CC BY
18
синтетических возможностей искусства - через комбинирование знаков разной природы и через синтез разных по своей знаковой природе текстов в единое целое.
В работах Ю.С. Степанова синтез проявляется во включении в собственный научный философских и художественных текстов других авторов. Так, в книге «В трехмерном пространстве языка»1 звучат голоса Достоевского, Ибсена, Пруста, Лейбница, Гегеля и других философов и писателей. Приведенные в статье фрагменты работ показывают, что Ю.С. Степанов осознавал стратегию включения в свои тексты текстов других авторов как отличающуюся от академической, при этом он не тиражировал какой-либо один прием: способы цитирования и включения чужих текстов демонстрируют именно общую стратегию, но не повтор однажды изобретенного приема.
Е.О. Опарина
2014.02.014. КОНДАКОВА И.А. ТОПОНИМИЧЕСКИЙ ОБРАЗ В СВЕТЕ КОГНИТИВНОЙ ТЕОРИИ МЕТАФОРЫ. - Киров: ООО «Радуга-ПРЕСС», 2013. - 82 с.
Монография, содержащая системное исследование топонимической метафоры с позиций когнитивной теории метафоры (КТМ), состоит из трех глав. КТМ рассматривает метафору как ментальное явление, которое направлено на концептуализацию феноменов действительности. Концептуальная метафора находит выражение в языке - в вербальных метафорах, а также в других знаковых системах - в невербальных образах.
В первой главе «Метафора как объект изучения современной лингвистики» подчеркивается, что в последние 10-15 лет когнитивная теория метафоры послужила базой для разработки новых, модифицирующих ее теорий, таких как разновидности теории концептуальной интеракции (Blending theory; Conceptual interaction theory; Many space theory). Суть данной теории состоит в том, что цель и источник метафоры (соответственно target input space и
1 Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. - М., 1985. - 335 с.
source input space) представляют собой два отдельных ментальных пространства, между которыми существует третье ментальное пространство, обусловленное их сходством (generic space). При интеракции пространств создается некое новое ментальное пространство -«смешанное» (blended space), вбирающее в себя определенные черты трех предыдущих и выстраивающее свою собственную смысловую структуру1.
К научным успехам когнитивной теории метафоры и ее ответвлений И. А. Кондакова относит понимание универсальности метафоры как средства осмысления нового. Осознание того факта, что метафора универсальна, многофункциональна и пронизывает собой все сферы деятельности человека, позволило вывести изучение этого явления за рамки художественного контекста и собственно языковых исследований. Метафора исследуется как инструмент разных дискурсов, например массмедиального, политического и рекламного, в которых она является мощным средством воздействия на адресата, включая манипулятивный эффект. В научный обиход также были введены понятия мономодальной и мультимодаль-ной метафор (monomodal / multimodal metaphors): в мономодальной метафоре и область цели, и область источника представлены в одной знаковой форме, например вербально или визуально; в мульти-модальной - область цели и / или область источника представлены в разных формах, например в виде аудиовизуальных знаков.
Под топонимической метафорой И. А. Кондакова понимает языковой метафорический образ, в котором топоним выступает в роли области-цели (т.е. обозначаемого) и / или области-источника (т.е. средства обозначения). Ее анализ, проведенный на материале английского языка, показывает, что данный тип «встраивается» в систему базовых метафор англоязычного культурно-языкового сообщества.
Во второй главе «Концептуальная метафора с топонимической областью цели» исследуются метафорические модели - корреляции между топонимическими обозначаемыми и определенны-
1 Coulson S. Conceptual blending in thought, rhetoric, and ideology // Cognitive linguistics: Current applications and future perspectives. - N.Y., 2006. - P. 187-208.
ми образными средствами, используемыми для их обозначения и характеризации. В число топонимов включены как наименования населенных пунктов, так и природных топообъектов. Примеры заимствованы из художественной литературы и текста Ветхого Завета, что позволяет выявить преемственность метафор в английском языке и англоязычной культуре. Наиболее частотными являются модель «Топообъект - живое существо» и географическая концептуальная метафора, в которой уподобляются два топообъекта.
В первую модель включены уподобления топообъектов человеку, животному и растению, однако доминирует антропоморфная метафора, что свидетельствует об антропоцентризме в языке. Особенно часто областью цели антропоморфной метафоры в исследуемом материале становятся населенные пункты, и при этом проявляется гендерный аспект метафоры - страна или город могут быть представлены в мужском или женском образе. В англоязычных текстах город чаще отождествляется с «особой» женского пола, что, возможно, восходит к библейской традиции, в которой Иерусалим представлен как женщина, дочь (Oh, Jerusalem, you are my beautiful and delicate daughter). В современных текстах Лондон уподобляется великанше (London... old giantess), но также младенцу, уличному подростку (London is a teenager, an urchin). Отмечается, что названия стран в функции области цели метафоры сами могут употребляться метонимически - в значении «народ», и это также восходит к Библии, где топоним Israel обозначает «народ Израиля».
В рамках географической концептуальной метафоры автор обращает внимание на отождествление топообъектов одного вида. В этих случаях топоним-метафора воплощает прототип - представление об «образцовом» объекте данного типа, например о Вавилоне как «образцовом» многонациональном городе, об Альпах как «образцовых» горах и о Сахаре как прототипическом образе пустыни: the City of New York. as the modern Babylon; the White Mountains in New Hampshire - the American Alps; the Sahara of Paris.
Вербально-литературная концептуальная метафора представляет топообъект как книгу, слово или литературное произведение. Эта модель встречается редко, но она позволяет выявить глубинные, ценностные свойства обозначаемого, выразить авторское отношение к нему, как, например, уподобление Европы книге в твер-
дой обложке, а Америки - в мягкой: Europe... as a hardcover book, America as the paperback version.
В монографии также выделены другие модели, среди которых зооморфная и фитоморфная метафоры, уподобление топообъ-екта саду, раю / аду, дому, функциональному объекту, например магазину (California, the warehouse of the States), предмету или веществу. Представлены также группы редких метафор, не укладывающихся в модели, - концептуализация топообъектов как планет, космических «миров» (Scotland was almost another planet), дыма, тумана, огня и другие единичные образы.
В третьей главе «Концептуальная метафора с топонимической областью источника» определяются факторы, которые способствуют включению топонима в область источников метафоры. Наиболее значимым условием является известность топонима и его коннотаций. Коннотации позволяют использовать наименование географического объекта в роли характеристик свойств и качеств людей, неодушевленных объектов, ситуаций. Свойства, которые наиболее часто выражаются данным типом концептуальной метафоры, следующие: 'умственные способности', 'черты характера', 'уровень благосостояния', 'много - мало', 'далеко - близко', 'холодно - жарко', 'высоко - низко', 'легко - трудно', 'центр - периферия'. Эти абстрактные понятия, в свою очередь, вовлекают в содержание метафоры более глубинные - оценочные и символические смыслы. Так, к оппозиции 'центр - периферия' относится название американского городка Pocatello, которое используется в англоязычной идиоматике как символическое обозначение провинции. Отсюда поговорка One can't go back to Pocatello, в которой актуализируются данные смыслы. Сходным образом оппозиция 'далеко - близко' выражает смысл 'Родина': топонимы Piccadilly и The Channel в художественном тексте выражают для англичанина это значение в ситуации удаленности от них.
В функции области источника используются обозначения не только британских и американских топообъектов, но разные топонимы, эксплицирующие «эталон» определенного понятия. Так, в оппозиции 'высоко - низко' активно участвуют названия общеизвестных высоких гор: Mont Blanc, Everest, Olympus, Ararat. С физической высотой типично ассоциируется идея достижений, и данные топонимические метафоры используются в соответствии с базовой
метафорической моделью 'achievement, success is high' 'достижение, успех - это высота'. Субстантивы ocean, sea, waterfall, как и имена собственные океанов, морей, водопадов (Niagara), выражают значения 'много', 'сильно' и переосмысляются как характеризация эмоций. Они также согласуются с моделью 'emotion is a current' 'эмоции - это поток'.
Таким образом, выявленные топонимические метафоры согласуются с базовыми метафорами английского языка.
Е.О. Опарина
2014.02.015. КАРАСИК В.И. ЯЗЫКОВАЯ МАТРИЦА КУЛЬТУРЫ / Науч.-исслед. лаб. «Аксиол. лингвистика». - М.: Гнозис, 2013. -319 с. - Библиогр.: с. 218-319.
В работе рассматриваются проблемы «интерпретативной лингвокультурологии». Исследуется эмблематика и символика массовой и элитарной культур в лингвистическом аспекте, обосновывается лингвосемиотический подход к моделированию концептов, даются обширные лингвокультурологические комментарии к некоторым английским и русским поэтическим текстам.
Прекрасно изданная монография В.И. Карасика содержит введение, три главы (1. «Лингвосемиотика культурных приоритетов»; 2. «Концептуализация норм поведения»; 3. «Символика поэтического смысла») и заключение.
В работе, помимо прочего, говорится, что знаковые характеристики культурных приоритетов устанавливаются с помощью макросемиотического моделирования общения и объясняются связи знака с культурой (мотивация), личностью (актуализация) и действительностью (референция). Исследование таких приоритетов составляет предмет изучения аксиологической лингвистики. В ин-терпретативном плане противопоставляются прямой и непрямой смысл высказывания. Прямой смысл уточняется как симпрактиче-ское, либо эмоциональное, либо комментирующее прочтение информации. Непрямой смысл может носить эмблематический, либо аллегорический, либо символический характер. Эмблематическое прочтение информации распадается на ориентационное, либо статусное, либо парольное осмысление знака и в любом случае является конвенциональным. Сбой в интерпретации эмблематического знака свидетельствует о принадлежности адресата к иной культуре.
