CC BY
69
ФРАНЦИЯ КАК ПРОСТРАНСТВО СИМУЛЯКРОВ В РОМАНЕ ДЖ. БАРСНА «ПОПУГАЙ ФЛОБЕРА» Никитина А.А. Email: [email protected]
Никитина Анастасия Андреевна - студент, кафедра всемирной литературы, филологический факультет, Московский педагогический государственный университет, г. Москва
Аннотация: в статье рассматривается образ Франции как пространства симулякров в романе Дж. Барнса «Попугай Флобера». Выдвинутая Бодрийяром теория симулякров становится одним из ключевых аспектов при анализе категории пространства. В тексте «Попугай Флобера» автором демонстрируется тезис Бодрийяра о том, что человечество погружено в пространство симулякров. Так, в романе Барнса реализованы все четыре стадии симулякров, последняя из которых приводит читателя к мысли о том, что пространство Франции в данном случае становится глобальным симулякром, а жизнь главного героя - симуляцией, игрой в жизнь.
Ключевые слова: Джулиан Барнс, историографический метароман, пространство, роман, симулякр, постмодернизм.
FRANCE AS THE SPACE OF SIMULACRA IN JULIAN BARNES'S NOVEL "FLAUBERT'S PARROT" Nikitina А.А.
Nikitina Anastasiya Andreevna - Student, DEPARTMENT OF WORLD LITERATURE, FACULTY OF PHILOLOGY, MOSCOW STATE PEDAGOGICAL UNIVERSITY, MOSCOW
Abstract: the article is devoted to the image of France as the space of simulacra in Julian Barnes's novel "Flaubert's Parrot". Bodriyar's theory of simulacra became crucial in the analysis of space categories. In the text of "Flaubert's Parrot", in which the author demonstrates Bodriyars' thesis of people, immersed in the world of simulacra. All 4 stages of simulacra's life might be observed in the novel, the last of that brings the reader to the thought that the whole France has become a global simulacrum, in which the life of main hero is just an imitaion of life.
Keywords: Julian Barnes, historiographical meta-novel, space, novel, simulacrum, postmodernism
УДК 82
В современном литературном пространстве одной из культовых фигур является британский постмодернист Джулиан Патрик Барнс (Julian Patrick Barnes, b. 1946) -лауреат Букеровской премии 2011 года за роман «Предчувствие конца» ("The Sense of an Ending", 2011). Наиболее известные тексты автора: «Попугай Флобера» ("Flaubert's Parrot", 1984), получивший в 1986 году Премию Медичи и принесший Барнсу всемирную известность, «История мира в 10^ главах» ("A History of the World in 10^ Chapters", 1989), «Англия, Англия» ("England, England", 1998), а также новый роман «Шум времени» ("The Noise of Time", 2016), в котором Джулиан Барнс рассказывает о личности советского композитора Дмитрия Шостаковича. Британский постмодернист также является автором нескольких сборников эссе («Есть что сказать» ("Something to Declare", 2002), «Письма из Лондона» ("Letters from London", 1995), «Открой глаза» ("Keeping an Eye Open: Essays on Art, 2015), в которых он изучает проблемы искусства и с некоторой долей иронии анализирует взаимоотношения между родной для него Англией и близкой по духу Францией, демонстрирует свой собственный взгляд на
историю литературы и фигуры великих мастеров, таких как Ш. Бодлер, Г. Курбе, С. Малларме, Ф. Трюффо и, конечно же, Гюстава Флобера, который и является объектом исследования Барнса в романе «Попугай Флобера».
Эпохе постмодернизма присуще пристальное внимание к проблеме симулякров и симуляции. В современное употребление термин симулякр ввёл Жорж Батай [2]. Согласно Бодрийяру, эпоха постмодернизма - это эра тотальной симуляции. В постмодернистской ситуации стирается граница между действительностью и системой знаков, превращая реальность в симуляцию. По выражению Н.Б. Маньковской, исследователя Ж. Бодрийяра, «симулякр — это псевдовещь, замещающая "агонизирующую реальность" постреальностью посредством симуляции» [4, с. 60]. Симулякр по Бодрийяру - это копия, не имеющая оригинала в действительности, пустой образ, лишенный референта. Философ выделяет три порядка симулякров, сменяющих друг друга параллельно изменениям закона ценности: 1) подделка; 2) производство; 3) симуляция [3, с. 113].
Обозначенные Бодрийяром порядки симулякров будут реализованы Барнсом в романе «Попугай Флобера», где основным местом действия является Франция как центр симуляции. На первый план автором выдвигается проблема аутентичности и достоверности многих объектов, что позволяет рассматривать топос Франции в творчестве Барнса не только с точки зрения влияния её культурного кода на англичан, но и как пространство симулякров. Анализируя основные пространственные образы романа «Попугай Флобера», вписанные в контекст истории и культуры Франции, можно прийти к выводу, что каждый из них является частью теории Бодрийяра (ступенью): подделкой - производством - симуляцией. В более раннем романе «Англия, Англия» Барнс уже обращался к теме симулякров, определяя данным понятием всё пространство Англии. Как отмечает Н.В. Коноплюк в статье «Пространство симулякра в романе Джулиана Барнса "Англия, Англия"»: «...пространство симулякра, функционируя параллельно с пространством реалистическим, играет в романе значительную роль, создавая особый мир, где фальшивые знаки и символы обретают собственную реальность, заменяя собой реальность оригинала» [4, с.75]. Обозначив пространство Англии симулякром, Дж. Барнс в дальнейшем развивает данную тему, и в более позднем романе «Попугай Флобера» определяет симулякром Францию.
Первый порядок симулякров - подделка представлен в романе двумя центральными образами - статуей Флобера и Домом писателя в Круассе: «Подделка является первым порядком симулякров, действующим на основе естественного закона ценности <...> являясь вещественными копиями, симулякры первого порядка не отменяют отличия между реальностью и воображаемым, между реальностью и гиперреальностью» [8, с. 19].
В романе «Попугай Флобера» представлен реальный Дом Флобера в Круассе, являющийся в настоящем времени ничем иным как копией - подделкой когда-то существовавшего в прошлом Дома: «Дом писателя в Круассе снесли вскоре после его смерти, и на его месте построили фабрику, где извлекают спирт из подпорченной пшеницы» [1, с. 9]. Таким образом, Дом - в настоящем фабрика - подделка также встраивается в систему симулякров Бодрийяра. Обозначив одну из главных вертикалей романа (Дом) симулякром, Джулиан Барнс не заканчивает данную тему и даёт характеристику второй важной вертикали романа - статуе Флобера на площади Руанского собора: «статуя, о которой идет речь, это не та статуя, что была вначале <...> Немцы забрали первого Флобера в 1941 году, вместе с оградами и дверными молотками. Лет десять пьедестал стоял пустой» [1, с. 8]. Кроме очевидного факта подделки - дубликата первой (оригинальной) статуи в приведённой цитате делается акцент на том, что достаточно продолжительное время пьедестал стоял пустой. В теории Бодрийяра категория пустого пространства занимает отдельное важное положение, ибо именно оно становится «почвой» для рождения множества
симулякров, что также является доказательством того, что в «Попугае Флобера» всё пространство текста есть некая симуляция. Пространство пустоты становится предпосылкой для возникновения симулякра - памятника Флобера [6].
Так, обе центральные оси романа являются подделками, фальшивыми объектами. Согласно семантике данного термина, у «подделок» существует «видимость» того, что они связаны с миром, то есть ситуация, заданная Барнсом в «Попугае Флобера», может расшифровываться как текст-подделка, так как главные пространственные объекты - axis mundi повествования оказываются ложными ориентирами.
Таким образом, в романе «Попугай Флобера» в качестве первого порядка симулякров - подделки выступают центральные объекты произведения - Дом Флобера в Круассе и статуя Гюстава Флобера на площади Руанского собора. Тема симулякров и симуляции продолжает развиваться в романе, так как Барнс «раскидывает» в тексте ряд других маркеров, позволяющих считывать их значение как очередной уровень по теории Бодрийяра.
Второй порядок симулякров - производство, сутью которого является бесконечное воспроизведение идентичных копий для любого объекта, процесс индустриального производства серийных знаков.
В романе «Попугай Флобера» подобным объектом, имеющим множество копий, является чучело попугая, с поиском оригинала которого связана основная сюжетная линия романа. Проблема в данном случае заключается в том, что чучело попугая, будучи важным для поклонников творчества Флобера реликтом, становится предметов массового производства, так как каждый из музеев, связанных с жизнью и творчеством Флобера, хочет иметь у себя чучело попугая (выдаваемое за оригинал). Особое внимание в романе уделяется описанию двух попугаев, среди которых Джеффри Брэйтуэйт и пытается распознать истинное чучело, однако в тексте есть сцена, когда герой приходит на склад, где хранятся чучела попугаев, и видит, что объектов отнюдь не два, как он предполагал ранее, а целое множество, так как со временем чучело «теряет» свой вид и приходится заменять его на другое, более респектабельное. Можно говорить о том, что Барнс демонстрирует читателю картину серийного производства, отвечающую запросам теории Бодрийяра: «Везде, куда ни посмотришь, были птицы. Полка за полкой, полные птиц, и каждая присыпана белым пестицидным порошком. Мне указали на третий проход. Я осторожно пробирался между стеллажами, а потом посмотрел вверх. Там рядком сидели амазонские попугаи. Из пятидесяти осталось только три» [1, с. 276]. Кроме того, в финале романа Джеффри Брэйтуэйту так и не удаётся найти истинное чучело попугая, что объяснимо тем, что оригинала данного объекта просто не существует, осталось лишь множество копий.
Таким образом, в романе «Попугай Флобера» именно чучело попугая, имеющее множество копий, фактически встроенное в ряд особенного «бизнеса» музееведов, зарабатывающих за счёт наличия у них «истинного» чучела и вынужденных постоянно обновлять его, меняя копию на копию, становится симулякром второго порядка - копией, предполагающей массовое производство себе подобных.
Третий порядок симулякров - гиперреальность. Особенностью третьей стадии развития симулякров является то, что в данном случае осуществляется переход от реального пространства к гиперреальному, заменой «реальности» знаками реальности. Отныне всё пространство вокруг регулируется неким кодом. Важное отличие третьей стадии симулякров от первых двух заключается в том, что теперь абсолютно не важен материальный объект, то есть речь больше не идёт ни о копии, ни о подделке, само пространство становится симулякром, заключающим в себе множество знаков и символов: «Симулякры третьего порядка существуют в сети, в сознании, в гиперреальности. Это не просто копии, для которых нет оригинала, это копии, само существование которых характеризуется утратой реальности. Вещи в гиперреальности существуют как знаки, как определенный код» [7, с. 143]. В «Попугае Флобера» третьей стадией симуляции становится пространство, в котором
существует Джеффри Брэйтуэйт. Так, жизнь главного героя нельзя определить понятием «реальность», так как герой фактически теряет свой собственный «код», свою идентификацию в процессе погружения в изучение жизни Гюстава Флобера, что, в свою очередь, также является актом симуляции, ибо после рассказа героя о собственной жизни, дублирующей жизнь Шарля Бовари, становится очевидным, что вся история поиска истинного чучела попугая - лишь симуляция жизни, а не сама жизнь. Особенно ощутима разница между жизнью и игрой в жизнь при прочтении текста на английском языке, где глава, переведённая на русский как «Чистая история», именуется "Pure Story" - акцент Барнса делается на слове "story", более точный перевод которого звучит как «рассказ», а не «история», что вносит некоторую корректировку в трактовку смысла данной главы. Особая разница между двумя данными терминами ощутима при прочтении определений из оксфордского словаря: "story - an account of imaginary or real people and events told for entertainment[10], тогда как "history - the study of past events, particularly in human affairs" [10]. В русском переводе может показаться, что именно эта глава является «историей» - наукой о прошлом, то есть изложением реальных событий, того как было на самом деле. Английское слово "story" - русское «рассказ» отнюдь не подразумевает наличия реальности как таковой, события, изложенные в "story" также являются отражением художественной реальности - то есть глава, позиционирующаяся как изложение «реальной», «чистой» истории Джеффри Брэйтуэйта, является симулякром реальности, а вся жизнь героя - симуляцией - игрой в жизнь.
Говоря о симулякрах третьего порядка, Ж. Бодрийяр отмечает, что «Вся система коммуникации перешла от сложной синтаксической структуры языка к бинарно-сигналетической системе вопрос/ответ - системе непрерывного тестирования» [3, c. 134], что реализуется Барнсом в «Попугае Флобера» в главе «Экзаменационная работа», в которой представлены несколько разделов с вопросами в форме теста: литературоведение, экономика, география, логика, биография, психология, психоанализ и филателия. В каждом разделе экзаменуемому предлагаются несколько вариантов ответа под различными буквами, из которых необходимо выбрать верный. Главе предшествует своеобразное «руководство по использованию»: «Кандидаты должны ответить на четыре вопроса, в которые входят обе части Раздела А и любые два вопроса из Раздела Б. Отметки выставляются за правильные ответы; стиль и почерк во внимание не принимаются. За шутливые или высокомерно-лаконичные ответы баллы снимаются. Отведённое время: три часа» [1, c. 248]. Вся данная глава есть воплощение системы вопрос/ответ - формы тестирования, на которую, по мнению Бодрийяра, перешло современное общество. В качестве примера можно привести отрывок из темы «Литературоведение»: «Проследите, как смягчалось отношение Флобера к критикам и критике, используя приведённые ниже цитаты: а) «Вот истинно идиотские вещи: 1) литературная критика, какая бы она ни была - хорошая, дурная; 2) общество трезвости»...» [1, c. 251] Дж. Барнс представляет читателю своё видение этой системы, при чём каждый из вопросов, заданных читателю, в свою очередь является новой информацией (об определённой личности или событии), поданной в форме теста. Таким образом, глава «Экзаменационная работа» есть ещё один пример симулякра третьего порядка в романе «Попугай Флобера».
В работе «Символический обмен и смерть» Ж. Бодрийяр описывает только три стадии развития симулякров, однако уже в «Симулякрах и симуляции» речь идёт о симулякрах четвёртого порядка. Симулякр четвертого порядка - отсутствие знака, отсылающее к отсутствию содержания. На данной стадии развития симулякра уровень коммуникации подразумевает полное отсутствие какого-либо знака. Французский философ-постмодернист объясняет смысл симулякров четвёртого порядка через код города, где символы и знаки перестали служить носителями информации. Бодрийяр приводит в пример объект уличной (городской) культуры -граффити: «SUPERBEE SPIX COLA 139 KOOL GUY CRAZY CROSS 136 - это не
значит ничего, это даже не чье-то имя, а нечто вроде символического матрикулярного номера, чья задача сбить с толку обычную систему наименований...они вторгаются в качестве пустых означающих в сферу полновесных знаков города. В граффити нет содержания, нет сообщения. Эта пустота и образует их силу» [3, с. 159]. Бодрийяр говорит о том, что у симулякров четвёртого порядка отсутствует какая-либо связь с реальностью, действительность полностью теряет как содержание, так и форму выражения, есть лишь некие знаки, выражающие отсутствие высказывания - пустоту.
Данная структура представлена Барнсом в «Попугае Флобера» в главе «Через Ла-Манш». Читатель видит следующий текст: «Слушайте. Ра-тарара-тарара. Потом - ш-ш-ш - вот там. И снова - фа-тафафа-тафафа-тафафа. И опять. Ратараратара-ратарара <...> Вслушайтесь в ритм: ратараратараратарара [1, с. 112]. Данными знаками глава начинается, примерно в том же стиле читателю представлен и финал: «Ра-тарара-тарара-тарара, фа-тафафа-тафафа-тафафа. Призыв и ответ, призыв и ответ» [1, с. 115]. С одной стороны, звуки-знаки, с которых начинается глава, могут являться воспроизведением шумов, слышащихся во время путешествия на судне через Ла-Манш, своеобразной имитацией волн. Однако элитарный читатель, знакомый с теорией симулякров Бодрийяра, видит в данных звуках - отсутствие знаков, полную бессмыслицу, текст, не передающий никакой информации, - симулякр четвёртого порядка. Показательно, что самая последняя - важная стадия симулякров представлена Барнсом в главе, напрямую связанной с контекстом Франции. Ла-Манш - первая ассоциация, приходящая в голову любому французу и англичанину в разговоре о взаимодействии двух данных стран. Возможно, маркируя главный символ отношений между Англией и Францией знаками, не имеющими никакого смысла -симулякрами, британский постмодернист тем самым объявляет пространством симулякров саму современную Францию. То есть каждая из предыдущих стадий теории Бодрийяра, реализованной Барнсом в «Попугае Флобера», была доказательством присутствия симулякров в отдельных частях текста, будь то пространственные объекты или конкретные пространства (Дом), финальной же стадией автор определяет «целое» - Францию - симулякром.
Таким образом, в романе «Попугай Флобера» Джулиан Барнс реализует теорию симулякров Ж. Бодрийяра. В тексте находятся определённые маркеры, являющиеся воплощением той или иной стадии симулякров. Первая стадия (подделка) реализуется через образ Дома Гюстава Флобера в Круассе и статую французского писателя на площади Руанского собора. Вторая стадия (копия - массовое производство) представлена в тексте в виде огромного множества чучел попугая, находящихся на складе в музее. Анализ симулякров третьего порядка позволяет выявить сразу несколько аспектов текста, наиболее важных в данном контексте. Во-первых, симулякром становится жизнь Джеффри Брэйтуэйта, ибо, погрузившись в творчество любимого писателя, в изучение его жизни, герой теряет свою собственную связь с реальностью, его существование превращается в симуляцию. Подобная же тема «непрожитых жизней» затронута Барнсом в главе «Флоберовские апокрифы», в которой речь идёт о симуляции жизни самим Гюставом Флобером. Наиболее интересный пример с точки зрения формы воплощения симулякров третьего порядка представляет собой глава «Экзаменационная работа», в которой с детальной точностью и соблюдением всех правил прописана важная для понимания теории Бодрийяра система тестирования, также являющаяся элементом третьей стадии симулякров. Последняя, четвертая стадия, реализована Барнсом в главе «Через Ла-Манш» в виде транслирования знаков, не имеющих никакого смысла как по форме, так и по содержанию. Тот факт, что финальная стадия симулякров представлена в главе, напрямую связанной с контекстом Франции и Англии, позволяет сделать вывод о том, что само пространство современной Франции становится ничем иным, как симулякром четвёртого порядка.
Таким образом, в романе «Попугай Флобера» Джулиан Барнс создаёт особенное пространство - пространство симулякров, топографическим центром которого является Франция.
Список литературы /References
1. БарнсДж. Попугай Флобера / Дж. Барнс. СПб.: Эксмо, Домино, 2012. 320 с.
2. БатайЖ. Внутренний опыт / Ж. Батай. СПб.: Machina, Axioma, 1997. 336 с.
3. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть / Ж. Бодрийяр. М.: Добросвет, 2000. 387 с.
4. Коноплюк Н.В. Пространство симулякра в романе Джулиана Барнса «Англия, Англия» / Н.В. Коноплюк // Балтийский гуманитарный журнал, 2016. № 4. С. 72-75.
5. Маньковская Н.Б. Эстетика постмодерна / Н.Б. Маньковская. СПб.: Алетея, 2000. 347 с.
6. Никитина А.А. Флобер и Попугай как идеологические двойники в романе Дж. Барнса «Попугай Флобера» / А.А. Никитина // LX Студенческая международная научно-практическая конференция, 2017. № 11. С. 278-286.
7. Панкратова А.В. Симулякр четвёртого порядка как итог процесса симуляции / А.В. Панкратова // Исторические, философски, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики, 2014. № 11 (49): в 2-х ч. Ч. 1. С. 142-145.
8. Печенкина О.А. Этика симулякров Жана Бодрийяра: анализ постмодернистской рецепции этического: Дисс.... к. филоа н. / О.А. Печенкина. Тула, 2006. 159 с.
9. Barnes J. Flaubert's Parrot / J. Barnes. NY.: Everyman's library, 2012. 448 p.
10. Oxford Dictionaries. History. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://en.oxforddictionaries.com/ (дата обращения: 10.12.2018).
