CC BY
42
ДИСКУССИЯ
Рубрика «Проблема дня» 12 выпуска нашего журнала за 2008 г. была посвящена современным проблемам глобализации, которые затрагивают экономические, политические, социокультурные, социальноэкологические и т. д. вопросы развития всего мирового сообщества, отдельных государств и регионов. Одной из проблем, которые встают в условиях глобализации, является проблема соотношения новых типов государственности в XXI в. - мировой державы и империи. Решение этой проблемы имеет важное значение для дальнейшего развития России, ее места в мировой глобальной сис-
теме хозяйствования, сохранения традиционных российских ценностей. В новом году мы предлагаем принять участие в дискуссии на тему «Державная экономическая политика» на страницах нашего журнала. Широта проблемы дает возможность принять участие в ее обсуждении не только экономистам и политологам, но и социологам, философам, культурологам, историкам. Открывает рубрику статья докторанта кафедры экономической теории и истории нашего университета Г.В. Козловой «Державная экономическая политика России».
ДЕРЖАВНАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА РОССИИ
Г.В. Козлова
В статье исследуются дискуссионные вопросы относительно новых типов государственности XXI века: мировая держава и империя. Выявляются их специфические черты, формирование и проявление на современном этапе развития глобального хозяйства.
Ключевые слова: Россия, мировая держава, империя.
Экономическая политика суверенного национального государства, в частности России, в условиях глобализации объективно, в силу действия ряда политико-экономических и историко-геополитических факторов, приобретает державный характер. Сутью державной экономической политики является сохранение собственных специфических экономических интересов в перманентном многополярном мире во благо достижения своих высших целей и приоритетов развития, но не в ущерб и не за счет разрушения суверенитета других государств, ущемления их национально-государственных интересов.
При этом конкретные формы и механизмы реализации державной экономической политики строятся на принципе гармонии интересов каждого человека, каждой национальной и социальной группы, каждого народа с на-
циональными интересами суверенного государства. Формирование и оптимальное проявление державной экономической политики базируется на комплексной политэкономиче-ской методологии и выработке, на ее основе, механизма сохранения национальных приоритетов хозяйственного развития суверенного государства, генерирования фундаментальных принципов развития и обеспечения стабильности в глобализирующемся мировом социально-экономическом пространстве. Механизм позволит также сохранять и организовывать расширенное воспроизводство социально-экономических параметров и ресурсов суверенных национальных государств в многополярном мире в контексте решения задач и ответов на вызовы глобализирующейся человеческой цивилизации.
Распад ялтинско-потсдамского миропорядка породил потребность в национальнополитической само-ре-идентификации не только у России, стран Центральной и Восточной Европы. Изменился весь мир, вся его системная структура. А значит, перед всеми странами раньше или позже должна была встать проблема определения своей новой идентичности, переосмысления своего международного статуса, поиска своей новой роли и функций в изменившемся мире.
Возникла такая потребность и у США. Впервые за сто лет заговорили об империи, имперском мышлении не с привычным либеральным осуждением, а как о реальном факте исторического бытия. Концепт изъят из исторических глубин для определения положения США в современном мире. Ведущие американские политологи триумфально возвестили, что «Соединенные Штаты вступили в XXI в. величайшей благотворно воздействующей на глобальную систему силой как страна несравненной мощи и процветания, как опора безопасности. Именно она будет руководить эволюцией мировой системы в эпоху огромных перемен» [1]. Збигнев Бже-зинский открыто определил США как современного имперского гегемона, с мощью которого никто не сможет сравняться как минимум в ближайшие 25 лет.
Весь ход дебатов о месте и стратегии США в XXI в. основан на почти априорном и достаточно популярном в Америке представлении: «XXI век будет более американским, чем век XX, а Вашингтон будет осуществлять благожелательную глобальную гегемонию, базирующуюся на всеобщем признании американских ценностей, американской мощи и экономического преобладания» [2]. Новое не в том, что США - единственная мировая империя, а в том, что Вашингтон начал осознавать отсутствие препятствий, свое неслыханное превосходство, возможность пожинать плоды успеха.
В политике США действительно проявляется все больше имперских черт, наиболее очевидной из которых является опора на грубую силу. Активное использование силы и угрозы силой для свержения тех или иных неугодных режимов, для «принуждения к диалогу» и т. д. все больше атрибутируется как проявление имперского начала во внешней политике США.
Влияние США на экономические, политические, культурные и иные аспекты существования современного мира огромно. Ни у кого нет сомнений в том, что США являются крупнейшим мировым центром и занимают в мировом международном обществе особое положение, что во многом обусловливает и их особые претензии [3]. Однако уже сейчас, выступая по многим параметрам мощи совершенно беспрецедентной империей в мировой истории (и первой потенциально действительно глобальной империей), США испытывают острый дефицит воли и энергии для того, чтобы экспортировать капитал, культуру, людей в наиболее отсталые регионы мира, остро нуждающиеся в подобном позитивном имперском вмешательстве. Тем не менее выстраивающееся при активном содействии США мироустройство вполне может быть охарактеризовано как «имперское». Основанием для использования такого определения может служить косвенное и прямое сходство многих его черт и структуры с внутренней организацией империй прошлого. Речь идет о существовании центра (метрополии) и периферии; о развитии единого глобализирующегося экономического пространства; о наличии глобальной иерархии государств и регионов мира, основанной ныне на экономическом, научно-техническом и военно-политическом превосходстве; об использовании США и их союзниками военносиловых методов утверждения новых правил игры на мировой арене и обеспечения управляемости глобальной международно-политической системы. Вызывает сомнение только эффективность подобного управления.
Самое время вспомнить, что империя империи рознь. Россия - наследница сразу нескольких империй. Как православная страна Русь вначале была частью византийского мира, а после падения Константинополя сама стала оплотом мирового православия. Вместе с тем, освободившись от орды, Москва взяла на себя и ту миссию, объединения восточных земель, которую выполняли монголы Чин-гизхана, а до них тюркюты, а еще раньше -гунны и скифы. В фундаменте русской цивилизации перекрещиваются традиции империй Запада и Востока, римско-элинской Европы и татаро-монгольской кочевой Азии.
Если об империи сегодня вспоминают американцы и европейцы и уже без стесне-
ния говорят об этом, то самое время пересмотреть отношение к этому понятию и нам. Да, Россия была империей. Империей среди других империй.
Но нельзя отрицать того факта, что Россия по исторической судьбе призвана исполнять соборные функции - быть Державой. Идея державности была и остается объективной основой существования российской государственности, ее соборности на обширном евразийском пространстве, населенном великим числом наций. Называть приверженность идее соборности проявлением великодержавного национализма - неуместно, т. к. «титульная нация» какими-либо привилегиями относительно остальных народов Державы никогда не обладала. С этой точки зрения Российская Держава является антиподом Британской империи, где «белый человек» англо-саксонской породы присвоил себе право грабить и принуждать к рабскому повиновению народы чуждых ему цивилизаций, обитающих за тысячи миль от «Туманного Альбиона». Территория, где англосакс выступал в роли надзирателя, судьи и палача одновременно, называлась колонией, а там, где англосакс исполнял роль конкистадора-переселенца по присвоению и освоению земель путем истребления аборигенов, называлась доминионом. Поэтому Российскую Державу называть империей в англо-саксонской интерпретации несправедливо.
Принципиальные различия двух типов государственности в огромной степени обусловлены спецификой базовых экономических интересов этих стран. Национальные экономические интересы - детерминанты именно державной экономической политики национального государства.
С точки зрения соотношения категорий «национальный интерес» и «державная экономическая политика» национальный интерес следует рассматривать как основополагающее, методологически важное понятие державной экономической политики, выражающее важнейшие ориентиры развития нации и пути приращения ее мощи, а также направленность действий руководства страны, всех органов государственной власти на благо народа и всех граждан страны, но не за счет и не вопреки реализации национальных экономических интересов других государств. Движущими силами взаиморазвития нацио-
нально-государственных интересов в рамках современного миропорядка, соответственно, качественных изменений в международной нормативной системе являются: противоречия между государственной формой организации обществ и глобализацией мировой экономики; между национально-государственными интересами групп государств разного цивилизационного типа. Глобализация мировой экономики на современном этапе не отменяет наличия специфических государственных, национальных и национальногосударственных экономических интересов, более того государственный интерес будет постепенно расширяться до границ национального интереса и таким образом трансформируется в него, причем значительная роль в реализации национально-государственного интереса будет, в недалеком будущем, принадлежать государственным структурам.
Системы экономических интересов России и США, при их объективно существующей схожести, имеют не только явные черты неоднородности, но и ряд принципиальных различий. Корни последних - в характере самого функционирования социально-экономических систем данных государств.
Американская империя, этот «плавильный котел», уже более двух веков производящий некий национально-этнический «коктейль» из переселенцев, по отношению к другим странам и народам проводит преимущественно экспансионистскую политику, замешанную на духе абсолютного меркантилизма. Векторы экономических интересов империи в рамках глобализирующегося мира направлены на себя и замкнуты на себе. Формируется всепоглощающая экономическая «черная дыра», воспринимающая весь окружающий мир как материал для строительства самой себя.
Россия - евразийская, телурократическая держава, сформировалась и выросла как симбиоз коренных на определенных территориях национально-этнических образований, объединенных в единую национальногосударственную субстанцию. Векторы интересов всегда имели и имеют двустороннюю направленность: как к историко-политическому центру Державы, так и к ее регионам, образуя, образно говоря, звезднолучевую структуру. Только территориально-
государственный баланс экономических интересов мог обеспечить многовековую стабильность Российской Державы.
Особенности формирования стратегии развития державной экономической политики России в многополярном глобализирующемся мире заключаются в более глубокой разработке внешнеэкономических отношений и, в первую очередь с учетом современных условий и особенностей, усилении регионального аспекта, выделении региональных внешнеэкономических отношений, которые трактуются как особые фундаментальные понятия, выражающие такой уровень социально-экономических отношений, в которых регион выступает как их самостоятельный субъект. Насущной стала необходимость создания российской общегосударственной концепции внешнеэкономической стратегии, в которых применение региональных внешнеэкономических отношений выступает как неотъемлемая часть нового явления в глобальной мировой экономике и как фактор повышения эффективности внешнеэкономической стратегии национального государства в целом.
В ходе рассуждений о стратегии державной политики неизбежно возникает вполне уместный вопрос о ее конечной цели - гипотетической потенциальной и, как представляется, целесообразной модели миропорядка, а главное, о методах его достижения в условиях неизбежного противостояния Державы и Империи. Известно, что прямым следствием наличия соперников является конкуренция, извечный и повсеместный спутник человеческого общества. На первый взгляд, стратегия Державы предполагает конкуренцию между Россией и США, а следовательно, согласно логике взаимопроникновения понятий война - конфликт - конкуренция, и чью-то победу. Однако мы убеждены, что державная политика, ее позитивно-умиротворительные составляющие, может быть силой, способной прервать перманентный переход войны в конкуренцию и наоборот, что всегда
являлось атрибутом взаимоотношений между странами - соперниками.
На наш взгляд, принципиальным является отход от чисто социально-экономического видения развития системы государств. Исходной оказывается уже не обособленная от природы и развивающаяся только по своим «внутренним» законам социально-экономическая система (национальное государство), а социоэкосистема, согласующая свое развитие с «внешними» биосферными законами. Тем самым методологический подход исследования социально-экономических систем оказывается социально-экологическим подходом. При внесении же в него соответствующей прогностическо-целевой ориентации на созидание сферы разума он превращается в системный подход более высокого уровня -в ноосферно-футурологический подход. Новый методологический подход к анализу процесса глобализации - социоприродный (ноосферно-футурологический), который
смещает акценты с дискуссий об эффективности глобализации в проблему совместимости любой социально-экономической ее формы с природой.
1. Cutter B., Spero J., Tyson L. New World, New Deal. A Democratic approach to Globalization // Foreign Affairs. 2000. March/April. Р. 80.
2. Pfaff W. The Coming Clash of Europe with America // The World Policy Journal. 1998/99. Winter. Р. 6.
3. Hurrel A. Hegemony, liberalism and global order: what space for would be great powers? // International Affairs. 2006. V. 82. № 1. January. Р. 1-21.
Поступила в редакцию 10.10.2008 г.
Kozlova G.V. State economic policy of Russia. The article discusses the problems of new types of XIX century statehood: world power and empire. The specific features, formation and existence at the modern stage of global economic development are investigated.
Key words: Russia, world power, empire.
