CC BY
146
Словесный образ культуры
Е. Г. Андреева
Формы обращений к люБимым: опыт русско-английского сопоставительного анализа
Одним из весьма увлекательных направлений в современных лингвистических исследованиях является социолингвистический анализ языковых данных. Функция языка как социального знака, помогающего определить принадлежность говорящего к определенному слою общества, его культуру и происхождение, образование и регион, в котором он вырос, хорошо знакома даже не специалистам — достаточно вспомнить всемирно известный мюзикл по не менее известной пьесе Бернарда Шоу «Пигмалион». Любопытно, что в последние годы, когда, казалось бы, традиционная для прошлого классовая стратификация общества постепенно стирается и утрачивает свою значимость из-за снижения различий между классами, интерес к языку разных общественных слоев, возможность идентифицировать место собеседника в социальной иерархии исключительно по тому, как он говорит, становится, напротив, более пристальным. Лингвисты и социальные антропологи обращают свое внимание на типичные для различных классовых групп фонетико-артикуляторные особенности, специфику мелодического рисунка речи, характерный вокабуляр и регулярно используемые грамматические структуры, пытаясь выявить среди них социальные маркеры1.
Помимо социально значимых внутри конкретного языкового коллектива элементов и моделей каждый язык характеризуется и общенациональными языковыми чертами, которые могут отличать его даже от близкородственных языков. Вследствие языковой интереференции те языковые стереотипы, к которым носители разных языков привыкают с детства, неизбежно переносятся и в используемые ими иностранные языки, что, хотя и не приводит к заметным отклонениям от языковой нормы и не воспринимается как речевая ошибка, все же придает речи на неродном языке некую неестественность, также воспринимаемую носителями как своеобразный «акцент». Расходящиеся в двух языках элементы и структуры, приводящие к этому, могут составить весьма обширный список, а их всесторонний и всеобъемлющий анализ — потребовать совместных усилий не одного, а целой группы лингвистов.
1 См., например: Fox K. Watching the English. The Hidden Rules of English Behaviour. — Boston; London, 2008.
214
Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2012. Том 13. Выпуск 4
Одним из таких культурологически и лингвистически интересных аспектов языковой системы представляется вопрос о том, какие типичные обращения к собеседнику или, иначе говоря, способы «именования» собеседника используются в диалогической речи на русском и английском языках. При этом можно отметить, что обращения специфично отражают национально-культурные особенности языков, неоднородны по своему составу и имеют сложное содержательное строение2. Кроме того, они оказываются непосредственно связаны с понятием личной сферы говорящего, которое, как указывает Ю. Д. Апресян, может быть «неожиданно продуктивным при интерпретации языковых фактов, которые на первый взгляд не имеют ничего общего друг с другом. Так, звательный падеж в совеременном русском языке (Маш, Коль, пап, мам), безусловно является средством включения адресата в личную сферу говорящего»3. Эти и многие другие черты обращений как языковых структур делают их интересным объектом лингвистического анализа.
Целью настоящего сообщения и стал сопоставительный анализ обращений в английском и русском языках, с попыткой выявить возможные отражающие национальную специфику различия. Практическим материалом послужили диалоги между любящими друг друга персонажами, почерпнутые из англоязычной и русскоязычной художественной литературы, из художественных фильмов различных жанров на этих языках, в том числе драм, мелодрам, любовных историй, комедий, боевиков, фантастических фильмов и сериалов. В основном анализу подвергались диалоги между героями со сходными по чертам характерами, реализующиеся в более или менее одинаковых ситуациях и отражающие сопоставимые модели поведения персонажей. Такой отбор материала дает возможность увидеть превалирующие типы и формы обращений собеседников в двух языках и выявить национально специфические тенденции. В целом было рассмотрено 449 реплик, содержащих обращения, на русском языке (из 40 источников) и 492 — на английском языке (из 35 источников), что представляется как количественно сопоставимым по рассматриваемым двум языкам, так и вполне достаточным для получения достоверных выводов корпусом примеров.
Учитывая различия в культурах сопоставляемых языков, можно ожидать, что принципиальные расхождения в избранной проблемной области коснутся того, (а) насколько регулярно и последовательно произносится имя собеседника; (б) как часто оно заменяется на иные способы именования; (в) какие структурные типы используются в каждом из языков. Общие представления об английском и русском языках свидетельствуют о том, что в русском, скорее всего, будет значительно больше уменьшительно-ласкательных форм, используемых при обращении к любимому собеседнику как в силу продуктивности разнообразных словообразовательных моделей, так и в силу большого значения экспрессивного словообразования в славянских языках. Как пишет А. Вежбицкая, оно несет функциональную нагрузку, которую трудно переоценить4. В частности, экспрессивное словообразование в сфере личных имен, используемых в качестве обращений, дает возможность говорящему эксплицитно выражать свою личную сферу. Помимо этого, возможны расхождения еще и в том,
2 Гольдин В. Е. Обращение: теоретические проблемы. — Саратов, 1987. — С. 114.
3 Апресян Ю. Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Интегральное описание языка и системная лексикография. — М., 1995. — С. 629-651. — С. 646.
4 Wierzbicka A. Personal Names and Expressive Derivation // Semantics, Culture and Cognition: Universal Human Concepts in Culture-Specific Configuration. — New York, 1992.
какие именно номинативные единицы используются каждым из языков в более или менее однотипных ситуациях (например, при обращении к маленькой дочери для русского языка традиционные варианты это рыбка или ласточка, тогда как для английского — pumpkin).
Анализ показывает, что в русском языке характерными обращениями оказываются следующие семь типов: полные формы личных имен собственных, сокращенные формы личного имени, уменьшительно-ласкательные формы личных имен, имена существительные — нарицательные, прозвища, субстантивированные прилагательные, а также конструкции с притяжательным местоимениями мой, моя. В английском языке, за исключением уменьшительно-ласкательных форм личных имен, есть все остальные типы — так же как и в русском, обращения представлены полными формами имен собственных, сокращенными формами личных имен, именами существительными — нарицательными, прозвищами, субстантивированными прилагательными и конструкциями с притяжательным местоимением my.
Более серьезное различие между списками по языкам заключается в том, что английские коммуниканты могут обращаться друг к другу, используя фамилии, что не зарегистрировано в нашем материале для русского языка. Тем не менее нельзя не признать, что в определенной русскоязычной среде (чаще всего — в кругах технической интеллигенции) муж и жена нередко прибегают к фамилиям, обращаясь друг к другу. Как правило, это происходит в тех семьях, где у супругов разные фамилии, и в таких случаях обращение по фамилии приобретает шутливо-ироничный оттенок. Следует отметить, что и для английского общения это явление оказалось редким — в корпусе, насчитывающем 492 реплики, нам встретилось лишь одно обращение по фамилии: «— I love you, Mrs. Stevens». И даже это употребление, скорее всего, объясняется самой ситуацией, в которой состоялся диалог, — после церемонии бракосочетания герой называет жену по фамилии, демонстрируя тем самым, как важно для него заключение брака с этой женщиной и что он горд, что она теперь носит его фамилию. В остальных же диалогах корпуса говорящие стремятся выразить не столько свое отношение к ситуации, сколько свои чувства к собеседнику, что практически невозможно в случае использования такой официальной формы обращения, как фамилия.
Отметим также, что в русском материале не встретилось ни одного обращения собеседников друг к другу по имени и отчеству, что можно объяснить, в первую очередь, той сферой (возлюбленные или супруги), которой мы ограничили наш материал, — вряд ли любящим людям придет в голову называть любимого его официальным именем, которое так сильно «отодвигает» собеседников друг от друга и придает разговору официальный тон. Еще одна причина заключается в том, что весь материал отобран из произведений, созданных в конце XX века и отражающих коммуникативные модели современности (в то время как, например, в произведениях Л. Н. Толстого супруги нередко именуют друг друга по отчеству или используют титул).
Что касается полных форм имен собственных, то их использование в диалогах между близкими людьми, говорящими на русском языке, оказывается крайне редким (менее 3% всех примеров на русском языке) и практически во всех случаях их можно охарактеризовать как маркированные по тональности, так как чаще всего они либо выражают дополнительные оттенки (некоторое недовольство собеседником), либо свидетельствуют о серьезности разговора, как, например, в реплике «— Евгений, мне нужно с тобой поговорить», где в целом нейтральное высказывание приобретает более серьезную тональность за счет использования полного имени. В другом примере
муж не согласен с тем, что говорит жена, не принимает ее точку зрения и пытается ее образумить, используя в целом более мягкое высказывание, выражающее скорее удивление или недоумение, чем недовольство. Его серьезное отношение к ситуации при этом успешно передается «официальным» обращением к жене: «— Надежда, ну что ты говоришь!» Можно сказать, что, по сути, обращение в данном случае частично реализует волюнтативную функцию воздействия на адресата. Безусловно следует оговориться, что рассмотренные выше оттенки серьезности или недовольства способны передавать лишь те полные имена собственные, которые также могут употребляться и в уменьшительно-ласкательной или сокращенной форме. Те имена собственные, которые не имеют сокращенных форм, лишены такой дополнительной коннотации, как, например, в следующей реплике: «— Игорь, давай еще подумаем».
Вполне естественно, если принимать во внимание особенности морфологического строя английского языка, что говорящие на нем обращаются к любимому человеку по его полному имени значительно чаще, чем в русском, — почти в каждом пятом случае (19% всех примеров). Интересно и то, что имена собственные в английском материале оказались более разнообразными, чем в русском. Тем не менее есть также черта, общая для обращений по имени в обоих языках, а именно то, что подавляющее большинство имен собственных занимают фразоначальную позицию в высказывании, в чем проявляется апеллятивная функция таких обращений.
Говоря об именах собственных в английском языке, нельзя не подчеркнуть и сложность отнесения некоторых имен английского языка к конкретной группе, так как многие из них можно трактовать и как полную форму, и как сокращенную, и как уменьшительно-ласкательную форму. Примером такого спорного случая стало женское имя Bonnie, которое может быть как сокращенной формой от имени Bonita, так и полным именем. Обычно такая неоднозначность снимается, если в тексте произведения или в фильме есть обращения по имени к этому же персонажу в другой форме, или же благодаря словарям-справочникам английских имен собственных. Однако в отношении данного имени ни один из источников не дал однозначной информации. В этой и других подобных ситуациях имя собственное трактуется нами как полная форма.
Следует отметить, что в отличие от русского языка, в английском языке обращение по имени в его полной форме не характеризуется какой-либо особой тональностью, придающей высказыванию дополнительные коннотации (большую холодность, официальность и отстраненность коммуникантов друг от друга): «— I love you Victor and I could not imagine any man could be more wonderful or more exiting». Совершенно ясно, что данную реплику, несмотря на обращение по имени в полной форме, которое никогда не придает высказыванию дополнительную эмоциональность, все же нельзя назвать нейтральной благодаря общему контексту.
В качестве обращения к собеседнику в русском языке значительно чаще используются неполные формы имени собственного, что отражает присущую русскому разговорному регистру тенденцию. Можно сказать, что именно такое обращение является и наиболее стилистически нейтральной формой, которая традиционно представлена как образованная за счет простого усечения основы, сопровождающегося добавлением флексии — а или сочетания данной флексии с йотированным суффиксом -й/а (-я): Валерий — Валера, Анастасия — Настя, а также с суффиксами — ш или — н: Мария — Маша, Павел — Паша, Софья — Соня, Дарья — Даша. Примеры обращений такого рода в нашей выборке более чем в пять раз превосходят количество примеров с полным
именем и составляют почти 17% всех реплик корпуса. Все они весьма однотипны: «— Паша, послушай, я очень тебя люблю!» Нередко имя собеседника сопровождается и другими единицами, выполняющими ту же функцию обращения и усиливающими эмоциальную окрашенность высказывания: «— Маша, милая, родная, прости меня!». И хотя без имени собственного высказывание сохраняет свой экспрессивный накал, все же нельзя не признать, что произнесение имени адресата реплики делает ее более личной, более интимной.
Обращение к собеседнику с использованием сокращенной формы имени в английском языке также весьма распространено (в наших примерах оно составили 15%). Определенную сложность представляет омонимия сокращенных имен, когда одна и та же форма может возникнуть на основе нескольких имен, например: Al может быть образовано от Alphonse, а также и от Alan, или от Allen, или же от Alvin, или, наконец, от Alexander. Дополнительной трудностью становится и то, что зачастую по сокращенной форме почти невозможно определить пол человека, так имя в примере: «— Oh, Al, you must be hungry» — может быть и мужским, и женским, хотя, безусловно, общий контекст дает нам право предположить, что эта реплика, скорее всего, произнесена женщиной и обращена к мужчине.
В целом можно отметить, что сокращенные формы личных имен в английском языке семантически нейтральны, не маркированы эмоционально-экспрессивно и в этом сближаются с личными именами в полной форме. Такая семантическая нейтральность сокращенных форм личных имен в английском принципиально отличает их от аналогичных форм в русском языке, которые передают более близкие и теплые отношения между говорящими по сравнению с официальной полной формой имени.
Поскольку рассматриваемые диалоги ведутся людьми, которых связывает такое чувство, как любовь, то неудивительно, что в русском языке коммуниканты гораздо чаще используют разнообразные словообразовательные модели, модифицируя имя собеседника и придавая ему более нежное звучание. Вполне ожидаемо поэтому, что уменьшительно-ласкательные формы имени оказываются самыми частотными номинациями и составляют 37% всех обращений. Наиболее употребительными субъективнооценочными суффиксами в анализируемом материале являются суффиксы -очек / -очка / -ечка / -енька / -онька. Подобный способ экспрессивного словообразования имен собственных встречается практически во всех флективных языках, отличающихся развитым слово- и формообразованием. Каждый суффикс имеет свое психофизическое наполнение, характеризует и «раскрывает» не только адресата, но и адресанта. Такие суффиксы, как приведенные выше, по мнению Вержбицкой, сигнализируют о чем-то или ком-то маленьком, вызывающем добрые нежные чувства, как это происходит, когда мы обращаемся к любимому ребенку: «— Ванечка, ты все еще на меня сердишься?» Подобное обращение еще более смягчает тональность вопроса, передавая одновременно и ласковое отношение адресанта, и ее желание загладить вину, исправить ситуацию. Некоторые суффиксы способны сочетаться друг с другом, образуя новые конструкты и более сложные формы имен собственных: «— Ленуська, ты помнишь, что ты обещала мне?» За счет объединения с суффиксом -усь обычно «грубоватый» суффикс -к в обращении к женщине становится положительно окрашенным, а имя в целом приобретает дополнительную, несколько ироничную, «игривую» тональность.
Иногда уменьшительно-ласкательная форма имени становится основным маркером эмоциональности высказывания, как это видно из следующего примера: «— Розочка,
может, твоему врачу позвонить?» — где именно обращение сигнализирует об отношении собеседника, демонстрируя его заботу и участие. В сочетании с прилагательными, имеющими аналогичный уменьшительно-ласкательный суффикс, рассматриваемая форма имени еще более ярко проявляет эмоциональность отношения говорящего: «— Андрюшенька, бедненький, я боюсь за тебя». Интересно, что, как правило, в таких цепочках обращений оба компонента оформлены одинаковыми суффиксами, и если какой-либо из них и может его лишиться, то это, скорее всего, будет имя собственное [ср. «— Андрей, бедненький, я боюсь за тебя» и «— Андрюшенька, бедный, я боюсь за тебя», где первое сочетание звучит явно естественнее, чем второе].
Также встречаются ситуации, когда уменьшительно-ласкательная форма имени используется исключительно для того, чтобы снять категоричность высказывания, смягчить просьбу или требование, как, скажем, в следующих примерах: «— Лизонька, ничего смешного здесь нет» и «— Анечка, ну я тебя очень прошу, давай туда сходим».
Уменьшительно-ласкательные формы английских личных имен (составившие 8% всех обращений) чаще всего строятся по двум основным моделям — за счет сокращения или усечения конечной части имени c последующим прибавлением суффиксов -y/-ie / -e / -ey и -eo / -o, придающих оттенок уменьшительности и ласкательности и за счет просто сокращения имени: «— Where are you going, Joety?», «Evie, you know it’s silly to speak that way», «Marcy, you are so beautiful!», «Peg, I am home!» Вторая модель уменьшительно-ласкательных форм имени в очень большой степени сближается с сокращенными именами, так что зачастую трудно определить, действительно ли за счет усечения конечной части добавляется эмоциональный оттенок или же нет. В последнем примере (Peg) обращение звучит явно более тепло и нежно, чем другие сокращенные формы.
Анализируя отобранные примеры обращений с точки зрения гендерных преференций, можно отметить, что использование полных форм личных имен в английском языке в целом более характерно для женщин, чем для мужчин, при этом последние называют по имени своих собеседниц-подруг в два раза реже. Показательно и то, что в русском языке наш материал дает близкие результаты — персонажи-женщины чаще называют собеседника полным именем нежели персонажи мужского пола. К сожа-леню, слишком малый общий объем таких примеров не дает возможности говорить об этом как о типичной характеристике общениия на русском языке, хотя, вероятно, и отражает общую тенденцию.
С другой стороны, обращения в форме сокращенного имени дают нам обратную картинку — в диалогах со своими любимыми английские мужчины в два чаще прибегают к ним, чем женщины. Это разительно отличает английский язык от русского, где сокращенные формы имени используются обоими полами более или менее одинаково часто.
Употребление уменьшительно-ласкательных форм имени в английском языке демонстрирует еще более заметное расхождение между полами — в нашем материале мужчины в пять раз чаще обращаются к своим подругам, называя их уменьшительноласкательными именами, чем женщины (33 мужских реплики по сравнению с шестью, вложенными авторами в уста женщин). В русском языке персонажи-мужчины также гораздо чаще персонажей-женщин используют имена собственные с уменьшительноласкательными суффиксами, хотя и не с таким перевесом, как в английском (более трех четвертей всех употреблений уменьшительно-ласкательных имен вложены
в уста персонажей мужского пола). По-видимому, такой результат свидетельствует об отражении в сопоставляемых языках близких для обеих культур стереотипных социальных ролей, когда женщина считается слабой и беззащитной, а мужчина — сильным и снисходительным.
Обратимся теперь к именам нарицательным, используемым в качестве окказиональных обращений, которые далее (с определенной долей условности) будем называть прозвищами. Такого рода обращения чаще всего не являются общепринятыми и распространенными, так как скорее отражают характер внутрисемейных отношений и, как правило, должны характеризоваться постоянством использования в рамках конкретной пары коммуникантов. Как и более традиционные для русского языка ласковые обращения, они передают нежные чувства говорящего по отношению к собеседнику, даже если сама форма слова не имеет уменьшительно-ласкательного форманта: «— Ириска, ты бы начала с аптечки» или «— Лис, я никогда никого не любил в жизни кроме тебя!» Устойчивость подобных обращений-прозвищ в диалогах и их способность заменить реальное имя персонажа проявляется в том, что собеседники пользуются ими регулярно, можно сказать, многократно, несмотря на то, что общее количество прозвищ, используемых в качестве обращений к любимому человеку, невелико — около 8%.
В полном соответствии с тем, как это происходит в русском языке, в английском прозвища могут быть как авторскими, окказиональными, так и вполне традиционными, стандартно используемыми по отношению к тому, кто вызывает у говорящего нежные чувства. Иногда произвища, обусловленные единичной специфической ситуацией, появляются в единственном диалоге и больше не повторяются на протяжении всего произведения. Таким оказалось, например, следующее: «— I miss you, Benny-Boo-Boo-Boo», которое построено на основе имени персонажа (Benn). Вообще говоря, прозвище Страшила (Boo) неизменно использует еще и имя собственное [ср. Страшила Рэдли — Boo Radley из «Убить персмешника» Харпер Ли]. Чаще все же данные героям прозвища используются в качестве обращений на протяжении всего текста: «— I’m not talking legality, Preppie, I’m talking ethics»; «— Would’ja, please watch your profanity, Preppie»; «— You don’t know about falling off cliffs, Preppie». В данных примерах героиня называет своего возлюбленного не придуманным ею прозвищем, а тем, которое обычно дают молодым людям из богатых семей высшего общества восточного побережья Соединенных Штатов (иначе говоря, являющимся WASP — White Anglo-Saxon Protestant) за их стремление к правильной речи, хорошим манерам и дорогой одежде. Такое прозвище, которое звучит, с одной стороны, довольно фамильярно, а с другой стороны, иронично, может восприниматься спокойно и без обиды только в диалогах между очень близкими людьми.
Еще один пример также относится к закрепившемуся за персонажем прозвищу и, хотя в семантике самого слова нет гендерных коннотаций в отличие от предыдущего прозвища (Preppie), которым обращаются исключительно к молодым мужчинам, оно также используется женщиной по отношению к мужчине: «— Look here, Sparky»; «— You look pretty too, Sparky». Героиня неоднократно называет своего возлюбленного прозвищем, широко распространенным в США в значении «живой, энергичный, приятный в общении человек».
Надо признать, что такие незакрепившиеся в языке английские прозвища, встречаются даже в два раза реже чем в русском языке, и на их долю приходится всего лишь 4% от числа всех примеров. Характерно, что в русском языке этот тип обращения
используется только персонажами мужского пола, несмотря на то, что с позиций
гендера они вполне нейтральны, тогда как в английском им пользуются собеседники обоих полов.
От используемых в качестве обращения окказиональных имен нарицательных (прозвищ) несколько отличаются традиционные ласковые обращения, хотя и сближаются с ними функционально. Подчеркнем еще раз, что прозвища (уникальные или традиционные) регулярно заменяют в обращениях личное имя персонажа, тогда как имена нарицательные, во-первых, зачастую закреплены в языке, и, во-вторых, используются говорящим по отношению к конкретному собеседнику очень редко, если не однократно. К ним относятся обращения типа «солнышко», «малышка», «детка», «умница», «красавица», встречаемость которых в диалогах любящих людей составляет в целом 11%. Собственно, рассматриваемые в данной статье значения приведенных выше единиц уже давно закрепились в языке и зафиксированы в словарях, чем и обусловлена их особая частотность в самых разных ситуациях: «— Детка, скажи, пожалуйста, мне, что ты об этом думаешь?», или «— Солнышко, здравствуй!», или «— Ну не надо, малышка».
Весьма распространенным оказывается и способ обращения к любимому с помощью зоонимов в уменьшительно-ласкательной форме — не только «зайчонок», «зайка», «заинька», «рыбка», «рыбонька», которые стали уже совершенно привычными для нашего слуха, но даже и «мотылек» может служить своего рода именем для вызывающего нежные чувства персонажа: «— Я скучал по тебе, мотылек», «— Ты готова, рыбка?», «— Нет, зайчонок», «— Заинька, не жди меня сегодня к обеду, я могу задержаться».
Можно также отметить, что чаще всего в отобранных примерах обращения такого рода завершают реплику, фактически теряя функцию «звательности», так что на первый план выходит эмотивная функция данного обращения, хотя во многих случаях перенос обращения во фразоначальную позицию не дает заметного изменения смысла [ср.: «— Ты уже спишь, зайка?» и «— Зайка, ты уже спишь?»]. Что же касается обращений типа «красавица», «умница» и других, соотносимых с внешними чертами, способностями или характером человека, то здесь усматривается тенденция к их употреблению с притяжательными местоимениями мой или моя. Очевидно, что такие реплики, как «— Ты уже приготовила обед, красавица?» или «— Умница, я вижу, ты совсем готова» звучат несколько грубовато и иронично, если не издевательски, и, возможно, свысока, что совершенно снимается сочетанием с притяжательным местоимением [ср.: «— Ты уже приготовила обед, моя красавица?» или «— Умница моя, я вижу, ты совсем готова»].
Английские имена нарицательные, которыми любящие герои называют друг друга, в нашем корпусе, напротив, представлены в той же мере, что и в русском, давая в результате почти 10% от всех примеров, при этом они отличаются значительным многообразием, заметно большим по сравнению с русским языком. Это и baby, и beautiful tulip, и honey, и sweetheart, и kitty cat, и pet, и little muffin, и lemon pie и другие. Самым распространенным и часто встречающимся обращением является baby, которое характеризует исключительно мужскую речь: «— Come on, baby, drive into the net»; «— Poor baby!»; «— Get in the water, baby!» — хотя нельзя не признать, что вторая из приведенных выше реплик может быть в равной степени использована и женщиной по отношению к мужчине. То, что англичанам некоторые зоонимы представляются содержащими нежные коннотации и, следовательно, ласковыми словами,
уже не кажется странным, поскольку та же тенденция прослеживается и в русском языке, хотя сами лексические единицы, входящие в состав таких обращений в двух языках и различаются: «— Your heart’s very loud, I said You’re not really frightened, are you, pet?»; «— What’s up, kitty cat?» Пример, в котором в качестве обращения выступает название цветка, также кажется вполне понятным и ни в коей мере не национально специфичным, несмотря на отсутствие аналогичных в нашем русском материале: «— Can you give me a towel, beautiful tulip?» (ср. вполне возможное в русском языке обращение: «Прекраснаяроза, дай мне полотенце, пожалуйста»). Обширную группу слов, содержащих сему «сладости» и использумеых как обращения, представляют английские наименования разнообразных кондитерских изделий: «— Don’t feel bad, sugar pop»; «— Little muffin!»; «— Yes, lemon pie». Возможны также такие обращения, как jellybean, sweetie pie, blueberry pie и другие. Несмотря на отсутствие подобных примеров в русской части корпуса, можно предположить, что такие единицы, как булочка, пышка, пирожок, шоколадка, конфетка также возможны в качестве обращения в русских диалогах между двумя влюбленными. К ним примыкает по смыслу и обращение sweetie pea, хотя это и не кондитерское изделие, но ключевым в этом обращении является сладость: «— Hi sweetie pea. It’s is me!» И, наконец, завершают эту группу именований ставшие уже совсем привычными pumpkin и honey-bunny: «— I love you, pumpkin! I love you, honey-bunny!».
В некотором смысле устойчивой тенденцией для таких обращений-именований оказывается их фразоконечное положение, при котором аппелятивная функция стирается, давая возможность выдвинуть на первый план эмотивную и контактоустанавливающую функции. Другой типичной чертой имен нарицательных, используемых в качестве обращений, стала их «мускулинность» — в английском языке персонажи мужского рода называют так своих подруг в пять раз чаще по сравнению с персонажами женского пола, тогда как в русском языке такое обращение является исключительно мужским, а женщины его вообще не используют по отношению к своим мужьям и возлюбленным.
Еще одним широко распространенным типом обращения к любимому человеку, составившим в русском языке более 22% рассмотренных обращений, стали субстантивированные прилагательные, для которых типична определенная устойчивость в использовании и разнообразие позиций в высказываниях. В русском языке самыми частотными среди них являются «милый/милая» (к этому прилагательному прибегают почти в каждом третьем случае), «дорогой/дорогая» (используется практически с такой же частотностью, хотя и чуть меньшей) и, наконец, «родной» и «любимый» (каждое десятое обращение): «— Милый, какой чудесный вид», «— Пока, дорогая, до вечера», «— Доброе утро, любимый».
Заметим, что реплики с такими субстантивированными прилагательными могут использоваться как в экспрессивных диалогах, когда коммуниканты обсуждают свои отношения, дают волю эмоциям и признаются в своих чувствах друг другу, так и в диалогах «бытового характера», в которых коммуниканты обсуждают повседневные дела: «— Любимая, что ты в этом нашла, это же просто рисунок», «— Родной, скажи, ты не разлюбишь меня?»
Круг субстантивированных прилагательных, используемых носителями английского языка при обращении к любимому человеку, также довольно узок, несмотря на их весьма и весьма высокую частотность (39%), это — dear, sweetie, sweet и darling. Кроме того, субстантивированные прилагательные представлены в конструкциях с при-
тяжательными местоимениям ‘my’, к которым мы обратимся ниже. Самым частотным из них является dear, за ним следует darling, sweetie и sweet. Прилагательные в качестве обращений могут занимать как фразоначальную, такую и фразоконечную позицию в зависимости от того, какая функция представляется говорящему более важной — апеллятивная или эмотитвная: «— See you later, sweetie!»; «— Don’t worry. Just come here, darling»; «— Darling, I am here!»; «— Dear, can you help me with the pump?»
Интересно, что субстантивированные прилагательные оказались единственной формой обращения на русском языке, которая используется в равной степени как мужчинами, так и женщинами. Более того, как показал проанализированный корпус примеров, женщины и мужчины используют одни те же прилагательные, не демонстрируя никаких принципиальных гендерных предпочтений, как, например, в двух следующих репликах: «— Все в норме, дорогая» и «— Дорогой, что ты хотел мне сказать?» В английском языке эта форма обращения также в целом никак не маркирована с точки зрения гендера, за исключением прилагательного sweetie, которое адресуется женщинам. Иначе говоря, в отношении субстантивированных прилагательных в качестве обращений оба языка ведут себя одинаково с тем лишь исключением, что в английском общении они задействованы более интенсивно (в 1,7 раза чаще), чем в русском.
Последней из используемых любящими людьми форм обращения стало сочетание имени нарицательного или субстантивированного прилагательного с притяжательными местоимениями мой/моя, которые способны выступать в следующих конструкциях:
• моя + существительное («— Какая же ты глупенькая, моя ласточка!»);
• существительное + моя («— Послушай, болтунья моя!», «— Девочка моя, я так скучаю по тебе!», «— Ты не справедлива, любовь моя!»);
• мой/моя + прилагательное («— Давай я тебе помогу, моя милая»);
• прилагательное + мой/моя («— Я совсем не злюсь, дорогая моя»).
Создается впечатление, что конструкция с притяжательным местоимением в наибольшей степени — по сравнению с другими типами обращений — способна передавать чувства и эмоции говорящего, его теплое отношение к собеседнику, и именно это свойство позволяет рассматривать такие конструкции во всей их совокупности в одном разделе. Кроме того, именно за счет своей экспрессивности они используются нечасто — в 7% случаев. Что касается гендерных предпочтений, то прослеживается более частотное использование этой конструкции в речи персонажей-мужчин. Персонажи-женщины представляются более сдержанными в таких проявлениях своих чувств и относительно редко используют притяжательные местоимения в обращениях к любимым мужчинам. Однако необходимо отметить, что в тех случаях, когда женщины используют подобные конструкции, они служат для выражения повышенной экспрессивности и часто состоят из целой цепочки нескольких эмоционально окрашенных обращений, как, например, в следующем примере: «— Миленький... миленький мой, любименький, я так люблю тебя!» Для мужской речи типично использование обращений с моя в высказываниях нейтрального характера, где маркером передачи теплого отношения служит исключительно сама конструкция с притяжательным местоимением.
Аналогичная группа обращений в английском языке, состоящая из существительных и прилагательных в сочетании с притяжательным прилагательным my, также является не очень обширной — такие сочетания дают нам чуть более 5% примеров. Конструкции с притяжательным прилагательным распадаются на три структурных типа:
• My + существительное: «— I hope, I brought your appetite, my girl»;
• My + субстантивированное прилагательное: «— I am sorry, my dear»; «— It may seem strange for you, my darling, but we have been married without my having had time to explain to you so much you have to know about me»;
• My + прилагательное + существительное: «— I want to make love to you, my sweet baby», «— Oh, Holly, my darling girl!»
Любопытно, что, как и в русском языке, в подавляющем большинстве случаев в английских примерах такое обращение произносится персонажем-мужчиной, лишь один пример иллюстрирует употребление данной кострукции женщиной в разговоре с мужчиной: «— We will do what Hadji suggests, my darling». Можно, следовательно, заключить, что в отношении этого типа обращений оба языка провляют большое сходство.
Наконец, нередко для выражения большей экспрессивности в русском языке используются несколько обращений, как существительных, так и прилагательных в самых разнообразных сочетаниях: «— Миленький, хороший, я думала ты умер», «— Светочка, дорогая, объясни мне, пожалуйста, как такое могло произойти?», «— Лизонька, Лизок, Лизочек, ну что ты!», «— Ну что ты, девочка моя, родная!», «— Девочка моя, любимая, поверь мне пожалуйста!» В английском материале подобных этому «нанизанных» один за другим обращений обнаружено не было, и хотя вряд ли можно из этого делать вывод, что такие структуры в данном языке невозможны, все же представляется, что в этом отражается их большая редкость по сравнению с русским.
Таким образом, можно заключить, что в диалогах любящих друг друга людей на русском языке предпочтительной формой обращения являются имена собственные с уменьшительно-ласкательными суффиксами, субстантивированные прилагательные и имена нарицательные, что отражает стремление говорящих как можно ярче выразить свои чувства и отношение к собеседнику. Небезынтересно то, что мужчины в такого рода диалогах более склонны использовать экспрессивные обращения, нежели женщины — женщины не называют своих возлюбленных ни именами нарицательными в уменьшительно-ласкательной форме (зайка, солнышко), ни нежными прозвищами (Ириска, Лис) и в три раза реже по сравнению с мужчинами обращаются к ним по имени в уменьшительно-ласкательной форме. Подобный результат можно толковать двояко — как большую сдержанность женщин в разговорах с любимыми мужчинами, с одной стороны, и как отражение стереотипных социальных ролей, с другой, когда женщина представляется маленькой, слабой и беззащитной, что и отражается в обращении. Скорее всего, ситуация объясняется именно социальными стереотипами, поскольку полные имена (как обращение либо к равному, либо к более сильному) в репликах женщин встречаются в два раза чаще чем в репликах мужчин, тогда как и те и другие практически в равной степени прибегают к субстантивированным прилагательным, которые не отражают никакой иерархии в отношениях между коммуникантами. Похоже, что та же доминирующая собственническая позиция мужчин в русском социуме выражается еще и в том, что они в три раза чаще, чем женщины, обращаются к своим подругам используя притяжательное местоимение моя.
Ограниченность морфологических средств английского языка, участвующих при образовании форм личных имен, приводит к тому, что собеседники, если они обращаются друг к другу по имени, вынуждены повторять одну и ту же форму, не имея возможности принципиально модифицировать ее. Вполне возможно, что именно
стремлением разнообразить формы обращения к собеседнику и объясняется столь активное использование в английском языке (помимо имен собственных в полной форме) и субстантивированных прилагательных по сравнению с русским. Хочется также отметить, что высокая употребительность в общении близких людей этих по сути экспрессивных единиц английского языка приводит к заметному стиранию эмотивного значения и делает их, скорее, маркерами близости отношений, а не сердечности и/или любви в отличие от аналогичных русских прилагательных.
В целом, как показал проведенный анализ, в обоих языках самыми активно употребляемыми обращениями в диалогах любящих друг друга людей являются обращения по личному имени в разных его формах. Однако отмечается большое расхождение между языками в предпочтениях тех или иных конкретных форм имен. Полные имена в русском языке используются значительно реже, чем в английском, и в тех случаях, когда имя собственное имеет сокращенный вариант, обращение полным именем воспринимается как выражающее отстраненность, холодность собеседника или как сигнализирующее о серьезности ситуации и разговора. В английском же языке полные формы личных имен оказываются одной из самых частотных форм обращения, будучи по большей части нейтральными, не привносящими дополнительных коннотаций в высказывание.
Сокращенные (неполные) формы имен собственных в русском языке используются в каждой пятой реплике отобранных примеров. Широкое обращение к такому способу наименования любимого человека обусловлено его меньшей формальностью и большей фамильярностью, вполне уместной в разговоре близких людей. При этом следует отметить, что такие обращения воспринимаются скорее как нейтральные, нежели как передающие нежные чувства говорящего. Что касается английского языка, то в нем употребление сокращенных форм личных имен можно отнести к нейтральным формам обращений наравне с полными именами, используемыми в различных ситуациях, как при обсуждении повседневных тем, так и в диалогах с более эмоциональным насыщенным содержанием.
Наиболее распространенной формой обращения в русском языке являются уменьшительно-ласкательные имена, для которых к тому же характерно большое разнообразие вариантов производных, например: Лизок, Лизочек, Лизонька, Лизочка или: Настюныш, Настенька, Настюха, Настюша, что обусловлено широкими возможностями суффиксального словообразования в русском языке и тем, что различные формы имени передают целый спектр оттенков в эмоциях и настроениях говорящего. В английском же языке использование сокращенной формы имени с уменьшительноласкательными суффиксами является наименее распространенной формой обращения. Указанное различие между языками вполне ожидаемо, так как оно обусловлено спецификой морфологического строя сопоставляемых языков.
Принципиальное количественное расхождение между двумя рассматриваемыми языками наблюдается в отношении обращений, в которых использованы субстантивированные прилагательные. Если говорящие на русском языке прибегают к такой форме в каждом пятом случае, то в английском языковом сообществе подобное обращение к любимому человеку оказывается самым распространенным и используется в каждом 2-3 случае. Однако в их употреблении есть и явное сходство. В обоих языках список таких прилагательных узок (три-четыре единицы) и в обоих языках персонажи обоих полов в равной степени использовали эту форму номинации.
В том что касается использования прозвищ и имен нарицательных при обращении к любимому, то в количественном отношении языки очень близки. Однако
многообразие вариантов обращения в английском языке значительно превосходит русский. Можно также отметить, что в английском языке такие обращения больше ассоциативно связаны с вкусовыми ощущениями (сладостью) (например, blueberry pie, lemon pie, jellybean, sugar pop), тогда как в русском языке обращения в форме имен нарицательных имеют более общий характер, соотносясь с разнообразными понятиями и качествами адресата (солнышко, малышка, умница, красавица).
Гендерные преференции в использовании тех или иных форм обращения по языкам демонстрируют, что в этом отношении оба языка проявляют больше сходств, чем различий. И англоговорящие, и русскоязычные мужчины отдают предпочтение более эмоционально насыщенным вариантам обращения — уменьшительно-ласкательным формам имен собственных, именам нарицательным, а также конструкции с притяжательным местоимением (прилагательным — в английской терминологии). Эта тенденция, по-видимому, отражает закрепившиеся в обеих культурах социальные роли мужчин и женщин (доминирующую в случае первых и подчиненную в случае вторых), а также собственнические настроения, присущие мужчине как главе дома и семьи. Иерархичность социальных ролей проявляется и в том, что большинство персонажей женщин обращается к своему любимому, называя его полным или наиболее нейтральным именем, что отражает уважительное отношение к собеседнику. Интересно, правда, то, что обращения-прозвища, хотя и одинаково мало используются в обеих культурах, продемонстрировали для каждого из языков свою специифическую тенденцию — в русском языке прозвищами пользуются только мужчины, в английском, напротив, только женщины.
литература
1. Апресян Ю. Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Интегральное описание языка и системная лексикография. — М., 1995. — С. 629-651.
2. Гольдин В. Е. Обращение: теоретические проблемы. — Саратов, 1987.
3. Fox K. Watching the English. The Hidden Rules of English Behaviour. — Boston; London,
2008.
4. Wierzbicka A. Personal Names and Expressive Derivation // Semantics, Culture and Cognition: Universal Human Concepts in Culture-Specific Configuration. — New York, 1992.
