CC BY
64
УДК 159.9.019
Т. Л. Михайлова
АУТОПОЙЭЗИС КАК СПОСОБ МОДЕЛИРОВАНИЯ ПСИХИЧЕСКИХ И СОЦИАЛЬНЫХ СИСТЕМ
Представлена попытка рассмотрения аутопойэ-зиса как способа существования систем. Это является основанием для объяснения коммуникации как способа воспроизводства общества. Коммуникация рассматривается в контексте концепции Н. Лумана, выделяющей общее между психическими и социальными системами. Аутопойэзис, будучи способом самоорганизации систем, является и способом их моделирования.
The article presents an attempt to study autopoyezis аs a way of systems existence. This factor forms the ground for rendering communication as a way of society reproduction. Communication is described from N. Luhman's point of view. The common features of social and psychic systems are designated. Being a way of system self-organization, autopoyezis is simultaneously a way of their modeling.
Ключевые слова: аутопойэзис, самоорганизация, самореферентность, ино-референтность, конструктивистский дискурс, рекурсивность, коммуникация, информация.
Keywords: autopoyezis, self-organization, self-reference, alter-reference, constructivism discourse, recursivenes, communication, information.
Ренессанс системности в последние десятилетия сопряжен с исследованием систем в конструктивистском дискурсе, что предполагает, во-первых, обращение к анализу психических, нейробиологи-ческих и социальных систем; во-вторых, рефлексию относительно развития системности как парадигмы человеческого мышления; в-третьих, исследование проблемы сложности.
Крупнейший немецкий социолог Н. Луман, опирающийся на концептуальную базу конструктивизма, выделяет три сменяющие друг друга парадигмы: «Первая парадигма системно-теоретического мышления, "часть-целое", встречается уже в сочинениях Аристотеля, которому принадлежит высказывание "Целое больше суммы своих частей"». Развитие термодинамики, биологии, психологии и социологии актуализирует возникновение другой парадигмы. «Ею стала вторая парадигма системно-теоретического мышления, парадигма "система -окружающий мир", впервые четко сформулированная в термодинамике». Данная парадигма «была впервые масштабно использована в социологии Т. Парсонсом в разработке теории социального действия как системы и в теории общества, основанной на идеях структурного функционализма в соединении с веберовской теоретической традици-
© Михайлова Т. Л., 2009
ей в отношении социального действия» [1]. Необходимо отметить, что данная парадигма коррелирует с теорией открытых систем, что объясняет ее активное использование биологами и психологами.
Возникновение третьей, современной, парадигмы связано с деятельностью Н. Лумана, объясняющего общество как всеобъемлющую систему социальных коммуникаций. Для этого используется теория самовоспроизводящихся систем, предложенная чилийскими нейрофизиологами Умберто Ма-тураной и Франциска Варелой. «Эта новая парадигма системной теории - концепция самовоспроизводящихся систем - по своему теоретико-познавательному потенциалу выходит далеко за пределы предметной области биологии. Эта новая концепция, как в свое время парадигма открытых систем Парсонса, стала методом теоретической социологии, объясняющим самовоспроизводство общества, сохранение его идентичности» [2].
Теоретически обозначив контекст, в лоне которого происходило оформление системной теории общества немецкого социолога Н. Лумана, перейдем к цели статьи - рассмотрению базового принципа функционирования самовоспроизводящихся систем - принципа аутопойэзиса, исследованию его объяснительных возможностей. Осуществление этой цели позволит приблизиться к обоснованию теории Н. Лумана как новой системной парадигмы.
Центральное понятие «аутопойэзис» было предложено в 1973 г. двумя учеными - чилийским биологом У. Матураной и польским психологом Ф. Ва-релой. Изложение теории аутопойэзиса во многом напоминает замкнутый круг: введенные в систему понятий термины определяют смысл последующих представлений, проясняя в то же время свой собственный смысл по мере дальнейшего охвата текста. В этом проявляется неизбежная взаимозависимость таких ключевых понятий, как понятия автономности, кругообразности, цикличности, целостности, аутопойэзиса.
Определяя смысл аутопойэзиса, У. Матурана и Ф. Варела описывают способ организации системы, определяя ее как аутопойэтическую. Базовой единицей аутопойэзиса, согласно этим ученым, является живой организм как целое, существование и функционирование которого и составляет суть жизни. С. Цоколов так раскрывает это положение: «Жизнь есть эмерджентное, а не априорное свойство системы, свойство, порождаемое способом ее организации (который, собственно, и является предметом концепции Матураны), а не каким-то особым биологическим, живым, витальным свойством или элементом, через который феномен жизни может быть определен и объяснен. Это в корне отмежевывает системный подход Матураны от виталистических концепций и точек зрения, в которых жизнь провозглашается особой субстанцией» [3]. Обобщение эмпирических данных с по-
мощью теоретического кибернетического принципа логично подводит к понятию организационной закрытости как базовому теоретическому утверждению. Каждая автономная система является организационно закрытой.
Кибернетический смысл закрытости состоит в отсутствии у системы «входа» и «выхода», что означает протекание ее процессов по замкнутому циклу, разорвать который невозможно без утраты ее целостности. Любой продукт системы автоматически превращается в ее исходный цикл, то есть сырье. «Разрыв» цикла и есть по существу функция ее наблюдателя, наделяющего автономные системы согласно своим собственным представлениям атрибутами «входа» и «выхода».
Так, кстати, закладывается новая эпистемология сложного [4] с системным или организационным принципом во главе, суть которого - в акцентуации на челночном движении от частей к целому и от целого к частям. Голографический принцип [5] предполагает, что во всяком сложном явлении не только часть входит в целое, но и целое встроено в каждую отдельную часть. Причина и следствие замыкаются в рекурсивную петлю, о чем еще в середине века писал Норберт Винер [6].
Принцип рекурсивной петли доводит понятие регуляции до понятия самопроизводства и самоорганизации. Заметим, что рекурсивная петля -это генерирующая петля, в которой сами продукты становятся производителями и причинами того, что их производит. Принцип автоэкоорганизации (автономии/зависимости) состоит в том, что живые существа являются самоорганизующимися существами и, расходуя энергию ради поддержания автономии, проявляют зависимость от окружения. Поэтому их надо понимать как автоэкоорганизую-щиеся существа. Это выводит на диалогический принцип, суть которого - в установлении дополнительной, конкурентной, антагонистической связи между двумя противоположностями. Принцип повторного введения познающего во всякий процесс познания восстанавливает субъекта и отводит ему определенное место в пространстве.
Критически отвергнув классическую методологию с признанием единственности субъекта и неизбежным различением мышления и бытия, Н. Луман начинает с лингвистического поворота в философии. Он ставит под сомнение продуктивность эссенциалистского образования понятий. На вопросы типа «что такое общество», «что такое город», «что... есть...» [7] невозможно дать исчерпывающие ответы. Этот факт проблематизирует ситуацию, включая социолога благодаря этому типу вопросов «что?» в переформулирование вопроса «как возможны теории общества» вместо вопроса «что есть общество»? Аналогичным образом биолог останавливается перед вопросом «что есть жизнь?»
В дискурсе конструктивизма это - самонаблюдение второго порядка, суть которого состоит в том, что система является одновременно наблюдающей и наблюдаемой самой собой. Социология организует себя, таким образом, как аутопойэти-ческую систему, что означает опору на все ее наличные теоретические ресурсы. Поскольку теория общества формируется в обществе, то процесс наблюдения и описания подсистем современного общества, с помощью которых выявляются сходные структуры в различных областях, зависит от понятийных идеализаций.
Аргументационным основанием правомерности использования понятия аутопойэзиса как центрального понятия является факт функциональной ав-тономизации и оперативной замкнутости важнейших подсистем общества. Круг замкнулся: своеобразие самовоспроизводящихся подсистем современного общества зависит от способа наблюдений и различений, посредством которых теория общества учреждает саму себя. «Понимание кругового, самореференциального и поэтому логически симметричного способа выстраивания этих систем подводит к вопросу о том, как же могут разрываться такие круги и выстраиваться асимметрии. Кто же скажет тогда, что является причиной, а что - следствием? Или еще радикальнее: что предшествует, а что появляется позднее, что происходит внутри, а что - вовне? Инстанцию, осуществляющую это размышление, сегодня часто называют "наблюдателем"» [8]. Наблюдать, по Луману, это значит просто различать и обозначать. С помощью понятия наблюдения учитывают то, что «различение и обозначение» являются одной-единственной операцией, в ходе которой производится и воспроизводится общество. Необходимо отметить, что именно благодаря этой операции производятся элементы аутопойэтической системы, а также формируется отношение системы к окружающему миру. Хотя все внешние отношения системы даны как неспецифические, но всякая спецификация отношения к окружающему миру предполагает собственную деятельность системы и ее конкретное историческое состояние как условие ее собственной деятельности. Иначе говоря, «всякая спецификация сама является формой, то есть различением; она состоит в выборе из самоконституированной области выбора (информации), и эта форма может образовываться в самой системе» [9]. Иначе говоря, в процессе эволюции систем общества был изобретен смысл как потенциальное богатство возможностей, являющихся базой для актуализации какой-то одной операции. «Аутопойэ-зис в его правильном понимании означает, прежде всего, порождение внутрисистемной неопределенности, которая может быть редуцирована лишь собственным структурным образованием системы. Это не в последнюю очередь объясняет то, что
системы общества изобрели медиум смысл, позволяющий учитывать этот открытый характер дальнейших определений во внутрисистемных операциях» [9]. В качестве таких собственных операций в системах выступают коммуникации, на долю которых и выпадает отбор смысловых форм.
Система не только на структурном, но и на операционном уровнях является автономной. Это раскрывается через понятие рефлексии из традиционной классической философии - рефлексивность как обращенность на самое себя. «Свои собственные операции система может конституировать, лишь подсоединяя их к другим собственным операциям этой же самой системы. Но этим еще не заданы все условия существования, так что следует еще раз повторить вопрос о том, как данную рекурсивную зависимость оперирования от него самого можно отличить от бесспорно сохраняющихся зависимостей от окружающего мира» [10]. Анализ специфики аутопойэтических операций, учитывая скудную объяснительную силу и ценность исходного понятия «аутопойэзис», вряд ли что-то прояснит без обращения к базовому понятию современной науки, являющемуся центральным в системной теории Лумана, - понятию коммуникации.
Отказываясь от онтологического способа объяснения общества с неизбежным поиском инвариантов бытия, а следовательно, от дифференциации на субъект и объект, Луман прибегает к эволюционной теории, основывающейся на понятии ауто-пойэзиса, как это было показано выше. Если «единицей (квантом жизни) является живущая (выживающая) особь, а не эволюционирующий вид» [11], то единицей общества является коммуникация. Коммуникация и есть та единственная операция, операция «различения и обозначения», с помощью которой производится и воспроизводится общество. «Аутопойэзис жизни являет собой единственное в своем роде биохимическое изобретение эволюции; однако из него не следовало, что должны были бы появиться также черви и люди. И то же самое относится к случаю коммуникации. Коммуникация, предполагающая аутопойэтическую операцию коммуникации, порождает общество, однако из этого еще не вытекает, какое именно это будет общество» [11].
С точки зрения Н. Лумана, общество состоит из коммуникаций-событий, которые сменяют друг друга во времени. «Структура общества представлена учреждениями, способными связывать эти мимолетные события, а принцип структурирования заключается в дифференциации коммуникаций [12]. Что принципиально нового в этой теории? Новизна очевидна: теория начинается с парадокса: люди уже не есть часть общества, к чему приучило нас классическое обществознание; они принадлежат его внешнему миру. Человек элиминируется социальной системой и помещается вовне, ее внешнее ок-
ружение, которое не имеет никаких границ, представляя безграничный горизонт системы. «Как целое, человек - реалия внешнего мира системы, он наблюдатель, строитель теорий. Однако любая сколько-нибудь универсальная теория общества принадлежит обществу (является следствием и те-матизируется в процессе коммуникации) и в этом смысле обращена на себя саму, является самосодержащей и самореференциальной "пьесой в пьесе"» [13]. Отсутствие центрального наблюдателя, к чьим описаниям бы присоединились другие, ведет к признанию множества наблюдателей, каждый из которых создает свою теорию из материала повседневности. Другими словами, «общество является крайним случаем поликонтекстуального самонаблюдения, крайним случаем системы, принужденной к поликонтекстуальному самонаблюдению и не действующей при этом подобно объекту, о котором можно иметь лишь одно-единственное истинное мнение, так что все остальные, отклоняющиеся взгляды должны рассматриваться как заблуждения» [14]. Все, что говорится, говорится неким наблюдателем. Тогда проблемой становится возможность самоописания общества. Исчерпывающие теории общества с их неизбежным погружением в сущность изучаемого предмета уходят в небытие. Следовательно, возникает проблема невозможности создания теории общества. Тавтало-гизация и парадоксализация как пути выработки дефиниции общества не продуктивны, ибо «нет такого места, с которого репрезентативным или даже определяющим для всех остальных частей общества могло бы описываться, что есть или же не есть общество» [15]. Проблема самоописания существует лишь в функционально дифференцированном обществе.
Дифференцирование возможно благодаря процессам референции (внешней) и самореференции -они действуют в операциях по коммуникации постоянно и с необходимостью, одновременно и соединенно. Так система в единстве внешней референции и самореференции (то есть «сравнивая» себя с внешней средой с самой же собой) приобретает свою обособленность и, таким образом, способность к операциональной закрытости своих процессов по переработке информации воспроизводимых ею элементов и структур [16]. Под закрытостью подразумевается у Лумана, как и у всех конструктивистов, не термодинамическая изолированность, а всего лишь оперативная замкнутость. Именно оперативная замкнутость есть условие возможностей собственных операций, сосуществующих одновременно друг с другом и состоящих в рекурсивных отношениях, что означает определенную онтологически существующую последовательность операций. Завершение одной операции есть условие возможности другой операции. Это и есть рекурсивные отношения, приводящие к дифферен-
циации систем, замыкание которых реализуется благодаря высококомплексным структурам, сосуществующим одновременно с окружающим миром. Операционная закрытость и есть результат такого рода рекурсивных отношений.
«Общество - это коммуникативно-закрытая система. Оно порождает коммуникацию через коммуникацию. Его динамика состоит в воздействии коммуникации на коммуникации и в этом смысле - в трансформации тех или иных актуальных различений и обозначений; она никогда не выражается в преобразованиях окружающего мира» [17]. Это означает, что общество является системой, определяющей себя полностью из себя самой и при помощи себя самой. Никакой внешний мир с его принудительным давлением и влиянием не способен определить общество. Только «коммуникация сама принимает решения (в случае необходимости - с помощью уточняющих вопросов или непринятия в расчет) по поводу своих собственных притязаний на определенность, а также смысла применения неопределенностей. И последний контроль над самоустановлением в измерении между определенным и неопределенным состоит в вопросе о том, что способствует продолжению, а что - прерыванию текущей коммуникации» [18].
Логично следует принципиально важный вывод: «общество может коммуницировать только в себе самом, но никак не с самими собой и не со своим окружающим миром. Оно порождает свое единство через осуществление коммуникаций в рекурсивном ретроспективном и предвосхищающем обращении к другим коммуникациям. Соответственно если в основу наблюдения им положена схема "система - окружающий мир", то общество обретает возможность коммуницировать в себе самом, о себе самом или о своем окружающем мире, но никогда - с самим собой, никогда - со своим окружающим миром» [19].
Аргументом Лумана в пользу невозможности воплощения окружающего мира в самом обществе как системе, самого общества в нем самом является как раз постулирование возможности общества как аутопойэтической системы. Круг опять замкнулся: специфический круг операций воспроизводства системы связан с подобной замкнутостью общества как системы, о чем говорилось выше. Конечно, без окружающего мира, его присутствия в качестве объяснительного механизма функционирования системы, хоть и операционально-замкнутой, не обойтись. Без окружающего мира ничего не может произойти, он задействован как ответственный за часть необходимых причин, через которые система детерминирует собственные состояния как возможные для ее дальнейшего воспроизводства. Не трудно догадаться, что речь идет о производстве как одной из детерминант собственного состояния системы. Производство - воспро-
изводство, требующее различения внешнего и внутреннего, есть одна из бинарных оппозиций, без которых невозможно воспроизводство системы как системы, а следовательно, и ее границ. Без обозначения же границы чего-либо нельзя говорить и об идентификационных параметрах. В нашем случае такими идентификационными параметрами будут осетевленные операции системы. Последнее доказывает тезис о том, что только коммуникация может осуществлять коммуникацию и создавать ее элементы и структуры.
Выступая против привычного понимания коммуникации, в частности против тезиса о существовании автора как субъекта коммуникации, Луман рассматривает саму коммуникацию как аутопойэ-зис, то есть самоорганизующийся, самоосуществляемый процесс. Будучи общим принципом образования систем, аутопойэзис применительно к коммуникации как системному явлению предполагает выделение в ней трех следующих составляющих: информации, сообщения и понимания.
Коммуникация представляет собой три селекции этих составляющих. Информация представляет собой событие, которое, актуализируясь, теряет характер информации. Интерес к информации связан со стремлением к неожиданному. Информация является различением между тем, что могло бы быть, и тем, что происходит или сообщается. Эффектом информации является степень вызванного ей различения, причем информация не может быть внесена в систему из окружающей среды. Она должна быть произведена в самой системе [20].
Процессы селекции связаны с отбором и различением. Если селекции не происходит (нет различения информации и сообщения), то имеет место голое восприятие, которое есть прежде всего психическое событие без всякого коммуникативного содержания. Это означает недоступность для системы коммуникации без дальнейшей селекции: нет понимания смысла, нет решения, нет коммуникации. Понимание является также селекцией: оно никогда не есть голое дублирование сообщения в нашем сознании. Оно присоединяется к предыдущему опыту коммуникации и становится предпосылкой соединения следующей коммуникации в самой коммуникативной системе. Это, собственно, и есть условие аутопойэзиса социальной системы: она сама вырабатывает свое собственное понимание (или собственное неправильное понимание) и в этих целях создает процессы самонаблюдения и самоконтроля. В обществе эту роль на себя берут media [21].
Вне коммуникации нет никакой информации, сообщений и понимания, так как она сама их вырабатывает в качестве круговой взаимной предпосылки. В этом смысле система коммуникации и является полностью закрытой системой, которая сама про-
изводит компоненты, из которых и состоит. Лишь коммуникация может осуществлять себя, контролировать и ремонтировать себя, она специфицирует свои элементы и структуру. Коммуникация не имеет никакой цели. Она происходит или не происходит - это все, что о ней можно сказать. Все коммуникации связаны с риском: будет ли сообщение и понятая информация приняты или будут отклонены. Она форсирует ситуацию решения, ибо коммуникация удваивает реальность, создавая два варианта решения: «да» - «нет». Этим самым принуждает к селекции. В этом и состоит аутопойэзис системы, которая и гарантирует себе свою продолжительность. Механизм возникновения и функционирования коммуникации может быть понят лишь благодаря различению сообщения и информации, также благодаря пониманию этого различия. Вследствие этого последующая коммуникация может соотноситься либо с сообщением, либо с информацией, причем эти операции осуществляются с помощью подсоединяющейся коммуникации, которая вновь и вновь воспроизводит дифференциацию сообщения и информации. Этот бесконечный процесс операционного осуществления коммуникации и есть воспроизведение замкнутости системы. «В зависимости от специфики способа ее наблюдения (от того, как она осуществляется, а именно через различение сообщения и информации) коммуникация воспроизводит дифференциацию закрытости и открытости. Итак, возникает система, которая на основе своей закрытости открыта в своих операциях для окружающего мира, ибо ее базовая операция ориентирована на наблюдение. Таким образом, "форма - дифференциация" сообщения и информации является для системы неизбежным условием ауто-пойэтического воспроизводства. В противном случае существовало бы одно лишь Больше - Не -Коммуницируем, завершение системных операций» [22].
Подводя предварительный итог, отметим важность рассмотрения формы коммуникация как позволяющей конструкции, с помощью которой становится возможной понимание содержания самой коммуникации. Формой коммуникации является различение самореференции и инореференции, так называемой двойной референции. Выше отмечалось: коммуникация как система есть единство трех моментов: информации, сообщения и понимания.
Из этого структурного единства становится понятной роль каждой составляющей коммуникации. Сообщение актуализирует возможность рекурсивного отнесения коммуникации к самой системе. Функция же информации как составляющей коммуникации - реферирование своего окружающего мира. Таким образом, артикулирование относительно основных функций сообщения и информации подводит к необходимому, уже очевидному выводу относительно структуры коммуника-
тивной операции системы. Данная структура сводится к форме в виде различения самореференции и инореференции. Именно посредством этой формы-структуры происходит интегрирование дифференциации системы и окружающего мира в систему. Далее дифференциация системы и окружающего мира предстает в системе в форме референтных направлений. Далее же проблема недостижимого в операциях окружающего мира смещается из операционной области в область познания. Система воспроизводит, таким образом, себя саму в воображаемом пространстве своих референций, причем с каждой коммуникативной операцией происходит обновление формы своего аутопойэзиса, то есть различения самореференции и инорефе-ренции. Аутопойэзис предстает, таким образом, как единство самореференции и инореференции.
Радикальный конструктивизм, объединяя различные концепции, теории, эмпирические обобщения, представляет некий «динамичный междисциплинарный контекст» [23], основной чертой которого является принципиальное отмежевание от всех форм традиционной эпистемологии, допускающей принцип соответствия знаний объективной реальности. Радикальный конструктивизм есть продолжение позиций античного скептицизма. Фон Гла-зерсфельд, основной классик радикального конструктивизма, называет такую позицию «эпистемологией без онтологии» [24].
Другой общей чертой этого направления является исследование аутопойэтической замкнутости, о чем говорилось выше. В этом смысле выводы данного направления представляют интерес для онтологических теорий новейшей философии, репрезентируя теории самоорганизации. Теории самоорганизации развивают И. Пригожин, Г. Хакен, Х. фон Ферстер (принцип порядка из хаоса), У. Матурана и Ф. Варела (принцип аутопойэзиса и самореферентности). Научные интересы приведенных выше ученых варьируются от термодинамики неравновесных процессов и кибернетики до биологии и психологии. Такой широкий спектр наук, репрезентирующих данное направление, объясняет и специфику избранного категориального аппарата. Поскольку в середине ХХ в. на роль лидера среди наук претендовала кибернетика как наука об управлении сложными системами, то ее понятия сыграли немаловажную роль в формировании конструктивистского дискурса. Информационная замкнутость, самореферентные системы, циклическая организация, рекурсивные операции - все это понятия кибернетики, «работающие» сегодня в конструктивизме, обоснование которых невозможно без базового понятия «аутопойэзис».
Примечания
1. Луман Н. Социальные системы: очерк общей теории. СПб.: Наука, 2007. С. 6-8.
2. Там же. С. 9.
Муравьев В. В. Религия и общественная психология
3. Цоколов С. Дискурс радикального конструктивизма. Традиции скептицизма в современной философии и теории познания. Мюнхен: РНИБК, 2000. С. 187.
4. Морен Э. Образование в будущем: семь неотложных задач // Синергетическая парадигма. Синергетика образования. М.: Прогресс-Традиция, 2007. С. 24-96.
5. Югай Г. А. Голография Вселенной и новая универсальная философия. Возрождение метафизики и революция в философии. Общая метафизика: учебное пособие с хрестоматией. М.: Крафт+, 2007. 400 с.
6. Винер Н. Кибернетика или управление и связь в животном и машине. М.: Наука, 1983. 327 с.
7. Луман Н. Общество как социальная система. М.: Изд-во «Логос», 2004. С. 60.
8. Там же. С. 71.
9. Там же. С. 69.
10. Там же. С. 68.
11. Луман Н. Понятие общества // Проблемы теоретической социолгии. СПб.: ТОО «Петрополис», 1994. С. 65.
12. Луман Н. Почему необходима системная теория // Проблемы теоретической социологии. СПб.: ТОО «Петрополис», 1994. С. 27.
13. Там же. С. 71.
14. Там же. С. 37.
15. Луман Н. Тавтология и парадокс в самоописаниях современного общества. М.: Социо-Логос, 1991. С. 207.
16. Луман Н. Что такое коммуникация? // Социологический журнал. 1995. № 3. С. 34.
17. Луман Н. Почему необходима системная теория // Проблемы теоретической социологии. СПб.: ТОО «Петрополис», 1994. С. 39.
18. Луман Н. Что такое коммуникация? // Социологический журнал. 1995. № 3. С. 38.
19. Луман Н. Понятие общества // Проблемы теоретической социологии. СПб.: ТОО «Петрополис», 1994. С. 63.
20. Луман Н. Решения в информационном обществе // Проблемы теоретической социологии. СПб.: ТОО «Петрополис», 2000. С. 36.
21. Луман Н. Медиа коммуникации. М.: Изд-во «Логос», 2005. 280 с.
22. Луман Н. Решения в информационном обществе // Проблемы теоретической социологии. СПб.: ТОО «Петрополис», 2000. С. 42.
23. Цоколов С. Указ. соч. С. 16.
24. Там же. С. 31.
УДК 2:314.17
В. В. Муравьев РЕЛИГИЯ И ОБЩЕСТВЕННАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Религии не устраняют страдания и несправедливость, они снижают остроту переживаний их восприятия. В древних цивилизациях компенсаторная функция религиозных комплексов была существенна для психического здоровья населения. Теодицея - универсальный компонент религии.
Religions can't eliminate sufferings and injustice. They help to accept them patiently. This function of ancient religions was an essential factor of population's spiritual health. Theodicy is a universal element of religion.
Ключевые слова: население, психика, религия.
Keywords: population, mentality, religion.
Явления духовной культуры, хотя их невозможно «потрогать руками», оказывают реальное влияние на показатели смертности и соматической заболеваемости. Еще более очевидно их влияние на психическое здоровье населения. Даже религия, призванная нести мир и покой, предлагать компенсацию за неудачи и унижения, оказывает на человеческую психику противоречивое воздействие. Давать своим последователям спасительное утешение в безвыходных ситуациях или превращать их в марионеток со сломленной волей - все это ее возможные роли.
Как показали 3. Фрейд, Э. Дюркгейм и другие исследователи первобытного сознания, ранние религии придавали культурное содержание природным влечениям, инстинктам, поддерживая целостность первобытных сообществ. Бессознательная и осознанная враждебность, страх и ощущение беспомощности, агрессивность и действие полового инстинкта ограничивались и модифицировались воздействием запретов и ритуалов. Древние табу касались вещей и деяний, вызывавших амбивалентное отношение, желание и опасение, притяжение и отвращение. Немотивированность запретов, отсутствие объяснений и жестокость наказаний за их нарушение - свидетельства страха перед собственными неосознанными влечениями, ощущения угрозы, которые они представляли для сообщества. Фрейд обнаруживал двойственность чувств, совпадение любви и ненависти к одному и тому же объекту в основе всех значительных культурных образований [1, с. 210].
Имея в виду связанные с внутренними противоречиями и страхами утешительные искажения реального положения дел, Фрейд называл религию общечеловеческим навязчивым неврозом. Сле-
© Муравьев В. В., 2009
