CC BY
61
УДК 130.2
ГЕНЕАЛОГИЯ АВТОРА И ГЕНЕЗИС ДУХОВНОГО ПРОИЗВОДСТВА
Е.А. Бондаренко
Белгородский национальный исследовательский университет e-mail: [email protected]
В статье рассматривается проблема эволюции субъектов творчества в традиционных культурах и цивилизациях, когда авторского творчества фактически не было, и оно поглощалось сакральными авторитетами мифологических, религиозных и государственных инстанций. Всё это требует выявления исторического момента генезиса тех институциональных структур в первичных типах духовного производства и культурных формациях, в которых и реализуется труд первых «интеллектуалов», получающий позже авторский статус и творческую субъектность.
Ключевые слова: автор, авторство, культурно-цивилизационные системы, социокод,
письменность, писцы, жрецы, духовное производство.
Первоначально, на наш взгляд, следует попытаться вчитаться в само понятие «автор». Удивляет, что в отечественных словарях и энциклопедиях вплоть до появления статьи С.С. Аверинцева (совместно с И.Б. Роднянской) в дополнительном томе «Краткой литературной энциклопедии»1 мы не найдём понятия и термина «автор» (нет соответствующей статьи и в базовых отечественных «философских энциклопедиях»). С.С. Аверинцев так передает основной смысл понятия «автор»: «АВТОР (от лат. аие1ог -виновник, учредитель, основатель, податель мнения или совета, сочинитель), авторство -термины, выражающие специфическое отношение к письменному тексту как собственному, лично «сотворенному» самим «творцом». Отношение это, ставшее в современном мире нормой и приобретшее наряду с моральными юридические аспекты, отнюдь не является неизбежным для любой культурно-исторической эпохи. Как показывают многочисленные примеры древней «безавторской» литературы, оно возникло как плод исторического развития, а возникнув, не оставалось неизменным»2. Таким образом, «рождение» автора связывается здесь с появлением письменности в культуре или с «письменной культурой», «культурой письма».
Соответственно, отталкиваясь от этого, можно сосредоточиться на выявлении как тех социальных групп, которые монополизируют письменность и продукты интеллектуального труда по её производству и воспроизводству (это связано и с «письмом», и с «чтением»), так и более массовых групп, владеющие письменностью и, соответственно, «чтением». Мы в нашем исследовании исходим из необходимости выявить специфику культуры и духовного производства в первичных цивилизациях и отталкиваемся от работ М.К. Петрова, учитывая ту уточняющую критику, которую дают современные исследователи древности и творчества замечательного советского
1 Аверинцев С.С. Автор // Краткая литературная энциклопедия. Т. 9. М., 1978. С. 28-30; Роднянская И.Б. Автор // Краткая литературная энциклопедия. Т. 9. М., 1978. С. 30-34. См. также: Аверинцев С.С. Автор // Аверинцев С. Собрание сочинений. София-Логос. Словарь. К., 2006. С. 24-29; Аверинцев С.С. Авторство и авторитет // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994. С. 105-125; Можейко М.А. Автор // Постмодернизм. Энциклопедия. Мн., 2001. С. 19-21.
2 Аверинцев С.С. Автор // Аверинцев С. Собрание сочинений. София-Логос. Словарь. К., 2006. С.24.
культуролога3. Нам хотелось бы остановиться только на одном моменте: уточнении петровского понимания профессионально-именных социокодов, конституирующих цивилизации «олимпийского типа» (древние Вавилон, Египет, Индия, Китай и т.д.). М.К. Петров исходил из переноса семиотических механизмов прошлых эпох, реконструируемых по дошедшим до нас текстам (письменные тексты, артефакты и т.п.), на всё общество: способы деятельности, социальные группы, социальные отношения и т.д. Но можно ли ограничиться только «культурно-семиотической» или «социальноклассовой» методологией при реконструкции прошлых эпох и цивилизаций? Разумеется, нет.
Эти «профессиональные группы», которые выделял М.К. Петров, пользуясь семиотической методологией, часто называют в контексте методологии социальноклассовой детерминации культуры «классами», «кастами», «сословиями» и т.п. В.П. Римский в своё время отмечал4, что перед нами в архаическом, а затем классическом античном полисе явлен и не традиционно родовой, и не кастовый, и не классовый строй. Тогда каков же характер этносоциальной структуры полиса? Перед нами корпоративный строй с наличием маргинальных групп и индивидов, своеобразная «мозаичная» этносоциальная структура. Корпорации - это своеобразные профессиональные общины, которые могли формироваться как на основе родовых общин, так и независимо от них. Подобные стратификации можно называть и «субэтническими» в том смысле, что они возникают на стыке этноса и социума. Мы считаем, что «каста», как нечто замкнутое и неподвижное в качестве группы людей, занимающихся специфическим видом деятельности, и резко ограниченное от других групп, встречается, на наш взгляд, в лучшем случае лишь в культуре Древней Индии. М.К. Петров и сам отмечал смутность понимания таких феноменов, что «и создает путаницу в терминах «каста», «профессия», «ремесло», «гильдия», «цех», «традиция», «феодализм», «средневековье»»5. И, тем более, почему мы должны распространять «рабство», «классы», «касты» и т.п. на стратификацию древневосточных цивилизаций? Может быть, это также специфическая «субэтническая» или «этносоциальная» стратификация?
Тогда кто же строил ирригационные сооружения и пирамиды в Вавилоне и Египте? Этим, на наш взгляд, занимались не столько рабы как таковые, занятые по преимуществу в «домашнем хозяйстве», а «свободные», «земледельческие общины», которые
формировались на основе, например, «египетских субэтносов» (родовых общин), или покорённых, «порабощенных» этносов. Вспомним «вавилонское пленение» или
«египетский плен» древних иудеев, из которого их вывел библейский Моисей. А потом и сам, как и его пращур Авраам, занимался «порабощением» других этносов, в основном земледельческих (См.: Быт. 15: 13-15). Такой подход может многое прояснить, когда мы внимательно вчитаемся в тексты Ветхого Завета. Именно здесь фиксируется не просто исторически первое разделение труда, но и его этногенетическая природа: «Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и сказала: приобрела я человека от Господа. И еще родила брата его, Авеля. И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец» (Быт 4: 1-2). Первым разделением труда после эпохи первобытного
3 См.: Римский В.П. Тоталитарный Космос и человек. Белгород, 1998; Римский В.П. Концепт «инновации» в философии культуры // Проблемы философии культуры /Рос. акад. наук, Ин-т философии. Отв. Ред. С.А. Никольский.М.: ИФ РАН, 2012. С. 138-152; Мельник Ю.М., Римский В.П. Время Моисея и время Одиссея // Человек. №2. М., 2013. С. 48-63; и др.
4 См.: Римский В.П. Демоны на перепутье: культурно-исторический образ тоталитаризма. Белгород, 1997. С.83-84.
5 Петров М. К. История европейской культурной традиции и ее проблемы. М., 2004. С. 197.
Вернее, этногенеалогическая - в расшифровке смыслов библейских текстов уместен именно
генеалогический метод в духе М. Фуко.
присваивающего хозяйства (охота, рыболовство и собирательство) было не просто разделение труда на земледелие и пастушество (скотоводство) по принципу этнического дуализма.6, но и рождение двух культурных парадигм: будущих земледельческих и кочевнических цивилизаций.
Собственно, водительство Моисея своего «народа» в землю обетованную есть ничто иное, как завоевательная миссия евреев-номад (архетип «вечного исхода» и «поиска земли обетованной»). Кочевник одновременно должен быть и ремесленником, и воином, и управителем «словом» своего «колена» (племени), родственников со всеми чадами и домочадцами, включая патриархальных «рабов». Еще до эгейских пиратов мы находим у
„ 7
древних евреев новый культурный архетип «примата слова над делом» , на который постоянно указывал М.К. Петров применительно исключительно к античности . Но и Моисей только и делает, что «словом» увещевает соплеменников, отпадающих от «завета» и «закона».
Первоначально «общение с Богом» - удел самих патриархов, как это было и с Ноем, и с Авраамов, которые сами устраивали жертвенники Богу (Быт. 8: 20-22). И лишь Моисей, будучи сам по Библии косноязычен, доверяет «говорить за себя» и от «имени Господа» своему брату Аарону, который затем и становится первосвященником (См.: Исх. 28: 1-3). Само выделение жречества в качества особой группы людей выполняло не столько функцию классово-идеологическую (здесь явно нет никаких «классов»), сколько функцию управления жизнью этноса «по слову» и поддержания его целостности. «Категория «разделение труда», - справедливо отмечал М. К. Петров, - ассоциируется, как правило, с репродуктивными видами деятельности по программам данного человекоразмерного фрагмента в целостной системе социальной деятельности»9. Именно эту функцию управления целостностью этнокультурного коллектива первоначально и выполняли жрецы как этносоциальная корпорация. Здесь социально-стратификационный и семиотический подходы должны дополняться институциональным. В этом плане профессионально-корпоративные способы самоорганизации жизнедеятельности людей также можно отнести не к «социально-стратификационным» образованиям, а к институциональным культурным практикам, которые, однажды возникнув, могут передавать свои нормы, правила и ценности последующим поколениям. И нельзя абсолютизировать только семиотические механизмы такой «передачи», а тем более трансляцию корпоративной аксиологии через механизмы религиозно-мифологических знаковых комплексов, как это делал в своих работах М.К. Петров.
Итак, возвращаясь к библейской истории, можно отметить, что именно с корпорацией жрецов связана внутренняя дифференциация древнееврейского этноса (структурирование «духовного производства»), когда появляются «левиты», младшие священники из «колена Левиина», хранители ковчега, свитков, скинии и других атрибутов, подчиняющиеся Аарону как первосвященнику. С первосвященниками связано появление и особых профессий, умельцев и мастеров, обслуживающих культовые практики (См.: Исх. 31: 1-11). Это уже и не «материальный труд», но и не совсем «духовный», а тем более не «интеллектуальный». Но труд, предполагающий некоторое «практическое» и «неявное» знание (античное технэ), связанное с конкретными индивидами и особыми этносоциальными группами. Но здесь нет того семиотического механизма, который М.К. Петров связал с мифологией политеизма. У иудеев Бог один.
6 См.: Римский В.П. К проблеме генезиса религии // Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы. Общественные науки. Ростов-на-Дону, 1983. № 1. С. 55-60.
7 См.: Мельник Ю.М., Римский В.П. Время Моисея и время Одиссея // Человек. №2. М., 2013. С. 4863.
8 См.: Петров М. К. Самосознание и научное творчество. Ростов-на-Дону, 1992. С. 61, 62; и др.
9 Петров М. К. История европейской культурной традиции и ее проблемы. М., 2004. С. 186.
Библейский текст вовсе не кодирует какие-то «профессиональные матрицы» в мифологических именах. Да и сам М.К. Петров может обходиться без своей семиотической схемы, когда заявляет, что способы профессиональной деятельности передавались от отца к сыну: здесь всё та же архаическая имитативная деятельность, связанная как с ситуативными, так и профессиональными технологиями, способная через механизм мимесиса передавать не только образцы репродуктивной деятельности (рецептурного, неявного знания), но и накапливать инновации.
М. К. Петров не учитывает того достаточно раннего разделения сфер деятельности человека на профанную и сакральную, где миф и действовал в основной в сфере сакральной, а профанная жизнедеятельность человека вполне обходилась без семиотики. И в библейских текстах само выделение «профессий» связано с обслуживанием культа, и эти профессии носят «сакральный» характер. А в сфере профанной каждая семья ещё очень долго занималась неспециализированными, профанными ремеслами, когда в рамках одного рода (семьи) могли заниматься изготовлением разных ремесленных продуктов для собственного пользования и потребления (что и осуждает Платон в «Государстве» в качестве неэффективных практик). И не обязательно эти навыки и рецептурные знания передавались от отца к сыну: рано возникает и другая, диатрибическая культурная практика - передачи знаний, навыков, ценностей от учителя к ученику.
Возможно, только в этом контексте храмовых технэ и формируются особая группа, создающая навыки письменности и владеющая ими. По библейским текстам мы знаем, что Моисей знал навыки письма, записывая на скрижалях Слово Господа. Была ли это письменность, принесённая из Египта, или рождалась собственная письменность, которая уже явно присутствует в период «вавилонского пленения» евреев? Ясно одно, что в этом контексте рождаются практики письменности, которые становятся монопольной собственностью (культурным капиталом) специфических групп людей. Действительно, первоначально такими группами и были корпорации жрецов, которые монополизировали и письменность, и образование по наследственному, семейно-родовому принципу10. Также дети жрецов изучали геометрию и арифметику, астрономию. Казалось бы, в этом плане жрецы и подпадают под тот принцип социального наследования и творчества в традиционных обществах, которых выделял М. К. Петров на основе второго типа социокультурного кодирования - профессионально-именных социокодов. Однако, нельзя обойти вниманием такую явно отличную от жрецов корпорацию как египетские писцы. Остановимся на этом подробнее и попытаемся преодолеть несколько исследовательские стереотипы.
Были ли и «жрецы», и «писцы» некими замкнутыми «кастами»? Как мы видели, уже Моисей делил евреев по «коленам», т. е. по принципам «субэтнической стратификации». Не можем ли мы жрецов и писцов рассматривать как специфические субэтнические группы, «колена», как это случилось в библейской истории древних евреев? Скорее всего, жрецы и формировались по принципу «колена Аарона», но это не класс и не группа, а именно субэтнос. Лишь позднее эта «профессиональная группа» оформляется по принципу «семейного подряда» уже в рамках дифференцированного этноса. Тем более, сложнее обстоит дело с формированием такой профессиональной общины как писцы.
Были ли писцы «наследственной» и «семейной» корпорацией? Обладали ли они узкими, специализированными навыками, или уже здесь мы встречаемся с тем феноменом универсализации, который М. К. Петров увидел лишь у «пиратов Эгейского моря», а затем у граждан античного полиса, почему-то по преимуществу греческого, не обратив на его типологическое сходство с римским «общим делом», res publica? Обратимся с большим
10 См.: Коростовцев М. А. Писцы Древнего Египта. СПб., 2001. С. 69.
вниманием к работам М.А. Коростовцева. Вот что он пишет, проанализировав многочисленные египетские «диатрибы», поучения писцов, адресованные своим ученикам: «Поскольку во всех поучениях рекомендуется избрать именно профессию писца, а не какую-либо другую, совершенно очевидно, что выбор профессий не был ограничен (выделено нами - авт.). Из некоторых документов нам известно, что писцами были не только дети знати и высокопоставленных лиц. Нередко писцами становились выходцы из народа»11. Итак, выбор профессий не был уделом «кастового» наследования, а предполагал, что писцом мог стать даже выходец из «простых семей». М.К. Коростовцев фиксирует принцип вертикальной «социальной мобильности» в отборе в школы писцов: «Таким образом, должности писца не приобретались по праву наследства. Человек становился писцом исключительно в силу своей умелости... Переход с низшей ступени на высшую не только не был запрещен, но, напротив, наблюдался часто, как об этом свидетельствуют многочисленные заупокойные биографии египетских сановников и иные документы»12. При этом деятельность, которой занимаются писцы не является узко специализированной, а несёт на себе отпечаток универсализма. М.А. Коростовцев отмечал то многообразие сфер деятельности, которыми мог заниматься тот или иной писец на протяжении всей своей жизни13. Один и тот же человек мог последовательно занимать должности судьи и адвоката, советника фараона и поэта, военачальника и художника, руководитель работ по созданию некрополя и блюстителя царской усыпальницы, совмещать записи документов (быть просто писарем) со сбором налогов, занимался сыском, мог быть послом (посланец фараона), военачальником, носителем опахала при фараоне и колесничим, начальником храма и т.д. Чем не «человек-государство», как интерпретировал М.К. Петров эгейского басилевса-пирата?
Ясно одно, что перед нами в лице многочисленных писцовых школ (как и певческих) Древнего Востока нет замкнутой «касты», а возникает диатриба, школа как некий новый институт духовного производства, где обучали интеллектуальному труду разные слои населения, в том числе и из «простого народа». Этот институт и получил своё более полное развитие в античности и средние века.
Список литературы
1. Аверинцев С.С. Автор // Краткая литературная энциклопедия. Т. 9. — М., 1978. С. 28-30.
2. Аверинцев С.С. Автор // Аверинцев С. Собрание сочинений. София-Логос. Словарь. — Киев, 2006. С. 24-29.
3. Аверинцев С.С. Авторство и авторитет // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. — М., 1994. С. 105-125.
4. Коростовцев М.А. Писцы Древнего Египта. — СПб., 2001.
5. Мельник Ю.М., Римский В.П. Время Моисея и время Одиссея // Человек. №2. — М., 2013. С. 48-63.
6. Можейко М.А. Автор // Постмодернизм. Энциклопедия. — Мн., 2001. С. 19-21.
7. Петров М. К. История европейской культурной традиции и ее проблемы. — М., 2004.
8. Петров М. К. Самосознание и научное творчество. — Ростов-на-Дону, 1992.
9. Римский В.П. Демоны на перепутье: культурно-исторический образ тоталитаризма. — Белгород,
1997.
10. Римский В.П. Концепт «инновации» в философии культуры // Проблемы философии культуры /Рос. акад. наук, Ин-т философии. Отв. Ред. С.А. Никольский.— М., 2012. С. 138-152.
11. Римский В.П. К проблеме генезиса религии // Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы. Общественные науки. № 1. — Ростов-на-Дону, 1983. С. 55-60.
11 См.: Коростовцев М.А. Писцы Древнего Египта. СПб., 2001. С. 21.
12 Там же, с. 21, 25.
13 Там же, с. 22-25.
12. Римский В.П. Тоталитарный Космос и человек. - Белгород, 1998.
13. Роднянская И.Б. Автор // Краткая литературная энциклопедия. Т. 9. М., 1978. С. 30-34.
GENEALOGY WEBSITE AND THE GENESIS OF CULTURAL PRODUCTION
E.A. Bondarenko
Belgorod state national research university e-mail: [email protected]
The problem of the evolution of the subjects of creativity in traditional cultures and civilizations, when the author was not actually works, and it is absorbed by sacred authorities mythological, religious and state institutions. All this requires the identification of the historical moment of the genesis of the institutional structures of the primary types of cultural production and cultural formations, in which the first and realized work "intellectuals", later receiving the copyright status and creative subjectivity.
Keywords: author, authorship, cultural and civilizational system sociocode, writing, scribes, priests, spiritual production.
