CC BY
52
УДК 008:39; 008:351.858
АКСИОЛОГИЧЕСКИЙ ФРАЗЕОГЕШТАЛЬТ В КОГНИТИВНОЙ СТРУКТУРЕ РУССКИХ И НЕМЕЦКИХ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ
Андреева Елена Анатольевна, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков
Казанский институт (филиал) Российского государственного торгово-экономического университета, г. Казань, Россия elena_light@land. ru
В статье раскрывается понятие аксиологического фразеогештальта; выявляется его роль в процессе восприятия русских и немецких аксиологических фразеологизмов; дается определение аксиологического фразеогештальта и описываются компоненты его структуры.
Ключевые слова: гештальт; аксиологический фразеогештальт;
аксиологический фразеологизм; аксиологический вектор фразеологизма.
AXIOLOGICAL PHRASE GESTALT IN COGNITIVE STRUCTURE OF THE RUSSIAN AND GERMAN IDIOMS Elena Andreyeva,
PhD in philology, associate professor of the foreign languages chair
Kazan Institute of the Russian State Uneversity of Trade and Economy,
Kazan, Russia elena_light@land. ru
The article deals with the notion of axiological phrase gestalt; reveals its role in the perception of Russian and German axiological idioms; defines axiological phrase gestalt and describes the components of its structure.
Keywords: gestalt; axiological phrase gestalt; axiological idiom; axiological vector of the idiom.
Познавая окружающий мир, человек сначала создает представление о нем, а затем с помощью языка событие или явление, отраженное в сознании человека, получает название. Говоря о процессе познания, Е.С. Кубрякова отмечает: «Трудно сказать, разрешима ли вообще сегодня на современном уровне развития науки проблема отражения знаний в голове человека, но постановка этой проблемы явно назрела» [8, с. 78]. Н.Ф. Алефиренко, ссылаясь на И.М. Сеченова, обращает внимание на двухступенчатый характер познавательного процесса. На первой ступени процесса познания происходит становление мысли, на второй - преобразование предметно-чувственных образных структур в разного рода абстракции [1].
Одним из уровней мыслительной абстракции является гештальт. Дж. Лакофф, основоположник теории языковых гештальтов, и М. Джонсон полагают, что гештальты - это категории, используемые людьми для того, чтобы понимать мир [10, с. 150]. Этой же точки зрения придерживается Е.В. Сидоров, определяя гештальт как единицу когнитивного уровня языковой личности [13].
Познание мира посредством языка, в частности фразеологии, происходит через образы. Слово Gestalt переводится с немецкого языка как «образ, форма», причем глагол gestalten означает «не просто ‘придать чему-либо форму’, но ‘придать чему-либо значимую форму’» [2, с. 58-59]. З.Д. Попова и И.А. Стернин рассматривают гештальт как целостный образ, несводимый к его составляющим, совмещающий чувственные и рациональные элементы, а также объединяющий динамические и статические аспекты отображаемого объекта
или явления [12]. Н.Ф. Алефиренко справедливо замечает: «Гештальт лежит непосредственно за гранью высказываемого, хотя и непосредственно с ним связан. Он моделирует некое стереотипное представление о том или ином предмете действительности, которое является промежуточным звеном между реалией и понятием» [2, с. 57]. Л.В. Кушнина считает, что в образе-гештальте воплощается смысл текста [9].
Гештальт во фразеологии уже привлекал внимание исследователей. Н.Ф. Алефиренко в монографии «Фразеология и когнитивистика в аспекте лингвистического постмодернизма» ставит ряд стратегически важных для когнитивной фразеологии вопросов: « (1) чем, собственно, гештальт отличается от образа, (2) какими средствами обеспечивается его целостность и (3) на каком основании говорится о его структурной организации» [2, с. 55]. Автор вводит понятие «фразеологического гештальта», определяя его как «некую целостную структуру, отражающую всю конфигурацию контакта концепта с порождающей фразему дискурсивной средой: от момента возникновения потребности в косвенно-производной номинации переживаемой денотативной ситуации до ее полной реализации» [2, с. 58]. Ученый считает целесообразным выделение «фразеологических гештальтов» в когнитивной фразеологии, поскольку они «представляют стереотипные, повторяющиеся в речемыслительной деятельности ситуации» и составляют «образноономасиологическую часть языкового сознания каждого этнокультурного сообщества» [2, с. 58-59].
По мнению В.Н. Телия, образная гештальт-структура, которая связана с формой организации значения в соответствии с образом-мотивом, может быть внутренней формой фразеологизма [5 , с. 150]. Эта точка зрения подтверждает целостность гештальта и сложность его структурной организации.
Исследователями были представлены и другие разновидности гештальтов. В.А. Ермолаева пишет о «коммуникативном гештальте» [6]. Н.А. Сидорова рассматривает «аксиологический коммуникативный гештальт»,
«соотносимый с ценностями как лингвокультурными образованиями, определяющими содержание и структуру речевой коммуникации...» [14].
Поскольку аксиологические фразеологизмы представляют собой «единицы смысла языка, фиксирующие ценности и антиценности» и имеющие аксиологический вектор [3, с. 28], при их интерпретации целесообразно выделить понятие аксиологического фразеогештальта. На наш взгляд, аксиологический фразеогештальт может трактоваться как целостный образ в когнитивной структуре фразеологизма, определяющий аксиологический вектор (ценностные или антиценностные характеристики) отображаемого во фразеологическом значении объекта или явления действительности.
Аксиологический фразеогештальт непосредственно связан с когнитивными процедурами, совпадающими с макрокомпонентами значения фразеологизма. К когнитивным процедурам относятся: денотативная
обработка, оперирующая знаниями о свойствах обозначаемого, оценочная -интерпретация обозначаемого с позиции ценностной картины мира, мотивационная - операции с вообразимыми или умозрительно представимыми гештальт-структурами, эмотивная - эмоционально-оценочная реакция на образную гештальт-структуру как отпечаток пережитых эмоций [14].
Исследуя структуру гештальта, Н.Ф. Алефиренко различает «фигуру» -«собственно образ» и «коммуникативно-когнитивный фон» - «то дискурсивное пространство, в котором эта фразема возникла» [2, с. 57]. Таким образом, в структуре аксиологического фразеогештальта выделяются: 1) Образ
фразеологизма как связующее звено между реалией и понятием; 2) Культурный код, в котором реализуется образ фразеологизма; З) Фоновая информация, в том числе о происхождении фразеологизма; 4) Семантика фразеологизма; 5) Аксиологический вектор фразеологизма (положительный или отрицательный).
Все эти компоненты создают целостный образ, несводимый к его составляющим. Аксиологический фразеогештальт - это образ в целостном образе, определяющем аксиологический вектор фразеологизма. Как
познавательное и аксиологически значимое средство языка аксиологический фразеогештальт соотносится с культурными кодами, в рамках которых выделяются образы русских и немецких аксиологических фразеологизмов. Фоновая информация и культурный код помогают раскрыть образ, который отражает семантику фразеологизма. Семантика определяет аксиологический вектор фразеологизма - его ценностное или антиценностное значение.
Так, например, все эти компоненты содержатся в структуре аксиологического фразеогештальта, лежащего в основе русского и немецкого фразеологизмов колосс на глиняных ногах - Koloss auf tonernen F^en (sein), книжн., часто ирон. или пренебр. - что-л. с виду величественное, могущественное, но по существу своему слабое.
Образ фразеологизмов реализовывается в рамках антропоморфнобиблейского культурного кода. В Ветхом Завете (Книга пророка Даниила 2: З1-35 - Daniel 2: 31-35) говорится о вавилонском царе Навуходоносоре, который увидел во сне огромного, внушающего ужас металлического истукана (Тебе, царь, было такое видение: вот, какой-то большой истукан; огромный был этот истукан, в чрезвычайном блеске стоял он пред тобою, и страшен был вид его - Du, Konig, hattest einen Traum, und siehe, ein grofies und hohes und hell glanzendes Bild stand vor dir, das war schrecklich anzusehen). Туловище истукана было из золота, серебра и железа, а вот ноги глиняные. Когда с горы скатился камень, он ударил колосса по глиняным ногам и разбил вдребезги (Ты видел его, доколе камень не оторвался от горы без содействия рук, ударил в истукана, в железные и глиняные ноги его, и разбил их - Das sahst du, bis ein Stein herunterkam, ohne Zutun von Menschenhanden; der traf das Bild an seinen F^en, die von Eisen und Ton waren, und zermalmte sie). Сон оказался вещим: Вавилонское царство разрушилось, подобно истукану на глиняных ногах.
Сам оборот в форме колосс на глиняных ногах - Koloss auf tonernen F^en (sein) в Библии не зафиксирован, он сложился на основе образа. Первым это
выражение употребил французский мыслитель Д. Дидро при характеристике России эпохи Екатерины II [16, с. 96-97].
Компонентный состав фразеологизмов обусловливает их семантику. Первоначально колоссом - Koloss (< греч. kolossos - «статуя») называлась любая статуя, но со времен создания Колосса Родосского колоссами стали называть статуи или сооружения только огромных размеров [7]. Компоненты глиняные ноги - tonerne Fufie свидетельствуют о непрочности, поскольку стоящая на них конструкция может рухнуть в любой момент. Библейский образ истукана на глиняных ногах формирует значение фразеологизмов: ‘нечто внешне великое, сильное, грандиозное, но на самом деле слабое изнутри, легко уязвимое’, что делает всю мощь этого «колосса» призрачной. Семантика фразеологизмов определяет их отрицательный аксиологический вектор. Фразеологизмы отражают антиценность «Ложь, ложный».
Таким образом, в структуре аксиологического фразеогештальта, лежащего в основе русского и немецкого фразеологизмов колосс на глиняных ногах - Koloss auf tonernen F^en (sein), создается целостный образ, определяющий аксиологический вектор фразеологизмов и способствующий их восприятию.
Говоря о роли гештальта, Н.Ф. Алефиренко подчеркивает, что «пока гештальт не сформирован, т.е. пока ситуация не представлена в нашем сознании во всей ее целостности, нам весьма сложно освободиться от ощущения речемыслительной лакуны» [2, с. 56]. Действительно, интерпретация образов русских и немецких аксиологических фразеологизмов может быть связана с реальными историческими событиями, поверьями, особенностями внутренней формы фразеологизмов и т.п.
Рассмотрим структуру аксиологического фразеогештальта, лежащего в основе русского фразеологизма как швед под Полтавой. Специфический образ фразеологизма реализовывается в рамках антропоморфно-пространственного культурного кода. Как отмечает Д.Б. Гудков, образ фразеологизма восходит к
реальному историческому событию, которое в русском культурном сознании воспринимается как одно из наиболее значительных в национальной истории. В 1709 году недалеко от города Полтава русская армия под руководством Петра I одержала победу над шведскими войсками во главе с королем Карлом XII. Это сражение предопределило исход Северной войны. Шведская армия была полностью разгромлена. В образе фразеологизма поражение шведов выступает как эталон краха вообще [5, с. 317-318]
Во внутренней форме фразеологизма как швед под Полтавой содержится сравнение. Компонент швед выступает в собирательном значении, указывая на размах сражения. Образ фразеологизма и фоновая информация определяют семантику фразеологизма: ‘быть разбитым; потерпеть сокрушительное
поражение, полный крах’ [5, с. 317] Отрицательный аксиологический вектор фразеологизма обусловлен его значением. Выражение репрезентирует антиценность «Неудача, поражение».
Сложную структуру имеет аксиологический фразеогештальт, лежащий в основе немецкого фразеологизма етеп Тй^еп Ьаиеп, разг. (букв. строить / создавать турка). Специфический образ фразеологизма реализовывается в рамках антропоморфного культурного кода. Фразеологизм очень употребителен, как свидетельствует Л. Рерих, среди работников прессы, телевидения, кино. Когда интервью берется у подставного лица, дублера, то это называется етеп Тй^еп Ьаиеп. По одной из версий о происхождении фразеологизма, в Киль на торжественную церемонию открытия канала (сегодня Nord-Ostsee-Kanal) прибыли военные корабли всех стран. Музыканты исполняли национальные гимны в честь представителей каждой страны. Когда нужно было исполнять турецкий гимн, то выяснилось, что его нот у оркестра не было. И музыканты, не смутившись, исполнили мелодию песни <^и;ег Mond, der so stille geht». Так появилось выражение етеп Тй^еп Ьаиеп [11, с. 60].
Компонентный состав фразеологизма не позволяет раскрыть его семантику: «вводить в заблуждение, обманывать» [11, с. 60], «устраивать
показуху» [4, с. 582] без знания культурологической информации. В то же время эта информация не объясняет буквального значения фразеологизма ‘строить / создавать турка’. Возможно, компонент Turke (турок) образно номинирует турецкий гимн. Следует упомянуть и о связи фразеологизма с глаголом turken. В Словаре немецкого языка Герхарда Варига (Wahrig. Deutsches Worterbuch) глагол turken имеет значения: «verfalschen, nachmachen» [17] (подделывать, фальсифицировать), «fingieren» [17] (выдумывать). Семантика фразеологизма определяет его отрицательный аксиологический вектор. Во фразеологизме заключена антиценность «Обман».
Вышеназванный пример демонстрирует необходимость и сложность представления речемыслительной ситуации во всей ее целостности в процессе восприятия русских и немецких фразеологизмов. При этом аксиологический фразеогештальт играет определяющую роль в когнитивной структуре фразеологизмов.
Проведенный анализ позволяет сделать следующие выводы:
1. Аксиологический фразеогештальт представляет собой целостный образ в когнитивной структуре фразеологизма, определяющий аксиологический вектор (ценностные или антиценностные характеристики) отображаемого во фразеологическом значении объекта или явления действительности.
2. В структуре аксиологического фразеогештальта выделяются: 1) Образ фразеологизма как связующее звено между реалией и понятием; 2) Культурный код, в котором реализуется образ фразеологизма; 3) Фоновая информация, в том числе о происхождении фразеологизма; 4) Семантика фразеологизма; 5) Аксиологический вектор фразеологизма (положительный или отрицательный).
3. Интерпретация образов русских и немецких аксиологических фразеологизмов может быть связана с мифами и легендами, реальными историческими событиями, поверьями, особенностями внутренней формы фразеологизмов и т.п., что обусловливает необходимость и сложность представления речемыслительной ситуации во всей ее целостности в процессе
восприятия фразеологизмов. При этом очевидна определяющая роль аксиологического фразеогештальта в когнитивной структуре фразеологизмов.
Литература
1. Алефиренко Н.Ф. Проблемы вербализации концепта / Н.Ф.
Алефиренко. - Волгоград: Перемена, 2003. - 96 с.
2. Алефиренко Н.Ф. Фразеология и когнитивистика в аспекте
лингвистического постмодернизма: Монография / Н.Ф. Алефиренко. -Белгород: Изд-во БелГУ, 2008. - 152 с.
3. Байрамова Л.К. Аксиологический вектор фразеологизмов / Л.К. Байрамова // Русская и сопоставительная филология 2009 / Казан. гос. ун-т, филол. фак. - Казань: Казан. гос. ун-т, 2009. - С. 27-30.
4. Бинович Л.Э. Немецко-русский фразеологический словарь / Л.Э. Бинович, Н.Н. Гришин; под ред. Х. Малиге-Клаппенбах, К. Агрикола. - М.: Издательство «Русский язык», 1975. - 656 с.
5. Гудков Д.Б. Как швед под Полтавой / Д.Б. Гудков // Большой
фразеологический словарь русского языка. Значение. Употребление.
Культурологический комментарий / Отв. ред. В.Н. Телия. - М.: «Аст-Пресс Книга», 2006. - С. 317-318.
6. Ермолаева В.А. Коммуникативный гештальт в семантической организации диалога / В.А. Ермолаева // Ученые записки РГСУ. 2008. № 4. -С. 275-280.
7. Крылатые слова - Мифология Греции. Иллюстрированный словарь [Электронный ресурс]. ЦКЬ: http://www.foxdesign.ru/legend/g_word2.html (дата обращения: 10.10.2011)
8. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения / Е.С. Кубрякова. - М., 1997. - 332 с.
9. Кушнина Л.В. Взаимодействие языков и культур в переводческом пространстве: гештальт-синергетический подход: дис. ... д-ра филол. наук: 10.02.19 / Л.В. Кушнина. - Пермь, 2004. - 437 c.
10. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон // Язык и моделирование социального взаимодействия. -Благовещенск: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. - С. 126-170.
11. Мальцева Д.Г. Немецко-русский фразеологический словарь с лингвострановедческим комментарием. Die deutschen Redensarten und Sprichworter im Spiegel der Geschichte und Kultur: Около 1300 фразеологических единиц / Д.Г. Мальцева. - М.: «Азбуковник», «Русские словари», 2002. - 350 с.
12. Попова З.Д. Очерки по когнитивной лингвистике / З.Д. Попова, И.А. Стернин. - Воронеж, 2001. - 191 с.
13. Сидоров Е.В. Предмет когнитивной прагматики / Е.В. Сидоров // Актуальные проблемы психолингвистических исследований. Сборник научных трудов. - М.: Изд-во МГОУ, 2006. - C. 214-220.
14. Сидорова Н.А. Аксиологическая прагматика диалога / Н.А Сидорова // Вестник военного университета. 2009. № 3. - C. 129-136.
15. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В.Н. Телия. - М.: Языки русской культуры, 1996. - 288с.
16. Harry W. Deutsch-russisches Worterbuch biblischer Phraseologismen. Mit historisch-еtymologischen Kommentaren / W. Harry, V. Mokienko. - Greifswald, 2009. - 199 S.
17. Wahrig Digital Worterbuch [Электронный ресурс]. Wissen Media Verlag GmbH, Gutersloh Munchen, 2007. 1 электрон. опт. диск (CD-ROM).
Рецензент:
Багаутдинова Гузель Анваровна, доктор филологических наук, профессор кафедры английского языка Казанского федерального университета
