CC BY
27
эту разновидность кажущихся совпадений внешних событий и внутренних человеческих переживаний он и называл синхрониями, поскольку они включали в себя многочисленные совпадения в различных аспектах.
Другой интересный пример синхроничности Юнг приводил из собственного психотерапевтического опыта. Во время одного из терапевтических сеансов одна его пациентка рассказывала о необычайно ярком сновидении с золотым жуком, и в этот самый миг золотой жук сел перед ними на оконное стекло. Понятно, что у каждого из этих событий - у сновидения и передвижения жука - своя причинность, и связь двух этих рядов не каузальная, но смысловая.
Таким образом, появляется совершенно новый и продуктивный исследовательский подход - акаузальный (беспричинный) способ объяснения событий, снов, образов, переживаний на основе синхронии, синхроничности явлений. Согласно этому методу, явления не связаны друг с другом причинно-следственными отношениями, но они связаны в сущност-но-смысловом плане. Эта сущностно-смысло-вая связь не предполагает какого-то готового толкования этих явлений, но предлагает самому человеку стать соавтором события (собы-тийствовать).
Кстати, необходимо заметить, что в литературе приводится огромное количество эмпирического материала, доказывающего наличие такого рода обусловливания, в том числе из врачебной практики. Например, вызывает интерес многократно озвученные примеры "дублирования случаев", хорошо известные врачам, когда происходит многократное совпадение фактов, хотя между ними не может быть никакой причинно-следственной связи. Скажем, когда человек сталкивается с тем, что номер его зачетной книжки идентичен регистрационному номеру его автомобиля, а номер телефона девушки, с которой только что по-
знакомился, совпадает с ними. Понятно, причинной связи между этими событиями не может быть совершенно никакой, хотя каждое из них в отдельности обладает своей собственной причиной
Конечно же, подобные совпадения носят не пространственно-временной характер, тут имеется в виду не астрономическая одновременность, временные различия в значительной мере субъективны и эта временная дистанция между двумя событиями может исчисляться многими годами и даже десятилетиями. Тем более, речь не идет о пространственном совпадении: между некоторыми явлениями может быть дистанция в несколько тысяч километров.
Из приведенных примеров, прежде всего, вытекает, что не все можно уложить в рамки каузального или причинного детерминизма. Человеческая жизнь куда сложнее всех теоретических схем, к тому же столь преходящих и изменчивых. Поэтому верить только в последнее слово науки, которое уже завтра устареет, - это очередной человеческий предрассудок. Наука может многое, да не все. Именно такими, как нам представляется, являются феномены информационной и психической причинности.
Литература:
1. Алексеев П.В., Панин A.B. Философия : учебник для вузов. - М.: Изд-во Московского университета, 1997. - С. 479-489.
2. Магомедов K.M. О некоторых некаузальных формах детерминизма // Вестник Дагестанского государственного университета, 2013. - Вып. 5. -С. 233-236.
3. Магомедов K.M. О некоторых некаузальных формах детерминизма (статья вторая) // Вестник Дагестанского государственного университета, 2014. - Выпуск 5. - С. 206-210.
4. Дубровский Д.И. Проблема идеального. Субъективная реальность. - Изд. 2-е., доп. - М. : Канон, 2002.
5. См. об этом подробно: ИИр://неоязычество. рф / Обр. 12.09.2016.
FUNCTIONS FRAMING BUDDHIST PARABLES
Bicheev Baazr Alexsandrovich, PhD of Philosophy, Head of department, Institution of Science "Kalmyk Scientific Center of the Russian Academy of Sciences", Elista E-mail: baazr@mail.ru
The article analyzes the content and function of a frame of Buddhist parables, which combine with a fascinating exposition instructive. Buddhist tradition considers such texts as a form of preaching doctrine. Home installation preaching lies in the framing portion, and fascinating story is an illustration of the text to her.
Keywords: buddhist literature; proverbs; product structure; functions of the frame; content of the frame.
ФУНКЦИЯ ОБРАМЛЕНИЯ БУДДИЙСКИХ ПРИТЧ уд к 17
В статье анализируется содержание и функция обрамления буддийских притч, © Бичеев Б.А., 2016 в которых сочетаются поучительность с увлекательным изложением. Традиция буддизма рассматривает такие тексты, как одну из форм проповеди учения. Главная установка проповеди заключена в обрамляющей части, а текст увлекательного сюжета является иллюстрацией к ней.
Ключевые слова: буддийская литература; притчи; структура произведения; функция обрамления; содержание обрамления.
Буддизм стал мировой религией, преодолев границы многих этнических культур и объединив их в единое цивилизационное пространство. На пересечении буддизма с разными культурными традициями родилась буддийская литература, которую составляют произведения, написанные на многих языках мира. Единство региональных литератур,тесно связанных с буддизмом, заключается в преемственности, которая выражается в общности тем, сходстве сюжетов, жанровых особенностях и понятийно-категориальном наполнении произведений [9, С. 12]. К числу региональных литератур буддизма относится и калмыцкая старописьменная литература, обогатившаяся за четыре века своего существования своеобразным духовным наследием.
С момента создания в 1648 г. алфавита "ясного письма" за сравнительно короткий срок был переведен корпус наиболее важных в док-тринальном отношении текстов буддийского учения [6]. Основной свод письменного наследия калмыцкой старописьменной литературы составили канонические тексты (сутры, шастры, девоциональные сутры), тексты неканонического содержания (агиографические сочинения, буддийские притчи, послания-поучения, послания-пророчества), а также произведения народного буддизма (сборники обрамленных рассказов, повествования на сюжет видения ада, дидактические сборники). Такое разнообразие форм выражения религиозного знания было обусловлено полиморфной системой буддизма, а устойчивость мировоззренческого комплекса обеспечивалась единством функций философского буддизма и его народных форм [3, С. 418].
Согласно закону кармы, после смерти тела сознание распадается на непрерывающийся и изменчивый поток дхарм, которое обретает новую форму и местопребывание в зависимости от результата, содеянного человеком при жизни. Для обыденного сознания широких масс такие тонкости буддийского учения были недоступными. Поэтому требовалось трансформировать их в более конкретные и доступные для восприятия формы. В конечном итоге, закон кармы воплотился в народной традиции в виде идеи перерождения, став одной из ее основных идеологем и ценностно-нормативным регулятором повседневной жизни простых верующих. Идея воздаяние и обретение благого рождения присутствует в содержании многих буддийских повествований, адресованных широким слоям общества.
В буддийской литературной традиции существуют особого рода тексты, повествующие о предшествующих рождениях самого основателя учения [1]. Как отмечал С. Ф. Ольденбург: "Жизнь Будды действительно была полна добра и красоты. Учителем жизни Будда был для людей не только учением своим, а и всей своей жизнью" [4, С. 48]. Рассказы (джатаки) о многочисленных перерождениях Будды, служили наглядным примером для простых верующих, побуждаю-
БИ ЧЕЕВ Баазр Александрович, доктор философских наук, заведующий отделом Калмыцкого научного центра РАН, Элиста baazr@mail.ru
СО
1-й
о си
-О 0-
ш <
1=с ш
а
си
к^ С Ё
79
щим их к вступлению на путь спасения. В них серьезный тон сочетался с увлекательным изложением, а простота изложения и неприкрытая дидактика способствовали их легкому усвоению. Популярность таких произведений подтверждается наличием многочисленных их пересказов на разных языках. Джатаки, с одной стороны, представляли собой литературное явление, а с другой - одну из форм проповеди. В фиксированной литературной форме они состоят из установленной традицией буддизма единой структуры:
1. Вводная часть ("нынешний сюжет") - раскрывает обстоятельства и повод для рассказа об одной из прошлых жизней Будды.
2. Основная часть ("прошлый сюжет") - рассказ, поведанный Буддой.
3. Стихотворная часть ("гатха") - является самостоятельным текстом.
4. Заключительная часть - Будда отождествляет себя с героем поведанной истории [5, С. б].
В ходе развития региональных литератур и влияния устной традиции некоторые элементы структуры утрачивались. Как правило, непосредственно сохранялась основная часть повествования с вводным и заключительным обрамлением. В случае перетекания сюжета в устную форму утрачивалось и обрамление. Подобный процесс трансформации наблюдается с текстами джатак, переведенными на калмыцкий язык. Традиционно структура таких произведений в калмыцкой старописьменной литературе, как правило, состоит из обрамления и основной части. Такая структура вполне логична, поскольку обрамляющая и основная часть текста были связаны общей целью проповеди. Обрамление, как правило, построенное на диалоге между Буддой и его последователями, выполняло коммуникативную функцию между базовыми положениями буддийского учения и основной частью повествования. Без обрамления основная часть теряла свое назначение и превращалась в обычный сказочный сюжет.
Рассмотрим содержание и функцию обрамления распространенного в письменной и устной форме текста под названием "Повесть об Унекер Торелкиту хане" {"Опекёгйгб/№£/хат
Мир огояЬо"). Текст этот не является джатакой, повествующей об одной из прошлых жизней Будды. Это повествование об одной из прошлых жизней Авалокитешвары, которую Будда поведал бодхисатвам в качестве наставления.
Известные каталоги монгольских рукописей и ксилографов свидетельствуют о наличии
семи списков этого произведения на "ясном письме", хранящихся в научных фондах России, Монголии и Китая. Четыре текста хранятся в Институте восточных рукописей РАН [7, № 307310; 11, с. 16]. Один список, находится в Научной библиотеке Восточного факультета СПбГУ [Шифр Calm D7, xyl. Q 537]. В рукописном фонде Института языка и литературы АН Монголии этот текст значится под названием "Оуип ciketü хап kóbüüni touji orosiboi" [Gerelmaa 2005, № 293]. Еще один список "Ünengkertórólkitüsayin xanituuji" хранится в фонде ойратских рукописей Комитета по делам национальностей СУАР КНР [Шифр № 0002].
Известно два устных варианта этого сюжета. Одна сказка под названием "Умкэ Тврлт хан" была записана в 1964 г. сотрудницей Калмыцкого НИИЯЛИ А. Ц. Бембеевой у сказителя С. Манджиева. При этом сказитель отмечает, что слышал эту сказку от старца по имени Ангарык [10]. Вторая сказка под названием "УннкуТврлктэхан" была записана в Синьцзя-не у сказителя Ки. Джуда. Сказитель также отмечает, что слышал эту сказку от своей бабушки [14].
"Повесть об Унекер Торелкиту хане" открывается традиционной для буддийских сочинений формой выражения почтения одному из будд или бодхисаттв буддийского пантеона. Обычно с помощью этой формы определяется принадлежность произведения к той или иной категории текстов. Если текст относился к собранию Абидхармы, то почтение выражалось Манджушри, если собранию сутр - буддам и бодхисаттвам [2, С. 57]. Во всех семи списках рукописи почтение выражено бодхисаттве Авалокитешваре ("Ñamo Lok-hisva-ra-ya").
Далее следует еще один обязательный элемент структуры подобных произведений, свидетельствующий о непрерывности традиции передачи слов Будды. Он звучит в виде неизменной формулы: "Так было мною услышано. Однажды..." [Eyin кетёп minisonosuqsan: Nigen caqtu...) или "Так было мною услышано однажды. ..." (Eyin кетёп minisonusuqsan nigen caqtu:...). Согласно традиции буддизма, Анан-да (санск. Ánanda; тиб. Кип dga'bo; калм. Nasu tógüs Ananda), один из ближайших учеников Будды, дословно запомнивший его наставления, продиктовал тексты сутр на первом буддийском соборе. Отсюда традиционная фраза вступительной части сутры, подразумевающая, что все изложенное действительно услышано им от Будды. Поэтому выражение "Так было мною услышано. Однажды..." исследователи соотносят с конкретным событием жизни
Будды, а выражение "Так было мною услышано однажды,..." - как относящееся к "услышанному" о том, что было. Английский индолог Джон Браф, отмечает, что выражение "однажды" в тибетских и монгольских текстах толкуется как относящееся к факту "слушания", но не к событию жизни Будды, о котором было "услышано" [8, С. 311].
Вводная часть начинается с описания того события в жизни Будды, которое послужило причиной для данного повествования. В этом обязательном для буддийскихтекстов элементе присутствует указание на конкретное место, в котором в то время пребывал Будда. Тем самым как бы подтверждается историчность события.
Erte urída I lay un tógüsürt üleqsen b и rx а n: Tabun-ni abuqci abxoi balyadiyin masi ariluqsen mandaldu souxoi caqtu:
В это время шесть тысяч бодхисаттв, прояв-лявшиеусердие в реализации наставлений Ава-локитешвары, убедившись в невозможности пресечь привязанность к сансаре, не получив наставлений обо всех достоинствах Авалоки-тешвары, отправляются к месту пребывания Будды.
Zuryan mingyan bodhisadv Yeke nigüülesüq -ciyin dabtaldu kicen axui caqtannisvanisi=yin dayisuni daruxoi sejiq tasulxoi aryadu: Yeke, nigüülesüq=ciyin erdemi sonosu/ügei, nisvanisiyin dayisuni tasalxu berikeyin tula llayun tógüsüqsüni dergede odun üi=ledüqci • damnaxui sejeq tasulxa oduya keméged:
Прибыв к месту пребывания Будды, бодхи-саттвы, выразив почтение тройным обходом и опустившись на правое колено, представляются ему.
llayun Tógüsü=qsüni gegeni dergede ired llayun tógüsüq=süni yurbanta ergen üyilüdüji baroun óbódügiyin ermüq kósóróm sógüdün llayun tógüsüqsen-dü eyin кетёп ayiladxabai: bidan uryuxoi baroun zabsariyin kalipanggiyin egesiq dourisxaxui yadadu souqsan bólü=gé кетёп mürgüd:
Затем один из бодхисатв обращается к нему с просьбой о наставлении. В этом обращении заключена вся функциональная нагрузка вводной части обрамления. Во-первых, из слов бодхисаттв ы следует, что шесть тысяч бодхисаттв и шесть видов живых существ, проявив усердие в реализации наставлений Авалокитешва-ры, не смогли полностью освободиться от привязанности к чувственному миру.
Bida zuryan züül boltolo Yeke Nigüüle=süqciyin dabtal-du kicéqsen bólóge : teremetü kicébecü damnaxui sejiq esetasu!=bai.
Во-вторых, он просит Будду рассеять тьму их невежественного сознания наставлением, подобному сияющему солнцу. Напоить их знанием, подобно человеку, утоляющему жаждущих водой. Он обращается с просьбой подробно поведать им непросвещенным о достоинствах Авалокитешвары, который ради спасения всех живых существ проявил великое милосердие подобно отцу и матери.
Uridu Erketü nid über üzüqci : xamuq amitani tula sedk/lyamöru eneretiecige ekeyin zarliq-ëce ese xayacan: öböriyin amin-du kürtele sakiqsani mandu delgerenggüi nomion soyirxo ülü medeküi mungxaq xarangyui bürküqdeqsen ülü medeküi-tü mani: llayun tögüsüqsen örösönggüyin gerel sacuraqsan na ran metü. zarliq-yër: bidani mungxaq xarangyui-yi giyigüülen damnaxui sejiq tasulun soyirxo: undasuqsadtu usu ökü metü kümün ayi/adaq-san-du:
Таким образом, в этом не большом диалоге сконцентрировано основное назначение данного повествования. Связано оно с важнейшей установкой учения буддизма махаяны о возможности достижения состояния будды каждым из существ сансары {bida zuryan züül boltolo). Основой в достижении конечной цели является обретение мудрости (знания) и избавление от неведения, невежества, глупости (ülü medeküi mungxaq xarangyui bürküqdeqsen ülü medeküi-tü), которые являются корнем привязанности к сансаре. Сочетанию мудрости (знания) и метода способствует опора на сострадание, олицетворением которого является бодхисаттва Авалокитешвара.
Будда, тихо улыбнувшись в ответ на просьбу шести тысяч бодхисаттв (tende llayun tögüsün üleqsen burxan misin üyiledji), поведал о том, что для наставления обо всех достоинствах Авалокитешвары, которых больше чем волосков на теле бодхисаттвы не хватит и кальпы ^rketü nidübér üzüqciyin nijëd sara üsüni izüüriyin erdemi kalab boltolo nomlobocu ülü dousxu). Затем он дал бодхисаттвам краткое наставление (ödüge tobciyin tödüi üzülümüi) в виде увлекательного повествования о хане УнекерТо-релкиту.
В основной части, содержится история Уне-кер Торелкиту хана. В этом, достаточно большом по объему сюжете, поведанном Буддой, повествуется о том, как злые силы, привели в упадок некогда процветавшее государство Унекер Торелкиту хана, вследствие его привязанности к чувственному миру. Повествование выстроено на основе сказочного сюжета "злая мачеха". Весь текст насыщен буддийскими ye-
co
1-й
О CU
-О Û-
ш <
ьс
cu
1Г
i
81
тановками, раскрывающими устойчивое ядро и суть морально-этических норм учения Будды. В содержании раскрываются те пороки, которые являются коренными препятствиями на пути духовного совершенства: неведение, гнев и вожделение. От страданий можно освободиться только собственными усилиями, преодолев неведение. За добрые деяния следует награда, за пороки - наказание. Регламентация поведения вытекает из необходимости выбора своей будущей участи и страстного желания вырваться из сети чувственного мира.
В заключительной части Будда объясняет бодхисаттвам, что в образе главного персонажа повествования переродился сам Авалоки-тешвара, чтобы помочь всем существам санса-ры обрести истинный путь к конечной цели.
Ilayun tógüsüqsen Nomiyin egesiq dourisxaqci bodhisadv-du eyin кетёп zar/iq boiboi: Erketü nidübér üzüqciyin erdemi tobci=yin tódüi üzüülüqsen-ёсв tuurbiji Gyu cikitü xón kübóün-dü tóról aburt xamuq amitani nomiyin yosór tedküq=sen:
Таким образом, произведения, подобные "Истории Унекер Торелкиту хана" приобщали верующих к необходимости следовать религиозной традиции и утверждали в их сознании буддийские добродетели. Поэтому произведения подобного рода, с одной стороны, представляют собой художественное явление, а с другой - выступают как религиозная проповедь, главная установка которой заключена в обрамляющей части, а текст увлекательного сюжета является лишь иллюстрацией к нему.
Литература:
1. Арья Шура. Гирлянда джатак, или сказания о подвигах Бодхисаттвы. - М. : Восточная литература РАН, 2000. - 367 с.
2. Далай-лама XIV Тензин Гьяцо. Сутра сердца: учения о праджняпарамите. - Элиста : Океан Мудрости, 2008.- 108 с.
1. Ермакова Т. В. Формы буддийского мировоззрения в концепции О.О. Розенберга // Буддизм в переводах. Альманах. Вып. 2. - СПб. : Андреев и сыновья, 1993. - С. 410-424.
3. Ольденбург С. Ф. Жизнь Будды индийского учителя жизни // Пять лекций по буддизму. - Самара : Агни, 1998,- С. 8-40.
4. Парибок А., Эрман В. Предисловие // Джатаки: избранные рассказы о прошлых жизнях Будды. СПб.: Возрождение, 2003.
5. Раднабхадра. Лунный свет. История рабджамбы Зая-пандиты. - СПб. : Петербургское востоковедение, 1999. - С. 410-424.
6. Сазыкин А. Г. Каталог монгольских рукописей и ксилографов Института Востоковедения АН СССР: В 3 т. - М.: Наука, 1988. Т. 1. - 507 с.
7. Сутра о мудрости и глупости (Дзанлундо). Перевод с тибетского, введение и комментарий Ю. М. Парфионовича. - Издание второе. - М. : Восточная литература РАН, 2002. - 320 с.
8. Топоров В. Н. "Дхаммапада" и буддийская литература // Дхаммапада. - Новосибирск : Согласие, 2003. - С. 3-24.
9. Умкэ Терлт хан // Хальмг туульс. II боть. - Элст: Хальмг дегтр ИарИач, 1968. - С. 239 - 247. Ю.Яхонтова Н. С. Ойратские рукописи и ксилографы в собрании Института восточных рукописей // Мир "ясного письма". Сборник научных статей. - Элиста : КИГИ РАН, 2014. - С. 5-24. IJ.Galdan Do. Tuyuji üliger-ün emkldegel. -S¡nJ¡yang-un arada-un keblel-un xoryl-a, 2014. - C. 106- 127.
12.Gerelmaa G. Brief Catalogy of olrat manuscripts kept by Institute of language and literature bu Gerelmaa Guruuchin. Хэл зохиолын хурээлэнгийн тодусгийн номын товч буртгэл- - Ulaanbaatar, 2005. - 270 с.
13.Ünengkü tórólkltü xaan//HaanTengger¡.- 1986. - № 4.-С. 41-53.
THE METAPHORICAL FOLK CONSCIOUSNESS GREBEN COSSACKS IN THE CONTEXT OF PHILOSOPHICAL-ANTHROPOLOGICAL APPROACH
Grigoriev Anatoly Fedorovich, DSc of Culturology, PhD of Pedagogical sciences, Professor of the cultural science of MAN, Full Member of RAE, Honored Worker of arts of the Czech Republic, Chair of Theory and Methodology of Music Education, Stavropol State Pedagogical institute, Stavropol E-mail: grig.26rusigigmail.com
The article is a theoretical and methodological analysis of scientific approaches to the question of detection specificity of the folk consciousness of Greben Cossacks, in the analysis of the position about the role of natural factors in the formation of specificity of anosognosia, on the relationship of ethnic culture and the surrounding natural and geographical environment. Concludes that the natural-landscape complex of the river Terek, Caucasus mountains, influenced and determined the specificity archaic-mythoiogized metaphorical imagery of ethnobotany Greben Cossacks, was the anthropological bedrock of their traditional culture, embodies the process of centuries of multi-ethnic cross-cultural interaction of peoples of the North Caucasus, and reflecting the interdependence of the historical development of ethnic groups and ecosystems.
Keywords: specificity archaic-mythoiogized metaphorical imagery of ethnobotany Greben Cossacks; the anthropological basis of traditional culture; natural and geographical en vironment; cultural landscape; the relationship
