CC BY
79
УДК 398.332
Лищенко Надежда Фёдоровна
Институт русской литературы Российской академии наук (Пушкинский Дом), г. Санкт-Петербург
ДОРЕВОЛЮЦИОННЫЕ РЕГИОНАЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ О НАРОДНЫХ ПРАЗДНИКАХ (на примере публикаций о Святках в Псковской губернии)
В статье прослеживаются характерные особенности описания календарных праздников в региональных дореволюционных источниках. На примере Псковской губернии рассматриваются публикации о Святках. Источниками материалов выступают в основном периодические издания: «Псковские губернские ведомости» (1838-1917 гг.) и «Псковские епархиальные ведомости» (1894-1917 гг.). Определяется социальная принадлежность собирателей материалов с фольклорно-этнографической составляющей. Рассматриваются основные причины обращения краеведов к фольклорной тематике: собственный интерес и перенимаемый столичный опыт. Географическая принадлежность материалов, как правило, определяется жизненными обстоятельствами собирателя: местом жительства, службы. Описания праздников народного календаря в региональной фольклористике дореволюционного периода не равнозначны: от упоминания некоторых особенностей в контексте общего повествования до углубления в детали. Большая часть материалов оценочна и имеет публицистическую стилистику. Собиратели сведений о народной праздничной культуре, как правило, осознавали особый характер народных праздников, представляющий собой синтез христианских и языческих элементов. Выделяются три тенденции воприятия дореволюционными собирателями двойственного характера праздников народного календаря: противопоставление церковного и языческого, предпочтение христианской традиции, описание архаических элементов. Особый интерес в Псковской губернии представляют святочные ночные посиделки («субботки»), устраиваемые в Торопецком уезде. В публикациях XIX в. заметно изменение традиции торопецких святочных посиделок.
Ключевые слова: традиционная народная культура, региональная фольклористика, праздники народного календаря, Святки, «субботки», собиратели, фольклорные программы, губернские ведомости, епархиальные ведомости.
Псковская губерния, расположенная на древних русских землях, была образована в 1772 году [1, с. 9] и состояла из 6 уездов: Псковского, Великолукского, Опочец-кого, Островского, Порховского и Торопецкого. В 1802 году из них было выделено ещё два уезда: Холмский и Новоржевский. В формате 8 уездов Псковская губерния просуществовала вплоть до 1924 года. В этот период в ней сложился комплекс локальных традиций, отличавшихся фольклорным своеобразием. Однако региональная фольклористика в дореволюционный период еще проходила путь от зарождения интереса к «живой старине» до научного становления. В ее поле зрения попадали лишь отдельные локусы, имеющие непосредственное отношение к собирателям материалов. Авторами региональных фольклорных материалов были любители, чаще священнослужители и чиновники, не обладавшие навыками собирательской работы. Среди причин, побудивших псковское краеведческое сообщество обратиться к фиксации фольклорно-этнографических данных, заметны две тенденции. Первая связана с возникшим собственным (внутренним) интересом местной интеллигенции к особенностям народной жизни и культуры. Вторым фактором, повлиявшим на сбор псковского фольклора, стал доступный в то время столичный опыт и инициативы внешних специализированных учреждений (Русского географического общества, Академии наук, «Этнографического бюро» В.Н. Тенишева), которые стали основой региональных изысканий.
Самое раннее описание Святок в Псковской губернии принадлежит священнику Покровской церкви г. Торопца Петру Иродионову. В его исто-
рико-этнографическом очерке «Исторические, географические и политические известия, до города Торопца и его округа касающиеся» [7], опубликованном в 1778 году, сообщается о том, что в г. То-ропце после Рождества начинаются «субботки». Так, согласно комментарию П. Иродионова, в этой местности назывались ночные святочные посиделки. Во время «субботок» в избе выстраивались «подмостки». Девушки садились на них с зажженными свечами и пели песни: «На другой день после праздника Рождества Христова начинаются здесь ночные посиделки, субботками называемые, на которых девицы одна выше другой садятся в избах на подмостках с восженными перед собою свечами и, разположась таким образом, поют песни, древним славянским богам приличные» [7, с. 5].
Публикация П. Иродионова отражает общую тенденцию участия священников в фольклорно-со-бирательской деятельности. В современных исследованиях К.Е. Кореповой, А.Н. Розова, В.Г. Смо-лицкого, посвященных роли священнослужителей в собирании фольклора, неоднократно справедливо замечалось, что духовенство в дореволюционной России было той частью интеллигенции, которая могла естественным образом наблюдать за народным бытом и нравами. Этому способствовали: длительное проживание священников среди прихожан, живое общение с крестьянством во время крещения, венчания, проповедей и т. п., ведение архивной документации, а также поставленная епархиальным начальством задача собирания материалов об истории своего прихода, а интерес к истории родного края стал посылом к собиранию фольклорно-этнографических сведений [9; 12; 13].
© Лищенко Н.Ф., 2017
Вестник КГУ ^ № 2. 2017
65
Более детальные описания торопецких «суббо-ток» появились в 1840 году в «Псковских губернских ведомостях», благодаря чему в Псковской губернии стал доступным столичный опыт. Редакция газеты перепечатала фрагмент из вышедшей в Санкт-Петербурге книги И.П. Сахарова «Песни русского народа», в которой торопецкие «суббот-ки» были описаны детально. Указывается главное действующие лицо посиделок - «честная», «известная своим незазорным поведением» вдова. «Субботки» происходили в ее доме. Определяется основной атрибут обряда, с которым связаны гадания девушек, - цветной бумажный фонарь, украшенный лентами: «...в середине комнаты вдовушка вешает бумажный цветной фонарь, украшенный лентами. В этом фонаре горят сборные свечи» [14, с. 169]. Каждая свеча помечалась, поскольку было принято наблюдать за процессом горения, с которым были связаны определенные приметы. Обращается внимание на расставленные особым способом скамейки в доме вдовы: «уступами» от пола до потолка в виде полукруга. По другим сторонам, замечает И.П. Сахаров, ставились скамейки для мужчин. Наконец, описываются происходящие на «субботках» обрядовые действия и объясняется предназначение обряда: парни выбирали будущих невест, а девушки присматривали будущих женихов. Сахаров упоминает величальные песни, которыми на «субботках» девушки встречали гостей.
Перепечатанный из сборника И.П. Сахарова в «Псковских губернских ведомостях» фрагмент, касающийся торопецких «субботок», осмысления со стороны публикаторов не получил. Каких-либо замечаний или комментариев к обширному отрывку из столичного издания губернские ведомости не дают. Непосредственное обращение к первоисточнику (сборнику И.П. Сахарова) показало, что данный фрагмент является единственным, касающимся Псковской губернии. Отсутствие продолжения псковской темы в книге «Песни русского народа» свидетельствует о том, что материалы о торопец-ких «субботках» в издании И.П. Сахарова носят случайный характер. Откуда собиратель почерпнул сведения, остается только догадываться. На корреспондентов И.П. Сахаров ссылок не оставил.
Укажем, что «субботки» в книге П. Иродионова «Исторические, географические и политические известия, до города Торопца и его округа касающиеся» описаны поверхностно по сравнению с детализированным текстом у И.П. Сахарова. Другие источники, содержащие сведения о Святках в То-ропецком уезде и предшествующие «Песням русского народа», в научном обороте не выявлены. Зная, что в Новгородской губернии, соседствующей с Псковской, находилось имение И.П. Сахарова Заречье (Валдайский уезд), где собиратель умер и был похоронен при церкви Успения Рю-тинского погоста, можно предположить, что лю-
битель народной жизни мог бывать на Псковщине и наблюдать торопецкие святочные традиции либо слышать о них от лица, интересующегося «живой стариной».
Публикация И.П. Сахаровым фольклорно-эт-нографической зарисовки из жизни г. Торопца и ее перепечатка в «Псковских губернских ведомостях» обратили еще раз внимание псковских краеведов-фольклористов на Торопецкий уезд как «благодатную почву» для наблюдений над жизнью народа, усилили интерес к теме Святок вообще и к Святкам в Торопецком уезде особенно. Но в обозначенный период краеведы-фольклористы святочный обрядовый процесс в Торопецком уезде детально не рассматривали. Сведения о народном калена-даре у местных авторов нередко являются вкраплениями в общее повествование на общественно значимые темы. Последующий опубликованный в «Псковских губернских ведомостях» материал на тему Святок в Торопце был лаконичным. Автор статьи «Святки в городе Торопце» (1843 год), скрывшийся под криптонимом Ф. И. А-к, делал акцент на том, что Святки - это праздник традиционный, семейный, и попутно замечал, что устраиваемые в святочный период молодежные посиделки с гаданиями на свечу сопровождаются хороводами и плясками казачка [2]. Очевидно, что для псковского собирателя фольклорная составляющая праздничной культуры была обыденной и особую ценность не представляла.
Фактором, повлиявшим на развитие региональной фольклористики, стала широкая известность столичных программ, регламентирующих сбор фольклорно-этнографических сведений на местах. На программу Русского географического общества (далее - РГО) откликнулись корреспонденты и из Псковской губернии. В 1849 году в архив РГО поступила рукопись смотрителя училищ Ивана Куз-мича Глуховского с подробным описанием «суб-боток», по которому можно судить об изменении традиции [6]. Согласно записям И.К. Глуховского, девушки держат фонарь: «Этот фонарь имеет в основании не более ^ аршина в квадрате, а высоты до % аршина; он устроен на деревянном четырехугольном станке, который имеет на половине своей величины уступ, а верхнюю часть конусообразную, словом сказать, фигура фонаря представляет как бы башенку. На уступе этого фонаря горят по углам четыре свечи, а самый фонарь украшен сверху цветами и лентами, а снизу обтянут шелковою матерею с бахромой» [6, с. 6-7]. Глуховский пишет о «простых и обыкновенных русских песнях», напев которых «сохранил какую-то странность и нечто дикое, как бы не русское, но может быть древнее, языческое» [6, с. 7], а также об исполнении баллады «Раиса» Н.М. Карамзина.
Помимо ночных святочных посиделок работа И.К. Глуховского примечательна сведениями
о кукольных комедиях, которые разыгрывались на Рождество и Святки. Автор описал устройство народного театра с занавесями, деревянными возвышением («станком»), сценой, покрытой заячьим мехом и освещенной двумя свечами, а также традиционный репертуар (картины из Священной истории). Народный театр в Торопецком уезде, наряду с «субботками», был ярким проявлением народного творчества.
В дореволюционных публикациях, касающихся календарных праздников, особенно заметна связь церковных и языческих традиций, а также большинство описывающих праздничную культуру материалов отличает наличие ярко выраженной авторской позиции. Авторские свидетельства о народной культуре Псковской губернии условно можно разделить на три группы. К первой группе отнесем тексты, в которых противопоставляются церковные обычаи языческим и отдается предпочтение христианским традициям. Ко второй -публикации, описывающие народный праздник односторонне как торжество христианства. К третьей - описания, свидетельствующие о богатстве архаической культуры.
На двойственный характер народной праздничной культуры в Псковской губернии обратил внимание педагог, корреспондент газеты «Псковские губернские ведомости» Иван Петрович Бутырский. В его поле зрения попал святочный обычай Великолукского уезда. В период с 1830 г. по 1839 г. И.П. Бутырский был инспектором великолукских училищ и мог естественным образом наблюдать местные народные праздники. В 1840 году в заметке «Великие Луки» [5], упоминая об устойчивых святочных обычаях, он заметил, что священнослужители на Святки устраивают Крестные ходы, а народ - кулачные бои. Если педагог И.П. Бутырский оценок не дает, то А. М-ский в статье «Развлечения нашего народа» (1903 г.) [10] высказал возмущение святочными традициями, распространенными в Великолукском и Торопецком уездах. Автор поведал, как поздним вечером присоединился к толпе гуляющих по улицам парней и девушек и оказался на посиделках в крестьянском доме деревни Михалихи, а затем рассказал о молодежных святочных играх с переодеванием в «воеводу», «водоноса», «священника» и «колдуна», с танцами под «гармонику», пением частушек и «нелепиц», с которыми он познакомился. Текст А. М-ского интересен с фольклористической точки зрения: в нем в диалогах передается разговор участников святочных инсценировок, детально описаны костюмы ряженых (вывернутые наизнанку тулупы, кочерга, коромысло, женский сарафан как ряса священника и т. д.), приведены примеры из текстов песен и частушек. В заключении он пишет: «Больно и тяжело было на сердце от всей этой наивности, бессмыслицы и душевной темноты. Давно, кажет-
ся, занялась заря христианства над нашей Русью; успели уже отпраздновать, кажется, девятисотлетний юбилей этого важного момента для нас; давно, кажется, и духовная и светская власть принимают разные меры к просвещению этого простого народа, и путем церковной проповеди, и школ, и религиозно нравственными чтениями, и в последние годы через «благородные развлечения»; а какая еще тьма невежества царит над нашим меньшим братом... Темная деревня! Бедный народ! Еще многих самоотверженных тружеников ты ждешь к себе на ниву!» [10, с. 83]. Как правило, священнослужители хорошо осознавали особенность крестьянской религиозности, «которая представляла собой синтез христианских и дохристианских понятий» [13, с. 27]. Духовенство выступало «хранителем нравственных основ православия в наиболее важных этапах жизни прихожан» [13, с. 24]. В их поле зрения преимущественно попали те фоль-клорно-этнографические явления, которые вызывали недоумение и даже возмущение. Безусловно, в первую очередь это были отклонения от христианской веры.
Христианскую составляющую Святок в ответ на программу РГО общества описали член-корреспондент РГО, «попечитель хлебных запасных магазинов» [11, с. 61] из г. Великие Луки, дворянин Михаил Федорович Арбузов (1857 г.) [4] и гласный Великолукской думы Александр Петрович Анисимов (1891 г.) [3]. Они повествуют о хождении по улицам Великих Лук с вертепом, изготовленным из простой бумаги с зажженной свечой внутри, и пении псалмов, приводят тексты псалмов.
Подробный псковский материал о святочном ряжении представлен в работе «Рождественские святки и сопровождающие их народные игры и развлечения в Псковской губернии» [8] Ивана Константиновича Копаневича (1857-?), члена Псковского археологического общества, в задачи которого входило целенаправленное собирание фольклорно-этнографических материалов. В работе, вышедшей отдельным изданием в 1896 году, достаточно полно воссоздана картина архаичного праздника. Рассказывается, что в Псковской губернии на Святки устраивали складчину, и на вечеринках молодежь рядилась в цыган и цыганок-ворожей, евреев, толстых купцов, солдат, скоморохов. Среди деталей обряда, описанного И.К. Копаневи-чем, выделяются образы медведя и «журава» (журавля). Переодетый в медведя мужчина изображал, как бабы ходят по воду, а девушки смотрятся в зеркало. «Журавом», как правило, был парень. Он накидывал на себя шубу вывернутой шерстью вверх, а в один из рукавов продевал палку с крючком на конце. Это был клюв. «Журав» бил импровизированным клювом девушек, а те откупались от него, то есть бросали на землю конфеты, пряники, оре-
хи, которые «птица» подбирала. Среди игр молодежи на святочных вечеринках названы «венчание» и «похороны». Исследование И.К. Копаневича о святках отличается вниманием к фольклорно-этнографическим деталям, включает древние обрядовые элементы и выделяется среди краеведческих работ своей обстоятельностью.
Отличительной особенностью дореволюционных фольклорно-этнографических материалов является их публицистический характер, направленный на привлечение внимания к народной жизни, особенностям народных взглядов на мироустройство. Материалы, представленные в дореволюционной печати, в содержательном плане не равноценны. В одних лишь упоминается то или иное фольклорное явление народной жизни, в других описание делается более подробным. В географическом аспекте материалы избирательны. В поле зрения псковских краеведов описываемого периода вошли Торопец и Великие Луки, с которыми были связанны обстоятельства жизни авторов материалов, преимущественно священнослужителей и чиновников, имевших возможность как естественным образом наблюдать народный образ жизни, так и его описывать. Разрозненные сведения о народных праздниках в совокупности дают определенное представление о картине народной жизни Псковской губернии описываемого периода.
Библиографический список
1. Административно-территориальное деление Псковской области (1917-1988): справочник: в 2 кн. / ред. Т.Е. Герасименок и др. - Л.: Лениздат, 1988. - Кн. 1. - 640 с.
2. А-к Ф. И. Святки в городе Торопце // Псковские губернские ведомости. - 1843. - 30 дек., № 52. - С. 229-230.
3. Анисимов А.П. Псалмы, поющиеся с вертепом в гор. Великих Луках, во время святок, 1891 // Архив Русского географического общества. -XXXII Псковская губ. - № 2.
4. АрбузовМ.Ф. Простонародные псалмы на Рождество Христово, 1857 // Архив Русского географического общества. - XXXII Псковская губ. - № 23.
5. Бутырский И.П. Великие Луки // Псковские губернские ведомости. - 1840. - 31 янв., № 5. -С. 23-25.
6. Глуховский И.К. Некоторые черты из жизни торопецких граждан, 1849 // Архив Русского географического общества. - XXXII Псковская губ. -№ 17.
7. Иродионов П. Исторические, географические и политические известия, до города Торопца и его округа касающиеся. - СПб., 1778. - 39 с.
8. Копаневич И.К. Рождественские святки и сопровождающие их народные игры и развлечения в Псковской губернии. - Псков: Типография губ. правл., 1896. - 40 с.
9. Корепова К.Е. Нижегородские священники - собиратели фольклорно-этнографических материалов [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://kunstkamera.ru/files/lib/978-5-88431-189-3Z978-5-88431-189-3_21.pdf (дата обращения: 19.09.2015).
10. М-ский А. Развлечения нашего народа // Псковские епархиальные ведомости - 1903. -1 февр., № 3. - С. 78-83.
11. Памятная книжка для Псковской губернии на 1850 год. - Псков: В губернской типографии, 1850. - 140 с.
12. Православные священники - собиратели русского фольклора: Е.А. Фаворский, А.Н. Соболев, П.А. Флоренский / сост., подгот. текстов, примеч. В.Г. Смолицкого и А.В. Кулагиной. - М.: Государственный республиканский центр русского фольклора, 2004. - 414 с.
13. Розов А.Н. Священник в духовной жизни русской деревни. - СПб.: Алетейя, 2003. - 255 с.
14. Русские святки (из книги «Песни русского народа, собранные И. Сахаровым») // Псковские губернские ведомости. - 1840. - 3 июля, № 27. -С. 169-170.
