CC BY
8
Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023.
№ 74. С. 48-56.
Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 2023. 74. pp. 48-56.
Научная статья УДК 1(091)
doi: 10.17223/1998863Х/74/5
ГАРМОНИЯ ДВОЙСТВЕННОСТИ: ПРОБЛЕМА ЭСТЕТИЧЕСКОЙ ПРОДУКТИВНОСТИ С. КЬЕРКЕГОРА
Наталья Валерьевна Рувимова
Первый МГМУ им. И.М. Сеченова Минздрава России (Сеченовский Университет), Москва, Россия, psiheya7777@mail.ru
Аннотация. Статья посвящена проблеме двойственности творчества С. Кьеркегора -сосуществованию в наследии мыслителя псевдонимных сочинений наряду с религиозными работами, которые он подписывал своим именем. Обосновывается, что данная проблема является ключевой для решения вопроса о природе псевдонимии мыслителя, и предлагается ее возможное решение, которое опирается на анализ жизни и образа мысли Кьеркегора.
Ключевые слова: Кьеркегор, псевдоним, двойная рефлексия, эстетическое, религиозное
Для цитирования: Рувимова Н.В. Гармония двойственности: проблема эстетической продуктивности С. Кьеркегора // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023. № 74. С. 48-56. doi: 10.17223/1998863Х/74/5
Original article
HARMONY OF DUALITY: THE PROBLEM OF KIERKEGAARD'S AESTHETIC PRODUCTIVITY
Natalia V. Ruvimova
Sechenov University, Moscow, Russian Federation, psiheya7777@mail.ru
Abstract. The problem of pseudonymity is central to the study of Kierkegaard's works, since in his case a pseudonym is not a fictional name behind which the author hides, but a character with his own worldview. The solution of this problem plays a primary role in the interpretation of Kierkegaard's legacy in its entirety. The core of the problem of pseudonymity, from my point of view, is the question that I propose to call the problem of aesthetic productivity, and the meaning of which is to find out what caused the thinker to create aesthetic pseudonymous works along with religious ones that he signed with his name and why, defining himself as a religious author, Kierkegaard created and could create pseudonymous works, was able to be aesthetically productive. In my proposed solution to this problem, I rely on two observations. Firstly, we can trace that one of the fundamental concepts for the Danish philosopher's work was the idea that the speaker, the author, and his existential state do not always coincide with his thought. As a result, if the author sets out to convey his current state, he must correlate what was said with it. Kierkegaard calls this correlation the "second reflection". Secondly, if we look at Kierkegaard's works, we will see that the aesthetic here is opposed to the religious. At the same time, Kierkegaard did not deny the aesthetic in himself. Using the second reflection, the thinker did not ignore ideas that, for one reason or another, he could define as aesthetic, but gave them to fictional pseudonymous authors and built them into the authorship system as pointers on the way to the religious. This is the answer to the question about his aesthetic productivity, the bifurcated nature of creativity. The reason for the thinker's attitude to the religious and the aesthetic, in my opinion, lies in his biography. He passed the point of no return, as I believe, not at the moment of breaking off his engagement with Regina Olsen, but earlier, when
© Н.В. Рувимова, 2023
Kierkegaard returned to his parents' house after a period of rebellion, reconciled with his father and shared his fears that the family was cursed by God for his father's sins. Kierkegaard fully accepted this legend and chose the path of a religious writer. Keywords: Kierkegaard, pseudonym, double reflection, aesthetic, religious
For citation: Ruvimova, N.V. (2023) Harmony of duality: the problem of Kierkegaard's aesthetic productivity. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofiya. Sotsiologiya. Politologiya - Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 74. pp. 48-56. (In Russian). doi: 10.17223/1998863Х/74/5
Проблема эстетической продуктивности как ядро проблемы псевдонимии в творчестве С. Кьеркегора
Центральной для исследования творчества С. Кьеркегора является проблема псевдонимии, поскольку в случае мыслителя псевдоним является не вымышленным именем, за которым скрывается автор, а персонажем со своим миросозерцанием. Решение этой проблемы играет первостепенную роль для интерпретации наследия Кьеркегора в его целостности. Ядром проблемы псевдонимии, с нашей точки зрения, является вопрос, который мы предлагаем назвать проблемой эстетической продуктивности, и смысл которого состоит в том, чтобы выяснить, что послужило причиной того, что мыслитель мог создавать эстетические псевдонимные сочинения наряду с религиозными, которые подписывал своим именем, почему его авторский дар проявлялся бинарным образом, почему, определяя себя в качестве религиозного автора, Кьеркегор создавал и мог создавать псевдонимные произведения, быть эстетически продуктивным.
Кьеркегор объясняет принципы псевдонимии в произведениях «Точка зрения на мою писательскую деятельность» и «О моей писательской деятельности» (последнее сочинение является краткой версией первого). Рассказанное автором в «Точке зрения» тем не менее не решает проблемы и также яв-
„1
ляется предметом дискуссий среди исследователей .
В «Точке зрения» мыслитель рассматривает псевдонимные произведения как средство майевтики, целью которой было донесение сообщения об экзистенциальном характере христианства. Кьеркегор представляет свое авторство состоящим из двух линий публикаций: эстетическое авторство, в которое входят известные российскому читателю псевдонимные произведения вроде «Страха и трепета» Иоханнеса де Силенцио, представляет собой своего рода длинную «беседу об эстетическом», которая, по словам Кьеркегора, должна была вывести читателей из эстетической иллюзии относительного того, что они христиане, и привести к подлинно религиозному, в то время как параллельная публикация «Назидательных бесед»2, которые мыслитель подписывал своим именем, - религиозная линия авторства - должна была указывать на эту цель.
Сам мыслитель делает в «Точке зрения» акцент на том, что именно проблема раздвоенности его творчества является ключевой, когда дает частям сочинения следующие заглавия: «Неоднозначность или раздвоенность творчества как целого, не зависящая от того, является ли автор эстетическим или
1 Среди исследователей, скептически относящихся к трактовке авторства, данной Кьеркегором в «Точке зрения», можно выделить Иоакима Гарфа [1], Хеннинга Фенгера [2] и Роджера Пула [3], самым же ярким ее защитником является Марк Тьетьн [4].
2 Несколько сборников «Бесед» переведено на русский язык и издано А.В. Лызловым [5, 6].
религиозным автором» [7. Р. 29], «Объяснение: автор был и остается религиозным автором» [7. Р. 30]. Он объясняет, что с самого начала писательской деятельности был и оставался религиозным автором, а эстетические псевдоним-ные произведения создавал в целях донесения сообщения о христианстве -притворялся, играл роль эстетического автора.
При этом Кьеркегор признается, что изначально не имел подобного плана и только со временем авторство предстало перед ним в описанном виде [7. Р. 77]. Более того, в главе «Участие Провидения в моем авторстве» мыслитель изображает совершенно другую картину - он пишет, что посредством создания псев-донимных сочинений «опустошал себя от поэтического» [7. Р. 86]. На самом деле еще в начале работы Кьеркегор дает понять: «Само собой разумеется, что я не могу дать полное объяснение своей писательской деятельности, т.е., исключительно личной глубины внутреннего, которой принадлежит это объяснение. Отчасти причина состоит и в том, что я не могу таким образом делать публичными мои отношения с Богом, поскольку это ни больше ни меньше, чем универсальная человеческая глубина внутреннего, которой обладает каждый человек, которую было бы преступлением скрывать и долгом подчеркивать ее значимость и на которую я не мог бы притязать или к ней апеллировать. Отчасти также, потому что я не могу желать (и никто, я уверен, не мог бы пожелать поступить таким образом) обременять кого-либо чем-то, что касается исключительно моего характера, в котором, конечно, заключается большая часть объяснения моего характера как автора» [7. Р. 25-26].
Таким образом, «Точка зрения» оставляет проблему открытой. Проблема псевдонимии, исходя из содержания данного произведения, представляется нам состоящей из двух следующих: проблемы генезиса псевдо-нимии (реконструкции формирования системы авторства и восприятия ее Кьеркегором) и проблемы эстетической продуктивности, которой и посвящена данная статья.
Генезис псевдонима Анти-Климакуса как модель двойной рефлексии
Феномен псевдонимии у Кьеркегора не ограничивается созданием так называмых эстетических псевдонимов - в позднем творчестве мыслителя появляется религиозный псевдоним Анти-Климакус1.
Зачем Кьеркегору понадобился религиозный псевдоним, если он сам определял себя как религиозного автора? Мыслитель считал, что «Точка зрения» и другие написанные в тот период работы выражают более высокую степень религиозности, чем ранее издаваемые им под своим именем «Назидательные беседы», и долго размышлял о том, имеет ли он моральное право более прямо и открыто, от своего лица, высказываться о том, что такое, по его мнению, настоящее христианство. С самого начала своего авторского пути Кьеркегор делал акцент на том, что не хочет быть проповедником и
2
наставником в вере и не претендует на эту роль .
1 В России из произведений, изданных мыслителем под этим псевдонимом, переведена и издана «Болезнь к смерти» [8]. Перевод выполнен С. и Н. Исаевыми.
2 См., напр.: «...эта небольшая книга (названная „беседами", а не проповедями, ведь ее автору не дана власть проповедовать; „назидательными беседами", а не беседами для назидания, ведь ведущий эти беседы ни в коей мере не претендует на то, чтобы быть учителем).» [6. С. 10]
В результате мыслитель определяет свое отношение к христианству так: «...я понял, что являюсь, как я должен это назвать, поэтом религиозного, но не в смысле, что моя жизнь выражает противоположное - нет, я нахожусь в постоянной борьбе, а то, что я „поэт", выражает, что я не путаю себя с идеальным» [7. Р. 212]. Это идеальное, образ совершенного христианина, и призван был воплощать собой Анти-Климакус. Кьеркегор характеризовал его следующим образом: «Вся предшествующая псевдонимия ниже, чем „возвышающий автор"1, новый псевдоним же выше него» [7. Р. 6]. Что касается «Точки зрения», то мыслитель написал и опубликовал ее более нейтральную версию, которую озаглавил «О моей писательской деятельности».
Генезис псевдонима Анти-Климакус ясно указывает на то, что Кьеркегор придавал большое значение соответствию высказывания экзистенциальному состоянию его автора, говорящего. Мыслитель определяет себя как «поэта религиозного», «не путает себя с идеалом» и отдает «Я», от лица которого были написаны «Болезнь к смерти» и другие произведения, другому, который и должен олицетворять этот, по мнению Кьеркегора, более высокий, совершенный образ существования. Мы можем проследить, что разрыв между существованием говорящего и его мыслью является одним из основополагающих принципов творчества Кьеркегора.
Эту тему обсуждает в «Заключительном ненаучном послесловии к „Философским крохам"» псевдоним Йоханнес Климакус. Несмотря на то, что «Послесловие» - псевдонимная работа, она также является и важным источником для реконструкции авторского метода Кьеркегора - мыслитель планировал завершить авторство данным сочинением и потому через Климакуса непрямым образом намекает на установки, которые могли лежать в основе его творчества. Кьеркегор также указывает себя в качестве редактора работы, чтобы отразить это ее значение в ряду других псевдонимных сочинений2. Одной из важных тем, которые поднимает в «Послесловии» Климакус, является учение о так называемой двойной рефлексии. Псевдоним описывает данное явление следующим образом: «Когда некая мысль нашла себе надлежащее выражение в слове, что достигается во время первой рефлексии, приходит время второй рефлексии, которая касается внутреннего отношения между сообщением и тем, кто сообщает, равно как и передает нам собственное отношение того, кто говорит и существует, к своей идее» [9. С. 83]. Наглядным примером второй рефлексии и является создание псевдонима Анти-Климакуса3. Также помещение философом на более высокую
1 Кьеркегор так характеризует себя, поскольку под своим именем издавал «Назидательные беседы». При переводе данного отрывка мы отталкиваемся от варианта С. и Н. Исаевых «возвышающие».
2 Позже Кьеркегор напишет по этому поводу: «„Заключительное ненаучное послесловие" не является эстетическим произведением, но, строго говоря, не является и религиозным. Вот почему оно подписано псевдонимным автором, хотя я поместил свое имя в качестве редактора - это намек по крайней мере для того, кто заботится о таких вещах или разбирается в них». [7. Р. 31-32].
3 Принято также говорить о феноменологическом методе двойной рефлексии у Гегеля, который он описывает в «Феноменологии духа» (см., напр.: [10. С. 509]). Нам представляется, что данный факт является, скорее, результатом переосмысления Гегеля Кьеркегором, который переносит представления первого о необходимости рефлексии сознания над имеющимся знанием в экзистенциальную плоскость. Кьеркегор известен своей любовью к пародии, этот прием часто используется им и в «Заключительном ненаучном послесловии», но наше дальнейшее рассмотрение покажет, что этот принцип не только не был всего лишь средством пародии, но и лежал в основе воззрений мыслителя на писательскую деятельность.
ступень Анти-Климакуса могло быть проявлением его смирения как христианина и нежелания становиться ментором в религиозных вопросах.
Представление о второй рефлексии и ее требование должны иметь основу в виде соответствующих взглядов на природу человека. Разрыв между эк-зистированием и мыслью и является принципиальным моментом для Клима-куса и Кьеркегора. Читаем в «Послесловии»: «Являюсь ли я добрым, потому что я мыслю добро? Вовсе нет. <...> Сюда вторгается экзистенция, она-то и разделяет на части идеальное тождество бытия и мышления; я должен непременно экзистировать для того, чтобы быть способным мыслить, - и я должен быть способен мыслить (например, мыслить добро) для того, чтобы экзистировать в нем» [9. С. 322]. Псевдоним продолжает: «.сама экзистенция вторгается сюда, разделяя мышление и бытие, удерживая их отдельно друг от друга в некоторой последовательности» [9. С. 325]. Эти представления являют собой коренной разрыв Кьеркегора с предшествующей традицией, с cogito Декарта, позже доведенного до абсолюта Гегелем. Концепция Декарта обсуждается в ранней неопубликованной работе Кьеркегора «De omnibus dubitandum est», когда впервые и появляется псевдонимный автор Йоханнес Климакус.
Противопоставление эстетического и религиозного в творчестве Кьеркегора
Когда в «Точке зрения» Кьеркегор описывает создание эстетических произведений религиозным автором в целях донесения непрямого сообщения о христианстве, он ясно дает понять, что для него способность мыслить эстетическое не делает человека эстетиком. Однако религиозный автор, о котором идет речь в произведении, работает в сфере эстетического сознательно, преследуя определенные цели, чего, как мы уже выяснили, нельзя сказать о Кьеркегоре.
Соотношение эстетического и религиозного - одна из узловых проблем творчества Кьеркегора, которая является не только источником его возможных внутренних противоречий, но и, как нам представляется, также и двигателем этого творчества. Кьеркегор смотрел на мир и свое творчество через призму своего учения о стадиях человеческого существования (эстетической, этической и религиозной), в чем мы можем убедиться благодаря одной только «Точке зрения», где он делит свои произведения на эстетические и религиозные. Согласно учению о стадиях, изложенному в «Или - или», эстетическое не противоречит этическому и остается при переходе на эту более высокую стадию «в снятом виде», если использовать гегелевское выражение (см.: [11. С. 596-760]). Однако уже в следующей работе, «Страхе и трепете», мы сталкиваемся с темой перехода к религиозному как разрывом с мирским как в его эстетическом, так и этическом виде [12]. Если мы посмотрим на творчество Кьеркегора, то увидим, что эстетическое здесь противопоставляется религиозному по тому самому принципу «или - или». В «Точке зрения» Кьеркегор определяет религиозность современников как эстетическую иллюзию, выйти из которой им должен помочь религиозный автор, а Гегель и датское гегельянство с его взглядами на религию представляют собой такой же эстетический обман, для борьбы с которым Кьеркегор вынул из ножен свое перо. В учении о стадиях Кьеркегор мыслит их как принципиально неравно-
значные, однако также сам характер творчества датского мыслителя наводит исследователей на подобный вывод: «Многие авторы отмечают, что данные стадии (эстетическая, этическая и религиозная, по Кьеркегору) совершенно равнозначны. Отчасти это правда, однако только в том смысле, что они не являются ступенями. Субъект Кьеркегора прыгает между стадиями, а не поднимается» [13]. Джейми Феррейра выделяет напряжение между эстетическим и религиозным в качестве одной из основополагающих для творчества Кьеркегора проблем [14. Р. 192-193] и указывает на ее корень, который и является причиной того, что стадии существования могут восприниматься как равнозначные: «.то, что может и должно быть разделено концептуально, часто необходимо совмещать в реальной жизни.» [14. Р. 192]. Эстетическое и религиозное в реальном человеке невозможно отделить друг от друга, и человеческое стремление к идеальному рождает борьбу этих начал, которая получает особенный накал в европейской культуре, поскольку христианство ставит этот вопрос именно в плоскости бескомпромиссного «или - или». В своей сердцевине проповедь Христа призывает полностью отринуть все мирское ради спасения души1 . Эту сущность христианства, состоящую в его полной потусторонности, блестяще раскрывает Василий Васильевич Розанов [15].
Кьеркегор видел эту проблему не только как христианин, она имела для него и личный характер и потому могла восприниматься им особенно болезненно. На мыслителе не могло не оставить отпечатка строгое религиозное воспитание, полученное от отца, причиной которого были мрачные настроения последнего. Этот эффект усиливался благодаря максималистскому и бескомпромиссному характеру Кьеркегора, его образу мысли по принципу того самого «или - или». Стремление мыслителя к религиозному и его максимальное дистанцирование от эстетического в конце его жизни нашло закономерное выражение в открытой атаке на датскую лютеранскую церковь, которую он обличал в обмирщении и забвении учения Христа.
Религиозное и эстетическое в жизни Кьеркегора
Кьеркегор осознавал вынужденную двойственность человека и, как нам представляется, был далек от гофмановского рассеивания во множестве «Я», о котором писала Пиама Павловна Гайденко [16]2. Он не отрицал эстетического в себе и, как мы указывали выше, в конце жизни определял себя как «поэта религиозного». Используя вторую рефлексию, как это было в случае создания псевдонима Анти-Климакуса, мыслитель не игнорировал идеи, которые по той или иной причине мог определять как эстетические, а отдавал их на откуп вымышленным авторам-псевдонимам и встраивал в систему авторства в качестве указателей на пути к религиозному. В этом и состоит от-
1 В беседе «Полевая лилия и птица небесная», написанной в 1849 г., Кьеркегор пишет, одновременно делая намек на вышедшее в то же время второе издание «Или - или»: «Как ты знаешь, в мире много говорят о некоем Или - или, и это Или - или обращает на себя большое внимание <...>. Или - или есть: или Бог - или. да ведь все равно что; что бы ни выбрал человек, если он не выбрал Бога, он упустил свое Или - или, или он потерян для своего Или - или» (орфография источника. -Н.Р.) [5. С. 52-53]. Кьеркегор обсуждает место из Евангелия от Матфея, где также мы читаем: «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне» (Мф 6:24-34, цит. по: [5. С. 18]).
2 «Киркегор всю жизнь пытался преодолеть раздвоенность - и оставался раздвоенным.» [16. С. 206].
вет на вопрос о его эстетической продуктивности, раздвоенном характере творчества. Так, в начале авторства он издал под псевдонимом «Или - или», а религиозные «Назидательные беседы» подписал своим именем. «Или - или» вместе с «Повторением» и «Страхом и трепетом» могли иметь несколько целей: и непрямое донесение сообщения о религиозном экзистировании, и необходимость донести нечто до Регины Ольсен, и полемику с современным гегельянством, и просто желание автора дать возникшей идее жизнь. Вполне возможно, когда мыслитель признается в «Точке зрения», что «опустошал себя от поэтического», речь шла именно о второй рефлексии идей, которым он хотел дать жизнь, но при этом не ассоциировал себя с ними экзистенциально, и именно этими подробностями не считал нужным «обременять» читателя [7. Р. 25-26, 86]. С нашей точки зрения, псевдонимия Кьер-кегора является следствием этой его религиозной работы с эстетическим в себе. При этом понимание сугубо религиозного мыслителем может отличаться от нашего. Так, Гайденко отмечает, что в работах, которые Кьеркегор относит к эстетическим, присутствует множество религиозных мотивов [16. С. 47-48].
Н.Б. Тетенков также видит в дихотомии «автор - его мысль» ключ к объяснению феномена псевдонимии у Кьеркегора [17]. Тетенков считает, что в псевдонимных произведениях мыслитель реализовывал множество своих экзистенциальных возможностей. Владимир Бибихин же определяет создание псевдонимов иным образом: «Воображаемые персонажи, которых Кьеркегор выдает за авторов своих эстетических работ, становятся разметками низших, чем искомый подлинный „Ты", уровней существования, „наблюдательных постов", с которыми Кьеркегор предпримет размежевание, конечно, но которые надо сперва вывести на свет и разобрать» [18. С. 86]. Сам Кьеркегор, как мы уже упоминали, пишет об «опустошении от поэтического».
Причина отношения мыслителя к религиозному и эстетическому, по нашему мнению, кроется в его биографии. Будучи решительным человеком, мыслящим по принципу «или - или», Кьеркегор выбирает путь религиозного автора, а в конце жизни и автора-мученика. Точка невозврата, как мы считаем, была пройдена им не в момент разрыва помолвки с Региной Ольсен, а раньше, когда после периода бунта Кьеркегор помирился с отцом. Мыслитель не просто восстановил отношения с ним, но и разделил его опасения, что за его, отца, грехи семья проклята Богом. Кьеркегор полностью воспринял эту легенду и выбрал путь религиозного писателя. Помолвка с Региной Ольсен была спонтанным шагом, на который Кьеркегор пошел под влиянием эмоций из-за наличия соперника в лице Фредерика Шлегеля, который позже и станет ее мужем [19. Р. 135-144]. Уолтер Лоури высказывает, с нашей точки зрения, очень проницательное предположение, что отец с самого детства направлял Кьеркегора к тому, что он должен будет в будущем пожертвовать собой ради избавления семьи от власти проклятия, которое, как он был уверен, Бог наложил за его грехи [19. Р. 31-55]. Алистер Хеннэй высказывает сомнение, что на мыслителя могли оказать серьезное влияние представления отца о проклятии семьи, но в то же время считает, что главным мотивом в выборе литературной стези для Кьеркегора было именно желание защитить веру отца перед лицом современной спекулятивной философии [20. Р. 88-101].
Кьеркегор мог не помириться с отцом или помириться, но не разделить его взгляды на их семью, и при этом как быть верным христианству, так и отказаться от веры в Бога. Был у него период, когда он осмысливал разные возможности [19. P. 79-92; 20. P. 30-58]. Кьеркегор мог стать простым госслужащим подобно его герою асессору Виллему из «Или - или» или же ученым-естествоиспытателем, как его родственник, палеонтолог Питер Вильгельм Лунд (1801-1880), с которым он вел переписку, - возможно, даже известным. При любом другом выборе на каждой из развилок история могла обрести совершенно другого автора или же вообще не обрести Кьеркегора в качестве мыслителя.
Список источников
1. Garff J. The Eyes of Argus: The Point of View and Points of View with Respect to Kierkegaard's "Activity as an Author" // Kierkegaardiana. 1991. Vol. 15. P. 29-54.
2. Fenger H. Kierkegaard, the myths and their origins: studies in the Kierkegaardian papers and letters. New Haven : Yale University Press, 1980.
3. Poole R. Kierkegaard: The Indirect Communication. Virginia : University of Virginia Press,
1993.
4. Tietjen M. To Believe or Not to Believe: Toward a Hermeneutic of Trust // International Kierkegaard Commentary. Macon, GA : Mercer University Press, 2010. Vol. 22: The Point of View. P. 78-104.
5. Кьеркегор С. Беседы. М. : Свято-Владимирское изд-во, 2009.
6. Кьеркегор С. Девять бесед 1843 года. М. : Рекорд, 2016.
7. KierkegaardS. The Point of View. Princeton, NJ : Princeton University Press, 1998.
8. Кьеркегор С. Болезнь к смерти. М. : Академ. проект, 2012.
9. Кьеркегор С. Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам». М. : Академ. проект, 2012.
10. История философии : от философии Древнего Востока до философии XXI века : учебник / под ред. В.В. Васильева, А.А. Кротова, Д.В. Бугая. М. : ЛЕНАНД, 2014.
11. Кьеркегор С. Или - или. М. : Академ. проект, 2014.
12. Кьеркегор С. Страх и трепет. М. : Академ. проект, 2014.
13. Кругликов С. Повторение Кьеркегора как тождество субъекта // Credo New. 2016. № 2. URL: http://intelros.ru/readroom/credo_new/kre2-2016/30159-povtorenie-kerkegora-kak-tozhdestvo-subekta.html?ysclid=l9dczdyca893077039
14. FerreiraM.J. Kierkegaard. Wiley-Blackwell, A JohnWiley & Sons, Ltd., Publication, 2009.
15. Розанов В.В. Темный лик // Темный лик. Метафизика христианства. СПб., 1911. С. 479-523.
16. Гайденко П.П. Трагедия эстетизма. О миросозерцании Сёрена Киркегора. М. : Республика, 1997.
17. Тетенков Н.Б. С. Кьеркегор: движение к множественной субъективности // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Сер. Гуманитарные и социальные науки. 2017. № 1. С. 71-77.
18. Бибихин В.В. Кьеркегор и Гоголь // Мир Кьеркегора. Русские и датские интерпретации творчества Сёрена Кьеркегора : сб. ст. М. : Ad Marginem, 1994. С. 82-91.
19. Lowrie W. A Short Life of Kierkegaard. Princeton, NJ : Princeton University Press, 1974.
20. Hannay A. Kierkegaard: A Biography. Cambridge : Cambridge University Press, 2001.
References
1. Garff, J. (1991) The Eyes of Argus: The Point of View and Points of View with Respect to Kierkegaard's "Activity as an Author." Kierkegaardiana. 15. pp. 29-54.
2. Fenger, H. (1980) Kierkegaard, the myths and their origins: studies in the Kierkegaardian papers and letters. New Haven: Yale University Press.
3. Poole, R. (1993) Kierkegaard: The Indirect Communication. Virginia: University of Virginia
Press.
4. Tietjen, M. (2010) To Believe or Not to Believe: Toward a Hermeneutic of Trust. In: Perkins, R.L. (ed.) International Kierkegaard Commentary. Vol. 22. Macon, Georgia: Mercer University Press. pp. 78-104.
5. Kierkegaard, S. (2009) Besedy [Conversations]. Translated from Danish. Moscow: Svyato-Vladimirskoe izd-vo.
6. Kierkegaard, S. (2016) Devyat' besed 1843 goda [Nine Conversations of 1843]. Moscow: Rekord.
7. Kierkegaard, S. (1998) The Point of View. Princeton, New Jersey: Princeton University Press.
8. Kierkegaard, S. (2012a) Bolezn' k smerti [The Sickness unto Death]. Translated from Danish. Moscow: Akadem. proekt.
9. Kierkegaard, S. (2012b) Zaklyuchitel'noe nenauchnoe posleslovie k "Filosofskim krokham" [Final non-scientific afterword to "Philosophical crumbs"]. Translated from Danish. Moscow: Akadem. proekt.
10. Vasilev, V.V., Krotov, A.A. & Bugay, D.V. (2014) Istoriya filosofii: Ot filosofii Drevnego Vostoka do filosofii XXI veka [History of philosophy: From the philosophy of the Ancient East to the philosophy of the 21st century]. Moscow: LENAND.
11. Kierkegaard, S. (2014a) Ili - ili [Or - or]. Translated from Danish. Moscow: Akadem. Proekt.
12. Kierkegaard, S. (2014b) Strakh i trepet [Fear and Trembling]. Translated from Danish. Moscow: Akadem. proekt.
13. Kruglikov, S. (2016) Povtorenie K'erkegora kak tozhdestvo sub"ekta [The repetition of Kierkegaard as the identity of the subject]. Credo New. 2. [Online] Available from: http://intelros.ru/readroom/credo_new/kre2-2016/30159- povtorenie- kerkegora-kak-tozhdestvo-subek-ta.html?ysclid=l9dczdyca893077039
14. Ferreira, M.J. (2009) Kierkegaard. Wiley-Blackwell, A JohnWiley & Sons, Ltd.
15. Rozanov, V.V. (1911) Temnyy lik. Metafizika khristianstva [Dark Face. Metaphysics of Christianity]. St. Petersburg: F. Vaysberg & P. Gershunin. pp. 479-523.
16. Gaydenko, P.P. (1997) Tragediya estetizma. O mirosozertsanii Serena Kirkegora [The tragedy of aestheticism. On the worldview of Soren Kierkegaard]. Moscow: Respublika.
17. Tetenkov, N.B. (2017) S. K'erkegor: dvizhenie k mnozhestvennoy sub"ektivnosti [S. Kierkegaard: movement towards multiple subjectivity]. Vestnik Severnogo (Arkticheskogo) federal'nogo universiteta. Seriya: Gumanitarnye i sotsial'nye nauki - Vestnik of Northern (Arctic) Federal University. 1. pp. 71-77.
18. Bibikhin, V.V. (1994) K'erkegor i Gogol' [Kierkegaard and Gogol]. In: Frishman, A. (ed.) Mir K'erkegora. Russkie i datskie interpretatsii tvorchestva Serena K'erkegora [The World of Kierkegaard. Russian and Danish Interpretations of Soren Kierkegaard's Works]. Moscow: Ad Marginem. pp. 82-91.
19. Lowrie, W. (1974) A Short Life of Kierkegaard. Princeton, New Jersey: Princeton University
Press.
20. Hannay, A. (2001) Kierkegaard: A Biography. Cambridge: Cambridge University Press. Сведения об авторе:
Рувимова Н.В. - ассистент кафедры гуманитарных наук Института социальных наук Первого МГМУ им. И.М. Сеченова Минздрава России (Сеченовский Университет) (Москва, Россия). E-mail: psiheya7777@mail.ru
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author:
Ruvimova N.V. - assistant lecturer at the Department of Humanities of the Institute of Social Sciences, Sechenov University (Moscow, Russian Federation). E-mail: psiheya7777@mail.ru
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 30.10.2022; одобрена после рецензирования 10.07.2023; принята к публикации 18.08.2023
The article was submitted 30.10.2022; approved after reviewing 10.07.2023; accepted for publication 18.08.2023
