CC BY
87
НАУЧНЫЕ И РЕФЕРАТИВНЫЕ СООБЩЕНИЯ
ФИЛОСОФСКАЯ МЫСЛЬ ФРАНЦИИ ПОСЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ: «ФИЛОСОФИЯ РАЗЛИЧИЯ»
И.Е. КАРЦЕВ
Во второй половине XX века французская общественная мысль переживает важные этапы в своем развитии. В середине 50-х годов во Франции господствует экзистенциализм, начало которому было положено опытом феноменологической онтологии Ж.-П. Сартра «Бытие и ничто» - «L'etre et le néant», изданном еще в 1943 году. В это же время получает развитие феноменология, связанная с именами немецких философов Э. Гуссерля и М. Хайдеггера и получившая развитие во Франции благодаря трудам М. Мерло-Понти, прежде всего «Феноменологии восприятия» - «Phenomenologie de la perception» (1945), и Ж.-Ф. Лиотара «Феноменология» - «Que sais-je? La Phenomenologie» (1954). В конце 50-х и начале 60-х годов в стране усиливается марксистская мысль, актуализированная знаменитым экзистенциально-марксистским синтезом Сартра в работе «Критика диалектического разума» - «Critique de la raison dialectique» (1960). В 60-х годах властно заявляет о себе структурализм, изначально задуманный лингвистом Фердинандом Соссюром (1857 - 1913), но институционально оформившийся в качестве ведущего метода гуманитарных наук в трудах К. Леви-Строса «Элементарные структуры родства» - «Les Structures élémentaires de la parente» ( 1949) и «Дикая Мысль» - «La Pensee sauvage» (1962), P. Барта и Ж. Лакана. Л. Альтюссер заново перечитывает Маркса "За Маркса" - "Pour Marx» (1965), но на этом попытки структуралистов подружиться с марксизмом заканчиваются. Более чем простой метод, структурализм стремится к саморазвитию в качестве всеобщей философии человеческого бытия - как индивидуального, так и коллективного - и противостоит философии человека, сосредоточенной на теме свободного и рационального сознания.
Три ведущих французских философа начали завоевывать популярность во время этого последнего периода - Мишель Фуко, Жиль Делёз и Жак Деррида. Они по-разному шли по пути структуралистской мысли, практически не встречаясь и не взаимодействуя друг с другом. Разнородное отношение этих философов к структурализму очевидно. Единственным исключением является уже постмодернистская работа Ж. Делёза «Фуко» - «Foucault» [4] и комплиментарная статья М. Фуко о Делёзе «Theatrum philosophicum» [3, с. 441], в которой прямо говорится: «... возможно, когда-нибудь нынешний век будет известен как век Делёза» [Там же].
Наибольшую эволюцию претерпели взгляды Делеза и Деррида, которые последовательно все больше и больше акцентировали свое внимание на постмодернистском направлении. Если попытаться выявить нечто общее для них в этом контексте - так это Ницше, которого, однако, трудно назвать «отцом» этих
философов. По-видимому, философским «отцом», от законов которого они пытаются избавиться, является Гегель. В то же время названных философов, менее других поддающихся какой-либо классификации, можно попытаться объединить в одну группу. Общим знаменателем для них становится «философия различия», по поводу которой можно сказать, что она создала наиболее полную и всеобъемлющую проблемность во всей современной философской мысли. Таким образом, термин «философы различия» («philosophes de la difference») выражает трудность, которой свойственен парадокс: объединению подлежат как раз те, кто характеризуется «несводимыми различиями» («differences irréductible»), разделяющими этих мыслителей. Вместе с тем очевидно, что «французские мыслители различия» выражают постмодерновость в ее самом концентрированном виде.
Характеристика генезиса историко-философской мысли Делеза окажется неполной, если не сказать, что шестидесятые и семидесятые годы XX столетия во Франции - время зарождения и утверждения философии постмодернизма, были отмечены становлением оригинального французского философского стиля. Что касается термина «различие», то речь здесь в значительной степени также идет о стиле, т.е. о собственно философском методе, который отличается, во-первых, формой, письмом, лексическим выбором и риторическим вкусом; во-вторых, критическим нонконформизмом, имеющим своей целью «деконструи-ровать» («deconstruire») идентичность; в-третьих, мишенью этого стиля является сама оксидентальная мысль, нашедшая свое обоснование под знаком разума, всегда фундаментально уважаемого и основанного на принципе идентичности; в-четвертых, именно поэтому были последовательно низвергнуты сначала Декарт, а затем и Гегель; в-пятых, повержена была и диалектика, всегда и при всех обстоятельствах приводившая к одному и тому же результату; наконец, в-шестых, было окончательно выявлено, что различие не сводится ни к противоречию, ни к диалектической оппозиции, ни к логическому различию (которые всегда демонстрируют один и тот же стиль).
«Философы различия» - это разрушители каких бы то ни было идентификаций, локализаций, иерархий, устойчивых перегородок, определений, абсолютов, равно как и самой метафизической лексики, включающей в себя такие понятия, как сущность, основание, универсальное, единство, сюжет, объект и т.д. Они творцы метафорического номадизма, позволяющего беспрестанно переносить смысл и соотношение терминов. Вместе с тем, «взращивая» новый тип метафоры, вводя в оборот жанр оксюморона, они ищут способы к разрушению собственного языка, легко попадая в ловушку репрезентации, т.к. требование четко изложить их концепции является напрасным, теоретические высказывания или совокупности произносимых ими тезисов имеют определенный смысл, который также может быть подвергнут деконструкции. Вот почему объединяющий философов термин «различие» («difference») наталкивается на очевидную парадоксальность; им не свойственна общая идентичность.
Фуко настаивает на необходимости писать так, чтобы «не иметь больше лица», не оставаться «одним и тем же при всех обстоятельствах»; он призывает к преодолению «морали гражданского состояния». Делез и Деррида настаивают на одном или многих различиях, утверждающих себя как положительные или
позитивные и производящие разнообразие в виде несводимой множественности (в то время как единичности и прерывистости остаются непреодолимыми бесконечностями несовпадающих способов).
Безусловно, в «философии различия» определенным образом присутствует и герменевтика, позволяющая интерпретаторам «придавать смыслы» исследуемым феноменам, но это герменевтика, порвавшая со своими гносеологическими корнями в виде тех или иных идеалистических или феноменологических установок. Это «треснувшая», разделившаяся герменевтика, не соотносимая ни с каким бы то ни было единством, ни с тотальностью смыслов и направлений. Философия различия часто напоминает эмпиризм, позитивизм или номинализм и противостоит в этом качестве идеализму и метафизике. Речь в ней, как правило, идет о коннотации («соппогайо»), сопутствующем смысле, «деле стиля», а не об идентичности.
Эта герменевтика (особенно у Делеза) очень напоминает эмпиризм Д. Юма и разрушает идеализм, признавая действительными только традицию и авторитет. Нигилизм трактуется обычно как негативный и едва ли не единственный случай его позитивного прочтения - это Ницше. Что касается Маркса и Фрейда, то связь с ними менее реальна, но более амбивалентна, т.к. опосредована изобличением всех тех, кто так или иначе поддерживает их отношение к рационалистической и идеалистической традициям.
Фуко, Делез и Деррида - яркие символы самобытной французской философии второй половины XX века. Но, разумеется, их имена не единственные во французской послевоенной философии. Среди них Э. Левинас (1906-1995) со своей повышенной чувствительностью к этике, М. Серр (род. в 1930) - наиболее нетипичный из всех «философов различия», Ж.-Ф. Лиотар (род. в 1924) - один из зачинателей философии постмодерна. Естественно, французская философия конца XX века не сводится к одному направлению, претендующему на преобразование языка в философскую реальность. «Философия различия» не касается таких областей философского знания, которые включают в себя направления и персоналии, свидетельствующие об их большой жизненной силе и разнообразии, а именно - феноменологии, герменевтики, прагматической философии, экзистенциализма, аналитической философии, философии науки и техники, критического рационализма, когнитивных наук, биоэтики, политической философии и др. Все вместе они и составляют настоящую реальность французской философии сегодня.
Тема истории в философии постмодернизма выглядит как парадокс, так как хорошо известно, что постмодернизм основывается на разрыве с предшествующей исторической традицией, а его метод - деконструкция. Ж. Деррида осуществляет ее в лингвистической области, Ж.-Ф. Лиотар - в области эпистемологии, М. Фуко - в «политической» сфере, Ж. Бодрийяр - в «симулятивной»; что касается Ж. Делеза (1925-1995 гг.) и его постоянного соавтора Ф. Гваттари -то они использовали метод деконструкции как шизоанализ в широком социальном контексте. Причем Ж. Делез один из немногих, если не единственный философ этого направления, который не порвал с философским наследием прошлого, а реактуализировал его применительно к таким именам как И. Кант, Ф. Ницше, Д. Юм, Б. Спиноза, А. Бергсон, Г. Лейбниц и его современник М. Фуко.
Среди других философов постмодернизма обращение к историческому (если оно встречается) служит все той же деконструкции, причем с далеко идущими последствиями. Так, ранние предтечи французского постмодернизма -«новые философы» Ж.-М. Бенуа, А. Глюксман, Д. Гризони, Ж.-П. Долле, Б.-А. Леви - еще в 70-е годы выразили недоверие истории, объявив, что вся классическая философия (ХУ11-Х1Х вв.) была «выражением воли к власти», выступающей изнанкой рационального знания. Исторический нигилизм «новых философов» был направлен на ниспровержение рационализма, «лежащего в основе всех тоталитарных режимов», где «тон задают ученые, а отнюдь не полицейские», а их структуралистские построения призваны были доказать, что «человек как субъект исторического и познавательного процесса должен уйти». Что касается гуманизма, который в философском плане интерпретировался ими как антропоморфизм, то по нему наносился решительный удар с тем, чтобы философы довершили дело, начатое структуралистами и окончательно упразднили само понятие гуманизма из философского дискурса.
Естественно, в этой ретроспективе философия Просвещения объявлялась «всесторонним идеологическим обоснованием террора», которым увенчалась революция 1789-1794 гг., а история Модерна представала как извечная парадигма зла - неискоренимого стремления к власти. И, несмотря на заявления Хайдеггера о том, что структуралисты вкупе с «новыми философами» хотят покончить с гуманизмом, чтобы заложить более солидный фундамент для нового гуманизма, это не отменяет того общеизвестного факта, что "новая философия", как ранняя предшественница постмодернизма, - это идеология антиистории или конца истории, о чем впервые было объявлено задолго до Фукуямы.
Действительно, философия постмодернизма означает эпистемологический разрыв с философией модерна и в этом смысле означает рождение нового мировоззрения, претендующего на тотальный плюрализм в условиях сближения разнородного и одновременности разновременного. Теория деконструкции Ж. Деррида явилась своеобразным логическим завершением начатых «новыми философами» обоснований исторического нигилизма, призванных окончательно покончить с парадигмой антропоцентрического Модерна, а сама философия постмодернизма выступила (в лице значительного числа ее представителей, особенно постструктуралистского направления) как философия, не имеющая корней, не укорененная в философской традиции.
В этой связи необходимо высказаться по некоторым принципиальным положениям постмодернизма. Некоторые авторы, главным образом филологи и литературоведы, стремятся обосновать постмодернизм как специфический литературный стиль или стиль письма, при котором окончательно утрачивается субъективность в тексте (которая была совершенно необходимой в произведениях модерна); другие склонны понимать под ним некоторую разновидность общей теории искусства, в основе которой лежат современные трактовки визуальных искусств, архитектуры, музыки и кино; третьи, и это, прежде всего, философы и социологи, включают в понятие постмодерна широкий спектр мировоззренческих идей и понятий, имеющих своей целью обоснование тотального и всеобъемлющего плюрализма, противостоящего любым разновидностям социальных и интеллектуальных унификаций. Общим для этих трактовок постмо-
дернизма является попытка выведения его из самих философских и литературных текстов без содержательного анализа специфики и характера современной эпохи, внутренних интенций ее развития, будущих перспектив. В конечном итоге за пределами анализа остаются чрезвычайно важные вопросы: что является причиной возникновения предельно изощренного понятийнотерминологического аппарата данного направления; какие социокультурные, политические и экономические реалии скрываются за постмодернистскими текстами; какую систему ориентации индивиду во времени и пространстве они предлагают; как трактуют перспективы социальной и культурной динамики; какую роль отводят индивиду в современной системе общественных отношений?
Следуя логике исследовательского процесса, которую постоянно практиковал сам Делез, а именно, выведения исследовательских задач и философских концепций из социальной практики, а не из имманентных свойств сознания (к чему нередко склоняются некоторые интерпретаторы постмодернизма, пытаясь представить его как разновидность искусства для искусства), выскажем предположение, что характеристику философии постмодернизма следует выводить из самого феномена постмодерна как этапа цивилизационного развития, а не посредством абсолютизации философских и литературных текстов, в которых содержание современной эпохи так или иначе отражено. Иными словами, представляется более оправданным не из текстов выводить современную цивилизационную фазу развития, а ее сущностными чертами и свойствами объяснять состояние общественной мысли на Западе. Вспомним по этому поводу ценное замечание К. Леонтьева о том, что «истинная социальная политика есть та, которая не жизнь развивает из учения, а учение из жизни».
ЛИТЕРАТУРА
1. Козловски П. Культура постмодерна. - М., 1997.
2. Мотрошилова Н.В. Французский постмодернизм // История философии. Запад— Россия—Восток. - М., 1999. - T. IV.
3. Фуко М. Theatrum philosophicum // Делез Ж. Логика смысла. - Екатеринбург, 1998.
4. Deleuze G. Foucault. Collection «Critique». - Paris, 1986.
5. Deleuze G. Nietzsche et la philosophie. - Paris, 1962.
