CC BY
209
Ю. К. Якимович*
Актуальные вопросы дифференциации российского уголовного судопроизводства
Аннотация. В статье рассмотрены насущные проблемы дифференциации российского уголовного судопроизводства. Автор анализирует положения Уголовно-процессуального кодекса, которые входят в противоречие с общепризнанными в науке критериями дифференциации, а также критикует возможность упрощения порядка судопроизводства одновременно в досудебной и судебной стадиях. Такой подход, по его мнению, оказывает негативное влияние на процесс достижения истины по делу. Собственно, как и ограничение в отдельных видах производств действия важнейших принципов уголовного процесса: непосредственности, устности, равенства сторон, обеспечения права на защиту, а также презумпции невиновности. Недействующими в упрощенных производствах остаются и многие положения доказательственного права. Автором также критикуются высказываемые в научной литературе предложения по расширению прав потерпевшего, в том числе в стадии исполнения приговора, в которой, более того, потерпевший как субъект уголовно-процессуальной деятельности перестает существовать, поскольку рассмотрение дела завершено и вынесено итоговое решение.
Ключевые слова: критерии дифференциации; упрощение уголовного судопроизводства; принципы; потерпевший; дополнительные, особые производства.
001: 10.17803/1994-1471.2015.61.12.123-130
Никто ныне не оспаривает, что в рамках единого уголовного процесса имеются различные виды производств1. Наличие же в уголовном процессе различающихся между собой производств и составляет суть дифференциации уголовного судопроизводства.
Именно уголовно-процессуальные производства (которые делят процесс по вертика-
1 См., например: Манова Н. С. Досудебное и судебное производство: сущность и проблемы дифференциации процессуальных форм : монография. Сара-
тов : Изд-во Сарат. гос. акад. права, 2003. 228 с. ; Волколуп О. В. О справедливости уголовно-процессуальной деятельности в стадии возбуждения уго-
ловного дела // Российский юридический журнал. 2007. № 5. С. 143—145.
ли] вместе со стадиями (которые делят процесс по горизонтали] определяют систему и структуру уголовного судопроизводства в целом. Я не затрагиваю в этой работе проблемы, связанные со стадиями. Хочу лишь отметить, что, несмотря на отказ законодателя от этого понятия (УПК РФ делит весь уголовный процесс на два этапа: досудебный и судебный], никто из известных ученых не оспаривает наличие и в современном российском уголовном процессе стадий как самостоятельных этапов, различающихся между собой задачами, субъектами, особенностями процессуальной деятельности и завершающихся вынесением итогового процессуального акта, от содержания которого зависит дальнейшая судьба процесса: он либо
© Якимович Ю. К., 2015
* Якимович Юрий Константинович — доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного процесса, прокурорского надзора и правоохранительной деятельности Национального исследовательского Томского государственного университета; заслуженный юрист РФ; почетный работник высшего образования РФ
[drakonvtsu@mail.ru]
634050, Россия, г. Томск, Московский тракт, д. 8, каб. 107
завершается, либо переходит в следующую стадию2.
Но прежде чем исследовать различные виды производств в рамках дифференциации уголовного процесса, необходимо определиться с общим понятием «уголовно-процессуальное производство». Данное понятие неотделимо от понятия уголовного процесса в целом. От того, как мы определяем понятие «уголовное судопроизводство», напрямую будет зависеть и определение понятия «уголовно-процессуальное производство» как части уголовного процесса.
Вопрос о понятии уголовного процесса всегда был непростым для ученых-процессуалистов, и по нему велись оживленные дискуссии в отечественной литературе, особенно во второй половине XX века3.
Представляется, что уголовный процесс не может определяться однозначно. Это и самостоятельная отрасль права, и соответствующая ему отрасль законодательства, и, что следует особо подчеркнуть в свете новых веяний по дроблению научных специалистов, несомненно, сама уголовно-процессуальная деятельность. Вне уголовно-процессуальной деятельности уголовно-процессуальное право есть всего лишь фикция. С другой стороны, уголовно-процессуальная деятельность может осуществляться только в рамках уголовно-процессуального права и без нарушения норм уголовно-процессуального закона.
Изложенное выше относительно понятия уголовного процесса в полной мере относится и к понятию «уголовно-процессуальное производство» как части последнего.
Итак, под уголовно-процессуальным производством понимается: во-первых, определенный вид уголовно-процессуальной деятельности; во-вторых, самостоятельный институт уголовно-процессуального права и, в-третьих,
2 См., например: Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. М. : Наука, 1968. Т. 1 : Основные положения науки советского уголовного процесса. С. 66 ; Михайленко А. Р. О сущности и значении стадии советского уголовного процесса // Вопросы уголовного процесса. 1977. Вып. 1. С. 114—120 ; Уголовно-процессуальное право Российской Федерации : учебник / под ред. П. А. Лупинской. М. : Юристь, 2001. С. 15.
3 См., например, работы Н. Н. Полянского, М. С. Стро-говича, П. С. Элькинд и др.
та часть уголовно-процессуального законодательства, нормы которой регулируют эту деятельность в рамках самостоятельных уголовно-процессуальных производств.
Признаком самостоятельного уголовно-процессуального производства, на мой взгляд, является прежде всего его направленность, выражающаяся в специфике предмета и задач. Кроме того, самостоятельное уголовно-процессуальное производство всегда носит полистадийный характер. Это «вертикальный срез» уголовного процесса. Хотя в некоторых видах самостоятельных производств могут отсутствовать отдельные стадии. Так, по делам частного обвинения по общему правилу не производится предварительное расследование и, таким образом, после стадии возбуждения уголовного дела (если оно возбуждено у мирового судьи] сразу же следует первая судебная стадия — стадия назначения дела к слушанию.
Обычно в качестве критерия дифференциации уголовного судопроизводства, критерия разграничения всего уголовного процесса на самостоятельные уголовно-процессуальные производства используется только один — сложность процессуальной формы, и разграничивают по этому критерию только производства по уголовным делам. Однако (и об этом я писал много лет назад4], кроме производств по уголовным делам, в уголовном процессе были и появляются все новые и новые производства, которые либо вовсе не имеют отношения к уголовному делу (производство по применению принудительных мер медицинского характера, производства по условно-досрочному освобождению и многие другие], либо хотя и имеют отношение к уголовному делу, однако в них не решаются вопросы виновности и наказания, а направлены они на разрешение совершенно иных задач — например производства по судебному контролю5.
4 Якимович Ю. К. Дополнительные и особые производства в уголовном процессе России. Томск : Изд-во Том. ун-та, 1994. 104 с. ; Якимович Ю. К., Ленский А. В., Трубникова Т. В. Дифференциация уголовного процесса / под ред. М. К. Свиридова. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2001. 300 с.
5 Например: Азаров В. А., Таричко И. Ю. Функция
судебного контроля в истории, теории и практике уголовного процесса России. Омск, 2004. 379 с. ; Ков-
Вот почему я считал и продолжаю считать, что главным критерием разграничения производств на различные виды служит их направленность, выражающаяся в предмете и задачах. По этому критерию все производства подразделяются на основные — производства по уголовным делам, дополнительные и особые. В рамках дополнительных производств 6 (а это производства по рассмотрению и разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора, — глава 47 УПК РФ], как и в основных, применяются нормы уголовного права. Но эти производства не имеют никакого отношения к вопросам, разрешаемым в основных производствах: виновности и назначения наказания. Они появляются тогда, когда возникает необходимость в предусмотренных уголовным законом случаях разрешить подведомственные уголовному суду вопросы, возникающие уже после вступления приговора в законную силу и в процессе его исполнения. При этом в этих производствах ни в коей мере не затрагиваются вопросы законности, обоснованности, справедливости приговора суда. Поэтому это не продолжение процесса по уголовному делу, не стадия исполнения приговора.
Дополнительные производства — это самостоятельные полистадийные производства. В них отсутствуют досудебные уголовно-процессуальные стадии, но каждое из них может пройти все судебные стадии: начиная с назначения дела к слушанию вплоть до пересмотра его кассационной и надзорной инстанциями.
тун Н. Н. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России. Н. Новгород : Нижегор. правовая акад., 2002. 332 с. ; Солодилов А. В. Судебный контроль в системе уголовного процесса России. Томск : Изд-во Том. ун-та систем управления и радиоэлектроники, 2000. 297 с.
6 Якимович Ю. К. Дополнительные и особые производства в уголовном процессе России. Томск : Изд-во Том. ун-та, 1994. 104 с. ; Якимович Ю. К., Воронин О. В. Вопросы определения процессуального статуса участников дополнительных производств по УПК РФ // Вопросы уголовного процесса и правовая реформа : сб. науч. ст. Красноярск, 2002. С. 128— 137 ; Квициния Д. А. Уголовно-процессуальные новеллы, регулирующие деятельность суда в стадии исполнения приговора // Научный вестник Омской академии МВД России. 2012. № 1. С. 72—75.
Я, как и другие авторы7, называю их (конечно же, условно] дополнительными, поскольку, в отличие от основных, они не категорично присущи уголовному судопроизводству: сегодня они есть, а завтра их может не быть, если вопросы, указанные в статье 397 УПК РФ, будут разрешать не суды, а тюремная администрация или иные административные органы.
Особые производства потому так и называются, что их материально-правовой базой являются нормы не уголовного права, а административного и конституционного права.
Нынешнее российское судопроизводство дифференцировано довольно оригинально. По сути, досудебное производство остается единым: дознание в обычной форме практически ничем не отличается от предварительного следствия, а сокращенная форма дознания столь много критиковалась уже в литературе8, что о ней, как представляется, не стоит и упоминать. По сути, это не уголовный процесс, а некое подобие административного.
Судебное же производство, напротив, чрезмерно дифференцировано. Можно насчитать десятки различных порядков производств в суде первой инстанции, учитывая при этом, что уголовный процесс не сводится лишь к производству по уголовным делам, в нем имеются еще и дополнительные, и особые производства.
Нельзя обойти вниманием и такую проблему, как нарушение критериев дифферен-
7 См., например: Мартыняхин Л. Ф. Проблемы повышения эффективности судебной деятельности по делам об условно-досрочном освобождении от наказания : дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 1990. 251 л. ; Якимович Ю. К., Воронин О. В. Вопросы определения процессуального статуса участников дополнительных производств по УПК РФ // Вопросы уголовного процесса и правовая реформа : сб. науч. ст. Красноярск, 2002. С. 128—137.
8 Артамонов А. Н. Надзор за производством дознания в сокращенной форме // Законность. 2013. № 7. С. 36—39 ; Дознание в сокращенной форме: вопросы законодательной регламентации и проблемы правоприменения : сб. ст. / ФГАОУ ВПО «Волгогр. гос. ун-т» ; общ. ред. и предисл. И. С. Дикарева ; ред-кол. : И. С. Дикарев (отв. ред.] [и др.]. Волгоград : Изд-во ВолГУ, 2013. 113 с. ; Иванова А. С. Дознание в сокращенной форме: проблемы и перспективы // Юридическая наука и практика : Вестник Нижегородской академии МВД России. 2013. № 23. С. 179—182 и др.
циации. Большинство ученых всегда считали, что основным критерием дифференциации является общественная опасность деяния, по поводу которого ведется судопроизводство. Это означает, что каким бы простым дело ни было в расследовании, если за совершение преступления предусмотрено суровое наказание, то нельзя по этому делу вводить упрощенный порядок. Казалось бы, простая вещь: непомерно высока цена ошибки, а значит, нужны дополнительные гарантии, чтобы этой ошибки не произошло.
Что же мы имеем в нашем законодательстве? Упрощенный порядок производства, который сводится фактически к разрешению, но не к рассмотрению дела, применяется по отношению к делам о тяжких и даже об особо тяжких преступлениях. По сути, обвинение в суде (гл. 40, 40.1, ст. 226.9] не исследуется, достаточно лишь признания обвиняемого, и других доказательств не требуется. Кажется, что мы от розыскного или состязательного процесса вернулись вновь к инквизиционному, когда для вынесения обвинительного приговора было достаточно признательных показаний подсудимого. Не вяжется это с современными гуманными тенденциями развития общества.
Другим важнейшим критерием дифференциации, что также всегда подчеркивалось в литературе, является степень сложности установления фактических обстоятельств по делу: не может упрощенное производство вестись по тем делам, по которым еще не установлено лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого или хотя бы подозреваемого. Поэтому совершенно неоправданно обычное дознание стали производить и по «неочевидным» преступлениям. Именно это и явилось той причиной, по которой оно, в сущности, превратилось в следствие. Неплохо бы вернуться к тому дознанию, которое было предусмотрено УПК РФ при вступлении его в силу (на тот момент дознание производилось по «очевидным» преступлениям и в сроки не более 10 дней]9.
9 Трубникова Т. В. Виды особых производств в уголовном процессе России // Правовые проблемы укрепления российской государственности : сб. ст. Томск, 2000. Ч. 6. С. 133—138 ; Якимович Ю. К., Ленский А. В., Трубникова Т. В. Дифференциация уголовного процесса. Томск, 2001. 312 с.
Забывает наш законодатель и еще об одной важнейшей научной разработке: не может производство быть упрощено и в досудебной, и в судебной части, как это происходит сейчас. Если досудебное производство ведется в упрощенном порядке, то в суде дело должно рассматриваться в обычном — с соблюдением всех принципов, процедур и форм. И наоборот, упрощенное судебное производство возможно только в том случае, когда преступление полно, всесторонне и объективно расследовано, и именно в форме предварительного расследования, а не иначе.
Нельзя также забывать и о том, что нормы Общей части УПК РФ имеют приоритет над нормами Особенной части. Отсюда следует, что все принципы уголовного судопроизводства, все положения доказывания, сформулированные в главе 11 УПК РФ, должны распространяться в том числе и на упрощенные производства. Однако в действующем законодательстве все не так. Разве можно говорить о действии принципа обеспечения права на защиту при производстве упрощенного дознания и последующем рассмотрении таких дел в суде? О презумпции невиновности — никто не заставит меня поверить, что данный принцип действует при рассмотрении дел в порядке, предусмотренном главами 40, 40.1 и статьей 226.9 УПК РФ. Существенно ограничено здесь и действие таких важнейших принципов судебного разбирательства, как непосредственность и устность. Не действует и принцип равенства сторон, поскольку потерпевший также ущемлен в правах в упрощенных производствах.
Кстати, о потерпевшем. В то время как общеизвестно, что лишь малая доля потерпевших желает быть активными участниками процесса, некоторые ученые пытаются насильно наделить их дополнительными правами, тем самым превратив их в обязанности (как это случилось с обязательным участием защитника, когда право иметь защитника превратилось в обязанность]. Полагаю, что таким ученым, прежде чем выс-казывать подобного рода предложения, стоит проанализировать опыт ФРГ (впрочем, об этом я уже писал].
Не стоит забывать и о том, что дифференциация не сводится только к наличию в уголовном процессе различных производств по уголовным делам. Имеются и дополни-
тельные, особые производства, о чем тоже уже много писали в научной литературе10. И здесь также любопытна позиция некото-рых ученых, предлагающих расширить круг прав потерпевшего в стадии исполнения приговора. Во-первых, по действующему законодательству сложно считать исполнение приговора самостоятельной стадией, ведь,по сути в данной стадии решаются вопросы, возникающие уже после вступления приговора в законную силу и в процессе его исполнения. При этом в этих производствах ни в коей мере не затрагиваются вопросы законности, обоснованности, справедливос-ти приговора суда. Во-вторых, нет здесь никаких потерпевших. Когда уголовное дело разрешено, вынесен приговор, мы уже не можем говорить о наличии таких участников уголовного процесса, как подсудимый и потерпевший. В лучшем случае на данной стадии фигурируют гражданский истец и ответчик.
Предусмотренные главой 47 УПК РФ вопросы решаются в рамках самостоятельных полистадийных производств. Производство по решению вопроса об условно-досрочном освобождении проходит все стадии — начиная с назначения дела к слушанию и заканчивая кассацией. Так, наверное, надо вести речь о расширении прав лица, выступавшего при рассмотрении уголовного дела в качестве потерпевшего, не в стадии исполнения приговора, а в самостоятельных полистадийных производствах.
10 Воронин О. В. Производство по рассмотрению и разрешению вопросов, связанных с условно-досрочным освобождением : монография. Томск : Изд-во НТЛ, 2004. 208 с. ; Воронин О. В. К вопросу о совершенствовании правового регулирования производств, связанных с рассмотрением и разрешением вопросов, касающихся исполнения приговора, по УПК РФ // Правовые проблемы укрепления российской государственности : сб. ст. / под ред. М. К. Свиридова. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2006. Ч. 30. С. 176—179 ; Николюк В. В. Уголовно-исполнительное судопроизводство в СССР. Иркутск : Изд-во Иркут. ун-та, 1989. С. 19—20 ; Кальницкий В. В., Ни-колюк В. В. Особые производства в советском уголовном процессе // Совершенствование правовых основ уголовного судопроизводства. Вопросы охраны прав граждан в сфере борьбы с преступностью : сб. науч. трудов. Ярославль : Изд-во Яросл. ун-та, 1988. С. 111—118 ; Якимович Ю. К. Дополнительные и особые производства в уголовном процессе России. Томск : Изд-во Том. ун-та, 1994. 104 с.
Следует подчеркнуть, что нельзя дифференцировать уголовный процесс лишь ради его дифференциации. Дифференциация должна иметь разумные пределы. При внесении предложений по дальнейшей дифференциации уголовного судопроизводства следует учитывать основные его принципы, положения уголовно-процессуальной науки, устоявшиеся положения доказательственного права, а также права участников уголовного процесса. Только при соблюдении данных условий мы сможем избежать увеличения числа судебных ошибок.
Дифференциация уголовного судопроизводства неразрывно связана с проблемой коллегиальности при рассмотрении дел судьями первой инстанции.
Ныне абсолютное большинство уголовных дел рассматриваются единолично профессиональным судьей. С участием присяжных рассматривается с каждым годом все меньше дел. Тем самым нарушается конституционное положение об обеспечении участия народа в отправлении правосудия. Между тем хотелось бы напомнить, что даже в коммунистические времена в СССР все без исключения уголовные дела рассматривались с участием народных заседателей. И как бы ни критиковали народных заседателей, часто называя презрительно «кивалами», их работа в суде приносила положительные результаты. Именно с их помощью удавалось нейтрализовать профессиональную деформацию судей, повысить авторитет суда.
Понимаю, что приведенные аргументы не новые, но они актуальны и в наше время. К этому добавлю, что институт шеффенов функционирует во многих европейских государствах. Более того, такие заседатели участвуют в рассмотрении дел в арбитражных судах и в России.
Считаю, что необходимо пересмотреть негативное отношение к институту народных заседателей (шеффенов] и внести соответствующие изменения в законодательство.
Не оспаривая преимущества рассмотрения особо опасных государственных преступлений тремя профессиональными судьями, а также возможность рассмотрения уголовных дел о преступлениях небольшой тяжести, а с согласия обвиняемого — и средней тяжести единолично судьей, считаю, что дела
о всех других преступлениях должны рассматриваться коллегиально: с участием одного профессионального судьи и двух народных заседателей (шеффенов].
Стремление американизировать уголовный процесс затронуло многие государства, ранее входившие в Советский Союз, и особенно Россию. При этом совершенно игнорируется опыт европейских стран, в том числе и по рассматриваемому вопросу. Почему в Европе не пытаются заменить шеффенов присяжными? Не по тем ли самым причинам, о которых написано выше?
И откуда сложилось убеждение, что российская правовая система должна копировать американскую, а не оставаться частью правовой системы континентальной Европы? Это касается не только форм участия народа в отправлении правосудия, но и состязательности, истины и многих других вопросов. Причем ученые, восхваляющие американскую систему права, к сожалению, не приводят серьезных аргументов в обоснование:
1] преимущества англо-американской системы права, в сравнении с европейской;
2] пригодности англо-американских институтов для современного российского права, которое всегда являлось частью континентального европейского права и ничего общего с англо-американским не имело.
В этой связи весьма положительно следует оценивать научные исследования белорусских ученых и практику законодателя Республики Беларусь. В отличие от других государств постсоветского пространства, в Белоруссии законодательство остается стабильным, без шараханий и сиюминутных и кому-то угодных изменений. В соответствии со статьей 32 УПК Республики Беларусь уголовные дела в суде первой инстанции рассматриваются единолично или коллегиально. Коллегия в составе судьи и двух народных заседателей рассматривает дела о преступлениях, за которые законодатель предусматривает наказание свыше 10 лет лишения свободы или смертную казнь, а также все дела о преступлениях несовершеннолетних.
Конечно же, в этой статье затронуты далеко не все проблемы дифференциации уголовного судопроизводства, но о многих из них я писал ранее.
Библиография:
1. Алексеев Н. С., Даев В. Г., Кокорев Л. Д. Очерк развития науки советского уголовного процесса. — Воронеж : Изд-во Воронеж. ун-та, 1980. — С. 33—37.
2. Арсеньев В. Д., Метлин Н. Ф., Смирнов А. В. О дальнейшей дифференциации порядка производства по уголовным делам // Правоведение. — 1986. — № 1. — С. 78—83.
3. Артамонов А. Н. Надзор за производством дознания в сокращенной форме // Законность. — 2013. — № 7. — С. 36—39.
4. Воронин О. В. Производство по рассмотрению и разрешению вопросов, связанных с условно-досрочным освобождением. — Томск : Изд-во НТЛ, 2004. — 208 с.
5. Воронин О. В. К вопросу о совершенствовании правового регулирования производств, связанных с рассмотрением и разрешением вопросов, касающихся исполнения приговора, по УПК РФ // Правовые проблемы укрепления российской государственности : сб. ст. / под ред. М. К. Свиридова. — Томск : Изд-во Том. ун-та, 2006. — Ч. 30. — С. 176—179.
6. Гуляев А. П. Дифференциация уголовных деяний и уголовно-процессуальное право // Сов. государство и право. — 1986. — № 7. — С. 86—90.
7. Дознание в сокращенной форме: вопросы законодательной регламентации и проблемы правоприменения : сб. ст. / ФГАОУ ВПО «Волгогр. гос. ун-т» ; общ. ред. и предисл. И. С. Дикарева ; ред-кол.: И. С. Ди-карев (отв. ред.] [и др.]. — Волгоград : Изд-во ВолГУ, 2013. — 113 с.
8. Иванова А. С. Дознание в сокращенной форме: проблемы и перспективы // Юридическая наука и практика : Вестник Нижегородской академии МВД России. — 2013. — № 23. — С. 179—182.
9. Кальницкий В. В., Николюк В. В. Особые производства в советском уголовном процессе // Совершенствование правовых основ уголовного судопроизводства. Вопросы охраны прав граждан в сфере борьбы с преступностью : сб. науч. трудов. — Ярославль : Изд-во Яросл. ун-та, 1988. — С. 111—118.
10. Николюк В. В. Уголовно-исполнительное судопроизводство в СССР. — Иркутск : Изд-во Иркут. ун-та, 1989. — С. 19—20.
11. Трубникова Т. В. Виды особых производств в уголовном процессе России // Правовые проблемы укрепления российской государственности : сб. ст. — Томск, 2000. — Ч. 6. — С. 133—138.
12. Элькинд П. С. Цели и средства их достижения в советском уголовно-процессуальном праве. — Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1976. — С. 68—85.
13. Якимович Ю. К. Дополнительные и особые производства в уголовном процессе России. — Томск : Изд-во Том. ун-та, 1994. — 104 с.
14. Якимович Ю. К., Ленский А. В., Трубникова Т. В. Дифференциация уголовного процесса. — Томск, 2001. — 312 с.
References (transliteration):
1. Alekseev N. S., Daev V. G., Kokorev L. D. Ocherk razvitija nauki sovetskogo ugolovnogo processa. — Voronezh : Izd-vo Voronezh. un-ta, 1980. — S. 33—37.
2. Arsen'ev V. D., Metlin N. F., Smirnov A. V. O dal'nejshej differenciacii porjadka proizvodstva po ugolovnym delam // Pravovedenie. — 1986. — № 1. — S. 78—83.
3. Artamonov A. N. Nadzor za proizvodstvom doznanija v sokrashhennoj forme // Zakonnost'. — 2013. — № 7. — S. 36—39.
4. Voronin O. V. Proizvodstvo po rassmotreniju i razresheniju voprosov, svjazannyh s uslovno-dosrochnym osvobozhdeniem. — Tomsk : Izd-vo NTL, 2004. — 208 s.
5. Voronin O. V. K voprosu o sovershenstvovanii pravovogo regulirovanija proizvodstv, svjazannyh s rassmot-reniem i razresheniem voprosov, kasajushhihsja ispolnenija prigovora, po UPK RF // Pravovye problemy ukreplenija rossijskoj gosudarstvennosti : sb. st. / pod red. M. K. Sviridova. — Tomsk: Izd-vo Tom. un-ta, 2006. — Ch. 30. — S. 176—179.
6. Guljaev A. P. Differenciacija ugolovnyh dejanij i ugolovno-processual'noe pravo // Sov. gosudarstvo i pravo. — 1986. — № 7. — S. 86—90.
7. Doznanie v sokrashhennoj forme: voprosy zakonodatel'noj reglamentacii i problemy pravoprimenenija: sb. st. / FAOU VPO «Volgogr. gos. un-t» ; obshh. red. i predisl. I. S. Dikareva ; red-kol.: I. S. Dikarev (otv. red.) [i dr.]. — Volgograd : Izd-vo VolGU, 2013. — 113 s.
8. Ivanova A. S. Doznanie v sokrashhennoj forme: problemy i perspektivy // Juridicheskaja nauka i praktika : Vestnik Nizhegorodskoj akademii MVD Rossii. — 2013. — № 23. — S. 179—182.
9. Kal'nickij V. V., Nikoljuk V. V. Osobye proizvodstva v sovetskom ugolovnom processe // Sovershenstvovanie pravovyh osnov ugolovnogo sudoproizvodstva. Voprosy ohrany prav grazhdan v sfere bor'by s prestupnost'ju: sb. nauch. trudov. — Jaroslavl' : Izd-vo Jarosl. un-ta, 1988. — S. 111—118.
10. Nikoljuk V. V. Ugolovno-ispolnitel'noe sudoproizvodstvo v SSSR. — Irkutsk : Izd-vo Irkut. un-ta, 1989. — S. 19—20.
11. Trubnikova T. V. Vidy osobyh proizvodstv v ugolovnom processe Rossii // Pravovye problemy ukreplenija rossijskoj gosudarstvennosti : sb. st. — Tomsk, 2000. — Ch. 6. — S. 133—138.
12. Jel'kind P. S. Celi i sredstva ih dostizhenija v sovetskom ugolovno-processual'nom prave. — L. : Izd-vo Leningr. un-ta, 1976. — S. 68—85.
13. Jakimovich Ju. K. Dopolnitel'nye i osobye proizvodstva v ugolovnom processe Rossii. — Tomsk : Izd-vo Tom. un-ta, 1994. — 104 s.
14. Jakimovich Ju. K., Lenskij A. V., Trubnikova T. V. Differenciacija ugolovnogo processa. — Tomsk, 2001. — 312 s.
Материал поступил в редакцию 20 октября 2015 года.
Current Issues of the Differentiation of Russian Criminal Court Proceedings
Yakimovich, Yuri Konstantinovich — Doctor of Law, Professor of the Department of Criminal Procedure, the Prosecutor's Supervision and Law Enforcement of the National Research Tomsk State University; Honored Lawyer of the Russian Federation; Honored Worker of the Higher Education of the Russian Federation [drakonvtsu@mail.ru]
634050, Russia, Tomsk, Moskovskii Trakt 8, kab. 107
Review. The Article deals with current issues of differentiation of Russian criminal court proceedings. The Author studies provisions of the Criminal Procedure Code that contradict commonly recognized scientific criteria of differentiation, and criticizes the possibility of simplification of the order of court proceedings simultaneously at pre-trial and trial stages. This approach, in Author's opinion, has a negative impact on the process of finding the truth during the trial. In fact, this leads to limitations of the most important principles of criminal procedure in certain types of court proceedings: directness, oral nature of court proceedings, equality of parties, ensuring the right to protection (counsel), and presumption of innocence. A lot of provisions of evidence law are inapplicable in simplified court proceedings. The Author also criticizes proposals suggested in scientific literature to expand the rights of a victim to the stage of sentence execution when the victim as the subject of criminal procedure ceases to exist as the case has been dealt with and the final decision has been made. Keywords. Criteria of differentiation, simplified criminal proceedings, principles, victim, collateral special proceedings.
