CC BY
38
2.6. ФОРМИРОВАНИЕ ОСНОВНЫХ НАПРАВЛЕНИЙ
ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ГОСУДАРСТВ ПО ВОПРОСАМ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА В XIX ВЕКЕ
Третьякова Екатерина Сергеевна, канд. юрид. наук, доцент. Должность: доцент. Место работы: Научно-исследовательский университет «Высшая школа экономики». Филиал: Пермский филиал. Подразделение: кафедра гражданского и предпринимательского права. E-mail: [email protected]
Аннотация
Задача: В настоящее время возрос интерес к исследованию исторических аспектов, связанных с формированием различных институтов права. Наименее исследованными остаются вопросы развития международного права в целом и международного частного права, в том числе. В настоящей статье проведен историко-правовой анализ процесса юридического оформления системы международных отношений в частно-правовой сфере, в том числе при непосредственном участии российского государства.
Модель: В исследовании проведен историко-правовой анализ процесса становления международного частного права в имперский период с участием российского государства, основывающийся на первоисточниках: международно-правовых документах (договорах), заключенных Россией с различными государствами в указанный период времени и актах внутреннего законодательства, регулировавших соответствующую сферу, а также научных трудах посвященных изучению соответствующих вопросов.
Выводы: Проведен историко-правовой анализ, выявлены основные вопросы, подлежавшие правовому регулированию в рамках международного частного права соответствующего периода, определены тенденции, связанные с процессом формирования международного частного права, охарактеризовано правовое закрепление соответствующих положений на уровне международных договоров, заключенных различными, преимущественно европейскими государствами, а также соотношение положений международного права с актами внутреннего российского законодательства.
Рамки исследования/возможность последующего использования результатов научной работы: исследование ограничено временными рамками и сферой международного частного права, что может быть расширено с точки зрения хронологических рамок и сфер взаимодействия.
Социальные последствия: В систематизированном виде, со ссылками на первоисточники, изложен процесс становления юридического оформления межгосударственных отношений в сфере частного права в указанный период времени, что вносит лепту в изучение истории международного права в целом, в том числе соответствующих политических и правовых процессов.
Оригинальность/ценность - работа может быть использована для изучения истории государства и права, международного частного права и ряда других наук.
Ключевые слова: международное частное право, XIX век, отношения с иностранным элементом, Гаагские конференции.
THE FORMATION OF THE BASIC DIRECTIONS OF INTERACTION OF STATES ON ISSUES OF PRIVATE INTERNATIONAL LAW IN THE NINETEENTH CENTURY
Tretyakova Ekaterina Sergeevna, PhD a t law, associate professor. Position: associate professor. Place of employment: Higher school of economics. Branch: Perm branch. Department: civil and business law chair. E-mail: [email protected]
Annotation
Task: currently interest in the study of historical aspects related to the formation of various legal institutions is increased. The least explored issues in the development of international law and international private law, including the article presents historical and legal analysis of the process of legal registration system of international relations in private law sphere, including with the direct participation of the Russian state.
Model: the study of historical and legal analysis of the process of formation of private international law in the Imperial period with the participation of the Russian state, based on primary sources: international legal instruments (treaties) concluded by Russia with different States for a specified period of time and acts of internal legislation regulating the corresponding sphere, and also the scientific works devoted to the study of relevant issues.
Conclusions: the Conducted historical and legal analysis, identified the main issues which have been subject to legal regulation in the international private law of the relevant period and identifies trends associated with the process of formation of private international law, describes the legal consolidation of the relevant provisions of the international treaties concluded by various, mainly European States as well as the ratio of provisions of international law acts of the Russian legislation.
Frameworks of research/possibility of subsequent use of results of scientific work: the study is limited to the time frame and scope of private international law that can be extended from the point of view of the chronological framework and areas of cooperation.
Social consequences: In systematic form, with links to primary sources, describes the process of becoming legal registration of interstate relations in the field of private law within a specified period of time, which makes a contribution to the study of the history of international law in General, including relevant political and legal processes.
Originality/value - the work can be used to study the history of state and law, private international law and other Sciences.
Keywords: private international law, XIX century, relations with a foreign element, the Hague conference.
Сфера международного частного права является весьма сложной, но необходимой с точки зрения анализа регулирования и его особенностей в рамках соответствующих процессов. Изначально, международное частное право можно определить как «комплексное правовое образование», ведь принцип комплексности в международном праве предполагает объединение в его составе норм различной юридической природы, имеющих как внутригосударственный, так и международный характер [17, 32]. По своей юридической природе международное частное права таким образом и формировалось, что было свойственно ему в том числе на различных этапах развития.
Нельзя не отметить тот факт, что регулирование частно-правовой сферы дореволюционного периода является малоисследованным вопросом. Нельзя не со-
гласиться с мнением профессора А.И. Абдуллина, что «до сегодняшнего дня в отечественной литературе практически нет ни одной специальной работы, ни одной монографии, посвященной истории науки международного частного права в России дореволюционной» [1, 7], то же самое можно сказать и об исследованиях соответствующих вопросов и их правового оформления.
Международное частное право, наряду с оформлением политических взаимодействий государств на уровне вопросов войны и мира и торговых отношений, лежало у истоков формирования международного права вообще. Предметом настоящего исследования не является история международного частного права как науки и как системы норм, нами будут исследованы и определены лишь основные вопросы частноправового характера и общие тенденции их регламентации в ходе взаимодействия государств.
В основе формирования правового регулирования соответствующих отношений заложен принцип равенства национального права различных государств, который обусловливает возможность и необходимость применения иностранного права для регулирования частно-правовых отношений, осложненных иностранным элементом [3, 254]. Таким образом, при исследовании вопросов международного частного права необходимо обращаться с одной стороны непосредственно к международным договорам, с другой - к положениям национального законодательства, направленных на регулирование соответствующих вопросов.
При анализе договоров первой половины XIX в. взаимодействие России с иностранными государствами по вопросам частного права можно охарактеризовать по ряду направлений, а именно: предоставление на взаимной основе подданным различных личных и гражданских прав, взаимодействие в области решения вопросов наследования имений, принятие норм, регламентирующих производство по гражданским делам, регулирование семейных отношений.
В сфере международного взаимодействия, касающегося непосредственно гражданско-правового аспекта, прежде всего, складывается потребность в регулировании отношений, возникающих в результате бурно развивающейся в рассматриваемый период торговли с иностранными государствами и не случайно именно на уровне торговых договоров изначально стали закрепляться нормы международного частного права. Международные договоры были призваны урегулировать, уточнить правоотношения, возникающие непосредственно на территории одного из договаривающихся государств и регламентируемые, как правило, внутренним законодательством того или иного государства.
В большинстве государств в рассматриваемый период времени установилось общее правило, что собственные подданные не отличаются от иностранных в вопросе пользования личными и гражданскими правами. Защита интересов отдельного лица, независимо от его подданства - одно из важнейших достижений в области международного права того времени. Причем в отличие от ряда государств, требующих соответствующих взаимных правовых установлений (Германия, Австрия, Швеция), для предоставления иностранным подданным гражданских прав Россия никаких специальных условий не выдвигала.
Иностранцы за границей (как подданные иных держав в России, так и русские в других государствах) имели неоспоримое право приобретать движимое и
недвижимое имущество на территории других стран на основании местных законов. Они также обязаны были повиноваться местным узаконениям «о полиции и безопасности», т.е. соблюдать полицейское и уголовное законодательство страны пребывания.
Обеспечение права купцов на принадлежащее им имущество составляло основу гражданско-правовых отношений с участием субъектов, являющихся подданными различных государств. Иностранным купцам, в России поселившимся, позволялось строить, продавать и покупать дома, осуществлять всю полноту гражданско-правовых сделок, разрешенных в России, взамен этого, на основе принципа взаимности, Российские подданные получали аналогичные права в соответствующем государстве. Правительство Российского государства подтверждало право купцов на их корабли и доставленное в страну имущество, удовлетворяло претензии о возмещении вреда, причиненного по вине Российских подданных, возвращало вещи и предметы, которые были временно изъяты в чрезвычайных ситуациях, и принимало ряд других мер, направленных на защиту иностранных купцов. Наряду с этим главы Русского государства выступали в поддержку прав и интересов своих купцов. В рамках именно этих представлений развивалась и международно-договорная практика рассматриваемого периода времени. В течении еще XVIII века норма о необходимости уважать права торговых людей на их имущество вошла во многие международные договоры в виде положений о недопустимости захвата купеческих судов и товаров, а также о том, что государства будут возмещать ущерб, причиненный действиями их граждан, которые нарушили установленные запреты. Аналогичная практика продолжалась и в XIX веке. Так ст. 2 Договора дружбы, торговли и мореплавания с Швецией от 1 (13) марта 1801 года, предусматривала, что «Российские подданные в Швеции, так как и и Шведские подданные в России пользоваться имеют полною свободою торговли; вследствие чего вольно им будет взаимно приходить с своими кораблями, барками, телегами и повозками порожними и с грузом во все порты, гавани и города обоих Государств... продавать тамо свои товары и покупать оные, приезжать, проживать, починиваться и отъезжать в совершенной безопасности, на основании законов и учреждений, существующих в обеих Монархиях, без малейшего помешательства и беспокойства» [12, № 19767] .
В рассматриваемый период получило широкое признание право купцов завещать свое имущество наследникам. О регулировании вопроса о праве наследования иностранцев в России до XVIII в., согласно изученным работам, достоверных сведений не имеется. С уверенностью можно говорить о регламентации данного вопроса начиная с 18 апреля 1749 г., когда с принятием Сенатского указа «О выдавании иностранцам доходящих им по наследству имений, по предварительно учиненной ими в верности подданству присяге» от 18 апреля 1749 года, право наследования иностранцев было признано, хотя и с ограничениями, вызванными, прежде всего, политическими побуждениями [8, № 9603].
Впервые более или менее определенное правило о праве наследования иностранными подданными движимых и недвижимых имений, остающихся в России, было отражено в манифесте «Об открытии торговли между Российской империей и областями австрийской монархии» от 1 ноября 1785 г. и имело отношение лишь к австрийским подданным. Так, п. 26 вышеука-
занного манифеста гласил: «остающееся по смерти австрийских подданных в областях наших движимое и недвижимое имение будет доходить свободно и беспрепятственно наследникам, от них духовною учрежденным или же следующим без завещания по законам и уставам земским[10, № 16284]. С 1 мая 1817 года, когда было издано Положение Комитета министров, объявленное Министром Юстиции Сенату «О невоспрещении иностранцам, на основании Манифеста 22 июля 1763 года, переводить их имения их России в свое отечество» все иностранцы получили возможность переводить имения в свое отечество [13, № 26826].
Что касается обеспечения наследственных прав подданных, Россия изначально, наряду с некоторыми другими странами (например, Франция, Англия), относительно недвижимого имущества придерживалась принципа применения закона местонахождения имущества. Таким образом, в Российской империи недвижимое наследство иностранца определялось территориальным законом. Так, ст. 1106 ч. 1 т. X Свода законов Российской империи содержала норму, согласно которой иностранные подданные не устранялись от права наследования [18]. Порядок наследства иностранцев в имении, остающемся в России, определялся общими правилами, существовавшими для коренных подданных, с изъятиями, изложенными в законах о состоянии. Они содержались в ст. 1284, которая закрепляла, что «гражданские права и обязанности по распоряжению движимым имуществом лиц, не имеющих постоянного места жительства, и иностранцев определяются общими законами империи», а также в ст. 1294, устанавливающей, что «если иностранец, умерший во время пребывания своего в империи, или в Царстве Польском, или в Великом Княжестве Финляндском не был подданным России, то дела по оставшемуся после него движимому имуществу решаются по общим о иностранцах законам того места, где он имел пребывание» [19]. Договорная практика развивалась в том же русле, в случае смерти подданного одной из договаривающихся стран во владениях другой, законные его наследники по завещанию или без такового или их представители тотчас имели право вступать во владение наследством, а если таковые не являлись, то наследство переписывалось и оставалось на хранении.
Проблеме наследования имущества уделялось довольно-таки большое внимание также и при принятии различных трактатов на международном уровне, которые, в свою очередь, устанавливали существенные ограничения действия Российского законодательства. При этом вообще дела о наследствах можно разделить на несколько категорий: 1) наследства, открывающиеся в государствах, с которыми Россия не заключила наследственных конвенций; 2) наследства известной категории лиц (например, мореходцев), открывающиеся в государстве, с которым заключена специальная конвенция; 3) наследства, открывающиеся в государствах, с которыми не заключено специальных конвенций о наследствах, но в торговых трактатах с которыми, имеются положения на сей предмет; 4) наследства, открывающиеся в странах, с которыми Россия заключила специальные конвенции о наследствах.
Если рассмотреть временной элемент в процессе заключения конвенций, содержащих какие-либо положения относительно открывающихся наследств иностранных подданных, то в отношении вопроса о на-
следовании имущества иностранными подданными, можно выделить два периода: (1) до заключения в 1874 г. специальных международно-правовых актов о наследствах и (2) после принятия в 1874 г. специальных конвенций о наследствах.
Сенатским указом от 1 августа 1790 года «О взыскании доимки податей с иностранцев при увольнении их из городового общества и о считании имущества иностранцев выморочным, когда родственников их, по вывозам и в чужих крах не отыщется» было установлено, что относительно имения, оставшегося после умерших, в случае если явятся наследники, вне российского государство обитающие, и станут требовать того имения, то при выпуске оного поступать во взыскании 1/10 части, городу по указаниям следующей [11, 3 16891. А уже с 1772 г., в связи с принятием закона «О вычете десятой части из вывозимого из России иностранцами имения» [9, № 13824], с иностранными государствами начали заключаться взаимные договоры, отменяющие эти правила [15, №№ 29874; 29959; 30103].
Важнейшей гарантией прав и интересов иностранных купцов, получившей сравнительно большое развитие в первой половине XIX вв., явилось их право на судебную защиту. В случае возникновения гражданско-правовых споров было предусмотрено обращение в органы государственной власти.
На основе соответствующих соглашений гражданско-правовые конфликты русских купцов во время их пребывания за границей, как правило, рассматривались местными судебными учреждениями независимо от того, кто являлся сторонами в этих конфликтах, свои или же иностранные купцы. Как отмечалось в некоторых международных договорах, русские и иностранные купцы в целях защиты своих прав и интересов имели право обращаться к услугам местных «стряпчих, поверенных и нотариусов». При возникновении споров о том, какой закон должен быть применен, было установлено соответствующее правило, что на территории Российской империи решение споров должно основываться на российских «узаконениях».
Таким образом, рассматривая дела по спорам субъектов различной национальности, различные судебные инстанции должны были руководствоваться законами местонахождения этих инстанций. Почти во всех договорах Российского государства устанавливались обязанности властей соответствующих сторон способствовать исполнению судебных решений, состоявшихся по спорам купцов.
Таким образом, законно постановленное решение суда по гражданским делам во второй половине XIX в. признавалось уже практически во всех государствах как основание права, но не во всех странах решения иностранных гражданских судов приводились в исполнение. Рассматриваемый институт существует для того, чтобы подчинить в интересах публичного порядка исполнение судебных решений иностранных судов санкции и контролю государственной власти [21, 179]. Но существовавшая в рассматриваемый период времени система основывалась, прежде всего, на принципе взаимности, т.е. за иностранным решением может быть признана законная сила и, соответственно, оно может быть исполнено, если решение судов данного государства признаются и исполняются в первом.
В России же до издания Судебных уставов 1864 г. в судебной практике не существовало определенного порядка признания и исполнения судебных решений иностранных судов. Если министр иностранных дел
настаивал перед министром юстиции по поводу признания и исполнения решения суда того или иного государства, то оно могло быть и исполнено. Таким образом, зачастую разрешение вышеуказанного вопроса напрямую зависело от политических отношений, сложившихся у Российской империи с соответствующим государством, нежели от юридических установлений. Впервые законодательное закрепление институт исполнения судебных решений других государств получил в Уставе гражданского судопроизводства (ст. 1273-1281) [19].
На основании российского законодательства (ст. 1273 Устава гражданского судопроизводства) данное положение должно было быть закреплено в международном договоре.
Вместе с тем, Россия не заключила ни одного специализированного трактата по данному вопросу до 1911 г., исключая положения, содержащиеся в договорах о наследстве, которые были рассмотрены выше. А согласно решению Правительствующего сената от 3 ноября 1893 г. № 92 по делу Чинизелли, решения судов государств, с которыми Россией заключены наследственные конвенции, если эти решения постановлены по наследственным делам, также подлежали исполнению с Российской империи[2]. Помимо этого в России также приводились в исполнение решения иностранных судов на основании ст. 18 и 19 Гаагской конвенции 4 (17) июля 1905 г., согласно которым состоявшиеся в одном из участвующих государств судебные определения о присуждении к уплате судебных издержек и убытков истца или лица, вступившего в дело, освобожденных от обеспечения залога или взноса [16, № 31329].
Единственным договором относительно исполнения судебных решений иностранных государств была конвенция, заключенная 29 октября 1911 г. с Болгарией.
При характеристике взаимодействия государств по вопросам международного частного права, необходимо уделить внимание еще одному значимому с практической точки зрения вопросу - семейным правоотношениям с иностранным элементом. Семейные права определялись большей частью по национальному закону иностранца мужа и главы семейства, а именно формы совершения брачного союза определялись законами места совершения брака. Личные условия при вступлении в брак, такие как возраст, степень родства и другие, определялись по общему правилу национальными законами обоих брачующихся. Также были обязательны и некоторые запретительные требования местных законов. Супружеские отношения, закрепленные совершением законного брака, должны были быть признаваемы повсеместно. Но необходимо уточнить, что все ранее обозначенные положения касались лишь брака моногамного, а в случае заключения полигамного брака (брака, заключенного одновременно с несколькими женами, разрешенного законодательствами некоторых, преимущественно мусульманских, государств), он не был признаваем в христианских странах, за исключением законных отношений, вытекающих из подобного брака.
Вопрос о форме венчания русских подданных за пределами Российского государства принадлежал к категории наиболее сложных проблем законодательной политики Российской империи. А.Н. Мандельштам в своем труде так определил данную проблему: «наш законодатель требует от всех своих подданных, вступающих в брак, соблюдения церковного обряда, а наше правительство относит это церковное венчание не
столько к формальным, сколько к внутренним условиям брака, требуя непременного совершения его и при заграничных обрядах. Отсюда конфликт с государствами, в которых введен обязательный гражданский брак» [5, 176 - 177]. Неурегулированность рассматриваемого вопроса породила обширную международную переписку внешнеполитических ведомств России и других государств, которая подробно освещена в указанной работе А.Н. Мандельштама.
Более подробно на межгосударственном уровне данный вопрос был урегулирован лишь на совещании Третьей международной конференции, прошедшей в 1900 г. и в результате которой 12 июня 1902 г. были приняты три конвенции по семейному праву.
Вопрос об имущественных отношениях супругов на рассматриваемом этапе развития семейного права различных государств, был одним из самых запутанных, но в большинстве случаев преобладал национальный закон мужа. В некоторых государствах относительно недвижимого имущества применялся закон местонахождения. Так, например, в Германии признавалось управление и пользование со стороны мужа имуществом жены; свободное распоряжение жены в отношении обособленного имущества. Во Франции провозглашалась общность имущества с правом управления мужа, в Англии пользование и право управления в отношении недвижимости принадлежало мужу, движимое имущество жены также не признавалось обособленным [7, 1173 - 1174]. По российскому законодательству брак не устанавливал общности имущества супругов. Каждый из супругов сохранял принадлежащее ему до брака имущество и во время брака мог приобретать имущество и распоряжаться им независимо от другого супруга (ст. 116). Ни один из супругов не имел возможности распоряжаться имуществом другого без соответствующих на то полномочий и не отвечал по обязательствам другого супруга (ст. 117-118) [4].
Конвенция Гаагской конференции 1900 г. более подробно урегулировала и на международном уровне закрепила положения, непосредственно связанные с разводом, согласно которым развод можно было требовать лишь в том случае, если национальное право супругов и право того места, где требование предъявляется, вообще допускают развод. Его можно было требовать лишь в тех случаях, если развод по различным основаниям представлялся обоснованным (ст. 1,2). Требования на развод могли быть предъявлены в суды, признаваемые национальным правом стран, присоединившихся к конвенции, либо в суды места пребывания супругов (ст. 5). Постановленные этими судами развод или отлучение «от стола и ложа» должны быть признаваемы повсеместно и, следовательно, в самом государстве разведенных, если все остальные положения данной конвенции были соблюдены (ст. 6).
Отношения между родителями и детьми регламентировались законодательством страны, подданными которой являются родители. При этом Российское законодательство предусматривало возможность усыновления подкидышей, проживающими на территории государства иностранными подданными (ст. 143, 163 Законов гражданских). Права по опеке, по общему правилу, определялись по национальному закону опекаемого. Однако в России и Англии опека по недвижимому имуществу определялась на основании закона местонахождения имущества, а по движимому - на основании национального закона опекаемого [6, 53].
Третья конвенция Гаагской конференции 1900 г. предусматривала также вопросы опеки над малолетними. Опека определялась, согласно ст. 1, национальным правом малолетнего. Если место пребывания малолетнего находилось за границей, и опека, вследствие этого, на его родине не была установлена, то в дело мог вступиться дипломатический или консульский представитель его отечественного государства, если только государство его местопребывания не противится этому (ст. 2). Если согласно указанным положениям опека устанавливается не по праву отечественного государства, то решающим является, согласно ст. 3, право места пребывания. Однако, в последнем случае, в отечественном государстве могла быть учреждена новая опека, которая заменила бы собой прежнюю (ст. 4). Начало опеки и ее прекращение всегда должны были определяться национальным правом малолетнего (ст. 5). Опекунскому управлению подчинялись личность малолетнего и вся совокупность его имущественных благ, если только недвижимое имущество не было подчинено особому режиму, согласно законодательству государства, на территории которого это имущество находится (ст. 6). Согласно ст. 7 конвенции временные меры для защиты личности и интересов малолетнего могли быть приняты и местными учреждениями [16, № 31329].
Качественной характеристикой развития международного права в целом и непосредственно международного частного права обозначенного периода стала кодификация. Таким образом, для более тесного взаимодействия при производстве и рассмотрении дел, и не только двухстороннего сотрудничества, но и на общеевропейском уровне, с целью устранения правовых затруднений и кодификации некоторых вопросов международного частного права также были проведены ряд конференций в Гааге: 12 - 27 сентября 1893 года, 25 июня - 13 июля 1894 г., 29 мая - 18 июня 1900 г.,16 мая - 7 июня 1904 г. Одной из основных задач, изначально поставленных перед рассматриваемой конференцией, было устранение неудобств, связанных с разнообразием национальных гражданских законодательств различных государств. Дело в том, что на данном этапе развития международного права единого частного международного права не существовало, а как это не странно звучит, действовали русское, германское, французское международное частное право и каждое государство имело не только свое гражданское законодательство, но и свой собственный способ разрешения столкновений этих законов с иностранными, что на практике порождало множество затруднений, к упразднению которых стремились соответствующие государства.
Список литературы:
1. Абдуллин А.И. Зарождение и развитие науки международного частного права в дореволюционной России // Золотой фонд российской науки международного права. Т. II. М.: Международные отношения, 2009.
2. АВПРИ. Циркуляр Министерства Иностранных Дел II департамент от 14 января 1916 г. № 585. // Ф. №157 (Правовой департамент). Оп. 455б. Д. 501. Л. 1 - 3.
3. Акимова Ю.М. Принцип равенства национального права государств как отраслевой принцип международного частного права // Пробелы в российском законодательстве. 2014. №6.
4. Гражданское уложение. Книга вторая. Семейственное право. Проект высочайше утвержденной Ре-
дакционной комиссии по составлению гражданского уложения. // Вестник права. 1902. № 6. Приложение.
5. Мандельштам А.Н. Гаагские конференции о кодификации международного частного права. СПб., 1900. Т.2. Кодификация международного брачного права.
6. Никольский Д.П. Международное право. СПб, 1903.
7. Нольде Б.Э. Сенатская практика по вопросам международного частного права. Имущественные отношения супругов. // Право, 1912. № 21-22.
8. Полное собрание законов Российской империи: Собрание Первое. Т. XIII.
9. Полное собрание законов Российской империи: Собрание Первое. Т. XIX
10. Полное собрание законов Российской империи: Собрание Первое. Т. XXII.
11. Полное собрание законов Российской империи: Собрание Первое. Т. XXIII.
12. Полное собрание законов Российской империи: Собрание Первое. Т. XXVI.
13. Полное собрание законов Российской империи: Собрание Первое. Т.XXXIV.
14. Полное собрание законов Российской империи: Собрание Первое. Т. XXXIX.
15. Полное собрание законов Российской империи: Собрание Первое. Т. XXXIX.
16. Полное собрание законов Российской империи: Собрание Третье. Т. XXVIII.
17. Сидорова Е.В. Комплексные правовые образования в российской правовой системе как системе национального права и в системе международного права //»Черные дыры» в российском законодательстве. 2011. №1.
18. Свод законов гражданских // Свод законов Российской империи. Изд. 1900 г. СПб., 1900. Т. 10. Ч. 1.
19. Свод законов о состояниях // Свод законов Российской империи. Изд. 1898 г. СПб., 1898. 1896. Т. 9.
20. Устав гражданского судопроизводства//Свод законов Российской империи. Изд. 1914 г. СПб., 1914. Т.16. Ч. 1.
21. Яблочков Т.М. Международное гражданское процессуальное право. Ярославль, 1909.
Рецензия
на статью «Формирование основных направлений взаимодействия государств по вопросам международного частного права в XIX веке» кандидата юридических наук, доцента, доцента кафедры гражданского и предпринимательского права Пермского филиала ФГАОУ ВПО «Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» Третьяковой Екатерины Сергеевны
В статье Е.С. Третьякова проводит историко-правовой анализ процесса формирования и юридического закрепления основных направлений международно-правового сотрудничества государств по вопросам частно-правовой сферы в дореволюционный период, преимущественно в XIX веке. Автором исследованы малоизученные вопросы истории международного частного права, которые необходимо анализировать, т.к. зачастую проблемы современности невозможно разрешить вне исторического контекста, вне анализа генезиса соответствующих институтов.
Необходимо подчеркнуть, что предпринята серьезная попытка исследования международно-правового оформления вопросов, возникающих в сфере межгосударственного сотрудничества в связи с регулированием правоотношений с иностранным элементом.
Проведен качественный анализ тенденций и основных направлений процесса формирования международного частного права в указанный период времени, при этом, упоминаются предпосылки и предыдущий этап развития правового регулирования обозначенной сферы.
Автор делает справедливый вывод о том, что Россия активно сотрудничала с иностранными государствами в указанный период времени и принимала непосредственное участие в формировании международного частного права.
Работа интересна как по конструкции, так и по содержанию. Структура соответствует названию, является стройной и логичной. Работа удачно сочетает в себе рассмотрение вопросов теоретических, исторических и правовых, при этом автор формулирует ряд выводов и теоретических суждений, несомненно, заслуживающих внимания.
Выполненная работа является достаточно интересным, самостоятельным исследовательским трудом, при создании которого автором использовался значительный объем первоисточников (международно-правовых соглашений, заключенных российским государством, нормативных актов внутреннего права) и научной литературы. При этом, несомненным достоинством проведенного исследования является самостоятельный анализ норм дореволюционного международного и национального права, в том числе в их соотношении.
Представляется, что рецензируемая статья будет полезной для специалистов в сфере истории государства и права и международного права.
В связи с этим, статья Е.С. Третьяковой «Формирование основных направлений взаимодействия государств по вопросам международного частного права в XIX веке» может быть рекомендована для публикации в ведущих рецензируемых научных журналах.
Доцент кафедры гражданского и предпринимательского права НИУ ВШЭ-Пермь, к.ю.н. Е.Р.Брюхина
