CC BY
24М.Н.Кулаковский Функции вставных конструкций в лирике В.Набокова
Характерной особенностью прозы ХХ века является активное использование вставных конструкций. При этом не только формально увеличивается их количество в структуре художественного текста, но и значительно разнообразнее становятся функции. Одним из авторов, в прозе которого вставки играют важную роль, является В.Набоков. Однако объектом нашего исследования стала не традиционно анализируемая проза писателя, а его поэзия, возможно менее яркая с точки зрения художественной образности. При этом значимым представляется наблюдение, насколько соотносимы индивидуально-авторские особенности стиля, проявляющиеся в поэзии и прозе одного автора.
Проведенный нами анализ показал, что вставные конструкции (следует заметить, что мы вычленяли только вставки, заключенные в скобки, то есть рассматривали их с точки зрения конструктивного синтаксиса) в лирике В.Набокова представлены незначительно (особенно по сравнению с прозой, в которой они встречаются регулярно). При этом данная тенденция выглядит вполне закономерной, поскольку вставки обычно нарушают ритмико-интонационную организацию текста. Кроме того, особая ассоциативно-логическая связь информативных блоков или зрительных образов в рамках поэтического текста позволяет обходиться без подобных графических средств актуализации. Однако в этом случае следует признать, что вставные конструкции в лирике экспрессивны в большей степени, чем в прозе, поскольку их выделение традиционно представляется менее мотивированным.
Рассмотрим основные функции вставок в лирике В.Набокова. Как и в прозе, важную роль автор уделяет деталям, их актуализации. В частности, значимыми представляются нюансы портрета героя:
Села (бисерные глазки, гнусно выпученный рот...) -с человеческой ужимкой книгу чудище берет...
/ «Обезьяну в сарафане...» /. Заметим при этом, что подобная прорисовка двух детализирующих штрихов в целом характерна и для прозы В.Набокова:
... незнакомая фотография отца (в одной руке книга, палец другой прижат к виску)... / Защита Лужина /. Сравним в лирике:
Да, - с умиленьем сладостным и острым (колени сжав, лицо склонив во мглу.), он вспомнил домик в переулке пестром, и голубей, и стружки на полу / На Голгофе /.
является и использование метафорической детали, переключение от информативного плана к ассоциативно-
Тогда, глаза подняв (и лучезарная в них осень улыбалась), она глядела вдаль, и плавно колебалась тень ивовой листвы на платье, на плечах... / Б.Ь. /.
Детализация окружающего мира, пейзажных зарисовок представлена в гораздо меньшей степени. При этом автор ограничивается только формальной номинацией зрительных образов, позволяя читателю самостоятельно представить картину:
Характерным
оформляющей
образному:
Скажешь ты Богу: я дома! (Кладбище. Мост. Поворот.) Будет старик незнакомый -вместо дубка, у ворот...
/ «Людям ты скажешь: настало!..» /.
Последовательно представлена во вставных конструкциях оценочная информация о герое (или конкретной исторической личности): Зоил (пройдоха величавый, корыстью занятый одной) и литератор площадной (тревожный арендатор славы) меня страшатся.
/ Неоконченный черновик /. Менее характерной является оценка повествователем (лирическим героем) самого себя. При этом она не так категорична и обычно совмещена с актуализацией зрительного плана произведения: Но как я сяду в поезд дачный в таком пальто, в таких очках (и, в сущности, совсем прозрачный, с романом Сирина в руках)?
/ К кн. С.М.Качурину /.
Информацию эмоционально-экспрессивного характера традиционно актуализируют вставные конструкции, имеющие характер сравнения: ... никогда не мелькнет мое имя - иль разве (как в трагических тучах мелькает звезда) в специальном труде, в примечанье к названью...
/ Слава /.
Кроме того, сравнение может быть представлено и через отрицание:
И на землю без ужаса глянув (совершенно несхожую с той,
что, вся пегая от океанов,
улыбалась одною щекой),
он не горы там видит, не волны...
/ Око /.
При этом следует отметить, что если в лирике В.Набокова вставки, организующие сравнение, чаще переключают повествование с информативного плана на ассоциативно-образный (метафорический), то в прозе в них обычно представлена информация, отсылающая читателя к типичной жизненной ситуации (и заставляющая взглянуть на нее по-новому): И теперь, как и тогда, вместо слов изумления, которых он смутно ожидал (как, проснувшись в чужом городе, ожидаешь, еще не раскрыв век, необыкновенного, сияющего утра), ... услышал пасмурные, холодноватые слова...
/ Защита Лужина /.
Однако данная, достаточно яркая стилевая черта прозы В.Набокова все же проявляется и в лирике, в частности - при актуализации причины действия:
Вставал я нехотя. (Как истинный поэт, предпочитал я сон действительности ясной. Конечно, не всегда: как торопил я страстно медлительную ночь пред светлым Рождеством!)
/ Детство /.
Важную роль играют вставные конструкции при мотивировке создаваемого образа:
Он говорит, что жизнь земная -слова на поднятой в пути -откуда вырванной? - странице (не знаем и швыряем прочь).
/ Неоконченный черновик /
При этом объяснение одной из деталей образа может отсылать читателя к определенной жизненной ситуации, создавая тем самым «многослойность» повествования:
. вроде слишком яркой цветной открытки без угла (отрезанного ради марки, которая в углу была).
/ К кн. С.М.Качурину /. Кроме того, мотивироваться может и предлагаемая автором оценка. Причем объяснение также может быть представлено в рамках ассоциативно-образного плана:
В этой жизни, богатой узорами (неповторной, поскольку она по-другому, с другими актерами, будет в новом театре дана). / Парижская поэма /. Менее характерной является мотивировка определенной графической детали текста (при этом также представленной во вставке): «.А пока
остаюсь с привидением (подпись неразборчива: ночь, облака)» / Парижская поэма /.
Традиционно важную роль играют вставные конструкции и в плане организации взаимодействия повествователя с читателем, создания своеобразной языковой игры. В частности, с помощью конкретизирующего вопроса автор может актуализировать особенности звукового или зрительного восприятия (как бы поставив читателя на место лирического героя):
Кто-то тихо, чисто в цветах звенит (кто, ангел или дрозд?).
/ Каштаны /.
Риторический вопрос, представленный во вставке, также становится средством своеобразной языковой игры:
Решенье чистое, простое (о чем я думал столько лет?)
/Что за ночь с памятью случилось /. При этом внимание читателя может акцентироваться на семантике самой лексемы, формирующей самостоятельный художественный образ: Вечереет...
(и как объяснить, что значило русское «вечереет»?)
/ Река /.
Отметим, что в прозе В.Набокова представлены даже прямые обращения к самому персонажу:
- Но ведь не сию же минуту, - сказал Цинциннат, удивляясь сам тому, что говорит, - я не совсем подготовился. (Цинциннат, ты ли это?)
/ Приглашение на казнь /. Кроме того, элементом своеобразной игры с читателем становится и отсылка к предтексту:
Там в суровой (уже описанной) столовой был штат лакеев-стариков
/ Университетская поэма /. Более формальной является отсылка к неактуальному (и даже недоступному для читателей) тексту:
... а ночью требуется тут (смотри такой-то пункт статута) ходить в плаще
/ Университетская поэма /. Характерной особенностью прозы В.Набокова является организация взаимодействия с помощью вставок различных речевых планов, однако в поэзии данное явление отмечается крайне редко:
. как зловещий друг детства, как старый шпион (шепелявым таким шепотком: а скажите, что вы делали там-то?). / Слава /.
Более интересным представляется подобное взаимодействие, актуализирующее интертекстуальные связи:
Есть вещи, вещи, которые ... даже. (Акакий Акакиевич любил, если помните, «плевелы речи», и он, как Наречье, мой гость восковой). / Слава /.
Вставные конструкции, содержащие слова автора внутри прямой речи персонажа, традиционно акцентируют внимание на сопровождающих действиях или жестах, а также внутреннем состоянии героя:
«Когда бы (со вздохом начал он) меня издатель мой не потревожил, я б не покинул мест, где прожил все лето с Троицына дня.»
/ Из калмбрудовой поэмы «Ночное путешествие» /. Кроме того, вставки могут выполнять и традиционную функцию вводных предложений - указывать на источник информации или автора высказывания:
Вы будете (как иногда говорится) смеяться, вы будете (как ясновидцы
говорят) хохотать... / О правителях /.
Типичной для вставных конструкций (в том числе и в прозе В. Набокова) является организация взаимодействия различных временных планов. Данное явление последовательно прослеживается и в лирике писателя. В частности, вставка может расширять временные рамки, актуализируя план прошлого:
В миру фотограф уличный, теперь же царь и поэт, парнасский самодержец (который год сидящий взаперти). / Безумец /, -
или формируя план воображаемого (а в некоторых случаях - и легко прогнозируемого) будущего:
... как призрак золотистый, мерцает крепость (в полдень бухнет пушка: сперва дымок, потом раскат звенящий). / Петербург /.
Таким образом, проведенный нами анализ показал, что вставные конструкции в лирике В.Набокова (хотя и представлены в значительно меньшей степени, чем в прозе) играют важную роль при формировании структуры художественного текста. В частности, в качестве типичных функций вставок можно отметить детализацию, мотивировку образа, организацию взаимодействия с читателем и переключение временных планов произведения.
