CC BY
42
УДК 820/89
Б.Э. Убушиева, ст. преподаватель Калмыцкого государственного университета, г. Элиста, E-mail: [email protected] ГОРНЫЙ ЛАНДШАФТ В КАЛМЫЦКОЙ НАРОДНОЙ ПЕСНЕ СКВОЗЬ ПРИЗМУ ЯЗЫКА
Статья посвящена анализу оронимической лексики, связанная с пространственными объектами. Источниками исследования послужили оригинальные образцы песенного творчества калмыков.
Ключевые слова: калмыцкие народные песни, оронимы, топонимы, мифопоэтическая картина.
Оронимическая лексика, связанная с пространственными объектами, всегда привлекала внимание монголоведов [1-8]. Пространство - одна из основных составляющих языковой картины мира.
В лексике калмыцких народных песен выделяется особая тематическая группа, связанная с географическими понятиями. Это особая лексика, характеризующая горный рельеф. Для рассмотрения данного лексического блока нами были использованы оригинальные образцы песенного творчества калмыков [9].
В калмыцких народных песнях достаточно часто встречаются лексемы, обозначающие различного рода возвышенности (гора, холм, курган и т.д.).
Рассмотрим несколько лексем, входящих в данную лексико-семантическую группу. Слово uul «выражает обобщенное понятие «гора» в языках монгольских народов [10].
В рассматриваемых нами песнях встречаются следующие названия гор: So’mr uul, АНа uul, Тауп uul. Первый топоним, отражающий мифологические представления калмыков о мировой горе So ’mr uul , чаще всего употребляется с эпитетом do’rvn o’nzgta «четырехгранная». Указание на особую форму горы позволяет провести параллель между песенным образом и мифической горой Сумеру, ассоциируемой калмыками с центром мироздания - осью, соединяющей срединный (земной) мир с небесным миром: Do’rvn ‘nzgta So’mr uul /Do’rvd dunddy’nga’na’ «Четырехгранная гора Сумеру / Возвышается величественно посреди земли дербетов».
Мифопоэтическая картина демонстрирует не только ар-хетипическую модель мира, но и пространственные представления калмыцкого народа. Очень важно, в каком именно контексте встречается лексема uul, какая экспозиция разворачивается на фоне изображаемой горы и как маркируется сама гора в окружающем ландшафте.
Сакральность объекта определяет характер изображаемых в песне событий. Гора, как показывает семантический анализ песни «Do’rvn o’nzgta’ So’mr uul», в народном сознании ассоциируется с местом соединения земли с космосом и созерцания окружающей природы.
Топоним «Алтай», как показывает текст песни «Алта гидг газраснь», связывает калмыков с их исторической прародиной: Alta gidg gazrasni/ Alg buurlam mordlav. «С местности, именуемой Алтай, двинулся я на своем пегом Серко».
Гора является объектом поклонения, в основе которого лежат древние анимистические представления. Считалось, что духи гор могут защитить от несчастий, обеспечить безопасную и безбедную жизнь.
В песнях встречается также топоним Tavn uul «Пять гор» (Ср. Пятигорск), свидетельствующий об освоении калмыками нового пространства, в частности, о присутствии калмыков в районе Кавказской горной гряды и их активной военной деятельности: Tavn uul beldni/ Тоуіп sumn ashrna... «У подножия Пяти гор / Сыплются снаряды пушек».
Вышеуказанные топонимы имеют определенную семантическую нагрузку (функцию). В этом смысле представляется важным рассматривать их в контексте событий и действий, описываемых в песне.
В текстах народных песен конкретизируется определенная точка (уровень) горы: ора «вершина», ташу «склон», бел «подножие». Соответственно дифференцируются действия, происходящие в каждой конкретной точке, поскольку отдельно взятая лексема выражает лишь лишенную четких координат субстанцию. Это позволяет рассматривать выявлен-
ные предикаты (глаголы действия) как поэтическую характеристику пространства, демонстрирующую его величие и масштабность.
Следует подчеркнуть, что слово ора, специально обозначающее вершину горы, в песенном тексте практически не встречается. Подъем на вершину горы обозначается с помощью глагола движения Нарх «подниматься», управляющего локативом деер «на поверхности». К примеру, нахождение на вершине горы «uul deemi garhni» ассоциируется с стремлением человека познать окружающий мир. Вершина горы - это самая высокая точка вертикальной модели, позволяющая обозреть и сопоставить человека с внешним миром, составить представление о мироздании: Alta deerni garhni, /Altn delka’ du’nga’na’. «Когда поднимешься на гору Алтай,/ Открывается мир во всем своем величии».
Локативные конструкции с указанием вершины горы как места действия часто передают эмоциональное состояние человека, его переживания, навеянные изменениями, происходящими как в окружающей природе, так и в природе вещей, в жизни самого героя: Alta deerni garhni, /Aаv-eedjm 8а^-dna.../ Uul deerni garhni, /Uhan-sedklm uidna «Когда поднимешься на гору Алтай, /Вспоминаются родители (досл. отец и мать). /Когда взбираешься на гору, /Меня охватывает волнение».
Следующая координата в вертикальной модели горы -tashu «склон» - в калмыцкой народной песне связана с традиционными видами деятельности номадов.
Лексема tashu в текстах калмыцких народных песен чаще всего маркирует место временной остановки кочевника во время пути. Zasn orsn tashudni / Zagan borigan arhl^. «На склоне, где выпал снег, /Держал я не приколе своего белосерого скакуна», Hur orsn tashudni hurdn borigan arhlkv. «У склона, где прошел дождь, /Держал я на приколе своего быстрого Серко». Остановка на склоне горы во время пути может быть связана с необходимостью совершить традиционные подношения духам местности. Думается, это связано с тем, что гора у калмыков, как и у всех монгольских народов, является сакральным местом, где совершаются определенные ритуалы [11; 12].
Лексема bel «подножие» непосредственно связана с понятием gazr «земля», то есть она обозначает горизонтальное пространство, простирающееся вширь. Поэтому это место в песне, как правило, связано с действиями, требующими простора. К примеру, у подножия горы разворачиваются военные баталии, сражения: Hoir uulin beldni / Horgldzin sumn ashrna «У подножия двух гор / Свинцовые пули летят».
Понятие «подножие возвышенности» в текстах песен передается и другими лексемами, в частности, посредством со-матизма su «подмышки». Это слово употребляется в сочетании со словом tolga «курган», которое также обозначает географический объект, но не всегда природного происхождения. Курган мог быть местом захоронений, поэтому у подножия кургана (tolgan suudni) совершаются различные ритуальные действия: Bor tolgan suudni /Ygan ogad biaaniaa. «У подножия серого курагана / Дал свое согласие». Существует ряд запретов, регламентирующих и присутствие человека близ курганов. Употребление того или иного глагола в контексте с лексемой tolga «курган» может иметь самые неожиданные объяснения. К примеру, в рассматриваемых словах u’ga’n o’gad biaadz «дал согласие» речь может идти о клятве или обещании, произнесенных у кургана перед дальним походом.
В калмыцкой народной песне упоминаются природные объекты, обозначающиеся лексемой adrg «холм», «сопка». Данная лексическая единица, хотя часто и не употребляется, вместе с тем, ее наличие в песенном тексте говорит о том, что калмыкам приходилось сталкиваться и с такими природными объектами: Adrg deerni garhni, /Ааmg-аlvtni dungadg bilai.
«Когда поднимешься на холм, / Открывались владения».
К наиболее употребляемым ландшафтным терминам можно отнести лексему erg «яр», «берег»: Erg deerni garhni, /Engdan nogan shavshna. «Когда поднимешься на яр, /Вокруг буйно растет трава». Упоминание растительности вблизи указанного объекта свидетельствует о богатой флоре у водоема.
Семантический анализ некоторых ландшафтных терминов, выбранных из текстов народных песен, показывает, что географический рельеф выступает часто не только как показатель вертикальной, но и горизонтальной линейности. При этом уровень высоты объекта характеризует масштабы и характер мировосприятия человеком окружающего мира. С вершины горы uul обозревается аШ delka ’ «вселенная, земной мир», с вершины холма аdrg видны аа ’mg-ülvtni «владения», а высота кургана соотносима с расстоянием, позволяющему услышать крик журавлей (Тоgrun shovuni dongdna). Такая
интерпретация в песне размера длины неслучайна, так как у калмыков существует реальная пространственная координата, передаваемая словосочетанием duuna gazr «пространство на расстоянии голоса».
Таким образом, лексемы ии1 «гора», аdrg «холм», Ы%а «курган» в определенных сочетаниях обозначают в песенных текстах не только пространство по вертикали, но и маркируют расстояние по горизонтали, указывают на конкретную местность и фиксируют исходную точку начала определенного действия. Так, например, слово ии1 «гора» в сочетании со словом gazr «земля» в песенном тексте обозначает место, откуда герой отправляется в поход: АНа gidg gazrasni а^ Ъиит1аг
шоМ1ау «Из земли, именуемой Алтай, /Отправился я на пегом чалом». В данном случае вместо лексемы ии1 используется другое слово - gazr, которое в данном предложении употреблено в исходном падеже с притяжательным аффиксом - нь. Использование лексемы «1;о^а» (курган) в дательно-местном падеже также используется при характеристике пространства по горизонтали с указанием определенного места или местности. Например, БатЪгт gurvn то1gadni saig siaahniarn saig1u11av «У трех курганов, где растет орешник/ Шел мелкой иноходью на своем красивом иноходце».
Библиографический список
1. Владимирцов, Б.Я. Монголо-ойратский героический эпос. - Пб.-М., 1923.
2. Неклюдов, С.Ю. Изучение монгольской мифологии: к постановке проблемы // Актуальные проблемы современного монголоведения. - Улан-Батор, 1987.
3. Очир-Гаряев, В.Э. Географическая среда и географическая терминология // Исследования по исторической географии Калмыцкой АССР. -Элиста, 1981.
4. Очир-Гаряев, В.Э. Алтай и Хангай в эпосе «Джангар» и фольклоре монгольских народов // «Джангар» и проблемы эпического творчества. -Элиста, 1990.
5. Хонинов, В.Н. О калмыцких географических терминах и их употреблении в топонимии: Материалы IX международного конгресса монголоведов. - М., 2006.
6. Чареков, С.Л. Многозначные наименования природных объектов и атмосферных явлений в эвенкийском и бурятском языках // Исследователь монгольских языков. - Элиста. - 2005.
7. Санжина, Д.Д. Концептуализация пространства в монгольских языках // Исследователь монгольских языков. - Элиста. - 2005.
8. Токарев, С.А. О культе гор и его месте в истории религии // СЭ. - 1982. - № 3.
9. Хабунова, Е.Э. Калмыцкая свадебная обрядовая поэзия. Исследование и материалы. - Элиста, 1998.
10. Очир-Гаряев, В.Э. Географические термины уула, хада, хада уула и их роль в топонимике монголоязычного ареала // Исследования по исторической географии Калмыцкой АССР. - Элиста, 1981.
11. Абаева, Л. Л. Культ гор и буддизм в Бурятии. - М., 1992.
12. Tatar, M. Two mongol texts concerning the cult of mountains // Acta orientalia. - Budapest. - 1976. - T. 30 (1).
Статья поступила в редакцию 06.12.09
УДК 75 (315)
С.А. Ан, д-р филос. наук, проф. АлтГПА; С.Н. Воронин, преподаватель БПДС, г. Барнаул,
E-mail: [email protected]; [email protected]
КАЛЛИГРАФИЯ КАК СПОСОБ ОБРЕТЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В УСЛОВИЯХ МОДЕРНИЗАЦИИ КУЛЬТУРЫ В XX ВЕКЕ
Статья посвящена одному из актуальных и в то же время малоисследованных вопросов современной науки - способу сохранения национальной идентичности под влиянием современной культуры. Авторы рассматривают ведущую роль каллиграфии в сохранении национальной идентичности Китая.
Ключевые слова: национальная идентичность, «культурная революция», девиз, владение кистью, «живописный синтез».
Китайская каллиграфия представляет собой уникальное явление в истории человечества, как по своим масштабам, так и по уровню художественных достижений и особенностям эстетики. Беспрецедентна продолжительность каллиграфической традиции - 4 тысячи лет, а также последовательность и непрерывность ее исторического развития. Неисчислимо велик корпус памятников, сохранившихся до наших дней, и разнообразие их типов. Необозримы по количеству имена мастеров, прославившихся на стезе каллиграфии, начиная с первых веков н.э. и по настоящее время включительно. Перечень трактатов по истории и теории каллиграфии, написанных в Ш-Х1Х вв., превышает тысячу наименований. Многочисленны публикации исследований и альбомов, выпускаемые современными китайскими изданиями. Основы каллиграфии преподают в школьных кружках, пропагандируют программы телевещания КНР и Тайваня. На смену традиционным при-
дворным академиям и институту частных коллекций в ХХ в. пришли профессиональные творческие союзы каллиграфов разных уровней, которые устраивают многочисленные выставки и публичные акции с демонстрацией творческого процесса известными мастерами. Кардинальная модернизация всех традиционных устоев жизни, произошедшая в Китае в XX в., активизировала интерес к искусству каллиграфии как наиболее яркому воплощению пластических архетипов нации.
Уникальна ведущая роль каллиграфии среди прочих пластических искусств Китая и ее неизменно высокий социальный статус. Видный исследователь XX в. и пропагандист китайской культуры на Западе Чэнь Чжи-май писал: «Понимание китайского искусства во всех его многообразных проявлениях должно начинаться с каллиграфии. Она основа китайской эстетики» [1, с. 69]. Искусство каллиграфии сформировало особое каллиграфическое видение, которое предопреде-
