CC BY
84
Вестник ПСТГУ
IV: Педагогика. Психология
2010. Вып. 2 (17). С. 49-56
Деятельность Православной Церкви ПО РАСПРОСТРАНЕНИЮ НАРОДНОГО ОБРАЗОВАНИЯ в России во второй половине ХК века Н. Ю. Налётова
В статье исследуется политика Российской империи в области народного образования. Дается анализ деятельности духовенства Русской Православной Церкви по развитию и распространению народного образования в церковно-приходских школах России второй половины ХГХ в.
Современная ситуация в российской педагогической науке во многом характеризуется свободой исследовательского поиска, направленность которого определяется потребностями в новых эффективных образовательных концепциях, призванных, с одной стороны, адекватно отвечать на вызов современности, с другой — соответствующих духовно-нравственным традициям и историкокультурным особенностям уклада русского народа и других народов многонациональной России.
Разработка искомых концепций предполагает обращение к кругу проблем, связанных с анализом уже состоявшихся образовательных систем и доктрин. В рамках возобновившегося в последние годы диалога с Церковью у общества наблюдается устойчивый интерес к ее образовательному наследию.
Религиозное воспитание народа на основе догматов и вытекающих из них нравственных требований изначально являлось одной из важнейших задач, которую ставила перед собой Русская Православная Церковь. Однако долгое время в нашей стране история педагогической мысли изучалась с позиций классово обусловленного подхода. Поэтому информация о педагогической деятельности Православной Церкви в России не всегда объективно оценивалась, замалчивались многие историко-педагогические факты, что закономерно приводило к появлению пробелов в изложении истории отечественного образования.
На современном этапе наблюдается обратная тенденция. Многие исследователи не только доказывают необходимость исследования образовательного опыта Русской Церкви, но и подчеркивают непреходящее значение и особую актуальность задачи раскрытия педагогического потенциала православия (Е. П. Белозерцев, В. А. Беляева, Е. И. Исаев, В. М. Меньшиков, игумен Георгий (Шестун) и др.). Подобное мнение широко представлено не только в отечест-
венной педагогической мысли, но и в материалах Всемирных Русских Народных Соборов (I (26-28 мая 1993 г.), II (1-3 февраля 1995 г.), III (4-6 декабря 1995 г.)) и Международных Рождественских образовательных чтений.
Заметим, что данная проблема богата темами для специального исследования. Одним из спектров изучения современной педагогической мысли является деятельность Русской Церкви в области народного образования отдельных губерний дореволюционной России (П. А. Арчебасова, Л. И. Квашнина, А. Б. Красницкая, И. А. Соловков, О. А. Панина). Во многом благодаря работам названных авторов сегодня педагогическая наука имеет сведения о роли духовного ведомства в системе начального образования российских провинций, особенностях организации, и жизнедеятельности церковной школьной системы в народном образовании на их территории.
Признавая исключительную ценность подобных исследований, в своей статье мы решили обратиться к данной проблеме не с позиций «губернской специфики», а в общероссийском контексте, в котором она не исследована в достаточной мере.
В данной статье мы исследуем политику царской России в сфере народного образования; проанализируем динамику развития церковно-школьной системы и определим ее место в системе отечественного просвещения, выявим роль Православной Церкви в имперских образовательных проектах.
Хронологические рамки нашего исследования охватывают период с 1861 г., когда в ходе освободительных реформ Александра I народное образование становится приоритетной областью образовательной политики государства, до конца XIX столетия, в течение которого шел процесс интенсивного реформирования данной отрасли.
Известно, что русская школа дореволюционного периода была обязана давать всем детям, без учета конкретных семейных обстоятельств, основы религиозного воспитания и притом не бессистемно, как это в основном делалось в семьях, а на основе традиционного православного педагогического опыта. Однако до XIX в. мы не видим попыток организовать всесословное школьное дело.
При Александре I, в ходе реформы 1808 г., было положено начало основанию разных типов церковных школ (одноклассные и двухклассные церковноприходские школы, школы грамотности, воскресные, второклассные, церковно-учительские школы), отданные в ведение православного духовенства.
Громадная административная реформа, совершенная императором Александром II, — освобождение многомиллионного населения от крепостной зависимости — не могла не отразиться на деле просвещения.
В связи с изменившимися условиями народной жизни правительство и общество изыскивали средства для более широкого распространения грамотности в народе. Православное духовенство, со своей стороны, признавало необходимость образования народа, сознавало свою ответственность за морально-религиозное воспитание. Еще до освобождения крестьян среди духовенства вопрос об ответственности за народное воспитание рассматривался как насущный.
В течение одного 1861 года духовенство успело, по сведениям всеподданнейшего отчета за этот год, «открыть изумительное множество народных училищ и привлечь в них огромное число учеников»1. Быстрому распространению церковных школ содействовал указ Святейшего Синода от 26 июля 1861 г. «О доставлении ежемесячных сведений об успехах народного образования». По данным всеподданнейшего отчета за 1861 г., «живые и положительные известия» о трудах и успехах духовенства в деле народного образования, постоянно доставлявшиеся епархиальными начальниками, «были наилучшим ответом на те сомнения, которые противники православного характера первоначальных школ подвергали способность и усердие духовенства к обучению народа...»2
Заметим, деятельность Церкви по распространению народного образования, и особенно «православный характер» школ долгое время являлся и по-прежнему является предметом острых дискуссий. Ряд исследователей (Н. А. Константинов,
Н. А. Смирнов, И. А. Соловков Г. С. Лялина и др.) считает, что церковь и царское правительство усиленно насаждали церковные школы и культивировали в них религиозность и «преданность престолу» с целью ликвидации антиправительственных настроений, что в какой-то мере, с нашей точки зрения, вполне может быть оправданно с учетом складывающийся в стране общественно-политической ситуации.
Относительно «православного характера» церковных школ, и способностей духовенства в обучении народа, вылившихся в широкую общественную дискуссию тех лет, хотелось бы отметить, что народ, и не только крестьянство, но и городские сословия, по-прежнему существовали на основе коренных русских начал. Поэтому Церковь и церковная школа были для них и традицией, и подчас единственной опорой в меняющемся мире.
В 1864 г. Министерство народного просвещения издало «Положение о губернских и земских учреждениях», призывающее к «посильному содействию» начальному образованию. После одобрения Александром II «Положения» народные училища Министерства народного просвещения, земские церковноприходские училища, училища Святейшего Синода и других ведомств были открыты для всех сословий.
Возникновение такой широкой сети различных школ и училищ и других просветительных учреждений являлось началом формирования системы действительного народного образования. Вместе с тем заметим, что народное образование оказалось одной из сфер, где пересекались несовпадающие друг с другом интересы самодержавного государства, общественности и Церкви. Особенно рельефно это обнаружилось в обсуждении «Проекта устройства народных училищ 1864 года», где представители различных ведомств дискутировали по поводу целей, содержания, организационных форм народного образования.
Активно участвуя в общественном обсуждении проектов начальной школы, представители Православной Церкви (позиция церковных кругов была публично высказана священнослужителями Московской и Киевской епархий)
1 Извлечение из отчета обер-прокурора по ведомству духовных дел православного исповедания за 1861 г. СПб., 1862. С. 117.
2 Там же. С. 120.
стремились отстоять свои позиции и не только сохранить в неприкосновенности церковные школы, но и расширить влияние на сферу просвещения в целом. Претензии духовенства на право осуществления обучения в народной школе «в духе православной веры и нравственности» основывались на соображениях исторической укорененности церковного образования в России, мотивами политической и нравственной благонадежности, их положением в обществе как наиболее образованного сословия.
В целом правительство поддерживало позицию Церкви, поскольку видело в православии надежную основу официальной идеологии. Но поскольку развитие профессионального образования, отвечающего потребностям модернизации страны, уже не могло осуществляться исключительно в форме церковной школы, государство стремилось сохранить управление системой в своих руках.
Исследователи, предметно занимающиеся историей народного образования в России XIX в., проводя сопоставительный анализ участия отдельных ведомств в общем деле просвещения, низко оценивают деятельность Церкви, противопоставляя ей активность земских властей3.
В ответ хотелось бы отметить, что, несмотря на поощрительную политику государства в области народного просвещения, церковно-приходские школы, которыми управляла Православная Церковь, не имели постоянного источника финансирования и не всегда поддерживались общественностью4. Государство же за более чем 30-летнее существование школ духовного ведомства так и не смогло обеспечить все категории лиц (духовенство и светские) «постоянным и определенным» жалованием5.
Более того, дореволюционная периодическая печать отмечает, что с открытием низших церковных школ были связаны определенные трудности: отсутствие достаточных помещений, большая отдаленность деревень, острый недостаток материальных средств, учебных пособий, книг.
Видится правильным также подчеркнуть, что духовенство, принимавшее деятельное участие в обучении в качестве наставников, не имело возможности целиком посвятить себя педагогической деятельности, так как на нем лежали заботы об организации приходской жизни. Именно поэтому часто в церковных школах недостаток в образованных учителях компенсировали люди неквалифицированные, «учителя-самоучки»6.
Рассматривая проблему народного образования с историко-социальных позиций, следует отметить, что успеху церковно-школьного дела мешала вовсе не пассивность духовенства, а крайне бюрократизированный аппарат власти, который ставил священников в зависимое, приниженное положение.
3 Панина О. А. Начальное образование в Среднем Поволжье во второй половине XIX — начале XX в. Дисс. ... канд. ист. наук. Самара, 2000. С. 112.
4 Церковно-приходские школы в Росси на рубеже XIX—XX столетий / Педагогические и политико-правовые проблемы образования в России конца XIX — начала XX в. М., 2002. С. 190-215.
5 Исторический очерк развития церковных школ за истекшее двадцатилетие. СПб, 1909. С. 98.
6 Проблемы в приходских и сельских училищах // Смоленские епархиальные ведомости. 1865. № 9. С. 151.
Примером сказанного может стать деятельность обер-прокурора графа Д. А. Толстого, и проводимая им бюджетная реформа 1869 г., согласно которой улучшение финансового положения приходского духовенства достигалось путем сокращения приходов и священнических мест. Весьма показательно, что с 1868 г. численность церковно-приходских школ стала уменьшаться — приходы закрывались, с ними закрывались и церковно-приходские школы. Еще в 1868 г. насчитывалось 16 287 приходских школ с 390 049 учениками, в 1871 г. их было всего 10 381 с 259 413 учениками и в 1881 г. 4440 с 105 385 учениками7.
70-80-е гг. и события, их наполняющие, продолжали менять настроения общества. Назначенный обер-прокурором Святейшего Синода К. П. Победоносцев, анализируя ситуацию, понимал, что новые явления русской жизни — разрушение замкнутости и вековой неизменности крестьянского мира, все более частые контакты крестьян с атеистически настроенными слоями общества — начинают подрывать фундамент наивной простонародной веры. В связи с этим главным рычагом спасения народной религиозности, а, стало быть, и России, становилось для К. П. Победоносцева религиозное просвещение народа, которое могло бы защитить народ от гибельных идей либерализма и иных радикальных течений. Если учесть то, что крестьянство и мещанство составляли 90 % всего населения, то устройство церковно-приходской школы стало одной из главных общегосударственных задач.
Важнейшим орудием религиозного просвещения, по мнению К. П. Победоносцева, должна была стать церковная школа, отвечающая лично-душевным и государственно-бытовым потребностям русского народа. Действительно, простой народ, крестьянство держались Церкви. «Xодя в церковь, народ учился почитать и любить Бога, молиться ему и исполнять его заповеди»8. Однако народная вера страдала глубоким изъяном — бессознательностью. Сам К. П. Победоносцев писал «о множестве затерянных в глубине лесов и широте полей наших храмов, где народ тупо стоит в церкви, ничего не понимая, под козлогласованием дьячка или бормотанием клирика»9.
Исходя из понимания насущных образовательных задач, К. П. Победоносцев предполагал создать при храмах широкую сеть начальных училищ, подчиненных духовному ведомству и руководимых священниками, которые бы осуществляли целостный педагогический процесс. В отличие от школ светских, стремящихся дать воспитанникам определенный объем знаний, церковные народные школы должны были не оставлять «в небрежении души учеников». Образовательный процесс должен был охватывать не только образование, но и воспитание учащихся школ10.
7 Преображенский И. Отечественная Церковь по статистическим данным всеподданнейших отчетов за 1841, 1851, 1861, 1871, 1881 и 1890-е годы, сравнительный обзор // Церковные ведомости. 1894. № 29. Стб. 1370.
8 Очерк народного образования // Смоленские епархиальные ведомости. 1868. № 5. С. 72.
9 Там же. С. 76.
10 Церковно-школьное дело на Руси // Смоленские епархиальные ведомости. 1905. № 2. С. 93.
При К. П. Победоносцеве, когда правительство предприняло ряд шагов, получивших название контрреформ, влияние Церкви на сферу образования особенно усилилось. Так, по сравнению с 1881 г., когда церковно-приходских школ было 4440 с 105 385 учащимися, в 1889 г. школ было уже 31 835 с 981 076 учащимися. На 1 января 1897 г. — 34 836 школ11.
Поддержка государства состояла и в приоритетном финансировании приходской школы, которая превышала расходы на учебные заведения самого министерства народного просвещения. Все это говорит о том, что реально церковно-приходская школа была скорее государственно-церковной. При всей значительной роли, отводимой духовенству в образовании, его деятельность строго контролировалась государством, вмешательство которого, например, в школы земские не было таким прямым.
Согласно «Правилам» от 13 июня 1884 г., задачей народного просвещения является «утверждать в народе православное учение веры и христианской нравственности и первоначальные полезные знания»12.
Школы должны находиться в тесной связи с приходами, ученики обязаны регулярно посещать храм, вести литургическую жизнь13.
В планах К. П. Победоносцева основать церковно-приходские школы в «новом духе» важную роль сыграла конструктивная деятельность профессора С. А. Рачинского (1833-1902), который создал школу воспитания христианских добродетелей, органично вписавшуюся в сельский быт россиян14.
Педагог считал, что школа есть не только образовательное, но, прежде всего, воспитательное дело: «.она не может быть «простым приспособлением для научения крестьянских ребят чтению и письму, элементарному счету. но первее всего — школой христианского учения и добрых нравов, школой жизни христи-анской»15.
Целостный педагогический процесс в церковных народных школах, с позиций К. П. Победоносцева, которую в полной мере разделяли представители православного духовенства, должен осуществляться исключительно в духе церковности. Цикл общеобразовательных предметов разрабатывается с учетом жизненных нужд воспитуемых. Центральным предметом в учебной программе становится Закон Божий; все остальные предметы — церковное пение, церковнославянский язык, русский язык, чистописание — рассматривались как служебные в отношении главного предмета16.
Заметим, что данный перечень дисциплин в церковной школе вызывает у многих исследователей мысль о том, что педагогика для Русской Церкви есть
11 Извлечение из отчета обер-прокурора по ведомству духовных дел православного исповедания за 1861 г. СПб., 1862. С. 68.
12 Архипастырское воззвание об учреждении начальных школ грамоты // Смоленские епархиальные ведомости. 1897. № 19. С. 1053.
13 Стриженов А. Н. Школа православного воспитания. М., 1999. С. 75.
14 Багге М. Б. Историко-педагогическое измерение в образовании. СПб., 1999. С. 78.
15 Флоровский Г., прот. Воцерковление школы // Вопросы православной педагогики. 1992. Вып. 1. С. 28.
16 Программы учебных предметов для церковно-приходских школ // Церковные ведомости. 1903. № 3. С. 310.
всего лишь прикладная, дидактическая сторона богословия, которая может быть охарактеризована больше как ортодоксально-догматическая, чем творческая. Разделяя в какой-то мере верность такого взгляда, все же нужно учитывать, что характер церковной педагогики изначально определялся особенностями православного вероучения, но, что не менее главное, общехристианским содержанием.
В связи с полной невозможностью решить проблему грамотности населения существующими типами школ, правительством Российской империи было принято решение открыть новый тип школ — школы грамоты. Решение о расширении сети подобных школ последовало рескриптом царя Александра III 4 мая 1891 г.
Школы грамоты — простейший тип народной школы, поручающийся в ведение самого священника, по инициативе которого они и должны открываться. Будучи наиболее доступными для бедных крестьян, живущих в малолюдных селениях, эти школы подчас становились единственным средством образования в отдаленных губерниях, где существование обычной церковно-приходской школы было невозможным. Обучение в них имело религиозный характер. Церковь несла и расходы по их содержанию.
Известно, что учителями в школах грамоты работали лица, получившие образование в церковно-приходских школах, и лица, имевшие специальное учительское звание. Однако профессиональный состав учителей школ грамоты не всегда отвечал предъявляемым требованиям.
Не менее острой была проблема и с размещением школ грамоты. Собственных помещений у школ было мало. Большей частью школы кочевали из избы в избу, из деревни в деревню, принимая вид передвижных школ, что в конечном результате приводило к их неизбежному закрытию.
Исследователи, занимающиеся проблемой низшего церковного образования в России, единодушны во мнении, что школы грамоты были школами низкого уровня, имеющими ряд недостатков в организации и функционировании. Но с другой стороны, они объективно подчеркивают и другой факт, что, несмотря на существующие финансовые и организационные сложности, эти церковные школы оказывали большое духовно-нравственное влияние на русское крестьянство. В доказательство приводят многочисленные свидетельства дореволюционной печати о том, что «учащиеся церковных школ заметно отличались от сверстников, не занимающихся в школах, благонравием, скромностью, миролюбием, почтительностью к старшим, усердием, опрятностью в одежде. С момента открытия церковных школ прихожане становились мягче и гуманнее в обращении, отвыкали от сквернословия, пьянства, азартных игр и даже суеверий и предрассудков.»17
Итак, подводя итоги своему исследованию, сделаем следующие выводы:
- благодаря совместной деятельности государства и Православной Церкви в России была создана система церковно-приходских школ, в основу которой были положены православно-общинные начала жизни русского народа;
17 Зуев Г. Н. Смоленская епархия и ее роль в просвещении жителей губернии на рубеже XIX—XX вв. Смоленск : Смядынь, 1993. С. 39.
- религиозно-нравственное обучение в церковно-приходских школах являлось частью учительной деятельности Церкви, в которой духовенство осознало полноту своей ответственности;
- в противоречивом процессе реформирования сферы образования последовательная и мощная просветительская деятельность православного духовенства являлась неотъемлемой составляющей процессов образования, нравственного оздоровления и культурного развития россиян.
Суммируя выводы, можно определить роль Русской Православной Церкви в деле просвещения россиян как объективно положительную.
Литература
1. Владимирский-Буданов М. Ф. Государство и народное образование в России с XVIII века до учреждения министерств. СПб., 1874. 650 с.
2. Извлечение из отчета обер-прокурора по ведомству духовных дел православного исповедания на 1837 г. СПб., 1838. 415 с.
3. Смолич И. К. История Русской Церкви. 1700-1917 : В 2 ч. М. : Изд-во Спасо-Пре-ображенского Валаамского монастыря, 1996-1997. 800 с.
Ключевые слова: народное образование, инициативы Русской Православной Церкви по распространению народного образования в России во второй половине XIX в.
The activity of Russian Orthodox Church IN STATE EDUCATION IN RUSSIA IN THE SECOND PART OF THE XIX CENTURY.
N. Y. Nalotova
Challenging tasks in pedagogic confronted by Russian empire were not carried out easily. The article analyzes the Russian Orthodox Church activities in the sphere of state education in Russia in the second part of the XIX century.
Keywords: Public education. Initiatives of Russian Orthodox Church in state education in Russia in the second part of the XIX century.
