CC BY
16
ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ И РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ
2017.01.018. ЮН Ч. ЭСХАТОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕОЛОГИЯ ВОЛЬФ-ХАРТА ПАННЕНБЕРГА: В ПАМЯТЬ О МЫСЛИТЕЛЕ. YOUN Ch. Wolfhart Pannenberg's eschatological theology: In memo-riam // Neue Zeitschrift für Systematische Theologie und Religionsphilosophie. - Berlin; New York, 2015. - Bd. 57, H. 1 - S. 398-417.
Ключевые слова: Бог; вечность; Святая Троица; теология; Царство Господнее; эсхатология.
Статья профессора систематической теологии Пресвитерианского университета и теологической семинарии Сеула Чуто Юна посвящена учению одного из самых выдающихся теологов второй половины XX в. Вольфхарда Панненберга (1928-2014), определенному автором в качестве эсхатологической теологии. Этот немецкий мыслитель известен, в основном, благодаря созданию новой теологической парадигмы всеобщей истории как альтернативы теологии спасения в Царстве Господнем, доминировавшей в начале прошлого столетия (с. 398). Он также предпринял множество усилий для утверждения теологии как публичной дисциплины, способствуя развитию ее диалога с философией, религией и наукой (с. 398-399).
Исходной точкой учения Панненберга является понимание провозглашенного Иисусом Царства Господнего как эсхатологического будущего, привнесенного самим Богом. По его мнению, данное послание сына Божьего является ключом ко всей христианской теологии. Царствие Небесное - это будущая реальность, представленная в Христовом пастырстве. Другим важным элементом является Воскресение сына Божьего как исполнение ожиданий, эсхатологическая реальность, проявляющаяся в пространстве и времени (с. 399). На базе этого утверждения Панненберг разрабатывает
свою «эсхатологическую онтологию будущего» (с. 400). По его словам, теология не может развиваться без метафизики, воспринимающей «реальность как единое целое», ибо бесконечный вселенский Бог, назначивший конечность всех человеческих созданий, -это «реальность, которая определяет все». Реальность как целое не просто сводится к тотальной сумме существующего, но является семантическим целым, определяющим значение всего сотворенного или прошлое, настоящее и будущее истории. Однако реальность -скорее процесс, нежели законченная, фиксированная структура. Бытие и время, по Панненбергу, состоят в неразрывных взаимоотношениях. Любая реальность представлена в еще не законченном историческом процессе. Следовательно, понимание исторической природы реальности относится к метафизике реальности в целом. Суть человечности и гуманности не что-то, заданное априори, а скорее участь, достигаемая в конкретном историческом процессе. Каждое событие обладает своим значением по отношению к другим событиям, а в конечном итоге ко всем в целом. Течение времени постоянно добавляет им новое значение, так как историческая реальность всегда предварительна, временна и открыта будущему. Так как бытие каждого человека существует в историческом процессе, реальность как целое относится ко всеобщей истории, отвечая божественной универсальности и означая целостность или единство истории. Значение любого события постигается лишь при универсальном, а не ограниченном историческом горизонте (с. 400-401). Самый широкий из возможных контекстов - семантическое целое, определяющее значение конкретного события. Так как реальность в целом - незавершенный исторический процесс, открытый будущему, ее понимание возможно лишь благодаря предвидению. Достижение Царства Божьего - не распространение настоящей реальности на будущее, а скорее будущее, присутствующее в настоящем. Будущее остается будущим, но оно должно подтверждаться в уже присутствующем его предвосхищении. История для мыслителя - не просто тотальная сумма конечных человеческих судеб. Она развивается благодаря присутствию Бога, являющего через нее свою сущность. Однако Бог не идентифицируется у теолога просто с историческим процессом. Бесконечный Бог и конечная история состоят в диалектическом единстве позитивного и негативного. Утверждая свое Царствие над конечными созданиями,
через подтверждение и отрицание историей, Он являет себя именно посредством ее. Процесс божественного промысла, приводящий мир к конечному совершенству, даст окончательный ответ на основной вопрос теодицеи, а Бог продемонстрирует таким образом свое существование.
Панненберг настаивает на приоритете эсхотологического будущего перед настоящим. Будущее онтологически предшествует настоящему и прошлому и определяет их. Будущее - это Бог, так как тогда будет Его суд (с. 401). Теолог различает видимое «явление» и «бытие». Проявляющееся в первом им не ограничивается. Царство Господнее - бытие - не исчерпывается его настоящей имманентностью - проявлением. Настоящая имманентность Царствия Божьего извлекается из его будущего, и лишь в предчувствии мельком просматривается его приход. Подобная онтология будущего, по Панненбергу, объясняет случайность и свободу. Для преемственности нового события нужно нечто большее, нежели его вытекание из предыдущих. Его трактовка в качестве простого результата прошлого развития исключило бы истинную свободу и случайность. При невозможности полного объяснения исключительно предыдущими событиями, нельзя сказать, что оно происходит из будущего. Будущее еще не определено, оно открыто и пока не существует. Возможность стать «реальным» дает ему лишь сила, формирующая настоящее. И прошлое и будущее реальны, так как влияют на настоящее. Будущее реально, хотя пока не существует, потому что как царство возможности и свободы воздействует на настоящее. Будущее - широкое поле возможностей, «источник нового, т.е. случайного в каждом новом событии». Динамику Святого Духа в процессе творения можно рассматривать как силовое поле. Созидательная деятельность Духа - манифестация силы будущего, предвкушаемого в эсхотологическом завершении. Бог - сила будущего. Преемственность событий извлекается не из имманентной структуры реальности, а из божественной веры. Бог - основание и случайности и преемственности исторических событий. Вера - основа постоянства, описываемого наукой в качестве законов природы. Иногда Панненберг идентифицирует будущее (эсхатон) с вечностью (с. 402). Вечность у него относится к «тотальности неделимого времени», содержащего все временные различия. Таким образом, вечность - не безвременье, а единство бесконечной
жизни. Вечность соприкасается со временем посредством размышлений о будущем - эсхатоне. В этом смысле будущее дарует настоящему его значение и предвкушается в настоящем. «Будущее -это присутствие жизни во всей ее полноте. Целое, уже присутствующее в части» (с. 403). Каждый исторический момент можно понять лишь в семантическом контексте общей истории, а время можно понять только в рамках вечности как полноту времени. Вечность - совмещение, полнота и единство времени. Когда время стремится к вечности, будущее одерживает верх, определяя суть (бытие) всего присутствующего в настоящем (явлений).
Концепция предвкушения («пролепсиса»), одна из важнейших у Панненберга, объединяет испытания Иисуса с эсхатологическим достижением Царствия Божьего, уже предчувствовавшегося (предвкушавшегося) в пастырстве и Воскресении Христовом. Согласие в мире уже достигнуто посредством предвкушения. Спасение уже испытано в настоящем. Однако это предчувствие будущего, еще не воплотившегося полностью. Подобная теория существует и в антропологии (с. 403). Идентичность, суть человека лишь частично присутствует при жизни и полностью определяется только после смерти. Однако он обладает ею благодаря предчувствию. Также Панненберг определяет суть вещи как ретроактивное бытие, устанавливаемое из будущего. Его концепция делает возможным герменевтические круги не только между настоящим и будущим, но и между частным и общим, историей и эсхатологией. Она решает проблему особенного, позволяя ему совпадать с универсальным., устанавливая связь между особенным (Воскресение Иисуса) и эсхатологически универсальным (космическое возрождение). Интерпретация значений в герменевтических кругах осуществляется от части к целому и от целого к части. Новый опыт вносит изменения в семантическую полноту, а восприятие полноты значения изменяет понимание индивидуального опыта. Нельзя понять окончательное значение истории, пока она не закончена. Однако оно предвкушается в ходе исторического процесса. Семантическая полнота реальности уже присутствует в форме предчувствия.
На основании провозглашения Иисусом будущего Царствия Божьего, Панненберг определяет Бога как Бога будущего. Вся реальность ориентирована эсхатологически. «С библейской точки зрения бытие Бога и это Царство идентичны, так как бытие Бога -
это Его владычество» (с. 404). Полное достижение Его господства определяется как нечто будущее. Божественная сущность окончательно проявится лишь в будущем. Раз Царствие Божье не будет достигнуто вплоть до эсхатона, Его бытие еще не является полным. Панненберг даже утверждает, что Бога пока не существует, что Его нельзя обнаружить в современной реальности. Невозможно говорить о полной реальности Бога в еще не завершенной истории. Эсхатологическую окраску теологии Панненберга демонстрирует его концепция сотворения из будущего. Власть Божьего будущего проявляется не детерминистским путем, но дозволяет и спасает свободу человечества и мира. По мнению теолога, сама свобода человечества и продолжение существования мира требуют понимания Бога как Бога будущего. Между настоящим и прошлым возможна лишь ретроактивная связь. Бог вызывает новое событие лишь в связи с более ранним, так чтобы первое могло отменить второе (с. 405). Размышления Панненберга автор статьи сравнивает с теориями естественных наук, в которых концепция случайности бросает вызов строго определенному закону. Это происходит не только в силу ограниченности нашего знания, но и в силу природы Вселенной.
В доктрине Творения из будущего у Панненберга роль Святого Духа особенно важна. По его убеждению, «пневма» древнегреческого мира, означающая Святой Дух и выраженная в концепции философии стоиков, подобна современной концепции силового поля. Космическое силовое поле - аналог Святого Духа. Между тем как естественные процессы ведут к дезинтеграции и исчезновению по закону энтропии, Дух как силовое поле будущего позволяет осуществление эволюции природы в сторону все большей сложности. Он не только является источником нового, но и интегрирует, примиряет, объединяет, приводя космос к совершенству. Силу будущего теолог описывает как силу любви. Бог правит не абстрактной абсолютной силой, а силой любви. Божественная сила, приходящая из будущего, уже действует как сила любви в настоящем. Сила приближающего Царства Божьего проявляется как любовь, прощающая грехи и спасающая человечество. Эсхото-логический исход явит любовь Господнюю.
Между тем как ранние работы Панненберга фокусируются на силе Бога будущего, поздние, в особенности «Систематическая
теология», акцентируют внимание на вечности Господа. Эта Его вечность подразумевается в будущности Бога (с. 406). Будущее не только следует за настоящим, оно, скорее, протягивается сквозь все времена. Будущее как полнота времени - это вечность Бога. Мыслитель отвергает идею вечности как безвременья. Будучи формой божественной бесконечности, она включает все времена: прошлое, настоящее и будущее. Будущее воплощается лишь во временном процессе. Приход Царствия Божьего как финального исхода истории означает приход вечности во время. Когда это произойдет, все создания обретут свою истинную сущность, приобщившись к Божественной вечности.
Панненберг стремится найти средний путь между классическим теизмом, чересчур уповающим на вечность Бога и жертвующим Его временностью, и теизмом современным, утверждающим обратное. Для него отношение Бога ко времени трансцендентно и имманентно. С одной стороны, Бог как создатель всего превосходит изменяющееся время. С другой стороны, взаимоотношения Бога с пространственно-временным миром интегрально для Его бытия, это неотъемлемая часть. Бог зависит от этих отношений и меняющегося со временем опыта. Суть Бога и Его существование в мире взаимосвязаны. Как только была создана конечная, временная Вселенная, вечный Бог сделал свою сущность «радикально зависимой от своего творения и его истории» (с. 407). Он участвует в истории мира триединым образом через деятельность трех божественных Персон: творения, согласия и завершения. Панненберг утверждает, что на уровне практической структурной троицы, существует несомненно элемент развития и истории в самой божественной реальности (с. 407-408). Он пытается обойти принцип развития или становления с помощью принципа «ретроактивной перманентности», по которому «меж тем как ход времен способствует определению будущей истины (в том числе сущности Бога), истинное будущего откроется как бывшее истиной постоянно» (с. 408). По этому принципу практическая структурная Троица и Троица имманентная совпадут в эсхатоне, когда установится Божья власть над миром.
В ранних работах Панненберга Троица описывается как «отпечаток чистой будущности Бога» (там же). Другими словами, эсхатологическое будущее достигается триединой историей Господа.
В его доктрине все три божественные Персоны взаимосвязаны: каждая из них становится божественной лишь во взаимосвязи с остальными. Мыслитель стремится показать, как Бог, будучи абсолютным Бытием, реализуется во взаимоотношениях с миром, и совместить вечную сущность Бога с его появлением во времени. Божественность и власть Отца не совершенна без миротворческой деятельности Сына и работы Духа, приводящего мир к совершенству (там же). Создав мир, Он установил с ним уникальные отношения, являющиеся частью Его сущности. Вечный Бог не что иное, как три божественные Персоны, действующие в мире. Имманентную Троицу следует извлекать из Троицы структурной, практической. Последняя участвует в случайных, исторических событиях, влияющих на бытие Бога, а эти события влияют на вечное бытие Бога, т.е. имманентную Троицу. Лишь в эсхатоне будет достигнуто их единство, как и Бога созидающего и Бога вечного. Суть Бога открыта течению времени, но Он не только развивается и возникает в процессе истории, но и охраняет свою вечную суть (с. 409).
Критикуя размышления Панненберга, автор статьи замечает, что его перенос Бога из пространственного «сверху» во временное «впереди», может привести к детерминистскому мировоззрению, где Бог уже располагается в эсхатологическом будущем окончания истории и оттуда влияет на современность. По его мнению, Бог скорее всегда присутствует с людьми в настоящем, обещает уготованное им будущее и ведет туда, предоставляя новые творческие возможности и заботясь обо всех. Пока существует творческий мир, бытие Бога без его правления немыслимо. Полемично утверждение о неполноте Бога до эсхатона. Царствие Божье и Его правление воплощаются в Его бытии. Оно уже совершенно. Он Бог не только будущего, но и настоящего (с. 410).
По словам Чуто Юна, следует превзойти эллинистическую идею о несовместимости божественного совершенства и изменения. Его бытие в процессе Начала, означает, что Он уже совершенен, участвует в любом процессе исторических изменений и приветствует их. Явление Бога как силы будущего означает не его несовершенство и отсутствие в настоящем, но его обещание будущего и сопровождение людей на их пути к эсхатологическому будущему.
Автор сомневается в обоснованности онтологии будущего Панненберга, объясняющей отношения между «частью» (настоящим) и «целым» (будущим), где «частичное» относится к настоящей реальности, а «целое» - к возможности будущего. Если целое или будущая возможность частично детерменистским образом присутствует в современной реальности, будущее уже не открытая возможность. Оно будет таковым, если части настоящего продолжают формировать целое нового будущего в случайном историческом процессе, следовательно, не может интуитивно присутствовать в настоящем (с. 411). Существует «онто-семантический» герменевтический круг, движущийся от будущего (целого) к настоящему (части), и предчувствие, движущееся от настоящего (части) к будущему (целому). Суть будущего интуитивно проявляется в настоящем и предчувствуется благодаря интуиции. Вся история мира и человечества пророчески заключена в истории Иисуса Христа (там же), их будущая судьба находится под онтологической властью христианского пролепсиса и практики триединого Бога. Будущее - область не просто человеческих возможностей, а возможностей божественных, обещанных Им. Вера в выполнение божественного обещания позволяет предчувствовать будущее. Тем не менее она не исключает свободы человечества, случайности истории и открытости будущего, не давая ослабевать значению этических решений и практической ответственности со стороны человечества.
Чуто Юн обнаруживает в размышлениях Панненберга парадокс между Богом как все определяющей реальности и тем, кто предопределяет не все. Вопрос состоит в том, как гармонизировать эсхатологическое будущее со свободой человечества, открытостью истории и случайностью в природе. В его ранней теологии грядущее скорее является полем возможностей, которое «будет», чем которое «может быть». В случае правильности второго, приход Царствия Божьего был бы невозможен (с. 413). Однако в поздних работах он определяет Святой дух как силовое поле и силу будущего, творчески действующую в любых ситуациях. Сила будущего согласуется со случайностью современных обстоятельств. Даже пророчество об установлении Царствия Божьего не разрушает открытости исторического процесса. По мнению автора, Панненбергу
понравилась бы подобная реинтерпретация его концепции об определении настоящего из будущего.
Автор обнаруживает у Панненберга конфликт между ранней концепцией Царствия Божьего и поздней - о Троице. Если первая движется от будущего к настоящему, вторая - от настоящего к будущему и от времени к вечности (с. 414). Хотя в фундаментальном отношении этого конфликта нет. Власть Отца достигается через Сына и Святого Духа. Отец воссияет во славе, когда Сын вернет Ему суверенитет своей службой и поклонением и когда Святой Дух приведет мир к согласию с Богом (с. 413). В концепции Троицы Бог эсхатологического будущего зависит от истории мира и опыта, меняющегося со временем. Ранняя теология Панненберга видится автору прагматичной, а поздняя - более систематизированной и зрелой. В заключении (с. 414-417) автор подчеркивает, что христианская теология не может отказаться от идеи «воплощения эсхатологического будущего», даже если ее можно неправильно воспринять как чрезмерно детерминистскую. Отказ от нее означал бы отказ от самой христианской эсхатологии. Царство Божье эссенци-ально благодаря силе любви. Божественная суть любви определяет божественную природу все определяющей реальности. Решение Бога создать свободный и независимый мир - само по себе акт любви (с. 414). Любовь предоставляет свободу и гарантирует будущую открытость исторического процесса. Бог любви правит скорее убеждением, чем силой принуждения. Эта любовь безусловно проявилась в Иисусе Христе, принесшем спасение человечеству и отсутствием детерминизма в развитии мира. Вера в силу Божьей любви - вера в Бога, что есть любовь. Обещанный приход Царства Божьего означает, что Его любовь существует и в настоящем. Это заставляет верующих людей участвовать в практике его создания. Любовь - несокрушимая сила триединого Бога, проявляющаяся в творении, согласии и ведении мира к эсхатологическому исходу, который принесет объединение практической Троицы времени и имманентной Троицы вечности. Оспаривая концепцию «ретроактивной перманентности», автор предлагает понимать суть Бога как состоящую (с. 416) в Его динамической реальности, в настоящем испытывающего влияние перемен и неразрывно связанного с миром. И суть Его - любовь. Он вечен, и любовь Его постоянна и верна. Это не детерминистская, но всевластная сила, ведущая к Царст-
вию Божьему и находящаяся в неразрывной связи с миром. Как вечное совершенное Бытие, Бог участвует во временных процессах мира, включает изменения в свое собственное бытие и ведет мир к воплощению своего Царствия в эсхатологическом будущем.
И.М. Цибизова
2017.01.019. СУИНБЕРН Р. ДОВОД ОТ ДУШ К БОГУ. SWINBURN R. The argument from souls to God // Religion studies. -Cambridge, 2015. - Vol. 51. - P. 293-305.
Ключевые слова: Бог; душа; дуализм; духовная жизнь; информативный указатель; разум; законы науки.
Статья заслуженного профессора философии христианства Оксфордского университета, почетного члена колледжа Ориеля, Оксфордского члена Британской академии Ричарда Суинберна посвящается доказательству существования Бога посредством духовной жизни людей. В первой части автор опирается на «собственно дуализм», понимая его как дуализм явлений духовной и физической жизни, во второй - на «дуализм субстанциальный», т.е. факт духовной жизни людей как чисто духовных субстанций с эссенци-альным (важнейшим) компонентом, душой. Его дуализм исходит из дуализма теизма - теории о существовании единого Бога иудаизма, христианства и ислама (с. 293). Суинберн ссылается на два вида объяснения феноменов: безличное, или «научное», при котором явления Б вызывается начальным состоянием А благодаря действию некого закона, и личностное: человек осуществляет нечто, имея намерение это сделать и нравственное убеждение, как лучше осуществить задуманное. Личности формируют свои намерения в свете нравственных представлений о том, что нужно осуществить в первую очередь, и желаний - нерациональных склонностей по данному поводу. Люди обладают свободой выбора и вольны решать, чем будут руководствоваться - желанием или моральными принципами. Объяснение, касающееся Божьего промыла, по мнению мыслителя, относится к личностным: Бог не подвержен нерациональным влияниям, поэтому руководствуется только истинно нравственными убеждениями, т.е. разумом. Он творит лишь благое. Рассматривая доказательства Его существования через феномены Вселенной - универсалистский теизм, автор полагает, что опреде-
