте от 1 до 99 лет, у которых выявлено 12174 разных форм болезней кожи. Среди них крапивница составила 8,3%, тогда как атопический дерматит 2,2%, псориаз 5,5%, микозы кожи 8,5% [6]. В Израиле было проведено ретроспективное исследование, включавшее 12778 пациентов с хронической крапивницей за период с января 1993 года по март 2010 года [7]. Оказалось, что из числа всех больных ХСК женщины составили 66,3% , а средний возраст пациентов был равен 45,3±18,5 лет.
В России проведено крупное ретроспективное исследование хронической крапивницы у госпитализированных больных с 2005 по 2008 годы [8]. Всего обследовано 196 пациентов, среди которых женщин - 77%. Средний возраст больных оказался разным: в группе женщин 42±14 лет, в группе мужчин 36±13 лет. Дебют заболевания приходился в среднем на возраст 36±14 лет (женщины) и 31 ±13 лет (мужчины). По данным других авторов, изучавших ХСК у 172 взрослых пациентов в возрасте от 18 до 70 лет, средний возраст больных составил 36,4±12,2 года [9].
В 2014 году опубликованы результаты крупного мультицентрового эпидемиологического исследования хронической крапивницы у госпитализированных больных в Китае [10]. Исследование было проведено с января по сентябрь 2011 года и включало 3027 пациентов. Средний возраст пациентов оказался равен 34,7±13,8 лет, женщины составили 59,3%. В группе повышенного риска оказались коммерческие и офисные работники (18,5%), менеджеры (10,4%); реже хроническая крапивница встречалась у рабочих (5,4%), фермеров (6,9%), служащих в полиции и солдат (0,8%). Из числа всех видов хронической крапивницы ХСК составила 68,1%, тогда как физические крапивницы встречались в 29,3% случаев. У большинства больных первая атака хронической крапивницы начиналась в возрасте 20-39 лет (50%); среди больных моложе 20 лет - в 23% случаев, в 40-59 лет - в 24% и лишь в 3% случаев первая атака возникла в возрасте старше 60 лет. Средняя длительность заболевания равнялась 18,5±46,1 мес. У большинства пациентов заболевание длилось менее 6 мес. (72,6%), от 7 до 24 мес. - у 18,4%, более 60 мес. - у 13,1% пациентов.
ЭТИОПАТОГЕНЕЗ
Согласно литературным данным [4], острая спонтанная крапивница в 20% случаев имеет аллергическую природу и возникает как ^Е-опо-средованная реакция на пищевые и лекарственные аллергены. В 30% случаев она связана с инфекцией, и прежде всего респираторного тракта; в 50% случаев триггерный фактор выявить не удается. При острой крапивнице у детей до 10-летнего возраста установлена достоверная ассоциация с аллергической сенсибилизацией к пищевым аллергенам (орехи, соя, пшеница), но не к аэроаллергенам.
Что касается ХСК, то на сегодняшний день существуют разные теории патогенеза, но ни одна из них не является окончательно доказанной. Среди этих теорий имеются теории аутоиммунного генеза ХСК, дисфункции тучных клеток тканей и базофилов крови, роли хронических инфекций
[4].
Начиная с 80-х годов ХХ века проводятся многочисленные исследования по изучению ауто-иммунитета при ХСК. По данным Kaplan A.P. [11], ХСК ассоциирована с аутоимунитетом у 45% больных. Показано, что 30-40% больных с ХСК имеют аутоиммунные заболевания, а в их сыворотке циркулируют IgG-аутоантитела к IgE и к высокоаффинным IgE-рецепторам (анти FceRl) на тучных клетках и базофилах [12]. Кроме того установлено, что у пациентов с ХСК повышена частота экспрессии молекул HLA-DR и HLA-DQ, что характеризуется как ассоциация с аутоиммунными заболеваниями. В сыворотке крови больных ХСК обнаружены растворимые факторы массой от 10 до 15 kDa, которые могут играть роль при получении положительного результата в/к теста с аутосывороткой. Однако недавно было показано, что тест с аутосывороткой может быть положительным и у пациентов с респираторной аллергией, и у здоровых доноров [4]. В клинических исследованиях показано, что у части больных ХСК имеют место различные аутоимунные заболевания, такие как аутоиммунный тиреоидит, системная красная волчанка, ревматоидный артрит, сахарный диабет 1 типа и др. У детей также обнаруживают ассоциацию хронической крапивницы с аутоиммунным поражением щитовидной железы, причем в группе риска находятся дети с атопическим дерматитом. Так, при обследовании в 2010-2012 годах 147 детей с атопическим дерматитом в 9,52% случаев был выявлен повышенный уровень антитиреоидных антител [13].
Патология щитовидной железы является одной из наиболее часто выявляемых при ХСК, особенно у женщин. Причем гипотироидизм встречается в 9,8% случаев (в контроле - 0,6%), а гипертироидизм у 2,6% больных ХСК (в контроле - 0,09%). Следует отметить, что лишь в 3,6% случаев диагноз гипофункции щитовидной железы устанавливается в первые 6 мес. течения ХСК, тогда как у 80,9% больных - спустя 10 лет течения ХСК [7].
Во многих исследованиях показано, что у многих больных ХСК оказывается положительным тест с аутосывороткой. Так, Zhong Н. и соавт. [10] показали, что из 390 пациентов с ХСК в 261 случае тест с аутосывороткой был положителен у 66,9% пациентов, из которых женщины составили 72,8%, тогда как в группе больных с отрицательным тестом женщин - 60,5%. Кроме того, отмечено достоверное превалирование случаев ангиоотеков у больных с позитивным тестом с аутосывороткой (34,9% по сравнению с 12,4%). По данным отечественных исследователей [14], положительный тест с аутосывороткой встречается у 50% больных (ДИ: 37-63).
Поскольку у части больных с ХСК имеются аутоиммунные нарушения, в патогенезе которых большую роль играют ТЬ17, то ряд авторов исследовали ассоциацию ТЬ17 и ХСК [15]. Так, у 75 пациентов с ХСК и 30 здоровых доноров изучали сывороточную концентрацию 1Ь17, 1Ь23, TNF-a. Оказалось, что уровень этих цитокинов у больных ХСК повышен по сравнению со здоровыми, более того, они оказались выше у пациентов с аутоиммунной ХСК. Авторы предполагают, что возможная роль этих цитокинов в патогенезе ХСК позволит в дальнейшем найти более рациональные пути лечения ХСК.
Известные в настоящее время факты исследователи разделяют на 2 вида [4]. 1. Подтверждающие аутоиммунную теорию ХСК: • выраженность функционального в/к теста с аутосывороткой на выявление аутоантител снижается в результате эффективной терапии с использованием плазмафереза или внутривенного введения иммуноглобулинов;
• повышение антитироидных аутоантител и экспрессии молекул HLA-DR и HLA-DQ;
• обнаружение IgG-аутоантител разными методами (Westernblot, ELISA).
2. Не подтверждающие аутоиммунную теорию ХСК:
• низкая специфичность в/к теста с аутосывороткой;
• в сыворотке могут присутствовать другие вазо-активные вещества, не являющиеся аутоанти-телами;
• биопсия кожи в месте волдырей одинакова при ХСК с аутоиммунным компонентом и без него;
• клиническая роль антиFceR1 антител до конца не понятна;
• непонятно, почему аутоIgG-антиIgE антитела приводят только к поражению кожи и не вызывают другие формы патологии, например, анафилаксию.
Помимо аутоиммунного генеза ХСК, в литературе имеется большое число работ, в которых авторы изучали иммунопатогенез заболевания. К настоящему времени накоплен большой материал по этому вопросу. Иммунный профиль больных ХСК представлен в таблице 2 [4] .
Большой интерес исследователей вызывает в последние годы IL31, который рассматривается как новый диагностический маркер аллергических заболеваний [16]. В частности, повышение уровня сывороточного IL31 и уровня IL31 mRNA в коже позволили рассматривать этот цитокин как маркер, ассоциированный с хроническим кожным воспалением и зудом у больных с атопиче-ским дерматитом, аллергическим контактным дер-
Таблица 2. Иммунный профиль больных ХСК
Иммунные клетки/ткани Профиль изменений
Лимфоциты Нарушения сигнального пути через p21RAS.
Увеличение числа Т-лимфоцитов, секретирующих ИЛ-10.
Мононуклеарные клетки крови Увеличение стимулированной продукции TNF-a, Ил-10, MIP-1a, RANTES.
Дендритные клетки крови (peripheral blood dendritic cells - pDCs) Нарушение TLR9-индуцированной продукции ИФН-a.
Сыворотка Увеличение уровня TNF, Ил-1Ь, Ил-6, Ил-13, Ил-12р70, Ил-10, фактора активации В-клеток (BAFF). Все эти изменения одинаковы у больных с ХСК, в том числе и с аутоиммунным компонентом.
15
матитом, первичной кожной лимфомой, мастоци-тозом и ХСК. Авторы предполагают, что дальнейшее изучение рецепторов и сигнальных путей этих молекул послужит лучшему пониманию как патогенеза аллергических заболеваний, так и ХСК.
Изучение роли отдельных клеток иммунной системы в патогенезе ХСК показывает, что остается не до конца понятной роль эозинофилов. В биоптате кожи в зоне волдыря у некоторых больных обнаруживают нейтрофильную инфильтрацию и даже выделяют «нейтрофильную» ХСК. Другие авторы в биоптате кожи больных с ХСК выявили увеличение экспрессии Ил-3, TNF-a как в зоне волдыря, так и в непораженных участках [4]. Изучение тучных клеток кожи занимает одно из центральных мест в патогенезе ХСК, поскольку их дегрануляция обуславливает клинические симптомы заболевания. Оказалось, что число тучных клеток в биоптатах кожи волдыря и в отдаленных участках непораженной кожи одинаково. Более того, число тучных клеток в биоптате кожи у больных ХСК и здоровых доноров одинаково. При этом выявлены функциональные изменения тучных клеток больных, заключающиеся в том, что способность к активации и дегрануляции тучных клеток у больных с ХСК несколько повышена. При культивировании тучных клеток (СБ34+) больных с ХСК показано повышение спонтанного выделения этими клетками гистамина по сравнению со здоровыми донорами. Механизм и пути активации тучных клеток в настоящее время активно изучаются. Наметились наиболее перспективные пути исследований, в частности изучение роли рецепторов врожденного иммунитета [4].
Установлено участие базофилов в патогенезе ХСК. Более того, выделяют два функциональных фенотипа ХСК, отличающихся тем, что после активации высокоаффинных рецепторов к ^Е на базофилах в одном случае происходит их деграну-ляция и выделение гистамина, а в другом случае гистамин базофилами не выделяется. Механизм такой парадоксальной реакции неясен. Однако в клинике у пациентов с более тяжелыми формами ХСК отмечается снижение числа базофилов в крови (базопения), что также подтверждает участие этих клеток в патогенезе ХСК [4].
Длительное время проводятся исследования по оценке роли различных инфекций в патогенезе
ХСК. К настоящему времени установлено большое количество ассоциаций ХСК с инфекциями, прежде всего с Helicobacter pylori, золотистым стафилококком и др. Результаты проводимых исследований показывают, что распространенность Helicobacter pylori в общей популяции и у больных с ХСК практически одинакова, а ремиссия крапивницы после проведения эрадикации инфекции не является абсолютным подтверждением того, что именно инфекция явилась причиной ХСК [17].
Изучение роли лекарственной аллергии на НПВС в индукции хронической крапивницы показало, что за 12-летний период наблюдения за 190 пациентами в возрасте от 14 до 80 лет, у которых в анамнезе были эпизоды НПВС-индуциро-ванной крапивницы/ангиоотеков, перехода их в хроническую форму не наблюдали [18].
Большой интерес вызывают новые аспекты изучения патогенеза ХСК, а именно роли витамина D как фактора, ассоциированного с частотой и тяжестью иммуно-опосредованных заболеваний, в частности атопического дерматита. В 2014 году появились единичные работы, посвященные изучению роли 25-гидроксивитамина D {25(OH)D} как неспецифического маркера активации ХСК [19]. Помимо витамина D авторы изучали маркер активации воспаления - СРБ. Показано, что у больных ХСК дефицит витамина D в сыворотке крови (менее 20 нг/мл) встречается существенно чаще, чем в общей популяции, тогда как показатель СРБ у больных значительно превышал данные в контроле. Корреляции между витамин-D статусом и СРБ не выявлено. Потенциальная роль витамина D в патогенезе ХСК нуждается в дальнейшем исследовании.
ХСК И АТОПИЯ
В течение последних десятилетий интерес к изучению роли атопии в патогенезе ХСК не снижается. Критериями атопии во всех исследованиях являются общепризнанные, а именно: 1) положительный личный и/или семейный анамнез атопических заболеваний, таких как астма и/или экзема и/или аллергический ринит/конъюнктивит; 2) сенсибилизация к одному и более аллергенам, выявляемая in vivo; 3) повышение титра аллерген-специфических IgE-антител в сыворотке крови к причинно-значимым аллергенам [20].
Согласно последним данным, ХСК - это не аллергическое заболевание [1, 21], хотя у больных ХСК могут иметь место атопические заболевания. Тем не менее взаимосвязь между атопией у больного и развитием у него ХСК продолжает дискутироваться. Изучение клинических проявлений ХСК при наличии у больного сенсибилизации к различным аллергенам позволила некоторым авторам предположить, что имеются «атопические фенотипы» ХСК [22]. Все больший интерес приобретают исследования, в которых рассматривается роль IgE-опосредованных заболеваний, в частности, аллергического ринита, как коморбидной патологии у больных ХСК [23].
Так, изучение сенсибилизации к разным видам аллергенов у больных ХСК, не страдающих комор-бидной аллергической патологией, такой как аллергический ринит или астма [24], показало, что из 259 исследованных пациентов у 71 (27,4%) имели место положительные прик-тесты с одним и более аллергенами. Это достоверно превышало показатели в группе здоровых доноров, в которой лишь у 7% из 300 обследованных выявили наличие сенсибилизации. Кроме того показано, что у пациентов с ХСК преобладала сенсибилизация к клещам домашней пыли (24,7%), в меньшей степени к пыльцевым (7,7%) и грибковым (0,4%) аллергенам. В другом исследовании [25] из 88 пациентов с ХСК у 47,7% были выявлены положительные прик-тесты с аллергенами, причем как и в предыдущем исследовании, преобладала сенсибилизация к аэроаллергенам (41%), а в 30% случаев выявлена сенсибилизация к пищевым аллергенам. В то же время лишь у одного больного было доказано, что причиной ХСК является пищевая аллергия.
При исследовании 42 пациентов с ХСК в возрасте от 17 до 65 лет показано, что у 64,29% из них повышен уровень IgE в сыворотке (от 131 до 3474U), а у 57,14% пациентов имеют место атопи-ческие заболевания, такие как аллергический ринит, астма, атопический дерматит [26]. Количество больных с атопией среди пациентов, страдающих ХСК, по данным разных исследований варьирует. Так, наличие коморбидной атопи-ческой патологии было выявлено у 28,5% больных из 172 пациентов, страдающих ХСК, причем у 20,4% - аллергический ринит, у 4,7% - астма. При аллергообследовании in vivo (прик-тесты с аллергенами клещей домашней пыли) всех пациентов с
ХСК независимо от данных аллергоанамнеза показано, что в 34,9% случаев результаты положительные. Однако элиминационные меры не повлияли на течение ХСК, что косвенно подтверждает мнение о том, что атопия не является причиной ХСК [9].
Подобные результаты получены и при исследовании 128 взрослых пациентов с ХСК [21]. Оказалось, что у 46,7% из них было выявлено повышение уровня ^Е в сыворотке более 300 Кш/1 и положительные прик-тесты с одним и более аллергенами, хотя ни в одном случае выявленные аллергены не являлись причиной ХСК. Анализ влияния атопии и атопических заболеваний у детей с ХСК на число дней с симптомами крапивницы показал отсутствие достоверной разницы по сравнению с детьми без атопии (5,9±1,9 по сравнению с 5,1±2,4 дня).
Все эти данные свидетельствуют о необходимости дальнейших исследований роли атопии в развитии ХСК.
ХСК И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ
Начиная с 1935 года и до настоящего времени, не ослабевает интерес к изучению возможной роли психологических факторов в развитии или обострении ХСК. Так, за последние 77 лет по данной теме было опубликовано 17 обзоров и 67 оригинальных исследований. Оказалось, что в 46,09% (95%-ный доверительный интервал) работ была выявлена роль психологических и психосоциальных факторов в развитии ХСК [27]. В продолжение этих работ, в 2013 году было показано, что тревога и депрессия меньше выражены у пациентов с аутореактивной ХСК по сравнению с теми больными, у которых аутоиммунный компонент не выявлен. Более того, у этих пациентов ниже степень коморбидных психических заболеваний [28].
ХСК И МЕТАБОЛИЧЕСКИЙ СИНДРОМ
В последние годы все больше внимания уделяется изучению метаболического синдрома у больных ХСК [29]. В частности, при исследовании 131 госпитализированного больного с тяжелой, так называемой «неконтролируемой» ХСК, в 29,8% случаев был выявлен метаболический синдром по сравнению с 17,8% в контроле. Оказалось, что это пациенты старшей возрастной группы, у которых тест с аутосывороткой был отрицателен, а
при лабораторном исследовании выявлено повышение уровня эозинофильного катионного белка. Продолжениевследующем номере ■
ЛИТЕРАТУРА
1. Maurer M., Magerl M., Metz M., Zuberbier T. Diagnosis and therapy of chronic urticarial -what is expected from the revision and update of the international guidelines? // A report of the public consensus «URTICARIA 2012» Hautarzt.
2013. Sep. 64 (9):638-43.
2. Maurer M., Magerl M., Metz M., Zuberbier T. Revisions of the international guidelines on the diagnosis and therapy of chronic urticaria // J. Dtsch. Dermatol. Ges. 2013. Aug. 19. Doi: 10.1111/ddg.12194.
3. Abajian M., Schoepke N., Altrichter S et al. Physical urticarias and cholinergic urticaria // Immunol // Allergy Clin. North Am. 2014. Feb. 34(1):73-88.
4. Saini S.S. Chronic spontaneous urticaria. Etiology and pathogenesis // Immunol. Allergy Clin. N. Am. 34 (2014) 33-52.
5. Bruske I., Standl M., Weidinger S. et al. Epidemiology of urticaria in infants and young children in Germany - Results from the German LISAplus and GINIplus birth cohort stugies // Pediatric Allergy Immunol. Vol. 25, no 1. Feb.
2014. - P. 36-42.
6. Bilgili M.E., Yildiz H., Sarici G. Prevalence of skin diseases in a dermatology outpatient clinic in Turkey. A cross-sectional, retrospective study //J. Dermatol. Case Rep. 2013. Dec. 30; 7(4): 108-112.
7. Confino-Cohen R., Chodick G., Shaley V. et al. Chronic urticaria and autoimmunity: associations found in a large population study // J. Allergy Clin. Immunol. 2012. May. Vol. 129, issues 5. P. 1307-1313.
8. Голубчикова Р.Н., Данилычева И.В., Реброва О.Ю. Ретроспективный анализ анамнестических и клинико-лабораторных данных больных хронической идиопатической крапивницей // Российский аллергологический журнал. - 2011. - №4. - С. 23-33.
9. Kulthanan K., Wachirakaphan C. Prevalence and clinical characteristics of chronic urticaria and positive skin prick testing to mites // Acta Derm. Venereol. 2008. 88(6):584-8.
10. Zhong H., SongZ, Chen W., et al. Chronic urticaria in Chinese population: a hospital-based multicenter epidemiological study // Allergy. 2014. Mar. 69(3):359-64.
11. Kaplan A.P. Treatment of chronic spontaneous urticaria // Allergy Asthma Immunol. Res. 2012. Nov. 4(6) :326-31.
12. Palikhe N., Kim S.H., Yang E.M. et al. Analysis of high-affinity IgE receptor (Fcepsilon R1) poky-morphisms in patients with aspirin-intolerant chronic urticaria // Allergy Asthma Proc. 2008. May-June. 29(3):250-7.
13. Pedulla M., Fierro V., Papacciuolo V. et al. Atopy as a risk factor for thyroid autoimmunity in children affected with atopic dermatitis //J. Eur. Acad. Dermatol Venereol. 2013. Oct. 3; doi:10.1111/jdv. 12281.
14. Голубчикова Р.Н., Данилычева И.В. Диагностическое значение внутрикожного теста с аутологичной сывороткой у больных с обострением хронической идиопатической крапивницы // Российский аллергологический журнал. - 2012. - № 5. - С. 26-30.
15. Atwa M.A., Emara A.S., Youyssef N. et. al. Serum concentration of IL-17, IL-23 and TNF-a among patients with chronic spontaneous urticaria: association with disease activity and autologous skin test // J. Eur. Acad. Dermatol. Venereol. 2013. Mar. 4. doi:10.1111/jdv. 12124.
16. Rabenhorst A., Hartmann K., Interleukin-31: a novel diagnostic marker of allergic diseases // Curr. Allergy Asthma Rep. 2014. Apr. 14(4); 423.
17. Campanati A., Gesuita R., Giannoti M. et al. Role of small intestinal bacterial overgrowth and Helicobacter pylori infection in chronic spontaneous urticaria: a prospective analysis// Acta Derm. Venereol. 2012; 92.
18. Donal., Blanca-Lopez N., Torres M.J. et al NSAID-induced urticaria/angioedema does not evolve into chronic urticaria: a 12-year follow -up study // Allergy. Vol. 69, no 4. April. 2014. P. 438-44.
19. Grzanka A., Machura E., Mazur B. et al. Relationship between vitamin D status and the inflammatory state in patients with chronic spontaneous urticaria //J. Inflamm (Lond). 2014. Feb. 3; 11(1):2
20. ChingS., Jarvis S.D., Luczynska C.M. et al. Measuring atopy in a multi-centre epidemiological study//Eur. J. Epidemiol. 1966, 12:157-62.
21.Augey F., Gunera-Saad N, Bensaid B. et al. Chronic spontaneous urticaria is not an allergic disease // E. J. Dermatol. 2011. May-June. Vol. 21, No 3. P. 349-53.
22. Daschner A., Rodero M., De Frutos C. et al. Chronic urticaria is associated with a differential helminth-arthropod-related atopy phenotype//J. Dermatol. 2010. Sep. 37(9):780-5.
23. Olze H., Zuberbier T. Comorbidities between nose and skin allergy // J. Curr. Opin. Allergy Clin. Immunol. 2011. Oct. 11(5):457-63.
24. Caliskaner Z., Ozturk S., Turan M., Karaayvaz M. Skin test positivity to aeroallergens in the patients with chronic urticaria without allergic respiratory disease // J. Investig Allergol. Clin. Immunol. 2004. 14(1): 50-4.
25. Kulthanan K., Jiamton S., Rutnin N.O. et al.
Prevalence and relevance of the positivity of skin pric testing in patients with chronic urticaria // J. Dermatol. 2008. Jun. 35(6):330-5.
26. Zaky A., Khalifa S .Chronic idiopathic urticaria and atopy, is there any relation? //J. Dermatol. Venereology, 2010. Vol. 17, No 1. April. P. 32-35.
27. Ben-Shoshan., Blinderman I., Raz A. Psychosocial factors and chronic spontaneous urticaria: a systematic review//Allergy. 2013. Feb. 68(2):131-41.
28. Weller K, Koti I., Makris M, Maurer M. Anxiety and depression seem less common in patients with autoreactive chronic spontaneous urticaria // Clin. Exp. Dermatol. 2013. Dec. 38(8):870-3.
29. Ye Y.M., Jin HJ, HwangE.K. et al. C0-existence of chronic urticaria and metabolic syndrome: clinical implications // Acta Derm. Venerol. 2013. Mar. 27; 93(2):156-60.
Machura E., Jonska-Golus M, Krakowczyk H, Kasperska-Zajqc A, Ziora K.
Etiology and clinical course of urticaria in hospitalized children [Этиология и клиническое течение крапивницы у госпитализированных детей]
Med Wieku Rozwoj. 2013Jan-Mar;17(1):64-71.
Данные относительно эпидемиологии, этиологии и клинического течения крапивницы у детей в настоящее время продолжают рассматриваться. Целью данного исследования явилось изучение клинических проявлений крапивницы у госпитализированных детей и определение возможной ее этиологии.
В исследование были включены 99 детей (42 мальчика и 57 девочек) в возрасте 0,2-17,6 лет, госпитализированных с крапивницей, с целью анализа природы и локализации повреждений кожи, выявления сопутствующих болезней и определения диагностических результатов обследования.
Было обследовано 69 детей (70,4%) с острой рецидивирующей и 7 (7,1%) с хронической крапивницей. Аллергические заболевания, наследственность по атопическим заболеваниям, гипертрофия аденоидов и/или хронический тонзиллит были обнаружены у 10 (10,2%), 28 (28,6%), 21 (21,4%) детей соответственно. У 32 детей (46,3%) с острой крапивницей, у 8 (36,3%) с рецидивирующей и у 2 (28,5%) с хронической крапивницей кожные проявления покрывали все туловище. Уровни С-реактивного белка и лейко-
цитов в крови у детей с острой крапивницей были значительно выше, чем у детей с хронической крапивницей (р<0,05). Уровни ^Е сыворотки крови, процентное содержание и абсолютное количество эозинофилов были схожи при различных формах крапивницы. Была определена вероятная этиология у 62 из 69 детей с острой крапивницей (инфекции дыхательных путей -43, наркотики - 8, лямблиоз - 6, пищевая аллергия - 2, противоаллергические инъекции - 2, инфекция мочевых путей - 1 ребенок), у 9 из 22 детей с рецидивирующей крапивницей (инфекция дыхательных путей - 7, лямблиоз - 2 ребенка) и у 3 из 7 детей с хронической крапивницей (физическая крапивница - 2, инфекция мочевых путей - 1 ребенок).
Среди детей с крапивницей самая частая причина госпитализации - острая крапивница. Внезапное начало крапивницы обычно связано с инфекцией верхних дыхательных путей. ^Е-зависимая аллергия - редкая причина крапивницы у детей. Больше чем в 50% случаев рецидивирующей и хронической крапивницы не была определена ее этиология.
О.Р.
