CC BY
7
Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023.
№ 71. С. 246-259.
Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 2023. 71. pp. 246-259.
Научная статья
УДК 321
doi: 10.17223/1998863Х/71/23
ГОСУДАРСТВО ДАТИФИКАЦИИ И ЕГО ДИСЦИПЛИНАРНЫЕ ТЕХНИКИ: НАПРАВЛЕННОСТЬ СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ
Максим Владимирович Яковлев
Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия,
maxvuz@mail. ru
Аннотация. На материалах авторских исследований в философско-политическом измерении определяется тенденция изменений механизмов и систем власти, особенно недемократических, в условиях цифровизации, выявляется и анализируется специфика цифровой политики, применения информационно-коммуникационных технологий, новых дисциплинарных техник в форме сетевого авторитаризма, формулируется и обосновывается концепт «государство датификации».
Ключевые слова: государство, датификация, информационно-коммуникационные технологии,сетевой авторитаризм, цифровизация
Для цитирования: Яковлев М.В. Государство датификации и его дисциплинарные техники: направленность социально-политической трансформации // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023. № 71. С. 246-259. doi: 10.17223/1998863Х/71/23
Original article
THE STATE OF DATIFICATION AND ITS DISCIPLINARY TECHNIQUES: THE DIRECTION OF SOCIO-POLITICAL TRANSFORMATION
Maksim V. Yakovlev
Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russian Federation, [email protected]
Abstract. Based on the theoretical approaches of Anthony Giddens, Gilles Deleuze, Michel Foucault, and others, the article outlines a conceptual framework for the analytical consideration of the phenomenon of the "state of datification" developing during digitalization, defines the specifics and trend of the use of information and communication technologies by government structures, especially non-democratic ones. Based on empirical research materials including the author's ones (content analysis of 128 media of China, Saudi Arabia, UAE, Singapore, and other countries; surveys of 286 students of Moscow universities, hackers and advanced Internet users about the use of digital means and methods of control over society by power systems), it is concluded that today a "state of datification" with intelligent technical systems and digitalized disciplinary techniques (QR coding (electronic passes), geo-positioning social monitoring, face recognition, collection and processing of personal data of citizens, etc.) is being formed. The described transformation is especially noticeable in autocracies, where it goes mainly in two directions, which are determined by the orientation of these systems of power. In those proclaiming a commitment to strengthening national unity, ideology, tradition, and/or religious fundamentalism, and, accordingly, high public confidence, digitalized disciplinary techniques are effective and contribute to further consolidation, which allows them to be called systems of social solidarity. In others, where there is a policy of coercion and violence and the level of public trust in the authorities is low, digitalized disciplinary techniques are not quite effective; on the contrary, they can increase the discontent of the population, which manifests itself in the
© М.В. Яковлев, 2023
growth of protest, evasion of government regulations, circumvention of requirements and laws, going to the Darknet, etc. The research materials make it possible to contribute to the modern literature on socio-political changes and the functioning of modern states, especially autocracies, in the conditions of digitalization and datification.
Keywords: state, ratification, information and communication technologies, network authoritarianism, digitalization
For citation: Yakovlev, M.V. (2023) The state of datification and its disciplinary techniques: the direction of socio-political transformation. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo univer-siteta. Filosofiya. Sotsiologiya. Politologiya - Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 71. pp. 246-259. (In Russian). doi: 10.17223/ 1998863Х/71/23
Крупные коренные изменения в социальных и государственных системах могут происходить почти незаметно и восприниматься как нечто само собой разумеющееся, особенно если внимание людей приковано к какому-либо крупному сопутствующему обстоятельству. Эта модель социально-политической трансформации в блистательной художественной форме показана Ф.М. Достоевским в пророческом романе «Бесы» (в пятой главе второй части). Сначала часть общества подпадает под чужое влияние, и ее охватывает «странное настроение умов», при котором ранее считавшееся непозволительным входит в норму. Это состояние вскоре распространяется на большинство, устанавливается массовая мода на некий интеллектуальный беспорядок и развязность поступков, множатся скандалы, бесчинства, происходят страшные преступления, но «останавливать... некому», так как происходящее входит в норму. Сложившимися условиями стремятся воспользоваться те, кто к ним подводил, - «политические честолюбцы» (Верховенский и др.), задумавшие осуществить проект Шигалева, предусматривающий меры «для отнятия у девяти десятых человечества воли и переделки его в стадо» [1].
В гениальной провидческой интуиции писателя и философа высвечивается ракурс интерпретации и альтернативное объяснение текущей социально-политической динамики, характеризующейся «датификацией» («datafication»)1, цифровизацией2 и происходящей на фоне глобальных вызовов (например, недавнего распространения новой коронавирусной инфекции).
Пандемия Covid-19 стала мощным триггером в ходе создания и тотального распространения информационно-коммуникационных технологий (ИКТ)3 надзора, которые серьезно меняют нашу реальность. Эта тенденция
1 Понятие «Datafication», предложенное К. Кукье и В. Майер-Шенбергером в 2013 г., отражает возрастание в обществе и государстве роли больших данных и вычислительной техники и означает тенденцию к превращению многих аспектов нашей жизни в данные, передаваемые в битах и обрабатываемые ЭВМ в информацию как новую форму ценности.
2 Стоит напомнить, что это представление восходит к концепции цифровой экономики, сформулированной главой медиа-лабаратории Массачусетского технологического института Н. Негропонте в 1995 г., и описывает форму глобальной хозяйственной деятельности, где обрабатываются не материальные объекты, а оцифрованные массивы информации. В статье цифровизация расширительно трактуется как переход к новой общественной форме, в которой основным ресурсом являются оцифрованные данные и вычислительные возможности.
3 ИКТ - совокупность телекоммуникации, ЭВМ (серверов, рабочих станций), машинных алгоритмов (сейчас в основном это нейросети), хранилищ данных, средств аудилизации и визуализации и пр. (одно из ранних и надежных обоснований - Melody W. and Mansell R. Information and communication technologies: social science research and training. London, 1986). Этот проверенный временем термин более уместен, чем заимствованное из технических наук и легкомысленно распространяемое взамен ИКТ в социально-гуманитарном знании словосочетание «цифровые технологии», которое означает способ передачи дискретного сигнала и не более того.
усилилась настолько, что в научной литературе теперь все чаще обсуждаются угрозы и риски, связанные с усилением «государства наблюдения» и использованием больших данных для контроля над гражданами, особенно в недемократических (автократических) системах1, нежели новые возможности для эффективного государственного управления, политического участия, стимулирования инноваций и т.д. Общий для всех исследователей вопрос состоит в том, какое именно значение имеют ИКТ на нынешнем этапе социально-политической трансформации? Поэтому представляется своевременным и целесообразным определить специфику и направленность использования ИКТ системами власти, а также предложить и обосновать вариант теоретического разъяснения цифровизации социально-политической сферы.
Базовые аспекты аналитического рассмотрения указанной проблематики были заложены еще в 1980-е гг. Э. Гидденс обобщил огромный массив социальных фактов и назвал наблюдение неотъемлемой частью и серьезной проблемой современного общества, охарактеризовал современное государство как направленное на максимизацию масштаба слежки за гражданами [2. С. 310]. М. Фуко проследил развитие нацеленной на безопасность совокупности властных механизмов как историю «дисциплинарных техник», представляющих собой практики, серии процедур, технологии, механизмы, которые действуют в пространстве социального контроля [3. С. 19, 26]. На базе сравнительно-исторического метода автор продемонстрировал примеры эволюции таких техник, среди которых для нас особый интерес представляет практика работы структур власти с заболеваниями и эпидемиями - с проказой, чумой и оспой в Средние века, когда сложился определенный дисциплинарный механизм, ставший частью новоевропейской системы дисциплинарного типа [3. С. 24-25]. При этом было отмечено, что «ориентация на безопасность привела к... злоупотреблению дисциплинарными техниками» [3. С. 23-24].
Технологический прогресс стал решающим фактором в развитии систем контроля дисциплинарного типа, усилении различных типов надзора за гражданами со стороны структур власти и корпораций. Текущие изменения нашли отражение в концепте «государство наблюдения» и были исследованы М. Кей-фордом и У. Питерсом, М. Хоуганом и М. Шефердом: от использования скрытых видеокамер до автономных систем кибермониторинга, в которых используются нейронные сети и другие машинные алгоритмы для комплексного глубинного мониторинга и прогностического анализа телефонных переговоров, отправленных сообщений, нажатия клавиш на электронных устройствах, контента социальный сетей, интернет-трафика, историй веб-браузеров и т.д. [4, 5].
В последние несколько лет были сделаны выводы о беспрецедентном укреплении «государства наблюдения» [6], об устремленности правительств к «датификации» общественной жизни [7], о злоупотреблении структур власти и корпораций слежением и обработкой персональных данных [8] под лозунгами безопасности и охраны здоровья.
Некоторые исследователи заявили (отражая позицию многих общественных организаций, СМИ, академических кругов), что поспешные и слишком
1 Для решения задач исследования принимается, что понятия «недемократическая система» и «автократия» являются синонимами. В наиболее общем виде они определяются как формы политического управления обществом с централизованной структурой власти, установленной не по итогам честных и свободных выборов (тоталитарные и авторитарные системы).
прямолинейные действия по реализации программ массового наблюдения и контроля над обществом могут в ходе цифровизации свести на нет оберегающие все человечество достижения предыдущих столетий в области индивидуальных прав [9].
Под влиянием этих обстоятельств сегодня уменьшается число апологетов основанного на больших данных «цифрового государства всеобщего благосостояния» [10], снижается доверие населения разных стран к правительству [11], нарастает движение в защиту «цифровых» прав граждан. Серьезно увеличивается граничащая со страхом озабоченность рядовых граждан тем, как правительство в одностороннем порядке используют ИКТ индивидуального и общественного контроля в условиях распространения новой корона-вирусной инфекции [12].
В 2018-2019 гг. канадские исследователи М. Вестерлунд, Д. Изабель и С. Леминен провели опрос и проанализировали отношение канадцев к массовому наблюдению, а также к сбору и обработке больших данных, осуществляемых государством. Был сделан вывод о том, что среди опрошенных наблюдается растущее опасение, оказывающее отрицательное влияние на их согласие с использованием их персональных данных правительством. При этом увеличивается убежденность в том, что правительство и корпорации должны быть более прозрачными в отношении сбора и использования данных, а граждане должны быть более активными в «наблюдении за наблюдателями» в эпоху больших данных [13].
В положительном свете в условиях пандемии сотрудничество корпораций и правительства в сфере использования данных о местоположении мобильных устройств граждан рассматривают М. Амит, Р. Китчин и др. [14, 15], которые указывают на преимущества новых технологий для ответственного соблюдения карантина и социальной дистанции с целью предупреждения инфицирования, для моделирования закономерностей и потоков распространения коронавируса, для мониторинга в реальном времени контактов между людьми и их биометрических показателей (температура тела, сердечный ритм, дыхание и т.п.), для создания медицинских и других баз данных (генетических профилей, топографий лиц и т.д.), что может быть эффективно в здравоохранении, криминалистике, судебной экспертизе и т.д. [16]. С другой стороны, увеличение риска неконтролируемого и незаконного обмена биологическими данными отметил А. Гинчард [17].
Особую остроту указанная проблематика приобретает в недемократических системах. Первопроходческие исследования, нацеленные на тотальное наблюдение и контроль сетевого и цифрового типов авторитаризма, проделали Т. Бюргерс, Р. Маккинон, М. Майснер, Д. Робинсон и другие, определившие и операционализировавшие эти явления, показавшие их подъем, особенности и тенденции [18-24].
Эксперты проявляют все большую озабоченность по поводу баз данных (человеческих лиц, ДНК и прочего), которые составляются и используются автократическими системами в отсутствие нормативных правовых ограничений и общественного контроля [25, 26].
Еще более заметно «государство наблюдения» укрепилось в период распространения новой коронавирусной инфекции, когда под предлогом чрезвычайных обстоятельств осуществляется масштабная экспансия в обще-
ственную сферу и частную жизнь и многократно увеличивается глубина и масштаб контроля над населением, у которого остается все меньше возможностей влиять на принятие политических решений и ограничивать нарастание концентрации властного потенциала у правительства, что особенно заметно в автократических системах.
С каждым днем наблюдается все больше признаков, свидетельствующих об оформлении социально-политической системы контроля нового дисциплинарного типа - цифровизированного и датифицированного. Текущие изменения иллюстрируют четыре авторских исследования.
В июне 2022 г. проведен экспертный опрос сообщества российского сегмента Даркнета, в котором 12 хакеров1 и 36 продвинутых пользователей рассказали о своем восприятии процесса датификации и цифровизации, о роли государств и корпораций и статусе рядовых граждан в кибепространстве. Выборка получена путем направления участникам форума Exploit.in2 в сети TOR и подписчикам канала LIFE-HACK [ЖИЗНЬ-ВЗЛОМ]/ХАКИНГ3 150 сообщений с предложением оказать содействие в научном исследовании и анонимно ответить на прилагаемые вопросы. Для соблюдения принципа однородности условиями для участия стали: возраст от 30 до 45 лет, владение каким-либо языком программирования на базовом уровне, эффективное участие (познавательные комментарии, работа в некоммерческих IT-проектах и т.д.) в деятельности интернет-сообщества не реже одного раза в неделю, ориентация на бескорыстное содействие технологическому прогрессу.
С мая по сентябрь 2021 г. для сопоставления опыта и ситуаций разных стран проделан контент-анализ 128 материалов медиа КНР (газета «Жэнь-минь жибао», russian.people.com.cn), Саудовской Аравии (газета «Riyadh Daily», www.alriyadhdaily.com), Сингапура (газета «The Straits Times», www.straitstimes.com), ОАЭ (газета «Khaleej Times», www.khaleejtimes.com). Указанные издания попали в поле зрения по причине их авторитетности, наличия версий на русском или английском языках, отражения официальной точки зрения властей. Упомянутые автократии выбраны потому, что именно они наиболее часто упоминаются в медиа и научной литературе как авангардные по внедрению цифровых технологий в период пандемии.
Публикации российской «Новой газеты» (novayagazeta.ru), а также британской компании BBC News (www.bbc.com/news) по теме цифровых средств и методов массового наблюдения в период пандемии также стали предметом рассмотрения, так как в них представляется независимая от властей картина событий и альтернативная точка зрения.
С мая по ноябрь 2021 г. проведен мониторинг находящихся в открытом доступе статистических данных (по сетевому адресу ourworldindata.org/covid-vaccinations?country=OWID_WRL), касающихся мер правительств разных
1 Автор вслед за исследователем хакерской культуры Эриком Реймондом придерживается первоначальной трактовки понятия «хакер», чья этимология восходит не к смыслу мошеннического взлома, а к значению «решить головоломку». Поэтому здесь имеются в виду независимые программисты, способствующие техническому совершенствованию для общественного прогресса на принципах свободы, открытого исходного кода, бескорыстного обмена знаниями.
2 Этот портал по хакерской тематике выбран потому, что он является одним из старейших и авторитетных ресурсов с бесплатной регистрацией.
3 Одно из крупнейших сообществ по информационной безопасности в Telegram насчитывает почти 60 тыс. участников.
стран по борьбе с распространением новой коронавирусной инфекции (количество введенных вакцин, число вакцинированных граждан, объявление карантинов и т.д.) и реакции общественности (согласно исследованиям аналитического центра Ю. Левады1, располагающимся по сетевому адресу: www.levada.ru).
В феврале-мае 2021 г. анонимно опрошены 286 студентов (в том числе 11 китайских граждан) и молодых университетских преподавателей о представлениях, сложившихся у них об использовании органами государственной власти цифровых средств и методов контроля над обществом в период распространения Covid-19. Выборка составлена следующим образом: в распространенном посредством социальной сети «ВКонтакте» опросе приняли добровольное участие респонденты в возрасте от 18 до 30 лет, являющиеся студентами или преподавателями московских вузов. Возраст двух третей опрошенных составляет 19-23 года. Учатся на первом-третьем курсах университета 80% опрошенных. Старше 24 лет 19% учащихся. Остальные - преподаватели. 47% - мужчины, 53% - женщины. Систематическая процедура отбора объектов для анализа не разрабатывалась, пригодность г. Москвы и России для данного исследования не оценивалась. Автору не удалось найти в научной литературе сообщения о проведении аналогичных исследований.
Стоит отметить, что сбор необходимых и достоверных данных затруднен в связи со строгим контролем недемократических систем над информацией о событиях, связанных с пандемией.
Приверженцев логического позитивизма необходимо сразу предупредить, что при ознакомлении с информацией, представленной ниже, скорее всего, они окажутся в том же положении, в каком были, например, те читатели Й. Шумпетера, которые подвергли его труды критике за «сплошной текст», за отсутствие квантификации и обоснования при помощи математических методов. Автор данной статьи (не претендуя на лавры создателя концептов «созидательное разрушение» и «элитарная демократия») понимает важность задачи проведения эмпирической проверки предположительной корреляции между переменными, в одних из которых операционализированы интенсивность внедрения и специфика ИКТ, в других - признаки трансформации социально-политической системы. Фундированное решение такой задачи - важное дело будущего. Здесь пока приходится ограничиться самой постановкой вопроса о характере изменения структурных единиц в ходе цифровизации и датифика-ции в текущих условиях и теоретически осмыслить специфику, используя те исследования, которые удалось провести иллюстративно, а не систематически.
Контент-анализ материалов СМИ показал, что в период последней пандемии недемократические системы сделали ставку на всеохватное комплексное использование разнообразных ИКТ (от простейших цифровых средств и цифровых технологий до информационных технологий и систем общегосударственных телекоммуникаций) для контроля населения и отдельных граждан, что выразилось в тотальном внедрении QR-кодирования (электронных пропусков), геопозиционного социального мониторинга, распознавания лиц, сбора и обработки персональных данных граждан и т.п., которые действуют в
1 Эта некоммерческая организация, по мнению Министерства юстиции РФ, выполняет функции иностранного агента.
рамках более общих технических интеллектуальных систем, собирающих и обрабатывающих большие данные. Созданные и распространенные в период пандемии новые способы наблюдения за гражданами и контроля над обществом можно назвать цифровизированными дисциплинарными техниками, следуя терминологии, предложенной М. Фуко.
Журналисты чаще всего свидетельствуют о принятии и поддержке этих мер населением Саудовской Аравии, Сингапура, ОАЭ и не упоминают о каких-либо крупных систематических проявлениях недовольства, о массовом уклонении от исполнения распоряжений правительств (в части вакцинации, обязательном использовании мобильных приложений с QR-кодом и т.п.). Ранее к этой же группе стабильности можно было отнести КНР, однако нарастающие внутренние проблемы и критика экспертов привели в этой стране к массовым выступлениям против излишне строгих санитарно-эпидемиологических ограничений (включая программу Zero-COVID), которые начались 23 ноября 2022 г.
В России, по сообщениям медиа, очень многие не поддерживают правительственные меры, игнорируют призывы власти сделать прививки против COVID-19, активно сопротивляются попыткам установить запрет на проезд в транспорте без QR-кода, прибегают к фальсификации документов о вакцинации и т.д. Например, поспешное введение в Казани QR-кодов для проезда в городском транспорте 22.11.2021 привело почти к 700 столкновениям пассажиров и контролеров и самоорганизации граждан в проекте «народное такси», в рамках которого автомобилисты при помощи тематических групп в мессенджерах предлагают подвезти попутчиков [27].
Социологические исследования, проведенные в ноябре 2021 г., подтверждают негативные, даже протестные настроения россиян. Так, против всеобщей вакцинации на протяжении первой половины 2021 г. неизменно выступали более половины наших соотечественников (35% - совершенно не поддерживали, 19% - скорее не поддерживали). Основное раздражение противников обязательной вакцинации вызвало нарушение прав человека - 37%. Не доверяли российским вакцинам 21%. Полагали, что не будет результата, 15%. Вместе с тем 42% являлись сторонниками обязательной прививки, из них 21% безоговорочно поддерживали. Не были согласны с введением QR-кодирования для проезда в общественном транспорте 76% россиян (17% -скорее отрицательно, 59% - целиком отрицательно), а для посещения ресторанов, торговых центров, музеев, массовых мероприятий - 67% (50% - целиком отрицательно, 17% - скорее отрицательно). Соответственно, положительно эту инициативу в первом случае восприняли 21%, во втором - 30% наших сограждан. Порядка 43% россиян считали вполне возможными массовые выступления против введения электронных пропусков. И 25% были готовы принять в них участие [28].
Опрос студентов и молодых преподавателей московских вузов выявил низкий уровень осведомленности о проблемах цифрового наблюдения, использования персональных данных без согласия граждан, отсутствия соответствующей нормативной правовой базы и общественного контроля над ки-бер-экспансией государства.
Порядка 65% респондентов отрицательно ответили на вопрос о том, интересуются ли они темами наблюдения за их жизнью и несогласованного ис-
пользования их данных для нужд третьих лиц. 21% респондентов указали, что знают о проблеме в общих чертах, но при этом воспринимают ее как то, на что нельзя повлиять. При этом большинство отметили, что происходящее воспринимается, как должное, как рутинная деятельность органов власти.
Около 60% участников опроса в ответе на вопрос о том, с какой, по их мнению, целью осуществляется использование цифровых средств и технологий для сбора и прогностического анализа данных правительством, согласились с тем, что таковое проводится для решения собственных задач структур власти и вполне может быть обращено против населения. При этом отмечается, что в ходе реализации правительством собственных мероприятий для общественности может появиться какая-то польза (как побочный эффект). 23% выбрали вариант о том, что таковые нацелены исключительно на благополучие граждан.
Почти 33% респондентов ответили утвердительно на вопрос о том, известны ли им факты утечки информации (в том числе персональных данных) из цифровых баз данных органов власти г. Москвы, вспомнили и указали, что такие сведения можно купить в Интернете. Отдельные участники опроса признали, что приобретали такую информацию за сравнительно небольшую сумму.
Треть участников опроса отрицательно ответили на вопрос, сделали ли они прививки от COVID-19. 14% сообщили о покупке сертификатов либо в Интернете (в том числе в скрытой сети), либо в пунктах вакцинации.
Более 70% опрошенных отрицательно ответило на вопрос о том, доверяют ли они органам государственной власти и их действиям в период пандемии. Почти столько же согласились с утверждением, что цифровые инициативы органов государственной власти можно назвать установлением нового дисциплинарного порядка, характеризующегося усилением давления, нарастанием слежки, репрессиями.
Тезис о появлении черт нового цифровизированного дисциплинарного порядка также поддержали российские хакеры и продвинутые пользователи, анонимно принявшие участие в авторском опросе. На вопрос об объяснении причин текущего изменения абсолютное большинство экспертов выбрали ответ о попытках государств взять Интернет (как его национальные доменные зоны, так и международные) под свой контроль путем введения ограничений, наблюдения, деанонимизации. Еще одной причиной были названы агрессивные старания корпораций (медиаконгломератов) по формированию монополий в киберпространстве, в чем более всего проявили себя Meta1, Microsoft, Universal Music Group и др. Эксперты согласились, что технологическая экспансия государств и корпораций проходит скоординированно, что хорошо видно на примере законодательства об авторском праве. Целью этого наступления чаще всего было обозначено достижение стратегического превосходства в киберпространстве (что сейчас является sine qua non доминирования в материальном мире). Однако, как отметили многие опрошенные, такое целеполагание противоречит принципам открытости и децентрализации, на которых зиждется архитектура Всемирной сети и деятельность интернет-активистов, ее выстраивающих и поддерживающих на протяжении почти по-
1 Минюст РФ считает эту компанию экстремистской организацией.
лувека. Большинство экспертов убеждены, что осуществление этой цели неизбежно связано с переформатированием общественных отношений в ки-берпространстве и в тесно связанном с ним материальном мире, что наблюдается уже сейчас, когда дело цифровизации и датификации получает нежелательный поворот в сторону ущемления прав и возможностей рядовых граждан. Характерно высказывание одного из экспертов: «Нас стараются загнать в цифровой концлагерь». Другой участник указал на то, что «обычные пользователи вряд ли осознают масштаб проблемы и значение происходящего, ведь для многих, особенно молодежи, Интернет с политической цензурой, идентификацией, геопозицией, coockie - это уже норма». Абсолютное большинство опрошенных отрицательно относятся к расширению контроля государства в киберпространстве, не верят в то, что это делается для общественной безопасности, считают, что необходима массовая самоорганизация в защиту прав и интересов пользователей.
Рассмотрение статистических данных вкупе с контент-анализом материалов СМИ и авторским опросом позволило предположить о взаимосвязи между характером применения ИКТ и уровнем общественного доверия к правительству. Так, показатели количества полностью вакцинированных граждан в КНР, Саудовской Аравии, Сингапуре, ОАЭ демонстрируют очень значительный охват населения (на 14 ноября 2021 г.): КНР - 72%, Саудовская Аравия - 63,4%, Сингапур - 85%, ОАЭ - 89,26%, Россия - 35,5% [29]. Уровень доверия рядовых граждан к своему правительству в 2021 г. составляет: в КНР -82% (-8 % в сравнении с 2020 г.), в Саудовской Аравии - 82% (+4% в сравнении с 2020 г.), в Сингапуре - 76% (+6% в сравнении с 2020 г.), в ОАЭ - 80% (+4% в сравнении с 2020 г.), в России - 34% (+1% в сравнении с 2020 г.) [30].
Для характеристики текущих изменений наиболее показателен опыт КНР в создании комплекса из двенадцати «золотых» проектов электронного правительства (наиболее известен из них «Золотой щит», в СМИ известный как «Великий китайский файрвол»)программ «Социальный кредит», «Зоркий глаз» и других, анализ которых позволил Р. Маккинону заявить о появлении «сетевого» авторитаризма [21. С. 33]. Китайский сетевой авторитаризм стал, видимо, первой столь масштабной, последовательной и комплексной попыткой построения социально-политической системы контроля нового дисциплинарного типа - цифровизированного и датифицированного. Впоследствии по этому же пути пошел Сингапур и другие страны и города (например, г. Москва с проектом «Умный город - 2030», который уже вызвал волну критики со стороны независимых специалистов и правозащитников).
В настоящее время сетевой авторитаризм вышел далеко за пределы Интернета и стал особым властным механизмом, направленным на реализацию интересов правящей группы и принудительное централизованное управление обществом при помощи совокупности интеллектуальных технических систем, объединяющих средства наблюдения, компьютерные сети, базы данных, нейросети и другие ИКТ. Сетевой авторитаризм с его цифровизирован-ными дисциплинарными техниками можно рассматривать как очередной этап развития «наблюдающего капитализма» [31], «общества контроля» [32] и того непоследовательного видоизменения, в котором при переходе от одной
1 Созданных по подобию более ранних систем шпионажа PRISM, XKeyscore, Tempora, MUSCULAR, STATEROOM, используемых странами альянса «Пять глаз».
сложной системе к другой «трансформируются, совершенствуются, во всяком случае, усложняются, разумеется, и сами техники как таковые, но главное, претерпевает метаморфозу доминанта или, точнее, структура...» [3. С. 22]. Усложнение и совершенствование последних происходит внутри «доминанты» одновременно с ее «метаморфозой», из чего следует, что сейчас мы наблюдаем этап социальной истории, на котором осуществляется переход от «предыдущих систем» к «последующим», при этом, конечно же, не происходит простой замены институтов прошлого на нечто принципиально новое.
Материалы исследования, во-первых (теоретическое измерение), позволяют внести вклад в современную литературу по вопросам социально-политических изменений и функционирования систем власти, в особенности автократий, в условиях цифровизации и датификации. Во-вторых (практическое измерение), могут быть полезными, с одной стороны, стремящимся к повышению эффективности использования ИКТ правительствам, с другой стороны - гражданам, которые хотят защитить свою конфиденциальность и права, понять свое текущее социально-политическое положение и выработать собственную стратегию эффективного действия в цифровизированном и да-тифицированном мире с нарастающими авторитарными тенденциями.
QR-кодирование (электронные пропуска), геопозиционный социальный мониторинг, распознавание лиц, сбор и обработка персональных данных граждан с целью прогнозирования социальной динамики и предотвращения рисков для структур власти и т.п., действующие в рамках более общих технических интеллектуальных систем, собирающих и обрабатывающих Большие Данные, - это новые цифровизированные дисциплинарные техники, посредством которых государства (в особенности автократии) контролируют отдельных граждан и управляют обществом. В более широком смысле массовое распространение таких техник означает оформление и укрепление «государства датификации» и может указывать на то, что на наших глазах происходит новый этап глубокого изменения социальной и политической структуры, на котором в очень благоприятных для этого условиях формируется система цифровизированного и датифицированного дисциплинарного типа. Описанная трансформация особенно заметна в автократиях. Сложившаяся ситуация порождает в обществе недовольство против массированного внедрения технологий контроля и отслеживания, против последовательного наступления государств и корпораций на приватность и анонимность, против нарастающего контроля над действиями граждан в киберпространстве, что проявляется в протесте, уклонении от исполнения правительственных предписаний, обходе требований и законов, уходе в даркнет, создании новых форм самоорганизации на пересечении виртуальной и материальной реальностей и т.д. В свою очередь, эти обстоятельства запускают дальнейшую реакцию автократической системы, которая в целях самосохранения прибегает к очередному ужесточению датифицированного дисциплинарного режима (введение новых процедур обязательной аутентификации пользователей, блокировка сайтов, замедление работы интернет-ресурсов, пропаганда в новых медиа, цифровая сегрегация общества, нормативные правовые ограничения деятельности в киберпространстве и т.д.). Протесты в Китае в конце ноября 2022 г. демонстрируют, что лояльность даже очень терпеливых граждан переходит в сильнейшее недовольство в момент слишком сильного дисци-
плинарного давления. Эти выводы могут быть полезны в практическом измерении как тем системам, которые стремятся сохранить поддержку большинства, так и тем, которые хотят их приобрести.
Таким образом, объявленные ответом на пандемию и другие вызовы технологические новации в сфере социального контроля и массового слежения стали цифровизированными дисциплинарными техниками и ведущими инструментами расширения не столько эпидемиологического надзора с целью сохранения здоровья населения, сколько сферы влияния «государства датификации» и, возможно, формирования нового социально-политического порядка, в авангарде которого находятся автократические системы.
Просматривается несколько перспективных направлений развития темы настоящего исследования. Целесообразно провести более масштабное анкетирование населения недемократических стран. Необходимо с помощью регрессионного анализа проверить авторскую гипотезу о корреляции между интенсивностью внедрения и спецификой ИКТ и признаками трансформации социально-политической системы, а также верифицировать авторское предположение о связи между характером применения цифровизированных дисциплинарных техник и уровнем доверия населения к правительству с помощью программного обеспечения SmartPLS, которое позволяет тестировать поведенческие модели с минимальными требованиями (к измерительным шкалам и остаточным распределениям) и моделировать структурные уравнения на основе дисперсии с использованием методов частичного моделирования пути наименьших квадратов и статистического моделирования. Другая возможная траектория - это изучение потенциала, характера и приемов протеста граждан в кибепространстве в условиях цифровизации и датификации. Наконец, на повестке дня стоит общий вопрос о том, являются ли текущие изменения необратимыми и мы движемся к очень скверному будущему, обрисованному в произведениях киберпанка, или трансформацию можно перенаправить в интересах общественности. Иными словами, есть ли у нас еще выбор между «цифровым государством всеобщего благосостояния» и «цифровым стадом» по проекту новых Верховенских и Шигалевых.
Список источников
1. Достоевский Ф.М. Бесы // Собрание сочинений : в 10 т. М. : Худож. лит., 1957. Т. 7.
760 с.
2. Giddens A. A Contemporary Critique of Historical Materialism. Vol. 2: The Nation State and Violence. University of California Press, 1987, 408 p.
3. Фуко M. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы / пер. с фр. В. Наумова ; под ред. И. Борисовой. M. : Ad Marginem, 1999. 480 с.
4. Hogan M., Shepherd T. Information Ownership and Materiality in an Age of Big Data Surveillance // Journal of Information Policy. 2015. № 5. P. 6-31. https://doi.org/10.5325/jinfo-poli.5.2015.0006
5. Cayford M, Pieters W. The effectiveness of surveillance technology: What intelligence officials are saying // The Information Society. 2018. № 34(2). P. 88-103. https://doi.org/10.1080/ 01972243.2017.1414721
6. LemieuxP. Why the Surveillance State is Dangerous // The Library of Economics and Liberty. 2018, June 10. URL: https://www.econlib.org/archives/2018/06/why_the_ surveil.html
7. Hintz A., Dencik L., Wahl-Jorgensen K. Digital Citizenship and Surveillance Society - Introduction // International Journal of Communication. 2017. № 11. P. 731-739.
8. Sekalala S., Dagron S., Forman L., Mason Meier B. Analyzing the Human Rights Impact of Increased Digital Public Health Surveillance during the COVID-19 Crisis // Health and Human Rights Journal. 2020. № 22(2). P. 7-20. URL: http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/pmc7762 901/
9. Clarke R. Risks inherent in the digital surveillance economy: A research agenda // Journal of Information Technology. 2019. № 34(1), P. 59-80. https://doi.org/10.1177/0268396218815559
10. Van Zoonen L. Data governance and citizen participation in the digital welfare state // Data & Policy.2020. Vol. 2, e10. https://doi.org/10.1017/dap.2020.10
11. Zhao D., Hu W. Determinants of public trust in government: empirical evidence from urban China // International Review of Administrative Sciences. 2017. № 83(2). P. 358-377. DOI: https://doi.org/10.1177/0020852315582136
12. Keshet Y. Fear of panoptic surveillance: using digital technology to control the COVID-19 epidemic // Israel Journal of Health Policy Research. 2020. № 9. P. 67. https://doi.org/10.1186/s13584-020-00429-7
13. WesterlundM., Isabelle D., Leminen S. The Acceptance of Digital Surveillance in an Age of Big Data // Technology Innovation Management Review. 2021. Vol. 11, is. 3. P. 32-44.
14. Amit M., Kimhi H., Bader T., Chen J., Glassberg E., Benov A. Mass-surveillance technologies to fight coronavirus spread: the case of Israel // Nature Medicine. 2020. № 26. P. 1167-1169. https://doi.org/10.1038/s41591-020-0927-z
15. Kitchin R. Civil liberties or public health, or civil liberties and public health? Using surveillance technologies to tackle the spread of COVID-19 // Space and Polity. 2020. № 24(11). P. 1-20. https://doi.org/10.1080/13562576.2020.1770587
16. Dedrickson K. Universal DNA databases: a way to improve privacy? // Journal of Law and the Biosciences. 2018. № 4 (3). P. 637-647. https://doi.org/10.1093/jlb/lsx041
17. Guinchard A. Our digital footprint under Covid-19: should we fear the UK digital contact tracing app? // International Review of Law, Computers & Technology. 2020. № 35 (1). P. 84-97. https://doi.org/10.1080/13600869.2020.1794569
18. Burgers T., Robinson D. Networked Authoritarianism Is on the Rise // Security and Peace. 2016. Vol. 34, № 4. P. 248-252.
19. Geddes B., Wright J., Frantz E. New Data on Autocratic Regimes // Perspective on Politics. 2014. № 12. P. 313-331.
20. Howard P. The Digital Origins of Dictatorship and Democracy. Information Technology and Political Islam. Oxford : Oxford University Press, 2011. 304 p.
21.MacKinnonR. China's 'Networked Authoritarianism // Journal of Democracy. 2011. Vol. 22, № 2. P. 32-46.
22. Meissner M., Wtibbeke J. IT-backed authoritarianism: Information technology enhances central authority and control capacity under Xi Jinpin. 2016. URL: http://www.merics.org/ filead-min/user_upload/downloads/MPOC/MPOC_ChinasCoreExecutive.pdf
23. Pearce K., Kendzior S. Networked Authoritarianism and Social Media in Azerbaijan' // Journal of Communications. 2012. Vol. 62, is. 2. P. 283-298.
24. Rule J.B., Cheng Н. Coronavirus and the Surveillance State, Dissent Magazine. 2020. URL: http://www.dissentmagazine.org/article/coronavirus-and-the-surveillance-state
25. Wee S.L. China is collecting DNA from tens of millions of men and boys, using U.S. equipment // The New York Times. 2020. June 17. URL: https://www.nytimes.com/2020/06/17/world /asia/China-DNA-surveillance.html
26. Fox Cahn A. The U.S. can't rebuke global tyranny when our companies sell tools that enable it // Fast Company. 2021, February 5. URL: https://www.fastcompany.com/90601037/american-surviellance-state-facial-recognition-hypocrisy
27. В Татарстане в ответ на QR-коды в транспорте появилось «народное такси» // Новая газета. 2021. 1 декабря.
28. Короновирус, вакцинация, QR-коды. URL: http://www.levada.ru/2021/12/07/koronavirus-vaktsinatsiya-qr-kody/ (дата обращения: 21.12.2021).
29. Coronavirus (COVID-19) Vaccinations. URL: https://ourworldindata.org/covid-vaccinations?country=OWID_WRL (accessed: 21.11.2021).
30. Edelman trust barometer 2021. P. 44. Mode of access: https://www.edelman.com/trust/2021-trust-barometer (accessed: 21.11.2021).
31. Zuboff S. The Age of Surveillance Capitalism: The Fight for a Human Future at the New Frontier of Power. New York : Public Affairs, 2021. 704 p.
32. Делёз Ж. Post scriptum к обществам контроля // Переговоры. СПб. : Наука, 2004. С. 226-233.
References
1. Dostoevsky, F.M. (1957) Sobranie sochineniy: v 10 t. [Collected Works in 10 vols]. Vol. 7. Moscow: Khudozhestvennaya literatura.
2. Giddens. A. (1987) A Contemporary Critique of Historical Materialism. Vol. 2. University of California Press.
3. Foucault, M. (1999) Discipline and punish: The birth of a prison. Moscow: Ad Marginem.
4. Hogan, M. & Shepherd, T. (2015) Information Ownership and Materiality in an Age of Big Data Surveillance. Journal of Information Policy. 5. pp. 6-31. DOI: 10.5325/jinfopoli.5.2015.0006
5. Cayford, M. & Pieters, W. (2018) The effectiveness of surveillance technology: What intelligence officials are saying. The Information Society. 34(2). pp. 88-103. DOI: 10.1080/01972243.2017.1414721
6. Lemieux, P. (2018) Why the Surveillance State is Dangerous. The Library of Economics and Liberty. 10th June. [Online] Available from: https://www.econlib.org/archives/2018/06/why_the_ surveil.html
7. Hintz, A., Dencik, L. & Wahl-Jorgensen, K. (2017) Digital Citizenship and Surveillance Society - Introduction. International Journal of Communication. 11. pp. 731-739.
8. Sekalala, S., Dagron, S., Forman, L. & Mason Meier, B. (2020) Analyzing the Human Rights Impact of Increased Digital Public Health Surveillance during the COVID-19 Crisis. Health and Human Rights Journal. 22(2). pp. 7-20. [Online] Available from: http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/ar-ticles/pmc7762 901/
9. Clarke, R. (2019) Risks inherent in the digital surveillance economy: A research agenda. Journal of Information Technology. 34(1). pp. 59-80. DOI: 10.1177/0268396218815559
10. van Zoonen, L. (2020) Data governance and citizen participation in the digital welfare state. Data & Policy. 2. e10. DOI: 10.1017/dap.2020.10
11. Zhao, D. & Hu, W. (2017) Determinants of public trust in government: empirical evidence from urban China. International Review of Administrative Sciences. 83(2). pp. 358-377. DOI: 10.1177/0020852315582136
12. Keshet, Y. (2020) Fear of panoptic surveillance: using digital technology to control the COVID-19 epidemic. Israel Journal of Health Policy Research. 9. pp. 67. DOI: 10.1186/s13584-020-00429-7
13. Westerlund, M., Isabelle, D. & Leminen, S. (2021) The Acceptance of Digital Surveillance in an Age of Big Data. Technology Innovation Management Review. 11(3). pp. 32-44.
14. Amit, M., Kimhi, H., Bader, T., Chen, J., Glassberg, E. & Benov, A. (2020) Mass-surveillance technologies to fight coronavirus spread: the case of Israel. Nature Medicine. 26. pp. 1167-1169. DOI: 10.1038/s41591-020-0927-z
15. Kitchin, R. (2020) Civil liberties or public health, or civil liberties and public health? Using surveillance technologies to tackle the spread of COVID-19. Space and Polity. 24(11). pp. 1-20. DOI: 10.1080/13562576.2020.1770587
16. Dedrickson, K. (2018) Universal DNA databases: a way to improve privacy? Journal of Law and the Biosciences. 4(3). pp. 637-647. DOI: 10.1093/jlb/lsx041
17. Guinchard, A. (2020) Our digital footprint under Covid-19: should we fear the UK digital contact tracing app? International Review of Law, Computers & Technology. 35(1). pp. 84-97. DOI: 10.1080/13600869.2020.1794569
18. Burgers, T. & Robinson, D. (2016) Networked Authoritarianism Is on the Rise. Security and Peace. 34(4). pp. 248-252.
19. Geddes, B., Wright, J. & Frantz, E. (2014) New Data on Autocratic Regimes. Perspective on Politics. 12. pp. 313-331.
20. Howard, P. (2011) The Digital Origins of Dictatorship and Democracy. Information Technology and Political Islam. Oxford: Oxford University Press.
21. MacKinnon, R. (2011) China's 'Networked Authoritarianism. Journal of Democracy. 22(2). pp. 32-46.
22. Meissner, M. & Wubbeke, J. (2016) IT-backed authoritarianism: Information technology enhances central authority and control capacity under Xi Jinpin. [Online] Accessed from: http://www.merics.org/fileadmin/user_upload/downloads/MPOC/MPOC_ChinasCoreExecutive.pdf.
23. Pearce, K. & Kendzior, S. (2012) Networked Authoritarianism and Social Media in Azerbaijan. Journal of Communications. 62(2). pp. 283-298.
24. Rule, J.B. & Cheng, H. (2020) Coronavirus and the Surveillance State. Dissent Magazine. [Online] Available from: http://www.dissentmagazine.org/article/coronavirus-and-the-surveillance-state
25. Wee, S.L. (2020) China is collecting DNA from tens of millions of men and boys, using U.S. equipment. The New York Times. 17th June. [Online] Available from: https://www.nyti-mes.com/2020/06/17/world/asia/China-DNA-surveillance.html
26. Fox Cahn, A. (2021) The U.S. can't rebuke global tyranny when our companies sell tools that enable it. Fast Company. 5th February. [Online] Available from: https://www.fastcompany.com/ 90601037/americansurviellance-state-facial-recognition-hypocrisy
27. Novaya Gazeta. (2021) V Tatarstane v otvet na QR-kody v transporte poyavilos' "narodnoe taksi" [In Tatarstan, in response to QR codes, a "people's taxi" appeared in transport]. 1st December.
28. Levada.ru. (2021) Koronovirus, vaktsinatsiya, QR-kody [Coronavirus, vaccination, QR-codes]. [Online] Available from: http://www.levada.ru/2021/12/07/koronavirus-vaktsinatsiya-qr-kody/ (Accessed: 21st December 2021.)
29. Ourworldindata.org. (n.d.) Coronavirus (COVID-19) Vaccinations. [Online] Available from: https://ourworldindata.org/covid-vaccinations?country=OWID_WRL (Accessed: 21st November 2021).
30. Edelman.com. (2021) Edelman trust barometer 2021. p. 44. [Online] Available from: https://www.edelman.com/trust/2021-trust-barometer (Accessed: 21st November 2021).
31. Zuboff, S. (n.d.) The Age of Surveillance Capitalism: The Fight for a Human Future at the New Frontier of Power. New York: Public Affairs.
32. Deleuze, G. (2004) Peregovory [Conversation]. TRanslated from French. St. Petersburg: Nauka. pp. 226-233.
Сведения об авторе:
Яковлев М.В. - доктор политических наук, профессор кафедры философии политики и права Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова (Москва, Россия). E-mail: [email protected]
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. Information about the author:
Yakovlev M.V. - Dr. Sci. (Political Science), professor of the Department of Philosophy of Politics and Law, Lomonosov Moscow State University (Moscow, Russian Federation). E-mail: [email protected]
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 25.11.2022; одобрена после рецензирования 23.01.2023; принята к публикации 21.02.2023
The article was submitted 25.11.2022; approved after reviewing 23.01.2023; accepted for publication 21.02.2023
