CC BY
2
E. Toffler`s futuroshock and social forecasts
Ravochkin Nikita Nikolaevich, DR of Philosophical sciences, Associate Professor, Kuzbass State Agricultural University named after V.N. Poletskov; Kuzbass State Technical University named after T.F. Gorbachev, Kemerovo
Rvalov Pavel Nikolaevich, PhD of Philosophical sciences, Associate Professor, Kuzbass State Technical University named after T.F. Gorbachev, Kemerovo
The purpose of the study is to examine the essence of E. Toffler’s futur shock and clarify the social forecasts he proposes. The article clarifies the typological characteristics of E. Toffler's theorizing related to “shock of the future.” The chronological framework of the declared object has been determined. The main emphasis is on reorientation towards macro trends in accordance with social and political reality. The main vectors of Toffler's forecasts related to the future are analyzed. As a result, directions for transformation of the social fabric in the short and medium term have been identified.
Keywords: futuroshok; forecast; society; reality; changes.
Цитировать: Равочкин Н.Н., Рвалов П.Н. Футурошок Э. Тоффлера и социальные прогнозы // KANT. – 2023. – №4(49). – С. 235-240. EDN: ONVNGI. DOI: 10.24923/2222-243X.2023-49.42
Равочкин Никита Николаевич, доктор философских наук, доцент, Кузбасский государственный аграрный университет имени В.Н. Полецкова; Кузбасский государственный технический университет имени Т.Ф. Горбачева, Кемерово
Рвалов Павел Николаевич, кандидат философских наук, доцент, Кузбасский государственный технический университет имени Т.Ф. Горбачева, Кемерово
Цель исследования – рассмотрение сущности футурошока Э. Тоффлера и уточнение предлагаемых им социальных прогнозов. В статье проясняются типологические характеристики теоретизирований Э. Тоффлера, связанных с «шоком перед будущим». Определены хронологические рамки заявленного объектав. Основной акцент сделан на переориентировании в сторону макротрендов в соответствии с социальной и политической реальностью. Проанализированы основные векторы соотносимых с будущим тоффлеровских прогнозов. В результате выявлены направления трансформации социальной ткани в кратко- и среднесрочной перспективе.
Ключевые слова: футурошок; прогноз; общество; реальность; изменения.
5.7.7
Равочкин Н.Н., Рвалов П.Н.
Футурошок Э. Тоффлера и социальные прогнозы
Введение
С зарождением мировых религий формируется представление о линейности времени, человека начинает страшить его судьба после смерти. Соблюдение системы религиозных предписаний и ограничений становится критерием, обеспечивающим человеку вход в ад или рай, т. е. позволяет человеку повлиять на свое будущее. Разочарование в возможностях непрерывного прогресса и разума привело к порождению масштабных вопрошаний и фундаментальных теоретизирований, даже широко известное ницшеанское «Бог умер» являлось лишь одним из элементов пазла в смене мировоззрения. Пожалуй, с этого времени можно говорить об обретении проблемы страха перед будущим. Неадекватное восприятие и понимание будущего отныне связано со становлением кризисных состояний сознания.
Одна из наиболее последовательных, логически аргументированных концепций футурошока представлена в работах Э. Тоффлера. Необходимо подчеркнуть, что само название исследования выступает намеренной аналогией «культурного шока» – понятия, сформулированного за несколько лет до этого Обергом [8]. Согласно Тоффлеру, данную категорию можно рассмотреть через линзу «разрушительного стресса и дезориентации, которые вызывают у индивидов слишком большие перемены, происходящие за слишком короткое время» [4, с. 16]. В другой оптике тоффлеровский футурошок предстоит как неожиданность «надвигающегося будущего, а точнее, тех перемен, которые оно несет в себе; это психологическая реакция человека или целого общества на стремительные и радикальные изменения в его окружении, вызванные ускорением темпов технологического и социального прогресса» [5, с. 155]; наконец, это «феномен времени, продукт сильно ускоряющегося темпа перемен в обществе, возникающий по причине увеличивающегося разрыва между скоростью изменения окружения и человеческой реакции на него» [2, с. 61].
В основании этой болезни, состояния дезорганизации, разрушительного стресса – ускорение социального времени и связанных с ним перемен. Как уже отмечалось раннее, положение об ускорении социального времени не ново в философии. Футурошок, таким образом, представляет собой «феномен времени, продукт сильно ускоряющегося темпа перемен в обществе» [4, с. 23]. По мнению отдельных исследователей, сегодня человек столкнулся со «скачком времени», сопровождающимся онтологическими трансформациями всех аспектов жизнедеятельности личности и общества: «поток перемен настолько ускорил свой ход, что он влияет на наше чувство времени, революционизирует темп повседневной жизни и сказывается на том, как мы “ощущаем” мир вокруг нас» [4, с. 29]. Таким образом, футурошок означает болезненное состояние личности, которое отражается на культуре, философии и отношении человека к реальности.
Цель исследования, состоящая в рассмотрении сущности футурошока Э. Тоффлера и предлагаемых им социальных прогнозов, предполагает решение трех задач: 1) изучить теоретические основы «шока перед будущим»; 2) проанализировать отличительные характеристики тоффлеровского футурошока; 3) уточнить вероятностные сценарии будущего, сформулированные Э. Тоффлером. Для достижения поставленной целей и решения задач авторы обратились к следующим методам: анализ и обобщение литературных источников по заявленной проблематике, прагматический подход, а также сравнительный анализ.
Теоретической базой исследования послужили работы следующих авторов: М. Маклюэн, Л.Ю. Спиридонова, Х. Сун-ха, Э. Тоффлер, К. Фиоре, Р.А. Шакир, J. Burke, B.L. Jackson, K. Oberg, F.A. Wan, Z. Wan, W.L. Wonderly.
Основная часть
Отдельно хотелось бы отметить, что состояние шока будущего сказывается на физическом состоянии личности. Например, после землетрясений 2011 года в Новой Зеландии врачи отметили увеличение численности людей, перенесших сердечные приступы из-за стресса, потери близких, домов, ценного имущества. Приведенные данные лишь еще раз отобразили взаимосвязь между эмоциональными переживаниями и физическим состоянием личности. Синдром был назван «синдромом разбитого сердца», признан физической проблемой, реакцией организма на стресс, возникающей в ситуации потерь и неопределенности, от которой чаще страдают женщины. По сути, многочисленные изменения и неопределенность, связанные с футурофобией, оказывающей влияние на телесность и эмоции личности.
В качестве отличительных характеристик новой изменившейся социокультурной реальности, которая приводит к тому, что все большая часть населения мира начинает испытывать футурошок, Тоффлер выделяет следующие:
1. Сокращение времени взаимодействия человека с вещью, что приводит к появлению и широкому распространению одноразовых вещей, «революции проката» и т. д. Т. е. сегодня человек в меньшей степени стремится к постоянству в процессе взаимодействия с предметами материальной культуры, которые быстро устаревают, при этом само «понятие устаревания противоречит укоренившемуся в человеке идеалу постоянства, и все же приходится принимать данное обстоятельство в расчет» [4, с. 79]. Разумеется, устаревание может объясняться рядом объективных, частных факторов, включая намеренный выпуск более новой продукции, что неизбежно приводит к устареванию старой, но более целесообразно рассматривать быстрое устаревание как «часть всеобъемлющего процесса ускорения, затрагивающего все общество в целом» [4, с. 80]. Краткосрочные в своем функциональном аспекте заменяют долгосрочные предметы, начиная от свадебных платьев и вплоть до модульных домов: «Наш мир стал миром непостоянства, где мы едим фаст-фуд из одноразовой посуды и пьем из одноразовых пластиковых стаканчиков и бутылок» [7, p. 106]. Когда в ручке заканчиваются чернила, мы просто ее выбрасываем, как и зажигалку, а мода меняется настолько быстро, что редко можно передать одежду младшему брату или сестре. Устаревание сопровождается изменениями восприятия вещи, ее функций, сокращением жизненного цикла и потребностей потребителя. При этом, устаревание относится абсолютно ко всему, что окружает человека: (1) вещи, (2) места, (3) люди, (4) организации, (5) информация [10, p. 32] - все это утрачивает свою значимость, становится менее актуальным. Получается, что Э. Тоффлер выступает за смерть постоянства.
Говоря о материальном, логичен вывод, что с появлением плюрализма предметов потребности человека перестают быть связаны только с низшими уровнями, поскольку на первый план выходят такие характеристики, как динамичность и индивидуализация: «Чем скорее в обществе осуществляются перемены, тем более временными становятся потребности» [4, с. 81].
2. Беспрецедентная мобильность людей в координатах современного социума. Устаревание вещей сопровождается постоянными переездами людей. В целом, для современного этапа развития общества характерна высокая мобильность целых групп населения, свободных как от географической, так и от социальной привязки. В свою очередь, наряду с высокой мобильностью, свободой передвижений, которые предоставляет современное общество, нивелирование национальных границ, человек сталкивается с необходимостью адаптации к условиям новой культуры, с разрывом сложной, налаженной сети взаимодействий и необходимостью создания круга новых связей, что может приводить к культурному шоку.
В свою очередь, понятие культурного шока тесно сопряжено с состоянием, выражающим «эмоциональную реакцию индивида, выпадающего из привычной культурной среды и оказывающегося в совершено новых для него, чуждых реалиях, которая непременно сопровождается спектром специфических ощущений» [5, с. 154-155]. В данной логике культурные нестыковки полагаются в качестве дополнительного фактора генезиса и последующего развития психологического надлома, углубления футурошока как более комплексного и сложностного состояния. Иными словами, если культурный шок представляет собой трудности индивидуальной или групповой адаптации к чужой культуре, шок будущего – трудности, с которыми сталкиваются люди по мере приспособления к изменениям, в результате влияния которых родная культура становится чуждой [10, p. 31].
Выход из сложившейся системы социальных взаимодействий сопровождается утратой чувства «причастности» к событиям и процессам, происходящим вокруг, что, в свою очередь, влечет за собой атомизацию и стратификацию общества, сокращение длительности и численности социальных контактов, взаимодействий, отношений.
В ситуации высокой мобильности человеку будущего, по мнению Тоффлера, придется столкнуться с ситуацией установления многочисленных, но краткосрочных дружеских отношений: «при этом длительные дружеские связи с немногими, характерные для прошлого, сменятся близкими кратковременными отношениями со многими людьми» [4, с. 125]. Люди в развитых странах превращаются, по сути, в современных кочевников, которые оставляют дома, имущество, которое невозможно перевезти, систему социальных связей [7, p. 106].
Помимо разрыва системы социальных взаимодействий, смены места жительства и работы, разрыва с семьей, высокая мобильность человека наряду с изменениями эмоционального состояния может сопровождаться увеличением численности людей, страдающих от «синдрома разбитого сердца», о котором говорилось выше.
3. Под влиянием интенсивных темпов технического и технологического развития, цифровизации, стирания границ между национальными государствами, изменениями потребностей и повышения мобильности человека целый ряд профессиональных областей окажется невостребованным, будет вытеснен иными, более значимыми для постиндустриального общества сферами производства.
Именно с технологическим развитием связывают философы проблемы с поиском новой идентичности. Как полагает М. Маклюэн, «новая технология разрушает образ частный или корпоративный любого общества, причем настолько радикально, что в сердцах людей поселяется страх и тревога и начинаются [новые] поиски идентичности» [1, с. 143].
4. Под влиянием повышения уровня информированности работников, их мобильности, ускорения социального времени постепенно отмирает иерархия взаимодействий в организациях, на предприятиях, отмирает бюрократия, человек оказывается в ситуации необходимости быстрого принятия решений, проявлений творчества, самостоятельности, инициативности. Профессионализм, знания станут главным триггером изменений общества будущего. Большую значимость приобретает непосредственная коммуникация между участниками производственных процессов.
В целом, анализируя социокультурные особенности современной ему реальности, Тоффлер подчеркивает, что осуществляется формирование качественно нового в историческом плане общества, качественно нового человека.
Сформулировал мыслитель и ряд прогнозов относительно будущего человечества, к которым можно отнести следующие:
1. Освоение океана, связанная с ним конкуренция, появление новых видов производственной деятельности и изменения образа жизни человека, который сможет почувствовать себя первооткрывателем: «позже, когда человек начнет колонизировать континентальные шельфы и, вероятно, даже более глубокие места, за инженерами последуют переселенцы, которые построят искусственные города под водой - рабочие, научные, медицинские и игровые города с больницами, отелями и жилыми домами» [4, с. 212].
2. Появление возможностей влияния на погоду, изменение погодных условий: «растущие возможности изменения погоды, новые источники энергии, новые материалы (некоторые из них просто сюрреалистичны по своим возможностям), новые транспортные средства, новые виды пищи (не только из моря, но и из гигантских гидропонных фабрик еды) - все это только первые воздействия на природу тех ускоряющихся изменений, которые еще впереди» [4, с. 215].
3. Изменения восприятия животного мира, создание биологических ферм для выращивания животных, способных выполнять те или иные функции.
4. Изменение восприятия собственного тела, которое может включать технические элементы, компоненты, сращение человека и машины, создание машин из биологических материалов, «создание форм человеко-машинного симбиоза» [4, с. 235]. Необходимо подчеркнуть, что уже сегодня медицина находится на пороге интеграции биоматериалов с механическими материалами.
В целом, повышение возможностей совершенствования собственного тела, клонирования, продления жизни изменит отношение к рождению и смерти. Определение живого и искусственного «будет пересмотрено, бросив вызов общепринятой мудрости и традиционной религиозной мысли» [7, p. 107]. Использование генной инженерии позволит повышать физические и интеллектуальные способности человека. Изменится само понимание семьи, которая перестанет быть важнейшим социальным институтом, перекладывая функции воспитания, социализации на плечи специально созданных учреждений, специалистов: «чем быстрее происходят изменения, тем больше нестабильность в культуре, обществе и семейной жизни» [7, p. 109].
Упадок традиционной семьи будет обусловлен рядом факторов, о которых говорилось ранее: пересмотр и переоценка ценностей, высокая мобильность, отсутствие привязанности к географическому местоположению или социальному статусу, утрата работы, необходимость постоянного профессионального самосовершенствования, постоянные переезды, сокращение привязанности к материальным вещам, домам. Как отмечает Б.Л. Джексон, «мы - современные кочевники, и, подобно охотникам-собирателям, мы вынуждены постоянно приспосабливаться к новым обстоятельствам, чтобы прокормить, одевать и защищать себя и свои семьи» [7, p. 109].
5. В условиях материального изобилия все большее распространение и значимость приобретет развитие сферы обслуживания, индустрии развлечений, «индустрии ощущений»: «производственный сектор направит еще больше ресурсов на сознательную разработку психологических особенностей продукции, приносящих удовольствие потребителям» [4, с. 248]. Психологический компонент продукции будет приобретать все большую значимость, а одним из приоритетных направлений индустрии ощущений станет создание виртуальных миров и фантастических имитаций мира [4].
6. Отсутствие географических, социальных ограничений, возможности, представляемые современными ИКТ, полностью изменят привычные сегодня демократические процедуры. Как отмечает Тоффлер, «приходит время, когда выбор - одно из условий свободы индивида - станет настолько сложным, трудным и дорогостоящим, что может превратиться в свою противоположность. Приходит время, коротко говоря, когда выбор превращается в сверхвыбор, а свобода в несвободу» [4, с. 309], а человек чувствует себя лишенным избирательных прав [6, P. 292-293].
7. Рост знаний: как предсказывают футуристы, увеличение базы человеческих знаний в ближайшие сто лет будет осуществляться со скоростью, равной 20 000 лет предыдущего накопления. При этом возрастет потребность в специалистах нового типа, способных к быстрой обработке информации, обладающих необходимыми знаниями. Знания, по мнению исследователя, выступают одним из краеугольных камней любого государства, частью триады (знания – сила – богатство), обеспечивающей стратегическое преимущество государства [9, p. 57]. Большой поток информации, интенсификация коммуникации будут способствовать накоплению знаний, развитию творческих потенций личности, установлению взаимопонимания между людьми. Футурист неоднократно подчеркивал, что в результате онтологических изменений глобального мира, существующей миросистемы, разрыв между бедными и богатыми странами будет преодолен, исчезнет. Т. е. информация и знание рассматриваются как позитивная, прогрессивная социальная сила [9, p. 60].
Заключение
В свою очередь, накопление базы знаний, профессионализма, специализации сопровождается увеличением численности субкультур, соответственно, уже в ближайшем будущем человек будет испытывать проблемы с самоидентификацией по причине возможности отнесения не к одной, но к нескольким субкультурам. Человек сможет выбрать ту или иную субкультуру, тот или иной образ, стиль жизни. При этом, сложности с выбором между субкультурами либо стилями жизни могут стать причиной переживания кризиса. Тем не менее, онтологические сдвиги будут сопровождаться усилением дезориентации, фрустрации человека, болезненным переживанием собственной неподготовленности, сложностями с адаптацией к изменениям, ощущением невозможности приспособиться к новым условиям жизнедеятельности. Ответом на столь глубокие изменения может стать утрата эмоциональности и интеллектуальности, а также острое переживание катастрофичности бытия.
Литература:
1. Маклюэн М., Фиоре К. Война и мир в глобальной. – М.: АСТ: Астрель, 2012. – 224 с.
2. Спиридонова Л.Ю. Будущее сквозь призму страха в современной культуре: истоки и основные теории // Общество: философия, история, культура. – 2023. – № 2. – С. 59-64.
3. Сун-ха Х. Бессрочные прогнозы // KANT: Social Sciences & Humanities. – 2023. - №1(13). - С. 18-36. DOI: 10.24923/2305-8757.2023-13.2
4. Тоффлер Э. Шок будущего. - М.: ACT, 2002. – 557 с.
5. Шакир Р. А. Столкновение цивилизаций на примере феномена культурного шока: типологический анализ // Социально-экономический и гуманитарный журнал Красноярского ГАУ. – 2016. – № 3. – С. 152-162.
6. Burke J. Connections. – Boston, Massachusetts: Little, Brown and Company, 1978. – 316 p.
7. Jackson B.L. Future Shock Revisited // Postmodern Openings. – 2019. – Vol. 10, № 3. – Pp. 102-116.
8. Oberg K. Culture Shock: Adjustment to New Cultural Environments // Practical Anthropology. – 1960. – Vol. 7, № 4. – Pp. 177-182
9. Wan Z., Wan F.A. Alvin Toffler: Knowledge Technology and Change in Future Society // International Journal of Islamic Thought. – 2012. – № 1. – Pp. 54-61.
10. Wonderly W.L. Insights from Alvin Toffler’s «Future Shock» // Missiology. – 1973. – Vol. 1, № 2. – Pp. 31-46.
