CC BY
77
УДК 325.1
ГОСУДАРСТВЕННАЯ МИГРАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА И ПРОЦЕСС ТРАНСФОРМАЦИИ ЭТНИЧЕСКИХ МЕНЬШИНСТВ: ИСТОРИЯ И РЕАЛИИ
© 2012 Мамаев М.И.
Министерство иностранных дел РФ
В статье описаны внешние и внутренние факторы, способствовавшие депортации турок-месхетинцев в 40-е годы XX века, и миграционная политика России в конце XX -начале XXI века.
The author of the article describes the external and internal factors contributed to the deportation of Meskhetian Turks in the 40s of the 20th century and Russian migration policy during the period of the end of the 20th-the beginning of the 21st centuries.
Ключевые слова: турки-месхетинцы, депортация, миграция.
Keywords: Meskhetian Turks, deportation, migration.
Национальная политика уже в первые годы установления советской власти уверенно обретала черты репрессивной политики. Любой возникавший социальный конфликт, независимо от причин, разрешался принятием жестких мер не только по отношению к населению, принадлежавшему к различным национальностям, но и к группам населения.
Государственный режим
неоднократно прибегал к подобным мерам, не считаясь с интересами этнических общностей. Эта проблема была тесно связана с защитой интересов режима власти, то есть той прослойки общества, которой доверялась власть. Сначала, в 1918 году, эта мера коснулась российского казачества. РКП(б), определяя свою позицию по отношению к казачеству, в своей резолюции от 8 апреля 1919 года назвал очередной задачей «полное, быстрое и решительное уничтожение казачества как особой экономической группы, разрушение его хозяйственных устоев, физическое уничтожение казачьего чиновничества и офицерства, вообще всех верхов
казачества, активно
контрреволюционных, распыление и обезвреживание рядового казачества...» [4. С. 125]. Только в станице Константиновской (Донская область) в феврале - марте 1919 года было расстреляно 800 казаков, в станице Урюпинской было расстреляно «чрезвычайной комиссией» со всей территории округа более 7 тысяч казаков [2].
Позднее жесткие меры были приняты к корейскому этническому меньшинству в 1920 году на Дальнем Востоке [3. С. 168-187].
По мере дальнейшего укрепления государственной власти, постепенного сосредоточения ее в одних руках возрастала потребность в еще больших масштабах укрепления позиции этой власти и ее удержании.
Изменение политической ситуации в мире, в Европе, на Востоке в 1930-е годы не могло не оказывать воздействия на состояние Союза ССР, что проявлялось по-разному. Сопровождались эти действия ужесточением мер, в том числе в сфере межнациональных отношений.
Народы как бы «просеивались через сито», из них отделялись «благонадежные» и «неблагонадежные». Под последними подразумевались те, кто мог в случае войны выступить на стороне врага.
Усиление обстановки
всеохватывающей подозрительности уже не только к отдельным членам общества, но и к этнической общности в целом сопровождалось усилением
персонифицированного фактора в национальной политике власти,
особенно позиций Сталина. Не случайно именно в это время появляются публикации о шпионаже в центральной прессе («Правда»). Обращение к историческим документам делают эти утверждения далеко не
соответствующими истинному
положению дел. И особенно это относится к неоправданным обвинениям в шпионаже турок-месхетинцев, да и других этнических общностей юга Грузии.
19 февраля 1938 года СНК Союза ССР подтвердил Конвенцию между СССР и Турцией (от 6 августа 1928 года)
о пользовании граждан каждой из сторон пастбищами, находящимися по ту сторону границы [5]. Срок действия Конвенции истекал 28 марта 1939 года. Одним словом, граница жила относительно мирно.
Тем не менее Правительство Союза ССР ужесточало меры и режим проживания в приграничных районах. Сначала проводились зачистки пограничных зон СССР от «неблагонадежных». Затем по этой же причине были «подвинуты» в отдаленные места от границы и этнические общности: корейцы - на Дальнем Востоке, курды - в Армении, иранцы - на юге Азербайджана, немцы и поляки - с территории Украины. Эта «неблагонадежность» станет основным посылом и в начале операции по переселению через несколько лет турок-месхетинцев и совместно с ними проживающих народов - курдов, хемшилов, цыган, лазов и других.
Было очевидным, что Турция -южный сосед Союза ССР - склонялась к военно-политическому союзу с Германией: дислоцировала на подступах к границе СССР 30 дивизий. И. В. Сталин был осведомлен о настроениях местного мусульманского населения, которое, как отмечалось в документах НКВД СССР, Грузинской ССР, якобы «могло в создавшейся ситуации оказаться на стороне Турции и
выступить в качестве «турецких
агентов». Ряд территорий Грузинской ССР рассматривался как опасная зона.
Все это не могло не способствовать ухудшению положения в приграничных с Турцией районах Грузии. Обострилась криминогенная ситуация. Появились бандгруппы, которые пополняли
дезертиры, уклоняющиеся от службы в Красной армии. Однако о массовом предательстве со стороны турок-
месхетинцев или их враждебном отношении к Советам сведения отсутствуют.
Начиная с мая 1944 года в
республиках Закавказья, включая
Грузию, предпринимались меры по выявлению оставшихся на местах прежнего проживания чеченцев, ингушей, балкарцев и карачаевцев. Л. П. Берия дал указание республиканским НКВД провести в срочном порядке операции по выявлению лиц, принадлежащих к переселяемым «по государственному заданию»
национальностям, в рамках всего Кавказа, «не утаивая ни одного», и выслать их в Казахскую и Узбекскую ССР. Затем последовала работа по выселению греков, проживающих в Грузии, Азербайджане, Армении.
Естественно, тогда полагалось, что эта акция проводится на вечные времена и вопроса о возвращении спецпереселенцев не возникнет.
Двенадцать лет депортированные турки, курды, хемшилы из южных районов Грузии находились под надзором спецкомендатур в республиках Средней Азии и в Казахстане. На начало 1950-х годов распределение
спецпереселенцев, включая и этносы
Грузинской ССР, прошедших переучет в 1949 году, было таковым: всего
переселенцев 3 332 589, прошли учет - 2 275 900 [2]. В середине июля 1953 года министр внутренних дел СССР С. Круглов обратился к председателю Совета Министров СССР Г. М. Маленкову с предложением об отмене «спецпоселений навечно» и о мерах по упорядочению надзорной работы органов МВД СССР в местах поселений. С. Круглов предполагал поэтапно снять с учета спецпоселенцев. На первом этапе из общего числа 2 819 786
спецпоселенцев снять с учета предполагалось 1 643 741. Среди
временно оставляемых на
спецпоселении первыми в списке значились турки, курды, хемшилы, греки. Однако постепенно следовали одно за другим решения, принимаемые государством о смягчении режима проживания спецпоселенцев. 28 апреля 1956 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР, на основании которого были сняты ограничения по спецпоселению турок-месхетинцев, крымских татар, балкарцев и других ранее выселенных народностей [2. С. 85].
Только в 1956 г. были сняты с них ограничения по спецпоселению. Им разрешалось поселяться на всей территории Союза ССР, кроме Грузии. Это было нарушением конституционных прав народа и личности, однако период их возвращения затянулся на многие годы.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 января 1974 года туркам, курдам, хемшилам было
разрешено возвращаться в места, откуда они были выселены. Однако в силу многих обстоятельств желание турок-месхетинцев возвратиться в районы прежнего проживания реализовывалось медленно. Конец 80-х годов XX века отмечен новой трагедией для
репрессированных народов, в том числе Грузинской ССР. Многие из них
превратились в беженцев и вынуждены были покинуть места ранее «предложенного» им обитания.
Раскрывая общее положение дел и иммиграционную обстановку в целом в Российской Федерации, следует отметить, что все усилия в этом отношении, по нашему мнению, были подчинены трем основополагающим целям:
- реализации геополитических и национальных интересов России как суверенного государства;
- стабилизации общей численности населения;
- содействию социально-экономическому развитию российского
государства.
В связи с этим на первый план выходит задача по обеспечению экономики страны, всех ее составных частей трудовыми ресурсами. На решении этой проблемы сказывается наблюдающееся сокращение общей численности населения вследствие имеющих место демографических
процессов применительно ко всем этническим общностям.
По данным миграционной службы России, при сохранении современных тенденций развития демографической ситуации численность населения
государства может сократиться до 125 млн человек. Поэтому задача по привлечению в Россию на постоянное место жительства соотечественников из-за рубежа выступает в числе приоритетных.
За пределами России, как известно, проживают около 29 млн соотечественников, из них 26 млн русских. В числе соотечественников
значатся и национальные меньшинства, которые ранее подвергались
притеснениям на территории России. К такой категории относятся поляки, немцы, цыгане, греки, корейцы, курды, турки-месхетинцы, хемшилы и др. Многие из них значительно ранее стали жителями РСФСР.
Как отмечалось на состоявшемся в июне 2002 года Всероссийском съезде в защиту мигрантов, из 8,6 млн человек, прибывших в Россию после развала Советского Союза, только 1,6 млн человек получили официальный статус.
Именно в этом иммиграционном водовороте 1990-х годов и оказались многие из рассматриваемых в работе национальных меньшинств. В первую очередь в числе их российские немцы, корейцы, греки, поляки, курды, хемшилы, цыгане и др.
Анализ ситуации, возникшей с иммиграцией названных национальных меньшинств, позволяет определить комплекс ее причин, в числе которых можно назвать:
- возвращение ранее подвергшихся
репрессивным воздействиям
национальных меньшинств на территории своего проживания до депортации в 1930-1940-е годы;
- высокая степень интегрированности в экономику России и адаптации к условиям проживания;
- исторически сложившаяся социокультурная близость населения Российской Федерации, более приемлемая адаптация к российской языковой и социальной среде, родственные отношения;
- фактор многонациональности и многоконфессиональности населения Российской Федерации;
- высокий рейтинг российского образования и возможность получения высшего образования для детей;
- использование территории регионов
России как временной для репатриации в свои новые государственные
образования (например, Грузия, Крым и др.).
В этой обстановке важную роль играют и те задачи, которые ставятся Федеральной миграционной службой (ФМС) России с учетом протекающей миграции. Это прежде всего обеспечение оптимальных условий для проживания мигрантов, защита прав человека, достижение правопорядка и законности, получение максимально позитивного эффекта от миграции - экономического, политического, социального и демографического.
Общеизвестно, что миграционные процессы играют большую роль в формировании и расширении сообществ национальных меньшинств в Российской
Федерации. По численности принятых мигрантов Российская Федерация за период 1989-2002 гг. вышла на третье место после США и Германии, приняв в среднем за год по 781 тыс. мигрантов.
В 2001-2004 гг. миграционная политика в Российской Федерации осуществлялась на фоне
трансформирования федерального
органа исполнительной власти, ответственного за эти функции. В 2000 г. была упразднена ФМС России. Функции по реализации миграционной политики передавались в ведение Министерства по делам федерации, национальной и миграционной политики Российской Федерации.
Затем с октября 2001 г. вопросы координации работ по выработке и реализации государственной
миграционной политики были переданы в компетенцию МВД России, в составе которого в феврале 2002 г. года была создана ФМС. В связи с начатой в марте 2004 г. административной реформой Федеральная миграционная служба создана вновь как самостоятельный федеральный орган исполнительной власти в системе Министерства внутренних дел, осуществляющий функции по контролю, надзору и оказанию государственных услуг в сфере миграции.
В настоящее время миграционное и паспортно-визовое законодательство включает более десятка федеральных законов, десятки постановлений Правительства Российской Федерации и ведомственных инструкций.
Принятые и разрабатываемые федеральные законы и другие нормативно-правовые акты Российской Федерации в области миграции не содержат положений и нормативных предписаний, ущемляющих права и интересы национальных меньшинств, в том числе и рассматриваемые в настоящем исследовании, и
разрабатываются в соответствии с Конституцией Российской Федерации. Так, согласно статье 4 Федерального закона «О гражданстве» принципы гражданства Российской Федерации и
правила, регулирующие вопросы гражданства Российской Федерации, не могут содержать положений,
ограничивающих права граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или
религиозной принадлежности.
В 2003 году появился стратегически важный документ в сфере миграции -Концепция регулирования миграционных процессов в Российской Федерации, утвержденный распоряжением
Правительства Российской Федерации от
1 марта 2003 года № 256-р. Им
определялись 9 основных направлений действия Российской Федерации в области миграции: контроль
иммиграционных процессов; интеграция вынужденных мигрантов; привлечение иммигрантов на работу; вхождение России в международный рынок труда и регулирование экономической миграции; добровольное возвращение «внутри перемещенных лиц» в места постоянного проживания; поддержка отношений с соотечественниками за рубежом; оптимизация внутренних миграционных процессов и эффективного использования трудовых ресурсов; сохранение и формирование населения в северных, восточных и приграничных регионах страны; добровольное переселение в Россию соотечественников из СНГ и Балтии.
Среди въезжающих в Россию из рассматриваемых в исследовании национальных меньшинств оказались турки-месхетинцы, российские немцы, корейцы, греки, курды, хемшилы, которые переселялись на жительство в Россию из республик Средней Азии и Закавказья, в том числе и по причине конфликтов, возникавших на
национальной почве.
Исследователи проблем истории миграций в бывшем Советском Союзе, Российской Федерации едины во мнении, что первостепенную роль в изменении численности населения в субъектах Северного Кавказа, так и отдельных этнических общностей в рассматриваемый период сыграли миграционные перемещения. В. Н.
Ракачев замечает по этому поводу: «Значительное влияние на
миграционную подвижность в данный период оказали процессы реабилитации и массовые возвращения из Сибири и Средней Азии народов как раньше проживавших на Кубани: немцев,
греков, а также появление новых этнических групп: турок-месхетинцев, курдов, армян-хемшилов» [9. С. 17].
Также сказывалась другая составляющая, определяемая наличием межэтнических конфликтов, в том числе и на территории Российской Федерации (конфликт между ингушской частью населения и осетинами на территории Республики Северная Осетия-Алания и др.).
Конечно, формы возвращения имели и имеют различный характер, идут зачастую в разрез с существующим российским законодательством:
незаконный (нелегальный) въезд, незаконное пребывание, нелегальная трудовая деятельность. Все это влечет нарушения трудового законодательства, сопровождается свободным выбором мест расселения, вызывающим трудности решения проблем по обустройству, трудовой занятости, т. е. отсутствует государственная программа распределения трудовой силы и расселения прибывающего населения.
Сказывается и то, что в самих субъектах отсутствуют единые подходы к оценке самого явления миграции. Многие полагают, что она только дестабилизирует этнополитическую обстановку, делает отношения между народами напряженными. Это прослеживается и во многих как существующих, так и готовящихся для практических целей документах.
Особый интерес в этом плане, например, представляет проект «Основные направления государственной политики Кабардино-Балкарской
Республики в сфере межнациональных отношений и взаимодействия с общественными и религиозными объединениями».
Как отмечается в документе, его цель
- выполнить роль единого ориентира для
органов государственной власти при решении задач развития сферы экономики, культур этнических общностей Кабардино-Балкарской
Республики, регулировать
межнациональные отношения,
обеспечивать конституционные права человека и гражданина; единство и целостность Кабардино-Балкарской Республики, создавать условия для развития национальных культур и языков народов республики, воспитания культуры межнационального общения, объединить усилия государственных органов власти, органов местного самоуправления республики для поддержания диалога с институтами гражданского общества и гармонизации межнациональных отношений, создать обстановку для удовлетворения гражданами республики своих духовных потребностей, интересов.
Достижение поставленных целей, несомненно, потребует оказания поддержки общественным
объединениям в их деятельности, направленной на реализацию национально-культурных запросов и потребностей этнических общностей, проживающих в республике, в том числе и исследуемых в настоящей работе.
На практике необходимо всемерное содействие расширению масштабов межкультурного общения сообществ в республике, а также в Северо-Кавказском регионе, решение такой приоритетной задачи, как формирование у молодежи коммуникабельности и толерантности, исключающих национализм и
ксенофобию, в этом ряду разработка и совершенствование нормативно-правовой базы, законов и иных правовых актов, регулирующих сферу деятельности институтов гражданского общества, направленных на консолидацию многонациональной республики.
В то же время эти действия объяснимы, они вызваны трудностями положения в тех странах, где оказались иммигранты. Межэтнические
конфликты, гражданские войны (Таджикистан) служили причиной исхода населения, в том числе
представителей названных
национальных меньшинств (корейцев, курдов, греков и др.).
«Ферганские события» в феврале -мае 1989 года коренным образом изменили ситуацию и сделали совершенно иной направленность деятельности Комиссии Верховного Совета Союза ССР. Конкретно создававшаяся обстановка была рассмотрена 20 апреля 1990 года на заседании комиссии (председатель Г. Таразевич), где с докладом выступил народный депутат Союза ССР Л. А. Горшков.
В обязанность Верховного Совета Узбекской ССР вменялось принять необходимые меры для обеспечения безопасности турецко-месхетинского населения, прекращения его оттока, а фактически принудительной миграции из республики, защиты интересов и прав этнического меньшинства, создания нормальных условий трудовой деятельности.
Однако, как отмечалось, события, имевшие место в Узбекистане, уже не могли способствовать тому, чтобы турко-месхетинское население
оставалось на территории этой республики. 62% граждан турецкой национальности, находившихся там до мая 1989 года, покинули республику, стали мигрантами.
С июня 1989 года, по данным Управления внутренних дел (УВД) Краснодарского края, численность беженцев-месхетинцев по причине известных событий менялась
следующим образом:
- к началу 1990-х годов проживало в крае 3834 беженца турка-месхетинца (691 семья);
- в июле 1990 года - 8642 чел. (1106 семей), из них большинство (5420 чел.) поселились в Крымском районе;
- в начале января 1992 года - 11426 чел., из них 7109 человек в Крымском районе.
Поток миграционной волны год из года нарастал и был обусловлен различными событиями. В
Краснодарском крае в основном
вынужденные мигранты
сосредоточивались в Крымском (8458 чел. - примерно 5,9%) районе и составляли 64,4% всех беженцев-турок, проживающих в крае, Абинском (1710 человек), Апшеронском (1214 чел.) районах и в сельских округах Белореченска (935 чел.). Сравнительно малые группы населяли также Анапский (144 чел.), Кущевский (318 чел.), Лабинский (134 чел.) и другие районы, а также Новороссийск (207 человек).
Следует отметить, что эти сведения являются относительными. По данным РОВД Апшеронского, Крымского, Абинского районов, учет беженцев турок-месхетинцев осуществлялся
участковыми милиционерами совместно с сельскими советами. Советы и сельские администрации с 1989 года располагали подробными и регулярно обновляемыми списками всех турецких семей. Подготовкой сведений занимались и руководители
общественных объединений турок-месхетинцев. Имеющиеся данные служили основой для выдачи справок о фактическом проживании турок в районах края.
В конце 1980-х годов в Абинском районе, особенно в поселках Холмском и Ахтырском, сформировались два массива расселения турок-месхетинцев, что обусловливалось массовой скупкой домовладений здесь турками у крымских татар, греков, выезжавших за пределы края. Официально в районе в это время их численность составляла 1710 чел. (13% от всех турок-месхетинцев в крае), получивших регистрацию было 85 человек. Таким был итог миграционных процессов конца 1980-х годов.
Как отмечалось в Обращении Администрации района в
Законодательное собрание
Краснодарского края, «неравномерность расселения турок, сосредоточение их преимущественно в пос. Холмском, особенно в районе школы № 43, привело к нарушению сложившегося здесь баланса национальных групп. Турки-месхетинцы, иммигранты новой волны, привнесли обычаи, несовместимые с
обычаями местного населения» (из личного архива автора).
В Крымском районе РОВД Краснодарского края была составлена картотека сведений о проживавшем в районе турко-месхетинском населении. По мнению самих же лидеров общественных объединений турок-месхетинцев (отделение Международной месхетинской организации «Ватан» и общественные объединения «Умид», «Хсна»), сведения о турко-месхетинском населении несколько не соответствовали истинному положению, а точнее, они не отражали миграционный процесс, смертность и т.д.
Что касается реальной численности турок-месхетинцев в крае, то она колебалась в пределах от 17 до 19 тыс. человек. В ответ на это администрации районов края с компактным расселением иммигрантов турок-месхетинцев
констатировали, что они не в состоянии осуществлять контроль над
миграционным потоком. Именно по этой причине сведения о миграции по районам могут быть неточными. Как отмечалось, турки-месхетинцы
сформировались в два основных массива расселения - Крымский и Абинский районы - на западе, Апшеронский район и Белореченск - на юго-востоке края.
Подавляющее большинство
иммигрантов турок-месхетинцев
(98,4%), по данным Миграционной службы Краснодарского края, проживало в сельской местности, а не менее 8% турок-месхетинцев формально проживали в границах городских поселений.
Численность турко-месхетинского населения в Краснодарском крае не оставалась стабильной. Однако самым густонаселенным по-прежнему являлся Крымский район, куда продолжали прибывать и выезжать турки-месхетин-цы. Так, на начало октября 1993 года их было 15130 человек, в том числе 8436 человек - в Крымском районе; на начало октября 1994 года - 13340 человек; на начало ноября 1995 года - 13517
человек.
В марте 1992 года более 30 семей выехали из с. Экономическое Киевского сельского совета Крымского района, главным образом, в Азербайджан и Казахстан.
Определенные возможности для выезда турок-месхетинцев возникали и в тот период, когда появился Закон Турции «О принятии и расселении ахысских турок» № 3835 от 2 июля 1992 года. В рамках реализации этого закона в начале 1993 года из Краснодарского края выехали 16 семей турок-месхетинцев (120 чел.). Из станицы Варениковской к марту 1993 года убыли 15 семей (из личного архива автора).
В январе 1994 года с территории края в Турцию выехало более 20 семей. После января 1994 года выезд семей турок-месхетинцев прекратился. Правда, дальнейшее использование этого канала осложнилось в связи с конфликтом в Курдистане (территория Турции). Вновь международное положение дало знать о себе. От ситуации в отношениях между этническими общностями на территории самой Турции зависело и решение проблемы турок-месхетинцев в российско-турецких отношениях.
В мае-июне 1995 года Апшеронский район покинули 10 семей, три семьи были подготовлены к отъезду. Отдельные семьи также выезжали в области Российской Федерации и государства -Азербайджан, Казахстан и Киргизию. Общее число выехавших к середине 1995 года с территории Краснодарского края в другие субъекты России составило, по данным руководителей общественных движений турок-месхетинцев,
приблизительно 250 семей (1,5 тыс. чел.). Примерно 25 семей выбыли из Абинского, 2 - из Анапского, 80 - из Апшеронского, 70-80 - из Крымского и 70 семей - из Белореченского районов (из личного архива автора).
Если оценивать численность населения Краснодарского края на конец 1995 года в 5,1 млн человек, а общую численность турок ориентировочно в 16 тыс. человек, то доля последних составит 0,31%.
Что представлял собой
Краснодарский край в экономическом и этнополитическом отношении на данный период? Во многих сферах экономики и агропромышленного комплекса
продолжался спад производства, увеличивалась социальная
напряженность. На начало 1998 года число зарегистрированных безработных в крае составило 44,3 тыс. чел (2,1% экономически активного населения) и уменьшилось на 14 тыс. человек по сравнению с началом 1997 года. Численность безработных и уровень регистрируемой безработицы сократился в 37 городах и районах края. Этому способствовал целый комплекс
мероприятий по поддержанию
незанятых и безработных граждан, предусмотренный принятой программой содействия занятости населения
Краснодарского края на 1997 год. К этим внутренним проблемам прибавлялись еще и проблемы иммигрантов турок-месхетинцев и представителей других этнических общностей.
Главной причиной кризисного
положения, в первую очередь в
агропромышленном комплексе края, являлся быстрый рост цен на энергоносители, постоянно
возраставший диспаритет цен на промышленную и сельскохозяйственную продукцию. Трудная обстановка
сложилась в производстве зерна. В 1998 году в целом по краю было недосеяно от запланированного 380 тыс. га.
Уборочная площадь озимых зерновых культур значительно сократилась. Одним словом, в 1997-1998 годах хозяйственный комплекс края работал в условиях острого экономического кризиса. Необходима была четкая программа стабилизации.
В Краснодарском крае проживали представители более 120
национальностей. Большинство
этнических меньшинств края отличались уровнем этнической сплоченности и структурой внутренних связей. В 1997 году за счет переселенцев, в том числе и иммигрантов, рост населения края составил 92 177 человек. И это при том,
что Краснодарский край, как отмечалось, не был включен в список территорий, рекомендованных для размещения мигрантов на постоянное место жительства [8]
Разумеется, «вторжение» в
устоявшуюся социальную и
национальную среду представителей иных социальных и этнических общностей приводило к нарушению привычных взаимоотношений и вызывало защитную реакцию со стороны местного населения.
Усиливалась конкуренция в сфере экономики, обострялись социальные проблемы. В среде местного населения возрастала напряженность, зачастую неосознанная, которая стихийно, а иногда и организованно нацеливалась на иноэтничных мигрантов и
способствовала возникновению
межэтнических конфликтов. Такие
противоречия возникли, например, между русским населением и крымскими татарами, затем между
русскими и турками-месхетин-цами.
В связи с тем, что турки-месхетинцы в большей мере предпочитали заниматься привычными для них по Средней Азии видами индивидуальной деятельности, это не всегда отвечало сложившимся стереотипам местного населения, и оно рассматривало турок-месхетинцев как стремящихся уклониться от общественно-полезного труда, как тунеядцев и т.д. Отсюда и постоянно возникавшие требования о выселении турок-месхетинцев, что и без того усугубляло их положение.
Эти факторы дополнялись в крае напряженными взаимоотношениями между местным населением, особенно казаками и иммигрантами -
представителями армянской этнической общности, что объяснялось стремлением последних к доминированию в
межэтнических контактах.
Причиной формирования
отрицательного мнения по отношению к армянам являлась время от времени будировавшаяся идея о создании армянской национальной автономии в Адлерском районе на территории
Краснодарского края. Кстати, в начальный период расселения турок-месхетинцев на территории центральных областей они также выступали с идеей образования автономии месхетинских турок.
Решение проблем края, в том числе и в сфере межнациональных отношений, способствовало стабилизации обстановки на юге России. Для края в этот период оставалась актуальной гуманизация национальных отношений, включающая как строгое соблюдение законности, так и широкое привлечение общественности (деятелей культуры, церкви, науки), пропаганду отказа от насильственных методов при решении межнациональных противоречий. Ощущалась острая необходимость в создании
инфраструктуры в целях воспитания культуры межнационального общения, обеспечения в крае мира и гражданского согласия, включая в эти процессы и прибывавших иммигрантов.
Поэтому поиск причин конфликтного состояния отношений между турками-месхетинцами и местным казачьим населением отдельными
исследователями, в частности В. Ю. Зориным, в несовместимости культур этих народов, использование этих событий в Краснодарском крае для иллюстрации с целью доказательства правомерности одной из выдвинутых идей С. Хантингтона выглядят неубедительными, отдаленными от действительности [6, 10].
По нашему мнению, необходимо учитывать и тот факт, каким же было прошлое в истории отношений между коренным казачьим населением и теми же турками, каким образом формировалось их национальное самосознание, тогда в определенной мере все становится на свои места; находят свое место в этой нише и несовместимые культуры этнических общностей.
Спешно покидая Узбекистан после «ферганских событий», турки-месхе-тинцы, как отмечалось, не были информированы о принимаемых решениях Правительства Союза ССР.
Переселение в чрезвычайной обстановке
- это в большей мере неизвестное.
Эвакуация турок-месхетинцев из Ферганской области в июне 1989 года проводилась на основании закрытых и неопубликованных указаний
Правительства Союза ССР, в частности, упоминавшихся постановления (№ 503) Совета Министров Союза ССР и
постановления (№ 220) Совета
Министров РСФСР. Они посвящались
только вопросам оказания материальной и организационно-технической помощи эвакуированным из Ферганской области в Центральную Россию и не содержали никаких предписаний относительно обязательного поселения турок-
месхетинцев, вынужденно покинувших Узбекистан в этом регионе.
Эвакуированные составляли лишь
небольшую часть турок-месхетинцев,
выехавших из Узбекистана, а
большинство же их уезжали самостоятельно не из Ферганской области, а из других областей. По различным данным, около 1000 беженцев турок-месхетинцев в середине 1999 года не имели регистрации в КабардиноБалкарской Республике, около 700 человек - в Ростовской области.
Мощным был приток населения в Ставропольский край. Только в 1994 году, по данным ФМС, в край прибыло около 20 тыс. вынужденных переселенцев, в 1994 году - 13 тыс. человек, в 2005 году - 5 тыс. чел., однако в этом же году из 23 тыс. человек из края убыло 19 тыс. человек (из текущего архива Ставропольского края).
По данным Всесоюзной переписи 1989 г., в Ставропольском крае проживали 1384 граждан турок, так как тогда еще не была принята терминология в названии турок как «турки-месхетинцы». Семьи турок-месхетинцев продолжали прибывать в край и в 1990-е годы, и, по данным промежуточной переписи, на 1995-й год их численность в крае составила уже около 2000 человек.
В первой половине 1990-х годов в Ставропольском крае проживало 1623 турка, неофициально - более 2500 человек. Значительная часть из них
(более 1000 человек) продолжала
сосредоточиваться в станице Советской Кировского района, затем на хуторах Межевой, Труд Курского района. Отношение населения к туркам-месхетинцам было отрицательным. Проблемы турок-месхетинцев были подобны тем, с которыми сталкивались они и в Краснодарском крае.
Что касается мигрантов российских немцев, поляков, то они прибывали на территорию края не в таковом массовом составе, хотя пополнение
представителей этих этнических меньшинств наблюдалось. Часть из них прибывала в основном за счет внутреннего северокавказского
регионального переселения. Они легко интегрировались в социум
Краснодарского края.
Особой стороной в миграционных процессах 1990-х годов - начала XXI века выступала миграция корейцев,
проживавших в Узбекистане,
Таджикистане и частично в Казахстане. На территории Республики Адыгея, главным образом Тахтамукаевского района, проживало к этому времени 630 граждан корейской национальности [1].
На начало 2000 года, по
официальным данным, на территории Волгоградской области числилось 400 корейцев, однако, по неофициальным сведениям, их было расселено от 10 до 15 тысяч человек. В основном корейцы проживали в г. Волжском, Среднеахтубинском и Быковском
районах области.
К началу XXI века на территории Кабардино-Балкарской Республики численность корейцев возросла в несколько раз и составила около 5 тыс. человек. При этом численный показатель не был постоянным. Как отмечалось в информации миграционных служб, «когорта корейцев отличается значительной миграционной
подвижностью» [1].
Возрастала численность населения и в Республике Калмыкия по сравнению с данными Всесоюзной переписи 1989 года. К началу XXI века численность их составила по официальным данным 800
человек, по неофициальным - более 1500 человек. Значительная часть проживала в Октябрьском районе республики и в г. Элисте [7]. Руководитель территориального органа Минфедерации России в Республике Калмыкия П. Ивиков писал: «За
последние десять лет переписи численность российских корейцев в республике увеличилась за счет граждан из республик Средней Азии» [1].
На территории Краснодарского края в отношении корейцев также
существовала двойная статистика. Официально регистрируемых корейцев было около 3 тыс. человек. По неофициальным данным, в районах края уже расселялись около 10 тыс. граждан корейской этнической общности. Фактически к этому времени корейцы проживали в 15 районах края. Они поселялись и в городах края, в частности в Новороссийске численность корейцев составляла около 100 человек [1].
В Республике Северная Осетия-Алания проживали к этому времени более 2 тыс. корейцев, значительная часть из них расселялась в Моздоке и Моздокском районе.
До 15 тыс. корейцев проживали на начало XXI века и на территории Ростовской области, где они наравне с другими этническими общностями пользовались всеми правами. Для корейцев характерно тесное
взаимодействие с органами
государственной власти, проявление заинтересованности в сотрудничестве с представителями и лидерами других этнических общностей. Расселялись корейцы на территории многих районов области. Значительная часть их
Примечания
поселилась в городах Батайск, Сальск, Ростов-на-Дону и других.
Национальное меньшинство цыган Северо-Кавказского региона
пополнялось за счет внутренней миграции на территории страны, а также за счет прибывавших цыган из Средней Азии в связи с возникшими в этих регионах межнациональными
конфликтами. Существенной причиной миграции цыган на территорию Южного федерального округа явилось сложное экономическое положение в бывших союзных республиках, в частности в Молдавии, в республиках Закавказья. Цыгане, как и представители других национальных меньшинств, пытались поправить свое положение именно в России.
Таким образом, комплекс причин, обусловивших в 1990-е годы - начале XXI века миграционные процессы на территории Северо-Кавказского региона, в частности, применительно к исследуемым в работе национальным меньшинствам, прежде всего был вызван межнациональными конфликтами,
тяжелым экономическим положением, стремлением иметь уверенность в завтрашнем дне, лучшей
обустроенностью, получением работы и др.
Многие надежды мигранты возлагали на Российскую Федерацию, где экономическое положение было гораздо лучше, чем в тех республиках, откуда приходилось мигрировать. Все это, конечно, не могло не породить в самой Российской Федерации ряд различных вопросов социального порядка, в числе которых прежде всего жилье, получение работы, обучение детей и т. д.
1. Бугай Н. Ф. Российские корейцы и политика «солнечного тепла». М. : Готика, 2002. С. 145, 150, 156. 2. Бугай Н. Ф., Мамаев М. И. Турки-месхетинцы: Грузия, Узбекистан, Россия, США. М., 2009. 3. Бугай Н. Ф., Гонов А. М. Кавказ: народы в эшелонах (20-60-е годы). М., 1999; Сим Xонг Ёнг. Историография проблемы депортации «русских» корейцев в 30-40-е годы // Народы России: проблемы депортации и реабилитации. Майкоп, 1997. 4. Венков А. В. Печать сурового исхода. Ростов н/Д., 1988. 5. ГА РФ. Ф. 7523. Оп. 65. Д. 44. Л. 1. 6. Зорин В. Ю. Цивилизационный подход С. Xантингтона и реалии современного мира // Этнопанорама. 2006. № 3-4. С. 7. 7. Корейцы в Союзе ССР - России. XX век. М. : Инсан, 2004. С. 278. 8. Постановление Совета Министров «Об ограничении прописки граждан в некоторых населенных пунктах Крымской области
Общественные и гуманитарные науки •••
Краснодарского края» от 24 декабря 1987 года № 1476. Указ Президента Российской Федерации от 9 августа 1994 года № 168. 9. Ракачев В. Н. Национальный состав населения Кубани в ХХ веке (историко-демографический аспект): Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Краснодар, 2003. 10. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций // Полис. 1994. № 1.
Статья поступила в редакцию 18.03.2012 г.
