CC BY
23
культуры соучастия, которая оказывается родственной церемонии "открытия глаз"» [с. 33].
К.Б. Демидов
ИСТОРИЯ
2019.02.025. С.Е. СИДОРОВА. КОЛОНИАЛЬНАЯ КАРТОГРАФИЯ ЦЕНТРАЛЬНОЙ ИНДИИ.
SIDORIVA S.E. Colonial cartography of Central India doi: 10.31249/rva/2019.02.03
Аннотация. Статья посвящена британским топографическим исследованиям на территории Нагпурского княжества, расположенного в центре Индостана, и созданию географических карт этого региона в период с 1760-х по 1820-е годы. Знания о пространстве, его конфигурации, рельефе и протяженности, представленные в систематизированном, унифицированном, схематическом и графическом виде делали поначалу неведомые земли понятными, поддающимися физическому овладению и в дальнейшем удобными для контроля и управления. На примере Центральной Индии автор рассматривает британскую деятельность по картографированию как заочную колонизацию, т.е. апроприацию земель через процесс их узнавания, описания и презентации модерными методами, основанными на европеизированном научном и рациональном подходе.
Abstract. The article is devoted to the British topographical survey in Central Indian region and its mapping in 1760-s-1820-s. Accumulated spatial knowledge on the configuration, relief, dimensions and proportion of the region, represented in the unified, methodical, schematic and graphic form, made initially unknown lands analyzable, calculable, intelligible, and ready to be conquered, controlled and governed. Basing on the case-study of the Central India the author treats the British mapping activity as colonization in absentia, i.e. territory appropriation by means of their cognition, description and presentation using the modern European scientific methods.
Ключевые слова: колониализм; Ост-Индская компания; Нагпур; Центральная Индия; измерительные приборы; картографирование.
Keywords: colonialism; East India Company; Nagpur; Central India; measuring instruments; mapping.
Сидорова Светлана Евгеньевна, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, старший научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам РАН, г. Москва, [email protected]
С учреждением в 1600 г. Ост-Индской компании британцы начали активно и регулярно контактировать с индийским субконтинентом. Процесс колонизации Индии был длительным и происходил разными способами. Наряду с военно-дипломатическими мероприятиями британцы интенсивно приобретали знания о землях Индостана. Начиная со второй половины XVIII в. британцы вели сбор, учет, перепись данных касательно индийских сельскохозяйственных угодий, систем землепользования и налогообложения, географических и климатических условий, флоры и фауны, населения, составляли описания народов, проживавших на территории Британской Индии, их обычаев, религиозных традиций и практик, социальных институтов и т.п. Значение имело не только содержание собираемой информации, но и форма ее презентации. Она систематизировалась и упорядоченная, сгруппированная, разбитая на категории, изложенная по определенному плану представала в виде обзоров, статистических отчетов, газеттиров, переписей, энциклопедий и т.п. Бернард Кон в работе «Колониализм и его формы познания» распределил различные способы сбора информации, использовавшиеся англичанами, по группам. Он назвал их «исследовательскими модальностями» и выделил среди них такие, как историография, наблюдения или травелоги, опросы, перечислительная классификация (переписи населения), музееведение и топография [4, с. 5-11]. Объективизация, дифференциация и кодификация индийского географического, экономического, исторического, социокультурного пространства отвечали вполне утилитарным целям, направленным на формирование единообразного административного устройства завоеванных территорий с учетом особенностей различных местностей, а в целом - на проведение политики государственного строительства на разрозненных ин-
дийских землях. В этом единообразии был залог успеха и длительной устойчивости британской власти, которой первой из пришлых культур удалось закрепиться на всей территории субконтинента, накрыв его сетью унифицированных систем - образования, судопроизводства, налогообложения и т.п. Очевидно, что раскладывать по категориям и систематизировать возможно и удобно было сопоставимые данные, приведенные к общему знаменателю, измеренные «линейками» с одинаковым набором шкал, чтобы сделать поначалу неведомую индийскую действительность легко «читаемой» и, как следствие, контролируемой и управляемой. В Индии британцы использовали уже готовые европейские инструменты и методы познания окружающего мира, которые отражали их ментальный строй, помогали перевести новую реальность на доступный им язык собственной культуры, втиснуть ее в известную и понятную схему устройства общества.
В середине XVIII в., когда англичане еще базировались в прибрежных факториях1 и только вступали в фазу активного приобретения земель в Индостане, насущной проблемой была нехватка у них знаний о пространстве, его конфигурации, рельефе и протяженности. В Индии же, состоявшей из большого числа политий, сосуществовали разные системы измерений, которые вносили путаницу, зафиксированную в колониальных нарративах. Например, в 1799 г. по пути в Нагпурское княжество, которое входило в состав более крупного политического образования - Маратхской конфедерации, англичанин Генри Колбрук, один из первых резидентов (1799-1801) при дворе нагпурского раджи Рагхуджи II (прав. 1775-1816), писал в дневнике: «...мы сполна испытали на себе неразбериху с расстояниями. В этой части Декана единицей измерения является гондский кос, который равен двум мегхелей-ским косам, а тот в свою очередь немного меньше банджарского коса. Четыре, если не пять разных систем исчисления, имеющих сходное название, являются источником постоянных трудностей; при такой большой единице измерения, эквивалентной 4-5 милям,
1 Фактория - опорный пункт (в том числе помещения) для купцов, откуда они вели бизнес в иностранном государстве. Термин происходит от слова «factory», который обозначал агента (официально-коммерческий резидент), нанятого главным купцом (в данном случае акционерами Ост-Индской компании) [3, с. 573].
ошибка при оценке дневного расстояния может составлять до четверти ее значения. Иногда мы даже ошибались на треть и часто обнаруживали, что наш дневной переход был намного длиннее или короче по сравнению с изначально предполагаемой дистанцией» [5, с. 211].
Земли Нагпурского княжества в центре Индии, находившиеся по отношению к местам локализации британцев на самой далекой периферии, были освоены ими одними из последних. На карте Индии, созданной Джеймсом Рэннелом (1742-1830) в 1788 г. этот регион является наименее заполненным1. Дж. Рэннел за 20 лет до этого, в 1767 г., основал Топографическую службу Индии и считается отцом индийской географии. Именно эта служба организовывала исследования различных регионов Индии, туда стекались все отчеты, информация, расчеты, полученные во время обследований, сделанных сюрвейерами. Последним вменялось в обязанность вести дневники путешествий. Вот одно из первых распоряжений Рэн-нела для них: «Вы должны будете описывать местность, которую пересекаете, продукцию, производимую там, перечислять названия всех без исключения деревень и фиксировать все, что может показаться примечательным. Копию журнала с планами рек и ручьев вы должны передать мне» (цит. по: [13, с. 195]). Как правило, сюрвейерами были военные, которых нанимала Топографическая служба, и они вели свои наблюдения во время продвижения войск. Также снаряжались и специальные экспедиции.
Сюрвейеры были экипированы различными измерительными инструментами. Первую группу составляли приборы для исчисления расстояний - измерительные цепи из латуни или стали длиной от 50 до 100 футов, со звеном ок. 2,5 футов. Для этих же целей служили перамбуляторы или шагомеры. Во вторую группу входили инструменты для измерения углов: секстанты и квадранты, компасы, буссоли и теодолиты для измерения горизонтальных и вертикальных углов с целью определения координат местности, конкретно широт. Компасы были трех видов: карманный, азимутальный и тот, который встраивался в теодолит. Третья группа приборов предназначалась для астрономических наблюдений: те-
1 Карту можно посмотреть по ссылке: https://www.lib.umich.edu/online-exhibits/exhibits/show/india-maps/item/5144?exhibit=136&page= 1193
лескопы, хронометры и часы для определения времени и долгот. Кроме того, в походных сумках бывали термометры, которые были адаптированы для индийских условий и имели более длинную шкалу для положительных значений температур. Это был своего рода идеальный набор, который далеко не всегда имелся у сюрвейера. По свидетельству «Исторических записок» Топографической службы, инструменты было сложно раздобыть, и они дорого стоили, поэтому иногда у сюрвейера были с собой только карманный компас и перамбулятор [13, с. 203]1.
До конца XVIII в. британцы старались поддерживать мирные отношения с Нагпурским княжеством, удерживая его от вступления в антибританские коалиции на субконтиненте. Поэтому время от времени туда высылались дипломатические миссии. Именно они и добывали начальные сведения об этих территориях. По известным сегодня данным, первым кто отправился из Калькутты в направлении Нагпура в 1766 г. был Томас Мотт, который так и не добрался до конечной точки, но о пройденной части пути оставил «Описание путешествия к алмазным копям в Самбалпуре в провинции Орисса» [12]. Его дневник - это путешествие во времени и пространстве, в котором сменяющим друг друга календарным датам соответствуют точно зафиксированные мили преодоленного расстояния. Не останавливаясь подробно на описании пути, приведу буквально пару характерных фраз из его дневника, чтобы показать, что именно его интересовало в дороге и как он описывал увиденное.
«Баласор - большой город, в милю длиной и в полмили в его самой широкой части. Он стоит на реке Бори Беллаун, вода в ней обычно находится на уровне восьми футов и пригодна для перемещения судов в сухие доки, которых здесь много. Но весной вода поднимается выше. По реке могут ходить суда грузоподъемностью не более 100 тонн, однако они не могут преодолеть устье за исключением весенних месяцев. Со здания английской фактории открывается прекрасный вид. С юго-запада на северо-запад лежат равнины, которые граничат на расстоянии в 12 миль с горами Нил-гур. К югу возвышается аккуратный городок. К востоку видны
1 «Исторические записки» подробно описывают стоимость инструментов, способы их приобретения сюрвейерами, точность и погрешность показаний, методы адаптации к индийским условиям и т.д. [13, с. 198-206].
изгибы реки Бори Беллаун, протекающей по местности, усеянной деревнями насколько хватает глаз... К северу располагаются не возделываемые угодья, орошаемые речной водой.
1 мая я покинул Будрак рано, пересек реку Солиунди шириной в триста ярдов, в это время года пригодную для переправы вброд. Я прошел не более четырех миль и обнаружил ручей всего в двадцать пять ярдов шириной, но такой глубокий и быстрый, что мне пришлось нанимать лодки, чтобы перебраться на другой берег. Он называется Тунда-нулла, через него есть хороший каменный мост, но поврежденный у основания с обеих сторон стремительным потоком. 2 мая я вступил на территорию паргана1 Даумнагар и через две мили перешел еще через один ручей по каменному мосту, давно не ремонтировавшемуся, но пригодному для провоза пушек.» [12, с. 4, 10].
При этом нигде в тексте не указано, каким образом Мотт рассчитывал дистанции2. Упоминается только компас. Он привез дневник с описанием ландшафта, который обрел конкретные природные и рукотворные маркеры, обладавшие размерами, сориентированные по сторонам света, размещенные на вымеренных друг от друга расстояниях. Эти отчеты были очень важны, так как создавали словесные карты, делали информацию о землях «видимой» для других путешественников.
В книге Бруно Латура «Наука в действии.» есть раздел «Действие на расстоянии», в котором он задается вопросом о том, как узнать «о вещах, людях и событиях, которые находятся или происходят далеко» [9, с. 220]. Что толку, рассуждает он, в пропавшей экспедиции, после которой не осталось ничего. Следующая за ней отправится в путь в таком же неведении. Важно, чтобы первопроходцы не только вернулись, но «нашли способ доставить [открытые] земли (the lands) назад таким образом, чтобы кто-то другой смог увидеть их», и тогда их последователи быстро продвинутся по уже «знакомым» территориям и привезут домой «новые куски карты». Латур пишет: «невозможно дать определе-
1 Паргана («совокупность нескольких поселений») - административно-фискальная единица, охватывающая несколько деревень.
2 Джеймс Рэннел в комментариях к карте Индии написал позднее: «Маршрут г-на Мотта вдоль Маханади был описан на основе математически высчитанных расстояний и показаний компаса» [16, с. 164] (см. ниже).
ние тому, что называется "знанием", без объяснения того, как оно добыто. Иными словами, "знание" не может быть описано само по себе или как оппозиция "незнанию" или "вере", необходимо представлять полный цикл его обретения: как добыть и доставить факты, обстоятельства, положение дел издалека» [9, с. 220]. В колониальном контексте, где расстояния, пространственный разрыв между нуждающимися в знаниях колонизаторами и местами его обретения были весьма велики, вопрос придания информации видимой, осязаемой, а главное компактной и транспортабельной формы был очень актуален. Поэтому значение имели не только измерительные приборы, но и бумага, на которой фиксировались данные. В 1794 г. Рэннел ужесточил правила и издал приказ о том, чтобы «все сюрвейеры передавали планы, точные и аккуратные копии своих книг полевых наблюдений, содержащие все первоначальные измерения с помощью колес (шагомеров. - С. С.) или цепей и любые записи». Он добавил, что «ни один сюрвейер не может считать свою миссию исполненной до тех пор, пока он не предоставит такие журналы» (цит. по: [13, с. 196]). Он также предлагал не выплачивать им вознаграждения, пока бумаги не окажутся в его офисе.
Мотт же, по сути, создал словесную карту Ориссы или тех ее районов, где побывал и, вернувшись в Калькутту с испещренными чернилами листами бумаги, не только «доставил» туда эту часть Индостана, но сделал ее «проходимой», знакомой, наполненной ландшафтными объектами, описанной таким образом, что позволяло спланировать маршрут как мирных, так и военных экспедиций.
Поэтому когда в 1778 г., спустя больше десяти лет, следующая миссия в составе Александра Эллиота и еще трех британцев отправилась в Нагпур, первые 290 миль были для них уже более или менее знакомым путем. Добравшись до Каттака, они начали вести «Журнал путешествия из Каттака в Нагпур, начавшегося 11 августа 1778 г.». Мне не удалось найти этот документ, но читавший его в 1920-х годах английский чиновник Индийской гражданской службы К. Уиллс написал о постигшем его разочаровании, так как обнаружил в нем в основном топографические детали местности [17, с. 56]. На самом деле эти записи уточняли и дополняли уже составленную Моттом словесную карту района. Эллиот двигался по маршруту Мотта до местечка Бауд, где последний
свернул на Самбалпур. Эллиот же отправился дальше на запад. Описание пути экспедиции Эллиота заполнило еще один кусок карты, существовавшей пока только в виде слов на бумаге. Сам А. Эллиот умер в дороге, но его спутники добрались до Нагпура.
Еще через 11 лет, в 1788 г. первый британский резидент при нагпурском дворе Джордж Форстер (1788-1791) вновь прошел путь до центра Индии. В составе его миссии был Дэниэл Леки, который по пути в столицу княжества вел «Журнал путешествия в Нагпур по дороге через Каттак, Баросамер и южные Гхаты Банд-жаре» [10]. Как обычно Леки фиксировал расстояния, проставляя количество пройденных миль на полях рядом с датами. Он указал названия всех рек и населенных пунктов, которые они миновали. В конце каждой записи он отмечал направления движения в соответствии с показаниями компаса на отдельных отрезках пути. К журналу приложена карта проделанного пути. Все три миссии пробирались в Нагпур с востока, через Ориссу и Каттак.
Кроме того, во время Первой англо-маратхской войны (1775-1782) английские войска проходили маршем по северным границам Нагпурского княжества. Сопровождавшие войска инженеры под руководством генерала Годдарда и г-на Смита на всем протяжении пути измеряли дистанции и углы, определяли широты и долготы. В 1782-1783 гг. специально снаряженная группа лейтенанта Эварта обследовала дороги, которые вели к Нагпуру с северо-востока, от западных границ Бихара, а также от Аллахабада1.
В 1795 г. бенгальские власти направили небольшую экспедицию для исследования дорог через те части Индии, которые лежали между Бераром, Ориссой и Северными Сиркарами. Ее возглавил капитан Дж.Т. Блант. Она стартовала из Чанардарха, города-крепости в районе Аллахабада на южном берегу Ганги, т.е. Блант вступил на территорию Нагпурского княжества с севера и двигался почти строго на юг. С собой у Бланта был телескоп, о других измерительных инструментах он, к сожалению, ничего не сообщил. Изведанную им часть Индии Блант «доставил» в Калькутту в виде «Рассказа о путешествии из Чанаргхара в Йертнагу-дам» [2]. Повествование выстроено по привычной схеме: поимен-
1 См. описание результатов замеров Годдарада, Смита и Эварта в комментариях Дж. Рэннела ниже.
ное перечисление пройденных населенных пунктов иногда с указанием расстояний, описание ландшафта и рельефа местности и связанных с продвижением сквозь них трудностей, вкрапления исторических экскурсов касающихся того, когда и при ком те или иные земли попали под контроль Нагпура, словесные (а иногда и карандашные) зарисовки городского и деревенского быта, образа жизни местных жителей, их способов коммуникации с европейцами, архитектурных достопримечательностей.
Наконец, в 1799 г. уже упомянутый Томас Колбрук следовал до Нагпура с северо-востока из Мирзапура, а спустя три года обратно уже по другой дороге. Оба перехода были зафиксированы в текстах: «Рассказ о путешествии из Мирзапура в Нагпур» и «Путешествие домой» [5]. Колбрук передвигался по Центральной Индии с секстантом и термометром и делал заметки подобного рода:
«Сделав измерения с противоположного берега Сона с помощью хорошего секстанта, я смог вычислить высоту пика, называемого Мангешвар, которая составила 480 ярдов над уровнем реки...» [5, с. 182]. «27 января на рассвете термометр показал 24°F, а спустя десять минут после восхода только 26°. Вода замерзла в латунных сосудах, многие водоемы покрылись ледяной коркой, и она оставалась на них в тени через час после восхода солнца. А иней на траве и земле даже через два часа. Днем температура поднялась до 62°, а к 10 часам вечера опустилась до 31°. Термометр, который использовался всю ночь, покрылся сосульками утром 28 числа и оставался на отметке в 21° после восхода. Другой термометр, находившийся в сумке, показывал 22,5° и поднялся до 24°, как только его извлекли из нее... Такой сильный холод между 23 и 24 широтами подтверждает общепринятое мнение, что климат в дикой (uncleared) местности холоднее, чем в окультуренном ландшафте. Хотя мы пересекали гористую местность, но это не было достаточно убедительным объяснением такого экстремального холода в тропическом климате» [5, с. 193].
За три с небольшим десятка лет британцы добрались до Нагпура несколькими путями. Все путешественники оставили письменные свидетельства с точными, выраженными в цифрах данными о территории. Они и стали главным источником информации для составления уже не словесных, но графических карт. В 1788 г. вышло доработанное издание «Мемуара к карте Индостана или
Могольской империи с введением, объясняющим географию и современное деление этой страны, и картой стран, расположенных между Индией и Каспийским морем» Джеймса Рэннела. На первых же страницах автор выражал благодарность тем, кто шагал по субконтиненту:
«С помощью определений широт и долгот, сделанных капитаном Хаддартом1 вдоль Малабарского, т.е. западного, побережья Индии, форма полуострова теперь очень близка к реальности; линия восточного побережья благодаря обсервациям полковника Пирса2, значительно улучшена в деталях, хотя общая траектория подверглась незначительным изменениям. Выверенная линия была прорисована от Бенгальской провинции до Нагпура, расположенного в самом центре Индии, который стал не только важной географической точкой там, где ее очень не хватало, но и исходной позицией для заполнения пустого пространства с трех сторон вокруг нее. Наконец, война с Хайдаром Али3 и его наследником Типу Султаном4 предоставила много нового географического материала в различных частях полуострова из-за перемещений армий и их подразделений. Это наиболее существенные приобретения для целей составления настоящей карты, так как они помогают скорректировать ее общие очертания и определить правильные пропорции между ее отдельными частями. В достатке имеется и другая информация, не влияющая на общую картину, но которая служит для заполнения лакун в ней. Наибольшим улучшениям подверглись провинции Гуджарат и Раджастхан, а также Панджаб и Синд. Если коротко, то поправки и дополнения рассеяны по
1 Джозеф Хаддарт (1741-1816) - британский гидрограф.
2 Томас Дин Пирс (1738-1789) - полковник артиллерийского подразделения Бенгальской армии Ост-Индской компании, доверенное лицо генерал-губернатора Бенгалии Уоррена Хейстингса (1772-1785). Служил в Индии с 1768 г. до смерти.
Хайдар Али (1720-1782) - правитель княжества Майсур. Командовал войсками Майсура во время Первой (1767-1769) и Второй (1780-1784) англо-майсурских войн.
4 Типу Султан (1782-1799) - сын и наследник Хайдара Али, правитель княжества Майсур. Командовал войсками Майсура во время Третьей (1790-1792) и Четвертой (1798-1799) англо-майсурских войн.
всей карте, а в целом, если исключить южную часть Берара1, западная часть полуострова и территории, граничащие с рекой Инд и Панджабом, хорошо заполнены и практически не имеют пустот» [16, с. 1У-У].
И далее:
«В своем "Мемуаре" я выразил признательность разным джентльменам за предоставление материалов, ставших основой моей работы. Была помощь и другого рода, за которую у меня не было возможности выразить благодарность. Это различного рода подсказки, исправления ошибок, которые я неизбежно совершал по причине незнания местных обстоятельств и исторических фактов» [16, с. VIII].
В визуальном отображении на карте Рэннела Маратхская держава предстала как двучастное образование. Давая пояснения колористическому наполнению карты, Рэннел указал, что зеленым цветом отмечено «государство махраттов», при этом светло-зеленая зона относится к «пунским махраттам», а темно-зеленая к «берарским махраттам» [16, с. XVI]. В словесном описании этой территории Рэннел отметил, что «эти два района совместно занимают всю южную часть Хиндустана2 и большую часть Декана. Их империя протянулась от моря до моря через самую широкую часть полуострова, и от границ Агры на севере до реки Кришна на юге, образуя территорию в 1000 британских миль в длину и 700 -в ширину» [16, с. СХХГУ]. Рассказывая о темно-зеленом, берар-ском или нагпурском сегменте карты Рэннел сообщил сведения о составе владений раджи, уточнив, что с востока на запад их протяженность составила 550 британских миль, а с юга на север в некоторых местах достигла 200 миль. И добавил: «О внутренних районах Берара мы знаем меньше, чем о большинстве стран Хин-дустана, но то, что нам известно свидетельствует о том, что это малонаселенная и небогатая страна» [16, с. СХХХ].
Основная же часть «Мемуара» касалась сложной и кропотливой процедуры вычисления координат географических объектов и нанесения их на карту по каждому региону Индии, в ходе кото-
1 Под Бераром во времена Реннела понимали всё Нагпурское княжество.
2 В данном случае имеется в виду Северная Индия до Деканского плато, которое составляет южную часть полуострова.
рой Рэннел постоянно прибегал к собранным разными людьми по всему субконтиненту, порой скудным сведениям, сопоставлял их в попытке воссоздать на бумаге наиболее точную картину. Центральный регион описан в главе IV:
«Я начну свои заметки с конструирования внутренних районов региона с помощью линий, прочерченных через континент г-м Смитом и генералом Годдардом1. Преподобный г-н Смит отправился в 1776 г. из Калпи вместе с капитаном Аптоном в составе посольства к махраттскому двору в Пуне, у города Нарвар на реке Инд вступил на большую дорогу, ведущую из Дели и Агры в Декан. От Нарвара проследовал в Сиронг, город в Малве - территории, подчиненной Махаджи Синдии2, оттуда - в Барханпур, столицу Кхандеша. Затем пересек известную реку Нармаду и направился в Пуну. пересек истоки реки Годавари и Бимы и двинулся в Бомбей. На протяжении всего пути он определял широты и долготы каждый раз, когда предоставлялась такая возможность, что случалось довольно часто. С помощью этих обсерваций и промежуточных фиксаций местоположения на дороге он составил карту, которая столь же ценна своей точностью и информативностью, сколь и любопытна своей новизной. Впервые у нас была географическая линия, прочерченная через всю Индию, через основные точки между Агрой и Пуной, к которой мы могли привязаться, и которая позволила нам скорректировать несколько траекторий, остававшихся до этого крайне неопределенными. Нарвар, например, исправил местоположение и протяженность дороги между ним и Агрой, Сиронг (Сарондж) - дороги на Манду и Барханпур, положение Аурангабада и локализацию дорог на Сурат, Хайдарабад и Нагпур.
Карта прославленного марша генерала Годдарда из Калпи в Сурат, совпадавшего с маршрутом г-на Смита от Калпи до Бар-ханпура, была составлена на основе информации, предоставленной инженерами, которые на всем протяжении пути измеряли дистанции и определяли местоположение дороги. При сравнении долготы, указанной на этой карте, с координатами, вычисленными
1 Они делали измерения во время Первой англо-маратхской войны.
2 Синдия Махаджи (прав. 1768-1794) - правитель княжества Гвалиор в составе Маратхской конфедерации.
г-м Смитом, разница составила 6'35", что показывает преимущества измерения расстояний и ориентирования перед обсервацией» [16, с. 129-130].
И далее следовали подробнейшие объяснения, как Рэннел вычислял положение на карте самых важных городов и населенных пунктов, в его терминологии первичных / основных точек (primary points / primary stations), к которым привязывались остальные географические объекты:
«Следующая исходная точка, одна из наиболее важных и наиболее удаленных от всех известных точек на карте - Нагпур, столица восточной части Махраттской [sic!]империи и почти центр Индии1. Последнее замечание и число дорог, исходящих из него в соседние города, длина большинства из которых была вычислена лишь математически, делает задачу определения местоположения города сверхнасущной во всей географии Индии. Г-н Хейстингс... распорядился провести обследование дорог, ведущих туда от западных границ Бихара, а также от Аллахабада. Это было осуществлено в 1782 и 1783 годах лейтенантом Эвартом под контролем полковника Колла, главы Топографической службы. Результат этой экспедиции был превосходным. Эварт стартовал из Читры в Бихаре, которая расположена на 85° долготы и 24°12 ' широты на моей карте Бенгалии и Бихара, и по его показаниям разрыв в долготе между этим местом и Нагпуром на широте 21°8 ' 30" составлял 5°16 ' к западу, что означало, что Нагпур должен находиться на 79°44 '. На обратном пути из Нагпура в Бенарес, расположенный на той же карте на долготе 83°13' , разрыв в долготе между ними составил 3°25'10" к востоку, что локализовало Нагпур на 79°47 ' 50" долготы, соответственно разница между двумя показателями местоположения Нагпура составила только 3°50", что я отношу на счет погрешности стрелки компаса. Взяв среднее между ними значение, можно считать, что долгота, на которой расположен Нагпур 79°45' 55" или 79°46 '» [16, с. 142-143].
Экспедиция Эварта позволила уточнить положение других первичных точек. Кроме того, Эварт предоставил дополнительный
1 В современном Нагпуре одной из туристических достопримечательностей является колонна, символизирующая центр Индии.
описательный материал по устройству территорий, сквозь которые он прошел:
«Нагпур . хотя большой и густонаселенный город, но бедно застроенный; открытый и не защищенный ничем, кроме как небольшой и мало мощной цитаделью. Главная крепость и сокровищница Мудходжи1 - Гавилгарх, расположена на крутом холме в 103 милях к северо-западу от Нагпура. У всех князей Индии имеются подобные сокровищницы: неустойчивость государств диктуют такую необходимость. Земли вокруг Нагпура плодородные и хорошо обрабатываемые, перемежаются холмами умеренной высоты. Однако общая панорама страны, особенно между Нагпуром и Бихаром, отличается лесистостью и малочисленностью деревень и городов. Западная и северная части страны Мудходжи дают наибольшую долю в его доходах.» [16, с. 143-144].
Нагпур еще много раз встречался на страницах «Мемуара», так как Рэннел все время соотносил его с новыми и новыми населенными пунктами, реками, дорогами, другими географическими объектами, вписывал в общую картину Индостана и постоянно уточнял его местоположение. При заполнении же пространства вокруг Нагпура в пределах княжества он сокрушался, что точные данные есть только по двум дорогам, обмеренным Эвартом, в остальном же он постоянно апеллировал к записям Уотерстоуна, который сменил в 1778 г. так и не добравшегося до Нагпура Александра Эллиота [16, с. 159], Томаса Мотта [16, с. 161-162, 164], а также некоего Томаса, побывавшего у раджи в 1782 г., о чем тоже оставил записи2 [16, с. 161, 163]. Тем не менее этот кусок карты так и остался наименее хорошо проработанным:
«Я говорил выше, что Самбалпур обозначен не на том месте, и это стало причиной ошибочного размещения всех мест от Ратан-пура до Каттака. Так как дистанция между Сарангхаром и Сонпу-ром слишком маленькая, а между последним и Каттаком - слишком большая; река Маханади не делает такого крутого поворота между Баудом и Самбалпуром, как описывает г-н Мотт, и как по-
1 Мудходжи I Бхосле (прав. 1772-1788) - правитель Нагпурского княжества.
2 Об этом упоминал К. Уиллс, которому удалось раздобыть копию дневника Томаса.
казано на карте. Голам Мохамед1 насчитал только 137 косов между Нагпуром и Самбалпуром, однако на графическом изображении там не менее 157 косов, и это ошибка, которую трудно исправить ... Маршрут г-на Мотта вдоль Маханади был описан на основе математически высчитанных расстояний и показаний компаса. Он также очень грубо прикинул широту Самбалпура, в результате чего, город оказался на одной широте с Баласором, т.е. на 21,5°. Устья этой реки, которые образуют скопление невысоких лесистых островов. никто никогда не исследовал, их описание известно лишь из отчетов.» [16, с. 162, 164].
Решая свои политические, дипломатические, стратегические задачи по поддержанию баланса сил на полуострове, расширению своих владений, усмирению противников, британцы нарисовали карту, на которой все эти силы, союзники и соперники предстали в графическом изображении: цвете, пропорциях и масштабе, удобных для восприятия человеческим глазом. С помощью карты Нагпур, лежащий в центре Индии, стал досягаемым. В приложении к «Мемуару» Рэннел дал таблицы дистанций от 12 первичных точек до других населенных пунктов. Среди этих 12 главных городов был и Нагпур, который Рэннел связал точными расстояниями в британских милях с 96 точками на карте [16, с. 247]. Сам Рэннел покинул Индию в 1782 г., обследование территорий продолжалось при следующем главе Топографической службы полковнике Томасе Колле (1777-1788), который скомпилировал «двадцать страниц Атласа Индии в одну карту меньшего размера. В 1787 г. правительство Бенгалии заказало ее копию в масштабе 1 = 1 дюйм для того, чтобы повесить ее в Зале совещаний и постоянно с ней сверяться» [11, с. 56].
За годы, прошедшие со времени путешествия в Нагпур Т.Г. Колбрука в 1799-1801 гг., знания британцев о центральных регионах Индостана весьма увеличились. Работы Топографической службы Индии не прекращались. Второй том ее «Исторических записок», охватывающий период с 1800 по 1815 г., называет имена множества профессиональных сюрвейеров, которые в это время двигались по дорогам в непосредственной близости от Наг-
1 Голам Мохамед - сипайский офицер, отправленный в 1774 г., накануне Первой англо-маратхской войны, исследовать дороги Декана и собрать разведывательные данные относительно сил маратхов.
пурского княжества [14, с. 44-57]. Однако про саму Центральную Индию говорится, что по-прежнему «информация о ней добывалась преимущественно политическими миссиями». Так, эскорт во главе с Уильямом Ллойдом, выделенный очередному британскому резиденту при нагпурском дворе Маунтстюарту Элфинстону (1804-1807) для усиления его защиты от возможных нападений пиндари1, выдвинулся в направлении Нагпруа 25 февраля 1806 г. из Хазарибагха через Самбалпур, Ратанпур, Кхайгхар, Ланжи. Представляя отчет о пройденном маршруте правительству Бенга-лии, Элфинстоун указал на необходимость продолжить исследование «географии страны, столь мало пока известной. Долгое время я откладывал это занятие из-за подозрительности Раджи, с недоверием относившимся к изучению его территорий. Обнаружив недавно, что географические изыскания не вызывают у него опасений, я на несколько месяцев нанял харкара2 для сбора информации касательно тех частей страны, которые хуже всего отображены на картах. Результат к моему удовлетворению показал, что на карте были не только неточности, но и грубые ошибки. Нет нужды перечислять недочеты самой лучшей карты владений Бхосле3, так как они очевидны при первом взгляде. Я думаю, что я должен лично уделить внимание этому предмету, но мои деловые обязанности не оставляют для этого времени. Мне представляется, что огромную пользу можно получить, если привлечь к этой деятельности лейтенанта Ллойда» (цит. по: [14, с. 52]).
Предложение было одобрено, и Ллойд оставался в Нагпуре до 1820 г. За это время он исследовал сам или с помощью харкара множество маршрутов, преимущественно к югу от Нагпура, и описал все попавшиеся ему на пути города и деревни.
В 1806 г. эскорт во главе с Генри Робертсом, предназначенный для охраны следующего резидента Ричарда Дженкинса (18071826), изучил еще один путь из Мирзапура в Нагпур через Гадха-Мандлу.
1 Пиндари - банды профессиональных грабителей или «вольные отряды» во главе с мелкими феодалами, орудовавшие в Центральной Индии в XVII - первой трети XIX в.
2Харкара - почтальон, курьер, посыльный.
3 Династия нагпурских раджей.
В 1814 г. лейтенанту Джеймсу Бейли было поручено пройти и описать путь из Аллахабада в Нагпур через Реву. Очень много информации было собрано военными во время Третьей англо-маратхской войны и в ходе преследований пиндари, в результате чего к 1821 г. появились довольно подробная карта Центральной Индии [15, с. 86, 282]. В 1820-е годы по дорогам Нагпурского княжества с поручениями от Топографической службы курсировали лейтенант Джеймс Джонстон, Рональд Фергюсон, инженер Ирвин, капитан Джексон, лейтенант Александр Джерард [15, с. 88-90].
10 апреля 1802 г. началось Великое тригонометрическое исследование (Great Trigonometrical Survey) Индии, в основе которого был совершенно иной и более точный по сравнению с маршрутным исследованием способ измерения земной поверхности, покрывавший Индию условными треугольниками как сетью1. Оно продолжалось на протяжении большей части XIX в. Измерения проводились с помощью теодолитов и стальных цепей. Первым суперинтендантом Тригонометрической службы Индии был пехотный офицер, лейтенант-полковник Уильям Лэмбтон, участвовавший в Четвертой англо-майсурской войне. Именно в южной части Индии, в Мадрасской провинции и начались его тригонометрические измерения, которыми он без перерывов занимался почти два десятка лет. В 1820(1) г. он добрался до Центральной Индии. Осуществив там определенный объем работ2, он отправился в Нагпур, чтобы основать штаб-квартиру для продолжения исследования в дальнейшем. По дороге, в январе 1823 г., не выдержав тяжелых условий дороги и климата, Лэмбтон, которому было уже 67 лет, умер в Хингангхате в 50 милях от Нагпура и там же был похоронен. По поручению резидента Дженкинса над его останками был возведен мемориал. К этому моменту Лэмбтон успел методом триангуляции покрыть цепочками треугольников площадь в 165 342 миль2 [11, с. 71].
В 1822 г. для продолжения работ по триангуляции был назначен Александр Стюарт, который умер в Нагпуре в 1824 г., произведя обмер 5 тыс. миль2. Его сменили Фрэнк Норрис и лейтенант
1 Подробное описание метода триангуляции Лэмбтона по созданию сети геодезических пунктов, образующих треугольники, см.: [8; 11; 14, 15]. О необходимых для этого инструментах и их создании см.: [14, с. 251-255].
2 Подробно о деятельности Лэмбтона в Бераре см.: [15, с. 232-236].
Уэстон. Последний в 1824-1825 гг. составил подробную карту Нагпура и его окрестностей. К 1828 г. они завершили обмер наиболее важной части нагпурских территорий. Из отчета Норриса следовало, что из 65 тыс. миль2, принадлежавших радже, только 37 тыс. давали доход, из них было обследовано 20 тыс. [15, с. 92]. В «Исторических записках» Топографического общества говорилось: «Исследование отталкивалось от базисной линии, вымеренной в Элличпуре еще Лэмбтоном. Теодолит, который использовался для определения основных треугольников, был высочайшего класса. Он был заказан Лэмбтоном в Европе, а после его смерти выкуплен на распродаже его личных вещей специально для сюрвейеров в Нагпруе. Вторичные опорные геодезические точки были определены с помощью теодолитов меньшего размера обычной конструкции. Территория площадью 400 миль2 зарисовывалась на простых планшетах в масштабе 1 дюйм: 1 миля» [15, с. 93])1. Результатом стало появление карты, состоявшей из 61 листа. Нор-рис и Уэстон должны были изготовить карту в уменьшенном масштабе 1:4. Они готовы были продолжить исследование оставшейся части княжества, но передача всей полноты власти новому радже Рагхуджи III (прав. 1818-1853) в июне 1830 г. вынудила британцев прекратить географические изыскания, «устранить контингент европейских чиновников из провинции и передать все измерительные инструменты резиденту» [15, с. 92].
Движение сюрвейеров по маршрутам и покрытие территории сетью треугольников инициировались правительством Бенга-лии, заинтересованном в создании точной и цельной картины Индостана, куда должна была быть вписана и Центральная Индия. Работа Норриса, Стюарта и Уэстона внутри княжества с последующим изданием его карты уже создавала представление о нем как о регионе, отдельной территориальной единице.
Ян Барроу в книге «Создавая историю, рисуя территорию.» [1] рассматривает карту как инструмент колониальной власти, призванный не только зафиксировать историю территориальных
1 Десять страниц во втором томе «Исторических записок» уделено подробному описанию не только используемых измерительных инструментов, их последних моделей, стоимости, но и огромным сложностям их заполучить в Ин-
дии. То же касалось и хорошей чертежной бумаги, чернил, акварельных красок, планшетов и т.д. [15, с. 221-232].
приобретений британцев, но и обосновать их право обладания ими. Он приводит слова британского географа Дж.Б. Харли о том, что «карты не бывают нейтральными, свободными от оценочной презентации мира. Они являются исключительно языком власти, а не протеста. Картография остается телеологическим дискурсом, материализующим власть, подкрепляющим статус-кво, замораживающим социальные взаимосвязи в сетке прочерченных линий» [7, с. 79]. Если с этой точки зрения взглянуть на создаваемые британцами карты, то на них владения Ост-Индской компании, визуализированные в цвете и двухмерной системе координат, на равных сосуществовали с другими государствами, в том числе с одним из ближайших соседей - Нагпурским княжеством, которое также обрело контуры, окрас, графический рельеф. Помимо утверждения и подтверждения политического суверенитета с помощью линий-границ на бумаге, карты служили и утилитарным целям - строительству дорог, установлению налогообложения, движению войск и товаров и т.д. Картографические и другие сведения о природе, погоде, сельском хозяйстве, населении и т.п. исследованных регионов делали британцев обладателями знаний и превращали «пустые» земли в территории. При всем разнообразии существующих сегодня дефиниций этого термина, все они, так или иначе, сходятся в том, что территория является репрезентацией властного отношения к пространству. «"Чтобы земля", - пересказывает Барроу некоторые положения классического труда Ж. Готтманна «Значение территории», - "превратилась в территорию, требуется, чтобы она была населенной, освоенной или познанной в какой-то форме. Для того чтобы территория стала частью государства, на ней не обязательно должны жить его граждане, оно само должно присутствовать на ней. Это присутствие (habitation) может означать отправку посланников, чтобы они оставили след на острове, водрузили флаг на вершине или учредили суд в деревне" [6, с. 115]. В качестве альтернативы присутствие / обитание может означать пересечение земли, исследование ее с помощью теодолитов и картографирование ее. В любом из этих случаев государство предъявляет какие-то притязания на землю, помогая превращать ее в территорию. Поэтому процедуры обследования и картографирования являются ключевыми элементами трансформации земель в территории» [1, с. 13].
Таким образом, британцы, еще не «владея» землями Центральной Индии, постепенно апроприировали их через процесс узнавания, делали их частью общей картины мира, создаваемой британцами по своему модерному образцу. При этом они предложили новый, основанный на европеизированном научном и рациональном подходе способ освоения и изучения территории путем ее квантификации, типологизации, стандартизации и картирования. В результате целенаправленных усилий британских чиновников Ост-Индской компании по обмеру и обсчету территории Центральной Индии она сама и ее природные и человеческие ресурсы начали обретать описательное, цифровое, численное, графическое, схематическое воплощение.
Список литературы
1. Barrow I.J. Making history, drawing territory: British mapping in India c. 17561905. - New Delhi; Oxford: Oxford univ. press, 2003. - 224 p.
2. Blunt J.T. Narrative of a route from Chunarghur to Yertnagoodum // Early European travellers in the Nagpur territories. - Nagpur: Printed at the government press, 1930. - P. 91-174.
3. Chaudhuri K.N. The trading world of Asia and the English East India Company, 1660-1760. - Cambridge: Cambridge univ. press, 1978. - 629 p.
4. Cohn B. Colonialism and its form of knowledge: the British in India. - Princeton: Princeton univ. press, 1996. - 189 p.
5. Colebrook H.T. A narrative of a journey from Mirzapur to Nagpur // Early European travellers in the Nagpur territories. - Nagpur: Printed at the government press, 1930. - P. 175-208.
6. Gottmann J. The Significance of territory. - Charlottesville, VA: Univ. of Virginia press, 1973. - 169 p.
7. Harley J.B. The new nature of maps: Essays in the history of cartography. - Baltimore: The Johns Hopkins univ. press, 2001. - 352 p.
8. Lambton W. An account of the trigonometrical operations on crossing the peninsula of India, and connecting Fort St. George with Mangalore // Asiatic Researches. -London: Printed for Vernor, Hood, and Sharpe, etc., 1811. - Vol. 10. - P. 290-384.
9. Latour B. Science in action: How to follow scientists and engineers through society. -Cambridge, Ma.: Harvard univ. press, 1999. - 288 p.
10. Leckie Daniel Robinson. Journal of a route to Nagpore, by the way of Cuttae, Bur-rosumber, and the Southern Bunjare Ghaut, in the year 1790: with an account of Nagpore, and a journal from that place to Benares, by the Soohagee Pass. - London: John Stockdale, 1790. - 102 p.
11. Markham Clements R. Memoir of the Indian Survey. - London: W.H. Allen and Co., 1878. - 481 p.
12. Mott Thomas. A narrative of a journey to the diamond mines at Sumbhulpoor, in the province of Orissa // Early European travellers in the Nagpur territories. - Nagpur: Printed at the government press, 1930. - P. 1-50.
13. Phillimore R.H. Historical records of the survey of India. - Dehra Dun: Office of the geodetic branch survey, 1945. - Vol. 1: 18 th Century. - 420 p.
14. Phillimore R.H. Historical records of Survey of India. Vol. 2. 1800-1815. - Dehra Dun: Offices of the survey of India, 1950. - 480 p.
15. Phillimore R.H. Historical records of Survey of India. Vol. 3. 1815-1830. - Dehra Dun: Offices of the geodetic branch, Survey of India, 1954. - 535 p.
16. Rennell J. Memoir of a map of Hindoostan; or the Mogul's Empire: with an introduction, illustrative of the geography and present division of that country: and a map of the countries situated between the head of the Indus, and the Caspian sea. -London: W. Bulmer and co. for the author, 1788. - CXL, 295 p.
17. Wills C.U. British relations with the Nagpur state in the XVIIIth century. An account, mainly based on contemporary English records. - Nagpur: Central provinces government press, 1926. - 273 p.
