CC BY
15
2002.01.006-008. ТЕНЕВАЯ ЭКОНОМИКА
2002.01.006. Editor's foreword// J.of international affairs. - N.Y., 2000. - Vol. 53, N 2. - P. I-III.
2002.01.007. FLEMING M.H., ROMAN J., FARRELL G. The shadow economy //Ibid. - P. 387-409.
2002.01.008 ТАКСАНОВ А. Теневые отношения в Узбекистане были, есть и... будут? // Центр. Азия и Кавказ. - Luleo, 1999. -- N 5. - C. 137-142.
Мировая формальная экономическая система, основанная на правилах и названная глобальной, оставляет за своими рамками большинство населения, говорится в предисловии (006, с.1). "Эта формальная экономика, измеряемая ВВП, ВНП и официальными трансакциями, может быть и есть аномалия, а норма - это массовая деятельность за ее пределами, охватывающая большинство населения мира?" (006, с. 1).
В 1972 г. МОТ ввела концепцию неформального сектора, когда в докладе о Кении обнаружилось, что если формальный сектор не обеспечивает достаточных возможностей занятости, городская рабочая сила и сельские мигранты создают рабочие места в малом и микропроизводстве и распределении товаров и услуг. Неформальный сектор определялся как "незафиксированная, непризнанная и не подчиняющаяся определенным правилам деятельность" (006, с.1). При неэффективности государства бедность в развивающихся странах (РС) соседствует с миллионными богатствами, которые, возможно, не были бы получены в условиях формальной экономики: единственной возможностью разбогатеть было участие в неформальном секторе. Но теневая экономика (ТЭ) возникает и в развитых странах под влиянием налогообложения экономической деятельности. "У крупных криминальных организаций, корпораций и отдельных предпринимателей есть множество способов двигаться между законным и незаконным, формальным и неформальным секторами,... построить между ними крепкие взаимоподдерживающие коммерческие связи, которые помогают увековечить теневую экономику" (006, с.Ш). Главный вопрос состоит в том, способствует ли ТЭ процветанию или угнетает экономику, кто выигрывает, а кто проигрывает, от ТЭ.
М.Флеминг (МВФ), Дж.Роман (Городской институт), и Г. Фарелл (Полицейский фонд, Вашингтон; 2) подчеркивают, что для определения масштабов мировой экономики недостаточно официальной статистики: ТЭ является одной из движущих сил мирового рынка, но ее воздействие редко признается. Она известна под разными названиями - теневая,
неформальная, скрытая, черная, подпольная, серая, тайная, незаконная и параллельная экономика. Из-за невозможности статистического учета без ответа остаются важные вопросы: в какой степени искажаются официальные оценки производства, занятости и инфляции, каково соотношение между незафиксированной, но легальной, и нелегальной деятельностью; можно ли оценить общий объем ТЭ и ее изменения во времени; есть ли разные стадии развития разных типов ТЭ, каковы отношения между /не/эффективностью и масштабами ТЭ.
В целом есть два подхода к определению ТЭ: описательный, который рассматривает ТЭ как просто незафиксированную экономическую деятельность, и поведенческий, который подкрепляется теоретическими объяснениями; в результате компоненты, включенные в эти дефиниции, не вполне совместимы. Согласно первому подходу, ТЭ -это экономическая деятельность, не зафиксированная в национальном доходе, ВНП или ВВП; согласно второму - деятельность, которая избегает установленных институционных правил, или не регулируемая институтами, которыми она регулируется в легальной среде, или деятельность как изменение поведения экономически действующего лица в ответ на институционные ограничители, а также в результате неспособности официальной экономики удовлетворить многочисленные потребности общества в переходный период.
Существование ТЭ расстраивает экономические измерения, государство имеет неточную информацию, и это подрывает денежную, финансовую и социальную политику.
Наличие активной ТЭ может отражать степень несоответствия или неэффективности правительственной политики. Угнетающие налоги или режим регулирования выталкивают экономических агентов из официального сектора в ТЭ. В этих случаях масштабы ТЭ могут служить для правительства индикаторами слабых мест в его политике, хотя "непохоже, что существует оптимальный уровень нелогообложения и регулирования, который бы минимизировал деятельность теневой экономики" (006, с.395).
Хотя незаконная деятельность нежелательна для общества, часть ТЭ может быть следствием государственной экономической политики, и она помогает преодолевать неэффективность существующей системы. ТЭ способствует переходу к рыночной экономике и мобилизует предпринимательские усилия в переходных экономиках. Ф.Шнайдер, например, оценивает воздействие ТЭ на официальную как позитивное и стимулирующее, поскольку по крайней мере 2/3 дохода, полученного в ТЭ, немедленно расходуется в официальном секторе (006, с.396).
Неформальный сектор ТЭ широко признается как поставщик основных товаров и услуг в развивающихся и переходных экономиках. Тем не менее, деятельность ТЭ размывает государственную систему, государство несет значительные расходы по борьбе с преступностью. Таким образом, выгоды от ТЭ нужно сопоставлять с политическими, экономическими и социальными издержками.
Хотя неформальный сектор может обеспечить занятым основные средства к существованию, они сталкиваются с угнетающими и небезопасными условиями труда, их доход обычно около или ниже уровня бедности, ограничен доступ к предоставляемым государством социальной защите, услугам и обучению, обычны высокий уровень эксплуатации и нарушение прав работающих.
Для определения объемов ТЭ в странах мира используются разные методики, в основном они основываются на самооценках или расхождениях между ожидаемым уровнем спроса или поступлений и реальным использованием товаров и услуг. Например, метод «валютного спроса» эконометрически оценивает ожидаемый спрос на валюту нетеневого рынка и сравнивает его с действительным спросом на нее; используется также метод сравнения оценки ожидаемого уровня использования физического ресурса, чаще всего электроэнергии, с реальным при данном объеме ВВП. Однако все методы оценок несовершенны, противоречивы и значительно различаются; во многом это объясняется желанием самих участников ТЭ оставаться незамеченными и неописанными.
В переходных экономиках Восточной Европы и бывших советских республиках оценки ТЭ варьируются от 7 до 43% (1990-1993). Они могут служить показателями уровня экономической и политической либерализации и успехов макроэкономической стабилизации. В Венгрии, Болгарии и Польше на ТЭ приходилось 20-28% ВВП, в Румынии, Словакии и Чехии - 7-16, Грузии, Азербайджане, Украине и Белоруссии -28-43, России, Литве, Латвии и Эстонии - 20-27% ВВП (007, с.403). В предпереходный период ТЭ в этих странах частично подталкивалась ограничениями командной экономики. При переходе к рынку традиция ТЭ и несовершенство государственных законодательных систем, по-видимому, усилили роль ТЭ.
В РС во многих случаях ТЭ обширнее, чем в переходных или развитых экономиках, хотя разрыв между оценками - от 13 до 76% ВВП -тоже значительный. В Нигерии и Египте этот показатель равен 68-76%, Тунисе и Марокко - 39-45, Гватемале, Мексике, Перу и Панаме - 40-60, Чили, Коста-Рике, Венесуэле, Бразилии, Парагвае и Колумбии - 25-30,
Таиланде - 70, Филиппинах, Шри Ланке, Малайзии и Южной Корее -3850, Гонконге и Сингапуре - 13%. Ясно, что ТЭ весьма важна для почти всех РС. По данным МОТ, 80% новых рабочих мест в странах Латинской Америки в 1990-1994 гг. создавались в неформальном секторе. Городская неформальная занятость поглощает 61% городской рабочей силы в Африке и, по предположению, должна дать более 93% всех дополнительных рабочих мест в регионе в 90-е годы. В докризисной Азии неформальный сектор поглощал 40-50% городской рабочей силы, он охватывает наибольшую часть сельских и периферийных растущих рынков (007, с.406).
Во многих РС действует криминальный сектор ТЭ - Боливия, Перу и Колумбия являются крупнейшими мировыми производителями кокаина, Афганистан, Бирма, Лаос, Мексика, Пакистан, Таиланд и Колумбия - героина; в этих странах наиболее активные криминальные сектора ТЭ. Типична уверенность, что незаконное производство наркотиков вызвано экономическими причинами, но сравнение данных о незаконном выращивании наркотиков с показателями объема ВВП на душу населения и индексом человеческого развития не выявляет такой связи.
В развитых странах тоже есть ТЭ, хотя и в меньших масштабах, в 1990-1993 гг. она составляла в Греции, Италии, Испании, Португалии и Бельгии 24-30%, в Швеции, Норвегии, Дании, Ирландии, Франции, Нидерландах, Германии и Великобритании - 13-23, в Японии, США, Австрии и Швейцарии - 8-10% (007, с.407). Высокие показатели в скандинавских станах можно объяснить очень высокими налогами.
Приходится признать, пишет А.Таксанов (эксперт газеты "Бизнес-вестник Востока", Ташкент; 008), что ТЭ является элементом формирующихся рыночных систем новых независимых государств (ННГ). В советское время теневые процессы занимали, по оценкам, от 20 до 80% экономических отношений и государством официально не признавались. В ННГ ТЭ "легко трансформировалась и приобрела другую, не менее агрессивную окраску" (008, с.137). По данным Госкомстата России, на начало 1998 г. ТЭ давала 25% ВВП, а по расчетам Совбеза РФ - 40-45% (008, с.137).
Среди узбекских специалистов одни считают ТЭ проявлением деформации объективных экономических законов, другие, прямым уходом хозяйствующих субъектов от налогов и государственной регистрации, а третьи - это подпольным производством запрещенных законом товаров и предоставлением незаконных услуг, а четвертые считают, что это элементарный уголовный промысел (грабеж, воровство,
заказные убийства, хищения). Автор предлагает понимать под ТЭ все перечисленное.
В Узбекистане официальных данных о масштабах ТЭ нет; по подсчетам автора, который предлагает свою методику, она выросла за 1993-1998 гг. с 32 до 37,1% ВВП (008, с.139). По другим оценкам, которые не учитывают уголовный промысел, видеопиратство и беловоротничковую преступную деятельность, ТЭ достигает 25-30% ВВП (008, с.139). Эксперты считают, что главным объектами борьбы с ТЭ должны быть преступность, взяточничество и коррупция. В то же время некоторые эксперты полагают, что ТЭ способна приносить пользу: мафия одалживает деньги в трудную минуту, защищает от произвола властей, занимается благотворительной деятельностью, обеспечивает более выгодный обмен валюты, оружие и средства самообороны, защиту от других преступников, содержит хорошие места отдыха, рестораны, возвращает краденые автомобили, помогает при поступлении в вуз, защищает от лиц других национальностей. В мафию входят представители разных социальных слоев и групп, в том числе высокопоставленные государственные служащие, милиционеры, работники прокуратуры, суда, таможенной и налоговой служб, т.е. "идет сращивание государственных и частных хозяйствующих структур с преступными группировками" (008, с.140). Коррупция является основой существования и полноправного функционирования ТЭ, именно связи с высшими эшелонами власти обеспечивают получение сверхприбылей, контроль за экономикой и управление обществом мафиозными кругами ТЭ. Поскольку и правоохранительные органы в Узбекистане поражены коррупцией, борьба с ТЭ оказывается не очень эффективной.
С.М.Макарова
