CC BY
63
ристического акта от смежных составов преступлений следует проводить не по одному признаку состава преступления, а учитывать всю совокупность признаков, и тогда, возможно, в следственно-судебной практике будет возникать гораздо меньше трудностей и проблем при квалификации данного преступления. Это очень сложный процесс мыслительной, аналитической деятельности дознавателя, следователя, судьи. Именно такая квалификация будет способствовать обоснованному и объективному привлечению к уголовной ответственности виновных лиц, назначению им справедливого наказания и предупреждению совершения новых преступлений.
Литература
1. Указ Президента РФ от 12.05.2009 № 537 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // Российская газета. 2009. № 88.
2. Состояние преступности в РФ за 2009 -первое полугодие 2014 года // URL: http://www. mvd.ru / Statist^s (дата обращения: 06.02.2015).
3. Гугасари Е. С. Правовая политика Российского государства в сфере противодействия терроризму // Юристъ-Правоведъ. 2011. № 3.
4. Балашев С. К. Формальная логика и уголовное право // Философия права. 2014. № 6.
5. Антонян Ю. М. Терроризм. Криминологическое и уголовно-правовое исследование. М., 2001.
6. Дерюгина Ю. Н. Терроризм: уголовно-правовой и криминологический аспекты: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001.
7. Кудрявцев В. Л. Отграничение террористического акта от иных смежный составов преступлений: теоретический анализ // Вестник ЮУПИ. 2013. № 1 (10).
8. Овчинникова Г. В. Терроризм: Серия «Современные стандарты в уголовном праве и уголовном процессе» / науч. ред. проф. Б. В. Вол-женкин. СПб., 1998.
9. Осипов В. А. Захват заложника: уголовно-правовой и криминологический аспекты. М., 1999.
10. Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 3.
11. Емельянов В. П. Терроризм и преступления с признаками терроризирования: уголовно-правовое исследование. СПб., 2002.
12. Мусаелян М. Ф. Террористический акт и преступления, предусмотренные статьями 277, 278 и 279 УК РФ: квалификация и отграничение // Российский следователь. 2010. № 10.
13. Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства: коммен-тарийк главе 29 УК РФ (с постатейным приложением нормативный актов и документов) / авт.-сост. А. Ю. Шумилов. М., 2001.
УДК 343.4 ББК 67.99
© 2015 г. В. И. Коваленко ГЕНДЕРНЫЕ АСПЕКТЫ КРИМИНАЛЬНОЙ ЭКСПЛУАТАЦИИ ЧЕЛОВЕКА
В статье анализируются гендерные аспекты криминальной эксплуатации человека и торговли людьми, исследуются гендерная, сексуальная, трудовая формы эксплуатации, домашнее рабство, репродуктивная эксплуатация.
Ключевые слова: криминальная эксплуатация человека, торговля людьми, эксплуатация проституции, гендер.
GENDER ASPECTS OF CRIMINAL EXPLOITATION OF MAN
This article analyzes the gender aspects of criminal human exploitation and trafficking are investigated: gender, sex, employment forms of exploitation, domestic servitude, reproductive exploitation. Keywords: crime exploitation in human, Human trafficking, exploitation of prostitution, gender.
Рассматривая современное состояние и тенденции криминальной эксплуатации человека в России, исследуя ее природу, сущностные признаки и причины ее возникновения, представляется важным обратить внимание на гендерные аспекты рассматриваемого социального явления.
Упоминание в ходе исследования противоправной эксплуатации человека и осуществляемой в ее целях торговли людьми гендерного вопроса не случайно, на что также обращается внимание в ходе международного обеспечения борьбы и расследований преступлений в рассматриваемой сфере.
Так, в изданном ООН руководстве для парламентариев по борьбе с торговлей людьми прямо подчеркивается, что «движущими силами торговли людьми являются гендерное неравенство (выделено - В. К), отсутствие равных возможностей, вопиющее экономическое неравенство как внутри государств, так и между ними, коррупция и уязвимость, являющиеся результатом неадекватности судебной и правоохранительной систем, гражданской нестабильности и невыполнения государствами своих функций по защите и обеспечению своих граждан... Одним из факторов, способствующих процветанию торговли людьми, является наличие спроса на платные сексуальные услуги и дешевую рабочую силу для строительства, обрабатывающего производства, промышленности и домашнего хозяйства» [ 1, с. 8]. Кроме того, в специальном разделе документа подчеркивается: «Поскольку жертвами торговли людьми часто становятся женщины, важно обеспечить, чтобы в законодательстве по вопросам борьбы с торговлей людьми были приняты подходы, должным образом учитывающие гендер-ный фактор» [1, с. 32].
Многолетний мониторинг криминальной эксплуатации человека позволяет выделить не только хорошо видимые внешние проявления ее отдельных форм: сексуальной и трудовой, незаконной эксплуатации физиологических функций организма женщины (например, принудительная беременность), противоправной эксплуатации уязвимого положения лица (мигрантов, инвалидов, людей преклонного возраста, детей), но и внутренние, содержательно более глубокие свойства, в частности гендерные признаки.
Прежде всего, обратим внимание на существование достаточно распространенной трактовки гендерных признаков (аспектов) как половых (сексуальных) признаков и качеств жертв эксплуатации. Однако на самом деле это не так, и многие ученые указывают на существующую разницу между понятиями «пол» (секс) и «гендер».
По мнению специалистов, «пол (sex) - категория, которая выражает определенный набор биологических признаков, позволяющих отнести то или иное живое существо к определенному полу» [2, с. 73; 3, с. 148].
Кроме того, необходимо обратить внимание на важное замечание профессора социологии Э. Гид-денса, который отмечает: «Нам следует далее провести еще одно важное разграничение, между полом и тендером. Если пол имеет отношение к физическим, телесным различиям между женщиной и мужчиной, то понятие «гендер» затрагивает их психологические, социальные и культурные осо-
бенности. Разграничение пола и тендера является фундаментальным, так как многие различия между женщиной и мужчиной обусловливаются причинами, не являющимися биологическими по своей природе» (выделено - В. К.) [3, с. 216].
Аналогичной точки зрения придерживаются и другие специалисты, подчеркивающие, что «ген-дер (gender) - набор социокультурных качеств, которые закреплены за мужским и женским социальным поведением. Существует маскулинный набор таких качеств, которые предписываются мужчинам, и феминный, приписываемый соответственно женщинам [2, с. 73]. «Иными словами, sex - биологический пол; gender - социальный пол, характеризующий не биологические различия, а различия в социальном поведении и статусе мужчины и женщины» [4, с. 148-152 ].
Значит ли это, что фундаментальные отличия гендерных признаков от сексуальных (половых) позволяют нам дифференцировать гендерную и сексуальную формы эксплуатации, установить их схожие и отличительные признаки, их постоянство или изменчивость.
Признавая справедливыми и обоснованными представленные выше точки зрения ученых, мы полагаем возможным критически отнестись к широко распространенному мнению, что криминальная, в частности сексуальная эксплуатация женщины, является неизбежным «злом», обусловленным биологическим (а не социальным) полом (статусом) жертвы. Кроме того, как ранее указывал в одной из своих работ автор, оправдывая и обосновывая те или иные формы зависимого, кабального положения женщин, некоторыми учеными, философами, психологами выдвигалась теория о том, что рабство, стремление к рабскому подчиненному состоянию является обязательным элементом психологии женщины. Столь однозначные выводы, если признать их истинными, безусловно, способствуют пессимистичному прогнозу о фатальной биологически обусловленной способности женщин становиться жертвами эксплуатации. Так ли это на самом деле? Или все же гендерное, то есть социально обусловленное полоролевое поведение (психология) личности является определяющим в механизме эксплуатации человека.
Отмечая в своей работе последствия перехода от матриархата к патриархату, Ф. Энгельс подчеркивал, что в результате этого процесса женщина (жена) была «закабалена, превращена в рабу его желаний, в простое орудие деторождения... Первый результат установившегося таким образом единовластия мужчин обнаруживается в возникающей теперь промежуточной форме -
патриархальной семье. Ее главная характерная черта - ... организация известного числа лиц, свободных и несвободных, в семью, подчиненную отцовской власти главы семьи» [5, с. 125]. Иными словами, подчиненное, зависимое (в крайних случаях рабское) состояние женщины является характерным именно для патриархального общества.
В целом под патриархатом мы понимаем власть мужчины (мужа, отца) в семье, его доминирующее положение, регламентированное и обеспечиваемое гендерными установками и стандартами поведения в определенном обществе.
Таким образом, представляется логичным, что если для патриархального общества является характерным зависимое, рабское положение женщины, легко становящейся жертвой эксплуатации, а для матриархата - свободный, независимый (как минимум от мужчины) общественный и семейный статус, то что как не это является очевидным подтверждением того, что не половой (сексуальный, биологический) статус человека предопределяет его положение в обществе, а именно сложившиеся в конкретных социально-экономических и культурно-исторических условиях ген-дерные, социально обусловленные установки и эспектации (ожидания), влияющие на общественное сознание (и формирующие его), в конечном счете определяют статус (роль) личности и его поведение в обществе.
А если это так, то, следовательно, состояние и динамика противоправной эксплуатации человека, способность стать жертвой эксплуатации находятся в теснейшей связи с социально-экономическими условиями общества и обусловлены не столько личностными (биологическими, сексуальными) признаками человека (на индивидуальном уровне имеющими порой превалирующее значение), но и общественным сознанием, исторически сложившимися социокультурными ценностями и идеологическими установками, в результате которых становится ясным, какая группа (слои) населения является наиболее уязвимой и виктимной.
Таким образом, думается, можно дифференцировать различные формы эксплуатации не только по внешним признакам (сфере эксплуатации) -трудовая эксплуатация (экономика, домашнее хозяйство), сексуальная эксплуатация (сфера интимных услуг), репродуктивная эксплуатация (медицинская сфера репродуктивных технологий), но и по внутренним: сексуальная (биологически обусловленная) эксплуатация - это прежде всего эксплуатация репродуктивных функций организма женщин (принудительная беременность, суррогатное материнство), гендерная эксплуатация - про-
тивоправное использование физического труда мужчин, их принудительное использование (участие) в антиобщественной и противоправной деятельности и военных действиях, трудовая эксплуатация женщин в домашнем хозяйстве, в сфере услуг, сельхозработах.
Казалось бы очевидно, что эксплуатация женщин в сфере предоставления интимуслуг, безусловно, является одной из форм сексуальной эксплуатации женщин. Но обусловлена ли такая форма эксплуатации лишь половым (биологическим) статусом женщины? И является ли форма ее реализации одинаково устойчивой для различных видов общества (патриархального уклада или матриархата).
В этой связи представляется интересной точка зрения зарубежных ученых, исследовавших причины проституции: «Наиболее общий и убедительный вывод, который можно сделать, состоит в том, что проституция отражает и в определенной мере помогает сохранить тенденцию обращения мужчины с женщиной как с предметом, который может быть "использован" для сексуальных целей. Проституция является одним из аспектов патриархальных отношений, представляющим в особой форме неравенство между мужчинами и женщинами» [6; 3, с. 236].
Мы полагаем, что наблюдаемые в современном обществе (как в России, так и в мире) процессы эмансипации, феминизации мужчин и маскулинизации женщин подтверждают вышеуказанную точку зрения уважаемых ученых. Так, в последние годы по мере повышения статуса и роли женщин в политической жизни и экономике страны, увеличении доли работающих женщин с высоким уровнем доходов («бизнес-вумен»), усилении социальной активности женщин происходят изменения и в общественном сознании и психологии, формируются отличные от традиционных гендерные ожидания. Как результат - появление нового типа современной женщины, которая «сделала себя сама» («someself») и «может все».
Параллельно с этими процессами наблюдается рост мужской проституции (существующей с различной степенью интенсивности и легальности со времен Римской Империи), отражающей не только специфические желания некоторой мужской части населения, но и уже не скрываемые, общественно легализованные потребности и запросы «новых русских женщин», среди которых есть как и представительницы «бизнес-элиты», «шоу-бизнеса», так и женщины других профессий, в том числе пенсионного возраста, материальные ресурсы которых позволяют им оплачивать услуги «мальчиков по вызову». Анализ современ-
ной социально-экономической ситуации в стране позволяет предположить, что в создавшихся условиях (повышения роли женщин в общественной жизни и экономике) данная тенденция будет только усиливаться.
В этой связи полагаем необходимым также обратить внимание и на существование определенных противоречий в оценке происходящих со-циальныгх процессов и «двойные стандарты» в общественном сознании и общественной психологии, отражающие гендерные установки и эспек-тации (ожидания), сложившиеся в обществе.
Так, в современном российском, в большей степени патриархальном обществе, существование женской проституции, хотя и признается негативным явлением, в целом понимается как «неизбежное зло» и отношение к ней, как минимум, лояльное и терпимое. Мужская же проституция наравне с резко возросшими возможностями и уровнем потребностей «новых русских женщин» («бизнес-вумен») и повышенной активностью феминисток, действующих под лозунгом «за равные права женщин и мужчин», вызывает крайне негативную реакцию и осуждение в обществе, как среди мужчин, так и женщин. Представляется, что столь противоречивые оценки в целом одного и того же социального негативного явления (проституции) являются проявлением инерционости общественного сознания и результатом именно тендерный установок, сложившихся в обществе.
Достаточно интенсивно гендерные аспекты проявляются в теневой экономике. Работающее население активно пополняется за счет приезжих и мигрантов, которые, как правило, занимают наименее престижные и низкоплачиваемые отрасли экономики и сферы услуг. Тотальная уязвимость данной категории граждан, особенно нелегальных мигрантов, создает многочисленные «соблазны» работодателей сэкономить на использовании дешевой рабочей силы, получить максимально высокую прибыль при минимальных затратах, что приводит к крайним, зачастую противоправным формам эксплуатации человека, его порабощению. Вместе с тем нельзя не признать, что противозаконным действиям эксплуататора, наряду с другими обстоятельствами, способствует высокая степень «толерантности» потенциальной жертвы.
Как справедливо замечено, «у мигранток занижен уровень оценки допустимого нарушения трудовыгх и личностныгх прав, а насилие и обман действительно широко распространены... Некоторые формы эксплуатации в процессе работы стали массовым явлением и уже не воспринимаются женщинами как нечто неприемлемое или незаконное [7].
В отношение мигрантов и гастарбайтеров фиксируется масса нарушений трудового законодательства. Однако женщины, ввиду их повышенной физической и психологической уязвимости, чаще становятся жертвами самоуправства работодателя. В средствах массовой информации неоднократно описывались случаи, когда жертвы, в основном мигрантки, попадали в домашнее рабство - принудительно становились домашней прислугой, сиделкой, подвергались психическому, физическому и сексуальному насилию, в результате которого нередко беременили, в зависимости от желания эксплуататора-насильника принуждались к аборту или рожали детей.
Высокая степень физической и психологической уязвимости женщин (и особенно детей) в патриархально настроенном обществе, не замечающего и допускающего любые проявления несправедливости и насилия более сильного и властного к слабому и уязвимому автоматически повышает вик-тимносты наиболее незащищенный слоев населения, и, следовательно, обусловливает дальнейший рост противоправных посягательств в сфере криминальной эксплуатации человека.
Как справедливо отмечается в специальной литературе, «насильственные практики глубоко встроены в современные экономические отношения, они существуют под прикрыпием «нормальный» трудовыгх отношений и под покровительством властей. Элементы насилия уже почти вышли за границы маргинального феномена и получили массовое распространение; тем самыш они как бы легитимизируются в общественном сознании, воспринимаются как «нормальные» [7].
Как мы можем наблюдать, гендерный фактор, отражающий в общественном сознании отношение к женщине как человеку более низкого «второго сорта», или более оптимистичную позицию «женщина тоже человек», в теневой, нелегальной сфере экономики принимает самые крайние, уродливые, зачастую преступные формы.
В тоже время необходимо признать, что усиление процессов эмансипации и маскулинизации женщин, повышение роли женщин в социально-экономической жизни страны, изменение гендер-ных установок в общественном сознании, с одной стороны, может нейтрализовать сложившийся «патриархальным перекос», повысит социальный статус женщин, с другой, на крайнем (теневом) полюсе может привести к увеличению доли женщин-эксплуататоров, причем качественно она (эксплуатация) будет проявляться в более жестоких формах.
Наиболее ярко и выразительно гендерный фактор проявляется в сфере сексуальной эксплуа-
тации женщин (эксплуатации проституции), эксплуатации репродуктивных функций организма женщины.
Прежде всего отметим, что, по данным международных экспертов, внутренний рынок секс-услуг в России обслуживает от 270 тыс. до 3 млн человек [8, с. 30]. Для сравнения, в 2000 году, согласно результатам экономического исследования рынка сексуальных услуг, общая численность проституток в России колебалась от 267 до 400 тыс. человек. При этом ими было «произведено продукции» (иными словами принесена экономическая прибыль преступникам) на 618 млн долларов [9].
До настоящего времени специалисты (ученые и практики) так и не пришли к относительно общему выводу о причинах «живучести» такого социального феномена, как проституция, высокая или низкая степень интенсивности (в зависимости от конкретной исторической и социально-экономической ситуации), востребованность и постоянство которой вынуждают более пристальное внимание обратить на ее имманентно присущие качественные признаки. Обществом, как мы отмечали выше, наблюдаются лишь поверхностные (внешние) причины, объясняющие проституцию.
Считается, что услугами проституток чаще пользуются те, «кто вследствие своих физических недостатков или в силу ограничительных моральных кодов не может найти себе сексуального партнера иным образом,. желает вступить в анонимную и не затрагивающую их репутации половую связь, .руководствуется отличными от общепринятых половыми нормами и вкусами, которые для других женщин были бы неприемлемы. Но все это относится лишь к масштабам и специфике проявления проституции, а не к общей природе этого явления» [3, с. 235].
Некоторые ученые (их большинство) объясняют проституцию более высокой интенсивностью сексуальных потребностей мужчин, поскольку «мужчины имеют больше либидо, нежели женщины, причем мужские эротические запасы, а, следовательно, и значение для них этой сферы жизни не уменьшается с возрастом по мере снижения фактической половой жизни, а, возможно, даже растут, тогда как женское либидо по мере свертывания реальной половой жизни убывает» [10, с. 227].
В то же время многочисленные исследования других ученых и результаты их опросов (А. Збе-ровский, Д. Еникеева и др.) свидетельствуют о том, что в последние два десятилетия, наряду с широкой доступностью сексуальных услуг, достижениями секс-индустрии, в целом значительно возрос и уровень сексуальной неудовлетворенно-
сти граждан, на фоне сексуальной дисгармонии, иных сексуальных проблем, мужчины и женщины стали более требовательными к качеству сексуальной жизни, возросла потребность в более «изысканных», «экзотических» формах секса.
В то же время, по мнению президента Профессионального объединения врачей сексологов Е. Кульгавчука, «неправильный режим труда и отдыха, стресс снижают половую активность россиян. Часто у людей на это просто нет сил» [11].
Указанные проблемы в сексуальной сфере также обусловлены ухудшением здоровья населения. Косвенно о проблемах мужского нездоровья свидетельствуют следующие факты. По данным ВОЗ в настоящее время репродуктивная функция мужчин, по сравнению с данными 90-х годов прошлого столетия, уменьшилась в три раза, а в сравнении с данными 80-х годов прошлого столетия в шесть (!) раз. Эти данные подтверждаются результатами медицинской практики профессора С. Гамидова, который обратил внимание на то, что не только ухудшилась репродуктивная функция российских мужчин, но и наблюдается задержка полового развития у мальчиков [12].
Логично было бы предположить, что существующие проблемы сексуального здоровья мужчин легко нейтрализуются, «лечатся» проститутками, чей количественный рост в последние годы является своеобразным «ответом» на возросший социальный «заказ». Однако участившиеся жалобы «жриц любви» о росте «простоев без работы», увеличении количества «ненормальных» клиентов, желающих или «просто поговорить по душам», или реализовать какие-либо извращенные, либо садистские наклонности, свидетельствуют о кризисе и в этой сфере, причем проблема именно в ключевой фигуре - «клиенте-потребителе», чьи потребности, спрос «запускают» весь механизм индустрии интим-услуг, в то время как сама секс-индустрия (и ее представители) стараются максимально «модернизировать» свою деятельность, ранжируя свои услуги с учетом максимально широкого охвата потребителей данной сферы. Представляется, что рассмотренные выше процессы на фоне роста физической и психологической усталости, сексуальной пресыщенности, снижения уровня репродуктивного и сексуального здоровья населения (особенно мужчин), развития новых технологий в секс-индустрии (дистанционные формы, «кибер-сексуслуги» и т. п.) свидетельствуют о наметившейся тенденции стагнации традиционного рынка интимуслуг (эксплуатации женской проституции).
В то же время с учетом происходящих социально-экономических изменений, повышения ген-
дерного статуса женщины - можно прогнозировать сохранение и наращивание негативных тенденций в общей структуре криминальной эксплуатации человека наиболее тяжких и изощренных форм эксплуатации (в т. ч. педофилии, садизма и др.), увеличение доли мужской проституции и роста численности женщин-эксплуататоров.
В последние годы, наряду с развитием медицинской отрасли и репродуктивных технологий, возрос и уровень теневой сферы ее проявления. Как мы отмечали выше, на фоне ухудшения репродуктивного здоровья не только женщин, но и мужчин, все более актуальными становятся вопросы суррогатного материнства, использования в сфере репродуктивный технологий донорских органов и клеток (сперматозоидов, яйцеклеток), в медицинской сфере и косметологии использование стволовых клеток и иных фрагментов плода (материалов аборта, недошенных детей). В создавшихся условиях дефицита необходимый «биоматериалов», трудоемкости и высокой цены репродуктивных процедур, отсутствия гарантированно успешного результата, все это «провоцирует» участников схемы на более легкие, простые, дешевые, как правило, внеправовые способы «решения» вопроса (например, принуждения к беременности, к аборту), в результате которого одна сторона достигает долгожданного материнства, другая удовлетворяет свои корыстные мотивы и материальные амбиции, третья - зачастую становится жертвой этого преступного механизма (без денежной компенсации и ухудшением состояния здоровья).
Представляется, что данный вид противоправного, принудительного использования физиологических (биологических) свойств организма женщины может быть отнесен к сексуальной форме эксплуатации женщины (эксплуатации физиологии организма и биологических возможностей ее пола).
Как мы можем наблюдать, некоторые виды современной криминальной эксплуатации человека: сексуальная эксплуатация, репродуктивная эксплуатация (использование изъятыгх биоматериалов плода, донорские органы и клетки, стволовые клетки); суррогатное материнство, принудительная беременность, домашнее рабство и др.) буквально пронизаны гендерной составляющей, при этом гендерный признак является если и не базовыш, но играющим важнейшее, порою превалирующее значение.
Таким образом, можно резюмировать, что в теоретическом смысле непосредственно к сексуальной форме криминальной эксплуатации человека можно отнести противоправное использование физиологических, биологически обуслов-
ленных свойств организма женщины, поскольку только женщина в состоянии вышосить и родить ребенка (принудительная беременность-материнство), в остальных случаях более корректно говорить о гендерной эксплуатации в различный сферах: в экономике и домашнем хозяйстве -трудовая эксплуатация, как мужчин, так и женщин, в сфере предоставления интим-услуг - тендерная (сексуальная) эксплуатация как женщин, так и мужчин, причем в зависимости от конкретных социально-экономических условий, гендерных приоритетов, сложившихся в обществе, зависит, представители женского (традиционно) или мужского (реже) пола и в какой сфере чаще будут подвергаться эксплуатации.
В этой связи озвученное в специальной научной литературе мнение, характеризующее ген-дерную эксплуатацию как «форму эксплуатации, при которой в обществе эксплуатируется человек по признаку пола (как женщина, так и мужчина)» [4, с. 150], на наш взгляд, не совсем полно отражает ее сущность.
Представляется, что гендерная эксплуатация -сложившаяся в конкретных социально-экономических условиях форма эксплуатации человека (группы лиц), обусловленная полоролевым (социо-половыш) поведением и статусом личности, определяемого совокупностью социокультурных, нравственно-идеологических ценностных установок и сложившимися в общественном сознании (общественной психологии) гендерными экспек-тациями (ожиданиями) и допускающими различные формы неравенства, крайней степенью которой является эксплуатация человека.
Литература
1. Борьба с торговлей людьми: руководство для парламентариев // Межпарламентский союз и ЮНОДК.ООН. № R.09.V. 5.
2. Брандт Г. А. Природа женщины. Екатеринбург, 1999.
3. Гидденс Э. Социология. Изд. Едиториал УРСС, 2005.
4. Шилина А. Г. О содержании терминов «ген-дер», «феминизм», «феминность», «маскулинность» // Культура народов Причерноморья. Симферополь, 1999. № 8.
5. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения: в 3-х т. М., 1986. Т. 3.
6. Hyde J. Understanding human sexuality. New York, 1986.
7. Суранова П. Гендерные аспекты трудовой
миграции // Zamandash press. Киргизия, 2012. 17 апреля.
8. Inventory and Analysis of the Current Situation and Responses to Trafficking in the Russian Federation. Washington, 2005.
9. Левин М. И., Покатович Е. В. Экономика нелегального коммерческого секса: красный свет на синем фоне: научное издание. Труды Фонда ИНДЕМ. М., 2006.
10. Кон И. С. Введение в сексологию. М., 1989.
11. Кодзасова И. Опасные связи. Надо ли России равняться на Индию // Аргументы и факты. 2014. № 44.
12. Мужчины под вопросом. Нужно ли в нашем обществе заострять проблему оказания медицинской помощи представителям сильного пола? // Медицинская газета. 2010. 12 февраля.
УДК 351.811.12 : 342.9 ББК 67.99
© 2015 г. Е. А. Аяшенко
АДМИНИСТРАТИВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА НАРУШЕНИЯ В ОБЛАСТИ ОБЕСПЕЧЕНИЯ БЕЗОПАСНОСТИ ДОРОЖНОГО ДВИЖЕНИЯ -ВОЗНИКНОВЕНИЕ, СТАНОВЛЕНИЕ, СОВРЕМЕННОСТЬ
В статье рассмотрены вопросы возникновения и развития административной ответственности в области обеспечения безопасности дорожного движения. Проанализированы современные проблемы применения установленных норм ответственности за нарушения норм и правил в сфере безопасности дорожного движения.
Ключевые слова: безопасность, дорожное движение, общественные отношения, правонарушение, ответственность.
ADMINISTRATIVE RESPONSIBILITY FOR VIOLATIONS IN THE FIELD OF ROAD
SAFETY - ORIGIN, FORMATION, MODERNITY
In the article the questions of origin and development of administrative responsibility in ensuring road safety. Analyzed modern problems of application of norms of responsibility for violation of norms and rules in the field of road safety.
Keywords: security, traffic, public relations, violation of law, responsibility.
В ХХ веке человечество создало не разборчивое оружие массового уничтожения, с помощью которого уже убиты миллионы, и это смертельное оружие доступно и продается простым людям. Данным оружием стал автомобиль. Это техническое устройство (автомобиль) дало толчок к возникновению и развитию новой области общественных отношений связанных с обеспечением безопасности жизни деятельности людей -безопасность дорожного движения.
Развитие городов способствовало увеличению и числа транспортных средств. Указанное обстоятельство способствовало повышению интенсивности дорожного движения и требовало определения порядка движения на улицах и площадях городов, а также установления круга лиц, которые должны осуществлять надзор за соблюдением и применением мер ответственности за нарушения правил данного процесса.
Начало автомобилизации России можно отне-
сти к 1895 году [1]. В этот год по улицам Санкт-Петербурга проехал первый автомобиль. С этого периода произошло разделение участников движения на категории - пешеходы, гужевой транспорт, велосипедисты и автомобилисты, что потребовало пересмотреть и подходы: к обеспечению безопасности на дорогах и определения новых видов ответственности за нарушения в данной области.
Развитие автомобилизации России (количество автомобилей в России превышало 10000 единиц.) побудило в 1910 году ратифицировать Международную конвенцию (подписанную в Париже в октябре 1909 года), определившую порядок движения автомобилей, которая вступила в силу с 1 мая 1910 года и ставшую обязательной для исполнения на дорогах России. Конвенция содержала основные правила дорожного движения и требования к техническому состоянию автомобилей, определила первые дорожные знаки.
