CC BY
52
УДК 327
Вестник СПбГУ. Сер. 6. 2014. Вып. 4
В. Е. Шеркунов
БАЛТИЙСКАЯ ПОЛИТИКА ВЕЛИКОБРИТАНИИ НА ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОМ ЭТАПЕ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ: МЕХАНИЗМЫ ПРИНЯТИЯ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИХ РЕШЕНИЙ
В статье рассматриваются британские политические институты, отвечающие за формирование внешней политики в Балтийском регионе в 1917-1918 гг., определяется их роль, а также выявляются особенности принятия внешнеполитических решений. В это время все институты были вовлечены в осуществление внешнеполитической стратегии в регионе, однако существенную роль в формировании балтийской политики играли два ключевых ведомства: Форин офис, влияние которого значительно ослабло во время правления Ллойд Джорджа, и Адмиралтейство. В стенах первого из них формировался основной вектор политики, А. Бальфур непосредственно занимался многими вопросами. Морское ведомство являлось проводником Уайтхолла. Зачастую между этими институтами возникали конфликты, которые приводили к противоречивым действиям. Детально балтийский вопрос изучался на уровне отдельных экспертов, которые разрабатывали дальнейшую стратегию относительно данного региона. Библиогр. 43 назв.
Ключевые слова: британская внешняя политика, Первая мировая война, Балтийский регион.
Sherkunov Valeriy E.
BRITAIN'S BALTIC POLICY DURING THE FINAL STAGE OF THE FIRST WORLD WAR: THE TOOLS OF DECISION-MAKING
The article reveals British political institutions responsible for making foreign policy in the Baltic region during 1917-1918, determines their role and also discovers features of foreign policy decision-making process. At that time all institutes were involved in policy making in the region but two key departments played an essential role in forming Baltic policy: the Foreign Office, the influence of which had grown critically weak during David Lloyd George's office, and the Admiralty. The main vector of foreign policy was formed within the walls of Foreign Office; A. Balfour directly looked into many important issues. The Admiralty was the conduct of Whitehall policy. More times than not there were conflicts between these two departments, which brought them to contradictory actions. Different experts closely studied the Baltic question and worked out further strategy to act in this region. Refs 43.
Keywords: British foreign policy, World War I, Baltic region.
От принятого решения во многом зависит успех или провал внешнеполитической стратегии, проводимой государством. На политической арене «туманного Альбиона» на заключительном этапе Первой мировой войны в 1917-1918 гг. находилось множество институтов, задействованных в процессе формирования внешнеполитических решений относительно Балтийского региона. Монарх, кабинет министров, имперский военный кабинет, военное министерство, парламент, Адмиралтейство и непосредственно Форин офис — все они, так или иначе, играли свою особенную роль в процессе принятия внешнеполитических решений. В данной статье предполагается выявить роль различных государственных институтов в формировании балтийской политики Лондона. Под балтийской политикой понимаются военно-политические действия Лондона в регионе Балтийского моря, направленные на помощь Прибалтийским государствам (Эстония, Латвия, Литва), Польше и Финляндии в обретении независимости.
Шеркунов Валерий Евгеньевич — аспирант, Санкт-Петербургский государственный университет, Российская Федерация, 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7/9; sherkunovve@gmail.com
Sherkunov Valeriy E. — post graduate student, St. Petersburg State University, 7/9, Universitetskaya nab., St. Petersburg, 199034, Russian Federation; sherkunovve@gmail.com
168
В российской историографии уделяется определенное внимание внешней политике Британии, влиятельным политическим деятелям, отношениям Англии с отдельными странами Балтийского региона в годы Первой мировой войны [1-5]. При этом отсутствуют специальные работы, посвященные процессу формирования балтийской политики Лондона. Несколько биографических сочинений [1; 2] помогают понять логику принимаемых политический решений по поводу изучаемого региона.
Среди зарубежных авторов следует выделить работы двух финских историков — Олави Хови [6] и Эйно Люютинена [7], которые достаточно подробно характеризуют ключевые фигуры Форин офис, а последний из них, подробно описывает схему работы внешнеполитического ведомства Великобритании. Датский исследователь Таге Каарстед [8] в своей статье анализирует проводимую политику в Балтийском регионе, не упуская из виду основных политических деятелей Лондона. Не меньший интерес представляют две монографии Зары Штайнер [9; 10], однако фокус ее исследования — работа внешнеполитического ведомства до начала Первой мировой войны. Нельзя не отметить, что в распоряжении автора имеется ряд источниковых данных [11-16], которые помогают взглянуть на этот вопрос «изнутри».
С точки зрения известного специалиста по истории Англии Галины Сергеевны Остапенко, «британцы генетически лояльны к монархии» [17]. После смерти Эдуарда VII 6 мая 1910 г. новым королем Великобритании и Северной Ирландии был провозглашен Георг V. Новый английский монарх не был выдающейся политической фигурой: «Средние способности и ограниченное образование не позволили Георгу выделиться в какой-либо области, да он и сам не стремился к этому, осознавая себя ординарным человеком, готовым выполнять чужие приказы» [17]. Именно поэтому Г. С. Остапенко называет британского монарха «первым идеальным конституционным монархом» [18, с. 157], который царствует, а не управляет. Довольно известный факт — британский монарх играл не более чем формальную и символическую роль в сфере внешней политики. Пользуясь своим положением, «монарх может решать вопросы в сфере внешней политики, только полагаясь на совет министра иностранных дел, который вместе с правительством ответственны перед парламентом» [7, р. 19]. Можно привести пример, когда во время Первой мировой войны копии самых важных телеграмм, дипломатических депеш и донесений отправляли для прочтения напрямую Георгу V. Осенью 1918 г. британский монарх, консультируясь с Артуром Бальфуром, министром иностранных дел Великобритании (1916-1919), активно интересовался вопросами независимости Финляндии после распада Российской империи. Несмотря на приведенный пример, можно утверждать, что вмешательство Георга V во внешнюю политику своей страны было минимальным: правитель «оставался непоколебимо убежден, что большая стратегия являлась делом экспертов» [19, р. 156].
Стоит отметить, что Первая мировая война, несомненно, оказала существенное влияние на механизмы формирования внешней политики в стране: «...основные положения внешнеполитической деятельности Великобритании разрабатывались правительством, значимость которого в этой роли усиливалась войной» [6, р. 20]. С 1908 г. премьер-министром, возглавлявшим кабинет министров Великобритании, был Герберт Генри Асквит, чья фигура вызвала множество неоднозначных оценок в западной историографии. Датский исследователь Т. Каарстед относит его к такому
169
типу политиков, которые любят «выжидать и наблюдать» [8, р. 17]. По мнению ученого, британский премьер вместе с министром иностранных дел Эдуардом Греем «не были подготовлены к тому, чтобы предпринимать решительные шаги в отношении других государств» [8, р. 19]. Британский историк Кэмерон Хэзлхест, напротив, приписывает Г. Г. Асквиту способность «по крайней мере, предложить какое-нибудь предварительное решение в тот момент, когда ситуация из-за халатного отношения выходит из-под контроля» [20].
В 1916 г. Г. Г. Асквита на посту премьер-министра сменил Дэвид Ллойд Джордж (1916-1922), который «постепенно увеличивал свое влияние в политических вопросах» [21]. Не будет преувеличением назвать Ллойда Джорджа одним из ярчайших политических деятелей XX в. Его ораторское искусство в своем труде смог запечатлеть Карл Фридрих Новак: «Мастер слова, которое окутывало его слушателей, как мантия, заливало, как поток, — Ллойд Джордж умел петь на все лады» [22, с. 47]. Не менее интересную характеристику дает ему Юрий Вениаминович Ключников, изображая британского премьера во время Парижской мирной конференции: «Надо было видеть английского премьер-министра, чутко насторожившегося среди своих собеседников с помощью пяти или шести чувств, недоступных для обыкновенного человека, взвешивающего характер, побуждения и подсознательные импульсы своих контрагентов» [23, с. 8]. По мнению О. Хови, роль МИДе при правлении нового британского премьера значительно уменьшилась, так как Ллойд Джордж считал дипломатические средства «неэффективными и времязатратными» [6, р. 21].
Война 1914-1918 гг. в значительной мере способствовала уменьшению числа институтов, ответственных за принятие внешнеполитических решений, однако с 1916 г. под эгидой Ллойд Джорджа был создан военный кабинет. Как явствует из воспоминаний его сына Ричарда, премьер проявил себя как «выдающийся организатор, властная личность и непреклонный лидер» [13, р. 158]. Первое заседание состоялось 9 декабря 1916 г., но в последующем «новый верховный исполнительный орган собирался почти ежедневно (за 1917 г. около 300 раз!)» [1, с. 230]. Министру иностранных дел А. Баль-фуру разрешалось посещать заседания. Сам Ллойд Джордж сравнивал военный кабинет с ключом: «Все зависит от того, в какую сторону его повернешь» [24]. Что касается работы военного кабинета, то «обычно принятие решений (в том числе внешнеполитических) происходило на основе информации, предоставленной министрам в виде записки или в форме официального совещания. Иногда двое или более министров заранее договаривались между собой по спорным вопросам» [6, р. 20].
Весной 1917 г. появилась другая внешнеполитическая структура, которая не ограничивалась мнением узкого круга политических деятелей, так как в процесс принятия решений были включены представители доминионов и Индии, — это имперский военный кабинет. Английский премьер самолично утверждал, что имперский военный кабинет по своему личному составу был «самым замечательным военным советом на всем нашем обширном поле сражений» [12, с. 32]. Правая рука Ллойд Джорджа Альфред Милнер, который «обладал влиянием и уверенностью премьер-министра» [25, р. 259], инициировал преобразования кабинета. Его участники «собирались время от времени и занимались только самыми важными вопросами внешней политики» [6, р. 20]. Именно имперскому военному кабинету принадлежало историческое решение, которое во многом усилило британскую политику в Балтийском регионе, — отправить флот 20 ноября 1918 г. в воды Балтийского моря.
170
Еще одним правительственным учреждением было военное министерство, которое после войны начало утрачивать свое влияние на формирование внешней политики государства [16]. В январе 1919 г. военным министром была назначена не менее яркая фигура, чем Ллойд Джордж, — Уинстон Черчилль. Даже противники У. Черчилля признавали, что «он был человеком блестящим и талантливым, личностью сильной и привлекательной. Они признавали его смелость и соглашались, что он был неутомимым работником» [2, с. 159]. Военный министр был неизменным сторонником борьбы против большевиков. Однажды на выступлении он признался: «Одержав победу над всеми гуннами — тиграми мира, я не потерплю, чтобы меня побили обезьяны» [2, с. 168]. Глава военного министерства рассматривал урегулирование германского вопроса как неотъемлемую часть борьбы с революционной Россией. Политическая изоляция Германии, разрушение ее экономики могли по принципу домино вызвать падение всех западных демократий. Жизненно необходимым, с точки зрения Черчилля, стало укрепить Германию и Прибалтийские государства, сделать их бастионами на пути «красной опасности».
Некоторые исследователи полагают, что кабинет министров находился под абсолютным контролем парламента [6]. Даже во время войны, когда требовалось незамедлительное принятие решений, британское правительство было ответственно перед парламентом и было обязано во всех отношениях получать одобрение проводимой политики, зачастую отчитываясь о своих действиях или, наоборот, бездействиях [8, р. 20]. Не все специалисты склонны так полагать — многие высказывают диаметрально противоположное мнение и указывают на непричастность парламента к формированию внешней политики. Например, по мнению финского историка Э. Люютинена, «члены парламента в основном занимались оперативным решением экономических или социальных вопросов, интересующих их избирателей, нежели внешнеполитическими вопросами» [7, р. 18]. Сотрудничество законодательного органа с внешнеполитическим ведомством объясняется обычным бюрократическим процессом — Форин офис зависел от одобрения бюджета парламентом. Во время дебатов обсуждали важные вопросы, затрагивающие дальнейшую судьбу новых независимых государств: восстановление Королевства Польского и создание национальной армии [26], признание финской независимости [27], будущий политический строй Финляндии [28], признание политической самостоятельности Прибалтийских государств [29] и т. д. Эдуард Грей, руководитель внешнеполитического ведомства Великобритании (1905-1916), в своих мемуарах указывает, что дебаты в Палате Общин с участием министра иностранных дел были «самым тягостным моментом» [15, р. 262], так как они могли начаться в четыре часа дня, а закончиться к одиннадцати вечера.
Не менее значимым институтом при формировании внешней политики являлось Адмиралтейство, которое было только частично вовлечено в процесс формирования внешней политики. Во время и после Первой мировой войны военно-морское ведомство Великобритании возглавлял совет из восьми членов — Адмиралтейский комитет, состоящий из Первого Лорда Адмиралтейства, бывшего членом кабинета министров; четырех Морских Лордов; Гражданского Лорда и двух секретарей [6].
Самыми близкими советниками Первого Лорда были члены адмиралтейского совета, которые носили звание адмиралов. Из них Первый Морской Лорд, бесспорно, был самым влиятельным [8]. Сразу после начала войны должность
171
Первого Морского Лорда занял Джон Фишер (1914-1915), который «был известен как организатор британского флота, а также он являлся яркой и динамичной фигурой; докладная записка, составленная им, одновременно включала в себя воинственные призывы, ругань и цитаты из Библии» [8, р. 34]. После разногласий с кабинетом министров в мае 1915 г. Фишер подал в отставку, после чего его место занял Генри Джексон (1915-1916), исполнявший обязанности Первого Морского Лорда в течение года. Британские СМИ положительно отзывались о новом руководителе, называя его «человеком живого ума, обладающим громадной практикой в налаживании любой службы» [30, с. 126]. С 1916 по 1917 г. эту должность занимал Джон Джеллико, в подчинении у которого до этого находился Гранд Флит [31]. Вскоре его сместили за неспособность предотвращать постоянные нападения германских подводных лодок [32]. Известно, что Первый Лорд Адмиралтейства, Первый Морской Лорд и директор военно-морской разведки (Реджинальд Холл) формировали своеобразный триумвират, который «практически определял направление военно-морской политики» [6, р. 21].
В отличие от финских коллег, датский историк Т. Каарстед придает данному ведомству большее значение во внешней политике. Он указывает на тот факт, что существовало даже недоверие между Адмиралтейством и Форин офис: «За его [Адмиралтейства] действиями, таким образом, пристально следило всевидящее око Форин офис, члены которого не считали, что адмиралам следует формулировать принципы внешней политики» [8, р. 34]. Однако адмиралы порой поднимали и решали очень важные моменты внешнеполитической стратегии Лондона. Именно усилиями адмирала Дэвида Битти в тексте Компьенского перемирия была опубликована статья XXV [33], согласно которой доступ в Балтийское море делался свободным. По своей сути Адмиралтейство являлось практическим инструментом в осуществлении политики МИДа в регионе Балтийского моря. Именно британский флот доставлял оружие и провизию в балтийские государства, осуществлял блокаду Германии и Советской России, а также оказывал военную помощь Эстонии и Финляндии против России [29]. О. Хови называет Адмиралтейство и Форин офис бюрократическими аппаратами «с различными идеями о том, как достичь общей цели: победить противника» [6, р. 34].
Основные решения относительно внешней политики «туманного Альбиона» в Балтийском регионе формировались в стенах Форин офис. Надо отметить, что к концу Первой мировой войны численность сотрудников внешнеполитического ведомства достигала 176 человек, включая около сорока швейцаров, уборщиков и др. Цена содержания всего аппарата как внутри страны, так и за ее пределами составляла примерно 1 млн фунтов стерлингов в год [10].
События, происходившие в 1914-1918 гг. на международной арене, делают очевидным тот факт, что в политическом процессе нередко на первый план выходят не столько объективные характеристики реальности, сколько то, какой она представлялась ключевым участникам Уайтхолла. С 1905 г. у руля внешнеполитического ведомства Великобритании находился Э. Грей, занимавший пост, «к которому он не испытывал сильного тяготения, и свою должность воспринимал как ежедневную обузу» [6, р. 20]. Выдающийся американский дипломат Эдуард Хаус, современник Э. Грея, встречался с ним в 1913 г. и писал о нем в своих мемуарах. Он видел в сэре Грее «философа, похожего на него самого, пренебрегавшего условными почестями,
172
человека без самомнения, отдавшего, быть может, слишком много тому, что он считал своим долгом, и не ожидавшего за это никакой награды» [11, с. 42]. Помогал Э. Грею в формировании внешней политики его личный секретарь Уильям Тиррелл, который с 1907 по 1915 г. работал бок о бок с государственным секретарем. Хотя этот пост являлся неофициальным, Тиррелл оказывал определенное влияние при продвижении кандидатов по службе [34], так как «был ушами своего руководителя» [6, р. 22]. Т. Каарстед приводит описание Тиррелла, оставленное британским дипломатом Гарольдом Никольсоном: «...обаятельный, возможно, немного несерьезный, умный и опытный лоббист. Тиррелл, — добавляет дипломат, — очень не любил письменную работу» [6, р. 22]. Полковник Хаус испытывал пиетет к секретарю, отмечая, что кроме него «никто так хорошо не разбирался во всех тонкостях политики на европейском континенте» [11, с. 46].
10 декабря 1916 г. должность государственного секретаря занял Артур Бальфур, с приходом которого Форин офис получил «более энергичного и творческого лидера» [6, р. 23]. Нового министра иностранных дел, которого специалист Тони Тэйлор называет «интеллектуалом» [35], отличала богатая политическая карьера.
Нельзя не отметить, что государственный секретарь был, по своей сути, номинальной фигурой в МИДе Великобритании и находился в тени британского премьера. Доктор исторических наук тель-авивского университета Эфраим Маисел утверждает, что премьер-министр вовсе не консультировался с А. Бальфуром [36]. Это соображение подтверждает и У. Черчилль: «Бальфур до конца 1919 г. охотно соглашался с внешней политикой, проводимой Ллойд Джорджем» [37, р. 87].
Также существенную роль играли другие политики Уайтхолла, которые были рангом ниже министра иностранных дел, но оказывали влияние на формирование внешней политики «туманного Альбиона». Среди них можно выделить Артура Ни-кольсона, Чарльза Хардинжа, Айра Кроу, Ральфа Пейджета и Роберта Сесиля.
Кроме министров иностранных дел, их помощников и заместителей в МИДе работали служащие различного ранга. Известно, что с 1917 по 1921 г. в стенах Форин офис работали 28 младших секретарей, 10 помощников секретарей, 7 старших секретарей и 1 ведущий секретарь [6].
Представляет определенный интерес непосредственно сам процесс работы внешнеполитического ведомства. В работе Форин офис младший секретарь первым занимался возникающими вопросами. Он писал свои собственные комментарии и предлагал решение вопроса. Такие записи назывались «набросками» (например, черновик ответа на телеграмму). Они делались в специальных досье, внутри которых помещали официальную переписку после открытия и пломбирования в центральном регистрационном управлении. Депеши, письма и телеграммы расшифровывали и записывали в журнал сразу же, как только они попадали в МИД, а затем размещали в папки, снаружи которых располагалась специальная колонка под названием «Тема», занимавшая от одной до пяти строчек и содержавшая ключевую информацию. Секретные документы отправлялись в папку с широкой зеленой полосой наверху («Зеленые файлы»). Далее дело направлялось к младшему секретарю, занимающемуся подобными вопросами. Он находил предыдущие документы, касающиеся подобных вопросов, и первым писал рекомендацию в колонке «Замечание» со специальными исправлениями [6].
Далее документ направлялся к помощнику секретаря и старшему секретарю, а от них — непосредственно к помощнику государственного секретаря и окончательно
173
(это зависело от важности вопроса) к самому главе внешнеполитического ведомства. Если он ставил свои инициалы без всяких пометок, то это означало, что вопрос был успешно одобрен. Ему единственному разрешалось пользоваться красными чернилами. Инициалы министра с короткими комментариями появлялись на некоторых документах, так что более половины документов останавливались у старшего секретаря [7].
Вышеприведенная система функционировала, и можно было разобраться с вопросами, требующими скорого решения. Однако сложно оценить уровень экспертизы проблем, проводившийся до принятия окончательных решений. Важные вопросы в основном решали согласно актуальным целям британской внешней политики, которые в связи с этим находились в некой иерархии. Для менее значительных проблем «было больше возможности для принятия решений» [6, р. 25]. Каждому вопросу, по которому старались найти как можно больше информации, уделяли огромное внимание. Долгосрочный анализ не был широко распространен в этот период времени, однако было очевидно, что это был некий недостаток, и именно поэтому был учрежден департамент политической разведки. Многие доклады, направляемые в Форин офис, никогда не имели прямого эффекта [6].
Что касается балтийской политики, то зачастую процесс не соответствовал вышеприведенной схеме. Известно, что Бальфур лично читал все резюме о состоянии дел в Балтийском регионе, составленные адмиралом Синклером, который находился в центре событий. Нередко для принятия решений практиковались конференции, членами которых являлось сразу несколько институтов. Например, на конференции, проведенной 23 декабря 1918 г. с участием представителей Форин оффис, военного министерства и Адмиралтейства, члены последнего выступали за вывод кораблей из Балтийского моря, апеллируя к увеличению опасности льдов и мин [34].
С 1916 г. в Форин офис назрел ряд необходимых реформ и нововведений, которые были связаны, во-первых, с объединением внешнеполитического ведомства с дипломатической и консульской службами, во-вторых, с созданием и реорганизацией новых департаментов и министерств.
Первая реформа заключалась в слиянии МИДа с дипломатической и консульской службами. Некоторые исследователи убеждены, что «старая дипломатия» изжила себя — «секретные переговоры проводились безответственной самоизбираемой элитой» [38]. Проводимая реформа «ослабила Форин офис по сравнению с довоенным периодом» [39, р. 215].
В конце Первой мировой войны в Форин офис образовался ряд новых департаментов и министерств: департамент внешней торговли, министерство блокады, департамент политической разведки, которые зачастую препятствовали работе Форин офис.
В ходе войны некоторые члены внешнеполитического отдела, такие как Айра Кроу и дипломат Виктор Уэллисли, а также некоторые предприниматели ратовали за создание отдела для проведения экономической разведки, которая позволила бы британским экспортерам обогнать немецких. В 1917 г. был создан департамент внешней торговли, возглавляемый Артуром Стил-Майтлэндом, находившийся под совместным контролем Форин офис и министерства торговли. Последнее, потеряв множество обязанностей по контролю над внутренней экономикой, стало больше концентрироваться на международной торговле и, таким образом, потребность
174
в департаменте резко снизилась. В это время экономический отдел, который остался без доступа к важной информации, обнаружил себя исключенным из процесса принятия решений [39]. Резюмируя итоги реформы, исследователи категорично утверждают, что «результатом стала путаница и удвоение деятельности, которая препятствовала развитию связной и согласованной экспортной стратегии» [39, р. 215].
Сразу после начала войны департамент контрабанды, занимавшийся вопросами торговли в военное время, стал новым подразделением, заменив департамент торговли. 23 февраля 1916 г. он было преобразован в министерство блокады, возглавляемое Р. Сесилем, а А. Кроу стал главным заместителем. С 1917 по 1919 г. министерство находилось в центре формирования внешней политики Великобритании и занималось вопросами, связанными с поставками продовольствия в Финляндию. Одно из его отделений — департамент разведки и военной торговли —собирало информацию о фирмах, расположенных в нейтральных странах, особенно о прошлых торговых отношениях с Германией. Поскольку британское правительство рассматривало Финляндию в качестве нейтральной страны, финские фирмы, которые занимались импортом продукции, находились под наблюдением данного отделения [7].
В январе 1918 г. появился новый департамент, который возглавил В. Тиррелл. Инициатива по созданию департамента политической разведки принадлежала лорду Хардинжу, цель которого состояла в том, чтобы «превратить Форин офис в решающую силу в формировании внешней политики» [40]. В первую очередь задача новоиспеченного департамента состояла в том, чтобы «восполнять отсутствие информации из враждебных стран посредством обычных дипломатических каналов» [41, р. 627]. В данном отделе работали достаточно подготовленные и известные советники. Среди них были: британский историк Джеймс Хэдлэм-Морли, работавший в качестве заместителя департамента и специализировавшийся по Германии; политический активист Роберт Сетон-Уатсон занимался вопросами, связанными с Финляндией; Льюис Намир был экспертом по австро-венгерским проблемам и Польше; выдающийся культуролог, философ Арнольд Тойнби, в центре изучения которого были события на Ближнем Востоке; дипломат и писатель Стефан Гэзили, сотрудник по вопросам связи между департаментом политической разведки и министерством информации. Однако с 1918 по 1919 г. Прибалтийские государства, Польша и Финляндия находились в центре внимания двух специалистов: профессора естественных наук из Эдинбурга Джеймса Симпсона и британского дипломата Эсме Ховарда. Первый изучал Россию и, по выражению современника Эдуарда Карра, был «ценным сотрудником департамента, хорошо разбирающимся в северных странах — балтийских провинциях и Финляндии» [42, р. 28]. Ховард возглавлял секцию Северной Европы на Парижской мирной конференции, а с февраля по март 1919 г. пребывал вместе с союзнической миссией в Польше [16]. Сюжетами, происходящими в России, занимался Рекс Липер. В ноябре 1918 г. вместе с Альфредом Циммерном, другим британским политическим исследователем, они разработали меморандум «Принципы самоопределения и его отношение к балтийским провинциям» — документ, ставший основополагающим при формировании балтийской политики.
Зачастую различие во взглядах ключевых институтов и политических фигур становилось причиной сумбурной внешней политики Великобритании в Балтийском регионе. Известный российский историк В. М. Холодковский считал, что «слово, сказанное в Форин офис, перевешивало все другие» [43, с. 87]. Имеются все
175
основания не согласиться с данным утверждением. Хотя король играл посредственную роль в формировании внешней политики Великобритании, а парламент служил всего-навсего местом для дискуссий, Адмиралтейство, Форин офис, военное министерство и премьер-министр были важными участниками процесса принятия внешнеполитических решений в регионе. Бесспорно, огромное влияние оказывал Ллойд Джордж, который захватил власть во время войны и сумел сохранить ее в послевоенное время. Не случайно К. Б. Виноградов отмечает, что «даже диктаторы вроде Гитлера не обладают властью, аналогичной той, которую имеет глава британского кабинета» [1, с. 230]. И тут же приводит хрестоматийные слова Ллойд Джорджа: «Нет смысла быть премьером, если вы не можете делать то, что вам хочется» [1, с. 241]. Следует признать, что немаловажную роль в формировании балтийской политики Уайтхолла играли эксперты. Именно такие специалисты, как Симпсон, Ховард и Ли-пер, занимались аналитической работой. Несмотря на огромное влияние британского премьера, Бальфур лично занимался вопросами, связанными с поддержкой новых независимых государств, защитой их от Советской России и Германии.
Литература
1. Виноградов К. Б. Дэвид Ллойд Джордж. М.: Мысль, 1970. 411 с.
2. Трухановский В. Г. Уинстон Черчилль. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2003. 448 с.
3. Романова Е. В. Россия в британской стратегии ведения войны (март 1917 — ноябрь 1918 // Великая война 1914-1918 гг. Вып. 3. М: Квадрига, 2013. С. 27-32.
4. Новикова И. Н. Роль Швеции в транзитной торговле Антанты в годы Первой мировой войны // Клио. 2013. № 7. С. 54-63.
5. Портнягин Д. И. Британские дипломатические и военные представители о состоянии русской армии и флота в 1917 году // Великая война 1914-1918 гг. Вып. 3. М: Квадрига, 2013. С. 22-26.
6. Hovi O. The Baltic Area in British Policy, 1918—1921. Vol. I: From the Compiegne Armistice to the Implemenation of Versailles Treaty // Studia Historica. Helsinki: Forssan Kirjapaino Oy Forssa, 1980. Vol. 11. 231 p.
7. Lyytinen E. Finland in British Politics in the First World War // Annales Academiae Scientiarum Fennicae. Helsinki: Suomalainen tiedeakatemia, 1980. Vol. 207. 219 p.
8. Kaarsted T. Great Britian and Denmark 1914-1920 / Transl. from Danish by Alison Borch-Johansen // Odense University Studies of History and Social Sciences. Odense, 1979. Vol. 61. 244 p.
9. Steiner Z. Britain and the origins of the First World War. London: The Macmillan Press LTD, 1977. 305 p.
10. Steiner Z. The background history // The Foreign Office and foreign policy, 1898-1914. Cambridge: Cambridge University Press, 1969. URL: http://books.google.ru/books?id=xh09AAAAIAAJ&printsec=fron tcover&dq=Zara+steiner&hl=ru&sa=X&ei=_rBoT7u8JIKXOvbk8Z4K&ved=0CDUQ6AEwAQ#v=onepage &q=Zara%20steiner&f=false (дата обращения: 01.05.2014).
11. Архив полковника Хауза. Избранное в 2 т. / коммент. Ч. Сеймура; пер. с англ. В. В. Прокунина; предисл. А. И. Уткина. М.: АСТ; Астрель, 2004. 744 с.
12. Ллойд Джордж Д. Военные мемуары / пер. с англ. Л. Борового; предисл. Ф. А. Ротштейна. Т. IV. М.: Гос. соц.-экон. изд-во, 1935. 443 с.
13. Lloyd G. R. Lloyd George. London: Frederick Muller Limited, 1960. 245 p.
14. Poland. Lords Sitting of 29 May (Series 5. Vol. 34). URL: http://hansard.millbanksystems.com/ lords/1919/may/29/poland (дата обращения: 01.05.2014).
15. Viscount Grey of Fallodon. Twenty-Five Years, 1892-1916. Vol. 2. New York, 1937. 353 p.
16. War Office. Written Answers (Commons) of 17 June 1920 (Series 5. Vol. 143). URL: http://hansard. millbanksystems.com/written_answers/1921/jun/17/war-office (дата обращения: 01.05.2014).
17. Остапенко Г. С. Наследники королевы Виктории и первые британские монархи XX в.: Эдуард VII и Георг V (конституционные полномочия и реальные права монархов XX в.) // Новая и новейшая история. 1999. № 6. С. 129-153. URL:http://vivovoco.rsLru/VV/PAPERS/HISTORY/POSTVICT.HTM (дата обращения: 01.05.2014).
18. Остапенко Г. С. Британская монархия от королевы Виктории до Елизаветы II: концепция управления и личность суверена. М.: Наука, 2006. 304 с.
176
19. Hardie F. The politicl influence of the British Monarchy 1868-1952. London: B. T. Batsford Ltd., 1970. 244 p.
20. Hazlehurst C. Asquith as Prime Minister, 1908-1916 // The English Historical Review. Oxford: Oxford University Press, 1970. Vol. 85, N 336. URL: http://www.jstor.org/stable/563193 (дата обращения: 01.05.2014).
21. Fair J. D. Historians and the War: A Reassessment of the Political Crisis of December 1916 // The Journal of Modern History. Chicago: The University if Chicago Press, 1977. Vol. 49, N 3. URL: http://www. jstor.org/stable/1876750 (дата обращения: 01.05.2014).
22. Новак К.-Ф. Версаль / пер. с нем. А. В. Юдиной; предисл. Б. Е. Штейна. М.: Государственное изд-во, 1930. 205 с.
23. Ключников Ю. В. Версальский мир // Версальский мирный договр / пер. с фр.; под ред. Ю. В. Ключникова и А. Сабанина; вступ. ст. Ю. В. Ключникова. М.: Изд. Литиздата НКИД, 1925. С. 3-31.
24. Fry M. Political Change in Britain, August 1914 to December 1916: Lloyd George Replaces Asquith: The Issues Underlying the Drama // The Historical Journal. Cambridge: Cambridge University Press, 1988. Vol. 31, N 3. URL: http://www.jstor.org/stable/2639759 (дата обращения: 01.05.2014).
25. Marlowe J. Milner, Apostle of Empire. London: Hamish Hamilton, 1976. 394 p.
26. Poland. Commons Sitting of 21 November 1916 (Series 5. Vol. 87). URL: http://hansard. millbanksystems.com/commons/1916/nov/21/poland (дата обращения: 01.05.2014).
27. Finland (Food from America). Commons Sitting of 10 January 1918 (Series 5. Vol. 101). URL: http://hansard.millbanksystems.com/commons/1918/jan/10/finland-food-from-america (дата обращения: 01.05.2014).
28. Finland. Commons Sitting of 18 March 1918 (Series 5. Vol. 104). URL: http://hansard.millbanksystems. com/commons/1918/mar/18/finland (дата обращения: 01.05.2014).
29. Esthonia, Lithuania and Latvia (Recognition of de facto governments). Commons Sitting of 11 August 1919 (Series 5. Vol. 119). URL: http://hansard.millbanksystems.com/commons/1919/aug/11/esthonia-lithuania-and-lattvia (дата обращения: 01.05.2014).
30. Иностранное обозрение (Англия) // Морской сборник. Пг.: Типография морского министерства в Главном Адмиралтействе, 1917. Т. CDI, № 9. С. 125-145.
31. Извлечения из рапортов Капитана I ранга Шульца от 17.12.1916 // РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 3347. Л. 7.
32. Roskill S. W. The Dismissal of Admiral Jellicoe // Journal of Contemprorary History, 1966. Vol. 1, N 4. URL: http://www.jstor.org/stable/259892 (дата обращения: 01.05.2014).
33. Allied Armistice Terms, 11 November 1918. URL: http://www.firstworldwar.com/source/ armisticeterms.htm (дата обращения: 01.05.2014).
34. Corp E. Sir William Tyrrell: The Eminence Grise of the British Foreign Office, 1912—1915 // The Historical Journal. Cambridge: Cambridge Universuty Press, 1982. Vol. 25, N 3. URL: http://www.jstor.org/ stable/2638752 (дата обращения: 01.05.2014).
35. Taylor T. Balfour and Educational Change: The Myth Revisited // British Journal of Educational Studies. 1994. Vol. 42, N 2. URL: http://www.jstor.org/stable/3122333 (дата обращения: 01.05.2014).
36. Maisel E. The Division of Functions between the Foreign Secretary and his Assistants // The Foreign Office and Foreign Policy, 1919-1926. Brighton: Sussex Academic Press, 1994. URL: http://books.google.ru/ books?id=SM-Sp8OxcAsC&pg=PR9&dq=zara+steiner&hl=ru&sa=X&ei=EuluT9zhLYv6sgatx6mNAg&ved =0CGIQ6AEwCA#v=onepage&q=zara%20steiner&f=fals (дата обращения: 01.05.2014).
37. Morgan O. K. The age of Lloyd George. London: George Allen and Unwin Ltd., 1971. 233 p.
38. Larner C. The Amalgation of hte Diplomatic Service with the Foreign Office // Journal of Contemprorary History. 1972. Vol. 7, N 1/2. URL: http://www.jstor.org/stable/259760 (дата обращения: 01.05.2014).
39. Salmon P. Scandinavia and the great powers 1890-1940. Cambridge: Cambridge University Press, 1997. 421 p.
40. Goldstein E. The Foreign Office and Political Intelligence 1918-1920 // Review of International Studies.1988. Vol. 14, N 4. URL: http://www.jstor.org/stable/20097153 (дата обращения: 01.05.2014).
41. The Cambridge history of British foreign policy 1783-1919 in three volumes. Vol. 3: 1866-1919 / ed. by Sir A. W. Ward and G. P. Gooch. Cambridge: University Press, 1923. 664 p.
42. Sundbäck E. Finland in British Baltic Policy: British political and economic interests regarding Finland in aftermath of the First World War, 1918-1925 // Annales Academiae Scientiarum Fennicae. Saarijärvi: Gummerus Oy, 2001. Vol. 315. 392 p.
43. Холодковский В. М. Революция 1918 г. в Финляндии и германская интервенция. М.: Наука, 1967. 387 с.
Статья поступила в редакцию 3 июля 2014 г.
177
