CC BY
37
ЭТИКО-ПРАВОВЫЕ, ЭКОНОМИКО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЭКОЛОГИИ
тегориям, без корректировки которых нельзя приступить к радикальным изменениям. При переориентации категорий понятие природы должно стать центральным. Конечный вывод философов, занимающихся этой проблемой, достаточно жесток: «Либо он (человек) должен измениться, либо ему суждено исчезнуть с лица Земли».
Библиографический список
1. Моисеев, Н.Н. Агония России. Есть ли у нее будущее / Н.Н. Моисеев. - М.: Экопресс - «ЗМ», 1996.
2. Моисеев, Н.Н. Экология человечества глазами математика / Н.Н. Моисеев. - М.: «Молодая гвардия», 1988.
3. Коэволюция природы и общества. Пути ноосферогенеза // Экология и жизнь. - 1997. - № 2-3.
АВТОТРОФНО-ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ЭФФЕКТИВНОСТЬ
(полезность) и развитие альтернативной энергетики в проектировании экономики нового типа
ЕВ. МЕЛОКУМОВ, эколог, г. Москва
Под автотрофностью человека в работе понимается использование возобновляемых источников энергии, замкнутые циклы производства, последовательное развитие и использование технологий, обеспечивающих процесс промышленного и сельскохозяйственного воспроизводства (связанных с этим инвестиций и потребления) без ущерба окружающей среде и при сохранении биоразнообразия. Поскольку деятельность человека - это деятельность природного в природе, реализуется принцип: «разумно берем - разумно возвращаем».
Опыт теоретического обоснования автотрофно-экологической полезности и эффективности позволяет рассматривать их как меру систематического риска в антропогенных воздействиях на среду обитания и сформулировать динамическую ресурсно ориентированную функцию общественного благосостояния. Исходя из приводимых определений можно показать, что экология в широком смысле является параметром порядка экономической системы с точки зрения общего управления, рисков и распределения ресурсов, а принцип эффективной занятости (полной занятости при рациональном природопользовании) является теоретически более фундаментальным по сравнению с принципом эффективного спроса. На этой основе возможна реализация неколичественного подхода к описанию функций денег («энтро-
пийные» мировые деньги как функция состояния экономической системы) и построению альтернативной теории эндогенного предложения денег. Предложенный методологический подход позволяет провести анализ устойчивости экономических систем при наличии имущественной дифференциации и при допущениях, аналогичных функции Парето, которая используется в теоретической экономике для формулировки «нормативных» на сегодняшний день теорем благосостояния. Тем самым в работе используется формализованное понятие экологической эффективности, которое до сих пор не рассматривалось как фундаментальное ортодоксальными экономическими теориями при обосновании общей эффективности предпринимательской деятельности и макроуправления.
Рассмотрение хозяйства как процесса социального и биологического, а социума как феномена онтологического порядка делает условным различие между этикой метафизической и этикой метанаучной. При подобном порядке ценностей экологическая этика и экологическая эффективность становятся системообразующими принципами экономики нового типа.
Ресурсно-динамическая функция общественного благосостояния, в которой коллективное благосостояние зависит от индивидуальных, так же как индивидуальное зависит от коллективного (неиндивидуалис-
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 2/2011
117
ЭТИКО-ПРАВОВЫЕ, ЭКОНОМИКО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЭКОЛОГИИ
тическая функция), формулируется следующим образом:
wws=т,
s Yds; s = s + s ;
n 7 et n
<*+ад
S = | F (N0; /0; s
et-1; t)dt,
где Ж - благосостояние (деньги или работа как функция состояния системы);
S - количество производимых энергоресурсов и вещества для совершения работы;
Nz - население Земли;
N0- экономически активное население;
/ - информация и технологии;
s - автотрофно-экологические инвестиции и потребление;
sn - неэкологические инвестиции и потребление;
a - большая единицы эмпирическая константа.
Разность A = s - s есть величина ав-
e
тотрофно-экологической полезности хозяйственно-экономической системы. Как можно видеть, максимум W достигается при s = s т.е. индивидуальные и надындивидуальные инвестиции и потребление равны автотрофноэкологическим инвестициям и потреблению. При этом может существовать имущественная дифференциация. Сравнение с «индивидуалистической» функцией общественного благосостояния, максимум которой соответствует Парето равновесному состоянию, указывает на динамический характер приводимой функции (введением категории времени) и пониманием индивидуальных благосостояний как динамического и общественно необходимого ресурса. Зависимость индивидуальных благосостояний от благосостояния коллективного, что имеет принципиальное значение для новой формулировки функции общественного благосостояния, выражена через величины инвестиций и потребления, относящихся к последовательным временным периодам: s, и set1.
Хозяйственный субъект, имея возможность инвестировать (потреблять) величину ресурсов ds, делает выбор между экологическими (максимизирующими экологическую полезность) и неэкологическими инвестициями и потреблением. В таком случае, даже делая частичный выбор в пользу неэкологической
полезности, он уменьшает как коллективное, так и собственное благосостояние (уменьшение коллективного в настоящем периоде приводит к уменьшению распределяемой величины s в будущем). Максимизация индивидуального экологического потребления и инвестиций есть всегда максимизация коллективного, причем, увеличивая собственное экологическое потребление, индивидуум никогда не может уменьшить благосостояние другого (в противоположность принципу Парето). Тем самым формулируется принцип равной экономической безопасности (благосостояние одних не может обеспечиваться за счет других) и дается количественная интерпретация экологического императива - «экономично то, что экологично» - на уровне аналитического рассмотрения это снимает дуализм в проблеме «свой-чужой» как теоретическое основание современной конкурентной экономики.
Максимум экологического потребления и эффективности соответствует минимуму риска - экологическая полезность есть ситуация отсутствия систематического рыночного риска в социально ориентированной экономике. Вместо игры с природой как основополагающего принципа с позиций нормативной на сегодняшний день макроэкономики аксиоматизируется экологический императив (принцип гармонии с природой), при котором достигается теоретический максимум коллективного благосостояния. Таким образом, экология (в виде автотрофно-экологических инвестиций и потребления) рассматривается как обобщающий параметр порядка экономической системы с точки зрения управления рисками и распределения ресурсов.
На бесконечности хвосты распределения Парето (отличного от нормального, но схожего с устойчивыми распределениями) характеризуют риск редких событий, связанный с хозяйственной деятельностью и которым возможно управлять. Параметры этого распределения могут подбираться не только для описания существующего «способа хозяйства» и ему присущей имущественной дифференциации, но и с точки зрения эволюционной направленности хозяйственного процесса. Принцип <80-20> подразумевает наличие именно систематичес-
118
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 2/2011
ЭТИКО-ПРАВОВЫЕ, ЭКОНОМИКО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЭКОЛОГИИ
ких рисков в хвостах распределения. Таким образом, стратегии управления и выживания (сознательное управление процессами эволюции) целесообразно рассматривать как комплексное управление рисками. В таком случае необходим анализ Парето эффективности в экономике (эффективности при неявной аксиоматизации рисков) по критерию эффективности экологической - в рамках экологической парадигмы экономического развития. Распределение Парето не может учитывать динамику хозяйственного процесса, причем эмпирически подбираемые параметры распределения могут быть различными - они есть интерпретации модельными средствами социально установленных хозяйственных практик (и отнюдь не «предустановленные соотношения оптимальных величин»). Поэтому задача управления систематическим риском предполагает моделирование экономического процесса с использованием ценностных управляющих параметров и последующим изменением функции распределения и благосостояния - показательная асимптотика остается, но достигается качественно новый максимум общественного и индивидуального благосостояний при других соотношениях параметров распределения.
Вычислительный эксперимент в рамках предложенной модели показывает, что имущественная дифференциация по Парето, при которой 20 % населения владеют 75-80 % общественного благосостояния, с количественной точки зрения не хуже равномерного распределения при условии, если неэкологическое сверхпотребление и инвестиции sn наиболее обеспеченного населения составляют не более 15-20 % от общей величины используемых ими ресурсов (получаем другую формулировку <20-80-20> как содержательно дополняющую принцип Парето). В полностью централизованной экономике показатель экологической устойчивости составляет около 35 %. Максимум функции благосостояния достигается при максимальной концентрации ресурсов в рамках «экологически ориентированной экономики» (что понимается здесь как некое теоретическое предсказание применительно к отдаленной перспективе развития). Эти значения характеризуют критические точ-
ки функционирования экономических систем с разным типом управления.
Вывод - хозяйство есть процесс как социальный, так и биологический, подчиненный законам социобиоценоза и выживания. Имущественная дифференциация создает как возможности для большего по сравнению с равномерным распределением ресурсов, так и управленческие проблемы для ее реализации (в части неэкологических инвестиций и потребления). Максимум благосостояния достигается при централизованном управлении с элементами конкурентной экономики (снятии систематических антропогенных рисков) в рамках экологической парадигмы развития.
Функция общественного благосостояния рассмотрена именно как функция состояния экономической системы. Известно, что деньги как экономический референт времени необходимы для оптимального перехода от одной структуры затрат к другой. Понимание же денег как функции состояния экономической системы (деньги как энергия цивилизации, выраженная экономически) позволяет обосновать формулировку этой функции: благосостояние есть «энергетические», отрицательно энтропийные мировые деньги, увеличивающие степень организованности экономической системы. А перспектива экологической экономики есть стратегия антиэнтропийных денег. Управляющими параметрами порядка в социально-экономических системах могут быть параметры аксиологические (ценностные). Экология является именно таким параметром.
В отличие от искусственных предпосылок и теоретической конструкции, которые лежат в основании современных теорем общественного благосостояния (первая теорема утверждает, что рыночное равновесие является Парето оптимальным, вторая - то, что Парето оптимальное состояние на рынке можно реализовать в качестве равновесия), анализ с позиций автотрофно-экологической полезности, максимизирующей функцию благосостояния, показывает, что оптимальность и экономическое равновесие, соответствующее состоянию экологической полезности, не может достигаться исключительно рыночными средствами (балансом спроса и предложения), но может
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 2/2011
119
ЭТИКО-ПРАВОВЫЕ, ЭКОНОМИКО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЭКОЛОГИИ
эффективно поддерживаться с их помощью, будучи уже достигнутым (например, ситуация, когда спрос вовсе не равен предложению неэкологической продукции с точки зрения общего благосостояния лучше, чем если бы эта продукция нашла покупателя).
Вместе с тем в экологической концепции не содержится двусмысленного разделения эффективности деятельности и справедливости распределения. Присутствует другое видение положения вещей в грядущую эпоху: разумная и эффективная экономика - это нравственная экономика. А экологический параметр, по которому производится свертка модели, не является произвольным.
Вышеприведенная модель позволяет показать, что фундаментальным в экономике является принцип эффективной занятости (полной занятости при рациональном природопользовании), максимизирущий функцию общественного благосостояния. А эффективная занятость населения возможна только при реализации экологической парадигмы и становлении экологической экономики нового типа. При понимании же социума как феномена онтологического порядка становится условной граница между этикой метафизической и этикой метанаучной.
Последующее изложение ставит целью на основе вышеприведенных теоретических конструкций сформировать практические выводы и методологические рекомендации, которые будут иметь непосредственное отношение к современным реалиям в энергетической сфере и российской экономике в целом. Под альтернативной энергетикой понимается производство электрической и тепловой энергии из возобновляемых источников (энергия солнца, ветра, биомассы, геотермальная энергия и др.), а также перспективное развитие нерадиоактивной водородной энергетики и космической энергетики.
В том же самом смысле, в каком говорят, что природа не знает категорий добра и зла, но всегда реальны человеческие оценки добра и зла, а человек обладает свободой воли и определяет свое место в природе (например, антропокосмическое мировосприятие в противоположность антропоцентризму), в этом же
смысле энергетика как системообразующая сфера хозяйственной деятельности человека не может в силу одного только определения разделяться на традиционную и альтернативную как на плохую и хорошую. Подобно этому ни плох, ни хорош рынок вместе с присущими ему рыночными институтами. Равно как нельзя называть хорошим или плохим централизованное управление. Несколько устаревшие политэкономические понятия и сущности (видимо, нуждающиеся в новых определениях) всегда имеют четкую биофизическую интерпретацию и соответствующий этому «естественный» план восприятия - ведь в конечном счете они служат для описания некоторым образом определяемых функциональных связей в хозяйственном организме, сочетания типов управления. Однако неполнота всякой системы понятий и ее самопротиворечивость указывают на пределы применимости самих понятий. Например, говоря о рыночных отношениях, нет оснований предполагать, что рыночные отношения исторически были где-либо возможны вне такого института, как государство. А настоящий мировой финансово-экономический кризис ясно показывает, что функционирование финансовых рынков вовсе невозможно без его регулирующей роли. Сторонники теории «рефлексивности» станут в этой связи утверждать, что несовершенство рынков порождается несовершенством регулирующих функций со стороны государства, равно как и наоборот. Регулирование рыночных отношений как часть системы администрирования экономики формирует современное концептуальное понимание функционирования рыночных институтов (понятия рынка) при активном участии государства. Говоря о сфере энергетики, здесь необходимо отметить, что в большинстве стран мира (если не во всех странах) не существует свободного рынка энергоресурсов - везде доминируют несколько крупнейших компаний, либо вовсе существует государственная монополия. Конкурентная среда, существование которой как будто бы предполагает рынок, отсутствует. При сложившейся хозяйственной практике монополисты экономически не заинтересованы в производстве энергии из возобновляемых источников. Потому “управляемая
120
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 2/2011
ЭТИКО-ПРАВОВЫЕ, ЭКОНОМИКО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЭКОЛОГИИ
децентрализация” в энергетике с массовым развитием производства из возобновляемых источников, которое возможно исключительно при активном регулировании со стороны государства с использованием экономических (по сути рыночных, поскольку всякое субсидирование цен ложится на потребителей) механизмов распределения, является условием создания тех самых рыночных отношений и конкуренции в стратегической отрасли в целях устойчивого развития - при наилучшем распределении ресурсов и при комплексном управлении рисками.
В современных условиях сочетание рыночных и административных методов управления определяет типологию и особенности хозяйственной деятельности, в процессе которой человек все более и более проявляет себя как «геологическая сила» на планете. И это является экспериментальным фактом, а не просто аксиомой или гипотезой преимущественного антропогенного влияния на процессы глобального потепления. Потому поиск управленческих решений в экономике должен вестись экспериментальными методами, а не исключительно аксиоматическими - с их поклонением культам и догматам ортодоксальных экономических теорий. Это в том числе означает, что формирующаяся экологическая парадигма развития не связана исключительно с представлениями об охране окружающей среды и процессами глобального потепления как концептуально ограничивающим ее содержание, но выдвигает на первый план более широкую идею автотроф-ности человека как возможности отказаться от ложных, фальсифицированных современной культурой потребностей в части инвестиций и потребления. А это уже вопрос о трансформации самого хозяйства, поиске тех технологий устойчивого развития, в основе которых другое качество ядра управления, а именно экологический императив.
Именно поэтому по отношению к политэкономическими категориями капитализма и социализма, или в другой формулировке рынка и централизованного управления, приоритет имеет аргумент биофизический: так называемая конвергенция систем с формированием экономики нового типа есть преимуществен-
но процесс реализации автотрофно-экологической эффективности (полезности) в рамках формирующейся на принципах гармонизации новой космоэкологической экономики. Кто склонен к описательным политэкономическим конструкциям, может дать этому теоретическому феномену наименование социалистического рынка или биосферного социализма, внутри которого при определенных условиях действуют рыночные институты и существует конкуренция, которую возможно охарактеризовать как конкуренцию сотрудничества.
Конечно же, преимущества альтернативной энергетики, построенной на возобновляемых источниках энергии, состоят прежде всего в минимизации либо вовсе отсутствии ее отрицательного влияния на состояние окружающей среды, а также в ее предполагаемой «неисчерпаемости»; но вместе с тем только состояние технологий в каждый из этапов экономического развития человечества может определить возможности преимущественного использования альтернативной энергетики и перспективы полного перехода к возобновляемым источникам энергии. Экологическая же полезность и эффективность в каждый отдельный исторический момент времени состоит именно в верификации содержания данного понятия в целях принятия решений с позиций экологического императива как наилучшей концептуальной и методологической основы при распределении ресурсов.
С позиции этой новой парадигмы развития инвестиции в реализацию проектов, связанных с традиционной энергетикой и извлечением углеводородов, могут осуществляться при двух непременных условиях: 1) последовательной минимизации факторов отрицательного влияния на окружающую среду с развитием соответствующих технологий (даже в случае развития нефтедобычи и других проектов по извлечению углеводородов); 2) параллельным инвестициям в развитие технологий альтернативной энергетики с последовательным улучшением традиционных показателей окупаемости. Ведь и сейчас существуют проекты в области альтернативной энергетики, позволяющие обеспечить все потребности человечества за ее счет. Этих ресурсов до-
ЛЕСНОИ ВЕСТНИК 2/2011
121
ЭТИКО-ПРАВОВЫЕ, ЭКОНОМИКО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЭКОЛОГИИ
статочно, чтобы отказаться от традиционной энергетики. Вопрос исключительно в цене реализации этих проектов. Но в то же самое время ограниченность традиционных методов расчета окупаемости проектов состоит именно в принципиальной невозможности оценить риски, связанные с отраслями традиционной энергетики и другими отраслями условно называемой «неэкологической экономики».
Понимание экологической полезности как меры систематического риска в хозяйственной деятельности очень наглядно в ситуации с разливом нефти и экологической катастрофой в Мексиканском заливе. Любую экологическую катастрофу и ее последствия для экосистем, их биоразнообразия невозможно оценить ни в долларовых, ни в рублевых денежных эквивалентах, относительно которых производится оптимизация с искусственным снижением затрат и повышается риск. Вопрос о продолжении жизни и связанные с этим стратегии выживания - их невозможно оценить на основании имеющихся количественных методов оценки. Именно потому, что существуют риски, которые невозможно оценить. На приведенном примере видно, что процедура принятия решения по схеме сценарного анализа с искусственным вопросом «а что если» теоретически и методологически гораздо слабее анализа по принципу экологической эффективности.
Таким образом, обобщающий качественный вывод состоит в том, что с точки зрения синтеза управления (принятия решения в ситуации выбора с многокритериальными альтернативами) всегда существует экологическая альтернатива, которая доминирует по отношению к остальным эффективным альтернативам и которая соответствует состоянию экологической - экономической эффективности.
Гуманитарий бы добавил, что процесс принятия решений - это всегда реализация свободы выбора, а эффективное управление как искусство возможного есть искусство добра.
В этом свете традиционная энергетика с ее сложившейся структурой затрат и традиционно понимаемой ценовой окупае-мостью/эффективностью - это исторический фундамент развития самоокупаемой энерге-
тики, построенной на возобновляемых источниках энергии. А в перспективе и создающей принципиально новые возможности нерадиоактивной и экологически чистой водородной энергетики. Так называемые автотрофные инвестиции как параметр хозяйственного процесса - это в том числе инвестиции в НИОКР в области энергетики, которые по всему миру финансируются, по некоторым оценкам, лишь на 25 % от текущих потребностей. Вполне уместно предположить ситуацию, при которой развитие технологий и массовое внедрение генерирующих и обслуживающих объектов альтернативной энергетики позволит на определенном этапе уравнять себестоимость производства электроэнергии с традиционными источниками, а в перспективе предоставит возможность вовсе отказаться от использования последних. Именно в рамках экологической экономики это и станет реальностью: изменятся потребности, технологии, структура производства и затрат. Само противопоставление рынка и административного управления станет исключительно терминологическим вопросом ввиду изменившихся реалий хозяйственной жизни.
Необходимо правильно оценивать и создавать условия для развития энергетики будущего, в чем и состоит широко понимаемая энергетическая безопасность. Видимо, каждый раз находя новые природные референты времени, человек как «определенная функция биосферы» будет склонен называть постепенный эволюционный переход к альтернативной энергетике будущего неким «самореализующемся пророчеством». Зеленые сертификаты, подтверждающие факт производства электроэнергии из возобновляемой энергии, уже стали рыночными инструментами в ряде стран и являются неким прообразом энергетических денег будущего.
Для России как энергетической державы этот выбор совершенно закономерен: не вопреки обилию углеводородного сырья (на которое иногда ссылаются как на объективное препятствие развитию технологий), а благодаря ему возможен постепенный переход от сырьевой экономики и нынешней инерционной модели развития к реализации концепции экологической экономики с приоритетным развитием аль-
122
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 2/2011
ЭТИКО-ПРАВОВЫЕ, ЭКОНОМИКО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЭКОЛОГИИ
тернативной энергетики. Именно это позволит сохранить России статус энергетической сверхдержавы в исторической перспективе. Именно поэтому альтернативная энергетика - не вымышленная угроза энергетическому доминированию России, а стратегически необходимое направление, которые и содержательно обосновывает термин «модернизация» - как развитие инновационных технологий, средство создания новых рабочих мест, развития малого и среднего предпринимательства в регионах, средство решения демографических проблем.
Определенный положительный опыт решения проблем занятости при развитии альтернативной энергетики имеется, например, в странах Европейского Союза. Современная же российская энергетическая программа, рассчитанная на десятилетие и более отдаленную перспективу, недооценивает важность задач развития альтернативной энергетики в их связи с целым комплексом связанных проблем развития экономики и так называемым модернизаци-онным развитием. Децентрализация управления энергетической отраслью (которая по сути отличается от упомянутого выше принципа «управляемой децентрализации»), сомнительно проведенная реформа электроэнергетики с уменьшением роли государственного влияния на реализацию инвестиционных проектов и подготовку введения новых мощностей, не позволяют подходить комплексно к вопросам развития альтернативной энергетики даже на уровне постановки задач (не говоря уже об их реализации). Интересны выводы, которые делают ведомства, обладающие исчерпывающей информацией о состоянии дел в энергетике. «Деятельность Минэнерго России по контролю за реализацией инвестиционных проектов в электроэнергетике носит наблюдательный, а не целенаправленный и всеобъемлющий характер» [1]. Не удивительно, что доля возобновляемых источников энергии (за исключением ГЭС с мощностью 25 МВт) к 2020 году планируется на уровне 4-5 %, что на порядок ниже аналогичных показателей в Европе. По этим косвенным индикаторам «планируемого» экономического развития возможно оценить и так называемый модернизационный или технологический потенциал и «ожидаемое» будущее.
Нагляден пример Китая, где нашли убедительные экономические аргументы и управленческие решения для быстрого и значительного роста парка энерговетроустановок. В России также имеются большие территории, которые по своим характеристикам не уступают зарубежью с точки зрения возможностей развития ветроэнергетики (и где удаленность от централизованного энергоснабжения аналогична ограниченности собственных углеводородных ресурсов в Китае). Здесь уместно отметить, что системы централизованного энергоснабжения покрывают лишь треть территории России, энергоснабжение на большей части территории страны осуществляется с использованием автономных энергоустановок и на дорогостоящем привозном топливе. Развитие альтернативной энергетики позволяет решать проблемы региональной энергетической безопасности.
Оценки показывают, что уже сейчас себестоимость производства электроэнергии из возобновляемых источников энергии в этих регионах не выше существующей в настоящее время с использованием привозного топлива. Исследования, выполненные в Объединенном институте высоких температур РАН, также показывают, что многие районы характеризуются среднегодовыми дневными поступлениями солнечной радиации на уровне 4-5 кВтч на квадратный метр и выше, что соответствует регионам мира, где солнечные установки уже находят широкое применение. Солнечная и ветровая энергетика могут удачно дополнять друг друга в нашей стране: интенсивность ветровых потоков в отличие от солнечной энергии на большинстве территорий страны выше зимой, чем летом [2].
Развитие альтернативной энергетики -это одно из направлений реализации принципа эффективной занятости и развития автотроф-ности. Как один из вариантов развития - угольные шахты чрезвычайно опасны для жизни горняков, их закрытие и создание принципиально новых производств, связанных с развитием альтернативной энергетики, позволило бы проводить ту самую модернизацию, ориентированную на инновационное развитие. А проблема замены коксующихся углей для металлургии стала бы новой научно-производственной зада-
ЛЕСНОИ ВЕСТНИК 2/2011
123
ЭТИКО-ПРАВОВЫЕ, ЭКОНОМИКО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЭКОЛОГИИ
чей. Развитие всегда происходит через решение конкретных задач. Для иллюстрации можно привести пример Германии. В сфере возобновляемой энергетики в этой стране было создано 250 тыс. рабочих мест, а после принятия закона о возобновляемых источников энергии - 150 тыс. рабочих мест без использования денег налогоплательщиков [3].
Долгосрочная стратегическая ставка на газ как на основной энергетический ресурс - это в каком то смысле попытка навязать природе правила игры, в которую люди привыкли играть сами с собой - в игру с нулевой суммой. При описании сложных систем большой размерности в терминах джокеров и русел области неопределенности и риска всегда ассоциируются с шутником-джокером (в противоположность прогнозируемым и спокойным руслам). Опыт хозяйственной деятельности показывает, что будущее по обыкновению оказывается сосем не таким, каким его обыкновенно планируют. А «традиционным» в культуре с течением времени называют то, что ранее называлось «революционным» или «альтернативным».
Современное макроэкономическое управление вообще обнаруживает фатальную методологическую слабость (либо декларируемые цели этого управления отличаются от реальных). Так обстоит дело и с проблемой инфляции. Будет уместным спросить, почему денежные феномены вообще рассматриваются как параметры макроэкономического управления. Все как бы переворачивается с ног на голову. В рамках экологической парадигмы развития принципиально другие решения возникают при руководстве принципом эффективной занятости. Другими словами, при решении проблемы безработицы и занятости автоматически решается проблема инфляции как особого денежного феномена. Когда достигается полная занятость при рациональном природопользовании, все макроэкономические задачи уже решены - все как бы становится на свои места, достигается точка экологического или экономического равновесия.
Концепция модернизации рискует оказаться в числе многочисленных благих пожеланий, если управленческая среда, сформированная существующей архитектурой власти, не
сможет «производить» на свет идеи до сих пор неизвестные - взамен смыслов старых и где-то заимствованных либо искусственно сконструированных. Властные институты не могут сегодня сетовать на инерционность экономики и ее невосприимчивость к инновациям, поскольку сами является частью ими же порожденной экономической системы и модели управления. В случае же жизнеспособности новых идей (пускай даже новых «старых» идей) всегда существует малая причина, которая рождает большие следствия - что собственно и необходимо для управления. В современных российских условиях подобный синтез возможен через реализацию отраслевых, в том числе энергетических, программ, подготовленных на основе межотраслевого баланса, который как та самая начальная идея призван показать, без чего модернизация никогда не сдвинется с места. Удачная постановка задачи как часть ее же решения, видимо, еще ждет своей творческой формулировки.
В этой связи необходим качественно новый государственный подход к формированию экономической и неразрывно связанной с ней экологической стратегии развития - обращение в новейшую эпоху к адекватным методам управления (не в виде децентрализации, приватизации и ситуационного макроуправления как инструментария методологически слабой неолиберальной модели), необходимо обращение к стратегии управления как стратегии комплексного управления рисками и выживания, в основе которой, как подсказывает индивидуальное время жизни и совокупный опыт человечества, лежит экологический императив.
Библиографический список
1. Развитие энергетической отрасли России. Экспертно-аналитические мероприятия Счетной палаты по контролю и анализу развития электроэнергетики России // Энергонадзор и знергобезопасность.
- № 1. - 2010. - С. 8-14.
2. Фортов, В. Возобновляемые источники энергии для энергоснабжения потребителей России / В. Фортов, О. Попель // Энергетический вестник.
- 2010. - № 1(8). - С. 9-28.
3. Fell, H.-J. Льготный тариф на возобновляемую энергию: эффективный пакет стимулирующих мер без новых государственных заимствований / H.-J.Fell // Энергетический вестник, 1(8), 2010. - С. 41-56.
124
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 2/2011
