CC BY
64
92
2015. Т. 25, вып. 2
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
УДК 811.511.131 '373 О.В. Титова
ГУЖЕВОЙ ТРАНСПОРТ В КРЕСТЬЯНСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ УДМУРТОВ (ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)
Рассматриваются наименования гужевых транспортных средств и их деталей в удмуртском языке с точки зрения происхождения. Языковые данные свидетельствуют о том, что полозовый вид гужевого транспорта использовался уже в финно-пермский период, колесный зародился только после распада пермской языковой общности под влиянием контактов с булгарскими племенами. При наименовании транспортных средств в удмуртском языке важную роль играют их размер, назначение, материал изготовления, внешний вид, наличие каких-либо своеобразных деталей. Наряду с лексемами исконного происхождения, выделяются слова, заимствованные из индоиранских, тюркских и русского языков.
Ключевые слова: гужевой транспорт, удмуртский язык, лексикология, языковые контакты, исконная лексика, заимствования.
В хозяйственной жизни удмуртов важное место занимал гужевой транспорт - вид транспорта, в котором в качестве тяги используется сила упряжных животных. Основным тягловым животным являлась лошадь. Конная упряжка долгое время оставалась наиболее распространенным транспортным средством. Развитие автомобильного транспорта привело к постепенному вытеснению гужевого, и в настоящее время последний применяется в основном только в сельских местностях для перевозки грузов. Вместе с исчезновением реалий забываются и их наименования, в связи с этим сбор и анализ исчезающих лексических единиц и сохранение их для последующих поколений как реальное отражение историко-культурного наследия является одной из актуальных задач удмуртского языкознания. Отдельные аспекты этой проблемы были уже изучены автором в ряде опубликованных работ [8-10]. В данной статье рассматриваются удмуртские наименования гужевых транспортных средств и их основных деталей с точки зрения их происхождения. В качестве источников в работе привлечены данные словарей удмуртского языка, а также полевые материалы, собранные автором во время экспедиций в различные районы Удмуртской Республики.
Лексика гужевого транспорта составляет оригинальный пласт словарного состава удмуртского языка, исследование которого дает много интересной информации как для лингвистов, так и для историков и этнографов. Анализ слов позволяет ознакомиться с материальной культурой удмуртского народа, его настоящим и историческим прошлым, способствует выявлению хозяйственно-культурных связей удмуртов с другими народами.
Данные удмуртского языка свидетельствуют о том, что одним из наиболее древних транспортных средств являются сани. Из выявленных нами слов, служащих для обозначения данной реалии, наиболее ранней по происхождению является лексическая единица финно-пермского происхождения нурт (< фп. *norta 'сани' [13. С. 709], сопоставляют с к. норт 'нарты' и морд. нурдо 'сани' [2. С. 194]). Данная лексема зафиксирована в отдельных лексикографических источниках удмуртского языка: nurt 'Schlitten, Handschlitten (zur Beförderung von Honig)' [15. С. 174] (= 'сани, ручные сани (для транспортировки меда)'. - О.Т.), нурт 'сани' [11. С. 471]). В современном удмуртском литературном языке и в диалектах это наименование уже не употребляется. Авторы «Краткого этимологического словаря коми языка» отмечают, что «славянское слово нарты считают заимствованием из финно-угорских языков» [2. С. 194].
Для обозначения саней в современном удмуртском литературном языке широко используется лексема общепермского происхождения дöдьы (к. додь 'сани' < общеп. *dbld'3 'тж.' [2. С. 94]). Данное слово в изученных нами диалектах удмуртского языка реализуется в следующих фонетических вариантах: дöд' ы, дöд'ъ, дэд' ы.
В значении «полоз (саней)» используется лексическая единица исконного происхождения сюл (к. сюв < общеп. *s ' ul 'полоз, связка' [2. С. 273]). В «Уральском этимологическом словаре» данное слово возводится к прафинно-пермской основе *solke 'пряжка, застежка', но только под знаком вопроса, так как возникает сомнение по семантическим причинам [13. С. 774-75]. Р. Ш. Насибуллин считает, что полозья напоминают волочащуюся кишку и ассоциация с кишками дала повод древним
Гужевой транспорт в крестьянском хозяйстве удмуртов.
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
93
2015. Т. 25, вып. 2
предкам коми и удмуртов называть эту деталь саней словом сюл 'кишка' [3. С. 26]. При наименовании новых реалий люди часто сравнивают, сближают или противопоставляют их с ранее известными им понятиями. Названия многих деталей саней в удмуртском языке представляют собой метафорические наименования по схожести с частями тела человека (животных, птиц), например: бурд 'отвод (саней)'' (букв. 'крыло'), ныр 'передок (саней)'' (букв. 'нос'), пинь 'копыл (саней) (букв. 'зуб'), пыд диал. 'копыл (саней) (букв. 'нога'). Данные лексемы чаще употребляются с уточняющим компонентом додьы 'сани'.
В финно-пермский период заимствована из индоиранских языков лексема вайыж 'оглобля' (< фп. *а/'ш 'дышло' < праии. *а1$а- [13. С. 605], сопоставляют с к. вож 'оглобля' и эрз. ажия 'тж.' [2. С. 60]). В «Кратком этимологическом словаре коми языка» указывается на то, что удм. вайыж, вероятно, образовалось по контаминации из vaj 'развилина, ветка' и waz 'оглобля'; волокуши делались из целого дерева, в которых оглоблями служили толстые ответвления (развилины) дерева [2. С. 60].
На основании вышеприведенного этимологического анализа слов, обозначающих полозовые гужевые транспортные средства и их детали, предполагаем, что данный вид транспорта использовался уже в финно-пермский период. В данное время возникли также слова, служащие для обозначения отдельных предметов запряжки, например: сермет 'узда' (к. сермод 'тж.', мар. шормыч 'тж.' [2. С. 251]), сиес 'хомут' (к. сийос 'тж.', эрз. сивекс 'хомут', мар. s'йs' [2. С. 255]). Определенное влияние на развитие гужевого транспорта оказали индоиранские племена, которые на протяжении длительного времени были южными соседями финно-угров.
В крестьянском хозяйстве при выполнении различных работ и для езды налегке удмурты пользовались санями нескольких вариантов. Лексема додьы 'сани' с уточняющими словами обозначает различные виды полозовых гужевых транспортных средств. В удмуртском языке существует много наименований описательного характера. Определительный компонент часто указывает на:
а) своеобразие внешнего вида саней: бурдододьы 'розвальни' (букв. 'крылатые сани'), вылын бурдо додьы // жужыт бурдо додьы диал. 'розвальни с высокими отводами' (букв. 'сани с высоким крылом'), лапег бурдо додьы // улын бурд додьы диал. 'розвальни с низкими отводами' (букв. 'сани с низким крылом');
б) материал изготовления саней или их составных частей: кабдодьы 'кошевка' (букв. 'рогожные сани', наименование исходит из того, что кузов кошевки был обшит рогожей), ньордодьы диал. 'кошевка' (букв. 'прутяные сани', название дано исходя из того, что «в кошевках ставили кузов, сплетенный из ивовых или черемуховых прутьев» [1. С. 178]), пу додьы 'дровни' (букв. 'деревянные сани');
в) размер саней: бадзым додьы диал. 'розвальни' (букв. 'большие сани'), паськыт додьы диал. 'розвальни' (букв. 'широкие сани'); г) на наличие своеобразных деталей саней: беро додьы диал. 'кошевка' (букв. 'сани с задком'), кирасладодьы 'розвальни' (букв. 'сани с отводами'), ярандакен додьы диал. 'розвальни' (букв. 'сани с отводами');
д) назначение саней: пу ворттон додьы 'дровни' (букв. 'сани для возки дров'). В ряде случаев для обозначения отдельных видов транспортных средств к стержневому слову в качестве определения добавляются заимствованные из русского языка слова: кошовка додьы 'кошевка' (кошовка < рус. кошевка; додьы 'сани'), кирасладодьы 'розвальни' (кирасла 'отводы (саней) < рус. крясла; додьы 'сани'), воз додьы диал. 'розвальни' (воз < рус. воз; додьы 'сани'), возовой додьы диал. 'розвальни' (возовой < рус. возовой; додьы 'сани').
Колесные виды гужевого транспорта появились сравнительно поздно. Удмурты с древнейших времен контактировали с тюркскими народами. В результате длительного проживания на смежных территориях у них сложилась определенная общность в материальной культуре и в хозяйственной деятельности. Языковые данные свидетельствуют о том, что распространение телег у удмуртов связано с булгарским влиянием. В значении «телега» в удмуртском языке выступает лексема уробо, заимствованная из булгарского языка (ср.: чув. урапа ~ орапа 'телега; колесо'; из булгарского источника также мар. орва, орава 'телега' [14. С. 124; 7. С. 135; 12. С. 284]). Данная лексическая единица в указанном значении используется во всех диалектах удмуртского языка; во многих северноудмуртских говорах и в бесермянском наречии бытует фонетический вариант робо. Наименования самых важных деталей телеги также представляют собой заимствования из булгарского языка. В удмуртском языке наименование колеса питран ~ питыран является производным от глагола питыраны 'катиться'. Основа питыр- является булгарским заимствованием (ср.: чув. пётёр 'крутить, вить, завивать' [7. С. 107]). По происхождению является булгарским заимствованием и лексема, обозначающая ось телеги дйнгыли ~ тйнгыли (ср.: чув. тёнёл 'тж.'. Др.-чув. > венг. tengely 'ось' [14. С. 107; 7. С. 126; 12. С. 216-217]). Отсут-
94 О.В. Титова
2015. Т. 25, вып. 2 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
ствие соответствий в коми языке свидетельствует о том, что вышеприведенные булгаризмы проникли в период самостоятельного существования удмуртского языка. Таким образом, языковые данные позволяют сделать вывод о том, что колесный гужевой транспорт зародился после распада пермской языковой общности под влиянием контактов с булгарскими племенами, проживающими на соседних территориях.
Телеги, предназначенные для разных целей, различались также по своему устройству. В удмуртском языке существует много наименований колесных средств передвижения, образованных при помощи словообразовательных средств удмуртского языка. Один и тот же вид телеги может иметь несколько обозначений, так как в основу номинации могут быть положены различные мотивирующие признаки. Некоторые наименования связаны с функциональным назначением телег: ворттылон уробо 'тарантас' (букв. 'телега для езды'), ю пыртон уробо 'телега для возки снопов; сноповозка' (букв. 'телега для возки зерновых'); другие связаны с конструктивными особенностями телег: бекырес уробо 'двуколка' (букв. 'наклонная, накрененная телега'), мыркуробо 'двуколка' (букв. 'тупая телега'); часть обозначений указывает на величину транспортного средства: кузь уробо 'дроги' (букв. 'длинная телега'); на материал изготовления телег или их составных частей: корткечеруробо 'тарантас' (букв. 'телега с железной осью', название дано исходя из того, что тарантас снабжался железными осями), кортуробо 'тарантас' (букв. 'железная телега', наименование исходит из того, что некоторые детали тарантаса сделаны из железа), пу уробо 'телега на деревянном ходу' (букв. 'деревянная телега'); на наличие каких-либо деталей телег: азё-беро уробо диал. 'телега для возки снопов; сноповозка' (букв. 'телега с передком и задком'), кык колёсаё уробо 'двуколка' (букв. 'телега с двумя колесами').
Как видно из вышеприведенных примеров, в удмуртском языке при обозначении различных видов гужевых транспортных средств в качестве определяемого компонента, как правило, выступают лексемы, обозначающие телегу или сани. Однако в ряде случаев в сложных образованиях компонент уробо 'телега' или додьы 'сани' утрачивается. Семантика определительного компонента расширяется, например: корткечер 'тарантас' (букв. 'железная ось'), бекырес 'двуколка' (букв. 'наклонный, накрененный').
Удмурты восприняли от русских более совершенные формы колесного транспорта. Этот процесс сопровождался проникновением и утверждением в удмуртском языке некоторых русских терминов: например, для обозначения понятия «двухколесная телега с опрокидывающимся ящиком -кузовом для перевозки земли, навоза и др.» в диалектах удмуртского языка используются следующие лексемы: бестарка (< рус. бестарка - длинный ящик для перевозки зерна, устанавливаемый на дрогах [4. С. 44]), каламашка (< рус. колымажка - легкая телега (двуколка или одноколка) с опрокидывающимся ящиком - кузовом для перевозки земли, песка, соли и т. п. [5. С. 208]), колёвозка (< рус. коловозка), таратайка (< рус. таратайка - легкая, обычно двухколесная телега [6. С. 119]); для обозначения объекта 'двухколесная телега с резиновыми колесами' употребляется слово качалка (< рус. качалка - беговой двухколесный экипаж [6. С. 886]); площщатка 'рабочая телега с плоским кузовом' (< рус. площадка - телега без бортов для перевозки сена, снопов и т. д. [5. С. 161]). С усовершенствованием колесного транспорта в удмуртский язык вошли наименования некоторых деталей телег русского происхождения: например, тяжи, которые натягиваются с концов оглоблей к концам передних осей, появились довольно поздно, в удмуртском языке наименование этой детали телеги чаж восходит к рус. тяж [3. С. 28]; вместе с возникновением новых реалий появились и следующие лексемы: гребёнка (< рус. гребенка - зубчатая железная пластинка на оглобле, служащая для крепления и натягивания тяжа [5. С. 121]), подмог (< рус. подмог - крепление в виде железного крючка, соединяющее брус повозки с осью (с подушкой)' [5. С. 81]), гайка 'гайка тележной оси' (< рус. гайка) и т. д. Слова русского происхождения проникли в удмуртский уже в период его самостоятельного существования.
Таким образом, в ходе исследования выявлено, что полозовый вид гужевого транспорта использовался уже в финно-пермский период, колесный - зародился только после распада пермской языковой общности под влиянием контактов с булгарскими племенами. Основной пласт словарного состава, служащего для обозначения различных видов телег и саней, образовался в период самостоятельного развития удмуртского языка на базе лексики, унаследованной от предыдущих периодов, в отдельных случаях с привлечением лексических единиц иноязычного происхождения. При наименовании транспортных средств важную роль играют их размер, назначение, материал изготовления, внешний вид, наличие каких-либо своеобразных деталей. Наряду с лексемами исконного происхождения, выделяются слова, заимствованные из индоиранских, тюркских и русского языков.
Гужевой транспорт в крестьянском хозяйстве удмуртов... 95
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ 2015. Т. 25, вып. 2
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
букв. - буквально; венг. - венгерский язык; диал. - диалектное слово; др.-чув. - древнечувашский язык; к. - коми язык; мар. - марийский язык; марВ - восточный диалект марийского языка; морд. - мордовские языки; общеп. -общепермский язык-основа; праии. - праиндоиранский язык; рус. - русский язык; ср. - сравните; тж. - то же; удм. - удмуртский язык; фп. - финно-пермский язык-основа; чув. - чувашский язык; эрз. - эрзянский язык.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Лебедева С.Х. Транспортные средства удмуртов (обзор фондов Удмуртского республиканского краеведческого музея) // Хозяйство и материальная культура удмуртов в XIX-XX веках: сб. ст. / Удмуртский ИИЯЛ УрО РАН. Ижевск, 1991. С. 176-183.
2. Лыткин В.И., Гуляев Е.С. Краткий этимологический словарь коми языка / под ред. В.И. Лыткина. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1999. 431 с.
3. Насибуллин Р. Ш. Удмуртские названия тележного колеса // Наука Удмуртии. 2007. № 5 (18). С. 24-33.
4. Словарь русских говоров Среднего Урала / Уральский гос. ун-т им. А.М. Горького. Т. I. Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1964.
5. Словарь русских народных говоров. Вып. 1-41. 1965-2007.
6. Словарь современного русского литературного языка. Т. 1-17. М.; Л., 1948-1965.
7. Тараканов И.В. Удмуртско-тюркские языковые взаимосвязи: (Теория и словарь). Ижевск: Изд-во Удм. ун-та, 1993. 172 с.
8. Титова О.В. О наименованиях гужевого транспорта в южноудмуртских говорах // Вестник Чувашского университета. 2008. № 3. С. 186-190.
9. Титова О.В. О наименованиях принадлежностей снаряжения упряжного коня в южно-удмуртских говорах // Вопросы филологии. Сер. Урало-алтайские исследования. М., 2009. № 1 / УА (1). С. 96-99.
10. Титова О.В. Заимствованные названия гужевого транспорта в пермских языках // Уральские и алтайские языки и народы: сопоставительно-типологический взгляд: материалы Междунар. науч. конф. Абакан: Изд-во ФГБОУ ВПО «Хакасский гос. ун-т им. Н. Ф. Катанова», 2013. С. 87-92.
11. Удмуртско-русский словарь: ок. 50 000 слов / РАН. УрО. Удмурт. ин-т ИЯЛ; отв. ред. Л.Е. Кириллова. Ижевск, 2008. 925 с.
12. Федотов М.Р. Этимологический словарь чувашского языка. В 2-х тт. Т. 2. С-Я. Чебоксары: Чув. гос. ин-т гуманитарных наук, 1996. 509 с.
13. Redei K. Uralisches etymologisches Wörterbuch. Bd. II. Finnisch-permische und finnisch-wolgaische Schicht. Ugrische Schicht. Wiesbaden: Harrassowitz, 1988. 603-906 s.
14. Wichmann Y. Die tschuwassischen Lehnwörter in den permischen Sprachen. Helsingfors, 1903. XXVIII + 171 s.
15. Wotjakischer Wortschatz / Aufgezeichnet von Yrjö Wichmann. Bearbeitet von T.E. Uotila und M. Korhonen. Herausgegeben von M. Korhonen. Helsinki, 1987. XXIII + 421 s. (= Lexica Societatis Fenno-Ugricae XXI).
Поступила в редакцию 03.03.15
O.V. Titova
ANIMAL-DRAWN VEHICLES IN FARMS OF THE UDMURTS (LINGUISTIC ASPECT)
The names of animal-drawn vehicles and their parts in the Udmurt language are examined from the point of view of their origin. Linguistic results testify that sledges were widely used in the Finno-Permian period already; wheeled transport appeared only after the disintegration of the Perm linguistic community under the influence of contacts with Bulgar tribes. An important role in naming the vehicles in the Udmurt language is played by their size, purpose, material, appearance and presence of any peculiar details. Along with lexemes of primordial origin, words borrowed from Indo-Iranian, Turkic and Russian languages are distinguished.
Keywords: animal-drawn vehicles, the Udmurt language, lexicology, language contacts, native vocabulary, loan words.
Титова Ольга Владимировна,
кандидат филологических наук, младший научный сотрудник
Удмуртский институт истории, языка и литературы УрО РАН 426004, Россия, г. Ижевск, ул. Ломоносова, 4 E-mail: ovtitova@rambler.ru
Titova O.V.,
Candidate of Philology, junior research associate
Udmurt Institute of History, Language and Literature, Ural branch of the Russian Academy of Sciences 426004, Russia, Izhevsk, Lomonosova st., 4 E-mail: ovtitova@rambler.ru
