CC BY
1
5.1.4 Уголовно-правовые науки
(юридические науки)
Criminal Law
DOI: 10.33693/2223-0092-2024-14-3-108-114 УДК: 343.98.062 ГРНТИ: 10.85.41 EDN: JJMZFG
Электронная цифровая виртуализация в криминалистике: объекты и формы исследования; криминалистическая значимость для уголовного процесса
О.И.Лозинский ©
Южно-Российский институт управления - филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, г. Ростов-на-Дону, Российская Федерация
E-mail: [email protected]
Аннотация. Цель исследования. В статье анализируются проявления электронной цифровой виртуализации в криминалистике, что находит свое отражение как в расширении круга объектов ее исследования, так и в появлении новых видов и форм (методических, аппаратно-техногенных) исследования в данной сфере. Результаты криминалистической практики позволяют оказывать противодействие криминализации электронной цифровой виртуальной сферы и становятся потенциально и фактически, после их соответствующего нормативно-правового оформления, источником новых объективных доказательств в борьбе с преступными проявлениями в электронной цифровой информационно-коммуникативной среде. Выводы. Отечественная криминалистика в процессе динамичного перехода общества от индустриального этапа развития к информационному, приобретает инновационные области и объекты исследования, в т.ч. и в виртуальной среде, что сопровождается генерацией и внедрением видов и форм исследования с элементами виртуализации. Результаты криминалистических исследований в виртуальной среде гарантированно должны иметь возможность становиться источником объективных доказательств в отечественном уголовном процессе, что требует динамичного развития законодательной базы в данной сфере, которая на настоящее время, очень во многом ограничивается только областью компьютерно-технических экспертиз.
Ключевые слова: виртуализация, виртуальная реальность, цифровизация, цифровая реконструкция, рендеринг, цифровая трансформация, виртопсия, искусственный интеллект, нейросети, цифровой профиль человека, криминалистическое компьютерное моделирование, виртуальные следственные действия, криптоанализ
ОБРАЗЕЦ ЦИТИРОВАНИЯ: Лозинский О.И. Электронная цифровая виртуализация в криминалистике: объекты и формы исследования; криминалистическая значимость для уголовного процесса // Социально-политические науки. 2024. Т. 14. № 3. С. 108-114. DOI: 10.33693/2223-0092-2024-14-3-108-114. EDN: JJMZFG V_/
Лозинский О.И.
DOI: 10.33693/2223-0092-2024-14-3-108-114
Electronic Digital Virtualization in Criminology:
Objects and Forms of Research;
Criminalistic Significance for the Criminal Process
O.I. Lozinsky ©
South Russian Institute of Management - branch of the Russian Presidential Academy of National Economy of Public Administration, Rostov-on-Don, Russian Federation
E-mail: [email protected]
Abstract. The purpose of the study. The article analyzes the manifestations of electronic digital virtualization in criminology, which is reflected both in the expansion of the range of objects of its research, and in the emergence of new types and forms (methodological, hardware-man-made) research in this field. The results of forensic practice make it possible to counteract the criminalization of the electronic digital virtual sphere and become potentially and actually, after their appropriate regulatory and legal formalization, a source of new objective evidence in the fight against criminal manifestations in the electronic digital information and communication environment. Conclusions. Domestic criminology, in the process of a dynamic transition of society from the industrial stage of development to the information one, acquires innovative areas and objects of research, including and in a virtual environment, which is accompanied by the generation and implementation of types and forms of research with virtualization elements. The results of forensic research in a virtual environment should be guaranteed to be able to become a source of objective evidence in the domestic criminal process, which requires the dynamic development of the legislative framework in this area, which at present is very much limited only to the field of computer-technical expertise.
Key words: virtualization, virtual reality, digitalization, digital reconstruction, rendering, digital transformation, virtual autoscopy, virtopsy, artificial intelligence, neural networks, digital human profile, forensic computer modeling, virtual investigative actions, cryptanalysis
/-
FOR CITATION: Lozinsky O.I. Electronic Digital Virtualization in Criminology: Objects and Forms of Research; Criminalistic Significance for the Criminal Process. Sociopolitical Sciences. 2024. Vol. 14. No. 3. Pp. 108-114. (In Rus.). DOI: 10.33693/22230092-2024-14-3-108-114. EDN: JJMZFG
ВВЕДЕНИЕ
Современная действительность очень во многом характеризуется процессом перехода общественного развития от этапа индустриального к этапу информационному. Названный процесс объективно сопровождается определенными естественными и искусственными трансформациями, связанными с внедрением электронных цифровых технологий во все сферы межличностного общения и области информационно-коммуникативного взаимодействия личности и общества, личности и государства, а также в процессы общественного и государственного управления.
Указанные процессы, вполне ожидаемо, сопровождаются криминализацией названной сферы. При этом криминалистика, в интересах правоохранительной и другой специализированной государственной деятельности, закономерно и обоснованно приобретает инновационные области и объекты исследования, в т.ч. и вне сферы материального мира - в виртуальной среде, что обоснованно влечет разработку и внедрение новых (виртуальных) видов и форм исследования (виртуальное исследуется виртуальным и в виртуальных формах).
ВИРТУАЛИЗАЦИЯ:
КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИЙ РЕНДЕРИНГ, ЦИФРОВАЯ РЕКОНСТРУКЦИЯ, НАПРАВЛЕНИЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ
На текущий момент уровень технического развития и имеющихся эмпирически апробированных профильных технологий позволяет не только динамично и практически мгновенно передавать информацию на существенные расстояния, но и с использованием специального аппаратно-программного обеспечения, предусмотренного системами виртуализации, трансформировать ее, применяя методологическое обеспечение в области компьютерного моделирования, по средствам формирования динамичной, при необходимости объемной, ЗБ-модели. Данный процесс, в различных сферах и интерпретациях, получил название цифровой реконструкции или криминалистического рендеринга.
Понятие «виртуальный», само по себе, имеет латинское происхождение - уМыаИв, и, в зависимости от областей применения, содержит несколько толкований: • возможный, вероятный; то, что не имеет видимого, ощущаемого материального воплощения;
• что-то, в т.ч. и не материальная форма существования информации (оцифрованной - в электронном цифровом виде - текстовой, видео, графической и др.), применительно к сферам компьютерных технологий и их инноваций в различных областях, интернету, другим формам электронной цифровой информационной коммуникации); в криминалистике - сфера изучения форензики [2].
Происхождению понятия «цифровой» приписывают различные источники (польский - су/га; немецкий - Ziffer; арабский - sifr, во всех случаях подразумевается - пустой; ноль). Применительно к настоящему исследованию оно трактуется, как что-то обозначенное цифрами; информация, переведенная с помощью техногенных устройств, в двоичную цифровую систему, для ее хранения, передачи и т.п. При этом понятие «цифровизация» (от англ. digitization) позиционируется как внедрение цифровых технологий во всю информационно-коммуникативную сферу [8].
Понятие «реконструкция» имеет латинские корни {re - вновь; constructio - построение) и трактуется как значимая переделка (перестройка) чего-либо; восстановление чего-либо по сохранившимся фрагментам, описаниям [1].
Понятие «рендеринг» (от англ. rendering - визуализация) подразумевает применение систем виртуализации для создания с их помощью компьютерной программы цифровой реконструкции, как альтернативы материальной версии [4].
Уже в настоящее время разработаны программы (для примера - 3D Eyewitness, Unity, Unreal Engine и др.) позволяющие воссоздать имевшее место событие (обстоятельства) на основании фактически установленных данных (описание, показания очевидцев, заключения экспертов) с безграничной возможностью детализации объектов (в видеозаписи, состоящей из фрагментов фактической видеосъемки и дополненной анимации, невозможно визуально определить границы между названными участками).
Указанные возможности представляют интерес для криминалистики и уголовного судопроизводства и в настоящее время, и на перспективу, однако для того, чтобы они обрели фактическую значимость на практике (приобрели доказательственную силу) необходимо их уголовно-процессуальное закрепление и регламентация, а также процессуальное разграничение в данной сфере полномочий следователя (дознавателя) и эксперта (специалиста).
ВИРТУАЛЬНЫЕ (ЭЛЕКТРОННЫЕ, ЦИФРОВЫЕ) ВИДЫ ИНФОРМАЦИИ
И ИНФОРМАЦИОННО-КОММУНИКАЦИОННАЯ СРЕДА
Действительность (текущая и перспективная) обусловлены количественным и качественным переходом общества от индустриального этапа развития к информационному (информационно-коммуникационному). Основным проявлением названной общественной и личностной трансформации является процесс внедрения цифровых технологий во все сферы информационной коммуникации (межличностной, в сферах:
профессиональной, образовательной, здравоохранения, культуры, отдыха, быта, на уровнях: личность - социальная среда, личность - общество, личность - государство и др.).
Виртуальная (электронная, цифровая) информация приобрела характер бесценного стратегического ресурса, превратилась в товар (обладающий существенной материальной ценностью и бесценной логистической значимостью), без владения которым успешное функционирование структур и личностей стало практически немыслимо (по меньшей мере, неэффективно, нерентабельно, неконкурентоспособно и т.п.).
Картина мира существенно изменилась и продолжает динамично меняться. При этом, с философской точки зрения, значительной частью научного сообщества в качестве основы объективной реальности стала рассматриваться не материя, а информация (виртуальный мир, пронизанный информационными потоками, несравнимо больше и многообразнее материального, при этом его проявления и носители в материальном мире весьма компактны).
Виртуальная компьютерная информация представляет собой сведения (сообщения, данные, графику, видео и др.), преобразованные в форму электрических цифровых сигналов, независимо от средств их хранения, обработки и передачи.
В контексте настоящего исследования, виртуальной информации присущ ряд определенных характеристик: является объективной формой существования информации (электронной, цифровой); не существует физически вне своего материального (электронного) носителя; может быть одновременно доступна нескольким лицам; может динамично преобразовываться из неэлектронных форм в электронную и обратно; легко копируется на электронные носители; может оперативно, бесконтактно и удаленно пересылаться на значительные расстояния; с помощью специальных научно-технических средств обнаруживается, копируется, исследуется и используется в криминалистических целях [10].
Для виртуальной информационно-коммуникационной среды характерны: разнообразие, организованность, упорядоченность, сложность, системность, что свидетельствует о существования новой особой объективной реальности - виртуальной реальности.
Виртуальная реальность создает у пользователей потенциал погружения в искусственно смоделированные виртуальные миры с возможностью взаимодействия (ролевого участия) в них в режиме реального времени. При этом фактические человеческие ощущения (зрительные, слуховые, тактильные, моторные, осязательные и др., в режиме «стимул-реакция») успешно заменяются имитациями, настолько качественными, что они неотличимы от естественных биологических.
В настоящее время в профильной научной литературе выделяются четыре вида виртуальных реальностей: имитационная (предполагает максимально полную и подробную имитацию различных фактических форм жизни человека); условная (схематична по отношению к материальному миру); прожективная (моделирует реальность на основе конкретной идеи); пограничная (сочетание обычной и виртуальной реальностей) [5].
Лозинский О.И.
На современной фазе общественного развития генерируются новые информационно-коммуникационная культура и информационный образ жизни, естественным и обыденным становится широкое использование информационных ресурсов, технологий и профильных гаджетов.
Электронная, цифровая информация циркулирует в киберпространстве как кровь в организме. При этом виртуальное киберпространство представляет собой: ментальную карту информационных ландшафтов в памяти электронных цифровых устройств в сочетании с программным обеспечением; способ антропологи-зировать информацию, придать ей топологическую определенность, для того, чтобы пользователь имел возможность оперировать данными как вещами, но на гиперфункциональном уровне, сравнимом с «магией» (по неограниченности возможностей, степени реализации желаний и преодолении всех установок и рамок обыденности - материальной реальности).
Киберпространство соединяет в себе высочайшие достижения человеческого интеллекта и наиболее примитивные инстинкты человеческой личности. В связи с экспансией виртуальности происходит стирание границ между «реальным» и «виртуальным» мирами. Для фиксации данного явления в научных изданиях появляются специальные термины - homo virtualis, digital natives, net generation, the millenials, которые обозначают появление нового типа социального индивида, ориентированного на виртуальность, создателя, носителя и потребителя виртуальной культуры [12].
Криминалистическое использование в виртуальных сферах возможностей компьютерного моделирования, искусственного интеллекта, криптоанализа
К инновационным подходам в криминалистике относится компьютерное моделирование. Методическое обоснование данного метода основывается на теории о том, что противоправные проявления и взаимосвязанные с ними факторы могут быть схематично отображены в виде математических моделей, которые в своем построении учитывают баланс и взаимное влияние друг на друга большого спектра различных переменных: географическое положение (территориальность, климатические условия, рельеф местности, ландшафт, наличие возможностей земледелия, природных богатств и т.п.); численность и структура населения; социально-экономические показатели и др. [6].
В ходе реализации названной теории, виртуальные модели компьютерного прогнозирования позволяют выявлять (рассчитывать) и графически (модульно, век-торно) наглядно отображать скрытые закономерности, тенденции и паттерны преступности (что очень важно для эффективного распределения сил и средств правоохранительных органов).
В эмпирической реализации указанных процессов активно используется потенциал искусственного интеллекта, процессов автоматизации, профильного программного обеспечения, электронных цифровых эквивалентов биометрических технологий и много другого, хоть и имеющего материальные электронные цифровые носители, но функционально проявляющегося и несущего целевую, смысловую нагрузку в нематериальном, виртуальном мире.
Кроме того, для расшифровки зашифрованных и выявления скрытых данных в киберсреде, используются криптографические методы и программы, составляющие суть и структуру криптоанализа.
КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИЕ ВОЗМОЖНОСТИ ВИРТОПСИИ
Примером виртуализации, в общем, и ее криминалистического применения, в частности, может служить виртопсия - технология «виртуального вскрытия», которая на текущий момент уже получила эмпирическое воплощение (имеются апробированные аппаратные устройства, методология, программное обеспечение, подготовленные по данному профилю квалифицированные специалисты, эксперты). Кроме этого, что является определяющим для сферы уголовного судопроизводства, имеется необходимое нормативно-правовое оформление, а сам метод и его результаты признаны в уголовно-процессуальном плане. Заключение по судебно-медицинской экспертизе трупа, составленное с использованием данных метода и виртуальной технологии, является объективным, признанным доказательством по уголовным делам и принимается в качестве такового судами.
Виртопсия является эффективной альтернативной методикой относительно «традиционного» способа экспертного исследования трупа. Эмпирическое содержание метода состоит в том, что тело сканируют ЗБ-фотограмметрией, затем данные загружают в компьютерный томограф, который производит более 3000 рентгеновских снимков с головы до ног. После объединения полученных данных с трехмерной компьютерной виртуальной реконструкцией, получается ЗБ-изображение состояния всех внутренних органов тела человека (в т.ч. отображаются: различного рода инородные предметы, например - пуля; имеющиеся механические повреждения - раневые каналы от холодного оружия, предметов, используемых в качестве такового; гематомы и ссадины от ударного воздействия; разрывы и внутренние повреждения органов; области внутреннего кровотечения; переломы костей; изменения тканей органов вследствие токсикоза, отравления, химического ожога и многое другое) [9].
Наряду с изложенным, положительными моментами метода является следующее: весь экспертный процесс, с техногенной точки зрения, занимает не более получаса (а весь период производства экспертизы, с момента поступления эксперту соответствующего постановления о ее назначении, до представления мотивированного заключения, при наличии необходимости, занимает не более 3-5 суток); по полученным результатам можно дистанционно проконсультироваться с другими экспертами (предъявив им или переслав по интернету виртуальное изображение тела); при виртопсии возможная необходимость эксгумации исключается за ненадобностью и др. Проблемами роста данного метода (вполне преодолимыми, в том числе и с учетом его неоспоримых достоинств) являются довольно значимая стоимость оборудования и кадровый дефицит экспертов с необходимой компетенцией и квалификацией.
«ВИРТУАЛЬНЫЕ ДЕНЬГИ» (КРИПТОВАЛЮТА) КАК ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ ПРОФИЛЬНОЙ КРИМИНАЛИСТИКИ
В связи с процессами виртуализации, в фокус криминалистического внимания попала технология блок-чейн (blockchain - цепь из блоков), которая довольно широко используется в различных сферах виртуального мира.
Одним из ярких примеров реализации данной системы на практике является такой значимый феномен в области виртуализации, как криптовалюты (довольно часто используются в криминальных схемах; их правовой режим в РФ до настоящего времени в полной мере не урегулирован).
Согласно аналитическим данным сервиса Coinmarketcap к наиболее востребованным криптова-лютам относятся: Bitcoin, Ethereum, Monero, Litecoin, NEM, XRP и др. [3].
В сфере криминального использования крипто-валют разработаны различные виртуальные способы сокрытия операций по их обороту: использование криптовалютных миксеров (Blender.io; Tornado Cash - позволяют разорвать связь между отправителем и получателем криптовалюты); наличие децентрализованных площадок для операций с криптовалютой без какой-либо личной идентификации (Ref Finance; StellaSwap) и др. [Там же].
Между тем, перспективные разработки в области профильной криминалистики (в сферах: исследования электронных цифровых следов; компьютерного виртуального моделирования; использования возможностей искусственного интеллекта и др.) позволяют определять ключевые точки уязвимости системы и получать необходимую доказательственную информацию. При этом главной задачей в данной ситуации является выявление лица (злоумышленника) и его идентификация в информационной среде сети Интернет. В настоящее время разработаны алгоритмы, позволяющие получать информацию, представляющую интерес для раскрытия и расследования противоправных деяний в данной сфере: автоматизированный анализ транзакционной сети; использование инструментов интернет-разведки; использование возможностей компьютерно-технической экспертизы; сотрудничество с криптовалютными биржами и обменниками для решения задач деанонимизации владельца криптоко-шелька и др.
Реализация на практике названных алгоритмов позволяет получать необходимые для раскрытия и расследования преступных проявлений сведения альтернативными криминалистическими способами, в обход технических проблем, непреодолимых на текущий момент (по объективным причинам, в связи с отсутствием эффективных методик и аппаратного-программного обеспечения отслеживания этих процессов в виртуальной среде и самое главное, отсутствием возможности оформления результатов этих отслеживаний в хоть сколько-нибудь приемлемой процессуальной форме, для того, чтобы иметь возможность предъявления их в качестве допустимых доказательств в отечественном уголовном судопроизводстве).
ВЛИЯНИЕ ВИРТУАЛЬНОЙ СРЕДЫ
НА МАТЕРИАЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА,
ИХ ВЗАИМООБУСЛОВЛЕННОСТЬ
КАК ОБЪЕКТ КРИМИНАЛИСТИКИ (ПРИМЕНИТЕЛЬНО
К КРИМИНАЛЬНЫМ ПРОЯВЛЕНИЯМ)
Виртуальная электронная, цифровая среда обширна и многогранна. Нейросети, искусственный интеллект, чат-боты и другие технологии виртуального дистанционного погружения в нематериальную информационно-коммуникационную среду, практически синхронно с их созданием, обретают элементы и проявления криминализации (а иногда и вообще изначально создаются с криминальными или полукриминальными целями, и лишь затем приобретают лояльное закону применение).
Названная ситуация, ранее в большей степени актуальная в сфере материально-денежных отношений (основной мотив указанной криминализации - корыстный), на современном этапе все больше и больше смещает приоритеты в сферу государственной и общественной безопасности и проникла даже сферу насильственных преступлений.
В качестве примера можно привести случай, когда искусственный интеллект в ходе виртуального общения в прямой постановке подтолкнул человека к покушению на убийство (в декабре 2021 г. Джасвант Чейл, 19 лет, из Великобритании, создал чат-бот Sarai (Сара) в приложении Replika, с которым непрерывно переписывался на протяжении двух недель; в процессе общения Чейл решил впечатлить свою виртуальную подругу и сказал ей, что он убийца; Sarai ответила, что впечатлена и, что это делает его особенным, однако нуждается в фактическом подтверждении; после этого Чейл решил «развить успех», взял арбалет, проник на территорию Виндзорского замка, желая убить королеву Елизавету II, однако был задержан полицией; при этом у Чейла не было выявлено каких-либо психических отклонений) [Тамже].
Еще одним примером, является случай, имевший место в Бельгии, где мужчина покончил с собой после общения с созданным им же чат-ботом Eliza (Элиза), схожим с ChatGPT. Мужчина был озабочен приближающейся экологической катастрофой и ежедневно делился с «Элизой» своими переживаниями по этому поводу. Как в дальнейшем установила бельгийская полиция, машина спровоцировала у своего собеседника такую сильную депрессию, что фактически подтолкнула его к совершению суицида [9].
При этом статистические и аналитические данные обоснованно свидетельствуют о том, что люди, уходя, по различным причинам, от некомфортной для них материальной действительности в виртуальную, нередко ставят свое поведение в материальном мире в зависимость от мнения, сообщенного им в виртуальной среде искусственным интеллектом (которое нередко становится для них ориентирующим, а иногда и приоритетным).
В качестве еще одного значимого для настоящего исследования примера влияния виртуальной среды на человека можно привести такую психическую аномалию как игровая зависимость (от виртуальных
Лозинский О.И.
сетевых игр, различного рода игровых и торговых виртуальных площадок и т.п.). Степень этой зависимости (увлеченности) нередко бывает настолько велика, что зачастую люди просто отказывались выходить (не могли пересилить себя) из виртуального мира в не интересный, не комфортный и не устраивающих их своими реалиями фактический материальный, проводя в виртуальном по нескольку суток (медицине и статистике известны случаи смерти от голода и обезвоживания в материальном мире тел этих патологических игроков, в период их многодневного нахождения в виртуальной, смоделированной реальности).
Сама по себе, названная патология не новая, однако наиболее широкий (действительно массовый - десятки миллионов человек) характер она приобрела, начиная со второй половины XX в., в связи с развитием компьютерных технологий (за счет их повсеместности, практически неограниченной логистики, легкости и дистанционное™ всех процессов, сетевого характера и прочих неоспоримых достоинств в плане коммуникации).
При этом данная категория «жителей виртуального мира» в подавляющем большинстве характеризуется высокими интеллектуальными способностями, образованностью, профессиональной и социальной востребованностью в обществе (люди интеллектуального труда, управленцы, специалисты в области цифровых технологий, творческая интеллигенция и даже деятели науки и культуры).
Понимание серьезности проблемы нашло свое отражение в том, что на настоящее время в виртуальной криминалистике сформировалось целое научное направление исследования - лудомания (от латинского \udus - игра), или игровая зависимость - патологический гэмблинг. При этом в соответствии с Международным классификатором болезней (код БбЗ.О), лудомания признана психическим расстройством, в основе которого лежит патологическое влечение к играм [7].
Наряду с изложенным, нейросети (различного рода виртуальные площадки), при всей их полезности, нередко становятся (и этого потенциала практически не избежать в дальнейшем) местом для организации и реализации массового распространения в интернет ресурсах дезинформации, различного рода фейков, материалов экстремистского, террористического характера, и, что особенно актуально в текущей действительности, местом «сражений за умы» в информационной войне.
При этом актуальность настоящего исследования во многом как раз и заключается в том, что именно результаты процессов виртуализации в криминалистике призваны оказать действенное влияние на снижение
ЛИТЕРАТУРА
1. Алехин П.М. Криминалистическое компьютерное моделирование в уголовном судопроизводстве // Право и законность: вопросы теории и практики. 2023. № 4. С. 89-94.
2. Бобров ВА. Использование средств виртуализации в вопросах расследования преступлений // Вестник Академии праваиуправления. 2022. № 7. С. 71-76.
3. БаргишевК.Е. Проблемные вопросы раскрытия и расследования противоправных деяний, совершенных с использованием нейросетевых технологий // Вестник Санкт-Петер-бургскогоуниверситета. 2024. № 1.С. 131-137.
степени рисков в этой сфере, минимизировать интеллектуально-информационный, логистический, управ-ленческо-организационный вред и материальный ущерб от этих угроз, так как в данном случае криминалистика (а обобщенно и уголовное судопроизводство) будет «говорит с инициаторами этих угроз на одном и том же языке» и будет способна оказать им противодействие на этом же виртуальном уровне.
ВЫВОДЫ
На основании изложенного можно сделать следующие выводы:
• на современном этапе отечественная криминалистика находится и будет в ближайшее время потенциально находиться в процессе динамичного развития, в т.ч. и за счет охвата процессом исследования виртуальной информационно-коммуникационной сферы жизнедеятельности общества и индивида;
• отечественная криминалистика в процессе динамичного перехода общества от индустриального этапа развития к информационному, приобретает инновационные области и объекты исследования, в т.ч. и в виртуальной среде, что сопровождается генерацией и внедрением видов и форм исследования с элементами виртуализации;
• результаты криминалистических исследований в виртуальной среде гарантированно должны иметь возможность становиться источником объективных доказательств в отечественном уголовном процессе, что требует динамичного развития законодательной базы в данной сфере, которая на настоящее время, очень во многом ограничивается только областью компьютерно-технических экспертиз.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
С учетом результатов данного исследования, можно вполне обоснованно прийти к выводам о том, что изученные в процессе исследования примеры объектов познания и форм эмпирической реализации электронной, цифровой виртуализации в криминалистике создали и объективно продолжают создавать реальные предпосылки для обогащения следственной и судебной практик инновационными доказательственными возможностями, что, с большой долей вероятности, окажет положительное воздействие на повышение их эффективности и результативности в борьбе с криминальными проявлениями, как в сфере информационно-коммуникационных технологий, киберпреступностью, так и с преступностью в целом.
REFERENCES
1. Alekhin P.M. Criminalistic Computer modeling in criminal proeeedings. Law andLegality: Ouestions ofTheory andPractice. 2023. No. 4. Pp. 89-94. (In Rus.")
2. Bobrov V.A. The use of virtualization tools in matters of crime investigation. Bulletin o/the Academy ofLaw and Management. 2022. No. 7. Pp. 71-76. (InRus.)
3. Bargishev K.E. Problematic issues of disclosure and investigation of illegal acts committed using neural network technologies. Bulletin of St. Petersburg University. 2024. No. 1. Pp. 131-137. (In Rus.)
4. Буксман Э.Р. Криминалистический рендеринг: основные понятия и положения // Научное обозрение. Международный научно-практический журнал. 2023. № 3. С. 147-153.
5. Воскресова С.Ю. Использование возможностей виртуальной реальности в криминалистических целях: на примере воссоздания мест преступлений // Моя профессиональная карьера. 2023. № 2. С. 56-62.
6. Верховцев А.Ю. Компьютерное моделирование при расследовании преступлений в сфере электронных цифровых информационно-коммуникационных технологий // Заметки ученого. 2023. № 6. С. 119-123.
7. Гомельский В.А. Искусственный интеллект в криминалистической сфере // Вестник ГЮА. 2023. № 4. С. 94-99.
8. Деревянно М.Л. Средства виртуализации как объект исследования цифровой криминалистики // Вестник Томского государственногоуниверситета. 2024. № 1. С. 131-134.
9. Зельмин М.Ю. Нейросетевые технологии в сфере криминалистических исследований // Вестник Нижегородской академии МВД России. 2022. № 6. С. 74-79.
10. Идрисов М.Б. Криминалистический ответ на использование средств виртуализации в криминальной сфере // Высшая школа: научные исследования. 2023. № 2. С. 83-87.
11. ИстоминаВ.Н. Компьютерное моделирование при расследовании преступлений против общественной безопасности // Правоохранительные органы: теория и практика.
2022. №6. С. 147-151.
12. Лукманов ИА. Средства и объекты виртуализации как источник потенциальных доказательств при расследовании преступлений // Евразийский юридический журнал.
2023. №2. С. 106-110.
4. Buksman E.R. Forensic rendering: Basic concepts and provisions. Scientific Review. International Scientific and Practical Journal. 2023. No. 3. Pp. 147-153. (In Rus.)
5. Voskresova S.Yu. Using the possibilities of virtual reality for forensic purposes: On the example of recreating crime scenes. MyProfessional Career. 2023. No. 2. Pp. 56-62. (In Rus.)
6. Verkhovtsev A.Yu. Computer modeling in the investigation of crimes in the field of electronic digital information and communication technologies. Notes of a Scientist. 2023. No. 6. Pp. 119-123. (InRus.)
7. Gomelsky V.A. Artificial intelligence in the criminalistic sphere. Bulletin of the State Law Institute. 2023. No. 4. Pp. 94-99. (In Rus.)
8. Derevyanko ML. Virtualization tools as an object of digital criminalistics research. Bulletin of Tomsk State University. 2024. No. l.Pp. 131-134. (In Rus.)
9. Zelmin M.Yu. Neural network technologies in the field of forensic research. Bulletin of the Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022. No. 6. Pp. 74-79. (In Rus.)
10. Idrisov M.B. Criminalistic response to the use of virtualization tools in the criminal sphere. Higher School: Scientific Research. 2023. No. 2. Pp. 83-87. (In Rus.)
11. Istomina V.N. Computer modeling in the investigation of crimes against public safety. Law Enforcement Agencies: Theory andPractice. 2022. No. 6. Pp. 147-151. (In Rus.)
12. Lukmanov I.A. Means and objects of virtualization as a source of potential evidence in the investigation of crimes. Eurasian Law Journal. 2023. No. 2. Pp. 106-110. (In Rus.)
Статья проверена программой Антиплагиат. Оригинальность - 80,68%
Рецензент: Подопригора А.А., кандидат юридических наук; доцент, кафедра процессуального права; Южно-Российский институт управления - филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации
Статья поступила в редакцию 14.05.2024, принята к публикации 09.06.2024 The article was received on 14.05.2024, accepted for publication 09.06.2024
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Лозинский Олег Иванович, кандидат юридических наук; доцент, кафедра процессуального права; Южно-Российский институт управления - филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, г. Ростов-на-Дону, Российская Федерация. Author ID: 1207162; SPIN-код: 3389-3371; E-mail: [email protected]
ABOUT THE AUTHOR
Oleg I. Lozinsky, Cand. Sei. (Law); associate professor, Department of Procedural Law; South Russian Institute of Management - branch of the Russian Presidential Academy of National Economy of Public Administration, Rostov-on-Don, Russian Federation. Author ID: 1207162; SPINcode: 3389-3371; E-mail: [email protected]
