CC BY
60
Н. А. Филиппова
БИКАМЕРАЛИЗМ В ПОСТСОВЕТСКИХ ГОСУДАРСТВАХ: ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ИНСТИТУТА
Формирование постсоветских государств во многом осуществлялось в русле рецепции европейского права, но характер последующих конституционных реформ в ряде государств продемонстрировал имитационную природу такого заимствования, т.к. учреждение новых институтов не имело системного характера, их место и функции в системе государственной власти не соответствовали конституционным традициям развитых правовых государств. Так, декларируемый принцип разделения властей не был дополнен в ряде случаев территориальной децентрализацией власти, не отражен в двухпалатной структуре парламентов. И, в соответствии с традициями советского права, институт бикамерализма понимался (и учреждался) лишь как элемент парламентского права в условиях федеративного или децентрализованного унитарного государства.
Либеральная традиция в политической теории предполагает понимание бикамерализма как одного из наиболее значимых институциональных механизмов обеспечения разделения властей. В качестве института конституционного права он включает в себя правовые нормы:
1) регулирующие все виды представительств кроме общенационального; в этом смысле эффективное существование второй палаты, как нам кажется, исключает иные формы территориального и корпоративного представительства (например, такие как Государственный Совет, Совет законодателей, Общественная палата в Российской Федерации; все это — «компенсаторные» формы представительства, политическая реакция на деформацию принципа бикамерализма);
2) обеспечивающие разделение властей, что особенно заметно в условиях дуализма исполнительной власти, — нижняя палата осуществляет контрольные полномочия в отношении правительства, а верхняя палата — в отношении главы государства; последнее обстоятельство, кстати, исключает и возможность роспуска верхней палаты президентом (монархом), а также ограничивает его полномочия в части назначения членов верхних палат;
© Н.А. Филиппова, 2005
3) гарантирующие функционирование палат как самостоятельных органов государственной власти (за пределами законодательного процесса они таковыми и являются). Каждая палата формируется и функционирует независимо от другой, сроки их легислатур, как правило, не совпадают; каждая палата имеет исключительные предметы ведения, закрепленные за ней конституцией государства; палаты самостоятельно принимают регламенты и формируют структурные элементы палат;
4) разделяющие их полномочия в законодательном процессе, поскольку только в нем палаты действуют как части единого законодательного органа. При формировании иных органов государственной власти, при отрешении от должности главы государства палаты, реализуя свои полномочия последовательно, палаты самостоятельны, так как не имеют правовых способов влияния друг на друга.
В постсоветских государствах можно говорить о трех «эшелонах» развития бикаме-рализма:
1) ранний, наиболее близкий к европейским образцам, бикамерализм — в Кыргызстане и России (с 1993 г. по 1995 г.); эта модель бикамерализма во многом оказалась «преждевременным» проектом для становящейся государственности в этом регионе;
2) «монократический» бикамерализм — в Беларуси и Казахстане, он сформировался к середине 90-х годов прошлого столетия;
3) «дуалистический» бикамерализм в Таджикистане, Узбекистане, и, с учетом недавних конституционных реформ и предшествующей эволюции статуса Совета Федерации, в России. Эта модель начала формироваться в конце 1990-х годов — начале нынешнего столетия.
Инволюция бикамерализма: Кыргызстан и Россия
Согласно прежней редакции Конституции Кыргызстана1, Парламент (Жогорку Ке-неш) состоял из двух палат: работающего на постоянной основе Законодательного Собрания (60 депутатов) и сессионно работающего Собрания народных представителей (45 представителей), которое названо в Конституции палатой территориального представительства. Новая редакция Конституции (от 18 февраля 2003 г.) внесла существенные изменения в парламентское право этой республики, в частности, учреждение однопалатного парламента. Однако бикамерализм был сохранен до очередных парламентских выборов в Кыргызстане (27 февраля 2005 г.).
Кыргызская модель бикамерализма не имела аналогов в постсоветских государствах.
Во-первых, обе палаты парламента формировались путем прямых выборов населением республики. При этом 15 депутатов нижней палаты избиралось по партийным
1 Конституция Кыргызской Республики. Принята 5 мая 1993 г., с изм. и доп. от 10 февраля 1996 г., от 17 октября 1998 г., от 24 декабря 2001 г. (Конституции стран, 1999, с. 243-286).
спискам, а 45 — по одномандатным округам; по мажоритарной системе избиралась и верхняя палата1. Срок полномочий обеих палат — пять лет.
Во-вторых, в законодательном процессе обе палаты были равны, так что законопроект мог быть внесен в любую из палат, там рассмотрен и принят. Особый порядок был установлен для законопроектов по вопросам, отнесенным к исключительному ведению каждой палаты, — такие законопроекты могли вноситься только в «свою» палату. «Сильные» законодательные полномочия верхней палаты, на наш взгляд, были обусловлены характером ее формирования.
В-третьих, только палата территориального представительства (работающая на непостоянной основе и формируемая путем выборов населением административно-территориальных единиц) оказалась наделена «классическими» парламентскими полномочиями: принимать бюджет и взаимодействовать с правительством.
В-четвертых, перечень вопросов собственного и исключительного ведения каждой палаты был довольно обширен. Так, только «профессиональная палата» решала вопросы ратификации и денонсации международных договоров, введения чрезвычайного положения, военного положения, войны и мира, использования вооруженных сил за пределами Кыргызстана; издавала акты об амнистии. К прерогативам «непрофессиональной» (территориальной) палаты были отнесены решение вопросов административно-территориального устройства, бюджетные полномочия, контрольные полномочия в отношении правительства, формирование (совместно с президентом) высших судов и др.
Возможность роспуска любой палаты (либо обеих палат) вполне логична в такой системе, где обе палаты являются «сильными». Заметим, что Кыргызстан и Россия — первые среди новых независимых государств использовали принцип бикамерализма (с 1993 г.), и на конституционное право Кыргызстана, бесспорно, оказали влияние как процессы в Восточной Европе (прямыми выборами формируются сенаты в Польше, Румынии, Чехии), так и в России (первый состав Совета Федерации, согласно заключительным и переходным положениям Конституции, формировался путем прямых выборов). Тем очевиднее смысл нынешней конституционной реформы в Кыргызстане: с одной стороны, учрежден однопалатный парламент, с другой, — перераспределены полномочия между парламентом и президентом в пользу последнего (см.: Ногойбаева, 2005, с. 127).
Прямыми выборами, как уже отмечалось, формировался и первый состав Совета Федерации в Российской Федерации. При этом «верхняя» палата была наделена слабыми полномочиями в законодательном процессе и весьма значительными контрольными полномочиями в отношении действий и решений Президента Российской Федерации. Последующие изменения порядка формирования палаты (в 1995 г. и 2000 г.) и новый порядок наделения полномочиями глав субъектов (учрежденный в декабре 2004 г.) существенно снизили степень независимости Совета Федерации от главы российского
1 В отечественном избирательном праве такую систему называют мажоритарной системой абсолютного большинства.
государства. В декабре 2004 г. был изменен и порядок отзыва сенаторов избравшими (назначившими) их органами государственной власти субъекта Федерации. Во-первых, основания отзыва отныне не произвольны, а совпадают с основаниями досрочного прекращения полномочий депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации. Заметим, что депутаты, в отличие от сенаторов, располагают свободным мандатом — ограниченный перечень оснований досрочного прекращения полномочий парламентария характерен именно для этого типа мандата. Во-вторых, изменена процедура отзыва сенатора — инициатором отзыва может выступать, согласно п. 2 ст. 4 Федерального закона «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации»1, только председатель Совета Федерации. У региональных органов государственной власти остается лишь право не рассматривать представление председателя верхней палаты российского парламента. Новый порядок отзыва сенаторов сделал их более независимыми от делегировавших их региональных органов государственной власти, так что императивный мандат членов Совета Федерации следовало бы рассматривать уже как «полуим-перативный»2.
Половина состава российских сенаторов формируется в результате многостепенных выборов, половина — по принципу «опосредованного» назначения: кандидатуру высшего должностного лица субъекта Российской Федерации определяет Президент Российской Федерации (при формальном участии в процедуре наделения полномочиями регионального законодательного собрания), а глава субъекта, в свою очередь, назначает сенатора. Контрольные полномочия верхней палаты российского парламента в отношении главы государства с учетом такой модели ее формирования становятся неэффективными.
Бикамерализм в монократических президентских республиках: Беларусь и Казахстан
Формирование двухпалатного парламента Беларуси было частью «конституционной» реформы 1996 г., проведенной действующим президентом с нарушением норм
1 О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации: Федеральный закон от 8 мая 1994 г. № 3-ФЭ (ред. от 9 мая 1999 г., с изм. от 23 декабря 2004 г., 21 июля 2005 г.) (Собрание законодательства РФ, 1994; Собрание законодательства РФ, 2005).
2 В практике региональных парламентов уже имели место случаи, когда они не могли отозвать своего представителя. Так, 28 апреля 2005 г. Законодательное Собрание Челябинской области практически единогласно вынесло решение о прекращении полномочий члена Совета Федерации от Челябинской области Владислава Жиганова. Однако отозван он не был, поскольку основание отзыва было за пределами установленного законом перечня. Впоследствии полномочия сенатора были досрочно прекращены, но в связи с иным основанием и решением Совета Федерации.
Конституции 1994 г.1 Согласно п. 2 ст. 83 этой Конституции, полномочиями по внесению изменений в Конституцию был наделен только Верховный Совет Республики2.
В результате конституционного плебисцита, организованного А. Лукашенко 24 ноября 1996 г., была сформирована монократическая президентская республика: президент был наделен правом роспуска обеих палат парламента (ранее роспуск был возможен в лишь в форме самороспуска). При этом роспуск любой палаты возможен в случае допущенного ими «систематического или грубого нарушения... Конституции», что подтверждается заключением Конституционного Суда Республики (ст. 94 Конституции)3. Однако нормы ст. 93 измененной Конституции допускают также, что любая палата может быть распущена и без оснований по решению (усмотрению) президента: роспуск одной палаты может повлечь за собой роспуск другой. Таким образом, действующее ныне конституционное право Республики Беларусь предусматривает не только возможность роспуска верхней палаты, но и возможность произвольного роспуска обеих палат президентом.
Естественным следствием такого дисбаланса стало перераспределение полномочий по формированию органов государственной власти от парламента к президенту. Ранее Верховный совет избирал судей высших судов, Генерального прокурора, председателя и Совет Контрольной Палаты и т. д. Без согласия парламента было невозможно назначение премьер-министра и ключевых министров (в условиях невозможности роспуска парламента такое согласие имело действительный характер). Теперь верхняя палата (Совет Республики) лишь дает согласие на назначение президентом Республики этих должностных лиц, а освобождение их от должности осуществляется президентом единолично. Итак, у верхней палаты осталось лишь два полномочия в этой сфере, — избрание шести судей Конституционного Суда и шести членов Центральной комиссии по выборам. Нижняя палата вообще лишена каких-либо действительных полномочий в части формирования иных органов государственной власти — дача согласия на назначение премьер-министра, как и возможность вотума недоверия (отказа в доверии) являются конституционной фикцией. Характерно, что и высший орган финансового контроля теперь формируется президентом Республики без участия парламента (п. 12 ст. 84 Конституции). По мнению А. Никодема, такой вариант конституционной практики наименее приемлем для формирующихся демократий, в частности, он не был использован в государствах Центральной Европы (см.: Никодем, 2004, с. 118-126). Законодательная компетенция парламента ограничена, президент наделен правом делегированного и замещенного законодательства (Филиппова, 2004, с. 407-408).
1 Внешнеполитическим результатом такой реформы стало приостановление членства Белоруссии в ПАСЕ в качестве «специально приглашенного государства» (см.: Обзор, 1997, с. 105).
2 Конституционная законодательная инициатива могла быть реализована группой депутатов, Президентом, Конституционным Судом и в порядке народной инициативы (ст. 147 Конституции Республики Беларусь) (см.: Конституция Республики Беларусь, 1994).
3 Конституция Республики Беларусь принята на республиканском референдуме 24 ноября 1996 г. (Конституция Республики Беларусь, 2000, с. 73).
Бикамерализм в Беларуси, таким образом, характеризуется следующими формальными чертами:
1) обе палаты парламента работают на постоянной профессиональной основе, верхняя палата названа палатой территориального представительства (ст. 91 Конституции Республики), но сенаторы либо назначаются президентом (восемь сенаторов), либо избираются многостепенными выборами из депутатов местных советов (56 сенаторов). При этом руководителей местных исполнительных и распорядительных органов назначает на должность и освобождает от должности президент (ст. 119 Конституции), а местный Совет может быть распущен решением Совета Республики (п. 6 ст. 98 Конституции). Думается, что верхняя палата в этом случае представляет не территориальный коллектив, а орган местного государственного управления;
2) нижняя палата наделена ограниченными контрольными полномочиями в отношении правительства, а верхняя — в отношении президента (указы президента о введении чрезвычайного, военного положения, частичной или полной мобилизации подлежат утверждению Советом Республики; верхняя палата принимает решение о смещении президента с должности). Однако возможность произвольного роспуска любой из палат делает эти полномочия фиктивными. Опосредованный контроль (контроль через специально создаваемые палатами контрольные органы) Конституцией не предусмотрен;
3) палаты структурно независимы; но сроки их легислатур одинаковы (четыре года);
4) верхняя палата наделена слабыми полномочиями в законодательном процессе, так что она только одобряет законопроекты, принятые нижней палатой, причем законопроект может считаться одобренным и без рассмотрения, если в течение 20 (для срочных законопроектов — 10 дней), он не был рассмотрен палатой.
Представляется, что учреждение второй палаты парламента стало юридическим механизмом перераспределения властных полномочий в пользу главы государства. Формально сохраняемые за верхней палатой полномочия создают видимость парламентаризма, при этом прямой или опосредованный контроль за ее формированием со стороны президента исключает возможность парламентского контроля за ним, тем более в формах конституционно-правовой ответственности, но позволяет эффективно влиять на сам парламент.
Содержание конституционной реформы в Казахстане подтверждает это предположение: при некоторых формальных различиях в содержании института бикамерализма, его политическая природа оказывается той же самой. Формирование двухпалатного парламента в этом государстве также было результатом «конституционной» реформы 1995 г., инициированной Н. Назарбаевым1.
1 Этой реформе предшествовало учреждение Назарбаевым неконституционного органа — Ассамблеи народов Казахстана, которая и приняла резолюцию о референдуме по вопросу продления полномочий Назарбаева до декабря 2000 г. Используя исключительные полномочия, подтвержденные плебисцитом, он осуществлял законодательные полномочия вместо парламента с марта по декабрь 1995 г. и обеспечил полный контроль за конституционным процессом (см.: Куртов, 2000, с. 2-10).
Согласно Конституции 1995 г., нижняя палата (Мажилис) формировалась по плюральной системе, она включала 67 депутатов, верхняя (Сенат) — путем многостепенных выборов (в Конституции Казахстана они названы «косвенными»), из депутатов областных советов, советов городов республиканского значения (40 сенаторов); семь сенаторов назначалось президентом. В настоящее время в составе Мажилиса 77 депутатов (десять из них избирается по пропорциональной системе), а в составе Сената — 23 «депутата Сената» (именно так определен статус членов верхней палаты законодательством Казахстана)1, семерых из которых по-прежнему назначает президент. Возрастной ценз при выборах (назначении) депутатов Сената составляет 30 лет, квалифицированный ценз гражданства — пять лет, ценз постоянного проживания — три года, установлены также ценз высшего образования и профессиональный ценз (стаж работы не менее пять лет). Таким образом, Сенат формируется наименее демократическим образом, почти треть его состава назначается президентом, остальные избираются местными и региональными представительными органами государственной власти на совместных заседаниях, — по два представителя от области, города республиканского значения, столицы. Как и в Беларуси, верхняя палата парламента представляет не региональные (местные) коллективы, а соответствующие уровни государственной власти. Принцип двухпалатности парламента в Казахстане также допускает возможность роспуска верхней палаты и произвольные (то есть не связанные с балансом властей) основания роспуска2.
Своеобразие института бикамерализма в Казахстане заключается в конституционной модели разграничения полномочий между палатами. В Конституции Республики определено пять групп полномочий (палат) парламента: 1) компетенция парламента, реализуемая на совместных заседаниях палат (ст. 53 Конституции); 2) компетенция парламента, реализуемая палатами раздельно, но последовательно, — сначала в Ма-жилисе, затем — в Сенате (ст. 54 Конституции); 3) исключительные полномочия палат (ст. 55 и 56 Конституции); 4) полномочия, которыми наделены обе палаты, но которые реализуются каждой из палат самостоятельно (ст. 57 Конституции); 5) полномочия, которыми наделены не только палаты парламента, но и другие органы государственной власти Казахстана (например, право обращения в Конституционный Совет Казахстана, ч. 1 ст. 72).
Однако гораздо более значимо содержание полномочий палат и парламента в целом. Все наиболее существенные полномочия реализуются на совместных заседаниях палат: это внесение изменений и дополнений в Конституцию и принятие конституци-
1 О Парламенте Республики Казахстан и статусе его депутатов. Конституционный закон Республики Казахстан от 16 октября 1995 г. № 2529 (с изм. от 11 апреля 1997 г., 12 марта 1999 г., 6 мая 1999 г.) (см.: Конституционные законы, 2004).
2 Например, «политический кризис, обусловленный конфликтом между палатами парламента или между ветвями власти» (ст. 63 Конституции Казахстана). См.: Конституция Республики Казахстан. Принята 30 мая 1995 г., с изм. и доп. от 7 октября 1998 г. (Конституции, 1999, с. 199-242).
онных законов, бюджетные полномочия, преодоление «вето» президента; делегирование ему законодательных полномочий; согласование кандидатуры премьер-министра и все формы контроля за правительством и т. д. (ст. 53 Конституции Казахстана). Значение такого «перераспределения» полномочий — от палат к парламенту в целом — очевидно при анализе процедуры отрешения президента от должности. Для положительного решения вопроса на совместном заседании палат требуется % от списочного состава каждой палаты, что при существующей модели формирования Сената просто невозможно. Голосование обречено быть нерезультативным. А если вопрос об отрешении от должности президента будет отклонен, президент обязан распустить Мажилис. Таким образом, даже инициатива импичмента является основанием конституционно-правовой ответственности нижней палаты, в то время как сам импичмент практически невозможен.
Наряду с регламентами каждой палаты казахстанского парламента, действует и единый регламент парламента. Таким образом, парламентское право Казахстана не содержит достаточных гарантий собственно бикамерализма, т. к. функционально палаты не наделены свойствами самостоятельных органов государственной власти1. Исключительные полномочия палат минимизированы. Для Сената это (как и в Беларуси) право досрочно прекратить полномочия местных представительных органов государственной власти; а также лишить неприкосновенности Генерального прокурора и судей Верховного Суда. Для Мажилиса — принятие к рассмотрению и рассмотрение проектов законов. Законодательная компетенция парламента ограничена перечнем из 11 предметов законодательного регулирования.
Обе модели бикамерализма принципиально совпадают в том, что полномочия нижней палаты парламента сведены к сфере законодательства, при этом законодательные полномочия парламентов ограничены, а возможности участия в законодательном процессе главы государства (правительства) предельно широки. Иные полномочия парламентов «переданы» верхней палате (Беларусь), либо парламенту в целом (Казахстан), что является наиболее эффективным средством контроля за деятельностью парламента в целом, поскольку президент (прямо или косвенно) влияет на персональный состав верхней палаты2.
В отличие от европейской конституционной практики, где бикамерализм является элементом разделения власти, в Казахстане и Беларуси двухпалатная структура парламента является правовым механизмом, обеспечивающим монизм государственной власти. Учреждение двухпалатных парламентов совпало с формированием авторитарных режимов в этих государствах. Конституционно-правовой институт двухпалатного парламента в монократических президентских республиках можно было бы определить как превращенную форму бикамерализма.
1 Они разделены лишь структурно: порядком формирования, различными сроками легислатуры (пять лет для Мажилиса и шесть — для Сената), организационной автономией.
2 Симптоматично в этой связи, что верхняя палата наделяется правом роспуска тех самых советов (маслихатов), которые ее и формируют.
«Дуалистический» бикамерализм: Таджикистан и Узбекистан
Учреждение бикамерализма в Таджикистане (1999 г.) и Узбекистане (2002 г.)1 позволяет говорить о некоторых общих тенденциях в развитии этого института в новых независимых государствах.
1. «Верхние» палаты в этих государствах формируются путем непрямых выборов и, частично, назначения президентом. В Таджикистане верхняя палата парламента — Маджлиси милли (Национальное собрание) — состоит из 33 человек, 25 сенаторов избираются местными советами, восемь назначаются президентом на срок полномочий Маджлиси милли. Предполагается, что все экс-президенты входят в состав этой палаты на бессрочной основе (Конституция, http://law.tojikiston.com/). В Узбекистане Сенат (официально назван верхней палатой) избирается от Республики Каракалпакстан (политической автономии в составе Узбекистана), областей и города Ташкента посредством многостепенных выборов. Шестнадцать членов Сената (а всего их 100) назначаются Президентом Республики Узбекистан «из числа наиболее авторитетных граждан с большим практическим опытом и особыми заслугами в области науки, искусства, литературы, производства и других сферах государственной и общественной деятельности» (Конституционный закон, http://www.gov.uz/uz/government/senat_chapter5.shtml).
2. Они не работают на постоянной профессиональной основе, и их полномочия реализуются, как правило, совместно с главой государства.
3. При общем правиле раздельного заседания палат наиболее существенные вопросы решаются на совместных заседаниях палат.
4. Контрольные полномочия в отношении президента, реализуемые верхними палатами, минимизированы. Среди полномочий верхних палат парламентов обеих республик нет полномочия отрешения президента от должности.
5. Наиболее последовательно принцип бикамерализма реализуется лишь в законодательном процессе.
6. Объем собственных полномочий верхней палаты значительнее, чем объем таких же полномочий нижней, но эти полномочия, как правило, реализуются совместно с президентом. Учитывая авторитарные традиции исследуемой группы государств, можно сказать, что это — дополнительные полномочия президента, реализуемые при формальном участии сената.
Например, в Узбекистане к собственным полномочиям Законодательной палаты относятся либо вопросы внутриорганизационного характера, либо вопросы общегосударственного значения, но их природа не определена. Таких полномочий всего четыре: формирование руководящих органов палаты; решение вопроса о снятии парламентского иммунитета; принятие регламента; принятие постановлений по тем или иным вопросам внутренней и внешней политики государства.
1 Двухпалатный парламент Узбекистана приступил к работе с января 2005 г.
45
Перечень собственных полномочий Сената намного шире, он включает в себя 14 пунктов; если исключить из него те четыре пункта, которые аналогичны полномочиям Законодательной палаты, можно заметить, что все оставшиеся полномочия — это совместные с президентом полномочия по формированию иных органов государственной власти и полномочие осуществлять амнистию. Лишь одно полномочие Сената можно считать и собственным, и исключительным полномочием — заслушивание отчетов Генерального прокурора Республики Узбекистан, председателя Государственного комитета Республики Узбекистан по охране природы, председателя правления Центрального банка Республики Узбекистан1.
Все вышеперечисленные особенности указывают на стадиальное совпадение в развитии парламентаризма этих государств с Европой начала XX в., т. к. подавляющее большинство вторых палат формировалось в тот период времени назначением или многостепенными выборами2. С учетом преобладавшей тогда модели разделения власти такой бикамерализм (условно) можно определить как дуалистический. Несколько напоминая европейские аналоги бикамерализма начала прошлого столетия, институт двухпалатного парламента в новых независимых государствах все же имеет одну принципиальную особенность. Вторая палата парламента представляет здесь «не сословия, а чиновников, не общество, а государство»3. В силу такого порядка формирования верхняя палата «слаба» в законодательном процессе, но в сфере формирования иных органов государственной власти она «делит» свои полномочия с президентом и обеспечивает ему дополнительные возможности влияния на парламент.
Очевидно, что развитие бикамерализма в новых независимых государствах (перспектива введения двухпалатного парламента рассматривалась в Грузии, Украине, Молдове) будет отражать теперь уже очевидную дифференциацию постсоветских государств. В тех из них, где рецепция европейского права имеет более органический характер, возможно формирование выборных верхних палат, играющих роль посредника между нижней палатой и главой государства. Но преобладающей тенденцией будет тенденция «дуалистической» модели бикамерализма, поиск гибридных форм, сочетающих признаки «европейской» и «дуалистической» моделей. По этому пути возможно развитие парламентаризма в Украине, где вторая палата парламента могла бы стать
1 По представлению Президента Сенат избирает судей Конституционного Суда; Верховного Суда; Высшего хозяйственного суда; по представлению Президента Сенат назначает и освобождает от должности председателя Государственного комитета Республики Узбекистан по охране природы и его заместителей; председателя правления Центрального банка Республики Узбекистан; дипломатических и иных представителей Республики Узбекистан в иностранных государствах. Кроме того, Сенат утверждает указы Президента Республики Узбекистан о назначении и освобождении от должности Генерального прокурора Республики Узбекистан и его заместителей; о назначении и освобождении от должности председателя Службы национальной безопасности Республики Узбекистан.
2 Путем (полного или частичного) назначения формировались верхние палаты в Австрии, Германии, Италии, Португалии, Сербии, России и других государств.
3 Возникновение этой традиции связывают с «Наказом» Екатерины II (см.: Федосов, 2001, с. 163-177).
формой консолидации гражданского общества и государства. Это означает, что содержание института двухпалатности будет ограничиваться преимущественно «законодательным» аспектом, в то время как вопросы многомерного социального представительства, гарантии структурной независимости палат и, главное, вопросы разграничения власти не будут доминировать в конституционной практике этих государств.
Литература
Конституции стран СНГ и Балтии / Составит. Г. Н. Андреева. М.: Юристъ, 1999.
Конституционные законы Республики Казахстан о Президенте, о Парламенте, о Правительстве, о референдуме, о выборах. Алматы: Юрист, 2004.
Конституционный закон Республики Узбекистан «О Сенате Олий Мажлиса Республики Узбекистан» от 12 декабря 2002 г. № 432-11 / Республика Узбекистан // http://www.gov.uz/uz/government/senat_chapter5.shtml
Конституция Республики Беларусь 1994. Минск: Беларусь, 2000.
Конституция Республики Беларусь. Минск: Полымя, 1994.
Конституция Республики Таджикистан / Республика Таджикистан // http://law.tojikiston.com/
Куртов А. Демократия выборов в Казахстане: авторитарная эволюция // Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. 2000. № 2.
Никодем А. Верховные органы контроля в Центральной Европе: конституционное регулирование // Сравнительное конституционное обозрение. 2004. № 3.
Ногойбаева Э. Политическое поле Кыргызстана // Политическая наука и политические процессы в Российской Федерации и новых независимых государствах. Екатеринбург: УрО РАН, 2005.
Обзор конституционных новостей. Беларусь // Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. 1997. № 2.
Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 2. Ст.74.
Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. № 30 (1ч.). Ст. 3104.
Федосов П. А. Двухпалатные парламенты: европейский и отечественный опыт (II) // Полис. 2001. № 2.
Филиппова Н. А. Делегированное и замещенное законодательство в новых независимых государствах // Политическая наука и государственная власть в России и новых независимых государствах. Екатеринбург: УрО РАН, 2004.
