CC BY
1
Общество: философия, история, культура. 2024. № 11. С. 51-57. Society: Philosophy, History, Culture. 2024. No. 11. P. 51-57.
Научная статья УДК 130.2+39
https://doi.org/10.24158/fik.2024.11.5
Дуализм понятия «культурная интерференция» (на примере интерференции культур стран СНГ Центрально-Азиатского региона)
Радик Ирикович Батыршин
Научно-исследовательский институт «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ), Москва, Россия, [email protected], https://orcid.org/0000-0001-8859-8366
Аннотация. На современном этапе культурно-цивилизационного развития общества наблюдается тенденция к сближению культур мира. Это проявляется на уровне универсализации культурных кодов, формирования культурных универсалий, а также взаимопроникновения культур, которое в данной публикации рассматривается как культурная интерференция. В процессе интерференции культур происходит динамическая трансформация как методов создания культурных объектов, так и аспектов массовой культуры и культуры повседневности пограничных культур в целом. Эти изменения охватывают не только материальную культуру, но также вызывают преобразование национальной ментальности народов мира: наблюдается сближение национальных мировоззрений, включая интерференцию национальных культурных символов и стереотипов. В настоящей статье автор дает новую интерпретацию и обоснование изменений в трактовке понятия «интерференция культур (культурная интерференция)» на примере интерференции культур стран СНГ Центрально-Азиатского региона.
Ключевые слова: национальная идентичность, культурная универсалия, культурный код, диалог культур, пограничные культуры, культурно-цивилизационная идентичность, взаимопроникновение культур
Финансирование: инициативная работа.
Для цитирования: Батыршин Р.И. Дуализм понятия «культурная интерференция» (на примере интерференции культур стран СНГ Центрально-Азиатского региона) // Общество: философия, история, культура. 2024. № 11. С. 51-57. https://doi.org/10.24158/fik.2024.115.
Original article
Dualism of the Concept of "Cultural Interference" (With Reference to the Central Asian CIS Ethnical Cultures as an Example)
Radik I. Batyrshin
National Research University Higher School of Economics (HSE), Moscow, Russia, [email protected], https://orcid.org/0000-0001-8859-8366
Abstract. At the present stage of cultural and civilizational development of society, there is a tendency towards convergence of cultures of the world. This is manifested at the level of universalization of cultural codes, the formation of cultural universals, as well as the interpenetration of cultures, which in this publication is considered as cultural interference. Aspects of border cultures' everyday lives and mass culture are dynamically transformed during the process of cultural interference, along with the methods used to create cultural products. In addition to affecting material culture, these developments also result in a shift in the national mindset of all peoples worldwide: national worldviews converge, and national cultural symbols and stereotypes intervene. In this article, the author gives a new interpretation and justification for changes in the interpretation of the concept of "cultural interference (cultural interference)" using the example of the interference of cultures of the CIS countries of the Central Asian region.
Keywords: national identity, cultural universality, cultural code, dialogue of cultures, borderline culture, cultural and civilizational identity, interpenetration of cultures
Funding: Independent work.
For citation: Batyrshin, R.I. (2024) Dualism of the incept of "Cultural Interference" (With Reference to the Central Asian CIS Ethnical Cultures as an Example). Society: Philosophy, History, Culture. (11), 51-57. Available from: doi:10.24158/fik.2024.11.5 (In Russian).
Введение. В настоящее время мы являемся свидетелями значительных изменений в культурной сфере, которые можно охарактеризовать как глобальную тенденцию к сближению культур различных стран и народов. Этот процесс охватывает множество аспектов, в числе которых особое место занимает универсализация культурных кодов, размывание национальных идентично-стей и формирование культурных универсалий. Универсализация культурных кодов означает,
© Батыршин Р.И., 2024
что элементы одной культуры начинают внедряться в другую культуру, создавая общие символы, традиции и практики. Например, такие явления, как популярная музыка, кино и мода, становятся все более интернациональными, и молодежь по всему миру начинает идентифицировать себя с общими трендами1. Это приводит к тому, что культурные различия становятся менее заметными, и многие люди могут чувствовать себя частью глобального сообщества, несмотря на свои корни.
Размывание национальных культурных идентичностей также является важным аспектом этой тенденции. В условиях глобализации и миграции людей, а также благодаря развитию технологий и средств массовой информации, традиционные культурные особенности начинают терять свою уникальность. Например, национальные праздники и обычаи могут адаптироваться под влияние глобальных тенденций, что приводит к смешению культурных практик (Бурменская, 2009). Это может быть как положительным, так и отрицательным процессом: с одной стороны, он способствует обмену и взаимопониманию, с другой - может привести к утрате уникальных культурных характеристик.
Формирование культурных универсалий, то есть общих для разных культур принципов и ценностей, также играет значительную роль в этом процессе. Такие концепции, как толерантность, права человека и экологическая осознанность, становятся важными для многих обществ, независимо от их исторического и культурного контекста. Это создает основу для более глубокого взаимопонимания и сотрудничества между различными народами. Таким образом, современное культурное развитие характеризуется сложным взаимодействием между глобальными и локальными процессами, называемыми нами «культурной интерференцией», которая может стать катализатором для создания более разнообразного и гармоничного мира, где различные культуры могут сосуществовать и обогащать друг друга.
Следует, однако, отметить, что культурная интерференция имеет и другую, менее позитивную сторону, когда мы наблюдаем конфликты и противоречия, связанные с защитой национальных идентичностей и традиций. Культурная интерференция, таким образом, предстает перед нами в своей концептуальной двойственности, на особенностях которой остановимся далее.
Концептуальная основа понятия «интерференция». Введенный в 1803 г. Томасом Юнгом термин «интерференция» был впервые употреблен в физике. В разделе волновой теории света он обозначал «взаимное увеличение или уменьшение результирующей амплитуды двух или нескольких когерентных волн при их наложении друг на друга»2.
Идея взаимопроникновения объектов с изменением их качественных характеристик была подхвачена представителями гуманитарных направлений, которые обнаружили концептуальное сходство наблюдаемых в других науках феноменов на уровне метафорической образности. Однако в гуманитарных дисциплинах этот термин стал употребляться преимущественно в негативном ключе. В настоящее время в лингвистике интерференция определяется как часть двух языковых процессов: контакта и смешения. Оба эти процесса сопровождаются «отклонением от нормы и системы второго языка под влиянием родного...»3.
Интерференция здесь рассматривается как влияние родного языка на изучение иностранного, приводящее к ошибкам в грамматике, произношении и лексике. Это проявляется в заимствовании слов, грамматических конструкциях, а также в так называемых «фонических интерфе-ренциях», когда звуки родного языка искажают произношение звуков иностранного. Интересно отметить, что степень интерференции зависит от множества факторов, включая возраст обучаемого, методику обучения, а также когнитивные особенности личности (Созинов и др., 2013).
Одновременно с этим, некоторые исследователи предлагают рассматривать интерференцию в более позитивном ключе, представляя данное явление как ресурс, способствующий креативности и обогащению языка. По их утверждению, заимствования, ассимилируясь в системе языка-реципиента, порождают новые слова и грамматические конструкции (Ахунзянов, 1978; Комиссаров, 2005 и др.).
Психологическая интерференция, напротив, действительно чаще рассматривается исключительно как негативное явление (Тот1^оп et а1., 2009). Здесь под интерференцией понимается затруднение в запоминании новой информации вследствие влияния усвоенной ранее. Классическим примером является забывание телефонного номера из-за сходства с уже известным номером. Это явление объясняется процессами торможения в нервной системе. Однако и здесь стоит отметить,
1 Загорулько В. Социокультурные тренды-2023: что интересует молодежь сегодня [Электронный ресурс] // Ревизор: Информационный портал о культуре в России и за рубежом. URL: https://rewizor.ru/soci-ety/stati/sotsiokulturnye-trendy-2023-chto-interesuet-molodej-segodnya/ (дата обращения: 25.10.2024).
2 Степанов Н.С. Интерференция волн // Физическая энциклопедия : в 5 т. / гл. ред. А.М. Прохоров. М., 1990. Т. 2. С. 163-164.
3 Интерференция (Лингвистическая интерференция) // Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. М., 1990. С. 197.
Общество: философия, история, культура. 2024. № 11. С. 51-57. Society: Philosophy, History, Culture. 2024. No. 11. P. 51-57.
что контекст играет ключевую роль. Правильная организация материала и использование различных мнемонических техник могут значительно снизить негативное влияние интерференции.
В культурологии интерференция часто описывает столкновение культурных норм и ценностей, приводящее к недопониманию и конфликтам (Пушина и др., 2023). Это проявляется в культурных стереотипах, различиях в невербальном общении, а также в разных интерпретациях одних и тех же символов и действий. И здесь, вопреки общей тенденции к негативной трактовке, можно отметить положительные стороны. Культурная интерференция может стать источником инноваций и привести к обогащению культур, появлению новых форм выражения. Представленное в статье исследование культурного взаимодействия пограничных культур подтверждает факт интерференции как позитивной составляющей диалога культур.
В данной публикации предлагается иной метафорический образ интерференции, основанный на следующем описании этого явления в физике: «Если два луча имеют одинаковую интенсивность, то максимумы в четыре раза ярче, чем отдельные лучи, а минимумы имеют нулевую интенсивность»1.
Предлагаемая в настоящей статье научная гипотеза заключается в том, что в пограничных культурах, зародившихся и развивающихся в едином геополитическом пространстве и имеющих общие культурные корни, интерференция культур ведет к усилению культурной значимости их общих культурных кодов.
Предположение о том, что взаимопроникновение культур способствует расширению культурных границ, имеет под собой веские теоретические основания. Рассмотрим данное положение на примере интерференции пограничных культур стран СНГ Центрально-Азиатского региона.
Интерференция культур стран СНГ ЦА:
1. Основы культурно-цивилизационной идентичности. Культурно-цивилизационная идентичность народов стран СНГ ЦА является, по мнению А.Б. Наурзбаевой, первопричиной культурной консолидации этих пограничных культур. Идентичность доказывается наличием общности типологических характеристик тюркских народов, а именно:
1) общей типологией образа жизни на определенных этапах цивилизационного развития (кочевой, полукочевой и более поздний - оседлый образ жизни);
2) общностью религиозных корней (тюркские народы в разное время исповедовали различные религии - тенгрианизм, шаманизм, буддизм, христианство, ислам. Однако в каждом случае религиозные верования вплетались в существующую культурную ткань, приобретая специфические региональные и этнические черты, которые совпадали во многих этносах ЦА);
3) этимологической общностью культур, берущих свое начало в древних цивилизациях Ту-рана и Среднего Востока;
4) общностью «советской истории» на этапе формирования всеобщей для союзных республик «советской культуры» (с сохранением этнического разнообразия) и т. д.
Следует особо отметить, что формат постсоветского периода включил в себя элементы традиционной, индустриальной и постиндустриальной цивилизации, сплотив данные страны и обеспечив им возможность позиционировать себя как единый культурный «субконтинент» (Наур-збаева, 2010: 22).
Поиск теоретического обоснования «культурного единства центрально-азиатского субконтинента» выводит нас на работы известных исследователей культуры ЦА, которые подчеркивают:
1) общность фольклорных мотивов и наличие единого героико-эпического духа народных сказаний в древних и средневековых литературных произведениях (Личман, Мелехова, 2018: 215);
2) близость изобразительных технологий, применяемых художниками стран ЦА (Косола-пов, Маршак, 1999);
3) единство доминирующей идеи изобразительного искусства - «повествования» - и основного изобразительного средства - линеарного рисунка (Косолапов, Маршак, 1999);
4) единство истоков орнаментальности, преобладающей в искусстве стран ЦА, в которых прослеживается связь с кочевым образом жизни племен некогда существовавшей Великой Степи2.
2. Интерференция материальных и духовных культур. Отмечается, что в качестве украшения многих предметов народного быта использовались орнаментальные рисунки. На предметах столовой утвари, а также на божествах, буддийских иконах-свитках и архитектурных сооружениях мы можем наблюдать свойственный данным этносам орнамент (Мелехова, 2016: 133).
Единство культурных мотивов наблюдается также на уровне цветового символизма у народов СНГ ЦА. В центрально-азиатской культуре отмечается символическая амбивалентность базовых цветов, что практически не свойственно европейским культурам. Например, красный цвет в
1 Интерференция волн [Электронный ресурс] // Рувики: Интернет-энциклопедия. URL: https://ru.ru-wiki.ru/wiki/Интерференция_волн (дата обращения: 25.10.2024).
2 Нехвядович Л.И., Балакина Е.И., Шайгозова Ж.Н. Этнокультурные истоки изобразительного искусства народов Центральной Азии : учебное пособие. Барнаул, 2022. 88 с.
восточных культурах символизирует цвет жизни, солнца, плодородия, здоровья и одновременно цвет потустороннего мира, хтонических и демонических персонажей; белый цвет ассоциируется с чистотой и непорочностью, но иногда может означать траур. Цветам в культурах ЦА издревле приписывался сакральный смысл, который нашел свое отражение в языковых структурах центрально-азиатских стран. Так, например, в таджикском языке черно-белые узоры имеют собственное название - балодуркунак (букв. «отвращающие зло»). Халат из разноцветных кусочков ткани называется курамаи чашми («курама от сглаза»), ношение которого всегда почиталось богоугодным делом (Ва-сильцов, 2007: 106).
Национально-специфические элементы культуры, такие как обычаи, песни, обряды и пр., распространяясь за пределы национальных границ государств, имеют тенденцию утрачивать свою специфичность и становятся общим духовным достоянием практически мирового масштаба. По утверждению известного таджикского ученого А. Низамова, предками его родной страны «за многие столетия был создан колоссальный духовный багаж», который позволяет родной культуре «вновь взойти на мировой научный и культурный олимп»1.
Народы, проживающие на обширных территориях Центральной Азии, представляют собой удивительно разнообразную, но в то же время объединенную общей богатейшей и многослойной историей группу этносов. В основе этой общности лежит этногенетическое и этнолингвистическое сходство, прослеживаемое через сравнительный анализ языков и генетических данных. В большинстве тюркских языков, несмотря на значительные диалектные различия, наблюдаются совпадения в грамматической структуре, основе лексикона и фонетических особенностях. Это сходство особенно заметно в глубинных слоях лексики, отражающих архаические понятия и представления о мире.
Если сравнить, например, казахский и узбекский языки, то, несмотря на вековые процессы дивергенции, в них обнаружится множество общих корней, что подтверждается многочисленными лингвистическими исследованиями, включая сравнительный анализ этимологии и фонологии. На уровне диалектов отдельных тюркских языков можно наблюдать интересные параллели, свидетельствующие о глубоких исторических связях между различными этносами. Например, некоторые диалекты киргизского и казахского языков совпадают друг с другом настолько, что позволяют их носителям легко общаться без специального обучения (Машраббекова, 2019).
Простое наличие общих корней не объясняет всей сложности взаимодействия тюркских языков: на протяжении веков тюркские народы вступали в тесный контакт друг с другом, что привело к обширным языковым заимствованиям, которые обогатили лексику и грамматику различных тюркских языков. Процесс языковой интерференции, часто рассматриваемый как негативный фактор, в случае тюркских языков явился мощным катализатором культурного обмена и развития. Заимствования, особенно в лексике, отражают историю контактов и взаимного влияния культур, позволяя проследить сложные пути миграций и взаимодействий тюркских народов друг с другом. В этом аспекте исследование лексических заимствований является важным инструментом реконструкции истории (Машраббекова, 2019).
Кроме языкового единства, важную роль в формировании общей культурной идентичности тюркских народов сыграл ислам. Принятие ислама в различных регионах началось в разное время, но имело глубокое и многогранное воздействие на культуру, социальную организацию и мировоззрение многих тюркских этносов. Ислам не только привнес новые религиозные практики и обряды, но и стимулировал развитие литературы, искусства и науки. Тюркская литература, богатая поэзией, прозой и драматургией, свидетельствует о глубоком влиянии ислама на мироощущение и творчество тюркских писателей и поэтов. Исламские мотивы пронизывают народное искусство, архитектуру и музыку, придавая им специфический колорит и значимость. Несмотря на то, что ислам в разных тюркских культурах приобретал свои особенности, впитывая в себя традиционные верования и обычаи, большинство из сформированных религиозных традиций также обнаруживает наличие общих культурных корней (Сайфулина, Аймухамбет, 2017).
Интерференция пограничных культур наблюдается также и в сходстве культурных традиций тюркских народов, которое проявляется в их богатом устном поэтическом творчестве и занимает центральное место в жизни многих поколений2. Эпос, народные песни, сказки, пословицы и поговорки - все эти жанры, передаваемые из уст в уста с древних времен, формируют уникальный культурный ландшафт, объединенный общими мотивами и темами. Например, героический эпос,
1 Аслиддин Низамов: «Наши предки столетиями сидели за одним дастарханом» [Электронный ресурс] // Новости Таджикистана ASIA-Plus. URL: https://asiaplustj.info/ru/news/opinion/20200929/asliddin-nizamov-nashi-predki-stoletiyami-sideli-za-odnim-dastarhanom (дата обращения: 24.10.2024).
2 Сулейменов А. Общность культурных ценностей тюркских народов [Электронный ресурс] // Qazaqstan tarihy. 31.03.2021. URL: https://e-history.kz/ru/news/show/32529 (дата обращения: 16.09.2024).
Общество: философия, история, культура. 2024. № 11 . С. 51 -57. Society: Philosophy, History, Culture. 2024. No. 11. P. 51-57.
распространенный у многих тюркских народов, часто повествует о храбрых воинах, борьбе с врагами, любви и предательстве, используя схожие архетипы и сюжетные линии, несмотря на региональные вариации (Сайфулина, Аймухамбет, 2017). Это подтверждает существование единого культурного фонда, который, подобно мощному руслу реки, питает множество притоков - индивидуальные культурные особенности отдельных этносов. Даже различия в деталях сюжетов и стилистических приемах лишь подчеркивают богатство и многогранность этого общего наследия. Можно предположить, что сказители и поэты, хранители и творцы устных традиций, играли ключевую роль в формировании общей культурной идентичности. Их мастерство, передаваемое через систему ученичества, обеспечивало преемственность и сохранение культурных кодов на протяжении веков.
Образы, символы, ритуальные элементы, заложенные в устном творчестве, глубоко проникают в сознание людей, формируя их мировоззрение и систему ценностей, которую мы называем коллективной этнической ментальностью. Говоря об интерференции пограничных культур, мы можем отметить, что на уровне ментальности наблюдается совпадение культурных представлений у тюркских народов, которые приобретают специфическое значение в контексте каждой конкретной культуры. Практически каждый элемент пограничных культур пронизан невидимыми культурно-семантическими нитями, демонстрируя глубокое взаимопроникновение культур с общими культурными корнями.
Заключение. Проведенное исследование культурной интерференции на примере тюркских пограничных культур позволяет сделать ряд выводов, подтверждающих ее двойственную природу.
1. Взаимодействие культур, безусловно, ведет к обмену культурными кодами, что может проявляться как в позитивной, так и в негативной форме, в чем, собственно, и заключается феномен культурной интерференции, в отличие от нейтральных по смыслу понятий «взаимопроникновение» и «взаимовлияние» культур.
2. Положительная интерференция способствует обогащению и развитию культурных элементов, приводя к появлению новых культурных форм и стимулируя креативность и инновации.
3. Отрицательная культурная интерференция может проявляться в утрате традиционных ценностей, ассимиляции менее сильных культур более мощными или в конфликте культурных кодов. Важно отметить, что «отрицательность» интерференции является субъективным понятием и зависит от взглядов конкретного человека или сообщества. То, что одному кажется утратой традиций, другому может представляться необходимым процессом модернизации и адаптации к изменяющемуся миру. Ключевым фактором позитивного взаимопроникновения и взаимовлияния является сохранение культурной самобытности и способность к адаптации без полной утраты своих корней.
4. Исследование показывает, что процесс культурной интерференции ведет к размыванию строгих культурных границ и национальной идентичности. Однако это не означает полную унификацию культур. Напротив, взаимодействие культур приводит к появлению новых, синтетических форм, обогащая культурный ландшафт.
5. На примере интерференции культур тюркских народов мы отмечаем наличие расширения культурных границ и появления широкого определения «тюркская культура», встроенного в культурный контекст мирового культурного наследия1. Одновременно с этим, народы ЦА сохранили свою уникальную идентичность, адаптируя и трансформируя заимствованные элементы в соответствии со своими традициями и ценностями. Эта способность к адаптации и синтезу является ключом к выживанию и процветанию любой культуры в условиях глобализации. В этом контексте исследование культурной интерференции представляет собой не просто академическую задачу, но и важный инструмент для понимания динамики культурного развития и сохранения культурного многообразия.
Список источников:
Ахунзянов Э.М. Двуязычие и лексико-семантическая интерференция. Казань, 1978. 189 с.
Бурменская Д.Б. К вопросу о роли глобализации в функционировании традиционного праздника // Вестник Бурятского государственного университета. 2009. № 6. С. 244-247.
Васильцов К.С. Цвет в культуре народов Центральной Азии // Центральная Азия: Традиция в условиях перемен : сб. статей. СПб., 2007. Вып. 1. С. 99-134.
Комиссаров В.Н. «Ложные друзья» переводчика в структуре английского высказывания: (к постановке проблемы) // Мосты. Журнал переводчиков. 2005. № 2. С. 15-17.
Косолапов А.И., Маршак Б.И. Стенная живопись Средней и Центральной Азии (историко-художественное и лабораторное исследование). СПб., 1999. 80 с.
Личман Е.Ю., Мелехова К.А. Искусство Центральной Азии в историко-культурном контексте // Культурное наследие Сибири. 2018. № 1 (25). С. 211-219.
1 Нурабаев А. Влияние тюркской культуры на мировое развитие [Электронный ресурс] // Проза.ру. URL: https://proza.ru/2023/05/29/1408 (дата обращения: 04.11.2024).
Машраббекова А. Лексические параллели в тюркских языках и их возникновение // Филология: научные исследования. 2019. № 2. С. 51-61. https://doi.org/10.7256/2454-0749.2019.2.29444.
Мелехова К.А. Роль художественных традиций в искусстве Монголии // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2016. № 6-2 (68). C. 131-134.
Наурзбаева А.Б. Культурно-цивилизационная идентичность Центральной Азии: аспекты формирования новой модели // Культурное пространство Центральной Азии: единство в многообразии : материалы регионального форума. Душанбе, 2010. C. 19-26.
Пушина Н.И., Маханькова Н.В., Широких Е.А. Культурная интерференция в межкультурной коммуникации: вербальные/невербальные аспекты // Вестник Удмуртского университета. Серия: История и филология. 2023. Т. 33, № 4. С. 766774. https://doi.org/10.35634/2412-9534-2023-33-4-766-774.
Сайфулина Ф.С., Аймухамбет Ж.А. Мифологические образы в тюркских эпос-дастанах // Восток-Запад: Литература и художественная культура : сборник материалов Международной научно-практической конференции / под ред. Ф.С. Сай-фулиной. Казань, 2017. С. 194-199.
Созинов А.А., Крылов А.К., Александров Ю.И. Эффект интерференции в изучении психологических структур // Экспериментальная психология. 2013. Т. 6, № 1. С. 5-47.
An interference account of cue-independent forgetting in the no-think paradigm / T.D. Tomlinson [et al.] // Proceedings of the National Academy of Sciences. 2009. Vol. 106, no. 37. P. 15588-15593. https://doi.org/10.1073/pnas.0813370106.
References:
Akhunzyanov, E.M. (1978) Dvuyazychie i leksiko-semanticheskaya interferentsiya [Bilingualism and lexical-semantic interference]. Kazan. 189 p. (In Russian)
Burmenskaya, D.B. (2009) The role of globalization in the functioning of traditional holidays. Buryat State University Bulletin. (6), 244-247. (In Russian)
Komissarov, V.N. (2005) "Lozhnye druz'ya" perevodchika v strukture angliyskogo vyskazyvaniya: (k postanovke problemy) ["False friends" of the translator in the structure of the English utterance: (to the formulation of the problem)]. Bridges. (2), 15-17. (In Russian)
Kosolapov, A.I. & Marshak, B.I. (1999) Stennaya zhivopis' Sredney i Tsentral'noy Azii (istoriko-khudozhestvennoe i labora-tornoe issledovanie) [Wall painting of Central and Inner Asia (historical, artistic and laboratory research)]. St. Petersburg. 80 p. (In Russian)
Lichman, E.Yu. & Melekhova, K.A. (2018) Art of central Asia in historical and cultural context. Cultural Heritage of Siberia. (1 (25)), 211-219. (In Russian)
Mashrabbekova, A. (2019) Leksicheskie paralleli v tyurkskikh yazykakh i ikh vozniknovenie [Lexical parallels in the Turkic languages and their origin]. Philology: Scientific Research. (2), 51-61. Available from: doi:10.7256/2454-0749.2019.2.29444. (In Russian)
Melekhova, K.A. (2016) Rol' khudozhestvennykh traditsiy v iskusstve Mongolii [Role of artistic traditions in Mongolian art]. Historical, Philosophical, Political and Law Sciences, Culturology and Study of Art. Issues of Theory and Practice. (6-2 (68)), 131134. (In Russian)
Naurzbayeva, A.B. (2010) Kul'turno-tsivilizatsionnaya identichnost' Tsentral'noy Azii: aspekty formirovaniya novoy modeli [Cultural and civilizational identity of Central Asia: aspects of the formation of a new model]. In: Kul'turnoe prostranstvo Tsentral'noy Azii: edinstvo v mnogoobrazii [Cultural space of Central Asia: unity in diversity]. Dushanbe, pp. 19-26. (In Russian)
Pushina, N.I., Makhankova, N.V. & Shirokikh, E.A. (2023) Cultural interference in cross-cultural communication: verbal/nonverbal aspects. Bulletin of Udmurt university. Series: History and Philology. 33 (4), 766-774. Available from: doi:10.35634/2412-9534-2023-33-4-766-774. (In Russian)
Sayfulina, F.S. & Aimukhambet, Zh.A. (2017) Mifologicheskie obrazy v tyurkskikh epos-dastanakh [Mythopoetics of ancient epics of turkic peoples]. In: Saifulina, F.S. (ed.) Vostok-Zapad: Literatura i khudozhestvennaya kul'tura [East-West: Literature and artistic culture]. Kazan, pp. 194-199. (In Russian)
Sozinov, A.A., Krylov, A.K. & Alexandrov, Yu.I. (2013) Interference effect in the study of psychological structures. Experimental Psychology. 6 (1), 5-47. (In Russian)
Tomlinson, T.D., Huber, D.E., Rieth, C.A. & Davelaar, E.J. (2009) An interference account of cue-independent forgetting in the no-think paradigm. Proceedings of the National Academy of Sciences. 106 (37), 15588-15593. Available from: doi: 10.1073/pnas.0813370106.
Vasiltsov, K.S. (2007) Tsvet v kul'ture narodov Tsentral'noy Azii [Color in the culture of the peoples of Central Asia]. In: Tsen-tral'naya Aziya: Traditsiya v usloviyakh peremen [Central Asia: Tradition in conditions of change]. Iss. 1. St. Petersburg, pp. 99-134. (In Russian)
Информация об авторе Р.И. Батыршин - кандидат филологических наук, профессор факультета коммуникаций, медиа и дизайна Научно-исследовательского института «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ), Москва, Россия; председатель межгосударственной телерадиокомпании «Мир», Москва, Россия. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=1258854 ResearcherID: B-4381-2017.
Конфликт интересов:
автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author R.I. Batyrshin - PhD in Philological Sciences, Professor at the Faculty of Communications, Media and Design of National Research University Higher School of Economics (HSE), Moscow, Russia; Chairman of the Interstate TV and Radio Company "Mir".
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=1258854 ResearcherID: B-4381-2017.
Общество: философия, история, культура. 2024. № 11 . С. 51 -57. Society: Philosophy, History, Culture. 2024. No. 11. P. 51-57.
Conflicts of interests:
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 10.10.2024; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 07.11.2024; Принята к публикации / Accepted for publication 19.11.2024.
Автором окончательный вариант рукописи одобрен.
