CC BY
198
2010.04.028. МЮНХЕНСКОЕ СОГЛАШЕНИЕ 1938 ГОДА: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ: МАТЕРИАЛЫ МЕЖДУНАРОДНОЙ НАУЧНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ. Москва, 15-16 октября 2008 г. ИВИ РАН. - М.: Наука, 2009. - 429 с.
Ключевые слова: Европа, вторая половина 1930-х годов, международные отношения, Судетский кризис, Мюнхенская конференция, Мюнхенское соглашение 1938 г.
Сборник посвящен Мюнхенскому соглашению, заключенному Германией, Италией, Францией и Великобританией 29 сентября 1938 г. В основу издания положены материалы международной научной конференции, прошедшей в Москве в октябре 2008 г. Статьи подготовлены видными историками России, Польши, Чехии, Словакии, Германии, Франции и Италии. Они отражают широкий спектр представлений о международных отношениях во второй половине 1930-х годов, Судетском кризисе и Мюнхенской конференции, их влиянии на последующий ход истории, об источниках и историографии рассматриваемой проблемы. Мюнхенский договор стал одним из ключевых событий в истории ХХ в., во многом определивших судьбы народов мира и ускоривших начало Второй мировой войны. Он был принят без Чехословакии и за ее счет, предписав расчленение этой страны и создав угрозу самому ее существованию.
Сборник состоит из пяти разделов. Первый раздел касается общих проблем международных отношений в первой половине ХХ в. Директор ИВИ РАН, академик А.О. Чубарьян подчеркивает, что интерес к Мюнхенскому соглашению, к документальной базе, к научной интерпретации этого события всегда был достаточно велик. Он с самого начала историографических дискуссий на эту тему рассматривался в двух аспектах. Первый аспект, более общий, трактующий Мюнхенское соглашение в контексте основных тенденций и глобального направления мирового развития в ХХ в. Второй аспект - более конкретный: о месте Мюнхенского соглашения в контексте международных отношений того периода. Для историков, подчеркивает А. О. Чубарьян, представляет интерес проблема -в чем состояла концепция коллективной безопасности, была ли она утопией или реальностью, «в какой мере главные участники тех событий действительно верили в нее и стремились реализовать ее
на практике» (с. 17). Автор отмечает: «Отвлекаясь от того, почему идея коллективной безопасности не была претворена в жизнь, можно констатировать, что где-то в районе 1937 г. стало ясно - эта концепция выдыхается» (там же). Она не получила почти никакого практического воплощения, ее реальными результатами были только известные договоры Советского Союза с Францией и Чехословакией, а также планы и переговоры, которые проходили в Париже, Лондоне и Москве между участниками тех событий.
Вторая проблема, отмечает А. О. Чубарьян, состоит в том, насколько в странах - участницах Мюнхена глубоко и всесторонне анализировалась ситуация и тот путь к Мюнхену, который был избран. «Для исследователей важен и такой вопрос, а собственно, кто был мотором?» (с. 18). Автор выделяет и еще одну важную проблему: взаимоотношения великих и малых стран. Он подчеркивает, что «Мюнхен абсолютно беспристрастно и объективно... дает огромный материал, насколько слабо учитывались интересы малых стран и грандами европейской политики» (там же).
Очень важно, с точки зрения А. О. Чубарьяна, подробно рассмотреть политику Англии и Франции, проанализировать, как события в Мюнхене до, во время и после него интерпретировались в Праге и Варшаве. Весьма существенен вопрос о позиции Советского Союза. Мюнхен, констатирует автор, во многом повлиял на переориентацию советской политики в 1939 г. и усилил недоверие Москвы к Лондону и Парижу, особенно к Лондону.
А. О. Чубарьян высказывает свою точку зрения на активно обсуждаемый в отечественной историографии вопрос: пакт Моло-това - Риббентропа. Автор проводит аналогию с Мюнхеном и указывает на сходный метод: в Мюнхене решали судьбу Чехословакии за ее спиной, а в августе 1939 г. в Москве - за спиной стран Восточной Европы. Мюнхен называли умиротворением Германии. С конца 1940 - начала 1941 г. Сталин проводит подобную политику в отношении Германии в экономическом плане, исчерпав все политические возможности. И пакт Молотова-Риббентропа, и Мюнхен являются в определенном смысле разделом Европы на сферы влияния, сферы интересов.
Постоянный представитель ПАН при РАН, профессор М. Волос анализирует внешнюю политику Польши в контексте поставленного вопроса: имелась ли альтернатива у польской политики 30-
х годов, особенно накануне Второй мировой войны. Международный конфликт, отмечает автор, не мог обойти стороной Польшу, втиснутую между двумя тоталитарными режимами, в любом случае страна понесла бы ощутимые территориальные потери либо в пользу СССР, либо в пользу Третьего рейха. Хорошей тому иллюстрацией служат события 1920 г. - «в первом случае речь бы шла о территориях восточнее Буга (линия Керзона), а в другом, - что тоже хорошо иллюстрируют события периода 1938-1939 гг., - речь бы шла по крайней мере о территориях Поморья и о Гданьске, а вероятнее всего также о Верхней Силезии и Великой Польше» (с. 44).
К. К. Привалов, директор Историко-документального департамента МИД России анализирует основные уроки Мюнхенского соглашения. Мюнхен, отмечает автор, не был единичным или изолированным актом «умиротворения», а стал своего рода кульминацией, логическим завершением целой серии уступок со стороны Англии и Франции, неоднократно поступавшимися интересами третьих стран в надежде отвратить от себя угрозу агрессии. В ряду таких уступок - «невмешательство» в испанскую войну 1936-1939 гг., молчаливое принятие аншлюса Австрии, отсутствие сопротивления германскому проникновению в страны Юго-Восточной и Центральной Европы, на Балканы и в Средиземноморье.
СССР был единственной страной, которая на всем протяжении кризиса последовательно выступала против расчленения и захвата Чехословакии. Советский Союз предложил в первых числах сентября 1938 г. немедленно созвать совет Лиги Наций, провести совещание Англии, Франции и Советского Союза и опубликовать совместную декларацию в защиту Чехословакии, а также созвать срочное совещание представителей генеральных штабов СССР, Франции и Чехословакии для рассмотрения конкретных форм помощи Чехословакии. Все эти инициативы были отклонены. Именно враждебность к социализму, существовавшая на Западе, подчеркивает автор, воспрепятствовала достижению каких-либо соглашений между западными державами и СССР.
Во втором разделе рассматривается внешняя политика европейских государств и международные отношения в 1930-е годы. Помещены статьи к.и.н., в.н.с. Института истории словацкой академии наук Б. Ференчуговой о взаимоотношениях Франции и Че-
хословакии, д.и.н., проф. М. Корната (Институт истории ПАН, Варшава) о польской концепции «Междуречья», к.и.н. К. Кани (Университет им. Николая Коперника, Торунь), о внешней политике Н. Чемберлена на основе исследования сообщений посольства Республики Польши в Лондоне в мае 1937 - марте 1939 г. А.В. Шубин, д. и. н., гл. н. с. ИВИ РАН, анализирует, как политика умиротворения, венцом которой стал Мюнхен, сначала была «опробована» в Испании в виде политики «невмешательства». Доктор Ю. Царуски (Институт современной истории, Мюнхен) рассматривает немецкое сопротивление Гитлеру накануне и после Мюнхенской конференции.
Третий раздел озаглавлен: «Судетский кризис и Мюнхенская конференция». Раздел открывает статья к.и.н., с.н.с. С.З. Случа (Институт славяноведения РАН), рассматривающего позицию Советского Союза в чехословацком кризисе 1938 г. Автор приходит к заключению, что степень вовлеченности СССР в Чехословацкий кризис была невелика и ограничивалась в основном дипломатической сферой. «В рамках соотношения сил на международной арене Советский Союз не сделал ни одного шага, который бы под влиянием тех или иных обстоятельств расширил объем договорных обязательств Москвы по отношению к Чехословакии, не говоря уже ни о каких-либо самостоятельных действиях, обусловленных интересами собственной безопасности, - поддержанием поколебленного, но все еще существовавшего баланса сил в Европе» (с. 143). У советского руководства отсутствовали реальные рычаги, чтобы в одиночку заставить нацистский режим отказаться от осуществления скрытой или явной экспансии в Европе. Автор констатирует, что официально декларируемый Кремлем внешнеполитический курс на коллективную безопасность и отпор фашистской агрессии был не более чем тактическим маневром. Внешняя политика СССР была нацелена не на предотвращение войны и поиск политического партнерства с теми или иными государствами, а на обеспечение безопасности от них, что «в условиях Большого террора внутри страны. неизбежно вело к вынужденному изоляционизму на международной арене» (с. 143).
Основы советской внешней политики в период Мюнхенского сговора проанализированы также в статье д.и.н., проф. Б. Бонвеча, директора Германского исторического института в Москве.
Позиция Франции раскрыта в статье д.и.н., доцента Университета Сорбонны Ф. Дессберга. Проф. С. Жерко (Институт западных исследований, Познань), давая оценку внешней политики Польши в период Судетского кризиса 1938 г., замечает, что ее поле для маневров было весьма ограниченным. С одной стороны, она характеризовалась правильным пониманием безопасности страны, а с другой - стратегией, принятой западными державами, в том числе союзной Францией. «Не в интересах Польши, - подчеркивает автор, - было участвовать в чем бы то ни было против Германии в той ситуации, когда вероятность вооруженной выступления Франции и Великобритании была невелика» (с. 190). Автор указывает, что нейтралитет и балансирование польской дипломатии между Парижем и Берлином в 1938 г. были продиктованы текущим моментом. Впоследствии Варшава отказалась от политики балансирования, явно занимая в переговорах сторону Германии. Шаги, предпринятые польской стороной в 1938 г., которые вели к ослаблению позиции Чехословакии на международной арене, облегчили ситуацию для Германии.
В.П. Любин, д.и.н., в.н.с. ИНИОН РАН в своей статье дает общую оценку позиции Италии по «чехословацкому вопросу», советско-итальянским и главным образом итало-германским отношениям. Автор напоминает о событиях внутриитальянской истории в 1920-1930-е годы, которые обусловили позицию и поведение Италии в Мюнхене, подчеркивает, что после германской аннексии Австрии Муссолини «все более впадает в зависимость от фюрера, нацизма и его агрессивной политики» (с. 196). В ходе судетского кризиса Муссолини, как он открыто заявлял, в случае вооруженного конфликта был готов выступить на стороне Германии, но рассчитывал, что «западные державы отступят перед наглым шантажом со стороны немцев» (с. 201). Когда 28 сентября 1938 г. Н. Чемберлен обратился к Муссолини, попросив его стать посредником в переговорах с целью предотвратить новую мировую войну, тот, уполномоченный на ту же роль Гитлером, предложившим ему выдвинуть давно заготовленные немцами условия соглашения, не заставил себя упрашивать (там же).
Доктор Х. Воллер (Институт современной истории, Мюнхен) развенчивает расхожий в историографии тезис о том, что на Мюнхенской конференции Муссолини будто бы выступил в качестве
посредника, что он в сентябре 1938 г. сигнализировал Гитлеру о том, что Италия не готова к войне и что Гитлер не в последнюю очередь в силу данного обстоятельства согласился на проведение конференции четырех держав и отказался от плана немедленного нападения на Чехословакию. Итальянские источники, относящиеся к сентябрьскому кризису, свидетельствуют о том, что Муссолини не думал, что в принципе желаемая война начнется уже в 1938 г. из-за Судетского кризиса. В его глазах Англия и Франция к этому времени были внутренне разложены и обессилены. Но «и без нажима со стороны Гитлера фашистское правительство Италии было готово к решению вопроса в германском ключе» (с. 215). В сентябре оно поддержало требование Генлейна об автономии судетских немцев в рамках Чехословакии и повторило это 13 сентября, тем самым не только одобрив весьма далеко идущие требования Гитлера о плебисците (фактически об отделении Судетской области), но даже усилив их. Автор показывает, что Муссолини не предпринял попыток повлиять на результат четырехсторонней конференции или выступить в Мюнхене в роли посредника.
М.И. Мильтюхов, д.и.н., ст.н.с Всероссийского научно-исследовательского института документоведения и архивного дела, помещает статью, анализирующую положение Красной Армии в 1938-1939 гг. М.Ю. Мягков, д.и.н., в.н.с. ИВИ РАН, в своей статье отмечает, что главная задача современных исследований состоит в том, чтобы, учитывая накопленные знания и новые архивные свидетельства, показать, как мир подошел к роковой черте, назвать всех виновников развязывания глобального конфликта и те силы, которые способствовали эскалации агрессии. Автор подчеркивает, что требования к Чехословакии о передаче Германии около одной пятой своей территории совместно продиктовали Германия и Англия - явный агрессор, с одной стороны, и один из гарантов европейского мира - с другой. Франция (которая по договору была обязана защищать Чехословакию) и Италия последовали за своими партнерами. Фактическими соучастниками Мюнхенского сговора и раздела Чехословакии явились Польша и Венгрия. Польша оккупировала Тишинскую область, Венгрия - Закарпатскую Украину. Что касается СССР, то в обстановке все более нарастающей опасности лета 1939 г. он вынужден был искать оптимальные решения для обеспечения своей собственной безопасности и идти на договорен-
ности с теми странами, которые готовы были на деле гарантировать отсутствие угрозы агрессии с сопредельной с ним территории.
Четвертый раздел посвящен проблеме влияния Мюнхенского соглашения на международные отношения накануне, в период и после Второй мировой войны. Д.и.н., проф. Е.В. Борейша (Институт истории ПАН, Варшава) рассматривает польское общественное мнение в период Мюнхенского договора. В разделе также помещены статьи проф. А. де Робертиса (Университет в г. Бари), д.и.н., гл.н.с. Института славяноведения РАН В.В. Марьиной, заместителя директора Института истории Чешской академии наук Я. Немечека, к.и.н. Я.Я. Бруского (Ягеллонский университет, Краков), д.и.н. Я. Войтковяка (Университет им. Адама Мицкевича, Познань).
Сборник завершает раздел, посвященный источникам и историографии мюнхенской проблемы. В разделе помещена статья д.ю.н., начальника Управления регистрации и архивных фондов ФСБ России В.С. Христофорова. Автор, анализируя материалы Центрального архива ФСБ России, отмечает, что существует ряд документов, проливающих свет на отдельные аспекты Мюнхенского соглашения, в частности на то, какие политические силы могло рассчитывать руководство СССР, выступая с инициативой коллективного отпора гитлеровской агрессии. Можно также определить, какого рода информация была известна советскому политическому руководству и насколько данная информация была полной, а также проследить трансформацию взглядов на события 1938 г. ее участников, в том числе крупных военных деятелей Германии.
В разделе также помещена статья в.н.с. ИВИ РАН, д.и.н. Д.Г. Наджафова, рассматривающая документ из Национального архива США о месте СССР в международном развитии в 1930-е годы. В.н.с. ИВИ РАН, д.и.н. Н.С.Лебедева, анализируя материалы Нюрнбергского процесса, показывает, что именно в ходе процесса впервые были отражены перипетии, приведшие к Мюнхенскому соглашению, выявлены их последствия. Отечественной и зарубежной историографии Мюнхенской проблемы посвящена статья заместителя директора Историко-архивного института РГГУ к.и.н., доцента О.В. Павленко. Сборник завершает статья д.и.н., в.н.с. Института российской истории РАН В.А. Невежина, дающая обзор научных публикаций российских историков начала XXI в., в кото-
рых отразились различные версии и интерпретации драматических событий преддверия Второй мировой войны.
И.Е. Эман
2010.04.029. 1988: ЗА ГОД ДО ПЕРЕМЕН.
1988: Rok pred zmenou: Zbornik a dokumenty / Zost. Balun P. - Bratislava: Ustav pamati naroda, 2009. - 394 s.
Ключевые слова: 1988 г., Чехословакия, Словакия, деятельность службы госбезопасности, католическая церковь, диссидентское движение, молодежное движение.
Реферируемый сборник статей и документов был подготовлен Институтом национальной памяти в Братиславе по материалам семинара, проведенного 18 ноября 2008 г. Как отмечено во введении, «1988 год в словацкой, да и чешской историографии остается немного в тени событий, произошедших в ноябре 1989 г.» (с. 7). Организаторы семинара поставили своей целью «приблизить широкой публике то, как воспринимали 1988 год... власть предержащие и представители тогдашней "оппозиции"» (с. 7). Составитель сборника Петер Балун заканчивает предисловие словами: «Надеемся, что эта публикация поможет. воспринимать 1988 год не только с сегодняшних позиций - как год до перемен, но и как год, когда о близкой смене режима в Чехословакии можно было только мечтать и надеяться, что однажды она придет» (с. 8).
Сборник состоит из трех частей. В первую часть включено пять докладов ученых-историков, во вторую - четыре текста, авторами которых являются известные словацкие диссиденты. Большую часть издания занимает публикация 19 документов из архивов Службы государственной безопасности Чехословакии.
Во вводном материале П. Балуна «Агентурно-оперативная обстановка в Словакии в 1988 г. (линия внутреннего противника)» (с. 10-40) с опорой на документы из архива Службы государственной безопасности (Statna bezpecnosf) Словакии рассказано о важнейших мерах, предпринятых в 1988 г. против диссидентов. В рамках акций «Клин» и «Амбиция» предполагалось, в частности, внести раскол в группу «Хартии-77», отделить бывших коммунистов от прочих ее членов. В рамках борьбы с тайной (т.е. запрещенной властями) деятельностью католической церкви, которая, по
