CC BY
24
titivité et l'emploi, CICE) и Пакт ответственности и солидарности (Pacte de responsabilité et de solidarité). Эти меры направлены на снижение налогов в зависимости от размера фонда зарплаты предприятий.
Что касается зарплаты, трудозатрат на единицу продукции и налоговой нагрузки, они по-прежнему остаются на высоком уровне. Динамика и перспективы капиталовложений французских предприятий, а также занятости на них остаются неблагоприятными. Ввиду высокой эластичности экспорта по ценам снижение курса евро привело к устойчивому росту французского экспорта. Однако эта тенденция не сохранится в случае стабилизации обменного курса евро.
В заключение отмечается, что для достижения долгосрочной цели экономической политики - повышения наукоемкости - во всех странах необходимо уделять больше внимания НИР, образованию, модернизации производства, поддержке создания новых компаний.
Автор утверждает, что в кратко- и среднесрочной перспективе уровень наукоемкости необходимо принимать как данность. При его относительно высоком уровне (как в Италии) необходимо стимулировать модернизацию производства, наем квалифицированной рабочей силы. При этом снижение издержек производства не является приоритетной задачей. В случае низкого уровня наукоемкости необходимо стимулировать спрос, капиталовложения и занятость за счет снижения издержек производства, что сделали Испания и пока в недостаточной мере - Франция.
А.А. Сидоров
2016.02.038-041. ОСВОЕНИЕ НОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ: ПОСЛЕДСТВИЯ ДЛЯ ПРОИЗВОДСТВА. (Сводный реферат).
2016.02.038. BAILY M.N., MANYIKA J. Réévaluer l'Internet des Objets. - Mode of access: http://www.project-syndicate.org/commenta ry/internet-of-things-productivity-paradox-by-martin-neil-baily-and-ja mes-manyika-2015-08/french
2016.02.039. ROCHE F. Le nouvel âge des machines // Problèmes écon. - P., 2015. - N 3107. - P. 25-30.
2016.02.040. RODRIK D. De l'État-providence à l'État innovateur. -Mode of access: https://www.project-syndicate.org/commentary/labor-saving-technology-by-dani-rodrik-2015-01/french
2016.02.041. SPENCE M. Automatisation, productivité et croissance. -Mode of access: http://www.project-syndicate.org/commentary/automa tion-slows-productivity-growth-by-michael-spence-2015-08/french
Ключевые слова: роботизация; искусственный интеллект; интернет вещей; производительность; занятость.
В статьях рассматривается влияние новых технологий на организацию производства, производительность и занятость.
Для современного технологического прогресса характерно появление не единичных прорывных технологий, а пучка инноваций, связанных с информатикой, электроникой, микро- и нанотех-нологиями, нейронауками, энергетикой, искусственным интеллектом и т.п. (039).
Бурно развивается робототехника. По оценкам экспертов, через 10-15 лет роботы станут частью повседневной жизни. В 20092012 гг. было продано более 45 тыс. профессиональных обслуживающих роботов, из них более 40% применяются в военной сфере. Активно расширяется использование роботов в сельском хозяйстве: в 2012-2015 гг. продано около 95 тыс. сельскохозяйственных роботов. Развивается и рынок персональных обслуживающих роботов. В 2012-2015 гг. продано 10 млн роботов-пылесосов, 900 тыс. роботов-помощников, 2,7 млн роботов-игрушек. По оценкам специалистов, в целом в конце 2015 г. в мире применяется 15 млн домашних роботов (039, с. 26).
Широкие масштабы приобрела автоматизация в промышленности. Продажи промышленных роботов с 2010 г. выросли почти на 40%, достигнув в 2011 г. рекордного уровня в 166 тыс. штук. Первое место по использованию роботов занимает Япония (на нее приходится 16% роботов), второе - Южная Корея (15,3), третье -Китай (13,2), четвертое - США (12,3), пятое - Германия (11,7%). Между этой группой и другими странами существует значительный разрыв: в Италии действует 5 тыс. промышленных роботов, во Франции и Испании - примерно по 3 тыс., в Великобритании -1,5 тыс. При этом 36% промышленных роботов приходится на автомобильную промышленность (039, с. 27).
Сегодня мир находится на пороге новой промышленной революции, связанной с развитием искусственного интеллекта. Ее характерной чертой является слияние реального и виртуального миров, т.е. формирование киберфизических систем (cyber physical systems, CPS). Речь идет об объединении мощных и автономных микрокомпьютеров в сети, связанные с Интернетом, что позволяет объединить ресурсы, информацию, объекты и людей.
Интернет вещей и услуг позволяет трансформировать производственный процесс, превращая заводы в «умные пространства» (espaces intelligents), действующие в рамках производственных CPS, своего рода информационные цепочки, включающие в себя производство, хранение, маркетинг, распространение и сервисное обслуживание. Их функционирование обеспечивает множество миникомпьютеров, датчиков, роботов, микрокалькуляторов, формирующих «огромную колонию виртуальных, невидимых муравьев, участвующих в производстве продуктов» (039, с. 27).
Однако М.Н. Бейли (M.N. Baily) и Дж. Мейнайка (J. Manyika) (038) сомневаются в том, что интернет вещей, несмотря на кажущуюся безграничность его возможностей и радужные прогнозы, обеспечит быстрый рост производительности. Скорее повторится парадокс производительности, который наблюдался 30 лет назад в связи с распространением информационных технологий (ИТ). Сформулированный нобелевским лауреатом Р. Солоу парадокс заключается в невозможности обнаружить четкую статистическую связь между быстро растущими инвестициями в ИТ и динамикой производительности в секторах, использующих эти технологии, хотя большинство исследований очень позитивно оценивает воздействие ИТ на конкурентоспособность и снижение издержек. При этом Бейли и Мейнайка напоминают, что руководители предприятий в целом практически проигнорировали парадокс производительности, продолжив вкладывать средства в ИТ, несмотря на отсутствие доказательств эффективности таких инвестиций.
В целом это оказалось правильным решением. В конце 1990-х годов экономисты Э. Бринйолфссон (E. Brynjolfsson) и Л. Хитт (L. Hitt) выявили ошибки в методике измерения производительности в секторе услуг и показали, что в целом должно пройти значительное время между инвестированием в технологии и ростом производительности. Их выводы подтверждаются другими исследования-
ми, обнаружившими скачок роста производительности в конце 1990-х годов, который в большой мере объяснялся ростом эффективности, вызванным предшествующими инвестициями в ИТ. Он наблюдался во многих секторах (розничной и оптовой торговле, финансовых услугах, информатике). Однако в значительной части источником роста производительности были не столько сами ИТ, сколько сочетание технологических изменений с управленческими и организационными инновациями.
Как утверждают в своем исследовании Бейли и Мейнайка, подобная ситуация может повториться в связи с развитием интернета вещей. По их оценкам, под его влиянием экономическая отдача от трансформации заводов, жилищ и городов к 2025 г. достигнет 3,9-11,1 млрд долл. в год, т.е. около 11% мирового ВВП (038). Таким образом, выгоды, обусловленные изменением функционирования предприятий, проявятся на макроэкономическом уровне с некоторым запаздыванием.
Бейли и Мейнайка полагают, что 40% потенциальной экономической стоимости интернета вещей будет зависеть от функциональной совместимости (взаимодействия) (interopérabilité), его базовых элементов, которая пока отсутствует. Кроме того, для реализации потенциала интернета вещей необходимо обеспечить защиту частной жизни и безопасности сетей, а также длительные циклы инвестирования, в частности в инфраструктуру. Особенно сложным представляется обеспечение кибербезопасности, поскольку интернет вещей увеличивает вероятность информационных атак и усугубляет их последствия. Полному использованию потенциала этой технологии будут препятствовать и проблемы организационного порядка.
Частично повышение производительности за счет распространения интернета вещей обусловлено использованием информации. Но в настоящее время эксплуатируется лишь небольшая часть собранных данных, например для выявления аномалий в функционировании машин. Безусловно, необходимо время для организации регулярного использования данных для оптимизации процессов, составления прогнозов или принятия решений, что обеспечит эффективность и инновационность. И так же как в случае с ИТ, первые предприятия, овладевшие технологией интернета вещей, получат значительные преимущества, что позволит им опе-
редить конкурентов в момент, когда значение этого изменения будет понятно всем.
Ф. Рош отмечает, что дематериализация физического мира может привести к созданию «облачной» промышленности (cloud manufacturing) (039). Как и для информационного облака, в котором предприятия хранят и обрабатывают данные на не принадлежащих им серверах и в расчетных центрах, предприятие завтрашнего дня сможет «арендовать» части промышленного процесса, которым оно будет управлять на расстоянии с помощью автономных полностью автоматизированных и связанных между собой производственных платформ, расположенных в тысячах километров от их баз (039, с. 27).
Творцами, а впоследствии приватизаторами этого нового пространства являются сетевые гиганты «Google», «Facebook», «Amazon», «Apple», китайские компании «Tencent», «Alibaba» или «В^и», которые Ф. Рош называет «седьмым континентом». Эти группы постепенно становятся производителями роботов и дронов, пионерами медицинских исследований, планетарными торговыми центрами, распространителями культурных услуг. Они превращаются в почти настоящие государства, постоянно борющиеся с классическими государствами в области конфиденциальности персональных данных или налогового регулирования. В последние 10 лет мир Интернета был ими приватизирован, поскольку они предоставляют пользователям бесплатные услуги в обмен на массовое использование информации практически о всех аспектах их жизни. «Седьмой континент» крепнет день ото дня и правит миллиардами индивидов.
Любой технологический прорыв оказывает глубокое влияние на природу труда, но автоматизация и роботизация все большего числа задач спровоцируют потрясение, масштабы которого пока трудно оценить. Ф. Рош рисует довольно радужную картину трансформации труда: рабочие места в промышленности постепенно уступят место новым функциям, связанным с контролем автоматизированного производства; будут развиваться новые виды деятельности, связанные с распространением новых технологий и их многочисленными применениями. Возможно, сформируется новый сектор - четвертичный, соединяющий новые технологии и новые услуги в области здравоохранения, сельского хозяйства, ухода, от-
дыха, культуры. Увеличение продолжительности жизни приведет к изменению периодов обучения, деятельности и бездеятельности (039, с. 29).
М. Спенс (М. 8репое) (041) полагает, что принцип организации мировых цепочек снабжения, состоявший в послевоенный период в основном в переводе производства в страны с низкой стоимостью рабочей силы, которая была и остается наименее мобильным из производственных факторов, сохранится для услуг с высокой добавленной стоимостью, которые не поддаются автоматизации. Но для капиталоемких информационных технологий принцип организации изменится: производство переместится на конечные рынки, которые все чаще будут располагаться не только в передовых странах, но и в странах с формирующейся экономикой и развивающимся средним классом.
По мнению Д. Родрика (Б. Яо^к) (040), технологии, разрушающие рабочие места, являются в настоящее время угрозой для мировой экономики, а потому современные технологические революции требуют глобального переосмысления. Потенциальные выгоды некоторых открытий и новых применений робототехники, биотехнологии, информационных технологий и т.д. проявляются всюду, однако проблема состоит в том, что большая часть этих новых технологий может заменить человеческий труд: низко- и среднеквали-фицированных рабочих можно заменить машинами, управляемыми меньшим числом высококвалифицированных специалистов.
В мире, в котором роботы и машины заменят человека, необязательно будет высокий уровень безработицы, но в этом мире львиную долю отдачи от роста производительности, несомненно, будут получать собственники новых технологий и машин. В то же время большая часть рабочей силы обречена либо на безработицу, либо на низкую зарплату.
Эта тенденция проявляется в промышленно развитых странах по крайней мере уже в течение 40 лет. Технологии, мобилизующие компетенции и капитал, являются основной причиной роста неравенства с конца 1970-х годов. Факты свидетельствуют о том, что эта тенденция сохранится, порождая новые неравенства и угрозу социальных и политических конфликтов. Однако при креативном подходе и некоторых институциональных условиях можно еще раз спасти капитализм от него самого. Все зависит от способности
признать двойственный характер новых технологий, производящих важные социальные блага и одновременно порождающих большие частные потери.
Можно найти такую конфигурацию этих выгод и потерь, при которой они будут полезны каждому. Значительную роль в этом процессе должно сыграть государство. Ссылаясь на пример государства всеобщего благосостояния, которое само по себе является не чем иным, как инновацией, которая позволила демократизировать и стабилизировать капитализм в ХХ в., Д. Родрик подчеркивает, что XXI век вновь требует перехода к государству-новатору (État innovateur) (3). Ахиллесовой пятой государства всеобщего благосостояния является высокий уровень налогообложения при отсутствии стимулов для компенсационных инвестиций в инновации. Переход к государству-новатору позволит примирить капитал с побудительными механизмами, которые необходимы для таких инвестиций.
И.Ю. Жилина
РАЗВИТИЕ ИНФОРМАЦИОННЫХ И КОММУНИКАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ
2016.02.042. ИНФОРМАЦИОННЫЕ И КОММУНИКАЦИОННЫЕ
ТЕХНОЛОГИИ ДЛЯ ИНКЛЮЗИВНОГО РАЗВИТИЯ.
The global information technology report 2015: ICTs for inclusive
growth / Ed. by S. Dutta, Th. Geiger, B. Lanvin;World econ. forum. -
Geneva, 2015. - 357 p. - Mode of access: http://reports.weforum.org/
global-information-technology-report-2015/
Ключевые слова: информационные и коммуникационные технологии; индекс сетевой готовности; инклюзивное развитие; интернет-услуги.
Развитие информационных и коммуникационных технологий (ИКТ) не только вносит важный вклад в рост производительности, сокращение трансакционных и информационных издержек, повышение качества конкурентной среды, но и придает импульс развитию всем сферам социальной жизни, облегчая доступ к базовым услугам и образованию, создавая новые общественные связи и открывая новые возможности занятости благодаря новым моделям
