CC BY
98
Кроме того, появляются и собственно виртуальные музеи, то есть сайты, созданные и оптимизированные специально для экспозиции музейных материалов. И это направление стало настолько популярным, что для веб-музеев был выделен отдельный домен высшего уровня .museum. В качестве примера можно отметить виртуальный музей Канады [2]. Данный ресурс является презентацией коллекций более 2500 канадских музеев и включает виртуальные выставки, бесплатные онлайн-игры, образовательные материалы, а также более 850000 изображений по истории различных городов и общин Канады.
Другим направлением применения информационных технологий является создание специального программного обеспечения. В частности, для полноценного функционирования музеев и библиотек создаются специальные программы.
В качестве примера программного обеспечения для музеев можно выделить такие системы как КА-МИС (Комплексная автоматизированная музейная информационная система) и автоматизированная система «Музей». Так, система КАМИС [3] предоставляет пользователю такие возможности как обработка, хранение и публикация информации о музейных предметах и коллекциях; оформление учетной документации в соответствии с действующими требованиями; определение условий поиска, выборки и получение по запросу данных по коллекциям в виде картотек, каталогов, списков и т. п.; систематизация, хранение и использование информации по научным темам музея; хранение и публикация изображений, аудио и видеоматериалов; создание мультимедийных систем для посетителей и многое другое.
В сфере библиотечной деятельности можно выделить программные пакеты на основе 1С («1С: Библиотека вуза», «1С: Библиотека Колледжа», «1С: Школьная библиотека»). Эти и им подобные про-
граммы позволяют создавать и вести электронные каталоги, обрабатывать аудио- и видеоматериалы, осуществлять поиск по любому слову библиографического описания, получать информацию с удаленных серверов, обслуживать читателей в автоматизированном режиме и т. д.
Также информационные и компьютерные технологии могут использоваться для сохранения культурного наследия в виде создания электронных библиотек редких книг и рукописей, что позволяет дать возможность доступа к этим ресурсам специалистов и тех, кто этим интересуется, и в тоже время обеспечить их сохранность.
Кроме того, говоря о сфере культуры и искусства, нельзя не отметить, что меняется и само искусство, в нем появляются новые направления, связанные с использованием именно компьютерной техники, графических программ. В частности, можно выделить такие направления как видео-арт, инсталляция.
Таким образом, информационные технологии, и особенно их компьютерная составляющая, оказывают большое влияние на сферу культуры и искусства, позволяя сохранять культурное наследие и предоставлять доступ к произведениям культуры и искусства всем людям, которые этим интересуются.
Библиографические ссылки
1. Art project. 30.03.2011. URL: http://www.google-artproject.com.
2. Virtual Museum of Canada (VMC). 30.03.2011. URL: http://www.museevirtuel-virtualmuseum.ca.
3. Комплексная автоматизированная музейная информационная система. 28.03.2011. URL: http:/ /www.kamis.ru.
© Петрова О. А., 2011
УДК 168.522
А. С. Полякова Научный руководитель - В. П. Бочкарев Сибирский государственный аэрокосмический университет имени академика М. Ф. Решетнева, Красноярск
ЭТНОКУЛЬТУРНАЯ СПЕЦИФИКА ПЕСЕННОГО ТВОРЧЕСТВА СЕМЕЙСКИХ ЗАБАЙКАЛЬЯ
Среди музыкально-песенных традиций русского старожильческого населения Забайкалья особо выделяются своеобразная ее культурная ветвь - семейские (потомки старообрядцев, переселенных сюда в XVIII столетии), как особые русские старожилы Забайкалья со своей культурой, носители и хранители древнего песенного творчества.
План переселения староверов в Сибирь был разработан царской администрацией заблаговременно. К передвижению больших масс русских людей, возвращаемых из Польши, стали готовиться заранее. Большую часть выведенных из Польши и белорусских земель староверов, а также казаков с Дона за участие в пугачевском восстании гнали в Сибирь по старой дороге через Верхотурье. Так, 9 июля 1764 г. Указами импери-атрицы велено командировать «отписных крестьян и разночинцев и казаков с препровождением из Верхоту-
рья до Тюмени и Туринска и к расположению каждого места по пятидесяти, чтоб быть им попеременно и в Тюмени и Тобольску и Ялтуровску для того и требовать в Туринской воеводской и Краснослободского управления канцелярии по пятьдесят человек» [1, с. 110; 183]. На протяжении всего своего пути староверы шли целыми семьями, и потому в документах часто встречаются отдельные термины - «семейные»= «семейские».
Исследуя особенности песенного фольклора се-мейских западной части Забайкалья (Бурятии) с му-
Актуальные проблемы авиации и космонавтики. Социально-экономические и гуманитарные науки
зыковедческой точки зрения автор выделила целый ряд специфических черт, представляющих этнографический и культурологический научный и практический интерес в сравнении с песенным творчеством другой этнокультурной части русского народа того же региона - казаками.
Различия между этнокультурой семейских и казаков Забайкалья настолько существенны, что можно говорить о существовании двух локальных музыкально-песенных традиций, обуславливаемых особенностями быта, уклада и вероисповедания семей-ских и казаков.
Базовой причиной этих отличий является - разность конфессиональных отношений (семейские -старообрядцы, а казаки - никоновцы), обусловившая относительную изолированность проживания семей-ского и казачьего населения. Вместе с тем, из-за территориальной близости семейских поселений к Забайкальскому казачьему войску, располагавшемуся на границе с Монголией и Китаем, и казачьим станицам, расположенным в Бурятии, их музыкально-песенные традиции испытывали взаимное влияние в среде проживания среди бурятского населения, как родственные ветви русской культуры.
Первым собирателем песен с был сибирский эт-ногроф Н. П. Протасов. В 1901 г. он записал на фонограф от жителей Семейских сел 145 песен разных жанров, расшифровал их, но издать не смог. После его смерти часть материала удалось спасти и издать сборником из 16 песен в одноголосовом исполнении. Последующие публикации песен, напетых семей-скими - «Фольклор Семейских»- 10 песен, «Поет Урлукский хор» - 16, «Образцы народного многоголосья» - 5 напевов, «Русские народные песни в мно-гомикрафонной записи» - 8 песен. Шесть семейских песен из репертуара Забайкальского семейского народного хора, нотное приложение к научно - методической работе Дорофеева Н. И. «Организация и работа фольклорного коллектива на примере Забайкальского Семейского народного хора» и др. [2, с. 101-132; 218], стали важным источником научного анализа автора данной статьи и прилагаемых тезисных выводов.
Сюжеты песен и напевов различные, но особенной популярностью до сих пор пользуются песни о любви, о разлуке с любимым, или об измене., присутствует и тяготение к «жестокому» романсу, тематика и поэтический строй, которого в конце прошлого века широко используется в певческом репертуаре семейских, чего не наблюдается у казаков, у которых самым распространенным фольклорным жанром были историко-героические, военные и только затем лирические песни. Столь же популярны в среде се-мейских были и «песни тюрьмы и каторги», а так же овеянные романтикой песни о благородных разбойниках, сочувственное отношение ко всем отверженным и бездомным, ко всем кто томится в неволе или бродяжничает. У казаков же Забайкалья особое внимание в песнях уделялось своему верному коню. Общими песнями у семейских и казаков являются песни свадебные и плясовые, о черном вороне, о степном орле, о соколе, о широкой степи, о высоких
горах и т. д. Воспевали они и солдатские песни, в которых преобладает возвращение со службы домой и тема гибели вдали от родины. Однако, у казаков шире репертуар, в которых больше поется об удалом добром молодце и меньше чем у семейских песен о злополучной свекрови, теще, свекре и о нерадивом зяте.
Песни семейских - в основном протяжные песни многоголосового склада, что наложило отпечаток и на их современный фольклор. Складывая песни о новой жизни в колхозной деревне, семейские нередко используют напевы старинных лирических песен, особенно широко - хоровые и плясовые, полные задора и бесхитростного деревенского юмора. В то время как у казаков - пляска со всей казачьей удалью, и песни походные, лирические, плясовые и хвалебные. Песни казаков насыщены социальными мотивами, в них много неподдельного юмора и сатиры, тонко высказанных обид, острых замечаний.
Важной этнокультурной спецификой песенного творчества семейских являются песни их профессиональных плакальщиц при похоронном обряде. У семейских нет специально выделенного жанра календарных песен, но исполнение некоторых лирических, хороводных и плясовых песен приурочивалось к большим сельским праздникам, которые вплоть до 1930-х гг. XX в. по традиции соединялись с церковными праздниками [3, с. 83-161; 243].
Церковных певчих у семейских называли дьяками, а пение молитв обозначалось глаголом «дея-чить». Основным видом пения семейских было культовое пение и духовный стих, народная же песня, как известно, преследовалась уставщиками. После 1917 года культовое пение и народная песня в се-мейском укладе поменялись местами: народная песня зазвучала свободно и заняла главное место в духовной жизни сельской общины: музыкально развитая, имевшая многолетнюю церковно-певческую практику молодеж в распеве народной песни выступала рассевщиками, запевалами [4, с. 182-203].
Вплоть до 1920-х годов в крупных семейских селах сохранялась традиция обучения крюковому пению, обусловленная нуждами церковного обихода старообрядцев, но в наши дни, уже почти невозможно найти среди семейских мастера, умеющего петь по крюкам. Этнокультурная специфика проживания их предков в Белоруссии, на Дону, в Поволжье проявляется и в сохранении как южно-русских, так и белорусских приемов исполнения песен и в стиле речи, произношения слов..
Таким образом, семейские, переселившись на суровую землю Бурятской части Забайкалья, не смешиваясь ни с бурятами, ни с «православными», сохранили свои этнокультурные черты, включающие древнерусские, южнорусские, белорусские и казачьи древние культурные певческие традиции и мотивы, значительно потерянные в регионах этнокультурных корней их предков.
Библиографические ссылки
1. Ильина-Охременко Г. И. Народное искусство семейских Забайкалья. Улан-Уде, 1972.
2. Протасов Н. П. Песни забайкальских старообрядцев: Сибирская живая старина. Вып. 2. Иркутск, 1962.
3. Элиасов Л. Е. Народная поэзия семейских. Улан-Уде, 1969.
4. Мамсик Т. С. Крестьянское движение в Сибири. Вторая четверть XIXв. - Новосибирск, 1987.
© Полякова А. С., Бочкарев В. П., 2011
УДК 669.713.7
Е. В. Тетерина Научный руководитель - С. Ю. Пискорская Сибирский государственный аэрокосмический университет имени академика М. Ф. Решетнева, Красноярск
К ВОПРОСУ О ПОНЯТИИ СОЦИАЛЬНОЙ ЭНТРОПИИ
Проблема социальной энтропии - одна из актуальнейших проблем современного гуманитарного знания. Само понятие энтропии впервые было введено в 1865 году немецким физиком Рудольфом Клаузиусом. Он определил энтропию как меру естественной склонности тепловой энергии к рассеиванию (диссипации). С тех пор, когда это понятие было введено в термодинамику, термин «энтропия» стал применяться и к социальным явлениям.
Социальная энтропия - это мера отклонения социальной системы либо ее подсистемы от эталонного состояния, когда отклонение проявляется в снижении уровня организации, эффективности функционирования, темпов развития системы [1].
Понятие социальной энтропии отображает разрушение индивидуализированного человеческого бытия -мира культуры. Энтропия увеличивается, когда преобладает несогласованность интенций взаимодействующих индивидуальностей, которая воспринимается отдельным человеком как неопределенность ее собственного бытия.
В XX веке на Западе была разработана теория социальной энтропии, - одна из самых влиятельных в настоящее время макросоциологических моделей социальной организации. В 60-70-е гг. энтропийный подход широко применяется для анализа процессов социальной эволюции. В книгах К. Бейли «Теория социальной энтропии» и М. Форсе «Маловероятностный порядок: энтропия и социальные процессы» представлены линии концепции социальной энтропии. По мнению авторов теории социальной энтропии, более характерное состояние социума - это нестабильность, неравновесность, вызванная в процессе развития социальных систем беспрестанным колебанием между организацией и дезорганизацией, тенденцией к смерти и тенденцией к выживанию [2].
Состояние максимума энтропии в социальной системе определяется как максимальная неупорядоченность или наиболее вероятное состояние системы. Напротив, минимум энтропии всегда есть минимум неупорядоченности. При этом состояние равновесия рассматривается как частный случай, как ситуация, когда уровни энтропии остаются постоянными во времени.
М. Форсе, один из соавторов теории социальной энтропии, считает, что главная опасность для развития общества заключается не в усложнении конфликтов, а в энтропийной тяте к инертности, усреднении и гомогенности. И если в начале XX в. общество боролось с такой угрозой преимущественно экономиче-
ским способом, то с наступлением эры «массового потребления» критерии социального различия все больше выступают как характеристики образа жизни, культуры, нормы, поскольку сама система ценностей стала объектом персонального выбора.
Отсюда можно сделать вывод, что «порядок и беспорядок не противостоят один другому, т. е. энтропийный хаос не обязательно является хаосом в общем смысле слова, так как имеет место „стабильная иерархия"» (М. Форсе). Другими словами, требование стабильности ведет к структурным неравенствам. Отсюда следует, что неравенство (негэнтропийный порядок) неизбежно в обществе, которое стремится к однородности и устойчивости (энтропийный хаос) [3].
В своей работе «Социальная термодинамика и проблема идентичностей», авторы С. Боровиков, С. Переслегин и Е. Переслегина, вводят понятие социальной энтропии (инферно) 8, как меру социальной энергии, связанной диссипативными процессами. Согласно авторам, инферно есть социальное движение, превращенное в беспорядочную (тепловую) форму. Как и физическая энтропия, социальная энтропия не измеряется, но вычисляется.
Социальная энтропия возрастает в следующих случаях:
- при попытке добиться физически или социально невозможного результата (энергетика на вечных двигателях первого или второго рода или на «торсионных полях», «мир без наркотиков», «честная политика» и т. п. программы);
- при наличии «конфликта интересов», когда в рамках индивидуального или группового тоннеля реальности, не существует такого конечного состояния системы, при котором все конфликтующие стороны осуществили свои намерения (двое добиваются должности, которая может достаться только одному из них - вся деятельность проигравшего пошла на увеличение социальной энтропии);
- при «ошибках перевода», когда получаемая перпациентом информация существенно отличается от той, которую индуктор намеривался передать;
