CC BY
87Л. В. Мошкова
ФАЛЬСИФИКАЦИЯ РУССКИХ АКТОВ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.: ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ*
В первой половине XIX столетия, параллельно бурному развитию отечественной исторической науки, резко повысилось внимание к историческому документу. Побочным результатом такого интереса стал процесс «собирания», то есть коллекционирования письменных источников. Однако к этому времени значительнейшая часть актового материала находилась в государственных хранилищах, а число древних документов, остающихся в частных руках или отдельных монастырях, было неизмеримо меньше. В результате, возникла практика формирования частных коллекций из документов, тем или иным образом «полученных» из государственных хранилищ.* 1 Так, например, многие акты из коллекции профессора Московского университета, секретаря Общества истории и древностей российских И. Д. Беляева «восходят к грамотам Коллегии экономии, фонд которых он разбирал ..., начиная с 1848 г.».2 Об этом убедительно сви-
* Статья подготовлена в рамках гранта РГНФ № 13-01-00063. Автор приносит искреннюю благодарность А. В. Антонову — специалисту, наиболее плодотворно работающему в сфере актовой археографии, за привлечение внимания к теме фальсификации актового материала в XIX в. и указание шифра грамоты, которую он считает неучтенной «стилизацией Головина».
В основу данной статьи положено преимущественно изучение примечаний составителей «Актов социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV — начала XVI в.» (Т. 1-3. М., 1952-1964), поскольку это издание является наиболее фундаментальной и археографически качественной публикацией интересующих автора документов.
1 См.: Козлов В. П. Тайны документальных фальсификаций или Обманутая, но торжествующая Клио. Анализ подделок документальных исторических источников по российской истории в XVIII — начале XXI века. М., 2015. С. 320-321.
2 Рукописные собрания Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина. Указатель. Т. 1. Вып. 1. М., 1983. С. 154.
Мошкова Л. В. Фальсификация русских актов в первой половине XIX в. ...
59
детельствуют старые архивные номера и наклейки, сделанные в месте предыдущего хранения документов.3
Грамоты из архива Троице-Сергиевой лавры (РГБ. Ф. 303. I), опубликованные в одном из томов АСЭИ,4 обычно имеют на обороте архивные пометы XVI-XVIII вв. (исключение составляют три документа5). Интересно отметить, что географическая «привязка» акта есть только в пометах, сделанных в XVI-XVII вв. (например: «город Ржева», «Дмитров», «Ростов»6), тогда как для помет XVIII в. более характерно указание года и/или номера. Известные составителям АСЭИ списки опубликованных грамот находятся только в монастырских копийных книгах. Исключение представляет один акт,7 список которого, предположительно датируемый XV в., существует как отдельный документ.8
Анализ подобных помет на оборотах документов из собрания действительного члена Общества истории и древностей российских П. А. Муханова (ныне хранится в РГБ) показывает, что оно также небезупречно по происхождению. Начальные слова предисловия первого изданного им сборника звучат так: «Собрав много любопытных документов, относящихся до отечественной истории, я решился их напечатать».9 Несколько грамот были «почерпнуты» им из Литовской метрики (фонд которой в 1795 г. перевезен в Петербург10). Часть документов составитель сборника и владелец коллекции получил «от любителей и знатоков отечественных древностей», в числе которых упоминаются М. П. Погодин, М. А. Оболенский и М. А. Мак-симович.11 Знакомство с оглавлением12 заставляет предположить, что несколько актов (например, жалованные грамоты великих князей) происходят из фонда «Грамот Коллегии экономии».13 Возможно, понимание не вполне законных путей получения части документов послужило причиной того, что в предисловии ко второму сборнику П. А. Муханов высказал пожелание, чтобы «для сохранения истори-
3 См.: Рукописные собрания Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина. Т. 1. Вып. 1. С. 155.
4 Перечень см.: АСЭИ. Т. 1. М., 1952. С. 768.
5 См.: Там же. № 30, 40, 200.
6 Там же. № 334, 385, 648.
7 См.: Там же. № 30.
8 РГАДА. Ф. 281. Грамоты Коллегии экономии. № 8727.
9 Сборник Муханова. М., 1836. С. I.
10 См.: Российский государственный архив древних актов. Путеводитель. Т. 4. М., 1999. С. 61.
11 См.: Сборник Муханова. С. II.
12 См.: Там же. C. I, V второго счета.
13 В настоящее время — РГАДА. Ф. 281.
60
Вестник «Альянс-Архео» № 11
ческих материалов», находящихся в частных руках, эти драгоценные документы передавали «в казенные или общественные архивы и книгохранилища или, по крайней мере, завещали бы передачу в них после смерти. Таким образом, отечественные акты не только сохранились бы, но сделались известными нашим ученым, могли бы со временем быть обнародованы».14
В целом, создается впечатление, что коллекционеры и ученые первой половины — середины XIX в. относились к государственным архивам как к собственной делянке, посещение которой обогащало их новыми «находками». Вероятно, некоторые документы брались, чтобы с ними поработать, другие привлекали своим содержанием, третьи просто казались интересными: в XIX в. это была обычная практика. Однако у П. А. Муханова и И. Д. Беляева заметна и разница в отношении к документам своих коллекций. Если первый сам их публиковал (можно даже сказать, спешил издать), то акты из собрания второго собирателя были напечатаны только после его смерти.15
Особняком стоит фигура третьего «героя этого времени» — Н. Г. Головина. Происхождение части актов из его коллекции не оригинально: источником заимствования был фонд «Грамот Коллегии экономии».16 Основным отличием собирательской деятельности Н. Г. Головина была замена части изымаемых подлинников на фальсификаты.17 Типологически принцип формирования подобных частных коллекций сходен с другим процессом, проходившим в то же время: 1840-е годы «были временем усиленного пополнения (древними иконами. — Л. М.) как старых, так и новых собраний... Покупка, подмен и даже обыкновенная кража были широко распространенными способами новых приобретений. Наиболее предприимчивые и смелые коллекционеры не боялись добывать интересовавшие их иконы даже в Московском Кремле».18 Поэтому многочисленные пропажи в Государственном архиве старых дел в 30-40-е годы XIX в.19 являются результатом общих усилий целого ряда собирателей, а не только Н. Г. Головина.
О причине, которая заставляла его идти более трудным путем и изготавливать подделки, можно высказать лишь некоторые предпо-
14 Сборник Муханова. 2-е изд., доп. СПб., 1866. С. II.
15См.: Лебедев Д. П. Собрание историко-юридических актов И. Д. Беляева. М., 1881.
16См.: Козлов В. П. Тайны документальных фальсификаций... С. 319-320.
17 См.: Там же. С. 317-321.
18 Вздорнов Г. И. История открытия и изучения русской средневековой живописи. XIX век. М., 1986. С. 65.
19См.: Козлов В. П. Тайны документальных фальсификаций. С. 320.
Мошкова Л. В. Фальсификация русских актов в первой половине XIX в. ...
61
ложения. И. Д. Беляев и П. А. Муханов были членами Общества истории и древностей российских, а первый из них — и профессором Московского университета. Поэтому такие коллекционеры имели возможность изымать документы сами, пользуясь своим положением. Н. Г. Головин, по-видимому, не имел свободного доступа к материалам, поэтому действовал иначе: покупал у сотрудников архива. Вероятно, изъятие подлинника с заменой его фальсификатом стоило намного дороже: такой путь предполагал кропотливую работу профессионала, умеющего писать почерками XV-XVI вв. Поскольку в фонде Н. Г. Головина были «обнаружены листы чистой бумаги, предназначавшиеся для фальсификаций»,20 к подобной деятельности он был причастен и сам. Не исключено и другое предположение, связанное с процессом обработки фонда «Грамот Коллегии экономии». Как известно, в основу его систематизации положен географический принцип: акты сгруппированы по уездам, которые в описи идут от А до Я (внутри буквы строгое следование алфавитному принципу не всегда соблюдалось). Если посмотреть на фальсификаты, то видно, что большинство подделок, упоминаемых в АСЭИ, относятся к уездам, название которых начинается с букв Б, В, Г, Д, К, то есть к первой половине алфавита. Единственное исключение — Ф. 281. № 10233 (Рузский у. № 2). Однако в тексте грамоты упоминается не Руза или уезд, а судьи волоцкого князя Бориса Васильевича.21 Поэтому можно предположить, что при первоначальном разборе фонда акт по ошибке попал в Волоколамский уезд. И если на первую половину алфавита (до буквы К) уже был составлен черновой вариант описи, то именно это могло быть причиной замены подлинников «дубликатами».
Впрочем, данное построение начинает разрушаться при знакомстве с «географией» других актов из собрания Н. Г. Головина, опубликованных в АСЭИ. Действительно, название части уездов, к которым они относятся, начинается с букв П, С, У, но также есть грамоты, касающиеся Белозерского, Кашинского и Костромского уездов. Хотя и в этом случае можно «подтянуть» часть материала к высказанной гипотезе. Так, если в тексте упоминалась Нерехта,22 то не слишком хорошо знакомые с административно-территориальным делением служащие могли первоначально отнести эти акты к букве Н, а документы по Соли Галицкой — к букве С. Помимо этого для части подобных актов не отмечено присутствие архивных помет XVI-XVIII вв.,23
20 Козлов В. П. Тайны документальных фальсификаций. С. 320.
21 См.: АСЭИ. Т. 2. М., 1958. № 403.
22 См., напр.: АСЭИ. Т. 1. № 136, 239.
23 См., напр.: Там же. № 247, 515, 523, 592.
62
Вестник «Альянс-Архео» № 11
поэтому их связь с фондом «Грамот Коллегии экономии» не столь очевидна (хотя справедливости ради надо заметить, что такие пометы не упоминаются в археографическом описании грамот, «дубликаты» которых находятся в РГАДА24).
Резюмируя рассуждения о причинах, подвигших Н. Г. Головина на изготовление подделок, следует отметить, что доказать сделанное предположение в настоящий момент нельзя, но оно имеет право быть высказанным как гипотеза. Однако эта гипотеза может оказаться полностью несостоятельной, если проанализировать «географию» всех происходящих из фонда грамот Коллегии экономии подлинников, а не только опубликованных в АСЭИ.
Всего в АСЭИ опубликовано 39 грамот из фонда Н. Г. Головина, семь из которых имеют «дубликаты», хранящиеся в РГАДА.25 К этому перечню А. В. Антонов недавно добавил еще один акт, который составители АСЭИ считали списком XV-XVI вв.26 Одна грамота, также являющаяся «головинской подделкой», находится в другом хранилище — Отделе письменных источников ГИМ.27
В. П. Козлов отмечал, что «грамоты Коллегии экономии всего лишь имитировали подлинники — их формат, графику, подписи, цвет бумаги. Фальсификатор не смог достать чистую бумагу XVI вв. и потому довольствовался бумагой XVIII в. — все грамоты изготовлены именно на этой бумаге», но при этом исследователь говорил о том, что они «представляли собой искусную подделку».28
К настоящему времени автору статьи удалось ознакомиться только с двумя парными документами: 1. Данная княгини Елены, датируемая около 1463-1470 годами;29 2. Данная Гриди Степанова, датируемая 1448-1470 годами.30 Остальные просмотренные de visu акты, хранящиеся в РГАДА, являются фальсификатами, а копий соответствующих им подлинников в распоряжении автора пока нет. Поэтому вопрос о сравнении графики парных документов откладывается до получения полного набора снимков. Но и сейчас, преимущественно на основе примечаний к опубликованным в АСЭИ документам, можно составить впечатление об уровне изготовленных фальсификатов. Трудно сказать, имели ли составители этой фундаментальной публи-
24 См.: АСЭИ. Т. 1. № 217, 502.
25 См.: Там же; Т. 2. № 112, 343, 382, 403, 462.
26 См.: АСЭИ. Т. 1. № 245.
27 См.: АСЭИ. Т. 2. № 115.
28 Козлов В. П. Тайны документальных фальсификаций... С. 319.
29 Подлинник: Архив СПбИИ РАН. Собр. Головина. № 41. Фальсификат: РГАДА. Ф. 281. № 1781 (см.: АСЭИ. Т. 2. № 462).
30 Подлинник: ОПИ ГИМ. Ф. 17. Оп. 2. Картон XV. Л. 7. Фальсификат: РГАДА. Ф. 281. № 746 (см.: АСЭИ. Т. 2. № 115).
Мошкова Л. В. Фальсификация русских актов в первой половине XIX в. ...
63
Ил. 1. Данная Гриди Степанова. Подлинник. ОПИ ГИМ. Ф. 17. Оп. 2. Картон XV. Л. 7
Ил. 2. Данная Гриди Степанова. Фальсификат. РГАДА. Ф. 281. № 746
кации снимки актов, которые могли использовать для сравнения, но археографическая квалификация И. А. Голубцова, выполнившего значительную часть работы, была высочайшей. Поэтому можно ориентироваться не только на то, что он написал в примечаниях, но и на его умолчания.
Несмотря на то, что особенности графики и близость к подлиннику отдельных фальсификатов никак не охарактеризованы,31 ни про один подобный акт не сказано, что почерк, которым он написан, не соответствует времени подлинника. Напротив, можно встретить такие замечания: «выглядит как настоящий акт XV в.»;32 «почерк нарочито
31 См., напр.: АСЭИ. Т. 1. № 217, 502.
32 АСЭИ. Т. 2. № 112.
64
Вестник «Альянс-Архео» № 11
архаизирован (почти выдержанный устав)»;33 «при копировании старались конец копии сделать схожим внешне с концом подлинника»;34 «Поддельный список... писан полууставом, несколько наклоненным вправо, почерком, напоминающим почерки других грамот из собрания ГКЭ, подлинники которых имеются в Головинском собрании».35 При этом отмечено, что две грамоты написаны одним почерком.36 Из приведенных примеров следует только один вывод — публикаторы считали уровень подделок высоким.
Мнение В. П. Козлова об использованной бумаге (см. выше) представляется излишне категоричным и не совсем правильным. Бумага только двух актов датируется по филиграням XVIII в.37 О бумажном носителе, который использован для остальных фальсификатов, составители АСЭИ не сказали ничего (и это очень показательно). Поэтому возможно, что не все фальсификаты изготовлены с использованием поздней бумаги.38
Жалованную грамоту великого князя Василия Васильевича, выданную 9 июля 1453 г. игумену Троице-Сергиева монастыря Марти-ниану, составители АСЭИ считали списком XV-XVI веков.39 Они отметили наличие водяного знака, но не смогли его определить. На самом деле — это «сердце», близкой аналогии которому в альбоме Ш. Брике нет: рисунок сходен с № 4214 (1548 г.); однако ширина понтюзо (примерно 37 мм) близка к более ранним знакам: № 4188 (1442 г.), № 4189 (1450 г.), № 4194 (1486-1489 гг.), № 4196 (14931505 гг.), № 4198 (1505 г.). А. В. Антонов считает данный акт «головинской стилизацией». В настоящий момент автор статьи полагает, что есть аргументы как за, так и против подобного мнения.
Вместе с тем «удревнение» бумаги, использованной для подделок, сразу влечет за собой вопрос: где Н. Г. Головин мог ее достать? Ответ напрашивается сразу: в том же архиве, где хранились и документы. В. П. Козлов совершенно правильно заметил, что операцию по замене подлинников на фальсификаты Н. Г. Головин «не мог проделать один, существенную помощь ему оказали сотрудники архива».40 Рискну
33 АСЭИ. Т. 2. № 115.
34 Там же. № 382.
35 АСЭИ. Т. 3. М., 1964. № 462.
36 См.: АСЭИ. Т. 2. № 343, 382.
37 См.: АСЭИ. Т. 1. № 217, 502.
38 Надо отметить, что датировать бумагу при отсутствии водяных знаков по сетке и тесту в настоящее время невозможно: подобных данных нет. Можно, конечно, помечтать о спектральном или ином подобном анализе, но для этого необходимо или передать документы в лабораторию, или отрезать от них кусочек бумаги. Очевидно, что хранители на это никогда не согласятся.
39 См.: АСЭИ. Т. 1. № 245.
40 Козлов В. П. Тайны документальных фальсификаций... С. 320.
Мошкова Л. В. Фальсификация русских актов в первой половине XIX в. ...
65
Ил. 3. Данная княгини Елены. Подлинник. Архив СПбИИ. Собр. Головина. № 41
пойти дальше и высказать следующее предположение: сотрудники архива помогали и в изготовлении «дубликатов». Главный аргумент — разный уровень мастерства фальсификаторов. Так, данная Гриди Степанова (см. ил. 1, 2) выполнена прекрасно, данная кн. Елены (см. ил. 3, 4) по уровню исполнения (сходству с подлинным почерком) явно уступает предыдущему документу.41 Однако акты, написанные на бумаге XVIII в.,42 демонстрируют иной, более низкий уровень. Возможно, это объясняется разными типами письма, один из которых лучше удавался фальсификатору (различные варианты полуустава). Но допустимо предположить и существование разных людей, занимавшихся изготовлением «дубликатов». И если фальсификации на бумаге XVIII в. принадлежали перу Н. Г. Головина,43 то остальные могли быть сделаны другим человеком.
Так почему же именно фигура Н. Г. Головина стала одиозной среди исследователей? Вероятно, ответ на этот вопрос теснейшим образом связан с обстоятельствами разоблачения его подделок. Известно, что некоторые грамоты были опубликованы во второй половине XIX в. по спискам, хранящимся в фонде «Грамот Коллегии экономии», поскольку их подлинность не вызывала сомнения (только Н. П. Лихачев позволил себе усомниться в аутентичности одного документа44). Поэтому когда на рубеже XIX-XX вв. известные грамоты были обна-
41 Хотя почерк под XV в. стилизован прекрасно. По мнению А. А. Турилова, высказанному при знакомстве со снимком акта, ни А. И. Бардин, ни А. И. Сулакадзев до таких высот не поднимались.
42 РГАДА. Ф. 281. № 4968, 4972 (см.: АСЭИ. Т. 1. № 217, 502).
43См.: Козлов В. П. Тайны документальных фальсификаций. С. 320.
44 См.: Там же. С. 318.
66
Вестник «Альянс-Архео» № 11
Ил. 4. Данная княгини Елены. Фальсификат. РГАДА. Ф. 281. № 1781
ружены в собрании Н. Г. Головина, ученые испытали не только смущение и удивление,45 но почувствовали себя оскорбленными и, что самое главное, одураченными, поскольку не смогли распознать фальсификаты. Однако точка еще не поставлена: «новые сюрпризы его деятельности еще могут стать предметом исследования».46 Так, например, следует присмотреться к грамоте, подлинник которой находится в РГАДА,47 а список, датируемый XV в., хранится фонде И. Д. Беляева.48
В настоящее время главными задачами изучения фальсифицированных в первой половине XIX в. актов являются следующие: параллельный анализ подлинников и их «дубликатов» для определения степени графического сходства; выявление сходных почерков, которыми выполнены подделки; определение критериев, по которым можно отличить подлинник от фальсификата (с учетом того, что последний мог быть сделан с использованием бумаги XVI-XVII вв.).
Основные проблемы изучения фальсификации русских грамот в первой половине XIX в. лежат вне поля зрения исследователей. Во-первых, данные акты не привлекали должного внимания ученых
45См.: Козлов В. П. Тайны документальных фальсификаций... С. 318.
46 Там же. С. 317.
47 РГАДА. Ф. 281. № 12838.
48 См.: АСЭИ. Т. 1. № 29.
Мошкова Л. В. Фальсификация русских актов в первой половине XIX в. ...
67
просто потому, что являются подделками, и притом весьма поздними. Во-вторых, всякий, кто решит заняться данной темой, сталкивается с искусственными трудностями, основными из которых являются сложность получения электронных копий и, в некоторых случаях, их ничем не обоснованная запредельная цена. В современных условиях это воспринимается как «наследие прошлого», от которого очень хотелось бы как можно скорее отказаться.
