CC BY
152
А.Ю.Суханова
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ И ЭМПИРИЧЕСКИЙ...
УДК 316.1:65.01
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ И ЭМПИРИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
© 2015
А. Ю. Суханова, аспирант
Тольяттинский государственный университет, Тольятти (Россия)
Аннотация: В данной научной статье рассмотрен феномен благотворительности как объект социологического анализа. В результате проведенного авторского исследования выявлено, что несмотря на относительно низкую информированность граждан о благотворительности, многие заинтересованы в оказании различного рода помощи. Однако как население Тольятти, так и целиком России больше готовы помогать индивидуально, не прибегая к сотрудничеству с благотворительными фондами и организациями, по причине низкой степени доверия к ним. Были выявлены яркие мотивы благотворителей, по мнению респондентов, в число таких входят личные качества человека, его, скорее всего, хорошая материальная обеспеченность и проявление жалости к тем, кто нуждается в помощи. Также был сформирован некоторый эмоциональный набор чувств, которые благотворитель «получает» в обмен на свою помощь. Самыми востребованными эмоциями оказались уважение к самому себе, ощущение себя хорошим человеком и надежда на то, что в будущем будь сам человек в беде - ему непременно помогут. Далее нами был проведен второй метод исследования - экспертное интервью, анализ и выводы которого подробно представлены в следующем параграфе работы.
Ключевые слова: благотворительность, Тольятти, помощь, социологическое исследование, социальный обмен.
Изучением феномена благотворительности занимаются ученые многочисленных научных специальностей: историки, социологи, психологи, философы, культурологи, экономисты, юристы и другие специалисты. Подавляющее большинство исследователей склонны рассматривать благотворительность как важную часть общества, не отделимую от него самого. Практически во все времена научный интерес к этой проблематике оставался постоянно высоким. И сегодня также существует необходимость в научном анализе, описании и осмыслении этого непростого феномена.
Теоретико-методологической основой для социологического рассмотрения поставленной проблемы выступили теории социального обмена (В.Ф. Скиннер, Дж. Хоманс, П. Блау, К. Леви - Стросс).
Так, В.Ф. Скиннер определил, что первичной сущностью является поведение, а также выявил условия, понуждающие к данному поведению (как правило, это другие виды и формы поведения). Он считал, что не следует фокусировать внимание на таких понятиях, как «чувства»; нужно сконцентрироваться на анализе (и контроле) поведения и случайностях, которые влияют на него. Л Молм развила это положение, утверждая, что В.Ф. Скиннер работал над тем, что он называл частными случаями, или случаями, имеющими место внутри индивида, недоступными наблюдателю извне.
Дж. Хоманс доказывал, что основой обмена является именно личный интерес, основанный на сочетании экономических и психологических потребностей. Он исключает структурный функционализм из социологии, доказывая, что истинная социология опирается на психологические посылки, Дж. Хоманс не просто полемизирует, а пытается развернуть собственную социологическую теорию.
П. Блау интересовался процессом обмена, который, по его мнению, во многом связан с человеческим поведением и составляет основу отношений, как между индивидуумами, так и между группами. Он представил четырехступенчатую последовательность, ведущую от межличностного обмена к социальной структуре и далее к социальному изменению.
К. Леви-Стросс выстроил свою теорию обмена на двух основных посылках. Во-первых, он считал, что социальный обмен есть процесс, свойственный исключительно человеку. Нельзя узнать о человеческом обмене по поведению животных. Действия людей обусловлены культурой, животные могут только реагировать на природную среду. Люди способны на созидательные, динамические действия, животные же ведут себя статично.
Стоит выделить еще два социологических направления, которые могут быть задействованы в изучении понятия «мотивов» благотворительной деятельности. Это драматургическая социология И.Гофмана и феномено-
логическая социология, в лице австрийского социолога А. Шюца. В работах И. Гофмана будет уделено внимание учению о стигме, и типологии людей на «своих» и «понимающих». Благодаря этой теории возможно рассмотрение объектов благотворительности в роли стигматизированных, а самих благотворителей в роли «понимающих» людей.
Феноменология А. Шюца позволит изучить благотворительность глазами тольяттинцев, поскольку в феноменологии субъективные переживания и индивидуальный опыт объектируется в языке, при помощи которого люди обозначают и определяют любые явления.
Значимость развития благотворительности, особенно, в условиях реализации стратегической задачи модернизации России, трудно переоценить. С одной стороны, эта деятельность направлена на поддержание стабильных отношений в социуме, нивелирование ряда социальных проблем, активизацию ресурсов развития страны. С другой стороны, распространение практик благотворительности, помогающего поведения может привести к «качественным» изменениям в сознании россиян: к повышению ответственности, мобильности, активности, а также к большей привлекательности про-социальных видов поведения.
В настоящее время уже накоплен определенный опыт реализации благотворительной активности в России и в индивидуальной, и, в первую очередь, в институциональной форме. Более того, в последние годы «третий сектор» находится в фокусе социально-экономических исследований, которые позволяют сделать выводы о перспективах и барьерах на пути развития благотворительности в России [1].
За последние 10 лет благотворительность в России возродилась, число благотворительных фондов и организаций значительно увеличилось в каждом отдельном регионе страны, количество самостоятельных филантропов растет с каждым годом. Кроме того, многие организации и предприятия принимают участие в благотворительной деятельности [2]. Увеличивается и число, а также и качественная направленность социологических исследований в области благотворительной деятельности. Мировая благотворительность не стоит на месте, она задает новые стандарты и надежно укрепляет свои позиции, сосредотачиваясь в странах Запада и Европы. Так, например, известный мировой рейтинг благотворительности САР в основу критериев оценки стран на предмет благотворительности учитывает три ключевых показателя:
а) совершение благотворительных пожертвований организациям;
б) занятие волонтерской работой;
в) оказание непосредственной помощи нуждающимся лицам.
А.Ю.Суханова педагогические
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ И ЭМПИРИЧЕСКИЙ... науки
По каждому показателю вычислялся процент населения, который в течение месяца, предшествующего исследованию, участвовал в том или ином виде благотворительности, итоговый рейтинг рассчитывается как среднее арифметическое от этих трех показателей. Очевидно, что показатели отражают различную природу развития благотворительности.
Так, первый показатель (пожертвования организациям) говорит о степени сформированности и распространенности институциональной благотворительности в стране, уровне доверия населения к благотворительным организациям [2]. Второй показатель (волонтерство) может характеризовать одновременно развитие и формального (участие в работе институциональной благотворительности), и неформального (индивидуального [3, 4]) добровольчества. По крайней мере, это не противоречит российским нормативно-правовым документам и наиболее распространенным в литературе дефинициям. Однако, по данным ряда исследований, неформальное добровольчество в России развито в большей степени, чем формальное [5]. Третий показатель — это оказание непосредственной помощи нуждающимся людям, т. е. степень развитости индивидуальной благотворительной активности. Конечно, все три показателя взаимосвязаны и могут быть объяснены примерно одним и тем же набором факторов, но, возможно, именно третий показатель дает наиболее объемную характеристику отношения общества к благотворительности, служит индикатором благополучия, уровня нравственного здоровья социума [6].
Ключевой вопрос и теории, и практики благотворительной деятельности — определение и обоснование мотивации. Существует три основных видения мотивации благотворительного и помогающего поведения, по смыслу полностью совпадающих в социально-психологической и экономической интерпретации.
Первые две интерпретации — контрастные, основанные либо на вере в «чистый» альтруизм, либо на его полном отрицании, убежденности в том, что любая мотивация имеет эгоистическую природу (отсроченная выгода, замаливание грехов, обеспечение памяти о себе и т. д.). При этом сторонники обеих концепций допускали, что человек, осуществляющий благотворительность, делает что-то и для себя (моральное самоуважение, чувство собственного достоинства — сторонники альтруизма), и для других (сторонники эгоизма).
Возможно, на пересечении этих двух концепций возникла третья — модель неполного (impure) альтруизма, которая предполагает, что человек, совершающий благотворительность — донор — может приносить пользу другим людям и одновременно получать моральное удовлетворение от своих действий, «рост благосостояния в формах, не ассоциирующихся с корыстью и эгоизмом». Несмотря на расплывчатость формулировки модели неполного альтруизма, она является хорошим подспорьем и для дальнейших научных разработок, и для практической деятельности благотворительных организаций, поскольку открывает новые возможности в построении коммуникативной стратегии. По крайней мере, она хорошо вписывается в недоверчивое восприятие россиян бескорыстной помощи. Помимо этого, субъектам институциональной благотворительности ее необходимо учитывать при планировании работ с волонтерами, при реализации программ, нацеленных на вовлечение людей в сферу своей деятельности.
Исследование и социологическая интерпретация третьей модели альтруизма абсолютно очевидно отражает концепцию рассмотрения благотворительности как формы социального обмена. Однако наличие модели недостаточно подтверждается количеством исследований в данной области, это лишь гипотетическая конструкция, которая требует своего доказательства.
Большинство современных исследований благотворительности направлены на изучение перспектив благо-118
творительности, активности участия отдельных слоев населения, связи «третьего сектора» и бизнеса, определение причин незаинтересованности граждан в данном виде деятельности и т.д. Однако сравнительно мало изучена, именно, мотивационная основа благотворительности, причины как такого участия и действительной помощи нуждающимся, а не варианты отказа, коих всегда найдется больше, чем причин участия в чем-либо [7; 8]. Таким образом, нами было проведено исследование, целью которого являлся социологический анализ благотворительной деятельности как формы социального обмена.
Несмотря на нынешнее интенсивное развитие благотворительности в России, возрождение деятельности филантропов, наша страна по-прежнему далека от первого места в мировом рейтинге благотворительности, что уже было упомянуто в данной работе. Если оставить за скобками вопрос о степени влияния материального благосостояния на участие населения в институциональной и индивидуальной благотворительной деятельности, можно выделить несколько основных факторов, определяющих крайне низкое место России в мировом рейтинге благотворительности, причины недостаточной развитости благотворительности в России, многие из которых были детально изучены в нашем социологическом исследовании.
Например, такой фактор, как недоверие к благотворительным организациям. За последние 10-12 лет произошел бум создания частных, корпоративных фондов, фондов помощи, фондов местных сообществ и др. Иначе говоря, институциональная благотворительность в настоящее время представлена по различным направлениям благотворительной деятельности. Тем не менее, вопрос о доверии населения к НКО, по-прежнему остается одним из наиболее актуальных. Сложно сказать, какие именно из процессов, происходивших в общественном сознании с начала «перестройки», внесли больший вклад в существующее недоверие к институтам, связанным с благотворительностью. Но очевидно, что определенную роль сыграла атономизация социума, катализировавшая деление на «своих» и «чужих», что всегда сопровождается повышенной тревожностью. Также проявилось причудливое сочетание патернализма наряду с глубоким разочарованием в дееспособности властных структур.
Можно оценить степень информированности граждан в этой сфере по итогам исследования. Нельзя назвать хорошей, скорее удовлетворительной: практически пятая часть опрошенных (18%) знает о некоторых благотворительных фондах и организациях города, однако, к сожалению, не имеет представления об осуществляемой ими деятельности. Абсолютное большинство респондентов (79%) разделилось на две группы информированных: тех, кто мало, что знает о благотворительных фондах, однако хорошо осведомлен о различных благотворительных акциях в городе (40%) и тех, кто вообще не информирован о данных видах организациях и программах (39%).
Данные, полученные в ходе исследования, говорят о том, что жители г. Тольятти недостаточно информированы о подобных организациях, чем подтверждается выдвинутая нами гипотеза. Быть может, свои представления о характере деятельности благотворительных организаций граждане строят на основе информации в СМИ, которая не всегда отражает действительность. Поэтому есть определенная степень недоверия лицам, представляющим тот или иной благотворительный фонд, так треть опрошенных (26%) откровенно сомневаются в искренности намерений благотворителей, 9% граждан абсолютно равнодушны к их деятельности, что тоже не олицетворяет такое чувство как доверие.
В целом в описании результатов исследований, касающихся благотворительной сферы, можно отметить определенную закономерность: в тех случаях, когда во-Балтийский гуманитарный журнал. 2015. № 2(11)
А.Ю.Суханова
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ И ЭМПИРИЧЕСКИЙ...
просы касаются общей информированности, большинство респондентов способно дать хоть какую-то определенную оценку, когда же речь заходит о конкретных примерах, в разы вырастает доля затруднившихся дать ответ. Так, например, и в нашем социологическом исследовании присутствовал открытый вопрос о том, какие благотворительные организации, фонды или благотворительные акции в городе респонденты знают. Выяснилось, что та пятая часть опрошенных (18%), которые знают о нескольких благотворительных фондах города, в большинстве своем в последующем вопросе, где необходимо указать названия фондов или акций - оставляют поле пустым. Лишь треть из этой группы респондентов отмечают в предоставленной графе названия фондов и организаций, но лишь те, которые действительно являются одними из самых популярных и известных, в нашем городе это «Благотворительный Фонд Тольятти» и «Независимость». Помимо определенных фондов и организаций, граждане чаще указывали в обобщенном виде просто «помощь детским домам», «помощь бездомным животным», «помощь нуждающимся людям», однако конкретных организаций, которые как раз таки осуществляют эту помощь, респонденты знают крайне мало.
В проведенном нами социологическом опросе, как уже было сказано, акцентировалось внимание на знании респондентами о тех или иных способах оказания помощи, например, такого формата помощи, как волонтер-ство или оказание помощи путем распространения информации о нуждающихся в СМИ и Интернете, что сейчас является особенно популярным. В результате, большинство опрошенных (43%) знают обо всех перечисленных способах оказания помощи, указанных в шкале. В этом вопросе распределение процентов респондентов по выбранным ответам также осуществлялось на основе возрастных отличий. Молодое поколение (18 - 36 лет) является более информационно развитым, поэтому 80% молодых людей в возрасте от 18 - 24 лет знают обо всех указанных в анкете способах помощи, также как и 68% мужчин в возрасте 25 - 36 лет. Девушки солидарны с мужчинами их возрастной группы и 68% считают, что знают обо всех способах помощи. Напротив, старшее поколение выделяют сразу несколько наиболее им знакомых направлений помощи и поддержки, но никто не знает обо всех сразу. Например, мужчины старше 56 лет в большей степени осведомлены о такой помощи, как адресная поддержка детских домов и садов, школ, больниц и других муниципальных образований - это 60% опрошенных, а женщины в том же возрасте выделяют такую помощь, как «перечисление материальных и иных средств напрямую нуждающемуся человеку» - 32%.
Согласно полученным данным, сложился небольшой комплекс эмоций, на которые и производит «обмен» благотворитель. Самым популярным вариантом получаемых в ответ на помощь чувств и эмоций стал - «уважение к самому себе» (53%). Далее к благотворителю приходит осознание и ощущение того, что «он хороший человек» (48%) и наконец, в дальнейшем это позволяет ему надеяться на то, что «в будущем будь он в беде, ему тоже окажут помощь» (42%). Получение, именно, таких эмоций полностью повторяет модель неполного альтруизма, которая отвечает принципу социального обмена. Нельзя считать, что получая такого рода отдачу, человек лишь удовлетворяет свой собственный эгоизм. В шкале вопроса были представлены многие показатели, среди которых такие как гордость, превосходство, сила, которые в большей степени могут отражать понятие эгоизма. Уважение - это то, что необходимо каждому нормальному социально адаптированному человеку, потому что мы живем в обществе, мы ежедневно соприкасаемся и устанавливаем миллион социальных связей, некоторые из которых крепнут и перерастают в такое состояние, как уважение. Уважать - это значит своим отношением, словами или поступками показывать, что люди (и вы в
том числе) и предметы вокруг вас имеют ценность. Как утверждают, психологи в области изучения такого понятия, как самооценка, только начав уважать себя - мы сможем уважать других. Иными словами, хочется определить, что полученный результат исследования, в лице такого чувства, как «уважение» не олицетворяет что-либо негативное, удовлетворяющее собственное достоинство, это то, что необходимо каждому человеку, однако далеко не каждый решается помогать другим.
Следующей и вполне объяснимой получаемой благотворителем эмоцией является «ощущение, что он хороший человек». И в этом показателе нет никаких подводных камней, всё действительно именно так: сделал хорошее дело - ты хороший человек, сделал плохое - ты плохой. Логическая дихотомия, которая нашла отражение и в нашем исследовании. И, наконец, надежда, что в будущем тоже окажут помощь. В этом параметре ярко прослеживается социальный обмен, в научных примерах Дж. Хоманса было четко подмечено взаимодействие людей на основе личных выгод, когда один помогает другому, потому что знает, что тот в будущем ему тоже поможет. Относительно этого вопроса гипотеза исследования подтвердилась не полностью, так как радость и счастье благотворитель, по мнению респондентов, испытывает лишь в пятую очередь, пропуская вперед такое чувство, как гармония и душевное спокойствие. Тем не менее, именно, два последних чувства - радость и гармония - это те эмоции, которые были отмечены в большей степени помимо уже описанных. 34% составляет эмоция гармонии и душевного спокойствия и 27% радости и счастья.
Перечислив все самые ключевые чувства «обмена» стоит уделить внимание выбору этих эмоций разными гендерными совокупностями, так как между возрастными группами не выявилось сильного различия в этом вопросе. Сначала рассмотрим различия между мужчинами и женщинами относительно трех главных получаемых эмоций благотворителями. Среди мужчин большее предпочтение такому чувству, как уважение к самому себе, отдают представители самого молодого поколения (18-24 лет) и самого старшего (56 лет и выше) по 68% в каждой группе, сходно с тем, как они были солидарны в вопросе недостаточного участия государства в деле благотворительности, как мотива. Женщины разделяют выбор такой эмоции в более зрелом возрасте, начиная с 37 лет, молодые девушки реже выбирали данный вариант. «Ощущение, что он хороший человек» выбрали в большей степени женщины, в каждой возрастной группе, кроме возраста от 37 до 55 лет, насчитывается 60%, которые отметили этот вариант. Мужчины напротив, не были так единодушны, в этом вопросе их мнения разделились в зависимости от возраста, однако наибольшее предпочтение этому варианту отдают мужчины старшего поколения (56 лет и выше). Женщины гораздо больше мужчин верят в то, что благотворители, помогая другим, надеются на ответную помощь и поддержку в будущем, причем выбирают этот вариант равноценно в любом возрасте. Мужчины старшего поколения (80%) также выбирают «надежду», как одну из основных эмоций, получаемых благотворителем, а молодые люди в возрасте до 24 лет наоборот практически не придерживаются этого мнения (4%), в то время как девушки в этой возрастной группе в шесть раз чаще соглашаются с таким ответом (24%).
Гармонию и душевное спокойствие выбирают практически в равном соотношении, как мужчины, так и женщины, а вот с таким неоднозначным чувством, как гордость есть некие различия. Как выяснилось женщины в большей степени выделяли этот вариант, что является довольно непредсказуемым. Но надо помнить, что это женское мнение относительно благотворителей, которые часто выступают в лице состоятельных бизнесменов, которые жертвуют деньги на благотворительность и, возможно, по мнению слабого пола, гордятся этим. А мужчины же, ставя себя на место благотворителя, за-
А.Ю.Суханова
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ И ЭМПИРИЧЕСКИЙ..
нимают другую позицию, поэтому среди мужчин чаще всего выбирали этот ответ молодые, в возрасте до 24 лет, а мужчины постарше крайне редко обращались к этому показателю. Напоследок, хочется осветить еще один немаловажный, выдвинутый нами в гипотезе, показатель, такой как радость и счастье. Проанализировав множество интервью благотворителей, как мужчин, так и женщин, мы выделили, что они часто прибегают к описанию своих чувств относительно того или иного поступка благотворительности, используя слова радости и счастья. Поэтому мы предположили, что такая эмоция будет одной из самых ярких и даже желаемых благотворителем, однако мнения респондентов не подтвердили наши предположения. Этот показатель не на последнем месте в приоритетах опрашиваемых, он довольно популярен и важен, по их мнению, однако три других являются наиболее существенными. Различия в этом вопросе между мужчинами и женщинами присутствуют во всех возрастах, но наиболее выражены в старшем поколении - женщины больше разделяют это чувство, нежели мужчины (24% и 6% соответственно). Также молодое поколение девушек вдвое больше отдают предпочтение «радости и счастью», как получаемой благотворителем эмоции, нежели парни (32% и 16% соответственно).
Таким образом, по результатам исследования были выявлены основные мотивы благотворителей, было подтверждено рассмотрение благотворительности, как формы социального обмена и в доказательство к этому выделены основные чувства и эмоции, которые в большей степени испытывает благотворитель, после того, как оказал помощь.
Последним, в некотором смысле обобщающим вопросом нашей анкеты стал вопрос респондентам о благотворительности в России в принципе, о том, какова она для российского общества, распространена ли, доступна ли и понятна, или же это новая не отлаженная система, которая требует, безусловно, финансовых вложений и грамотной политики. Абсолютное большинство опрошенных (57%) придерживается последнего, они считают, что благотворительность для России - это новый, не достаточно сформированный социальный механизм, а 34% респондентов затруднились ответить на этот вопрос, что также не свидетельствует о благоприятном состоянии благотворительности в России. Важно отметить, что регулирование благотворительной деятельности вполне укладывается в рамки хорошо зарекомендовавших себя социальных технологий [8]. Использование адаптированных социальных технологий позволит с наименьшими ресурсными затратами реализовывать цели и решать задачи благотворительности в обществе.
Благотворительные организации создаются, помощь осуществляется, но простые граждане не до конца понимают, что же такое «благотворительность» и как в ней участвовать, и должны ли они вообще принимать в этом участие. Необходимо доносить до граждан пользу и огромное значение такого явления, как благотворительность, которая вполне может стать основной формой социального обмена в обществе, навсегда исключив когда-то господствовавшие тиранические и меновые
формы обмена.
Таким образом, подводя итог проведенному анкетированию, можно отметить, что были достигнуты в основном позитивные результаты. Несмотря на относительно низкую информированность граждан о благотворительности города, многие заинтересованы в оказании различного рода помощи. Однако как население нашего города, так и целиком России больше готовы помогать индивидуально, не прибегая к сотрудничеству с благотворительными фондами и организациями, по причине низкой степени доверия к ним. Были выявлены яркие мотивы благотворителей, по мнению респондентов, в число таких входят личные качества человека, его, скорее всего, хорошая материальная обеспеченность и проявление жалости к тем, кто нуждается в помощи. Также был сформирован некоторый эмоциональный набор чувств, которые благотворитель «получает» в обмен на свою помощь. Самыми востребованными эмоциями оказались уважение к самому себе, ощущение себя хорошим человеком и надежда на то, что в будущем будь сам человек в беде - ему непременно помогут. Далее нами был проведен второй метод исследования - экспертное интервью, анализ и выводы которого подробно представлены в следующем параграфе работы. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Бахмин, В.И. О фондах в России / В.И. Бахмин. - М. : Логос, 2004. - С. 64.
2. Желнина, Е. В. К вопросу о значении градообразующего предприятия в социокультурной и экономической жизни моногорода // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. -2011. - № 4. - С. 129-133.
3. Иванова, Т. Н. Структурные и функциональные компоненты социально-экономической системы региона // Культура и образование: от теории к практике. - 2015. - Т. 1. - № 1. - С. 277-281
4. Горбачева, Н. Б. Межпоколенная коммуникация сквозь призму символического интеракционизма // Азимут научных исследований: педагогика и психология. 2015. № 1 (10). С. 61-65.
5. Мерсиянова, И.В. Потенциал и пути развития филантропии в России / Л.И. Якобсон. - М.: Гос. ун-т
— Высшая школа экономики, 2010.
6. Дудченко, О.Н. Перспективы развития благотворительности в России / А.В. Мытиль, З.Р. Зарипова // Россия реформирующаяся : Ежегодник
- 2011. - СПб. : Институт социологии РАН, Нестор-История, 2011. — С. 389 - 402.
7. Уланова Е.С. Благотворительность в современном Российском обществе: тенденции возрождения и особенности развития // XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс. 2013. № 8 (12). С. 315321.
8. Галиуллина С.Д., Валиев Ш.З., Герасимова Д.И., Сафина Е.А. Государственные формы стимулирования попечительского движения и благотворительной деятельности в России // Вестник Поволжского государственного университета сервиса. Серия: Экономика. 2014. № 1 (33). С. 32-38.
CHARITY: THEORETICAL AND EMPIRICAL ANALYSIS
© 2015
A. Y. Suhanova, graduate student
Togliatti State University, Togliatti (Russia)
Abstract: In this scientific article the charity phenomenon as object of the sociological analysis is considered. As a result of the conducted author's research it is revealed that despite rather low knowledge of citizens of charity, many are interested in different rendering the help. However as the population of Tolyatti, and entirely are more ready to help Russia individually, without resorting to cooperation with charity foundations and the organizations, because of low degree of trust to them. Bright motives of philanthropists, according to respondents were revealed, such personal qualities of the person, his, most likely, good material security and manifestation of pity to those who needs the help are among. Also some emotional set of feelings which the philanthropist "receives" in exchange for the help was created. The respect for itself, feeling of the good person appeared the most demanded emotions and hope that in the future there is a person in trouble - to it by all means will help. Further we carried out the second method of research - expert interview, the analysis and which conclusions are in detail presented in the following paragraph of work
Keywords: charity, Toglyatti, help, sociological research, social exchange.
