CC BY
132
УДК 82
Вестник СПбГУ. Сер. 9. 2014. Вып. 1
М. С. Самарина
ФРАНЦИСКАНСКАЯ ФИЛОСОФСКАЯ ЛИТЕРАТУРА: «HOMO NOVUS» И ОБНОВЛЕНИЕ МИРА
Санкт-Петербургский государственный университет, Российская Федерация, 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7/9
Статья посвящена возникновению и развитию научно-философской и теологической литературы во францисканском ордене XIII века. Францисканская научная литература, в которой ярко отразилась главная идея францисканского движения — идея преобразования и обновления мира, — является ярким отражением общих духовных исканий «религиозного возрождения» Высокого Средневековья. Библиогр. 9 назв.
Ключевые слова: теология, монашеские ордена, мистика, готический, религия, университеты, средневековье.
THE FRANCISCAIN PHILOSOPHICAL LITERATURE: "HOMO NOVUS" AND THE RENOVATION OF THE WORLD
M. S. Samarina
St. Petersburg State University, 7/9, Universitetskaya nab., St. Petersburg, 199034, Russian Federation
The article deals with the birth and development of the scientific, philosophical end theological literature in the franciscain monastic order in the XIII century. The franciscain scientific literature reflected the main idea of the franciscain movement that is the idea of reforming and renovation of the world; it has to be regarded as a reflection of general spiritual tradition of the High Middle Ages. Refs 9.
Keywords: theology, monastic orders, mystics, gothic, religion, universities, the Middle Ages.
Средневековье — особый целостный тип культуры, обладающий единой незыблемой картиной мира, еще не поколебленной ни гелиоцентрической системой Коперника, лишившей землю и человечество центрального положения во Вселенной, ни теорией относительности Эйнштейна, уничтожившей вместе с традиционными понятиями пространства и времени вообще всякое понятие о незыблемости. Это культура, основанная на единственном сакральном тексте Священного Писания, культура, характеризующаяся не только напряженными духовными поисками, доходящими до крайней и иногда болезненной мистики, но и особым «вертикальным менталитетом» и иерархическим сознанием, в особенности XII-XIV столетие — Высокое, или «готическое» Средневековье.
Духовные искания Высокого Средневековья ярко проявились в так называемом «религиозном возрождении» XII-XIII столетий, используя выражение французского историка Ф. А. Озанама, еще в XIX веке высказавшем мысль, что именно религиозное возрождение предшествовало и духовно подготовило гуманистическую культуру Возрождения [1, р. 97]. По мысли А. Ф. Лосева, это было время, когда «материальная индивидуалистическая и рационалистическая тенденция уже вещала здесь о наступлении небывало новой эпохи... В указанных нами основных чертах западной философии XIII века нельзя не находить непосредственное предшествие Возрождения, если не прямо его начальную стадию. И культ разума, и его опора на опыт, и та материально-пластическая сущность, в которой диалектически совпадают материя и смысл, — все это является прямой предпосылкой именно Возрождения» [2, c. 148]. О культурном возрождении XII-XIII столетий пишет и У Эко, подчерки-
вая принципиальное различие между так называемыми «варварскими столетиями» и культурным переломом, произошедшим в Европе после тысячного года [3, с. 7-10].
В нашей работе мы рассматриваем один из наиболее любопытных для исследования средневекового менталитета пластов религиозной литературы эпохи Высокого Средневековья. Это литература францисканского ордена, возникшего в Италии в эпоху напряженных духовных исканий Дуеченто (т. е. в первую четверть XIII столетия) и получившая дальнейшее развитие в самых разных областях — в религиозной поэзии, агиографии, проповедях, в эпистолярном жанре, в теологических и естественнонаучных трактатах. Основатель ордена Франциск Ассизский создал ряд произведений, предопределивших пути развития литературы во францисканском ордене. Эта литературная традиция, включающая в себя самые различные направления и жанры, характеризуется некоей общей «идеологией», особым взглядом на мир и человека, то есть тем, что и носит название «францисканство». Речь идет, прежде всего, о новом для средневекового человека положительном взгляде на вселенную, о радостном восприятии природы, человека и материального мира, ставшим характерным впоследствии для новой культуры Ренессанса. Именно в этом францисканская литература сыграла важную роль, а средневековый мистик Франциск Ассизский стал справедливо считаться непосредственным предшественником Возрождения. Именно францисканские идеи явились определяющими практически во всех проявлениях итальянской литературной традиции XIII столетия, при этом всю разнообразную литературу этого периода объединяет ощущение «францисканской новизны» — вера в то, что с приходом в мир Франциска Ассизского для всего человечества начинается «новая жизнь».
ХП-ХШ столетия в Европе — время расцвета как теоретической, так и практической мысли, время возникновения университетов, строительства готических соборов и бурного развития литературы. В известной мере следствием этих процессов было появление всеобъемлющих, универсальных систем, теологически оформивших христианство и примиривших христианскую религию с античной философией. Эти системы, в свою очередь, стали своеобразным подведением итогов тысячелетнего развития христианской мысли, свидетельством приспособления теологии к новому духу времени и укрепления католической догматики в борьбе против огромного количества ересей. Особенно важную роль в этом сыграли новые религиозные ордена и их выдающиеся представители. Доминиканцы, а вслед за ними и францисканцы, заняли практически все преподавательские должности в главнейших центрах средневековой науки и философии: Оксфордском, Кембриджском, Парижском и Бо-лонском университетах.
Возникновение, быстрое развитие и распространение по всей Европе блестящей философской и естественнонаучной школы францисканского ордена явилось следствием свойственного францисканскому мировоззрению восторженного и заинтересованного отношения к миру и материи как к чудесному творению Бога. Расцвет науки и научной литературы, казалось бы, противоречил заветам основателя движения: Франциск Ассизский настороженно относился к науке и к университетской учености; в известном письме к Антонию Падуанскому он предостерегал его от опасности утраты истинной веры среди научных трудов. Но эта была единственная опасность, которой боялся Франциск и которой все же избежали его ученые последователи. Уже начиная с середины XIII века францисканцы начали преподавать
в крупнейших университетах Европы и оказали большое влияние на развитие как философии, так и естественных и точных наук. Первая францисканская кафедра была открыта в 1236 году в Сорбонне. При этом францисканцы оказывались практически везде в Европе соперниками доминиканцев.
Первым знаменитым францисканским ученым был теолог и философ Александр Галесский, преподаватель Парижского университета и учитель Бонавентуры. Именно он стоит у истоков формирования францисканской философской школы, основанной на неоплатоническом учении св. Августина. Его ученик св. Бонавентура подчеркивал значение университетского образования для монахов и говорил о необходимости организации францисканских кафедр в университетах; и с 1260 года (Нарбонский капитул) университетская наука стала необходимым звеном в жизни каждого францисканца. Бонавентура, также преподаватель Парижского университета, автор знаменитого мистического трактата «Путь души к богу», описывающего восхождение души к познанию божественного начала, развил неоплатоническое учение, сделав его основой философии францисканства. При этом Бонавентура настаивал на единстве теологии и философии и не разделял научное и религиозное познание мира, как это делал его современник доминиканец Фома Аквинский, для которого существовали две истины — научная и религиозная, и две науки — теология и философия. Для францисканца Бонавентуры свет человеческого познания — это Христос, и поэтому христианское вероучение является самой надежной философией науки. Философия Бонавентуры — это метафизика дантовской «любви, что движет солнце и светила»; вспомним, что образ Бонавентуры в третьей части «Божественной комедии» является одним из самых запоминающихся.
Философское наследие Бонавентуры (создавшего и немалое количество собственно литературных произведений) огромно; при этом в его научном наследии велик и художественный элемент, поскольку язык научных работ известного теолога и ученого чрезвычайно эмоционален. Яркое свидетельство этого — его жизнеописание Франциска Ассизского «Большая легенда», в высшей степени художественное произведение, написанное глубоко образованным человеком и профессиональным теологом на прекрасной латыни. «Большая легенда», безусловно, выходит за рамки жанра житийной литературы, так как содержит многочисленные философские пассажи, в особенности в тех частях, где автор рассуждает о философии истории. Так, Бонавентура представляет явление Франциска Ассизского как закономерное развитие человеческой истории. Франциск — это таинственный «ангел шестой печати» из Апокалипсиса, знаменующий своим появлением в мире конец человеческой истории и близость конца света, что в полной мере соответствовало эсхатологическим воззрениям иоахимитов и спиритуалов. Бонавентура, таким образом, как и практически все выдающиеся умы того времени, сам оказался не чужд влиянию спириту-алов, хотя на словах и осуждал их. «Большая легенда» — одно из самых известных произведений францисканской литературы, вызывающее неутихающий интерес исследователей и в наше время [4, 6]. Зрительное воплощение «Большой легенды» — цикл Джотто из 24 фресок Верхней Церкви Сакро Конвенто в Ассизи.
Францисканская теологическая мысль получила новое развитие в лице выдающегося мыслителя шотландского происхождения бл. Иоанна Дунса Скотта (12651308), одного из наиболее сложных авторов в истории философии, получившего титул «Тонкий доктор» (Doctor Subtilis). Выпускник Парижского университета, Дунс
Скотт преподавал впоследствии также в Кембридже, Сорбонне и в Кельне, где и похоронен. На его саркофаге в Кельнском соборе надпись — яркое свидетельство интернациональности средневековой латинской культуры: Scotia me genuit, Anglia me suscepit, Gallia me docuit, Colonia me tenet (Шотландия меня родила, Англия меня приняла, Галлия меня обучила, Кельн меня хранит). В историю языка науки Дунс Скотт вошел также как автор многочисленных неологизмов — искусственных схоластических терминов, крайне затрудняющих восприятие его текстов. Даже Э. Жиль-сон, исследователь средневековой философии и сам — не самый простой автор, подчеркивал труднодоступность сочинений Скотта [5, с. 8]. Среди множества сочинений Скотта особое значение имеет его учение о свободе воли, всегда привлекавшее францисканских теологов: именно свобода, согласно францисканскому ученому, а не необходимость, является фундаментальной основой бытия [6]. Миру, согласно учению Скотта, присуще развитие; при этом философия не является служанкой богословия, а человек — есть сочетание совершенной формы и материи. Высшая точка развития человеческого рода — дева Мария. Остается сожалеть, что официальной доктриной католической церкви стало все же учение доминиканца Аквината, а не францисканца Дунса Скотта.
С деятельностью Дунса Скотта связано развитие важнейшей в истории философии оксфордской школы. В Оксфордский университет францисканцы прибыли в 1224 году, то есть еще при жизни Франциска Ассизского и всего на три года позже опередивших их доминиканцев (трактат францисканца Томаса Экклстона о прибытии францисканцев в Англию "De adventu fratrum minorum in Angliam"). Именно благодаря францисканским ученым Оксфордский университет стал крупнейшим центром естественных наук в Европе (в отличие от других старейших европейских университетов — Парижского с его ориентацией на теологию и Болонского с ориентацией на юриспруденцию). Надо сказать, что научные связи средневековой Англии и Италии имеют давние традиции. Английский теолог и ученый Ансельм Кентер-берийский (1033-1109), автор знаменитого онтологического доказательства бытия божия и участник жесткого конфликта с королем Генрихом I Плантагенетом (борьба за инвеституру) — итальянец по происхождению (род. в Пьемонте). В Оксфордском университете преподавала целая плеяда францисканских ученых. Это, прежде всего, Роберт Гроссетест (1175-1253), ректор университета и епископ Линкольнский, автор многочисленных работ по естествознанию (космология, астрономия, оптика), одним из первых указавший на необходимость применения математических методов для изучения природы. Это и Иоанн Пэккам (1240-1292), архиепископ Кентер-берийский, автор многочисленных сочинений по основам математики, астрономии, зоологии, а также известного университетского учебника по оптике. Это и Ричард Миддлтон (II пол. XIII в.), выдвинувший в 1277 году тезис о множественности миров, ставший основополагающим в космологии последующих столетий. Это, конечно, родоначальник экспериментальной науки, знаменитый Рождер Бэкон (1210-1294), конструктор и экспериментатор, за много лет до Леонардо да Винчи предвосхитивший некоторые открытия современной науки (создание самоходных машин, подводных кораблей и летательных аппаратов), впервые сконструировавший на практике почти современный оптический аппарат для улучшения зрения — окуляры, то есть очки. Вспомним, что известный литературный персонаж, францисканец Вильгельм Баскервиль из романа У Эко «Имя Розы» — любимый ученик и друг Роджера Бэкона,
изготовившего для него «окуляры». Работы Роджера Бэкона по географии, развитые впоследствии Петром д'Айи, способствовали открытию Америки Колумбом. Его понимание роли науки было обусловлено его францисканским идеалом: Роджер Бэкон подчеркивал, что перед наукой стоят, прежде всего, практические цели — облегчение жизни людей и продление рода человеческого [7, с. 153-186].
Несколько особняком стоит фигура Уильяма Оккама (ок. 1300 — ок. 1350). Его философия эпохи «осени Средневековья» противоречива и антидогматична; дух глобального критицизма привел его в жесточайшую оппозицию и в философии, и в религии, и в политике. Оккам выступил против папы, встал на сторону императора Людвига Баварского и был отлучен от церкви. В деятельности Оккама ярко проявилась оппозиционная направленность, свойственная всему раннему францисканству.
Дальнейшая судьба английских францисканцев трагична. В эпоху Реформации францисканцы сохранили верность Римскому престолу, активно и отважно выступая против протестантской ереси. Мартиролог английских францисканцев, замученных протестантами с особой жестокостью, насчитывает не одну сотню имен.
Все же после Реформации францисканская традиция в Англии не погибла окончательно. Уже в XX столетии францисканский терциарий Г. К. Честертон (1874-1936), автор детективных рассказов об отце Брауне и ряда блестящих эссе по истории европейской религии и культуры, создал свою знаменитую книгу о Франциске Ассизском, справедливо считающуюся лучшей из всех, когда-либо написанных о нем.
Особое место в истории францисканской мысли занимает фигура Раймунда Луллия1, уроженца Майорки, родоначальника каталанской литературы, философа, поэта и теолога — мистика, ученого и миссионера, «трубадура Христа» и, по мнению В. Е. Багно, одного из «донкихотов христианства». Луллий был близок к францисканским кругам, и традиция упорно считает его францисканцем, хотя у нас нет четкого подтверждения его членства в ордене. Имя знаменитого францисканца связано с множеством легенд, уже при жизни сопровождавших его. До нас дошло около 300 произведений Луллия, написанных по-каталански и по-арабски, многие из которых сохранились только в латинских переводах. Самые известные из них — «Книга о любящем и возлюбленном», «Книга о рыцарском ордене», «Великая наука», «Книга о животных». Луллию приписываются также и многие алхимические трактаты; аутентичность их сомнительна, но, тем не менее, имя его продолжает стоять в ряду имен знаменитых алхимиков. Он также считается основателем комбинаторного метода в математике и изобретателем первой логической машины, состоящей из нескольких подвижных концентрических кругов, разделенных на сегменты; Рай-мунд Луллий утверждал, что логическая машина была явлена ему свыше в видении. Последователями научных и философских воззрений Луллия в эпоху Возрождения стали Николай Кузанский и Джордано Бруно; вообще луллианство — тема неисчерпаемая [8]. Раймунд Луллий, крупнейший знаток иудейской и мусульманской философии, стал и одним из родоначальников европейской арабистики. После смерти Луллия его многочисленные последователи организовали научную школу, достигшую расцвета в XV столетии и существующую по сей день. В Барселоне его имя носит один из самых престижных университетов современной Европы — Университет Рамона Льюля.
1 Раймунд Луллий — латинизированная форма каталанского имени Рамон Льюль (1232-1316).
Луллий был поистине одержим одной из основных францисканских идей — миссионерской (одной из важнейших задач он считал обращение в христианство татар), и сам несколько раз отправлялся в одиночестве проповедовать христианство на арабский Восток, где вел себя подобно Франциску Ассизскому, но еще более вызывающе и провокационно. Его юродство и упорное стремление к мученическому венцу не могло не увенчаться успехом: в Тунисе, в возрасте 84 лет, после того, как он при большом стечении народа поносил Пророка Мухаммеда, его забили камнями. Согласно упорно существующей легенде, умирающего Луллия подобрал на свой корабль предок Христофора Колумба (Стефано Коломбо); перед смертью Луллий успел сообщить ему о существовании в Атлантическом океане огромного материка; мысль о том, что в Атлантическом океане существует неизвестная земля уже давно существовала среди ученых францисканского ордена (Роджер Бэкон, Петр д'Айи).
Как известно, францисканская литература проявляет себя во многих жанрах и охватывает различные сферы религиозной, историографической и научной литературы. При этом францисканский орден выдвигает и яркие авторские индивидуальности, что является новым для достаточно безликого, как правило, литературного процесса средневековья. Еще раз подчеркнем, что в текстах францисканских авторов всегда, хотя и в разной степени, присутствует художественный элемент, даже в текстах философского и естественнонаучного назначения, где особой художественности не предполагается. Вспомним также, что эпоха Средневековья не знала жестких границ между художественными текстами и научной, философской, исторической и богословской литературой, что характерно для так называемых «ранних культур» [3, 9]. Необходимо особо отметить, что в произведениях францисканских авторов-философов так или иначе присутствует основная францисканская идея — «францисканская новизна», при этом именно «poverello» предстает как «новый человек», изменивший мир, как носитель принципиально нового восприятия мира и как его преобразователь и исследователь. Именно в литературе ярко проявляется пафос францисканского движения — идея духовного возрождения мира.
Литература
1. Ozanam F. A. Dante et la philosophie catholique au treizieme siecle. Paris, 1840.
2. Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. M., 1978.
3. Эко У. Искусство и красота в средневековой эстетике. СПб., 2003.
4. Cousins E. Bonaventure. The soul's Journey into God. The Tree of Life. The Life of Saint Francis. New York, 1978.
5. Gilson E. La philosophie au Moyen Age. Paris, 1976. Vol. 2. P. 8.
6. Merino J. A. Jrnn Duns Escoto. Introduccion a su pensamiento filosofico — teologico. Madrid, 2007.
7. Bigalli D. Guidizio escatologico e tecnica di missione nei pensatori francescani: Rugero Bacone // Es-pansione del francescanesimo tra occidente e oriente nel secolo XIII. Atti del VI convegno internaionale. Assisi, 12-14 ottobre 1978. Assisi, 1979. P. 153-186.
8. Багно В. Е. Русское люллианство как феномен культуры // Рамон Льюль. Книга о любящем и возлюбленном. СПб., 1997. С. 250-251.
9. Жанры и формы в письменной культуре Средневековья: сб. ст. ИМЛИ РАН. М., 2005.
Статья поступила в редакцию 2013 г.
Контактная информация
Самарина Марина Сергеевна — кандидат филологических наук, доцент;
marinasam arina62@yandex.ru
Samarina Marina S. — Candidate of Philology, Associate Professor; marinasamarina62@yandex.ru
