Адаптация польских ссыльных в сибирском обществе (вторая половина XIX века) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Е.П. БАЛЮХ. АДАПТАЦИЯ ПОЛЬСКИХ ССЫЛЬНЫХ В СИБИРСКОМ ОБЩЕСТВЕ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XIX ВЕКА)

АДАПТАЦИЯ ПОЛЬСКИХ ССЫЛЬНЫХ В СИБИРСКОМ ОБЩЕСТВЕ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XIX ВЕКА)

ADAPTATION OF THE POLISH EXILED IN SIBERIAN SOCIETY (THE SECOND HALF OF THE XIX CENTURY)

Е.П. Валюх E.P. Valyukh

Польская ссылка, социокультурные условия, процесс адаптации, польские традиции, польские праздники, сибирское общество, Енисейская губерния, римско-католические обряды.

В статье поднимается вопрос об условиях и особенностях адаптации польских ссыльных в Енисейской губернии во второй половине XIX века. Определяется два этапа. Первый этап был связан с попытками продолжить борьбу в изгнании. Основное внимание уделяется второму этапу, когда ссыльные вынуждены были приспосабливаться к условиям ссылки. Успешной адаптации способствовало сохранение своей национальной идентичности (возможность соблюдать религиозные и светские обряды, язык, традиции), наличие костелов и польских «общин».

Вторая половина XIX в. связана с массовой ссылкой поляков в Енисейскую губернию. Это событие явилось новым испытанием для польских изгнанников, которым приходилось начинать жизнь «с чистого листа». Некоторые ссыльные легко вписались в сибирское общество, внесли огромный вклад в развитие губернии, овладели новыми профессиями. Для основной массы пребывание в Сибири было связано со многими проблемами.

Положение ссыльных в Иркутской губернии широко изучено Б.С. Шостаковичем, процесс взаимоотношения польских изгнанников с сибирским социумом на примере Западной Сибири изучен в монографии С.А. Мулиной, в работах A.C. Май-ничевой, С.Г. Патковой и др. исследователей.

В данной работе сделана попытка определить условия адаптации польских ссыльных в Енисейской губернии во второй половине XIX в..

The Polish exile, sociocultural conditions, adaptation process, Polish traditions, Polish holidays, Siberian society, the Yenisei province, Roman Catholic ceremonies. The article touches the issue concerning the conditions and features of the adaptation of the Polish exiled in the Yenisei province in the second half of the XIX century. Two stages are defined. The first stage was connected with the attempts to continue fight in the exile. A special attention is paid to the second stage when the exiled were compelled to adapt to the conditions of the exile. The preservation of the national identity (the opportunity to keep up religious and secular customs, the language and traditions), the existence of churches and Polish «communities» contributed to their successful adaptation.

Адаптация польских политических ссыльных в сибирском обществе, являясь сложным социокультурным процессом, прошла через ряд этапов. На первом этапе, когда польские ссыльные большими группами стали поступать в Сибирь, среди них еще сохранялась высокая степень политической и идейной консолидации. Это и послужило благоприятной почвой для создания политических организаций в Сибири [Бакшт, Валюх, 2013, с. 207]. Их целью была организация освобождения ссыльных и возвращение в Польшу.

Потерпев поражение в своей попытке вырваться из сибирского изгнания, на втором этапе основная масса ссыльных вынуждена была приспосабливаться к новым социокультурным условиям. Важным фактором адаптации к ним становится сохранение своей этнической, религиозной и культурной идентичности.

<

m

Щ

$9

I %

С И

о

ь

к к

W Рq Н U

Рч < ^

о ^

о о о Q

£ W

н S о

Рч W

о §

к

и

W V S

ь

1-4

<с п

W

с

[159]

S

Д

н и

щ

PQ

В условиях ссылки католицизм выступал как фактор сохранения этноса. Согласно католической вере ссылка, которую можно было считать испытанием, укрепляла веру в спасение, давала еще один шанс на выживание. Сильное влияние религиозных идей на образ жизни, культуру, национальный характер многое объясняет в поведении поляков в ссылке.

Римско-католическое богослужение в Сибири проводили ксендзы. Если в 1860-е гг. ссыльным ксендзам было запрещено проводить службу, то в последней трети XIX в. некоторые из них получили это право. В 1897 г., по данным Первой всеобщей переписи, в Енисейской губернии богослужение проводили пять поляков [Первая всеобщая перепись..., с. 76-77].

Костелы в Сибири выполняли несколько функций: с одной стороны, они выступали местом религиозной службы, центром объединения поляков в сибирском изгнании, с другой -были культурными центрами, символами их родины и способствовали сохранению традиций польского населения. Католические приходы в Енисейской губернии существовали в Красноярске, Канске, Богучанах, Ачинске, деревнях Конок, Лакино.

Сложная судьба постигла крупнейшую католическую общину Сибири - приход Преображения Господня в Красноярске. Костел был построен на месте сгоревшего деревянного, от которого сохранились ограда с воротами. В 1905 г. прихожане римско-католического костела купили у потомков почетной гражданки Красноярска Евдокии Кузнецовой участок земли в переулке Батальонном, что позволило не только восстановить костел, но и построить рядом двухэтажный жилой дом со службами. В фонде Енисейского губернского управления сохранилась запись, из которой ясно, что покупка зарегистрирована 17 февраля -30 марта 1905 г. (ГАКК. Ф. 595. Оп. 63. Д. 82. Л. 7).

Строительство нового костела на этом участке началось в 1910 г. трудами ксендза Льва Святополк-Мирского на пожертвования поляков в память о ссыльных 1863 г. Автором проекта стал известный красноярский архитектор поляк В.А. Соколовский.

По инициативе Войцеховского в его доме в Минусинске была устроена католическая часовня, в которой несколько раз в году происходили службы с участием приходского священника Франчишка Скобейки из Красноярска.

Эндогамный брак позволял польским ссыльным сохранить свои этнические особенности и языковую среду, растить детей в традициях римско-католического воспитания, соблюдать национальные традиции. Однако в силу особенностей половозрастного состава поляков, в котором преобладали мужчины, это было невозможно осуществить полностью.

Ориентация на сохранение этнических традиций проявлялась и в календарной праздничной культуре польских ссыльных. По воспоминаниям ссыльных, праздники они отмечали редко, только самые значительные. Среди них наиболее торжественным было Рождество, которое отмечалось 25 декабря. В день перед Рождеством - сочельник - все постились до позднего вечера. К Рождеству готовили «кутью», блюда из грибов: грибы, жаренные на постном масле, пирожки с грибами. В ночь под Рождество на стол под скатерть и на угол под иконами клали пучок сена, а следующим утром раздавали его по маленьким кусочкам скотине. Взрослые ездили на богослужение в костел и привозили оттуда «облатки», которые делили понемногу между членами семьи в день Рождества. Это должно было принести всем домашним милость Господа, здоровье, счастье, гармонию и взаимопонимание [Талько-Грынцевич, 1930, с. 69].

С Рождества начинались Святки. Все желающие наряжались кто во что горазд, выворачивали наизнанку шубы, женщины переодевались в мужчин, в военных, изменяли голос, ходили по избам, танцевали, пели религиозные песни - коляды - по-польски [Пяткова, 2004, с. 177].

Новый год (1 января) большим праздником не считался. Перед праздником и утром 1 января молились, потом собирались за семейным праздничным столом. На Вербное воскресенье наряжали ветки вербы, освящали их в костеле

Е.П. ВАЛЮХ. АДАПТАЦИЯ ПОЛЬСКИХ ССЫЛЬНЫХ В СИБИРСКОМ ОБЩЕСТВЕ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XIX ВЕКА)

и, принеся домой, ставили за иконой. Хлестали вербой членов семьи, приговаривая: «Верба хлес, бьет до слез». Тот же обычай существует и в Польше, где Вербное воскресенье именуется кветним, бялым, пальмовым.

За семь недель перед Пасхой держали постели только постное: овощи, растительное масло, квас. А в последние дни ничего не ели. В субботу перед Пасхой варили и красили яйца, пекли куличи и освящали их в костеле. После Пасхи во вторник шли на кладбище, поминали усопших родственников, пели пасхальные молитвы. В первое воскресенье после Пасхи крестные отцы и матери дарили крестникам крашеные яйца и небольшие подарки. В Польше этот обычай назывался «недзеля пшеводня» (проводы).

Перед Троицей - Семухой - в дома приносили зелень, ветки, иногда небольшие деревца и ставили их у окна. Суббота перед Троицей была родительской - шли на кладбище, поминали родственников. Молились все вместе у высокого креста на кладбище.

Поляки еще отмечали следующие религиозные праздники: дни св. Петра и Павла, св. Анны, св. Николая, Успение Пресвятой Богородицы, Рождество Пресвятой Богородицы, День Всех Святых (1 ноября). Среди поляков существовали приметы: понедельник - тяжелый день, нельзя начинать новую работу; среда и пятница - нерабочие дни, не едят скоромное; сеять начинали обязательно в чистой рубахе и брюках.

В повседневной жизни следование традициям отражалось в ношении одежды на польский покрой. Особенно это проявлялось в среде поляков привилегированных сословий. Женский костюм состоял из нательной рубахи (кошу-ли), поверх которой надевали кофты, холщовые цветные на пуговицах, и юбки (сподницы), подол которых иногда отделывали полосками материи другого контрастного цвета. Поверх сподницы женщины носили цветные холщовые фартуки от пояса. На голову женщины надевали светлые платки, на ноги - лапти (сандалии, туфли и сапоги только по праздникам). Зимой женщины надевали длинные шубы из овчины, часто крытые сверху материей, на голову - шерстяные

домотканые платки, на ноги - вязаные шерстяные чулки и валенки. Из украшений женщины носили бусы, кольца, серьги, обычно металлические [Майничева, 2001].

Мужчины носили нательные холщовые рубахи (кошули) разных цветов, чаще темные, по покрою - косоворотки, на пуговицах, рукава прямые. Штаны шили из шерстяных или холщовых тканей темного цвета. Поверх рубах в прохладную погоду надевали жилетки и пиджаки из холщовой ткани. У пиджака были накладные карманы и отложной воротник. На ногах носили лапти (прежде всего поляки из непривилегированных сословий), в праздники надевали сапоги. Осенью и весной надевали шерстяной ча-пан - широкую накидку с большим воротником. На голову мужчины надевали покупные фуражки. Зимой они носили полушубки, тулупы из овечьей шерсти.

При этом в конце XIX в., по мнению исследователя С.В. Максимова, поляки настолько слились с местным населением, что отличия были лишь в оформлении одежды [Максимов, 1917, с. 24].

Аккуратностью и особой чистотой отличался быт поляков. Воспоминания старожилов с. Тасеево, в котором после окончания каторги остались многие польские ссыльные, подтверждают этот факт. А.Н. Попович с особым восторгом вспоминает просторный и светлый дом старика A.M. Кругалького, участника восстания 1863 г. бывшего каторжника, в семье которого в ссылке жил Ф.Э. Дзержинский: «Внутренняя обстановка была, как у многих жителей села Тасеева... Однако было несколько венских стульев... Антон Михайлович любил всё иметь в своем доме европейское. Он стремился к тому, чтобы всюду был уют и порядок. На окнах были шторы и занавески» [Попович, 1984]. При этом Кругальский имел большое хозяйство: собственную кузницу, амбар, сараи, завозню, разводил скот.

Таким образом, мы видим, что, даже находясь в иной этнокультурной среде, поляки находили возможность следовать национальным традициям и ревностно оберегали их от чужого

<С

ч

с m

о

ь

к Щ

w m н о

Рч <

о ^ о о

о я

2S

W

н S о

Рч

W

0

1

к %

о

W V S

ь

1-4

<с п

W

с

[161]

S

X

Н U

м

влияния. Но это касается прежде всего духовной сферы (религия, язык), тогда как в сфере материальной культуры (одежда, жилище) взаимовлияние с инокультурной средой шло более динамично.

Список сокращений

1. ГАКК - Государственный архив Красноярского края.

Библиографический список

1. Бакшт Д.А., Валюх Е.П. Значение «Польского фактора» в Туруханском бунте начала XX века // Вестник КГПУ. 2013. № 2. С. 206-211.

2. Майничева A.C. Календарная обрядность поляков в Сибири: празднование Рождества // Сибирская заимка. 2001. № 3. URL: http:// zaimka.ru/culture/mainicheva9.shtml

3. Мулина С.А. Мигранты поневоле: адаптация ссыльных участников польского восстания 1863 года в Западной Сибири. СПб.: Алтейя, 2012. 200 с.

4. Максимов C.B. Собр. соч. Спб.: Книгоиздательское тов-во «Просвещение», 1917. Т. 3: Сибирь и каторга, ч. Ill: Политические и государственные преступники. IV издание. 337 с.

5. Первая всеобщая перепись населения Российской Империи, 1897. Т. 73: Енисейская губерния.

6. Попович А.Н. Воспоминания // Сельский труженик. 1984. 31 июля.

7. Пяткова С.Г. Польская политическая ссылка в ЗападнуюСибирьв пореформенный период: дис. ... канд. ист. наук. Сургут, 2004. 230 с.

8. Талько-Грынцевич Ю.Д. Из прожитых дней (1850-1908). Варшава, 1930. 145 с.