CC BY
24
УДК 811.133.1
Вестник СПбГУ. Сер. 9. 2013. Вып. 2
О. А. Хуторецкая
адъективные словосочетания со значением латинского аблатива ограничения (ABLATIVUS LIMITATIONIS) в современном французском языке (смысловые отношения между компонентами)
Предметом рассмотрения в настоящей статье являются адъективно-именные словосочетания типа N1 + Adj + prép + N2, в которых зависимое от прилагательного существительное с предлогом указывает, в какой степени и в каком отношении должна быть применена характеристика, выражаемая прилагательным, если эта характеристика подходит не в полном объеме и не с любой точки зрения, сравним: belle и belle de taille [1].
Изучаемая адъективная конструкция уходит корнями в латынь и представляет собой аналитический способ передачи значения латинского ablativus limitationis, который употреблялся при глаголах или прилагательных для ограничения (уточнения) действия, состояния или признака, выраженного управляющим словом (глаголом или прилагательным): Corpore validus, mente infirmus — телом сильный, разумом слабый; majores natu — старший по рождению; aeger pedibus — больной ногами.
В своем нынешнем виде подобные конструкции фиксируются уже в старофранцузском языке: Biax estoit ... de ganbes et de piés (Aucassin et Nicolette, F. Brunot. La pensée et la langue, [1, p. 677]).
Своеобразие интересующих нас конструкций (un visage simple de lignes, un galetas bas de plafond, un jeune homme beau de corps, etc.) заключается в том, что благодаря наличию зависимого имени N2 признак, выраженный прилагательным, приписывается не лицу или предмету N1 в целом, а некоторой его части, или некоторым его свойствам (visage, corps, plafond и т. д.). Таким образом, прилагательное характеризует одновременно как управляющее имя (N1), так и зависимое существительное (N2), приписывая им один и тот же признак, но в разной степени. Непосредственным носителем признака, заключенного в прилагательном, является N2, в то время как N1 оказывается носителем «комплексного» признака, обозначенного адъективным словосочетанием «Adj + prép + N2».
Представляется интересным проанализировать подобные конструкции с точки зрения структурной и содержательной необходимости появления в них зависимого имени N2 и его роли в описываемой ситуации отношения, а также с точки зрения изменения общей семантики и конкретного лексического значения прилагательного в связи с появлением при нем зависимого имени.
Ограничение или уточнение характеристики, осуществляемое N2, может представляться несущественным для описываемой ситуации, если оно кажется очевидным, само собой разумеющимся. Это происходит в тех случаях, когда N2 вводит ту
Хуторецкая Ольга Александровна — канд. филол. наук, доцент, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: [email protected]
© О. А. Хуторецкая, 2013
составляющую часть Ni, к которой наиболее логично отнести признак, выраженный прилагательным, а именно в тех случаях, когда соблюдаются семантические «требования» прилагательного к его окружению. Например:
(1) Alors il ôta ses besicles, essuya ses yeux rougis par le travail, se leva et tourna vers la porte (...) le regard de son visage qui avait été beau et qui restait, dans la vieillesse, tout simple de lignes [2, p. 42].
(2) Les armures pondères de la fin du moyen âge et de la Renaissance, habilement forgées, ciselées et damasquinées avec un art exquis, sont si étroites d'épaules et si fines de tailles, qu'un homme d'aujourd'hui ne s'y trouverait pas à l'aise [2, p. 214].
(3) Gwynplaine, beau de corps, avait probablement été beau de figure [3, p. 156].
Если мы обратимся к трансформации, т. е. опустим зависимый от прилагательного элемент N2, то полученное высказывание окажется содержательно не равнозначным исходному. Например:
(1a) ... son visage qui avait été beau, restait, dans la vieillesse, tout simple.
Действительно, если мы говорим «простое лицо», то, скорее всего, имеем в виду «черты лица». Однако «простые черты» в совокупности не обязательно создают «простое лицо». Если опустить зависимое существительное tailles в примере (2), возникает двусмысленность в трактовке значения прилагательного fin, связанная с мобильностью его значения в зависимости от конкретной сочетаемости: маленькие доспехи / недостаточно прочные доспехи / доспехи тонкой работы. Сравним:
(2a) Les armures princières de la fin du moyen âge et de la Renaissance sont si étroites et si fines, qu'un homme d'aujourd'hui ne s'y trouverait pas à l'aise.
В примере (3) опущение N2 совершенно недопустимо, поскольку только уточнение области приложимости признака позволяет разграничить красоту телесного сложения и красоту лица.
Представляется показательным, что в отечественном языкознании принято деление лексических единиц по их способности управлять другими словами на единицы релятивного (или относительного) и абсолютного (или абсолютивного) значения (см., например, на материале русского языка [4; 5]; на материале немецкого языка [6]; на материале английского языка [7]; на материале французского языка [8]). Лексемы, в нашем случае прилагательные, релятивного значения являются на уровне языка семантически неполноценными и не могут употребляться без дополнения, обеспечивающего их семантическую полноценность (в противном случае возникает отнесенность к контексту или пресуппозиции). Такие прилагательные называют собственно релятивными. Прилагательные абсолютного значения на уровне языка семантически полнозначны, и употребление при них дополнения является факультативным. Такие прилагательные допускают релятивное (с зависимым элементом) и абсолютное (без зависимого элемента) употребление. В абсолютном употреблении прилагательное приписывает признак как присущий N1 постоянно и в полном объеме. При релятивном употреблении прилагательного признак приписывается N1 только в той мере, в которой он присущ N2. Можно сказать, что границы полу-
ченной после опущения N2 ситуации не совпадают с границами исходной ситуации. Зависимый элемент N2 уточняет значение прилагательного в пределах одного ЛСВ1, так как не нарушается семантическое согласование прилагательного с зависимым элементом.
Более отчетливо необходимость в N2 ощущается, если область приложимости признака не является столь очевидной:
(4) Deval, intelligent, instruit, courageux, mais roide de corps et d'esprit, gauche et maladroit, avait un sentiment précis de la justice. [2, p. 146]
(4a) Deval, intelligent, instruit, courageux, mais roide, gauche et maladroit, .
(5) Lui, je veux dire notre père, blanc de sourire et de moustache, les paupières fripées et papillotantes, chiffonnait sa serviette entre ses doigts [10, p. 59].
(5a)* ... notre père, blanc, les paupières fripées et papillotantes, chiffonnait sa serviette entre ses doigts.
При опущении зависимых элементов (см. (4а)) значение прилагательного roide обедняется. На поверхности оказывается его исходное значение, реализующееся в сочетании с существительным corps («негибкий, неуклюжий, неловкий»), но пропадает переносное значение («сильный, непреклонный»), реализующееся в сочетании с существительным esprit. Переносное значение возникает в результате нарушения семантического согласования, необходимого для реализации исходного значения прилагательного. При опущении N2 исходная ситуация меняется из-за исчезновения переносного значения управляющего прилагательного и сохранения только его исходного абсолютного значения. В примере (5) опущение зависимых элементов приводит к смысловой неполноценности полученного предложения, так как непонятно происхождение у человека цветовой характеристики, приписываемой ему прилагательным blanc (если не рассматривать возможность расовой характеристики человека). В результате исходная ситуация полностью разрушается. Эмпирий-ное2 прилагательное blanc (и некоторые другие эмпирийные прилагательные, такие как rouge, blême, pâle, humide, froid, и т. п.) не может в абсолютном употреблении и в исходном значении использоваться для характеристики лица в целом (во всей совокупности его составляющих частей). Нарушаются семантические ограничения, накладываемые прилагательным на определяемое существительное N1. Для созда-
1 Лексико-семантический вариант (ЛСВ) слова (лексемы) это «семантически расчлененный словесный знак, равный по своему содержанию отдельному значению лексемы» [9, с. 39]. Лексема, взятая отдельно, вне акта речи, называет инвариант значения (или значений). Прилагательное, взятое отдельно от существительного, называет инвариант признака. При реализации того или иного ЛСВ слова в речи один и тот же ЛСВ предстает в виде многочисленных «словоупотреблений», или «речевых значений» [9, с. 40].
2 Деление всех качественных прилагательных на семантические подклассы эмпирийных и рациональных (в зависимости от способа восприятия выражаемого признака человеком) было предложено А. Н. Шраммом [11]. эмпирийные прилагательные выражают признаки предмета, которые воспринимаются непосредственно органами чувств и «осознаются человеком в результате одноступенчатой мыслительной операции сопоставления с «эталоном» (noir, long, proche, lourd и т. п.). рациональные прилагательные обозначают признаки предмета, которые не воспринимаются непосредственно органами чувств, но устанавливаются опосредованно в результате мыслительной деятельности говорящего (intelligent, attentif, sensible, heureux и т. п.)» [11, с. 21-23].
ния полноценного высказывания необходим зависимый элемент, уточняющий область приложимости указанного признака (либо причину его временного возникновения: un homme chaud / froid / rouge / moite d'émotion; blême de colère; pâle d'amour / de plaisir; rouge de plaisir / de colère / de honte; vert de peur; blanc de neige / de poussière и т. п. ).
Сильнее всего необходимость зависимого элемента N2 ощущается в конструкциях с рациональными управляющими прилагательными типа malade, fou, imbécile:
(6) Ces garcons malades d'attention, qui ne peuvent une seconde détourner leur attention d'eux-mêmes... [12, p. 164].
(6a) Ces garcons malades, qui ne peuvent une seconde détourner leur attention d'eux-mêmes.
Характеризуя лицо, подобные прилагательные обозначают его психофизическое нездоровье. Характеризуя абстрактное существительное (attention — cм. пример (6)), они приобретают оценочное значение. Поэтому при опущении зависимой именной группы (см. (6а)) полученное содержание совершенно очевидно не соответствует исходному. N2 снова нарушает семантическое согласование, необходимое для актуализации исходного значения прилагательного, в результате чего реализуется его переносное оценочное значение.
Во всех обнаруженных примерах с изучаемой ограничительной конструкцией ее можно трансформировать в именное атрибутивное словосочетание. В полученном словосочетании прилагательное, бывшее до трансформации управляющим, выступает в функции согласованного определения к существительному, бывшему до трансформации зависимым (N2), а именно:
un visage simple de lignes un visage aux lignes simples;
des armures étroites d' épaules des armures aux épaules étroites;
un homme beau de corps un homme au corps beau;
des garcons malades d'attention des garcons à l'attention maladive;
В полученных при трансформациях словосочетаниях определяющее прилагательное является обязательным: если его опустить, получится неинформативное сочетание, сообщающее о «положении вещей, которое входит в стандартную для носителей языка картину мира» [13, с. 25-26], так как N2 является частью лексической пресуппозиции N1. Например:
un visage aux lignes simples *un visage aux lignes;
des armures aux épaules étroites *des armures aux épaules и т. п.
Таким образом, предложно-именная группа de + N2 в изучаемой адъективно-ограничительной конструкции не может быть опущена без ущерба для содержания, не вызвав более или менее заметного изменения границ описываемой ситуации, изменения самой ситуации или ее полного разрушения.
Оценочные прилагательные в составе изучаемой конструкции могут приобретать дополнительное значение, сочетаясь с определенными разрядами N1 и N2:
(7) ... ces Romains, à l'étude desquels il consacrait sa vie, étaient terribles d'emphase et de médiocrité [2, p. 162].
(8) Elle fut sublime de soins et d'attention pour son vieux père, dont les facultés commençaient à baisser, mais dont l'avarice se soutenait instinctivement [14, p. 190].
(9) Il arrive de la frontière, où il a été admirable d'intelligence et de bravoure [3, p. 190]
(10) Madame des Grassins, pour laquelle Eugénie était parfaite de grâce et de beauté, persistait à tourmenter les Cruchot [14, p. 197].
В приведенных примерах (7-10) оценочные прилагательные приобретают дополнительное значение интенсификации признака, выраженного зависимым существительным. При этом область приложения обозначаемого прилагательным оценочного признака ограничивается и конкретизируется при помощи зависимой именной группы N2, а само прилагательное в большей или меньшей степени приобретает связочную функцию. Для иллюстрации семы интенсивности и усиления связочной функции прилагательного можно произвести трансформацию с наречием très:
terrible de médiocrité très médiocre
sublime d' attention très attentive
admirable d' intelligence très intelligent
parfaite de grâce très gracieuse
Дополнительную интенсифицирующую сему приобретают только оценочные прилагательные в составе изучаемой конструкции и только если N1 — имя лица, а N2 — абстрактное существительное, допускающее градуирование.
В составе рассматриваемых конструкций со значением ограничения приложимости признака встречаются некоторые собственно релятивные прилагательные, участвующие в установлении сравнительных отношений: différent (différents de caractère); égal (égaux par la nature); inférieur (inférieur en mérite); supérieur (supérieur en nombre). Сравнительные отношения устанавливаются между двумя или несколькими реалиями, которые сопоставляются по определенным признакам. Например:
(11) Ma situation est bien différente de celle des autres [15, p. 206].
(12) Sache que tous tes maux viennent d'avoir épousé un homme inférieur à toi [2, p. 263].
Признаки, по которым сравниваются две или несколько реалий, могут, в свою очередь, ограничиваться при помощи зависимой предложно-именной группы N2. Например:
(13) Ils étaient sur toutes choses d'un sentiment contraire; jamais deux hommes ne furent plus différents d'esprit et de caractère [2, p. 66].
(14) Il lui est très inférieur en mérite [16, p. 726]
Существительное, уточняющее, по каким признакам реалии сравниваются между собой, может вводиться не только предлогом de, но и предлогом en (см. пример (14)). При опущении N2 полученное предложение остается истинным, но границы описываемой ситуации изменяются, так как сравнение осуществляется не по некоторым отдельным свойствам, а между двумя реалиями в целом, во всей совокупности присущих им характеристик:
(13a) ...jamais deux hommes ne furent plus différents.
Ограничение приложимости признака может осуществляться также посредством зависимой именной группы, состоящей из одушевленного существительного и предлога chez. В этом случае область приложимости признака ограничивается сферой определенного лица:
(15) Sordide chez Fred, ce souci prend chez moi un autre caractère. [10, p. 228]
Опущение N2 изменяет описываемую ситуацию, так как признак, выраженный прилагательным, приобретает постоянный характер, в результате значение прилагательного обобщается:
(15a) Ce souci sordide prend chez moi un autre caractère.
^ un souci sordide chez tous sauf chez moi — не соответствует исходной ситуации.
Итак, обнаруженные литературные примеры показывают, что латинский ablativus limitationis при прилагательном передается в современном французском языке при помощи адъективно-именной конструкции с предлогом de (в большинстве случаев), а также en и chez.
Проведенный анализ примеров убедительно доказывает, что в интересующей нас адъективной ограничительной конструкции зависимая предложно-именная группа de (en/chez) + N2 репрезентирует на поверхностном уровне высказывания одного из необходимых участников глубинной ситуации отношения. Содержательная необходимость этого элемента подтверждается тем, что при его опущении описываемая ситуация либо изменяется, либо разрушается полностью. Следовательно, мы можем сделать вывод и о структурной необходимости зависимой предложно-именной группы на поверхностном уровне высказывания. Что касается семантики управляющего прилагательного, то при его релятивном употреблении она претерпевает изменения, характер этих изменений зависит от того, соблюдаются ли семантические требования прилагательного к его окружению (N1 и N2):
— при соблюдении семантического согласования исходное (абсолютивное) значение прилагательного сужается через его конкретизацию, при этом возможно усиление строевой функции прилагательного и возникновение у него дополнительной функции интенсификации признака, заключенного в N2; в этом случае элиминация зависимого имени приводит к изменению границ описываемой ситуации;
— при нарушении семантического согласования исходное значение прилагательного расширяется за счет расширения заложенной в нем сочетаемости; причем при несоблюдении семантического согласования с N2 у прилагатель-
ного возникает переносное значение, которое утрачивается при опущении N2, что приводит к изменению описываемой ситуации в целом. Если же нарушается семантическое согласование прилагательного с N1, зависимая пред-ложно-именная группа становится необходима для создания осмысленного высказывания, а ее опущение приводит к разрушению исходной ситуации.
литература
1. Brunot F. La pensée et la langue. Paris: Masson, 1953. 983 p.
2. France. A. Histoire contemporaine / авт. предисл., авт. коммент. Н. Ф. Ржевская. Moscou: Ed. du Progrès, 1965. Т. 1: [L'Orme du Mail. Le Mannequin d'Osier]. 286 р.
3. Hugo V. Quatrevingt-treize. Moscou: Ed. du Progrès, 1978. 624 р.
4. Виноградов В. В. Вопросы изучения словосочетаний (на материале русского языка) // Вопросы языкознания. 1954. № 3. С. 3-24.
5. Кацнельсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. Л.: Наука, 1972. 216 с.
6. Строева Т. В. Изменение лексического значения в предикативных именах прилагательных немецкого языка // Вестник ЛГУ Серия истории, языка и литературы. 1959. Вып. 3, № 14. С. 85-98.
7. Мознаим В. И. Об опыте субклассификации прилагательных по объектной сочетаемости // Грамматические и лексико-семантические исследования в синхронии и диахронии (на материале англ. яз.). 1975. Вып. 3. С. 41-45.
8. Ясногородская Е. В. Семантика французских прилагательных с объектным дополнением и способы ее передачи в русском языке: автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1984. 24 с.
9. Чекалина Е. М., Ушакова Т. М. Лексикология французского языка. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1998. 236 с.
10. Bazin H. La mort du petit cheval. Paris: Bernard Grasset, 1950. 317 р.
11. Шрамм А. Н. Очерки по семантике качественных прилагательных. Л.: Изд-во ЛГУ, 1979. 134 с.
12. Mauriac F. La fin de la nuit. Paris: Bernard Grasset, 1935. 254 р.
13. Вольф Е. М. Грамматика и семантика прилагательного. М.: Наука, 1978. 200 с.
14. Balzac H. de. Eugénie Grandet. Paris: Gallimard, 1972. 288 р.
15. Balzac H. de. Le père Goriot. Paris: Classiques universels, 2000. 237 р.
16. Dictionnaire alphabétique et analogique de la langue française: 7 vols. Paris: Le Robert, 1972. Vol. 3. P. 726.
Статья поступила в редакцию 15 апреля 2013 г.
