CC BY
46
ЯЗЫКОЗНАНИЕ
УДК 81'34
М. А. Демина, Ю. В. Карташевская
Демина М. А., кандидат филологических наук,
доцент кафедры фонетики английского языка ФАЯ МГЛУ;
e-maiL: maLvinademina@rambLer.ru
Карташевская Ю. В., доцент кафедры фонетики английского языка ФАЯ МГЛУ; e-maiL: juLiakar@maiL.ru
ГЕНДЕРНО-МАРКИРОВАННЫЕ МОДЕЛИ ПРОСОДИЧЕСКОЙ СОГЛАСОВАННОСТИ КОММУНИКАНТОВ
В SMALL TALK
Статья посвящена исследованию просодической согласованности реплик коммуникантов в британском социокультурном контексте. Выявленные в ходе акустического анализа просодические маркеры выполняют социальные функции регламентации small talk, создания доброжелательной, гармоничной атмосферы общения, а также сохранения баланса социального взаимодействия собеседников. В процессе разговора мужчины и женщины используют гендерно-маркированные коммуникативные модели, а также разные виды речевой аккомодации, согласуя темпоральные, мелодические и динамические характеристики речи.
Ключевые слова: фатическое общение; согласованность; аккомодация; конвергенция / дивергенция; синхронность; просодическая ориентация; «наложение» реплик; просодический маркер; смена коммуникативных ролей; удержание коммуникативного хода.
M. A. Demina, Y. V. Kartashevskaya
Demina M.A, Ph.D., Associate Professor,
Department of EngLish Phonetics, FacuLty of the EngLish Language, MSLU; e-maiL: maLvinademina@rambLer.ru Kartashevskaya Y. V., Associate Professor,
Department of EngLish Phonetics, FacuLty of the EngLish Language, MSLU; e-maiL: juLiakar@maiL.ru
GENDER-MARKED PATTERNS OF PROSODIC ATTUNEMENT IN SMALL TALK
This articLe focuses on the prosodic accommodation of participants engaged in diaLogue in a British sociocuLturaL context. Prosodic markers identified during
the acoustic anaLysis function as regulators of smaLL taLk creating a friendLy and harmonious atmosphere for communication, as weLL as maintaining a baLance of sociaL interaction between the participants. In the process of communicating, men and women empLoy gender-specific communication patterns and distinct types of speech accommodation techniques, in Line with temporaL, meLodic and dynamic speech characteristics.
Key words: phatic communication; attunement; speech accommodation; convergence / divergence; synchrony; prosodic orientation; overlapping; prosodic marker; turn-taking; turn-keeping.
Введение
В современном мире вопрос социальной гармонии стоит особенно остро. Английский язык, став посредником в многонациональном пространстве, привнес в межкультурное взаимодействие принципы эгалитаризма и индивидуализма, прочно ассоциирующиеся с англосаксонскими ценностными ориентациями [Hofstede 1991]. В результате коммуниканты, отстаивая свои личные взгляды и предпочтения, постоянно находятся в ситуации потенциального риска потерпеть коммуникативную неудачу и нарушить равновесное состояние социальной системы.
Для минимизации случаев межличностной конфронтации в обществе функционируют особые механизмы поддержания социальной согласованности и гармоничного взаимодействия людей, в частности воспитывается уважение к мнению собеседника и прививаются принципы толерантности и компромиссности. Важнейшими составляющими подобной социальной договоренности, безусловно, являются правила вежливости и этикетные нормы, регулирующие социальное общение и поведение. При этом в центре внимания оказывается речевое взаимодействие людей, основной целью которого становится контактоуста-новление и поддержание гармоничных социальных отношений.
Фатическое общение как регулятор социального взаимодействия
Общепризнанным является тот факт, что живое общение включает в себя не только пропозициональное содержание, но и модальные оттенки, и прагматические сигналы, верная интерпретация которых является залогом успешного взаимодействия коммуникантов. Установка на речевой контакт и гладкое течение беседы часто отодвигают
на второй план информативную цель общения, снижая фактуальную насыщенность разговора. Подобное «общение ради общения», которое в литературе принято называть фатическим [Malinowski 1923], является важнейшим регулятором социальных отношений, предполагая солидаризацию, эмпатию и согласие коммуникантов.
В англоязычной традиции ярким примером фатического общения является small talk, выполняющий целый ряд регулирующих функций в обществе и отражающий социокультурные пресуппозиции и ценностные установки англо-саксонского общества. Исследователи данного типа дискурса подчеркивают, что small talk, являясь строго конвенциональным, регламентирует социальное взаимодействие, ограничивая круг «безопасных» тем для разговора и помогая спрогнозировать ожидания партнеров по коммуникации [Демина, Карташевская 2016; Bayles 2008-2009; Coupland 1984; Holmes 2000].
Свободный, непринужденный характер конвенционального взаимодействия собеседников обеспечивается различными метакомму-никативными единицами установления и поддержания контакта1, которые вербализируют внимание к собеседнику и усиливают взаимопонимание общающихся. Наличие подобных коммуникативных сигналов на протяжении диалога подтверждает, что общение - это динамичный, творческий, скоординированный процесс, в котором каждый собеседник участвует в создании единого коммуникативного целого. Исследования показывают, что во время ведения small talk говорящие также следят за сбалансированностью вербального взаимодействия, регулируя длительность и очередность реплик [Демина, Карташевская 2016].
Таким образом, small talk создается коммуникантами совместно: второй собеседник поддерживает высказывание первого и тем самым конструирует диалог, придавая сказанному ранее смысл, важность и весомость в контексте ситуации. В противном случае реплики собеседников лишились бы когерентности и стали бы бессмысленными.
1 К метакоммуникативным единицам мы относим вежливые реакции реципиента (mm; hmm; yeah; right; uh-huh и др.), междометия (oh; oh-oh; oops; ouch; yay и др.), переспросы (Oh, did you? Has she?), вокализированные паузы (er; erm; um и др.), слова-коннекторы (you see; you know и др.), разделительные вопросы (tag-questions), повторы.
Аккомодация собеседников в процессе общения
Ориентация собеседников на гармоничное взаимодействие описывается в современных исследовательских работах в различных терминах: согласование (alignment, entrainment), синхронизация (synchrony), имитация (mimicry), эффект хамелеона (chameleon effect) [Meyerhoff 2006; Pardo 2006]. Все они подчеркивают, что в процессе общения коммуниканты подстраиваются друг под друга в целом спектре вербальных и невербальных речевых характеристик. При этом лексический компонент высказываний далеко не всегда является ведущим в реализации контактоустанавливающей функции.
На наш взгляд, наиболее точно описанный характер социального взаимодействия передает термин attunement, который мы понимаем как «сонастройку», «консонанс» партнеров по коммуникации. Attunement представляет собой своеобразный ритуализированный обмен знаками внимания (вербальными и невербальными), часто не в полной мере осознаваемый собеседниками [Meyerhoff 2006]. Подобный коммуникативный «взаимообмен», как в парном танце, заставляет партнеров действовать в унисон.
Виды согласованности в процессе речевого взаимодействия партнеров подробно разбираются в рамках теории речевой аккомодации [Coupland 1984; Giles, Smith 1979], основная идея которой сводится к тому, что говорящий адаптирует свою коммуникативную манеру в зависимости от речевых характеристик своего собеседника. При этом в рамках данной теории выделяют два противоположно ориентированных явления - конвергенцию и дивергенцию, которые, по мнению авторов, могут оправдывать выбор лексических, грамматических, стилистических и невербальных средств общения коммуникантами. Указанные процессы могут затрагивать и просодический уровень речевого взаимодействия, например темпоральный и мелодический компоненты речи. Как замечает Т. И. Шевченко, «мы любим людей, которые в прямом смысле находятся с нами на «одной (звуковой) волне» и говорят в том же ритме» [Шевченко, Галочкина 2016, с. 188].
Интересно, что процессы конвергенции и дивергенции не всегда симметричны в реальном общении. В научной литературе описываются примеры, когда в процессе разговора один говорящий стремится сблизиться со своим собеседником и сконструировать общее коммуникативное пространство, в то время как второй, напротив,
отдаляется, подчеркивая свою обособленность [Meyerhoff 2006]. Обычно в подобных ситуациях участвуют информанты, воспитанные в разных социокультурных традициях. В рамках же единой культурной парадигмы, нам кажется, ситуации дивергенции связаны в большей степени с открытой конфронтацией либо с намеренной самопрезентацией говорящего как приверженца другой позиции. С этой точки зрения совпадение речевых ориентаций собеседников ассоциируется с солидарностью и кооперативным взаимодействием, а несовпадение - с доминированием, соперничеством и выстраиванием иерархии отношений1.
Представляется, что процесс адаптации может происходить как осознанно, так и неосознанно. При намеренной речевой аккомодации говорящий отдает себе отчет в том, какие факторы им движут и какого исхода он ждет от разговора. В случае конвергенции адресант изменяет свойственную ему речевую манеру в поисках социальной привлекательности, одобрения и позитивной оценки в глазах собеседника. Так, широко известны примеры «вертикальной», или «классовой», конвергенции, при которой говорящий меняет свое коммуникативное поведение, стараясь приобщиться к социальной группе с более низким или высоким статусом. Основным стимулом в таких случаях может служить желание ассоциироваться с языковым сообществом, к которому принадлежит собеседник. Не удивительно, что наибольшее применение данная концепция нашла в исследованиях произносительной вариативности речи в зависимости от социального контекста. Так, результаты сопоставительного исследования вариативности речевого поведения американских политиков, кандидатов в президенты 2016 г., Дональда Трампа (Donald Trump) и Берни Сандерса (Bernie
1 Так, фонопрагматический анализ дебатов в британском парламенте показал, что в ситуации конфронтации просодические ориентации коммуникантов заметно расходятся, вызывая значительную вариативность супрасег-ментных параметров их речи, поскольку целью взаимодействия становится не кооперативное общение, а убеждение противника в собственной правоте. Яркая речевая дивергенция позволяет одному из участников выиграть дебаты. Взяв слишком быстрый темп для своего оппонента, он засыпает его голословными обвинениями, в результате чего второй говорящий не успевает возразить и доказать несостоятельность доводов противника [Демина, Шевелева 2016].
Sanders), показывают, что политики демонстрирует разную степень аккомодации своего акцента в зависимости от целевой аудитории и формата общения1.
Сознательная «настройка» может происходить и на фоне расхождения коммуникативных моделей собеседников. В этом случае социолингвисты говорят о дивергенции, которая является намеренным подчеркиванием речевых отличий говорящим с целью создания искусственного недопонимания и отмежевания от языкового сообщества, к которому принадлежит собеседник. Так, в научной литературе приводится в пример случай ярко выраженной дивергенции на уровне произносительной вариативности, когда носительница американского варианта английского языка намеренно утрировала свой родной акцент в других странах для того, чтобы получить более высокий уровень обслуживания [Meyerhoff 2006].
Подобная «игра акцентами» возможна из-за ассоциативной связи типов произношения и стереотипных представлений об их носителях, существование которых подтверждают социальные опросы, проводимые регулярно в Великобритании и США и ранжирующие типы английского произношения по их перцептивной привлекательности среди населения [Foulkes, Docherty 1999]. Очевидно, что в этом аспекте теория аккомодации сопряжена с вопросами восприятия той или иной модели речевого поведения и уходит корнями в теорию социальной идентичности2.
1 Оба политика являются жителями Нью-Йорка и традиционными представителями этого произносительного региона. Как показывает сегментный анализ, Д. Трамп гибко реагирует на изменение ситуации общения (интервью, дебаты или публичные выступления), варьируя свой акцент в зависимости от контекста и, в первую очередь, изменяя «безэрный» нью-йоркский акцент на «эрный» тип произношения. Б. Сандерс, напротив, не стремится адаптировать свой акцент (в аспекте style-shifting), сохраняя «безэрность» и демонстрируя сужение /о/ в своей речи. (Анализ речевого поведения американских политиков проводился на базе Центра Лингвистических Исследований Университета Техаса в Остине (the University of Texas at Austin), подробнее об этом см. сайт http://sites.utexas.edu/lrc/2016/03/20/two-candidates-one-accent/).
2 Автором теории социальной идентичности считается Генри Тэджфел (Henri Tajfel), который пришел к этнопсихологическому обоснованию дифференциации социальных групп на основе собственного жизненного опыта. Будучи польским евреем, он смог выжить в немецком концентрационном
Гораздо больший интерес, на наш взгляд, представляют случаи неосознанного согласования речевых характеристик коммуникантов. Например, лингвисты указывают, что в ответе на вопрос «Why did you lend her your car?», говорящий, скорее всего, неосознанно повторит грамматическую структуру, используемую в вопросе: «But I didn't lend her my car», вместо того чтобы предпочесть другой вариант «But I didn't lend my car to her» [Meyerhoff 2006].
Похожие механизмы «зеркального ответа»1 действуют и в просодическом оформлении диалоговых единств. Осмелимся предположить, что просодический «настрой» собеседников на тональность друг друга в большинстве случаев происходит неосознанно: речевые изменения супрасегментного плана, как правило, труднее контролировать и интерпретировать на перцептивном уровне. Собеседники обычно не замечают, как их собственные голосовые характеристики начинают сближаться и подстраиваться друг под друга, приводя к диалогу-унисону.
Просодическая ориентация собеседников
Современные социофонетические исследования рассматривают просодию как средство синхронизации речи партнеров по коммуникации. Так, Б. Шчепек-Рид (B. Szczepek Reed) говорит о целых кластерах просодических ключей, которые отвечают за просодическую ориентацию коммуникантов и реализуют стратегию кооперации в реальном общении. Просодическая ориентация, по мнению исследователя, предполагает соотнесение супрасегментных характеристик речи коммуникантов в пределах одного разговора: участники диалога с помощью определенных просодических сигналов дают понять, что их реплика коммуникативно связана с предшествующей репликой собеседника [Szczepek 2011].
При этом Б. Шчепек-Рид принципиально различает просодическую ориентацию коммуникантов и речевую адаптацию, описанную в рамках теории аккомодации. Исследуемые автором просодические
лагере во время Второй мировой войны, переняв социальное поведение французов и, таким образом, скрыв свою истинную национальную идентичность [МеуегЬоН" 2006].
1 Отметим, что более агрессивное применение тактик «отзеркаливания» находит отражение в практике нейролингвистического программирования (НЛП) с целью установления раппорта с адресатом на неосознанном уровне.
маркеры активизируются только при смене реплик собеседников (turn-taking), сигнализируя в финальных синтагмах либо «удерживание» коммуникативного хода, либо его передачу собеседнику [Szczepek 2011]. Похожий взгляд на функции просодии в диалоговых единствах описывает Дж. Касперс (J. Caspers), отмечая, что высокий ровный тон выступает маркером сохранения коммуникативного хода за говорящим в спонтанной диалоговой речи немцев и голландцев [Caspers 2003].
Таким образом, просодия, в представлении исследователей, отвечает за последовательность и координацию смены реплик коммуникантов, обеспечивая их согласованность. Очевидно, что такие маркеры развития диалога имеют достаточно узкую локализацию, в то время как при аккомодации говорящий адаптирует свое коммуникативное поведение в течение всего общения вне зависимости от поворотов, которые принимает разговор.
Кроме того, Б. Шчепек-Рид утверждает, что просодическая ориентация собеседников происходит в любом диалоге вне зависимости от сопровождающих его экстралингвистических факторов, включающих социальный контекст и прагматические аспекты взаимодействия коммуникантов. Значительно в меньшей степени, по утверждению автора, просодическая ориентация затрагивает и характер межличностных отношений собеседников, а также вопросы социальной иерархии и социолингвистической вариативности их речи [Szczepek 2011].
Признавая справедливость приведенных доводов, отметим, тем не менее, что общение неотделимо от социокультурного контекста, в котором происходит речевое взаимодействие. В этой связи просодические маркеры смены реплик интерпретируются должным образом только представителями определенного языкового сообщества; в других же обстоятельствах аналогичные просодические параметры могут просто игнорироваться коммуникантами и не выполнять предписанных им регламентирующих функций.
Речевое взаимодействие коммуникантов: экспериментально-фонетические данные
Настоящая статья, продолжая изучение ранее обозначенных тенденций просодического маркирования согласованности речевого взаимодействия коммуникантов [Демина, Карташевская 2016], посвящена исследованию гендерной вариативности супрасегментных
характеристик в контексте small talk. В этой связи мы обратились к спонтанным реализациям small talk в исполнении информантов мужского пола. Целью исследования стало выявление просодических маркеров согласованности коммуникантов-мужчин и сопоставление полученных данных с аналогичными параметрами женской речи1.
Акустический анализ экспериментального материала позволяет говорить об определенных тенденциях просодического оформления small talk в британском социокультурном контексте, а также о различных коммуникативных моделях мужского и женского речевого взаимодействия, затрагивающих мелодическую, темпоральную и динамическую организацию исследуемого типа дискурса.
1. Темпоральная согласованность речи коммуникантов
Сопоставление длительности отрезков фонации и паузации в речи информантов подтверждают ранее высказанное наблюдение о темпоральной соотнесенности реплик коммуникантов в small talk [Демина, Карташевская 2016].
м 1 м 2
5000
10000
15000
20000
Рис. 1с1. Темпоральная структура (фонация / паузация) диалогового единства в мужской речи (в мс)2
fl
f2
^г.пт'^л
5000
10000
15000
20000
25000
30000
35000
Рис. 1б. Темпоральная структура (фонация / паузация) диалогового единства в женской речи (в мс)
0
0
1 См. описание методики проведения акустического анализа данного типа дискурса на материале женской речи в работе М. А. Деминой, Ю. В. Карта-шевской [Демина, Карташевская 2016].
2 На схеме черным цветом отмечены фрагменты фонации, серым цветом - паузации.
На рисунке 1 схематически представлен динамический процесс коммуникации на базе двух диалогических единств, реализованных в мужской (а) и женской речи (б). Для удобства сопоставления женской и мужской моделей речевого поведения нами были выбраны временные срезы диалогов длительностью 25 сек (для мужской речи) и 38 сек (для женской речи), анализ которых позволяет сделать определенные выводы относительно гендерной специфики темпоральной организации речи коммуникантов.
Так, мужские реализации small talk характеризуются последовательным говорением коммуникантов, соблюдающих строгую очередность и соразмерность реплик. Данная регламентация, в нашем представлении, отражает социокультурные установки англоязычного сообщества, члены которого признают право каждого человека на собственное мнение и при общении выражают уважение и почтение к собеседнику.
Соотношение длительности фонации и паузации (0,69:1 для М1; 0,52:1 для М2) в мужской речи (см. рис 1а и табл. 1) свидетельствует о наличии достаточно продолжительных пауз при смене реплик собеседников, средняя длительность которых составляет 1 сек. В этом аспекте мужской small talk заметно отличается от женского, в котором интервалы в фонации минимальны (219 мс) и достаточно редки из-за частотного пересечения реплик коммуникантов (overlaps) (см. рис. 1б).
Таблица 1
Соотношение длительности фонации и паузации в женской и мужской речи
Длительность фонации (мс) Фонация (в %) Длительность паузации (мс) Паузация (в %) Соотношение фонации/ паузации
F1 23400 48 25400 52 0,92:1
F2 18900 55 15500 45 1,22:1
M1 8522 41 12387 59 0,69:1
M2 7185 34 13724 66 0,52:1
Из таблицы 1 следует, что интервалы фонации и паузации в большей степени сопоставимы в мужских реализациях small talk. Периоды фонации в речи коммуникантов-мужчин соразмерны на 81,4 %, а участки паузации - на 90 %. В женских реализациях значения длительности отрезков фонации оказываются сопоставимыми на 76,2 %, однако участки паузации в речи женщин соотносятся всего на 36 % с заметным преобладанием данного показателя в речи F1.
Подобное разногласие свидетельствует о том, что женщины используют другой, более сложный стиль коммуникации, характеризующийся периодами одновременного говорения (back-channels), а также частым наложениями реплик коммуникантов при их смене (overlaps), что позволяет собеседникам избежать явных пауз во время общения. Заметим, что параллельно звучащие реплики (back-channels) реализуют коммуникативную стратегию overlap-as-enthusiasm в small talk [Tannen 2005], передавая живую вовлеченность собеседников в разговор и обеспечивая непринужденное и естественное течение беседы. Участки «наложения» реплик (overlaps), при которых говорящий активно вступает в разговор на фоне завершения реплики его собеседником, в нашем представлении, выполняют регламентирующую функцию в small talk, выступая сигналом смены коммуникативных ролей участников разговора. Таким образом, согласно экспериментальным данным, женщины реализуют модель как последовательного, так и параллельного говорения, сопровождающегося почти полным отсутствием паузации на стыках реплик коммуникантов. Из рисунка 1б следует, что F2 прибегает к этой тактике гораздо чаще, чем F1, что объясняет расхождение в показателях паузации в речи информантов на 64 %.
Интересно, что в мужских реализациях small talk подобного наложения реплик коммуникантов отмечено не было. Более того, соотношение фонации и паузации в рамках одного диалога (1,95:1) свидетельствует о степенном протекании разговора, при котором звучащие отрезки превышают интервалы в фонации только в 2 раза. Таким образом, коммуниканты М1 и М2 не избегают пауз, а напротив, используют их для регламентации своего вербального взаимодействия. Соответственно, коммуникативная согласованность в мужском фати-ческом дискурсе, имеет иные темпоральные маркеры, чем в женских реализациях small talk.
Наблюдения за коммуникативным поведением англичан показывают, что больше всего они боятся показаться навязчивыми и, что еще
хуже, оскорбить чувства собеседника, поэтому предпочитают обходиться краткими, быстрыми фразами и охотно отдают инициативу собеседнику [Демина 2015]. Так, в проанализированном материале были отмечены некоторые «заминки» в говорении, во время которых собеседники, по всей видимости, подбирают подходящие слова для выражения своей мысли. Подобные участки могут включать в себя междометия, повторы одного и того же слова, паузы хезитации, различные метакоммуникативные единицы, которые вкупе приводят к темпоральной раздробленности и прерывистости речи, а также существенно влияют на ее ритмическую организацию. Подобные «скачки в темпе» являются выражением сугубо английских правил этикета социального взаимодействия - проявление дискомфорта и скованности в общении [Демина 2015].
Указанные темпоральные особенности, являющиеся специфическими просодическими маркерами речевого поведения англичан, ярко характеризуют коммуникативную модель мужчин и, по сути, представляют собой чередование довольно продолжительных заполненных пауз и информативно наполненных участков в их речи. Так, в примере 1 высказывания М2 и М1 фактически распадаются на две части: (а) интонационная фраза, включающая заполненную паузу, во время которой коммуниканты подбирают слова для ответа и (b) информативный участок реплики.
(1) M2: (а) It is ... yeah - there's |... uh ... | (b) really nice weather and great food as well, so ...
M1: (а) Yeah| .. .| yeah, yeah - no, it's| ... uh .. .| it's .. .|(b) a really good venue.
Реплики участников диалога М2 и М1 строятся по одному образцу, что наглядно отражает согласованность их коммуникации. При этом синтагмы (а), содержащие заполненные паузы, соотносимы по своей длительности (1599 мс для М2 и 1274 мс для М1). Интересно, что в обоих случаях заметна определенная «темпоральная компрессия» в конце фраз, поскольку вторая часть высказываний, информационно наполненная, произносится М1 и М2 значительно быстрее, на что указывает уменьшающийся показатель СДС в речи коммуникантов (с 264 до 197 мс для М2; с 269 до 241 мс для М1). В результате принцип сбалансированности коммуникативной активности собеседников
заставляет говорящего «уложиться» в отведенное ему на ответ время, соблюдая соразмерность реплик за счет увеличения скорости артикуляции (с 3,79 до 5,07 сл/сек для М2; с 3,72 до 4,15 сл/сек для М1) и акселерации темпа в последующей синтагме. Таким образом, собеседники синхронизируют свое вербальное поведение и фактически демонстрируют одинаковую коммуникативную модель взаимодействия. Соразмерная темпоральная и ритмическая организация реплик в small talk отражена в таблице 2 и на рисунках 2а и 2б.
Таблица 2
Темпоральные характеристики фраз, содержащих вокализированные паузы
Пример Длительность ИФ (мс) i сл/сек СДС (мс) Длительность вокализированных пауз (мс)
1 (а) ; 1056 3,79 264 559
1 (b) 1972 1 5,07 197 -
2 (a) 1611 3,72 269 562
2 (b) 964 4,15 241
Рис. 2а. Изменение показателей ЧОТ и интенсивности фразы: It is ... yeah - there s\ ... uh ...\really nice weather and great food as well
Рис. 2б. Изменение показателей ЧОТ и интенсивности фразы: Yeah\ ...\ yeah, yeah - no, it's\ ... uh it's ...\ a really good venue
Из рисунков 2а и 2б следует, что в приведенных примерах присутствуют так называемые вокализированные паузы, которые представляют собой участки фонации, сопровождающиеся высоким уров-невым тоном (ЧОТ = 123 Гц, ЧОТ = 113 Гц для М1; ЧОТ =
4 макс 7 мин ^ ^ 7 макс
138 Гц, ЧОТмин = 103 Гц для М2), реализующиеся в суженном диапазоне ЧОТ (5,06 пт для М1 и 1,47пт для М2) и отличающиеся достаточно высокими показателями интенсивности (71 дБ для М1 и 68 дБ для М2). Указанные параметры создают отчетливый эффект голосового звучания, что позволяет собеседникам заполнить подобной фонацией очевидный интервал в говорении (562 мс для М1 и 559 мс для М2) и, тем самым, оставить коммуникативный ход за собой. В соответствии с формантными показателями F1 (558 Гц для М1; 620 Гц для М2) и F2 (1635 Гц для М1; 1543 Гц для М2) описываемые «вокализированные» паузы сопровождаются артикуляцией полуоткрытого гласного переднего оттянутого назад ряда.
Более полную картину темпоральной вариативности речи мужчин и женщин в small talk позволяют получить данные о средней длительности слога (СДС) и скорости артикуляции (сл/сек).
Так, данные таблицы 3 свидетельствует о внутригендерной темпоральной вариативности, присутствующей как в мужских, так и в женских реализациях small talk. Приведенные показатели, в нашем представлении, отражают доминирование одного из говорящих в процессе
общения, подтверждая, что лидирующая позиция в диалоге (М2; Б1) передается с помощью более медленного темпа речи и, соответственно, более низкой скорости артикуляции. Вместе с тем, высказанное предположение требует отдельного исследования с привлечением более широкого экспериментального корпуса, включающего речевые образцы, записанные в различных социальных контекстах.
Таблица 3
Средняя длительность слога (в мс) и скорость артикуляции (сл/сек) в речи информантов: мужчины и женщины1
М1 М2 F1 F2
СДС 172 (20) 207 (30) 192 (42) 185 (52)
сл/сек 5,88 (0,75) 4,9 (0,67) 5,42 (1,12) 5,72 (1,24)
2. Мелодическая и динамическая согласованность речи коммуникантов
Сопоставление средних значений параметров ЧОТ и диапазона мужской и женской речи в small talk показывает закономерные результаты, отмечаемые во многих экспериментально-фонетических исследованиях, затрагивающих вопрос гендерной специфики просодической вариативности речи. Так, женская речь традиционно отличается более высокими показателями ЧОТ и более широким мелодическим диапазоном (см. табл. 4).
Таблица 4
Средние значения ЧОТ (в Гц), интервал ЧОТ (в пт) в речи мужчин и женщин
ЧОТ макс ЧОТ мин Среднее значение ЧОТ Диапазон ЧОТ
M1 176 89 132,5 11,99
M2 214 94 154 14,43
F1 440 162 301 16,59
F2 496 182 339 16,37
1 В скобках указаны показатели стандартного отклонения (SD).
Результаты проведенного акустического анализа говорят о том, что в исследуемом типе дискурса мужчины в меньшей степени, чем женщины ориентируются на мелодический компонент общения. Так, характерные для женской речи мелодические «подхваты» собеседников на стыках реплик и симметричные мелодические рисунки интонационных фраз [Демина, Карташевская 2016] не были зарегистрированы в мужской речи (см. табл. 5).
Таблица 5
Средние значения ЧОТ (в Гц) и интервал ЧОТ (в пт) (высотный уровень) в начальной / конечной позициях интонационной фразы
Начало фразы | Конец фразы
ЧОТ мак-с ЧОТ мин Среднее значение ЧОТ Диапазон ЧОТ ЧОТ макс ЧОТ мин Среднее значение ЧОТ Диапазон ЧОТ
Ml ! 162 112 137 6,16 148 89 118,5 8,95
M2 ! 220 121 170,5 10,31 143 96 119,5 7,03
Вместе с тем, отличительной особенностью мужской речи в анализируемом материале является «скрипучая» фонация (creaky phonation) в конце реплик коммуникантов (рис. 3 а и 3б, табл. 6).
ÉL ^ Ы A|JjLli .ullulmIUUL.....
4 X
So do you travel much for work?
206 372
656 Время, мс
894
Рис. 3а. Осциллограмма и движение ЧОТ фразы: So do you travel much for work?
Время, мс
Рис. 3б. Осциллограмма и спектрограмма фразы:
So do you travel much for work?
На рисунке 3б наглядно показано, что конец реплики характеризуются ярко выраженной спектральной картиной «скрипучей» фонации, которая сопровождается существенным падением ЧОТ (среднее значение ЧОТ составляет 99 Гц) и локализуется в посттерминальной части интонационной фразы. Дополнительными акустическими маркерами «скрипучей» фонации являются: спад интенсивности, уменьшение показателей соотношения шум / голос (NHR) и увеличение джиттер-эффекта, вызванное нарушением периодичности голосовых колебаний и провоцирующее случайную вариативность периода последовательных голосовых импульсов.
Таблица 6
Акустические параметры скрипучей фонации как маркера смены коммуникативного хода во фразе: So do you travel much for work?
Начало фразы Конец фразы
Длительность части фразы, мс 543 483
ЧОТ Гц 179 99
Интенсивность, дБ 72 68
Дрожание (Jitter), % 1,65 1,76
Мерцание (Shimmer), % 14,97 11,18
Соотношение шума к голосу (NHR), дБ 7,92 7,09
12 3 4
Рис. 4а. Показатели ЧОТ (в Гц)
макс 4 7
в начальной части фразы в речи мужчин
12 3 4
Рис. 4б. Показатели интенсивности (в дБ) в начальной части фразы в речи мужчин
В нашем представлении, «скрипучая» фонация выступает просодическим маркером передачи коммуникативного хода собеседнику и является отличительной чертой именно мужских реализаций small talk. Анализ женской речи показал, что смена коммуникативных ролей происходит в большей степени за счет варьирования мелодического контура в конце интонационных фраз, а также за счет увеличения длительности финального сегмента в синтагме [Демина, Карташевская 2016].
Кроме того, полученные данные свидетельствуют о том, что согласованность на уровне мелодики в мужской речи реализуется не столь явно, а представляет собой постепенную адаптацию собеседников к высотному уровню, громкости и диапазону речи друг друга (см. рис. 4а и 4б).
Рисунки 4а и 4б представляют изменение параметров ЧОТ и интенсивности реплик коммуникантов в рамках одного диалога. Динамика показателей ЧОТ и интенсивности начала интонаци-
~ макс
онной фразы указывает на наметившуюся тенденцию сближения значений данных параметров в речи обоих коммуникантов, что можно рассматривать в качестве просодических маркеров аккомодации говорящих в процессе коммуникации. Просодическая адаптация собеседников, таким образом, носит взаимный и динамический характер.
В этой связи можно говорить о речевой конвергенции собеседников, которые постепенно сужают коридор просодической вариативности своих реплик и приближаются к частотным и динамическим характеристикам речи партнера по коммуникации. Так, в случае М1 наблюдается увеличение показателей ЧОТмакс и интенсивности, а также расширение диапазона ЧОТ; для М2 характерна обратная тенденция: снижение показателей ЧОТ и интенсивности наряду с сужением диапазона ЧОТ (см. табл. 7). Подобное речевое поведение наглядно демонстрирует просодическое согласование и своеобразную «подстройку» динамических и мелодических параметров речи партнеров по коммуникации. Описанный процесс особенно ярко выражен в речевом поведении М2, в репликах которого изменение показателей интенсивности и ЧОТ абсолютно симметричны.
макс
Таблица 7
Просодическая аккомодация коммуникантов-мужчин в small talk на уровне ЧОТ и интенсивности
М1 М2
ЧОТ (в Гц) макс v у 161 ^ 210 235 ^ 206
Диапазон ЧОТ (в пт) 5,12 ^ 8,81 11,86 ^ 10,67
Интенсивность (в дБ) 63 ^ 73 75 ^ 73
Таким образом, результаты исследования позволяют говорить о тендерных различиях речевой аккомодации собеседников в процессе коммуникации. Согласно С. Де Луз и др., речевая адаптация коммуникантов может выражаться в синхронности просодических показателей и в их конвергенции, а также в комбинации черт обоих указанных процессов [De Looze, Scherer, Vaughan, Campbell 2014].
В проанализированном материале для мужских реализаций small talk характерна постепенная динамическая конвергенция, в то время как женская речь демонстрирует явную синхронность просодических параметров речи. Виды речевой адаптации, выявленные в ходе исследования, по всей видимости, связаны с различными коммуникативными моделями мужчин и женщин в small talk. Данные модели речевого взаимодействия основаны на определенных тендерных и социокультурных пресуппозициях и стереотипах коммуникативного поведения собеседников, принятых в англоязычном сообществе.
Выводы
Таким образом, настоящее исследование подтвердило, что во время речевого взаимодействия коммуниканты подстраиваются друг под друга и согласуют просодическое оформление своих реплик в ряде параметров, затрагивающих темп, мелодику и громкость речи. Обобщая результаты проведенного анализа, можно говорить о целом комплексе просодических маркеров речевой аккомодации коммуникантов в small talk, имеющих определенную гендерную о бусл овл енно сть.
1. Темпоральная согласованность речи коммуникантов выражается в соразмерности длительности их реплик и в сбалансированности вербального взаимодействия в целом. При этом мужскую речь характеризует последовательное говорение, сопровождающееся продолжительными паузами при смене коммуникативных ходов. Для женской речи характерно параллельное звучание (back-channels), реализующее стратегию коммуникативной поддержки собеседника, а также наложение реплик коммуникантов (overlaps), служащее маркированием передачи коммуникативного хода.
2. Мужскую речь отличают ритмико-темпоральные нарушения, создающиеся за счет довольно длительных заполненных пауз, привносящих своеобразные «задержки» в говорение, и последующей
«темпоральной компрессии» синтагм с целью выдерживания соразмерности реплик.
3. Лидирующая роль одного из коммуникантов в small talk как в женской, так и в мужской речи выражается в сниженной скорости артикуляции и более медленном темпе речи доминирующего собеседника.
4. Мелодическая согласованность речи присутствует и в мужских, и в женских реализациях small talk, однако реализуется с помощью разных просодических маркеров. В этой связи можно говорить о двух видах речевой аккомодации - синхронности, характерной в большей степени для женской речи, и конвергенции, отличающей мужской дискурс.
5. Синхронность мелодических контуров речи коммуникантов-женщин выражается в мелодических «подхватах» и зеркальном воспроизведении интонационного контура собеседниками. Такое коммуникативное поведение свидетельствует о вовлеченности говорящих в разговор и о взаимной «настройке» на гармоничное общение.
6. В мужской речи согласованность на мелодическом уровне выражается в постепенной адаптации собеседников к голосовому диапазону, мелодическому уровню и громкости речи партнера по коммуникации. Такое коммуникативное поведение можно рассматривать как просодическую конвергенцию коммуникантов-мужчин в small talk.
7. Во время речевого взаимодействия говорящие ориентируются на определенные просодические маркеры, сигнализирующие либо удерживание коммуникативного хода, либо его добровольную передачу. Данные просодические маркеры различны для мужской и женской речи.
8. В мужской речи просодическими маркерами передачи коммуникативного хода являются понижение ЧОТ и «скрипучая» фонация конца фразы. Удерживание коммуникативного хода реализуется за счет вокализированных пауз, а также с помощью различных метаком-муникативных единиц, заполняющих интервалы в говорении.
9. В женской речи вокализированные паузы встречаются значительно реже из-за частотного наложения реплик собеседников. Маркерами передачи коммуникативного хода при этом являются существенное повышение или понижение уровня ЧОТ в конце фраз, а также увеличение длительности финального сегмента в синтагме.
Удерживание ЧОТ на одном уровне свидетельствует о сохранении коммуникативного хода за говорящим.
10. Сопоставление мужских и женских просодических реализаций small talk показало, что гендерные особенности ярче проявляются на уровне мелодики, в частности в женской речи отмечаются более высокие уровни ЧОТ и более широкий тональный диапазон. Темпоральные особенности женской речи включают более высокую скорость речи и практически полное отсутствие пауз при смене реплик коммуникантов.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Демина М. А. Фонетические средства выражения национальной идентичности в условиях межкультурного общения // Фонетика сегодня проблемы и решения. М. : ФГБОУ ВПО МГЛУ, 2015. С. 46-56 (Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та ; вып. 1 (712). Сер. Языкознание и литературоведение.) Демина М. А., Карташевская Ю. В. Фонетические средства реализации «small talk» в британском социокультурном контексте // Фонетическая культура устной речи: традиции и инновации. М. : ФГБОУ ВО МГЛУ, 2016. С. 74-96 (Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та ; вып. 20 (759). Сер. Языкознание.)
Демина М. А., Шевелева Е. О. Концептуальные основания вариативности просодических характеристик речи в англоязычном политическом дискурсе (на примере концепта «Power») // Междисциплинарность в лексикологических исследованиях: наследие прошлого и перспективы. М. : ФГБОУ ВО МГЛУ, 2016. С. 190-205 (Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та ; вып. 13 (752). Сер. Языкознание.) Шевченко Т. И., Галочкина И. Е. Навстречу согласию: фонетическая адаптация собеседников в диалоге // Фонетическая полифония звучащей речи. М. : ФГБОУ ВО МГЛУ, 2016. С. 185-203 (Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та ; вып. 1 (740). Сер. Языкознание.) Bayles R. An investigation into politeness, small talk and gender // Innervate : Leading Undergraduate Work in English Studies. 2008-2009. Vol. 1. P. 1017. URL : https://www.nottingham.ac.uk/english/documents/innervate/08-09/0809baylesaninvestigationintopoliteness.pdf Caspers J. Local speech melody as a limiting factor in the turn-taking system in
Dutch // Journal of Phonetics. 2003. Vol. 31. P. 251-276. Coupland J. Small Talk: Social Functions // Research on Language and Social
Interaction. 2003. Vol. 36 (1). P. 1-6. Coupland N. Accomodation at work: some phonological data and their implications // International Journal of the Sociology of Language. 1984. Issue 46. P. 49-70.
M. A. ffeMUHa, fô. B. KapmaweecKan
De Looze C., Scherer S., Vaughan B., Campbell N. Investigating automatic measurements of prosodie accommodation and its dynamics in social interaction // Speech Communication. 2014. № 58. P. 11-34.
Foulkes P., Docherty G. J. Urban Voices: Accents Studies in the British Isles. London : Arnold, 1999. 313 p.
Giles H., Smith Ph. Accommodation Theory: Optimal levels of Convergence // H. Giles, R. St. Clair (eds). Language and Social Psychology. Baltimore : Basil Blackwell, 1979. P. 45-65.
Hofstede G. I. Cultures and Organisations: Software of the Mind. London : McGraw Hill, 1991. 561 p.
Holmes J. Doing collegiality and keeping control at work: Small talk in government departments // Coupland J. Small Talk. Harlow : Pearson Education, 2000. P. 32-61.
Malinowski B. The problem of meaning in primitive languages // Ogden C. K., Richards I. A. The Meaning of Meaning. London : Routledge and Kegal Paul, 1923. P. 146-152.
Meyerhoff M. Introducing sociolinguistics. London, New York : Routledge ; Taylor & Francis Group, 2006. P. 73-83.
Pardo J. S. On phonetic convergence during conversational interaction // Journal of the Acoustical Society of America. 2006. Vol. 119 (4). P. 2382-2393.
Szczepek R. B. Beyond the Particular: Prosody and the Coordination of Actions // Language and Speech. 2011. Vol. 55 (1). P. 13-34.
Tannen D. Conversational Style: Analyzing Talk among Friends. Oxford University Press, 2005. 244 p.
