CC BY
24
Экономическая безопасность
геостратегические приоритеты развития россии в условиях внешних и внутренних угроз
ЕЛ ЛОГИНОВ, доктор экономических наук, лауреат премии Правительства РФ в области науки и техники, заместитель генерального директора по экономике и финансам
ОАО «Краснодаркрайгаз»
Особенностью современного этапа геоэкономического развития является использование в отношениях между странами в тех или иных формах экономического силового давления, наличие практически во всех государствах политических институтов, являющихся носителями идей и концепций силового разрешения проблем на основе геополитических и иных факторов как своего рода оружия в межстрановой конкурентной борьбе.
Таким образом, вопреки многим оценкам, господствовавшим в первой половине 1990-х гг., значение силовой составляющей в постбиполярном мире не уменьшилось. Более того, в начале XXI в. обозначились процессы повышения роли силовой составляющей для обеспечения политических и экономических интересов государств мира, тогда как целый ряд политических институтов в сфере международной безопасности вступил в полосу жесткого кризиса.
Все это ставит на повестку дня задачу переосмысления всего комплекса проблем, детерминированных глобализацией, и на этой основе определения контуров геостратегических императивов России в условиях внешних и внутренних угроз.
Окончание холодной войны породило соблазнительную надежду на воцарение нового мирового порядка, надежду на сотрудничество наций или их исчезновение по мере таяния идеологических реликтов холодной войны, на то, что свободная торговля и обмен информацией позволят культурам тесно взаимодействовать друг с другом и ограничить, а затем и прекратить гонку вооружений.
Однако последний период показывает эскалацию военных конфликтов и, соответственно, новый этап гонки вооружений.
Так, Гейдельбергский исследовательский военный институт в 2007 г. зарегистрировал 278 конфликтов, из которых 35 имели остронасильственный характер. «... В вооруженных столкновениях участвовали регулярные войска и отряды боевиков. Но человеческие потери несли не только они: гораздо больше жертв среди мирного населения. В 83 случаях конфликты протекали в менее жесткой форме, т. е. применение силы происходило только время от времени. В остальных 160 случаях конфликтные ситуации сопровождались боевыми действиями различной интенсивности.».
По оценкам Центра оборонной информации Соединенных Штатов Америки, в мире наблюдалось более 20 крупных конфликтов, когда потери превышали 10 тыс. человек. Эксперты Стокгольмского института исследований проблем мира (СИПРИ) считают, что в этом году в 16 точках планеты происходило 19 серьезных вооруженных столкновений и шесть войн. Эти военные конфликты в 2007 г. унесли до 300 тыс. жизней, в основном мирных граждан. На них приходится от 65 до 90 % потерь. Борьба идет внутри неблагополучных государств. Правительствам противостоят различные военизированные формирования повстанцев, боевиков и сепаратистов.
Более половины всех горячих точек приходится на африканский континент. Здесь войны идут в Алжире, Центрально-Африканской Республике,
Республике Чад, Демократической Республике Конго, в Эфиопии, в Гвинее-Бисау, в Нигерии, в Сомали и в Судане.
В Ираке и Афганистане интенсивность гражданской войны, нападений инсургентов, талибов и боевиков «Аль-Каиды» на правительственные структуры, экспедиционные войска США и их союзников, на воинские подразделения НАТО в 2007 г. только возросла. Но и, кроме того, в Азии и Тихоокеанском регионе вооруженное противостояние не утихло в Индии, Пакистане, Майнамаре, на Филиппинах, в Шри-Ланке, в Таиланде.
Израиль, долгое время находившийся в состоянии конфликта с Палестинской автономией, в 2007 г. стал поддерживать президента ПА Махмуда Аббаса. Таким образом, Тель-Авив пытается противодействовать группировке ХАМАС, вооруженным путем захватившей власть в Газе. Развернулись вооруженные конфликты между Турцией и Курдистаном, Северным и Южным Йеменом. Новая и весьма опасная политическая ситуация возникла в Пакистане. Растет военное напряжение в некоторых странах Латинской Америки. Там сформирован антиамериканский альянс из Венесуэлы, Боливии, Никарагуа и Кубы [1].
В такой ситуации логично, что военные расходы ведущих стран мира в 2006 г. превысили аналогичные затраты в годы холодной войны. Чемпионом в гонке вооружений, как и в предыдущие годы, остаются США. Они затратили на военные расходы 528 млрд долл. Это практически половина всех средств, которые тратит на оборону вся планета. Следом за Вашингтоном идут Лондон, Париж, Пекин и Токио. Москва занимает в этом списке только шестое место. Ее затраты на оружие и боевую технику, по данным Стокгольмского института исследований проблем мира (СИПРИ), составили 34,7 млрд долл.
Через 15 лет после окончания конфронтации между Востоком и Западом объемы военных бюджетов во всем мире достигли уровня времен хо-
лодной войны. Объемы военных бюджетов в 2006 г. возросли на 3,5 % и составили 1,2 трлн долл. Это уровень 1988 г., а в 1987 г. эти расходы не превышали 1,09 млрд долл.
После короткого периода снижения затрат на «войну» (более чем на одну четверть с 1990 по 1995 г.), связанных с распадом Варшавского договора и СССР, совокупные оборонные расходы вновь начали расти. Последние 10 лет они повышаются непрерывно. Причем даже быстрее, чем в годы холодной войны. В конце 80-х гг. прошлого века они увеличивались на 2,5 % в год, сейчас — на 6 %. Коренным образом изменилась и структура затрат. В 2006 г. 46 % всех расходов на военные нужды приходились на Соединенные Штаты Америки, еще 20 % — на их партнеров по НАТО. Другими словами, каждые два из трех долларов, потраченных на оружие, приходятся на Североатлантический альянс (табл. 1).
При этом эксперты подчеркивают приблизительность своих оценок, поскольку ни Пекин, ни Москва полностью не предоставляют данных в открытом доступе. И, тем не менее, по их сведениям, военный бюджет Китая, равный 49,5 млрд долл., в 2006 г. впервые стал больше аналогичного бюджета Японии, который до того был самым большим в Азии [2].
Руководство США в процессе «революционной военной трансформации» внедряет в военный потенциал и арсенал страны вооружения и боевые средства новых и перспективных высоких технологий, инновационные принципы их боевого применения, управления войсками в прогнозируемых войнах нового поколения и облика.
Реализация этих масштабных планов предоставит военно-политическому руководству США качественно новые эффективные инструменты военной политики и стратегии, обеспечит гибкость и избирательность в выборе вариантов принципиальных военно-политических и военно-стратегических решений [4].
Таблица 1
Бюджет США и расходы на оборону в 1995 — 2006 финансовых годах [3]
Основные показатели федерального бюджета Год
1995 2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006
ВВП (трлн $) 7,33 9,71 10,06 10,38 10,81 11,65 12,29 13,03
Доходы (трлн $) 1,35 2,03 1,99 1,85 1,78 1,88 2,06 2,18
Расходы (трлн $) 1,62 1,79 1,86 2,01 2,16 2,29 2,47 2,71
Дефицит (профицит) (трлн $) -0,27 0,24 0,13 -0,16 -0,38 -0,41 -0,41 -0,53
Расходы на оборону (млрд $) 272 295 305 349 405 456 495 536
% от всех расходов 16,8 16,4 16,40 17,4 18,7 19,9 20,0 19,7
% от ВВП 3,7 3,0 3,0 3,4 3,7 3,9 4,0 4,1
В 2007 г. оборонные расходы США составили 556 млрд долл. По сравнению с 2006 г. они выросли на 24 млрд долл Значительное увеличение ассигнований Пентагону, как утверждают стокгольмские эксперты, стало одним из факторов ухудшения экономической ситуации в Америке с 2001 г. На втором месте в мире по тратам на военные цели находится Великобритания — 59 млрд долл. Далее следует Франция — 53 млрд долл. Четвертое место занимает КНР — почти 50 млрд долл. Япония расходует на оборону 43,7 млрд долл. Россия — на шестом месте [1].
Для сравнения: бюджет министерства внутренней безопасности США (МВБ) в 2008 г. составляет 37,6 млрд долл., что на 2,2 млрд больше, нежели первоначально планировалось. Дополнительные деньги выделены на улучшение охраны морских портов и защиту их периметра, на внедрение средств видеонаблюдения за территорией и автоматического обнаружения незваных подводных объектов. На проект Deepwater (средства подводной защиты) отпущено 827 млн долл. Один миллиард долларов уйдет на программу SBInet по высокотехнологичной защите границ США с помощью видеокамер и всевозможных датчиков. Однако данный проект считается рискованным: пробные эксперименты показали малую эффективность выбранных технологий наблюдения, которые практически непригодны при плохой погоде. По этой причине первые 500 млн долл. будут выделены только после подготовки детального и обоснованного плана работ. Особое внимание руководство министерства намерено уделить инвестициям в новые технологии и обучение персонала.
При этом сложились следующие геополитические и геостратегические условия в мире, определяющие вызовы и угрозы безопасности России: К геополитическим условиям следует отнести:
• повышение «экономической составляющей» внешнеполитических приоритетов ведущих государств мира, в результате чего расширяется сфера востребованности военной силы для обеспечения именно экономических интересов;
• попытки игнорировать интересы РФ в решении проблем международной безопасности, противодействовать ее укреплению как одного из влиятельных центров многополюсного мира;
• активизация деятельности ряда государств, направленной как на поддержание дезинтегра-
ционных процессов в России и СНГ, включая попытки вмешательства в их внутренние дела, так и на ослабление экономической самостоятельности нашей страны. Геостратегические условия:
• закрепление долговременного иностранного военного присутствия и наращивание военного потенциала в регионах традиционных национальных интересов Российской Федерации;
• незавершенность делимитации и обустройства Государственной границы на фоне расширения «зоны нестабильности» в приграничных с Россией территориях, что в значительной степени затрудняет эффективное противодействие международной организованной преступности, наркоторговле, незаконному обороту оружия и неконтролируемой миграции населения.
По оценке Генерального штаба ВС РФ, в современных условиях угроза прямой военной агрессии против РФ в традиционных формах минимальна. Вместе с тем сохраняются, а на отдельных направлениях и усиливаются, новые угрозы:
• сохранение в ряде республик бывшего СССР существующих и потенциальных очагов вооруженных конфликтов;
• территориальные претензии к Российской Федерации, угроза политического или силового отторжения от РФ отдельных территорий;
• расширение военных блоков в ущерб безопасности России;
• распространение оборудования, технологий и компонентов, используемых для изготовления оружия массового уничтожения и средств его доставки.
Мы не имеем права не замечать и объективно существующих внутренних угроз (что не менее опасно), непосредственно влияющих на состояние безопасности нашего государства:
• проявления политического экстремизма, сепаратизма, направленные на дезорганизацию эффективного функционирования органов государственной власти и управления;
• достаточно высокая вероятность техногенных и экологических аварий и катастроф, обусловленных изношенностью инфраструктуры и производственных фондов.
Серьезные опасения сегодня вызывают и трансграничные угрозы, которых мы ранее не учитывали в полном объеме. Это:
• деятельность националистических, религиозных экстремистских группировок, направ-
ленная на подрыв конституционного строя Российской Федерации, ее территориальной целостности и против безопасности граждан;
• международный терроризм, ставящий перед собой не только политические, но и военные цели с проведением масштабных вооруженных акций;
• подготовка и проведение против Российской Федерации информационных (информационно-технических), психологических акций и действий [5].
В этих условиях способность России к поддержанию и развитию национального потенциала обороны, обеспечивающего ее способность к стратегическому сдерживанию своих вероятных противников, эффективной демонстрации флага и силы, безусловного решения задач наказания любого агрессора и так далее, является императивом ее выживания в качестве великой державы, суперэтноса и особой цивилизации.
Военные угрозы стратегического порядка сегодня для России, может быть, не так очевидны, как раньше, но большинство прежних угроз сохранилось, причем к старым добавились новые:
• во-первых, это по-прежнему мощный и развивающийся военный потенциал США;
• во-вторых, имеется в виду не только сохранение военно-политического блока НАТО, но и его политическое и военное расширение на восток: с захватом сначала территорий стран Восточной Европы и созданием предпосылок для последующего расширения зоны блока на страны Балтии и некоторые государства, являющиеся членами СНГ. Уже сегодня НАТО превосходит Россию по обычным вооружениям в три раза. На этом основании вывод о том, что Запад по-прежнему считает Россию своим стратегическим противником, очевиден. Если бы это было не так, то зачем основателям НАТО пользоваться ослаблением России и прибирать к рукам все, что стало плохо лежать?;
• в-третьих, необходимо обратить внимание на продолжающееся ползучее нарастание военного сотрудничества стран США и НАТО с возникшими на постсоветском пространстве новыми независимыми государствами. Конечно, это право независимых государств — дружить с кем им хочется. Но у России имеется точно такое же право подходить к оценке этой дружбы с позиций собственной безопасности и собственных национальных интересов. К этому ее регулярно подталкивают и западные, особенно американ-
ские, политики, то объявляющие огромные территории бывшего Советского Союза, да и самой России, зоной своих, т. е. западных, жизненных интересов, то устраивающие невинные с виду военные игры в рамках программы НАТО «Партнерство во имя мира» вблизи границ Российской Федерации. Очевидно, что постепенное наращивание масштабов стратегической приватизации Западом стран ближнего зарубежья никогда не будет рассматриваться в российском обществе в качестве политики, не представляющей угрозы национальным интересам и безопасности России; • в-четвертых, сохранение стратегической военной угрозы России не в последнюю очередь обусловлено продолжающимися попытками США и их европейских союзников добиться одностороннего разоружения России, для чего задействована сложная и многоуровневая система мер политического, дипломатического, информационно-разведывательного, финансово-экономического, договорно-правового, военно-технического и иного характера [6]. В последние годы Россия постепенно встает на прочные экономические рельсы, используя свое стратегическое преимущество — энергетический фактор, в том числе повышая цены на поставляемый за рубеж природный газ до уровня рыночных. Как показал опыт «братских» (российско-украинского и российско-белорусского) газовых конфликтов, это крайне болезненный и тонкий процесс, требующий предельно точного анализа всего комплекса последствий.
Рост валового внутреннего продукта за 2006 г. составил 7 %. Инфляция снизилась до 9 %. В настоящее время по объему ВВП (с учетом паритета покупательной способности) Россия догнала Италию и Бразилию, на очереди Франция и Великобритания (табл. 2).
Как бы парадоксально это ни звучало, но именно растущая стабильность и смелость России подогревает ее трения с другими государствами — трения, обладающие дестабилизирующим потенциалом.
Энергостратегическая парадигма определена глобальными тенденциями развития мировой экономики. Аналитики исходят из того, что российский ренессанс будет продолжаться — этого мнения придерживаются прежде всего экономисты. Самые большие оптимисты уверены, что показатели ежегодного экономического роста останутся такими же высокими и, возможно, будут составлять 5 — 7 % в год на протяжении десяти лет.
Таблица 2
изменение ВВП первой десятки стран мира (с учетом паритета покупательной способности)
с 2004 по 2006 г., млн долл. СшА
Страна 2004 г. 2005 г. 2006 г.
Весь мир 55 500 000 58 220 000 61 070 000
США 11 750 000 12 270 000 12 620 000
ЕС 11 650 000 11 930 000 12 220 000
Китай 7 262 000 7 920 000 8 770 000
Япония 3 745 000 3 850 000 3 960 000
Индия 3 319 000 3 525 000 3 740 000
Германия 2 362 000 2 400 000 2 440 000
Великобритания 1 782 000 1 840 000 1 900 000
Франция 1 737 000 1 770 000 1 810 000
Италия 1 609 000 1 630 000 1 650 000
Бразилия 1 492 000 1 570 000 1 650 000
Россия 1 408 000 1 500 000 1 610 000
Бесспорно, мир, испытывающий энергетический голод, через 15 лет будет потреблять уже 105 млн баррелей нефти в день, на 20 % с лишним больше, чем сегодня. В этом смысле месторождения нефти и газа в самом недалеком будущем действительно могут стать для России стратегическим оружием XXI в.
В современных условиях глобализация фактически означает для нашей страны активно реализуемый развитыми странами под предводительством (точнее — гегемонизмом) США вариант переустройства мира по выгодному им образцу, который по отношению к России носит крайне дискриминационный
характер. Благодаря российской армии и флоту югославский вариант «экспорта» в Россию западного варианта демократии пока невозможен. Однако бомбардировки или «гуманитарная» оккупация войсками НАТО при необходимости легко заменяются экономическими мерами силового воздействия.
Такая практика развитых государств создает бифуркационную ситуацию для российского руководства.
На рис. 1. мы приводим схему формирования точки бифуркации при развитии России в условиях нестационарного мира с доминированием США,
а ^
л к к й х н
о &
^
О -
о -
о «
о «
к о о
0
Л к
1
л
X 3
X X
3
Л
н и
5! л
Л =
РОСТОВАЯ КРИВАЯ: Стабилизационно - ростовый характер развития потенциала государства и общества
ДЕГРАДАЦИОННАЯ КРИВАЯ: Комплексная деградация потенциала государства и общества
Президенты
И ИХ
стратегии
1.ранзитивныи переход экономики и импорт демократии
Преемник
Энергостратегическая парадигма экономики и суверенная демократия
Рис. 1. Схема формирования точки бифуркации при развитии России в условиях нестационарного мира с доминированием США как единственного полюса мирового сообщества
Стратегическая матрица политики В.Путина
Реализации Россией функций гаранта международной энергобезопасности и для потребителей и для поставщиков энергоресурсов
Рис. 3. Схема синергетического взаимодействия составляющих стратегического выбора России
Реализация духовно-культурной миссии России на постсоветском пространстве и в мировом сообществе
Готовность и способность элиты и общества России добиваться осуществления приоритетов справедливого и демократического мироустройства, обеспечивая в нем безопасность и процветание не для избранных, а для всех
Материальные и финансовые ресурсы
Последовательное осуществление взвешенных рыночных реформ
Осуществление социальноориен-тированных приоритетных национальных проектов
^ ^
Энергостратегическая парадигма
развития России ^ ^ ^_
Восстановление
вертикали власти, укрепление институциональных механизмов государственного управления
Интеграция России в международное сообщество на приемлемых условиях
Материальные и финансовые ресурсы
Возможность России и ее союзников реализовать свои интересы в условиях силовой конкурентной борьбы акторов мирового сообщества
присвоившими себе статус единственного полюса мирового сообщества.
Как видно, именно парадигма экономической политики и характер реализации общего принципа демократического развития определяют выбор между деградацией или ростом в развитии нашей страны.
Таким образом, энергетика — это вопрос не экономики, а власти. Тот, кто владеет энергоресурсами и необходимой для их поставки инфраструктурой, обладает полнотой экономического влияния, дающей ему прямую политическую власть над потребителями энергии. Экспорт энергоресурсов — это новая сила России.
На рис. 2 мы приводим график «поваленное фиговое дерево» для бифуркационной интерпретации сценариев развития России в нестационарном мире.
Как видно, точкой бифуркации является реализация энергостратегической парадигмы. Отказ в российской государственной политике от энергостратегической парадигмы развития неминуемо ведет к потере Россией суверенитета над национальными энергоресурсами или к распаду страны на энергокняжества.
В этих условиях логика решения стратегических задач, стоящих перед руководством России, формирует соответствующие основы российской государственной политики.
С этих позиций мы можем сформулировать схему синергетического взаимодействия составляющих стратегического выбора России, которую мы приводим на рис. 3.
С учетом вышеперечисленных обстоятельств особое значение приобретает политика российского государства как единственного влиятельного института, способного изменить положение дел в стране, как в аспекте внутренних, так и междуна-
родных факторов. И, естественно, особо важную роль здесь играет Президент России. Таким образом, следует признать, что в России имеются серьезные исторические и социальные предпосылки для возрождения страны на основе укрепления государственных институтов и продолжения политики, реализуемой «проектом Путина», с учетом реалий идущих внешних и внутренних процессов.
Литература
1. Штейнберг М. Битвы «крысиного» года (Военно-стратегический анализ и прогноз) // http://www. warandpeace. га
2. Литовкин В. США и НАТО вырвались в лидеры гонки вооружений: военные расходы сегодня выше, чем в годы холодной войны // Независимая газета, 14 июня 2007 г..
3. Малков С. Ю., Чернавский Д. С., Коссе Ю. В., Старков Н. И. Влияние военных расходов на экономику: сколько платить за военную безопасность // Материалы Международной конференции «Путь в будущее — наука, глобальные проблема, мечты и надежды», 2007, 26 — 28 ноября.
4. Горшков А. Ф. В вооруженных силах США происходит не просто реформа, а революция: современные информационные технологии диктуют новый облик будущих войн // http:// nvo. ng. ru.
5. Балуевский Ю. Н. Генеральный штаб и задачи военного строительства // Красная звезда, 25 января 2006 г.
6. Ладыгин Ф. О характере современных внешних вызовов и угроз национальным интересам и безопасности России // Ядерный контроль № 6. Ноябрь — декабрь 1999.
