CC BY
29
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ
НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 2
ЭКОНОМИКА
1
издается с 1972 г.
выходит 4 раза в год
индекс РЖ 2
индекс серии 2.2
рефераты 98.01.001 -98.01.106
МОСКВА 1998
внутренней политики квалифицированным большинством и даже настаивает на своем праве вето. Однако, подчеркивают авторы, в действительности принятие решений тормозят не только британцы. "Большинство стран-членов хотят сохранить статус-кво, и лишь немногие выступают за настоящие реформы" (3, с. 1 6). Суть же заключается в том, что в столицах стран-членов ЕС боятся потерять власть.
По мнению авторов, такая недальновидная политика таит в себе опасность прежде всего для Германии. Если в ЕС не будут созданы условия для тесного и эффективного сотрудничества, он не сможет расширяться на Восток. Но именно Германия заинтересована во вступлении в ЕС находящихся на её восточной границе и имеющих с ней тесные торговые отношения Польши, Венгрии и Чехии. В то же время такие страны, как Испания, похоже, постараются максимально заблокировать расширение ЕС на Восток, опасаясь, что структурная помощь ЕС переместится в восточноевропейские страны.
В. И. Шабаева
98.01.103-105. ВАЛЮТНЫЙ СОЮЗ ВМЕСТО ПОЛИТИЧЕСКОГО СОЮЗА. (Сводный реферат).
1. Europas Zukunft: Wahrungsunion statt Politischer Union // Aussenpolitik. - Hamburg, 1997.-Jg. 48, l.Quart.-S. 11-21.
2. BERSCHENS R., HANDSCHUCH K. Griff ins Leere // Wirtschaftswoche. - Dusseldorf, 1997. - Jg.51, N 15. - S. 16-18.
3. BERSCHENS R., METHFESSEL K. Der Euro wird zerredet // Wirtschaftswoche. - Dusseldorf, 1997. - Jg.51, N 13. - S. 19-22.
В реферируемых статьях рассматриваются последствия создания в рамках ЕС Европейского валютного союза (ЕВС) и введения к началу 1999 г. единой валюты - евро. Участникам ЕВС придется не только унифицировать платежные средства и касающуюся их политику, но и постараться при этом не распространить общие решения на экономическую, бюджетную и налоговую политику. У будущих участников может появиться искушение переложить национальные издержки перехода к евро на все страны ЕВС. Могут появиться далеко идущие последствия на международном уровне, в том числе в отношениях с внешними партнерами, особенно с США.
Вместе с тем переход на единую валюту имеет для ЕС фундаментальное значение: "если он не состоится к 1 января 1999 г., возможно, он не состоится более никогда, поскольку значительная часть населения выступает против Маастрихтского договора" (1, с. 11). Следствием этого может стать тяжелейший кризис европейской интеграции. Таким образом, введение евро определит будущее Европы, в том числе будущее внешней политики Германии.
После длительных дискуссий Европейский Совет выработал критерии стабильности, важнейшим из которых является размер государственной задолженности, которая должна быть не выше 3% ВНП. В отношении стран, не выполнивших предписанные критерии, не должно автоматически приниматься решение о запрете на вступление в ЕВС; соответствующее решение должно приниматься квалифицированным большинством Европейского Совета. Вполне возможно, что единая валюта охватит не только группу не из восьми, а из одиннадцати стран ЕС.
Введение евро завершит процесс формирования внутреннего рынка ЕС, в рамках которого национальная денежная политика будет поднята на европейский уровень. Но при этом не ставится под вопрос независимость стран-участниц в области их экономической, финансовой и тарифной политики. С 1999 г. Европейский центральный банк (ЕЦБ) должен будет независимо от национальных правительств определить для всей зоны евро основные процентные ставки и осуществлять интервенцию на мировых финансовых рынках для стабилизации обменного курса евро. Установление курса евро по отношению к валютам третьих стран и возможное включение его в мировую валютную систему должны находиться в компетенции Совета министров ЕС.
Достигнутое соглашение о пакте стабильности - безусловный успех европейской политики, нацеленной на то, чтобы с помощью евро вывести ЕС из кризиса, который возник после заключения в 1992 г. Маастрихтского договора. В 90-х годах главным импульсом для ускорения интеграционных процессов стала глобализация торговли, знаний и финансовых потоков. Осознание последствий глобализации побудило политические элиты ведущих стран ЕС все больше стремиться к введению евро, поскольку от него зависит будущее европейской интеграции. Процесс глобализации экономики может обеспечить условия для нового длительного цикла экономического
роста, но в то же время он обостряет конкуренцию и вынуждает страны, предприятия и людей к постоянной адаптации. Исходящие от международной системы импульсы создают вызовы для отдельных государств и обостряют конфликты, от разрешение которых зависит будущая безопасность и благополучие. По мнению специалистов, введение единой европейской валюты будет способствовать созданию более стабильного и надежного валютного порядка, а также усилению роли ЕС в мировой политике. Евро не только станет противовесом доллару и иене на мировых рынках, но и придаст Европе новый вес (1, с. 15). Введение евро должно значительно ослабить международную роль доллара и заставить США соблюдать бюджетную дисциплину, что в долгосрочном плане приведет к стабилизации курса доллара. Евро станет доминирующей валютой на тесно переплетенном внутреннем рынке ЕС, уровень цен на котором стабилизируется. В конечном счете евро, благодаря своей стабильности, станет ведущей резервной валютой.
С точки зрения французских специалистов, евро может стать средством создания "многополюсного мирового порядка". Ослабление международных позиций доллара устранило бы главный фактор американской гегемонии в мировой политике. Обладая единой валютой, ЕС может добиться нового распределения голосов в МВФ, МБРР и других международных организациях. Другим следствием может быть поворот к Европе стран Азии, Африки и отчасти Латинской Америки. Способность ЕС управлять всеми этими процессами, зависит от готовности стран-членов поступиться частью своего национального суверенитета.
Статья (2) посвящена препятствиям, стоящим на пути введения евро. На встрече ЕС в верхах в декабре 1996 г. в Дублине канцлеру ФРГ Г.Колю удалось совершить прорыв, убедив глав остальных стран-членов ЕС согласиться с разработанным немецким министром финансов Т.Вайгелем пактом стабильности. Между тем споры о возможных дисциплинарных штрафах в ЕВС за нарушения предписаний по дефициту госбюджета не прекращаются. В то время как одни настаивают на максимально точной и строгой формулировке предписаний по госбюджету для стран-участниц ЕВС, другие опасаются утраты странами своей финансово-политической автономии.
Острой проблемой остается вопрос о том, как надо понимать согласованный в Дублине верхний предел нарушения стабильности. По мнению представителей Италии, Греции, Испании, Швеции и Австрии, предельный штраф в 0,5% ВНП может взиматься только один раз. Франция, Финляндия и Ирландия ратуют за более жесткие наказания для нарушителей предписаний, требуя, чтобы Совет министров ЕС каждый год мог предъявлять штраф в размере до 0,5% ВНП до тех пор, пока соответствующая страна не снизит дефицит своего бюджета до требуемого уровня (2, с. 16).
Германия, придерживаясь в целом умеренных позиций, вместе с тем решительно выступает против предложений Греции и Испании ликвидировать превышение дефицита своих бюджетов с финансовой помощью Фонда сплочения ЕС ещё до конца 1998 г.
Председатель Европейской комиссии (ЕК) Ж.Сантер не считает, что споры европейцев по поводу евро и политических реформ свидетельствуют о кризисе ЕС. Вместе с тем, по его мнению, сегодня Европе нужны новые стимулы, правительства стран ЕС должны решать собственные проблемы и работать над достижением целей, поставленных перед ними Маастрихтским договором.
Еще до создания ЕВС должны быть реформированы политические институты ЕС, однако соответствующие переговоры продвигаются очень медленно. Сантер настаивает на необходимости согласия в этой области, ибо будет в противном случае под ударом окажется процесс расширения ЕС на Восток. Без реформирования институтов ЕС невозможно будет управлять союзом из 25 или 27 членов. Хотя политические реформы не являются обязательной предпосылкой введения единой валюты, Сантер предупреждает о негативных "психологических эффектах", которые может вызвать провал совещания членов Европейского совета. Попытки Германии ограничить полномочия ЕК Сантер считает неоправданными, поскольку расширенный союз из 25 членов будет нуждается в сильной Еврокомиссии, и это понимают малые страны-члены, выступающие за усиление ее роли. По мнению Сантера, углубления сотрудничества, политические реформы и создание ЕВС не превратят ЕС в федеральное государство типа США: "Мы не станем Соединенными штатами Европы, поскольку это противоречит всей нашей истории. Европа XXI века будет управляться единым сильным Парламентом,
единой сильной Комиссией и Советом министров, это будет государство, не имеющее прецедента в истории" (3, с. 22).
В.И.Шабаева
98.01.106. ДЕНТ Ч. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ ЕС И ВОСТОЧНОЙ АЗИЕЙ: ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ И БУДУЩЕЕ.
DENT Ch. Economic relations between the EC and East Asia: Past, present and future// Intereconomics.- Hamburg, 1997.-Vol.32, N 1.- P.7-13.
Сотрудник Университета графств Линкольншир и Хамберсайд (г. Халл, Великобритания) отмечает, что в 90-х годах ЕС переводит свои отношения со странами Восточной Азии (ВА) в разряд приоритетных, что объясняется двумя факторами: 1) высокой динамичностью экономического развития многих стран ВА и превращением этого региона в новый центр экономической власти; 2) исторической ориентацией этих стран на Северную Америку; связь между этими регионами была закреплена созданием форума по Азиатско-Тихоокеанскому экономическому сотрудничеству(АРЕС), который предполагает создание к 2020 г. Тихоокеанской зоны свободной торговли (PAFTA). Европейские страны опасаются остаться в стороне от "тихоокеанского центра".
Доля стран ВА в мировом экспорте в 1980-1995 гг. возросла с 9,6 до 26,4% (с.9). В настоящее время ВА является наиболее важным региональным партнером ЕС. В 1992 г. объем торговли между ЕС и странами ВА превосходил объем торговли последних со странами Северной Америки. За 1983-1995 гг. доля ВА в общем внешнем импорте ЕС возросла с 12,7 до 26,6%, а в экспорте - с 8,8 до 21,6%(с.9). Однако роль ЕС как торгового партнера стран ВА возросла лишь сравнительно недавно, ориентация последних на поддержание торговли с Северной Америкой сохраняется. Кроме того, в ВА значительно расширяются внутрирегиональные торговые связи и инвестиционные потоки. В 1980-1993 гг. доля стран ВА в общем объеме прямых инвестиций (ПИ) сократилась с 16,4 до 12,4%, в зарубежных ПИ США - с 16 до 14,1% и Японии - с 25,1 до 21%(с.9).
Высокие темпы экономического развития стран ВА обусловливают заинтересованность фирм этих стран в осуществлении зарубежных инвестиций и в привлечении иностранных инвесторов.
34-4350
