CC BY
48
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ ПЕТРОЗАВОДСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА
№ 5 (158). С. 77-82 Филологические науки 2016
УДК 811.512'373
ГУЗАЛИЯ САЙФУЛЛОВНА ХАЗИЕВА-ДЕМИРБАШ
кандидат филологических наук, старший научный сотрудник отдела лексикологии и диалектологии, Институт языка, литературы и искусства им. Г. Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан (Казань, Российская Федерация)
guzhaz@mail. ги
ЭТНОКУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО ЛИЧНЫХ ИМЕН В ТЮРКО-ТАТАРСКИХ ДАСТАНАХ*
Раскрывается малоизученная в татарской антропонимике проблема этнокультурного пространства личного имени в тюрко-татарских дастанах. Личные имена в дастанах рассматриваются как этнокультурные знаки, которые несут информацию об этническом составе, о духовной и материальной культуре народа и отражают религиозные и философские воззрения, обычаи и обряды этноса. Особое внимание уделено традициям имянаречения, переименования персонажей. Основное содержание статьи посвящено семантическому и этимологическому анализу личных имен в дастанах. Обоснован вывод о том, что в тюрко-татарских дастанах сохранены личные имена - архаизмы, утраченные в языке, которые создают предпосылки для реконструкции праязыковой антропонимиче-ской системы.
Ключевые слова: личные имена, этнокультурные знаки, этнокультурное пространство, тюрко-татарские дастаны, имянаречение, переименование
В многовековой истории татарского народа дастаны играют неоценимую роль в формировании этнокультурного пространства и являются значимыми источниками языка, истории, мировоззрения тюркских народов. Этнокультурный фактор имеет существенное значение в функционировании и развитии антропонимов в эпических произведениях фольклора. Как отмечает Н. Ф. Алефиренко, этнокультурное пространство - это «информационно-эмоциональное ("этническое") поле, виртуальное и в то же время реальное пространство существования и функционирования человека, которое становится ощутимым при столкновении с влияниями культуры» [1: 6]. Весьма актуальной областью исследования татарского языкознания является изучение языка фольклора, в том числе и антропонимики. Многие теоретические вопросы изучения фольклорной лексики нашли свое освещение в трудах С. Ж. Баяндиной [6], Л. Л. Га-бишевой [2], О. Г. Горбачевой [3], В. М. Жирмунского [4], И. Г. Закировой [5], Б. Х. Исмагуловой
[6], Т. Н. Кондратьевой [9], Д. М. Керимбаева
[7], С. Е. Керимбаевой [8], Э. Б. Магазаника [10], Л. Х. Мухаметзяновой [11], В. Я. Проппа [12], К. Рейчл [23], В. И. Супруна [13], Д. М. Токмаше-ва [15], Т. В. Топоровой [17], С. М. Толстой [16], Ф. Урманчеева [18], Г. С. Хазиевой-Демирбаш [19], [20], Л. М. Щетинина [21] и др. Э. Р. Тенишев подчеркивал ценность дастанного жанра: «Язык фольклорных произведений (в особенности обрядовых формул) устойчиво сохраняет черты как наддиалектного, так и диалектного типов. Язык тюркского фольклора почти не исследо-
© Хазиева-Демирбаш Г С., 2016
ван. Необходимо систематическое изучение языка тюркского эпоса и произведений фольклора, разработка методики такого исследования» [14: 123]. В целом в татарском языкознании нет комплексных исследований, раскрывающих суть, предмет фольклорной ономастики, в частности особенности функционирования личных имен и их этнокультурного пространства в татарских эпических произведениях. В этом смысле предпринятое нами исследование призвано в определенной мере восполнить существующий пробел.
Целью настоящего исследования является изучение отражения в дастанах обрядов имянаречения и переименования, а также раскрытие семантических особенностей эпических имен. В работе использован комплекс методов и приемов анализа фактического материала в соответствии с поставленной целью работы: метод компонентного анализа, сравнительно-исторический, сопоставительный методы исследования.
В эпических произведениях герой наделяется говорящим именем, по которому угадываются характер, возраст, роль богатыря в событиях эпического мира (является ли он положительным или отрицательным персонажем). Семантика слова в фольклорном тексте, который еще сохраняет свою синкретичную структуру и сильные внетекстовые связи, опирается не только на текст, но и на «затекстовую» информацию - ходячие представления, мифы, обряды, приметы, обычаи и т. д. - все, что образует так называемую фоновую информацию [2: 7]. В тюрко-татарских дастанах «затекстовую» информацию содержат описания волшебного рождения героя, обычаи
имянаречения и переименования, в которых «архаическая модель мера предполагает тождество имени и природы его носителя» [7: 7], обнаруживается органическая связь личного имени с древ-пими срерстаяленеями,веаоеаниоди чюловееа. Так, в дастанах обряды имянаречения и выбора имени дмеюе зндесовое етаеденяе и отратхпют магическую неуязвимость, силу против сверхъестественных сил главного героя.
Обычаии обдлды имя наречения сосданилисл в самых поздних эпических произведениях древ-оетюркския ;спитас|е^1е У--УШ е^ко^,в тоторып документально зафиксировано наличие двух, трех и до несколь аих ианен эпич еского гароя. В них личное имя раскрывает природу носителя имени, согласно которой формируется личность человека, огфедедястсе ето судяИа. ем^с-н;, н-прид мер, в «Памятнике из Кежилиг-хобу» упомина-етса,чоау сердя быто неетрнатт имен: «Мое детское имя - Шубун... мое имя Кюмюль-огя» (ПТ, С.ШУ.В контеасле выясняендО1 дто малто1есс ио-аз^чилдяае наеаоещие имя посла отдо, яач подад-жил государству. Архаические обряды и обычаи имяняречечия, пере имечаванио дтсянeтюонcкиx народов нашли свое отражение и широкое рас-просяртреноо д в таглрских дастанех. Счимуер отметить, что в тюрко-татарских эпосах наречение именем связано с исключительными качествами героя. В этом отношении весьма своеобразным яв яется повествование о наречении главного героя в татарской версии средневекового дастана «Чура батыр». Так, в дастане отец называет своего сына в честь своего раба - Чура, в древнетюркском языке это слово имеет значение 'мальчик, работник, хлебопашец, воин' (ДТС, с. 79)2. Не случайно главный герой был назван данным именем, так как в конце повествования он становится богатырем, воином. «Нэрэн Чура дигэн колын азат итеп, кук айгырны кор-банлык итеп чалып, Ходай юлына куш чырак нияз итеп килеп, Минле баласын алды. Угыл бала туды. Атын - азат кылган колы Чуранын урынына - Чура атады» (Нарен освободил своего раба, принес в жертву своего коня. Взял в руки своего ребенка. Назвал в честь освободившего раба - Чурой) (ТЭ, с. 245)3. Таким образом, выбор будущего богатыря, кто инициатор этого «счастливого имени», кто его нарек этим именем - все эти моменты считались чрезвычайно важными и в эпическом произведении занимали значимое место [5: 296].
В основном в эпических произведениях личные имена отождествлялись с понятиями храбрости, отваги. К личным именам добавлялись компоненты, отражающие понятия богатырства героя. Как отмечает Ф. И. Урманчеев, эпические герои наделялись ханскими титулами, но воспевались они не как ханы, а как бесстрашные богатыри. Поэтому в состав имен этих героев
гораздо чаще включались слова, подчеркивающие их мужество, богатырские каческыамалп, ер, батыр, мэргэн [18: 25]. Добавление к именам компонентов, подчеркивающих исключительные сечества героя, встеючается авюсепСытаескиа памятниках тюркской рунической письменности. Например, ч текеках рун большче еоличество имен с компонентом алып: inancu alp sa^un, alp aja, alp ек ЯвщуХriaalp er (имя легендарного превичсля Хркюча, в которсму возвчучсчхрене-алогия тюркских Караханидов; Афрасиаб); alp ЬигупУаи, alp Аа/ю,тф tegin, alp toyril, alp turmis, alp tutuq (ДТС, с. 52). В тюркских рунических эпитафиях компонент алып связывается с представлением о богатырстве и геройстве, хотя и сохраняет ясно выраженную тенденцию к стилистической нейтральности, означая не столько богатыря, героя, сколько мужчину, чаще воина. В основном данные личные имена давались богатырям в качестве прозвища, титула или воинского звания. В словаре М. Кашгари «Дивану лугат ит-тюрк» слово алп имеет значение 'силач, великан, богатырь' [22: 85]. В древнетюркском языке семантика данного слова намного шире: 1. Меткий стрелок; 2. Герой, богатырь, витязь; 3. Отважный, храбрый, смелый; 4. Отвага, храбрость, мужество' (ДТС, с. 54). В татарском языке слово алып имеет значение 'великан, богатырь'. В паремиологическом фонде татарского языка встречается фразеологическая единица мифологического происхождения алыптай гэудэле, которая означает человека исполинского роста, богатырского телосложения (ТРС-1, с. 65)4. По нашему мнению, данные устойчивые словосочетания являются мифологическими образованиями ассоциативного характера.
Компонент алып встречается и в личном имени главного героя татарского дастана «Сказание об Алпамыше». В различных версиях дастана личное имя главного героя имеет разные варианты: в алтайской - Алып-Манаш, в узбекской -Алпамыш, в казахской - Алпамыс, а в татарском варианте - Алпамша. Все варианты имен восходят к алтайскому варианту личного имени - Алып-Манаш, то есть 'богатырь Манаш', который имеет значение 'эпический богатырь'. Вариативность личных имен в дастанах связана с метафоричностью обозначений и свидетельствует о поэтической природе имени [7: 9]. Личное имя героя татарских эпосов и сказок Алпамыш образовано в результате сокращения личного имени кыпчакских эпосов Алып Манаш. На наш взгляд, манаш имеет значение 'белый, с темным оттенком'. Скорее всего, личное имя Алып Манаш означает богатыря на белом коне (ТТЭС-2, с. 96)5. В татарском языке произошла онимизация личного имени Алпамша главного героя дастана «Алпамша». Так, слово алпамша в татарском языке имеет
семантику крупного человека (ТТАС, с. 34)6, а в татарских локальных вариантах культуры семантика имени намного шире: «1. Мифический образ великана, крупного человека; 2. Самый большой, самый крупный» (ТТЗДС, с. 413)7. В татарских диалектальных паремиях встречается фразеологическая единица алпамыш йокосо в значении 'крепкий сон' (ТТЗДС, с. 412). В татарском языке употребляется вариант личного имени героя Алпамыш - Алпамша, состоящий из двух компонентов: алып (т.) + шах (п.) - 'царь, повелитель' (ТТАС, с. 35). По-мнению Ф. И. Урман-чеева, компонент шах имеет давние корни и является признаком присутствия в образе героя божественных или царских кровей [18: 121]. Так, в эпических именах компоненты алып, батыр приобретают нарицательное значение и начинают обозначать какое-либо качество, особенность (физическую, нравственную), родовую принадлежность, звание, род занятий.
Личные имена, ообозначающие исключительные качества героя дастана, в составе которых присутствует компонент мэргэн, являются распространенными во многих тюрко-монгольских языках, в том числе и в татарском фольклоре. Так, к примеру, в татарском дастане «Щик Мэргэн» главный герой получает имя уже по достижении совершеннолетия, когда он готов к богатырским подвигам: «Синец исемец Щик булсын! Щэяц нык булсын!» (букв.: Пусть твое имя будет Жик. Твоя стрела будет меткой!) (ТЭ, с. 345). Главному герою имя дается с пожеланием доблести и храбрости на войне. Личное имя Щик Мэргэн состоит из двух компонентов: жик - в древне-тюркском языке имеет значение: 1. Хороший; 2. Демон (ДТС, с. 253). В свою очередь, данное слово употребляется в отношении ловкого человека, похожего на шайтана (черта) (ТТЭС-2, с. 268). В личном имени Жик Мэргэн второй компонент мэргэн имеет семантику 'меткий стрелок, охотник' (ТРС, с. 67). В тюрко-татар-ских дастанах компонент Мэрген (Мэрген, Бэр-ген, Мирген) в основном употребляется по отношению к положительным героям. Личные имена героев с компонентом мерген встречаются в эпических произведениях тюркоязычных народов Поволжья и Приуралья: Щик Мэргэн (ТЭ, с. 28), Кадыш Мэргэн (ТЭ, с. 86), Тэвеш Мэргэн (ТЭ, с. 128), Сэцгелгвлек Мэргэн (ТЭ, с. 234), Туктасын Мэргэн (ТЭ, с. 231), Хэлмэт Мэргэн (ТЭ, с. 561).
В татарском дастане «Сэцгелгелек мэргэн» личное имя главного героя при рождении -Сэцгелгелек. Второе имя ему присваивается тогда, когда он стал юношей и начал охотиться, тогда к личному имени Сэцгелгелек добавляется компонент мэргэн. Личное имя Сецгелгелек восходит к слову свцге - 'копье, пика' (ТТЭС-2, 173), в древнетюркском языке suygu имеет значение 'копье' (ДТС, 517). Слово мэргэн имеет
синонимичные значения со словами алып, батыр. Мифопоэтическое значение слова батыр намного шире. Эпические герои в татарских да-станах, имеющие имена с компонентом батыр: Чура батыр (ТЭ, с. 223), Кобланды батыр (ТЭ, с. 34), Алпамыс батыр (ТЭ, с. 56), Карабек батыр (ТЭ, с. 76), Карадвц батыр (ТЭ, с. 123), Арка-лык батыр (ТЭ, с. 234) и др. В данных именах компонент батыр имеет два значения: «1. Герой, доблестный мужчина; молодец; смельчак; 2. Богатырь, храбрец, храбрый воин» (ТРС-1, с. 63). В тунгусо-маньчжурских языках слово батыр < батар < батур < багатир употребляется в эвенкийском, солоском, эвенкском, нанайском, маньчжурском языках и имеет семантику: 1. Богатырь; 2. 1) сильный, 2) большой; в тунгусском языке: 1) горячий, вспыльчивый (о человеке), 2) свирепый; в сол.: богатырь; в маньчжурском: 1. Богатырь, герой; 2. Храбрый (ССТМЯ, с. 62)8. В татарской паремиологии камыр батыр (досл. «храбрец из теста») означает слабого человека (ТТАС, с. 34). Прибавление к эпическим именам компонента батыр связано с давними традициями татарского, тюркского и тюрко-монгольского эпоса.
Имена героев, в которые включены определения алып, мэргэн, батыр, бытуют на всей территории расселения тюрко-монгольских народов -в Якутии, Южном Приуралье, Южной Сибири, на Алтае, в Среднем Поволжье.
Наречение младенца тотемным именем относится к древним традициям, человек пытался передать силу тотема ребенку, чтобы тотем всегда оберегал младенца. В «звериных именах» сохраняются черты чрезвычайной этнокультурной архаики. В связи с этим присвоение членам рода наименования тотемного животного или птицы было достаточно широко распространено в древ-нетюркских орхоно-енисейских эпитафиях, что не могло не отразиться и в фольклоре. Так, в да-стане «Кара Кукел» главный герой Кара ^кел совершает подвиг и ему присваивается титул алып, таким образом, он становится ^кел Алып (кукел 'кукушка' + алып 'великан, богатырь'). В дастане такой же эпизод встречается и в переименовании другого персонажа Кучкар Алып (слово кучкар в диалектах татарского языка имеет семантику 'баран-производитель; бойцовый баран-чемпион'; метафорическое значение "боец, темпераментный парень' (ТТЭС-2, с. 476) + алып 'великан'): «Баланыц исеме - Кучкар алып. Кучкар алып, шул ^ирдэ атасыннан рехсэт алып, алыплык эзлэп китте» (букв.: Ребенка называют Кучкар алып. Получив у отца благословение, он отправился совершать подвиги) (ТЭ, с. 211). В енисейских памятниках зафиксированы имена с компонентом qocyar 'баран-производитель': qocyar tirig. Образ барана тесно связан с Тен-гри и Небом и большое место занимал в космогонических верованиях древних тюрков. Образ
барана отражается и в болгарских археологических материалах. Баран является жертвенным животным, посвященным солнцу, небу. В татарских афористических изречениях есть поговорка: «Алланьщ кашка тэкэсеме син?» Так говорят, когда кто-либо пытается поставить себя в особое положение. Таким образом, в дастанах отголоски тотемизма, вера в сверхъестественные свойства животных и птиц сохранились в семантике некоторых компонентов личных имен эпических героев.
Эпизод имянаречения встречается в одном из архаичных образцов татарского народного даста-на «Алтаин Саин Суме». В сюжете описываются события приношения стариками в жертву коровы с пожеланием иметь ребенка. По этому поводу старики собирают и угощают народ мясом. Однажды к ним заходит странствующий человек, которого старик со старухой просят помолиться и попросить у Всевышнего для них сына. Странник выполняет просьбу старика. Через год у них рождается долгожданный сын. В татарской версии дастана «Алтаин Саин Суме» сначала ребенок ходит без имени. В одном из эпизодов описываются переживания родителей по поводу того, что у сына нет имени: «Балабыз китте. Аты югын китте. Кеше балабызга юлыкса, атын кем дип сораса, балабыз ни дип эйтер? Хатыны эйтте: -Э абышка, баланы кыйгыр! Кайтсын! Кыйгырды атасы. Кайтып килде бала. Атасы эйтте: - И балам, синен атын юк. Инэсе эйтте иренэ: Ат куй мона! Абышка эйтте: Алдына менгэн аты Арык ^ирэн атлы, Алтаин Саин СYмэ! Атын ул, балам!» (букв.: Дитя наше уходит. Без имени уходит. Если кто-нибудь встретится с ним, спросит, как его зовут, что он скажет? Старик, верни сына, пусть вернется. Скажи, что мать велела. Назови его именем. Назови его Алтаин Саин Суме. Это твое имя, сынок) (ТЭ, с. 124). Личное имя Алтаин Саин СYмэ состоит из трех компонентов алтаин + саин + суме. Компонент алтаин < алтан в эвенкском, тунгусском, тюркском, маньчжурском языках обозначает 'золото' (ССТМЯ, с. 33). Некоторые исследователи считают, что имя богатыря Алтаин Саин СYмэ восходит к названию конкретной местности Алтаин, и связывают формирование и происхождение татарского эпоса от алтайского героического эпоса (ТЭнц, с. 117)9. Компонент саин является титулатурным эпитетом, имеет значение 'великолепный, славный, особо почитаемый; уважаемый' (ТТЭС-2, с. 130); в монгольском языке слово саин - 'знаменитый, хороший, здоровый' (МИ, с. 211)10. Именно это имя присвоил себе Бату Саин - родоначальник ханов Золотой Орды, стараясь тем самым подчеркнуть божественность происхождения не только своей власти, но и своего имени. Таким образом, в дастане «Алтаин Саин Суме» родители благо-славляют своего сына, нарекая личным именем,
с пожеланиями всяческих благ и отправляют его совершать подвиги.
В тюрко-татарских дастанах герои имеют несколько имен. В древности в обществе, сохранившем особенности родового строя, нарекали двумя именами - обычным и тайным. Настоящее имя табуировалось или скрывалось от врага и считалось «полноправным представителем человека перед лицом высших, божественных, небесных защитников, но оно же открывает его опасным, демоническим, потусторонним силам» [16: 379]. Так, например, в довольно позднем исто-рико-героическом сказании целого ряда тюркских народов «Идегей», что особенно ярко отражается в его татарской версии, главный герой скрывает свое настоящее имя Кубугыл, называя себя Идегеем. Табуирование личного имени сохранилось и в традиционной культуре татар: так, в татарской семье после свадьбы женщина должна соблюдать строгие правила именования мужа, его родных, исключающие употребление их настоящих имен. Обычай табуирования личного имени, имеющий древние корни и связанный, прежде всего, с представлениями об опасности, известен всем тюркским народам и сохраняется в некоторых особенностях именования супругов вплоть до наших дней.
В тюрко-татарских дастанах нет описания обычая имянаречения, переименования женских имен. В основном антропонимикон тюрко-татар-ских эпических дастанов характеризуется следующими женскими именами, образованными при помощи компонентов сылу 'красавица': Майсы-лу («Кузыйкурпач белэн Майсылу»), Баянсылу («Кузы Керпэ» дастаны) (ТЭ, с. 112): баян (а.) 'ясность; повествование' + сылу (т.), Гелемсылу («Камбэр») (ТЭ, с. 34) - гелем (т.) 'мой цветок' + сылу (т.), Сусылу - су (т.) 'вода' + сылу (т.) («ТYлэк hэм Сусылу дастаны») (ТЭ, с. 23), Кенэрсылу -кен (т.) 'день' + сылу, Карлыгачсылу - карлы-гач (т.) 'жаворонок' + сылу (т.), Мэр^энсылу -мэрщэн (т.) 'жемчуг' + сылу (т.) («Алыпмэмшэн») (ТЭ, с. 24), Карачэчсылу - кара (т.) 'черный' + чэч (т.) 'волосы' + сылу (т.) («БYз егет») (ТЭ, с. 24), Мактымсылу, Кенсылу - кен (т.) 'день' + сылу (т.), Айсылу - ай (т.) 'день, месяц' + сылу (т.) («Мактымсылу») (ТЭ, 345); бикэ 'госпожа': Тукбикэ - тук (т.) 'сытый' + сылу (т.) («Атаклы кыз Тукбикэ») (ТЭ, 245); жамал (а.) 'красота, миловидность' (МИ, с. 341): Сэхип^амал - сахиб (а.) 'обладательница' + жамал (а.), Фэтхел^амал (ТЭ, с. 112) - фэтхел (а.) 'открытие, успех, победа' + жамал (а.) и др.
Таким образом, личные имена отражают этнокультурное пространство, которое представляет совокупность воззрений, взглядов и представлений этноса, народа об окружающем мире и месте человека в нем, обуславливающую основные жизненные ориентации людей и представляющую
историческое обобщение социального и духовного опыта прошлого, закрепленное и отраженное в стереотипах поведения, в обрядах и обычаях, в традициях имянаречения. В тюрко-татарских эпосах наречение именем связано с исключительными качествами героя, прежде всего, подчеркивается его смелость, храбрость, оно раскрывается в семантике некоторых компонентов (алп, эр/ир, батыр). Отголоски присвоения имен тотемных животных или птиц, широко распространенные в более позд-
них орхоно-енисейских эпитафиях, встречаются и в именованиях героев тюрко-татарских даста-нов. Встречающиеся в эпизодах дастана обычаи табуирования личного имени трактуются как важнейший инструмент, регулирующий отношения человека с миром. В эпических именах отражается характер, деяния, черты человека, в результате чего некоторые имена превращаются в устойчивые словосочетания и тем самым сохраняют и фиксируют мифопоэтические образы в народной лексике.
* Статья написана при поддержке гранта Республики Татарстан при Президиуме Академии наук Республики Татарстан (гос. № 18-62-фГ-2016).
ПРИМЕЧАНИЯ
1 ПТ - Поэзия тюрков VI-VHI веков / Под ред. И. В. Стебелевой. М.: Наука, 1965. 146 с.
2 ДТС - Древнетюркский словарь. Л.: Наука, 1969. 675 с.
3 ТЭ - Татар эпосы. Дастаннар / Сост. Ф. Урманчеева. Казан: Раннур, 2004. 640 с.
4 ТРС-1 - Татарско-русский словарь: В 2 т. Т. 1 (А-Л). Казань: Алма-Лит, 2007. 727 с.
5 ТТЭС-2 - Эхматьянов Р. Г. Татар теленец этимологик сYзлеге. Т. 2 (М-Я). Казан: Магариф - Вакыт, 2015. 567 с.
6 ТТАС - Татар теленец андатмалы сYзлеге. Казан: Матбугат йорты, 2005. 848 с.
7 ТТЗДС - Татар теленец зур диалектологик сYзлеге / Тез.: Ф. С. Баязитова, Д. Б. Рамазанова, З. Р. Садыйкова, Т. Х. Хайретдинова. Казан: Татар. кит. нашр., 2009. 836 с.
8 ССТМЯ - Сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков: Материалы к этимологическому словарю / Отв. ред. В. И. Цинциус. Т. 1 (А-Н,). Л.: Наука, 1975. 671 с.
9 ТЭнц - Татарская энциклопедия / Гл. ред. М. Х. Хасанов. Казань: Институт татарской энциклопедии, 2002. 671 с.
10 МИ - Мусульманские имена: Словарь-справочник. СПб.: Диля, 2007. 448 с.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алефиренко Н. Лингвокультурология: ценностно-смысловое пространство языка. М.: Флинта: Наука, 2010. 288 с.
2. Габишева Л. Л. Слово в контексте мифопоэтической картины. М.: РГГУ, 2003. 192 с.
3. Горбачева О. Г. Ономастическое пространство русских народных и авторских сказок: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. Брянск, 2008. 26 с.
4. Жирмунский В. М. Тюркский героический эпос. Л.: Наука, 1974. 727 с.
5. Закирова И. Г. Дастан «Ак Кубек» тюркских народов // Вестник Чувашского университета. 2009. № 4. С. 296301.
6. Исмагулова Б. Х., Баяндина С. Ж. Ономастическое пространство казахского фольклора // Материалы международного конгресса «Актуальные проблемы комплексного исследования алтаистики и тюркологии». Кокшетау, 2009. С. 187-192.
7. Керимбаев Д. М. Состав и этнолингвистическая характеристика собственных имен казахского фольклора: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. Алматы, 2004. 28 с.
8. Керимбаева С. Е. Ономастическая экспликация мифологической модели мира в казахском языке: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. Алматы, 2004. 28 с.
9. Кондратьева Т. Н. Собственные имена в русском эпосе. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1967. 245 с.
10. Магазаник Э. Б. Ономапоэтика или говорящие имена в литературе. Ташкент: Фан, 1978. 146 с.
11. Мухаметзянова Л. Х. Книжный дастан в творчестве казанских татар // Вестник ТГГПУ 2011. №4 (26). С. 247249.
12. Пропп В. Я. Русский героический эпос. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1958. 604 с.
13. Супрун В. И. Ономастическое поле русского языка и его художественно-эстетический потенциал. Волгоград, 2000. 122 с.
14. Т е н и ш е в Э . Р . О методах и источниках сравнительно-исторических исследований тюркских языков // Советская тюркология. 1973. № 5. С. 119-124.
15. Токмашев Д. М. Антропонимы в героическом эпосе: Сравнительно-исторический аспект. Новокузнецк, 2005. 220 с.
16. Т о л с т а я С . М. Пространство слова. Лексическая семантика в общеславянской перспективе. М.: Индрик, 2008. 527 с.
17. Топорова Т. В. Язык в зеркале культуры: древнегерманские двучленные имена собственные. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. 253 с.
18. Урманчеев Ф. Тюркский героический эпос. Казань: ИЯЛИ, 2015. 448 с.
19. Хазиева-Демирбаш Г. С. Антропонимическое пространство татарских и турецких загадок // Вестник Челябинского государственного университета. 2014. № 3. С. 128-130.
20. Х а з и е в а - Д е м и р б а ш Г . С . , Б и к т а г и р о в а З . А . Личные имена в татарских и турецких пословицах и поговорках // Вопросы современной науки и практики. 2012. № 2 (40). С. 271-274.
21. Щетинин Л. М. Слова, имена, вещи. Очерки об именах. Ростов н/Д, 1966. 119 с.
22. K a § g a г 11 M. Divanü Lügat-it- Türk. Qev. B. Atalay. gilt 4. Ankara, 2006. 530 р.
23. R e i c h 1 K . Türk Boylarinin destanlari. Qev. Metin Ekici. Ankara: Türk Dil Kurumu, 2002. 441 p.
Khazieva-Demirbash G. S., Institute of Language, Literature and Arts named after G. Ibragimov, Academy of Science of the Republic Tatarstan (Kazan, Russian Federation)
ETHNOCULTURAL SPACE OF PERSONAL NAMES IN TURK-TATAR EPOSES
Characteristic features of the ethnocultural space of a personal name in the Turk-Tatar eposes are considered. The importance of the ethnolinguistic research of the ethnocultural space of personal names is substantiated. Personal names of the epos heroes are folklore archaisms of the Turk-Tatar language. They create prerequisites necessary for the reconstruction of prayazykovy system and; therefore, their ethno- cultural research promotes emergence of new tendencies in the language. The epos's personal names are understood as ethnocultural signs bearing information on the ethnic structure, on the spiritual and material essence of the people's culture, on religious and philosophical views, customs and ceremonies inherent to the life of the ethnos in focus. Using dastan's materials, the interconnection of single and general concepts of personal names with common nouns, considering their implied meaning, was revealed. Common features of naming and renaming traditions characteristic of "dastanakh" are also studied. Particular significance of the dastan hero's personal name is revealed.
Key words: personal names, ethnocultural signs, ethnocultural space, Turk-Tatar epos, naming, renaming
REFERENCES
1. Alefirenko N. Lingvokul'turologiya: tsennostno-smyslovoe prostranstvo yazyka [Linguistic culturology : valuable and semantic space of language]. Moscow, Flinta, Nauka Publ., 2010. 288 р.
2. Gabisheva L. L. Slovo v kontekste mifopoeticheskoy kartiny mira [The word in the context of a mythopoetic picture of the world]. Moscow, RGGU Publ., 2003. 192 р.
3. Gorbacheva O. G. Onomasticheskoe prostranstvo russkikh narodnykh i avtorskikh skazok: Avtoref. diss. ... kand. filol nauk [Onomastic space of the Russian national and author's fairy tales]. Bryansk, 2008. 26 р.
4. Zhirmunskiy V. M. Tyurkskiy geroicheskiy epos [Turkic heroic epos]. Leningrad, Nauka Publ., 1974. 727 р.
5. Zakirova I. G. Dastan "Ak Kubek" Turkic peoples [Dastan "Ak Kubek" tyurkskikh narodov]. Vestnik Chuvashskogo universiteta. 2009. № 4. Р. 296-304.
6. Ismagulova B. Kh., Bayandina S. Zh. Onomastic space of Kazakh folkor [Onomasticheskoe prostranstvo ka-zakhskogo fol'klora]. Materialy mezhdunarodnogo kongressa "Aktual'nye problemy kompleksnogo issledovaniya altaistiki i tyurkologii". Kokshetau, 2009. Р. 187-192.
7. Kerimbaev D. M. Sostav i etnolingvisticheskaya kharakteristika sobstvennykh imen kazakhskogo fol'klora: Avtoref. diss. ... kand. filol. nauk [Structure and ethnolinguistic characteristic of proper names of Kazakh folklore]. Almaty, 2004. 28 р.
8. Kerimbaeva S. E. Onomasticheskaya eksplikatsiya mifologicheskoy modeli mira v kazakhskom yazyke: Avtoref. diss. ... kand. filol. nauk [Onomastic explication of mythological model ofthe world in the Kazakh languge]. Almaty, 2004. 28 р.
9. Kondrat'eva T. N. Sobstvennye imena v russkom epose [Own names in the Russian epos]. Kazan, Izd-vo Kazanskogo un-ta, 1967. 245 p.
10. Magazanik E. B. Onomapoetika ili govoryashchie imena v literature [Onomapoetics or the speaking names in literature]. Tashkent, Fan Publ., 1978. 146 р.
11. Mukhametzyanova L. Kh.Book Dastan in the work of the Kazan Tatars [Knizhnyy dastan v tvorchestve kazanskikh tatar]. Vestnik TGGPU. 2011. № 4 (26). Р. 247-249.
12. Propp V. Ya. Russkiy geroicheskiy epos [Russian heroic epos]. Moscow, Gosudarstvennoe izdatel'stvo khudozhestvennoy literatury, 1958. 604 р.
13. Suprun V. I. Onomasticheskoe pole russkogo yazyka i ego khudozhestvenno-esteticheskiy potentsial [Onomastic field of Russian and its artistic and esthetic potential]. Volgograd, 2000. 122 р.
14. Tenishev E. R. About methods and sources of comparative-historical researches of Turkic languages [O metodakh i is-tochnikakh sravnitel'no-istoricheskikh issledovaniy tyurkskikh yazykov]. Sovetskaya tyurkologiya. 1973. № 5. Р. 119-124.
15. Tokmashev D. M. Antroponimy v geroicheskom epose: Sravnitel'no-istoricheskiy aspekt [Antroponima in the Shor heroic epos]. Novokuznetsk, 2005. 220 р.
16. Tolstaya S. M. Prostranstvo slova. Leksicheskaya semantika v obshcheslavyanskoyperspektive [Word space. Lexical semantics in all-Slavic prospect]. Moscow, Indrik Publ., 2008. 527 р.
17. Toporova T. V. Yazyk v zerkale kul'tury: drevnegermanskie dvuchlennye imena sobstvennye [Language in a culture mirror: ancient German binomial proper names]. Moscow, Shkola "Yazyki russkoy kul'tury" Publ., 1996. 253 p.
18. Urmancheev F. Tyurkskiy geroicheskiy epos [Turkic heroic epic]. Kazan, IYaLI Publ., 2015. 448 р.
19. Khazieva-Demirbash G. S. Anthropometric space ofthe Tatar and Turkish riddles [Antroponimicheskoe prostranstvo tatarskikh i turetskikh zagadok]. VestnikChelyabinskogogosudarstvennogo universiteta. 2014. № 3. Р. 128-130.
20. Khazieva-Demirbash G. S., Biktagirova Z. A. Personal names in the Tatar and Turkish proverbs and sayings [Lichnye imena v tatarskikh i turetskikh poslovitsakh i pogovorkakh]. Voprosy sovremennoy nauki i praktiki. 2012. № 2 (40). Р. 271-274.
21. Shchetinin L. M. Slova, imena, veshchi. Ocherki ob imenakh [Words, names, things. Sketches about Names]. Ros-tov-na-Donu, 1966. 119 р.
22. K a § g a r 11 M. Divanü Lügat-it- Türk. Qev. B. Atalay. gilt 4. Ankara, 2006. 530 р.
23. R e i c h l K . Türk Boylarinin destanlari. Qev. Metin Ekici. Ankara: Türk Dil Kurumu, 2002. 441 p.
Поступила в редакцию 12.11.2015
