CC BY
41
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №6/2015 ISSN 2410-6070
сохранение уже имеющейся должности прокуратора и введение должности визитатора, который: предоставляет епископу кандидатов на монастырские должности, посещает монастыри и докладывает епископу о поведении монахов, следит за отсутствием их прямых отношений с заграницей. Рапорты епископу визитатор посылает через комиссара [2. Л. 18-19об.].
5 августа 1798 г. Сенат, рассмотрев рапорт Сераковского, переправил его для вынесения решения в Римско-католический департамент. Последний на своем заседании 13 августа принял решение отклонить проект епископа как предназначавшийся для Летичевской епархии, которой уже нет. Однако члены РКД подчеркнули, что «каждый Епархиальный Архиерей делает распоряжения в своей Епархии сообразно месту и обстоятельствам». 20 августа департамент отправил рапорт с этим решением в Сенат [2. Л.21-22 об.].
«Постановление для всех монашеских орденов» графа ИА.Илиньского было очень четко направлено на усиление власти епископа, его подчинение государству в лице РКД, содержало идею трудоустройства всех монахов и оставление зависимости РКЦ от Ватикана в вопросах католических догматов и обрядов. Записка по реформированию Летичевской епархии епископа графа М.Сераковского демонстрировала строгую и четкую регламентацию прав, обязанностей, пределов власти епархиального архиерея и описание структуры и механизмов её осуществления. Основная идея обоих авторов сводилась в конечном счете к необходимости усиления роли епархиальных архиереев и подчинении их государству. Список использованной литературы и источников:
1. Галанов М.М. Создание руководящих документов Римско-католической церкви в России и проект С.Сестренцевича «Иерархия Католической Церкви в Империи»: сравнительный анализ // Проблемы истории, филологии, культуры. 2012. № 2. С.178-188.
2. Записка графа Сераковского // Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф.822. Оп.1. № 212.
3. Постановление для всех монашеских орденов // РГИА. Ф.1374. Оп.1. № 275.
©М.М.Галанов
УДК 266.2
А.С. Калачёва
соискатель второго года прикрепления Аспирантура Православного Свято-Тихоновского Богословского Института
Г. Москва, Российская Федерация
АРХИВНЫЕ СВЕДЕНИЯ О ВОЗГЛАВЛЕНИИ РУССКОЙ ДУХОВНОЙ МИССИИ В ИЕРУСАЛИМЕ АРХИМАНДРИТОМ НИКОДИМОМ (РОТОВЫМ)
В ушедшем году исполнилось 85 лет со дня рождения одного из самых выдающихся и самых противоречивых церковных деятелей XX века - митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова). Как при жизни его, так и теперь его многогранная деятельность вызывает множество дискуссий и споров, порой ожесточенных. Для одних он - выдающийся иерарх, «слава и украшение нашей Церкви», талантливый церковный дипломат, все силы и всю жизнь положивший на то, чтобы не дать атеистическому государству совершенно уничтожить Русскую Церковь, для других - «одиозная личность», «предатель Православия», «филокатолик», едва ли не тайный кардинал, мечтавший об унии с Римом. Между тем, большинство документов, характеризующих жизнь и служение приснопамятного Владыки до сих пор еще не введено в научный оборот. На основе тех из них, которые еще не использовались ранее, именно - отчетов тогда еще архимандрита Никодима о жизни Русской Духовной Миссии в Иерусалиме попытаемся проследить этот период его служения.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №6/2015 ISSN 2410-6070
Митрополит Никодим (Ротов) родился 15 октября 1929 года в д. Фролово Кораблинского района Рязанской области. При крещении он получил имя Борис. Своё иноческое имя Никодим он позднее оформил и как гражданское имя. По окончании средней школы учился в Рязанском педагогическом институте. В августе 1947 года, на праздник Преображения Господня, архиепископом Ярославским и Ростовским Димитрием (Градусовым) он был пострижен в монашество с именем Никодим и рукоположен во иеродиакона с причислением к ярославскому архиерейскому дому. 20 ноября 1949 года архиепископ Димитрий рукоположил его во иеромонаха. [1, с. ] Пастырское служение иеромонах Никодим проходил в Ярославской епархии.
В январе 1952 года назначен клириком кафедрального собора в Ярославле и секретарем архиепископа Ярославского и Ростовского, затем - ключарём собора, а в декабре 1954 года - исполняющим обязанности настоятеля собора.
В 1955 году заочно окончил Ленинградскую духовную академию и начал работу над курсовым сочинением «История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме». Выбор темы был обусловлен предстоящей командировкой в Святую Землю. 25 февраля 1956 года он был назначен членом Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, затем заместителем начальника Миссии - архимандрита Пимена (Хмелевского), впоследствии архиепископа Саратовского.
27 марта 1956 г. иеромонах Никодим прибыл в Палестину и после первых дней знакомства с Иерусалимом и изучением дел, которыми ему предстояло заниматься в будущем, приступил к выполнению своих обязанностей. Как члену Миссии, ему пришлось очень часто совершать богослужения, которые он хорошо знал и любил. Это сразу положительно было воспринято молящимися. Пригодились также познания в канцелярской работе, с которой он был знаком, работая секретарем Ярославской епархии. В Иерусалиме все канцелярские работы легли на его плечи. Вместе с начальником Духовной Миссии он наносил визиты представителям Иерусалимской Патриархии и других христианских исповеданий, а также представителям инославия, и принимал участие в приемах их в Миссии. Краткие периоды отдыха иеромонах Никодим использовал для посещения исторических мест Палестины и изучения греческого языка и иврита.
31 марта 1957 года он был возведён в сан игумена, а в связи с отъездом архимандрита Пимена по состоянию здоровья на Родину, 25 сентября 1957 года, назначен начальником Миссии и возведён в сан архимандрита.
Став начальником Духовной Миссии в Иерусалиме, архимандрит Никодим оказался в очень трудном положении. С отъездом архимандрита Пимена в СССР в июле 1957 года, в течение восьми месяцев (до марта 1958 г.) отец Никодим был единственным членом Миссии и выполнял работу, которую раньше делали двое. В этот период времени входит и отпуск завхоза Миссии А. П. Прилежаева. В эти дни начальник Миссии оставался совсем один.
Срочно нужно было пополнение, так как во всех пяти храмах Миссии должно было совершаться в праздничные дни богослужение. С просьбой оказать помощь Миссии в этом вопросе архимандрит Никодим обратился к митрополиту Крутицкому и Коломенскому Николаю. Но пополнение Миссии смогло приехать только в конце зимы 1958 года. Причиной этой задержки, как видно из документов, стало промедление в оформлении виз. В своем докладе от 27 ноября 1957 года архимандрит Никодим пишет митрополиту Николаю:
«5 ноября я был с визитами в Министерстве Религий. Ввиду болезни министра религий Шапиро (ранен осколками гранаты, брошенной к столу кабинета министров во время заседания парламента) принял меня вице-министр Вархавтик. Кроме того я сделал визит главному директору министерства Кагане и директору департамента христианских исповеданий Кольби.
Интересно, что во время беседы с вице-министром Вархавтиком, последний старался убедить, что нашей Миссии достаточно духовенства, т.к. немного русских прихожан. Я категорически заявил, что прошу Министерство Религий оказать содействие в выдаче израильских въездных виз новым членам Миссии. Задержка приезда нашего пополнения нарушает нормальную духовную жизнь Миссии, т.к. во всех пяти наших храмах мы
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №6/2015 ISSN 2410-6070
должны совершать в праздничные дни богослужения, а у нас на 5 храмов 3 священника, из которых один больной.
В конце беседы вице-министр на иврите сказал Кольби, директору департамента христианских исповеданий, который присутствовал на беседе, чтобы он записал и выяснил этот вопрос, где нужно». [2, л. 145]
С приездом иеромонаха Никодима (Руснак) и диакона Владимира Лютика часть работы, выполняемой архимандритом Никодимом, перешла в их обязанность. Первое время положение в Миссии вновь прибывшего духовенства было неопределенным. В рапорте митрополиту Николаю от 18 марта 1958 года архимандрит Никодим писал:
«24 февраля с.г. в Миссию прибыло пополнение в лице иеромонаха Никодима (Руснак) и диакона Владимира Лютика. У новоприбывших не оказалось Указов о их назначении, определяющих их положении в Миссии. В письме Вашего Высокопреосвященства было сказано, что оба направляются в распоряжение начальника Миссии, который и возложит на них церковную работу. И иеромонаху Никодиму, и диакону Лютику положена зарплата не членов Миссии, согласно нашего проекта сметы на 1958 год от 31 декабря 1957 г.
Почтительнейше прошу Ваше Высокопреосвященство разъяснить мне недоумение, являются ли прибывшие отцы членами Миссии. Если они членами Миссии не являются, то ходатайствую перед Вашим Высокопреосвященством о назначении их членами Русской Духовной Миссии в Иерусалиме с соответствующим увеличением окладов.
Если в ближайшее время не имеется иных соображений, то прошу назначить иеромонаха Никодима (Руснак) заместителем начальника Миссии, а диакона Владимира Лютик секретарем Миссии». [3, л. 35]
Несмотря на прибывшие пополнение, ряд трудностей, связанных с нехваткой священнослужителей все же оставался. Причиной этого был преклонный возраст и болезненность духовника Горненского монастыря иеромонаха Исаии. По этому поводу архим. Никодим писал митрополиту Николаю:
«Вся Миссийская братия усердно трудится. Недавно у о. Исаии был легкий паралич, но теперь он уже снова начинает ходить, хотя еще и не служит. Если он выйдет из строя, то у нас будет снова недостаток священнослужителей. У нас теперь служба украсилась отцом диаконом, но если будут у нас затруднения, то будем просить благословения Ваше Высокопреосвященства на рукоположение его во пресвитера. Кстати сказать, и ему самому, видимо, хочется быть иереем.
Снова прошу Вас, Ваше Высокопреосвященство, утвердить о. Никодима заместителем начальника Миссии, а о. диакона Владимира секретарем Миссии, чтобы мы могли собираться на совет Миссии и обсуждать наши текущие дела. Да и они чувствовали бы себя в Миссии более определенно». [3, л. 49]
Прошение это было удовлетворено и жизнь Миссии постепенно вошла в нормальное русло. Не нарушилась она и с отъездом архимандрита Никодима.
Архимандрит Никодим вернулся на родину в марте 1959 года и был назначен заведующим канцелярией Московской Патриархии, а 4 июня параллельно еще и заместителем председателя ОВЦС, Через год отец Никодим был рукоположен во епископа Подольского и назначен председателем ОВЦС, сменив на этом посту отставленного властями митрополита Николая (Ярушевича). Церковно-дипломатическое поприще Владыки Никодима продолжалось до самой его кончины, а начало ему было положено именно в Иерусалиме.
Список использованной литературы:
1. Человек Церкви / под ред. митрополита Ювеналия. М., 1999.
2. Государственный Архив Российской Федерации. Ф. 6991, оп. 2, д. 213.
3. Государственный Архив Российской Федерации. Ф. 6991, оп. 2. Дело 241.
© А. С, Калачёва, 2015
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №6/2015 ISSN 2410-6070
УДК 93/94
В.В.Калинов
Д.и.н., доцент, заведующий кафедрой истории Российского государственного университета нефти и газа имени И.М. Губкина, г. Москва, РФ Е.В.Бодрова Д.и.н., заведующая кафедрой истории Московского технологического университета, РФ
К ВОПРОСУ ОБ ЭФФЕКТИВНОСТИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ НАУЧНО- ТЕХНИЧЕАКОЙ ПОЛИТИКИИ СССР В ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПЕРИОД
Аннотация
Курс РФ на импортозамещение актуализировал проблему эффективности внедрения технических достижений в производство в послевоенный период. Введенные в научный оборот архивные документы позволяют автору с большей степенью достоверности исследовать этот вопрос.
Ключевые слова
государственная научно-техническая политика, реформы, модернизация, экономическая политика.
В настоящее время резко обострились споры относительно правомерности использования всего позитивного из советского опыта реализации государственной экономической политики. Так, одним из дискуссионных является вопрос об ее эффективности в послевоенный период. В этой связи представляет интерес утверждение исследователя Г. И. Ханина о том, что в первое послевоенное десятилетие в СССР произошла подлинная техническая революция в машиностроении, наметились качественные сдвиги в развитии электроэнергетики, черной и цветной металлургии, химической промышленности. В таких отраслях, как лесная, деревообрабатывающая, угольная, легкая и пищевая промышленность, сфера услуг и сельское хозяйство, ничего подобного не было [13, с. 114-115, 118]. Такие диспропорции, широкое использование труда заключенных, низкий жизненный стандарт населения, полагают Г.И. Ханин и часть авторов, его поддерживающих, и позволили, прежде всего, сконцентрировать ресурсы на приоритетных направлениях. Одним из важнейших достижений этого периода явилось производство металлорежущего оборудования - по сравнению с довоенным уровнем общее производство станков выросло на 60%. Впервые в массовом масштабе начали выпускаться автоматические линии. Станкостроение вышло на технический уровень самых передовых капиталистических стран всего лишь за 5 лет после тяжелейшей войны. Появилась практически новая отрасль - радиоэлектроника. Были созданы десятки НИИ и промышленных предприятий. Для этого нужны были значительные средства и высокий уровень квалификации собственных кадров. Наибольших результатов удалось добиться в оборонной сфере. Но и в гражданских отраслях повышалась производительность труда по сравнению с довоенным уровнем, благодаря техническому прогрессу и улучшению организации производства. Снижалась себестоимость продукции. В числе факторов, ускоряющих НТП, исследователем названы и реорганизации в сфере управления [14, с. 72, 76, 77,81].
Нам представляется правомерным вывод о том, что в послевоенный период экономическое превосходство США оказалось возможно компенсировать только достижением паритета в военной сфере, используя все имеющиеся ресурсы. Послевоенные геополитические реальности и необходимость скорейшего восстановления и укрепления экономики СССР потребовали от советского руководства максимально прагматичного подхода в вопросе «заимствований». Немецкие «высокие» технологии, «интеллектуальные репарации» из Германии в Советский Союз сыграли огромную роль в развитии ряда отраслей советской промышленности в послевоенный период и, в первую очередь, советского военно-промышленного комплекса [2, с. 35-38]. В записке о состоянии науки в VI пятилетке, направленной в ЦК партии А.Н. Несмеяновым, В.А. Малышевым, В.Е. Елютиным, признавалось, что в предшествующий период главные усилия советских ученых были направлены на освоение нашей промышленностью зарубежных достижений. Одновременно ряд
разработок отечественных ученых быстрее внедрялись за рубежом [4, с. 104].
118
